Аналитический обзор
Скачать 1.34 Mb.
|
| § 3. Инновационные среды и «креативный класс» Поглощая жизненное время одних пользователей, Интернет в не меньшей мере служит основой для расширения свободы других. Попытка последовательно концептуально изложить то новое, что появилось в хроносфере современного человека, те тенденции, которые в ней наметились еще в 90-е годы, может быть осуществлена только на основе всестороннего анализа «файлов» душевного мира человека в его соотнесенности с использованием новых информационных технологий. При этом надо учитывать, что не существует единой модели поведения по отношению к возможностям Интернета, потому что и в реальности существует множество типов социально-психологического поведения. Происходит процесс сегментации по признаку отношения к виртуальному миру, который обусловлен финансовыми, территориальными, профессиональными, возрастными и прочими факторами. Дифференциация социальных групп по признаку использования информационных технологий и сответствующим образцам поведения, в том числе и темпорального, имеет свою предысторию. Прежде всего, как отмечает С. Сассен, этот процесс связан с формированием новой экономики, или экономики нового типа, которая основана на переходе к оказанию услуг (41). В то время как после Второй мировой войны экономический рост рассматривался в социальной сфере как экспансия среднего класса и стандартизация труда, порожденные информационными технологиями изменения в характере труда и трудовых отношениях привели к формированию у многих работников новой психологии, способствующей высвобождению потенциала индивидуализации, развитию креативных, особенно визуальных, способностей: «Сегодняшние же трудовые отношения демонстрируют совсем другую трудовую культуру, развиваются в прямо противоположном направлении: стремясь к уменьшению стандартизации, к гибкому графику и неполной занятости. Новые секторы экономики изменили облик рабочего места и деятельность, которая входит в обязанности служащего: то, что раньше выполнялось в цехе коллективом, теперь осуществляется одним нажатием кнопки. Работник должен справляться с функциями контроля и управления, а не с рутинной работой у станка, его мышление должно быть креативным и нестандартным» (41). Компьютер и система глобальных коммуникаций стали инструментами, качественно повысившими эффективность творческого труда, изменения произошли на уровне скорости реакций человеческого мозга, что впоследствии породило понятие информационного перенасыщения (14). Этому процессу способствовали также и изменения в корпоративном этосе: времена корпоративной этики, основанной на усреднении личности, полном ее подчинении корпоративному духу, давно ушли в прошлое. Все это определяют новую трудовую культуру и повседневное сознание нового среднего класса. В результате в обществе все более распространяется новый тип работника – человека с гораздо более гибким и творческим сознанием. Креативная энергия в последнее время в современной арт-мысли все чаще рассматривается как основа всей жизни современного общества. Люди, обладающие повышенной степенью креативности – креативный класс, по мнению профессора Университета Карнеги-Меллона (Питтсбург, США) Ричарда Флориды, составляют тот новый общественный слой, который начинает определять не только развитие отдельных компаний, рост и процветание городов, но и мощь держав, конкурирующих в мировом геополитическом пространстве, причем к этому классу относятся как бизнесмены, так и ученые, архитекторы, дизайнеры, художники и люди других творческих профессий (57). В русле этой же философии креативности и ее преобразующей роли в современном обществе Чарльз Лэндри написал свою книгу «Креативный город», которую он посвятил инновационным подходам к решению задач городского развития, инновационной и креативной деятельности при решении вопросов повседневного существования больших и малых городов, их планирования и т.д. (34). Именно на идею креативных преобразований общества сейчас ориентируется идеология «креативного класса». Речь идет не столько о классе в стратификационном смысле, сколько о профессиональных группах, менеджерской элите в различных областях, чье повседневное сознание настроено на временные ритмы, которые намного превышают скорости обычного восприятия. Именно жизненные паттерны этой группы в значительной мере определяют направление социальной эволюции. Сознание этих людей мозаично по своей структуре: в нем объединены очень разные куски социальной реальности, оно менее сковано социально-культурными ограничениями. Индивидуализм, умение пользоваться технологическими артефактами, синтетичность – таковы особенности этого сознания. Изменения, которые происходят в сознании людей, работающих по собственной схеме действия, самостоятельно планирующих свой график, выбирающих, на кого им работать, постоянно усиливают сегментацию современного общества. Появился и все более распространяется тип людей с резко индивидуализированным сознанием, которые делают выбор не по идеологическим соображениям, а на основе неких манипулятивных пиаровских схем, конструирующих пространство смыслов. При этом они живут в промышленно развитых городах, где четко фиксировано время и место прихода на работу, где все выражено в концентрированном виде, где присутствует особый дух коллективизма, где в качестве инструментов влияния выступают крупные политические партии, крупные профсоюзы, которые сплачивают, консолидируют особые группы (9, с.15). К этому типу в первую очередь относятся люди, работающие в технологических кластерах, и прежде всего в Силиконовой долине. Структура сознания этой группы людей важна именно потому, что все изменения в их ментальности переходят в принципы и технологию создания программного обеспечения электронных средств и как результат использования этих программ определяют характер всех социальных взаимосвязей, общественных механизмов. Гипериндивидуализм, опора на собственные силы, интеллектуальный потенциал и профессионализм – таковы принципы, которые определяют отношение этой социальной группы к своим возможностям в отношении траектории своей жизни и карьеры. Компании, в которых работают эти люди, проводят гибкую политику в сфере занятости, что отражается в большой текучести этого сегмента рынка труда, на котором оборот рабочей силы значительно выше, чем на национальном уровне. Гибкость рынка труда означает, что компании нанимают много частично занятых или временных работников и оставляют за собой право осуществлять наём работников (89). Акцент на самостоятельности работника как предпринимателя, управляющего своей карьерой, противостоит образу человека организации (man of organization). Многие исследователи, например М. Кастельс, характеризуют высококвалифицированных работников как предпринимателей, которые инвестируют свой человеческий капитал. Такие работники следуют установке, согласно которой работник должен быть менеджером самому себе, и представляют собой, по выражению Кастельса, «самопрограммирующуюся» рабочую силу в отличие от общей рабочей силы (21, с.117). Идеологию Силиконовой долины часто сравнивают с мифологией Голливуда: и та, и другая являются разновидностями американской мечты, согласно которой любой человек, проявив необходимые профессиональные качества, может сделать сколь угодно успешную карьеру стать успешным предпринимателем. Эта вера подкрепляется историями невероятного финансового взлета скороспелых миллионеров и высокотехнологичных компаний, возникших в Силиконовой долине во второй половине 90-х годов. Судьбе одной из таких личностей – известного Джима Кларка, который создал несколько компаний с миллиардными доходами (Silicon Graphics, Netscape Communications, Healtheon), посвящена ставшая бестселлером (и оперативно переведенная в России) книга Майкла Льюиса «Новейшая новинка. История Силиконовой долины» (М., 2004). По словам Льюиса, Кларк был интересен ему как воплощение сил разрушения, катализатор изменений и обновления. Для Силиконовой долины – он то же, что сама Долина для Америки, ведь «отпечатками его пальцев пестрит вся изнанка современной жизни» (33). Поскольку, если исходить из этих критериев жизненного успеха, реальное могущество сегодня состоит в максимальной освобожденности от препятствий в получении информации и мобильности – «возможности удалиться, освободиться, избежать и самому решать, с какой скоростью все это проделывать», вследствие этого правят как раз те люди, которые максимально приблизились к возможности мгновенного перемещения, т.е. реально получили контроль над временем; те же, кем управляют, лишены такой возможности и за них все решают те, кто обладает доступом к технологическим медиа и организационным формам их использования (54, с.12). Именно в судьбах этих людей максимально выражены последствия ускорения времени как самой материи социального существования, и именно поэтому изучение жизненного пути и личности таких людей (например, Джима Кларка и Билла Гейтса) представляет особенный интерес. Одной из наиболее актуальных тем в современной научной литературе является изучение закономерностей существования технологических кластеров как зон информационного пространства, где сконцентрированы квалифицированные человеческие ресурсы, передовое высокотехнологическое производство и создана соответствующая социально-экономическая организация в области управления, труда и повседневного существования. Кластеры служат инкубаторами технологических инноваций и источниками распространяющихся впоследствии по миру паттернов поведения и новых темпоральных ритмов. В.Б. Устьянцев в этой связи вводит такое понятие, как информационноемкие таксоны – территориальные единицы высокоэффективного и мобильного информационного пространства развитых стран (55, с.8). Сжатие географических пространственных структур в инновационной среде этих территориальных единиц дополняется расширением информационного пространства за счет распространения компьютерных технологий, электронных средств связи в индустриальных обществах. Помимо этой социальной пульсации информационного пространства (сжатие и расширение пространства) за счет существования неких территориальных точек, где пространство сжато в максимальной степени, происходит и значительное ускорение темпоральной сферы, что и влечет за собой скачок в развитии подобных инфоцентров и чрезвычайно дифференцированное и неоднородное распространение порождаемых ими импульсов на всей остальной части земного шара. Сказанное особенно касается крупных мегаполисов. Тот феномен, который Ф. Айдалло, П. Холл и М. Кастельс назвали «средами инноваций», по-видимому, лежит в основе способности городов, а в частности, больших городов, превращаться в источники богатства в информационную эпоху. Инновационный потенциал таких городов распространяется на весь диапазон видов деятельности, имеющих дело с информацией и коммуникацией и основанных на сетевой организации и Интернете (21, с.262–263). § 4. Глобализация и цивилизационные конфликты Тема ускорения или уплотнения времени в его субъективном ощущении и в объективной интенсивности, неоднородности и неравномерности протекания процессов является одной из центральных в исследованиях социального времени. До недавнего времени любая коммуникация предполагала временное смещение и приложение усилий для преодоления расстояния. Теперь же возможность моментального установления связи с помощью Интернета или мобильной телефонии минимизирует пространственно-временные условия общения. З. Бауман называет это ощущением «разъединенного времени» (5, 33). Редукция времени является предпосылкой технологизации всех сторон общественной жизни. Томас Холанд Эриксен определяет новый режим времени, связанный с развитием коммуникационных и информационных технологий, с помощью формулы «тирания мгновения», Д. Харви говорит о «пространственно-временном сжатии», М. Кастельс – о «вневременном времени». Как пишет по этому поводу Керимов: «Время компьютеров, Интернета, спутникового телевидения, мобильной связи – это условие для делокализации социальных действий, их извлечения из конкретного контекста и свободного перемещения, это существование «пустых» временных измерений, т.е. измерений, не опосредованных конкретным местом осуществления социального действия. «Опустошение» времени делает возможным все возрастающую по своим масштабам кооординацию социальной деятельности» (23, с.10). Казалось бы, времясберегающие технологии оставляют больше свободного времени. Однако появление этих технологий приводит к прямо противоположным результатам: время дробится на мелкие отрезки, так что в результате от него не остается ничего (5). Технические инновации, как микроспоры, обладают способностью встраиваться в любую культуру. В отличие от каких-либо исторических попыток культурной универсализации (например, унии церквей), Интернет и другие современные коммуникативные технологии имеют гораздо больше шансов на историческую выживаемость, поскольку предоставляют возможность для любого содержательного наполнения и могут быть «встроены» за счет технологического, юридического и экономического регулирования в любые режимы использования. Но как реально прогнозируемая перспектива быстрое, бесконфликтное, повсеместное и универсальное распространение технологических инноваций и связанных с ними образцов темпорального поведения представляется достаточно сомнительным. По мнению М. Делягина, опутывание земного шара интернет-сетями, революция, сокрушающая барьеры и создающая сети взаимозависимости как между народами, так и между отдельными людьми представляет собой понимание глобализации в наивно-оптимистической социологической традиции 90-х годов, когда ее цель понималась как объединение всех людей в едином поле, едином времени, что в конечном итоге должно было быть зафиксировано и на международно-правовом уровне (14). Поскольку топологически современность неоднородна и иерархична, т.е. существуют вершина или центр социального пространства, где современность создается, формируется, и периферия – «низ», которой она дает образцы для подражания, то современность – это процесс жизненного движения, движения из центра к периферии и из периферии к центру. Она связана с коммуникацией и перемещением. Цель же глобализации – добиться уничтожения различия «центр – периферия», создания единого пространства, причем именно за счет распространения ценностей центра, единого кода современного поведения (46, с.158–159). Роль центра трактуется и поныне, во многом, в рамках традиционной новоевропейской идеологемы линейного общественного прогресса: человечество неуклонно движется в будущее, которое «лучше» прошлого и настоящего. Механизм порождения современности – это инновации, их становление и линейное распространение инноваций из центра на периферию. Время современности движется потоком из прошлого в будущее – тенденция, определившаяся уже в Новое время. Центр потому и центр, что он связывает мир в единое целое. Поэтому суть современности может пониматься как «кайрос» и его частный случай «осевое время», глубинно необходимая сторона современности, в котором ощущается полнота времени, нечто подлинное, что объединяет людей (46). Вновь появившееся представление о времени, связанное с взаимовлиянием электронной и физической реальностей, дает много поводов для межкультурных и межцивилизационных сравнений. Как правило, эти исследования всегда строились на основе противопоставлений линейного и циклического типов времени и соотнесения их с культурно-темпоральной ритмикой разных цивилизаций. В этом контексте так же рассматривалось различие и противостояние между хроносом – формальным временем, и кайросом – сакральным, подлинным временем, исполненным содержания и смысла. С этой точки зрения политическое время – это время-кайрос, стерегущее эпохальные моменты истории, сакральное время, обладающее креативной полнотой, из которого творится и в которое периодически возвращается время истории (хронос) (11, с.268). В соответствии с этим подходом, сегодня критикуется концепция ускорения времени в пользу циклизма, инерционности как культурной реакции на изменение темпоральных ритмов. С этой точки зрения утверждается, что настало время реабилитировать цикличность в хронополитике. Миф ускоренного политического времени необходимо разрушить, противопоставляя ему идею долгосрочного политического времени, совпадающую с ритмом национальной культуры, в первую очередь с поколенческими ритмами. В соответствии с этим обосновывается и пространственно-временной проект российской цивилизации. При этом акцент может ставиться либо на качественно своеобразных темпоритмах русской культуры, что делает ее воплощением антипотребительских настроений и оплотом отвержения западных техницистских стереотипов темпорального поведения (11), либо, наоборот, делается попытка обосновать ее возможную роль в качестве лидера в новом макроэкономическом цикле и необходимость для обеспечения этой цели государственных инвестиций в создание инновационных кластеров, развитие информатики, телекоммуниаций и микроэлектроники (35, 51, 64). Одну из таких многочисленных моделей, рассчитанную на осуществление стратегии социально-экономического и инновационно-технологического развития и реализацию инновационного прорыва, предлагают и обосновывают член-корр. РАН Б. Н. Кузык и академик РАЕН Ю. В. Яковец (64). В.В. Лапкин и В.И. Пантин в связи с этим пишут о том, что современной России необходима диверсифицированная геополитическая и геоэкономическая ориентация, учитывающая опыт модернизации европейских стран, Японии, Китая и др., на основе которой могут быть реалистически рассмотрены возможности политической модернизации в нашей стране с учетом хроноритмов международного развития (30, 45). Много говорится и о необходимости продолжения исследований политического времени, разработки исследовательских моделей и инструментов, например, в рамках использования концепции длинных циклов (Джордж Модельски), и институционализации хронополитики как самостоятельной области современной политической науки (18, 38). Говоря о политическом времени, ученые по-прежнему обращаются и к понятию осевого времени К. Ясперса как времени, когда закладывается «духовная основа» человечества и совершается одновременный духовный прорыв в различных культурах. Современные трактовки осевого времени могут быть различными: от техницистско-глобальной до духовно-реформаторской (11, с.275), однако если вспомнить слова самого Ясперса, то он указывал на «два дыхания» мировой истории. Первое – это прометеевская эпоха, великие культуры древности и осевое время. Второе – начинается с эпохи науки и техники (второй прометеевской эпохи) и, возможно, приведет «к новому…осевому времени» (11, цит.: с.277). Таким образом, политическое время, отражающее ритмы политической жизни, всегда связано с социально-культурным временем, отражающим ритмы коллективных действий в каждой цивилизации (11). В период первоначальных глобализаторских импульсов явно недооценивались факторы сопротивления им. Поэтому важно учитывать неравномерность, противоречивость и неоднородность этих импульсов, т.е. «цифровой разрыв» («digital divide») — термин современной критической теории, означающей неравную подключенность разных стран, регионов и групп населения в мире к системам электронной коммуникации. Информационное общество открывает широкие возможности для своих участников, но и обрекает на безнадежное отставание тех, кто «не подключен», по словам К. Беккера (6). Неравновесное состояние дает возможность объяснить присутствие различных тенденций в технологическом развитии общества. |
Похожие:
 | Аналитический обзор Подключенность к централизованной сети электропередач − сельские и городские районы 8 | | Вопросы для оценки концепции Аналитический обзор передовых методов обучения и преподавания |
 | Информатика и вычислительная техника Аналитический обзор по курсу «Современные проблемы информатики и вычислительной техники» | | Обзор журнала «Игромания» ... |
| Обзор журнала «Игромания» ... | | Селевко Г. К. Современные образовательные технологии: Учебное пособие Аналитический обзор международных тенденций развития высшего образования №4 (июль декабрь 2002 г.) |
| Информационно исследовательский центр Информационно-аналитический обзор о положении русских соотечественников в казахстане 2007 год | | Аналитический обзор по тематике Всероссийской конференции с международным участием «Фундаментальные и прикладные аспекты исследования симбиотических систем», проведенной в Саратове 25-27 сентября 2007 г в Институте... |
| Учебно-методический комплекс учебной дисциплины «Информационные технологии... В последующих темах осуществляется аналитический, исторический и методологический обзор основных теоретических систем коммуникации... | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Аналитический обзор постановления правительства РФ от 12 августа 2013 г №691 Об изменении ряда актов правительства по вопросам техприсоединения... |
| Провести аналитический обзор литературы, проанализировать, исследовать,... Целью курсовой работы является рассмотрение и изучение элементов современной кредитной системы рф, а также изучение механизма их... | | Феденок Ю. Н. Коренные малочисленные народы Севера: проблемы современного... Г. Дик-Рид "Роды без страха" Серия: Здоровье вашего ребенка. Изд. 1-е Тема: Здоровый образ жизни. Isbn: 5-88782-005-5 |
| Аналитический обзор за 21 сентября 2010 г Кроме того, количество заявлений на получение ипотечного кредита, одобренных крупными банками, также снизилось по сравнению с предыдущим... | | Российской Федерации Федеральное государственное бюджетное образовательное... Пк-9 – сформированная способность, используя отечественные и зарубежные источники информации, собрать необходимые данные проанализировать... |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Библиотечно-информационное обслуживание молодежи Воронежской области в 2012 году: аналитический обзор работы муниципальных библиотек/... | | Клинико-гигеническое обоснование совершенствования системы первичной... Муниципальное бюджетное общеобразовательное учреждение основная общеобразовательная школа с. Новозубово создана приказом отдела образования... |
