Аналитический обзор
Скачать 1.34 Mb.
|
| Раздел 1. ОПРЕДЕЛЕНИЕ СОЦИАЛЬНОГО ВРЕМЕНИ В социологии уже давно существует четкое осознание важности изучения того, что «человек живет и функционирует не только в пространстве и времени реального физического, социального мира, а еще в своих личных индивидуальных пространстве и времени, зависимых от него, им же обусловленных, без него невозможных, но объективно реальных так же, как объективно реально существует сам субъект (60, с.20). В поисках универсального определения времени общества можно обратиться к определению, которое представляет собой наиболее общую понятийную конструкцию, независимо от того, идет ли речь о физическом, биологическом, психологическом или социальном времени, линейном, циклическом и спиральном. Речь идет о социологическом определении, данном Э. Жаком, согласно которому время это «сформулированная концепция восприятия событий постоянства (идентичности) и трансформации объектов; объекты продолжают существовать в разных точках в том же или измененном состоянии: такие точки могут быть названы временными точками, дистанция между ними может быть названа длиной времени; общее ощущение длительности любой из этих точек или всех их вместе и дистанций между ними может быть определено как чувство самого времени» (59, цит.: с.7). Суть и этого и любого другого определения, построенного на тех же предпосылках, сводится к тому, что время – это то, что отделяет два последовательных события, т.е. это своеобразное «расстояние» между двумя временными точками. Время рассматривается пространственно, транспорируется в ряд точек геометрической линии. В этом случае длительность выражается множеством точек «теперь», охватывающем не только настоящее, но и все прошлые и будущие моменты времени. Это понимание времени критиковалось уже в 60-е годы, поскольку пространство как символ времени адекватно только для выражения статичной длительности (62). Пространственное представление о времени поддерживалось также за счет существования в рамках проекта модерна утопической линеарной конструкции, подтверждающей нашу причастность к универсальному процессу эволюции, прогрессивного развития от более простого к более сложному (46). Т.Х. Керимов в этой связи пишет о том, что новое неметафизическое понятие времени невозможно, или, по крайней мере, не может быть сформулировано в рамках традиционной логики тождества. Если пытаться размышлять о времени, оставаясь по-прежнему в рамках традиционной, исторической системы понятий и представлений о времени и пользоваться языком этой системы, то при любых попытках осмыслить феномен времени в связи с происходящими изменениями произойдет простая подмена терминов: вместо линейности времени – разнородность и множественность, вместо прерывности – непрерывность, вместо неделимости – делимость (23, с. 12). В рамках подобной же критики традиционных социологических категорий в силу их несоответствия потребностям новой социальной методологии в современной французской постмодернистской социологии обсуждается возможность создания новой модели социальной онтологии, уходящей от традиционной пространственно-метафизической терминологии. Именно лейбницевское понимание целого как континуума предшествующего своим частям и подразумевающего их связь и однородность, стало предметом спора между рационалистами и эмпириками и предопределило развитие социологии, в том числе и французской, на несколько поколений вперед. Социологи-постмодернисты, например Ж. Делёз, рассматривают противоречивость понятия континуума в свете социологических теориий Э. Дюркгейма и И. Тарда. Последний в своей «Монадологии и социологии» (1895) критиковал лейбницевское представление о непрерывности. Тардовская трактовка лейбницевской проблемы непрерывности переносится и на его критику понимания случайных социальных сходств Дюркгеймом. Делёз считает, что взгляд Тарда на социальную однородность очень близок по содержанию к его собственному пониманию differеnce, подробно рассматриваемому в работе «Difference et repetition» (1944), которое должно послужить основанием для его нового проекта интеракционистской «микросоциологии», обращенной к проблемам повседневной жизни отдельного индивида – мира «маленьких идей маленького человека» (99). Итак, многие исследователи согласны в том, что пространственные аналогии не могут абсолютно адекватно соответствовать реалиям времени. Поэтому вопрос об адекватном определении социального времени, так же как и вопрос о необходимости осмысления множественности времен в связи с формированием новой парадигмы социального знания, пока остается открытым, а его решение должно носить широкий характер. Тем не менее попытки использовать аналогию времени и пространства продолжают использоваться в методологическом наборе современной социологии и социальной психологии и даже служат в качестве методологической основы для эмпирических социологических исследований. Достаточно вспомнить предложенное Б. Эдамом понятие timescape (темпорального эквивалента lands'cape) (91). В качестве примера можно привести исследование Р.Б. Браун, посвященное темпоральным ландшафтам университетских преподавателей (67). Необходимо упомянуть и еще об одном подходе к определению социального времени, который исходит из практических предпосылок – необходимости «работы» со временем, управления временем. Именно прикладная направленность дисциплин, связанных с менеджментом, дает им возможность дать свои ответы на вопросы, выглядящие порой неразрешимыми в сугубо теоретических дисциплинах. Так, Н. Калинин, размышляя о классификации социального времени с позиций управления им, разделяет его на субъективное – средства моделирования времени и объективное социальное время – реальное время существования каких-либо общественных процессов, институциональных, информационных объектов, культурных социальных практик (например, макроэкономических циклов). Реальное время непрерывно, необратимо, ассиметрично, неоднородно, одномерно (монохромно), для простого объекта и полихромно для сложных систем. Время моделей делится на индивидуальное и социальное (групповое), оно обратимо. Существует проблема согласования моделей времени с реальным временем (20, с.28). В целом же все попытки определить специфику социального времени именно как категории социального бытия строятся на принципе, сформулированном еще П. Сорокиным, согласно которому все системы социального времени могут быть сведены к потребности в обеспечении синхронизированности и координированности действий лиц, образующих социальные группы (53). В этом качестве оно выступает как совокупность моделей или исходных схем построения обыденного поведения людей и их повседневных взаимодействий, многообразие условий связанности, непрерывности и организованности социального процесса. В настоящий же момент важно не столько дать определение социального времени самого по себе, сколько выявить специфику синхронизирующих социальных связей, отражающую специфику именно информационного общества. При всем разнообразии определений социального времени в современной литературе все же четко говорится о различии свойств времени, характерных для доинформационного и информационного общества (32). Как замечает Штомпель, для индустриального общества существенны такие черты, как синхронизация времени действия миллионов людей, линейность, циклизм, однонаправленность, превалирование общественного времени над личным; а в методологическом плане – господство и определяющее влияние естественно-научных концепций времени (62). В информационном обществе хроносфера человека претерпела значительные изменения под влиянием увеличения роли информационных посредников – новых электронных средств связи. Вся совокупность вызванных ими последствий в значительной степени определила сознание постмодернистского человека (16, 32). Сложившийся в настоящее время социальный порядок как в развитых, так и в слабо развитых странах немыслим без постоянного влияния этих новых технологических средств на все стороны социальной жизни людей, в том числе и на стереотипы темпорального поведения и представления о социальном времени. Современная теория социального времени предоставляет для их рассмотрения комплекс подходов, начиная с общецивилизационного макроуровня до микроуровня – повседневного существования индивида. Поскольку социальное время многослойно и неоднородно, можно говорить также о времени различных социальных и возрастных групп. Объективные формы времени включают биологические, физические и социальные ритмы деятельности, этапы жизненного цикла, субъективные же формы связаны с индивидуальными темпоральными схемами восприятия, переживания времени и рефлексии. Среди субъективных форм времени можно выделить психологическое время индивида (система осознанных и неосознанных ритмов, сопряженных с природными ритмами, темпоральные характеристики психической деятельности – интуиции, эмоций, воображения); время жизненного пути личности (культурной структурации, стиля жизни и пр.) и личностно-экзистенциальную форму времени, которая выражает уровень осознания временных рядов и ритмов собственного существования и самосознания личности, фундаментальных целей ее жизни, но не календарной хронологии. Именно этот последний уровень дает возможность говорить о таком параметре самосознания субъекта как темпоральность, о стереотипах времени, определяющих его социокультурную деятельность (47, с. 73–74). Представление об уровнях социального времени, существующее в современной литературе, опирается на предложенные в 80-х годах идеи Г. Гурвича (о «микросоциальном времени», характерном для групп и небольших социальных общностей, и «макросоциальным временем», отличающем социальные системы и институты) и Ж. Проновоста (о двух осях социального времени: вертикальной, касающейся измерений или шкал времени; и горизонтальной, связанной с многочисленными временами повседневной жизни). Так, опираясь на эти идеи, Штомпель предлагает выделять три типа времени: макросоциальное, микросоциальное и организационное время. Макросоциальное время – это самый общий уровень анализа, описывающий время общества в целом: годовые ритмы, жизненные циклы, школьное время, организация рабочего времени и т.д. Если говорить о ритме общества в целом, то главные отличия тут будут между западными и восточными обществами. Микросоциальное время – это структурация времени в течение дня, недели, месяца. Организационное время – структурация времени в организациях. Конечно, такие уровни анализа существуют только теоретически. В действительности они все существуют неразрывны друг от друга (62). Штомпель также отмечает, что социокультурное время сложно по своему строению: оно не просто состоит из нескольких уровней (время общества – время социального института – время индивида), а представляет собой интегративное образование заключенных друг в друга (вокруг субъекта) сфер: время личных отношений (микросфера), время социальных взаимодействий (на границе между микро- и макросферами), время социальных институтов (организационное время – макросфера) и время культуры (мегавремя) (62, с. 51). Раздел 2. ВРЕМЯ ИНФОРМАЦИОННОГО ОБЩЕСТВА § 1. Противоречия и парадоксы времени информационного общества Штомпель выделяет временные парадоксы и противоречия, свойственные информационному обществу. Противоречие между доступностью и закрытостью информации влечет за собой замену действительного времени иллюзорным. Противоречие между возможностью творчества и навязыванием стереотипов мышления и поведения через компьютерные программы влечет за собой подчинение ритмам общества в ущерб индивидуализации времени. Противоречие между возможностью свободы и возможностью информационно-временного тоталитаризма. Он говорит и о временных парадоксах. Первый из них состоит в том, что скорость передачи информации на первый взгляд сокращает время коммуникации. Но доступность и богатство информации расширяют время человека, вписывающего новую информацию в свой духовный мир. Суть второго парадокса в том, что, воспринимая новую информацию и делая ее достоянием своего внутреннего «я», индивид уверен, что информацию переработал именно он. Но в то же время, использование механизмов психологического восприятия делает человека объектом манипулирования со стороны собственников и производителей программных продуктов (62, с. 58). Появляется ряд совершенно новых свойств социального времени: «на смену синхронизации (которая все еще сохраняется, а в ряде случаев приобретает и новое качество) приходит разнофазность развития; однонаправленность времени превращается в разнонаправленность; центральной чертой человеческой жизни становится иерархичность времени и необходимость постоянного выбора между временными плоскостями; превалирование общественного времени в индустриальном обществе сменяется акцентом на личном времени, которое делается все более независимым от времени общества; линейность и циклизм в понимании времени сменяются пониманием полевой природы времени, а господство естественно-научных представлений – все более усложняющимся психологизмом» (62, с. 51). В информационном обществе возрастание объема, течения и значения информации перестраивает воспринимающую ее социальную систему, что существенно влияет на временные характеристики любого социального изменения и преобразует социальные взаимосвязи, их длительность, ритмы, интенсивность и другие временные характеристики. Благодаря использованию различных коммуникационных техник человек существует сразу в нескольких временных плоскостях, его личное время теперь более независимо от времени общества (большая гибкость в планировании своего рабочего дня, возможность работать дома, экономить время жизни на перемещениях в пространстве и т.д.). Вместе с тем появляется новая модель синхронизации действий в трудовом процессе, когда вместо традиционной последовательности стадий производства все чаще используются синхронные формы труда. § 2. Исследования психофизиологической зависимости от Интернета При обсуждении проблем, связанных с Интернетом и другими мобильными технологиями, как правило, сталкиваются две позиции. С одной точки зрения, Интернет является поддерживающей средой для электронных масс-медиа, т.е. частью всей системы медийного воздействия на сознание человека, следствиями которого является рост степени манипулируемости, отключения критических механизмов и психофизиологическая зависимость от визуального формата передачи информации. Сторонники другой точки зрения утверждают, что Интернет – это некоторое пространство, противостоящее всеобщей манипулируемости, поскольку он дает доступ к разносторонней информации, вытесняемой из коммуникативной сферы радио и телевидения, открывает обширные возможности для гражданских инициатив, акций протеста и т.д. На волне первой тенденции продолжает множиться число исследований, посвященных негативным психологическим последствиям информатизации, особенно в сфере межличностного общения. Рассматривается прежде всего аспект использования Интернета как иллюзорной области, формы «ухода» из окружающей действительности, туда, где мир можно строить по собственному желанию. При этом предполагается, что к такому поведению склонны люди с особым типом психики, как бы предрасположенные к различного рода зависимости. Для широкого круга таких психологических проявлений давно уже используется термин «Интернет-зависимость», который ввел нью-йоркский психиатр Иван Голдберг, понимая под этим поведение со сниженным уровнем самоконтроля, грозящее вытеснить нормальную жизнь (44, с.210). В качестве критических контрдоводов в данной сфере приводятся два соображения. Во-первых, доводы в пользу того, что наблюдаемые феномены зависимости от Интернета на самом деле являются отражением иных (первичных) психических заболеваний, отклонений или видов зависимости. Согласно второму доводу, поскольку взаимодействие посредством Интернета приобретает все признаки и свойства социальной реальности: в этой реальности образуются сообщества со специфической структурой, правилами и нормами взаимодействия. И, следовательно, Интернет-общение – это одна из форм нормального общения и сотрудничества с другими людьми (44). В рамках этих исследований неадекватности процессов социальной перцепции лежит и исследование социально-психоло-гических проблем, связанных с количеством жизненного времени, затрачиваемого на Интернет. Об этом пишет, например, Скотт Каплан (факультет коммуникации, Делаверский университет), развивая идеи многих известных исследователей Интернет-коммуникации 80–90-х годов, в частности К. Янга (68). Каплан рассматривает ряд проблем согласования навыков социального общения и самопрезентации у современных пользователей Интернета со способами использования ими времени в режиме онлайн. Речь идет о проблемах социальной адаптации, соотношении между временем использования Интернета, психосоциальным самочувствием и межперсональной коммуникацией. Излагая результаты своих исследований, он опирается на когнитивно-поведенческую модель использования Интернета, согласно которой индивиды, которые испытывают недостаток навыков самопрезентации, в большей степени склонны предпочитать социальное общение в онлайновой форме, чем в форме непосредственной личностной коммуникации. Данная модель также утверждает, что предпочтение формы общения в режиме онлайн благоприятствует тому типу использования Интернета, который можно назвать вынужденным, и который, в свою очередь, ведет к негативным последствиям. Обобщение Капланом результатов исследований по межперсональной коммуникации проливают новый свет на изучение использования Интернета, связанное с наличием у пользователей сети ряда психологических проблем. Многие пользователи Интернета, которым присущи психологические проблемы, в большей степени, чем обычные пользователи, тяготеют к встречам в виртуальной реальности с новыми людьми в поисках эмоциональной поддержки и именно по этой причине уделяют массу времени участию в социально интерактивных играх. Согласно когнитивно-поведенческой теории, к психологическим проблемам такого рода относятся чувство одиночества, депрессия, тревога и беспокойства. Уверенность индивида в своих способностях к общению и управлению своими чувствами играет большую роль в межличностном взаимодействии. Чтобы обрести уверенность и уменьшить социальный риск несостоятельности индивиды с дефицитом навыков самоконтроля ищут каналы коммуникации, которые сводили бы для них к минимуму потенциальные издержки общения. Для многих таким коммуникативным каналом, смягчающим проблемы, связанные с социальной интеракцией, становится Интернет. В результате карьера и отношения с внешним миром могут довольно быстро стать для них вторичными, потерять значение. Согласно результатам, полученным Янгом, в то время как обычные пользователи тратят свое онлайновое время на электронную почту и Web, психологически-зависимые пользователи используют в большей мере синхронные межперсональные коммуникационные Интернет-ресурсы (чаты и интерактивные игры для многих участников). Как отмечает Р. Дэвис, социальная интеракция в режиме онлайн становится для них опытом социального освобождения, что увеличивает значение использования Интернета как средства коммуникации с другими людьми. При этом, замечает он же, индивид, неизбежно ограничивающий свое общение виртуальной сферой, сокращает тем самым время непосредственной личностной коммуникации. Каплан делает вывод, что вынужденное использование Интернета является совершенно особой формой поведения, принципиально отличающейся от его использования в качестве средства расширения индивидом своих возможностей. В этом последнем случае индивид способен контролировать и планировать время в режиме онлайн и не выходить за рамки его нормального использования. Однако надо учитывать, что чрезмерное увлечение всемирной сетью еще не является необходимым показателем психологических проблем. Существуют такие формы функционального использования Интернет, которые требуют расширенного времени посещения сети. Например, студенты также проводят в режиме онлайн много времени, но такие временные затраты могут быть вызваны просто необходимостью для успешного выполнения задания и в этом случае должны рассматриваться как нормальные. М. Кастельс, описывая современное состояние исследований, посвященных времени использования Интернета, констатирует, что, хотя при определенных обстоятельствах Интернет может выступать в роли заменителя других видов социальной активности и времяпрепровождения (сон, работа по дому, забота о семье и т.д.), но основная часть данных не подтверждает, что использование Интернет ведет к ослаблению социального взаимодействия и общественной изоляции. В целом проведенные исследования пока еще не дают полной картины в этой области, а при изучении отношения пользователей к времени пребывания в Интернете всегда должны также учитываться и различные социальные и психологические контексты этой ситуации (21, с.151). |
Похожие:
 | Аналитический обзор Подключенность к централизованной сети электропередач − сельские и городские районы 8 | | Вопросы для оценки концепции Аналитический обзор передовых методов обучения и преподавания |
 | Информатика и вычислительная техника Аналитический обзор по курсу «Современные проблемы информатики и вычислительной техники» | | Обзор журнала «Игромания» ... |
| Обзор журнала «Игромания» ... | | Селевко Г. К. Современные образовательные технологии: Учебное пособие Аналитический обзор международных тенденций развития высшего образования №4 (июль декабрь 2002 г.) |
| Информационно исследовательский центр Информационно-аналитический обзор о положении русских соотечественников в казахстане 2007 год | | Аналитический обзор по тематике Всероссийской конференции с международным участием «Фундаментальные и прикладные аспекты исследования симбиотических систем», проведенной в Саратове 25-27 сентября 2007 г в Институте... |
| Учебно-методический комплекс учебной дисциплины «Информационные технологии... В последующих темах осуществляется аналитический, исторический и методологический обзор основных теоретических систем коммуникации... | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Аналитический обзор постановления правительства РФ от 12 августа 2013 г №691 Об изменении ряда актов правительства по вопросам техприсоединения... |
| Провести аналитический обзор литературы, проанализировать, исследовать,... Целью курсовой работы является рассмотрение и изучение элементов современной кредитной системы рф, а также изучение механизма их... | | Феденок Ю. Н. Коренные малочисленные народы Севера: проблемы современного... Г. Дик-Рид "Роды без страха" Серия: Здоровье вашего ребенка. Изд. 1-е Тема: Здоровый образ жизни. Isbn: 5-88782-005-5 |
| Аналитический обзор за 21 сентября 2010 г Кроме того, количество заявлений на получение ипотечного кредита, одобренных крупными банками, также снизилось по сравнению с предыдущим... | | Российской Федерации Федеральное государственное бюджетное образовательное... Пк-9 – сформированная способность, используя отечественные и зарубежные источники информации, собрать необходимые данные проанализировать... |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Библиотечно-информационное обслуживание молодежи Воронежской области в 2012 году: аналитический обзор работы муниципальных библиотек/... | | Клинико-гигеническое обоснование совершенствования системы первичной... Муниципальное бюджетное общеобразовательное учреждение основная общеобразовательная школа с. Новозубово создана приказом отдела образования... |
