А. Р. Михеева, Новосибирск
Скачать 281.51 Kb.
|
А.Р.Михеева,НовосибирскО возможности интеграции макро - микроподходов в социологии семьи Аннотация. В докладе представлены теоретические результаты социолого-демографического исследования взаимодействия трансформационных процессов в сфере частной жизни людей и демографического развития общества: обосновывается реальная междисциплинарность изучения этих процессов; возможности интеграции социологического и демографического знания с ориентацией на получение знания в предметном поле социологической науки (социологии семьи). В основу разработанной автором концепции положены базовые принципы теории генетического структурализма П. Бурдьё, а также вводимые автором категории «приватно-демографи-ческого поля» и «приватно-демографического хабитуса». Ключевые слова: сфера частной жизни, социальная морфология, теория демографического перехода, приватно-демографическое поле, приватно-демографический хабитус Постановка исследовательской проблемы Проблемы интеграции макро- микроподходов, дилемм «структуры – действия», а также вопросы мультипарадигмальности в общей социологической теории рассматриваются во многих работах российских и зарубежных теоретиков1. В социологии семьи эта теоретическая проблема специально не обсуждается. Но практически во всех работах при постановке проблемы исследования семья определяется как социальный институт (макро/ структура) и как малая социальная группа (микро/действие), а затем обосновывается выбор того или иного подхода, в соответствии с целями исследования. Семья является одним из основных, фундаментальных институтов существования общества на протяжении всей истории человечества. Главные функции семьи, придающие ей институциональный характер — обеспечение воспроизводства человеческого общества, т. е. рождение потомства, его выхаживание и «научение» жизни в обществе. Эти функции брака и семьи были неизменными на протяжении многих тысячелетий. Современные процессы, происходящие в сфере брака, семьи и вообще в сфере частной жизни многих современных обществ, противоречивы. С одной стороны – это низкая рождаемость, высокая разводимость, социальное сиротство, однополые супружеские союзы, стиль жизни “Child free”, с другой стороны – относительно высокая внебрачная рождаемость, стремление разведенных отцов сохранять связь с родными детьми, распространение социального (небиологического) отцовства; развитие новых репродуктивных технологий для тех, кто не может по разным причинам иметь (зачать/выносить) своего ребенка; «очереди» на опёку/усыновление детей-сирот, детей, оставшихся без попечения родителей. Практически все исследователи семьи приводят данные социологических опросов о стабильно высоком месте ценности семьи, счастливого брака в индивидуальной ценностной структуре. И это понятно – каждый человек в своей жизни является субъектом тех или иных взаимодействий, отношений, которые происходят в его личной жизни. Эти взаимодействия людей в малых группах, называемых семьями, супружескими парами, другими формами организации частной жизни, имеют институциональный характер: они происходят в рамках определенных, устоявшихся или устанавливающихся, ставших и становящихся привычными правил поведения и повседневных практик на основе принятых в обществе норм и санкций [Бергер, Лукман 1995:89-94]. В основе исторически сложившейся «традиционной» нормативно-ценностной структуры брачно-семейных отношений, взаимодействия женщин, мужчин, детей, пожилых людей в семье, в частной жизни лежит, прежде всего, биологически обусловленное разделение труда в сфере воспроизводства человеческой жизни и на его основе длительного (в течение тысячелетий) культурно-исторического конструирования гендерных, супружеских, родительских, возрастных норм, ролей, ценностей, представлений. Первоначальной исторической целью этой нормативности было выживание человеческого рода. Нынешние интерпретации-трюизмы («снижение рождаемости и трансформация семейных отношений происходит из-за эмансипации женщин, их включенности в публичные сферы жизни общества», «рост разводимости обусловлен изменением системы норм и ценностей») ничего не говорят о том, почему эта нормативность изменилась в одних обществах, но продолжает сохраняться в других, и каким образом «запускается» механизм этих изменений. Решение задачи о сущностных причинах изменений ценностной системы, социальных норм, определяющих брачные, семейные, родительские, гендерные отношения людей, позволит конструктивно подойти к рассмотрению вопросов необходимости и возможности регулирования процессов в сфере рождаемости, брака, семьи как на уровне общества и его органов управления, так и на микроуровне – в индивидуальных, внутрисемейнных отношениях. Выявить механизмы, «запускающие» трансформационные процессы в сфере семьи, брака, репродукции, сексуальности, социализации новых поколений – в исторической ретроспективе и в современности – важнейшая задача современной социальной науки. В данной работе предпринята попытка разработки концептуальных основ изучения социального механизма взаимодействия трансформационных процессов в сфере частной жизни людей и демографического развития общества. Важнейшее понятие в нашем исследовании – «социальный механизм». Эта категория применительно к современным трансформационным процессам в широком круге социальных сфер российского общества досконально разработана в рамках исследований Новосибирской экономико-социологической школы (НЭСШ). Сконструировать социальный механизм – значит представить процесс как некоторую целостность, охватывающую и устойчивые структурные воздействия, и индивидуальные/групповые действия, отношения [Заславская 2003: 93-100]. Теоретические и аналитические схемы, блоки механизма социальных процессов, разработанные учеными НЭСШ, были нацелены на исследование трансформационной ситуации, главным образом, в экономическом, политическом и других публичных полях в России в 1980 – 1990-х гг.2 Но специфика трансформационных процессов в сфере частной жизни, также как и модернизация демографической сферы в целом, происходили в России (и в СССР) на протяжении всего ХХ века. Начались демографические трансформации в России ещё во второй половине XIX века [Демографическая модернизация… 2006]. Поэтому аналитические схемы, разработанных эконом-социологами для исследования нынешних трансформационных процессов в институтах публичной сферы, не вполне соответствуют реалиям трансформации сферы частной жизни. Причина этого не только в значительно более исторически длительном периоде трансформаций в сфере брака и семьи, но и в специфической природе процессов, происходящих в приватной сфере. А именно: то, что происходящие в приватной сфере процессы (по сравнению с процессами в публичной сфере), не всегда и не столь однозначно обусловлены экономическими, политическими и другими (внешними/экзогенными для этой сферы, конъюнктурными) факторами. Междисциплинарность изучения семьи – формальная и реальная Институты частной сферы общества – брак, семья, супружество, домохозяйство, родительство, а также взаимоотношения включенных в них индивидов, являются объектом изучения многих социальных наук: философии, антропологии, этнографии, культурологии, истории, семейного права, экономики домохозяйства, социальной психологии, социальной педагогики, социальной работы и др. Но две дисциплины можно считать первостепенными в исследованиях институциональных трансформаций брака и семьи – это социология семьи и демография. Сущностная близость этих дисциплин следует из определения их предметов изучения: в рамках демографии изучаются закономерности воспроизводства населения – как результатов рождений и смертей, динамика показателей интенсивности этих событий во времени и в разных обществах. Предметом социологии семьи является социальная обусловленность явлений, происходящих в сфере семьи, брака – на институциональном уровне или на уровне индивидуальной брачной, супружеской, семейной жизни людей. Интенсивность браков, рождений, разводов, смертей – как результаты поведения людей в частной сфере в конце концов, оказываются теми статистическими (макроуровневыми) показателями, закономерности динамики которых являются предметом изучения демографии. Для многих научных дисциплин, изучающих семью XX-начала XXI веков, главной концептуальной идеей теоретических схем, объясняющих изменения семейных укладов, семейных отношений, функций семьи, числа детей, форм семьи, служат довольно сходные утверждения-констатации о том, что эти изменения происходят в результате неких трансформаций ценностно-нормативной системы общества / группы / личности. В этом сходстве объяснительных схем и их концептуальных составных частей в разных науках, изучающих семью, по-видимому, и проявляется междисциплинарность исследований этого института и малой группы. Но такая – результирующая – междисциплинарность имеет формальный характер, поскольку в интегральном, целостностном знании о семье, ее трансформациях и их причинах обобщаются те результаты и выводы, которые были ранее получены и накоплены в разных научных дисциплинах о семье. Онтологическую проблему интеграции именно социологического и демографического подходов, как сущностных в исследованиях семьи, поставил К. Дэвис в статье «Социология демографического поведения» [Дэвис 1965]. В этой работе отмечалась необходимость расширения специализации научных исследований, охватывающих весьма близкие предметные области, среди которых изучение рождаемости «во взаимосвязи с установками и социальными институтами (в индустриальных и развивающихся обществах) и исследование семьи с точки зрения демографии». Дилемма специализации наук – социологии семьи и демографии, о которой писал К. Дэвис, нашла своё разрешение в современных исследованиях репродуктивного поведения семей3. Однако, как нам представляется, междисциплинарность большинства таких работ имеет, по-прежнему формальный характер, поскольку в них предполагается использование материалов смежных наук, «накладывание» их на изучаемые структуры – население или институции брака, семьи, родительства и др. Если же говорить о реальной междисциплинарности, то она предполагает необходимость изучения целостного гомогенного объекта – отношений людей в сфере частной жизни – с точки зрения его (объекта) онтологической взаимосвязи с процессами в демографической сфере общества. Необходимость построения такой целостной конструкции обусловлена тем, что брак и семья исторически являются по сути своей элементами именно этой сферы общества – сферы воспроизводства «самой жизни». Формирование структуры такого взаимодействия в идеале заключается в построении и анализе целостного объекта исследования, который интегрирует рамки социологических и демографических знаний. Изучение такого интегрированного, но гомогенного объекта ориентировано на получение знания в интересах предметного развития социологической науки, т.к. речь идет не об устоявшихся демографических закономерностях и знаниях о них, а именно о трансформациях в одной из важнейших социальных структур – семье, браке и сфере частной жизни вообще. О социальной морфологии: к истории взаимосвязи социологического и демогра- фического подходов в исследованиях семьи Вопрос о возможности, целесообразности и необходимости взаимосвязанного социологического и демографического анализа неоднократно поднимался как демографами, так и социологами. Обращения к численности населения, к числу рождений, смертей, к семье – были известны и в древней Греции – у Платона и Аристотеля, и у других античных и средневековых философов, т.е. задолго до появления научной социологии. Основоположники социологии О. Конт, Г. Спенсер, Э. Дюркгейм обращались к демографическим аспектам развития общества, придавая большое значение численности и плотности населения в социальном прогрессе. В XIX веке в определенной степени этому способствовало широкое распространение теории населения Мальтуса и дискуссии, которые она вызвала4. Население – его численность и состав стали непременными «начальными» условиями практически всех социальных исследований. В начале ХХ века (1909 г.) Э. Дюркгейм, рассуждая о двух важнейших разновидностях «социальных фактов», одним из них считает социально-морфологические факты: объективная надындивидуальная макроуровневая реальность, т. е. общество, существующее вне индивидов. Он относит к ним весь комплекс структурно-вещественных (материальных) компонент социальной жизни: демографические параметры, миграционные потоки, процессы урбанизации и их последствия, территориальное распределение людских и материальных ресурсов, частоту социальных контактов [Дюркгейм 1995а: 275]. К другой разновидности социальных фактов Дюркгейм относит «коллективные представления», т.е. факты особого рода, как бы «духовное» измерение общества, которое складывается из ментально-психологических фактов. Он пишет, что в любом обществе «существует некоторое множество общих идей и чувств, которые передаются от поколения к поколению и обеспечивают одновременно единство и преемственность коллективной жизни. Таковы народные легенды, религиозные традиции, политические верования, язык и т.п. Все эти явления психологического порядка, но они не относятся к индивидуальной психологии, поскольку выходят далеко за пределы индивида» [Дюркгейм 1995б: 190]. Для целей нашего исследования важно подчеркнуть положение Дюркгейма о том, что люди, хотя и имеют определенные убеждения, некие жизненные позиции, суждения и т.п., но они не сами «творят» эти культурные формы и убеждения, а в своих индивидуальных поступках являются исполнителями «могущественной, онтологически суверенной общественной воли» [Батыгин, Подвойский 2007: 178]. Эта идея, по существу, впоследствии станет ключевой для структурализма, как междисциплинарной исследовательской ориентации. Междисциплинарность социолого-демографического подхода развивает в своих трудах ученик и последователь Э. Дюркгейма Морис Хальбвакс (1877-1945). Он, так же как и другие представители французской социологической школы, в своих исследованиях социальной реальности придавал «особое значение тому, что в обществе приобретает физический характер: площадь, численность населения, плотность, движение, количественные аспекты, т.е. то, что можно измерить и сосчитать» [Halbwachs 1960]. В статье «Браки во Франции во время и после войны» (1935 г.) Хальбвакс на основе статистических материалов проанализировал особенности формирования брачных пар в условиях нарушения пропорций населения по полу и возрастным группам. Как социолог, говоря об объективных причинах изменений вероятностей вступления в брак, Хальбвакс пишет о субъективном факторе «стремление к браку», понимая его как некоторую социально-психологическую константу: «...поверх индивидуальных усилий и стремлений существует как бы коллективный брачный марш, смысл и ритм которого регулируется развитием общества» [Хальбвакс 2000а: 288]. В этой и ряде других статей (например, «Статистика в социологии» «Закон в социологии») Хальбвакс подчеркивает, что для установления значимых социальных отношений и их интерпретации недостаточно суммы индивидуальных случаев. Он считает, что в результате анализа статистического материала можно объяснить социально-значимые отношения, т.е. интерпретировать индивидуальные или групповые феномены, в основе которых может быть субъективность. Этот логический поворот отражает глубокую сущность «социологического метода» М. Хальбвакса, предпринявшего очевидную попытку преодоления макро-микро дилеммы в социологии, а также объективности и субъективности социальной реальности [Хальбвакс 2000б]. Следующим тезисом М. Хальбвакса, важным для нашей концепции, является то, что каждый из порядков: физический, органический, психический, социальный – обладает относительной автономией и собственными закономерностями; поэтому искать объяснения изменений, происходящих в каждой из этих сфер, следует не в экономической истории, а в истории самой этой сферы. Эти идеи и ряд методических приемов, разработанные М. Хальбваксом в первой половине ХХ века, были использованы, развиты группой социологов во главе с П. Бурдьё в 1970-1990-х гг. Таким образом, изучение и анализ объективных физических «социальных фактов», характеризующих население, Дюркгейм, а затем и Хальбвакс относили к предмету науки «социальной морфологии». При этом они подчеркивали специфичность исследовательских методов, практически альтернативных демографическим, но и отличных от социологических. В дальнейшем численность населения и его характеристики рассматриваются социологами относительно отдельно от социальных проблем. Так, Я. Щепаньский называет такие явления как рождаемость, естественный прирост, возрастание плотности населения, возрастной состав «демографическими основами» общественной жизни, наряду с биологическими, географическими, экономическими основами [Щепаньский 1967: 35-36]. Не просматривается понимание междисциплинарности и в «Социологии» Э. Гидденса. Автор посвящает отдельную главу росту народонаселения как одному из глобальных процессов, обусловливающих такие риски как экологический кризис, нехватку продовольствия, энергетических ресурсов [Гидденс 2005: 522-547]. Однако в книге никак не обозначена взаимосвязанность этого (демографического) риска с феноменами, рассматриваемыми автором в предшествующих главах: гендерными отношениями, семьёй, браком. Но ведь именно во взаимодействии этих социальных явлений (семьи и режима воспроизводства населения) обнажаются социально-морфологические факты (по Дюркгейму, М. Хальбваксу, К. Дэвису), а также взаимообусловленность этих структур и индивидуальных действий людей, их взаимоотношений (по Веберу и др.) в приватной сфере. |
Добавить документ в свой блог или на сайт
Похожие:
 | Тема выпуска М. Н. Вольф (Новосибирск), В. П. Горан (Новосибирск), Джон Диллон (Дублин), С. В. Месяц (Москва), Е. В. Орлов (Новосибирск), В. Б.... | | Е. В. Афонасин Ответственный секретарь М. Н. Вольф (Новосибирск), В. П. Горан (Новосибирск), Джон Диллон (Дублин), С. В. Месяц (Москва), Е. В. Орлов (Новосибирск), В. Б.... |
 | Е. В. Афонасин Ответственный секретарь М. Н. Вольф (Новосибирск), В. П. Горан (Новосибирск), Джон Диллон (Дублин), С. В. Месяц (Москва), Е. В. Орлов (Новосибирск), В. Б.... | | Философское антиковедение и классическая традиция М. Н. Вольф (Новосибирск), В. П. Горан (Новосибирск), Джон Диллон (Дублин), С. В. Месяц (Москва), Е. В. Орлов (Новосибирск), В. Б.... |
| Отчет о результатах поездки делегации сгупс во Францию в фирму «Фрейссине» Маршрут движения: Новосибирск – Москва – Париж – Москва – Новосибирск. Срок командировки: 10 – 15 октября 2010 г | | Методические рекомендации для студентов Новосибирск 2005 Ваш помощник – библиография : метод рекомендации / сост. Н. В. Денисенко; Новосиб гос аграр ун-т, Науч б-ка. – Новосибирск, 2005.... |
| Учебно-методический комплекс новосибирск 2013 Министерство образования и науки РФ Основы информационной культуры : учебно-методический комплекс / сост. Н. А. Проходова, Э. С. Бауман; ред. Т. Н. Широкова. – Новосибирск... | | Е. А. Омельченко // Теоретические и методологические проблемы современных... Вуза в процессе обучения / Е. А. Омельченко // Теоретические и методологические проблемы современных наук: материалы IV международной... |
| Новосибирск: "Светлица", 2010. 110 с. Isbn удк ббк isbn Чвалюк А. Я. Экономика здравого смысла. – Новосибирск: "Светлица", – 2010. – 110 с. 2 | | Сборник статей и материалов, посвящённых традиционной культуре Новосибирского... Песни, люди, традиции (из серии «Традиционная культура Новосибирского Приобья»): Сборник статей и материалов / Под ред. Н. В. Леоновой.... |
| Методические указания и задания по выполнению контрольной работы новосибирск 2003 Ветеринарная фармакология: Методические указания и задания по выполнению контрольных работ /Новосиб гос аграр ун-т; Сост.: Г. А.... | | Учебно-методический комплекс по специальности 080505 «Управление персоналом» новосибирск О73 Организация труда персонала: Учебно-методический комплекс. – Ч. Нормирование труда персонала. – Новосибирск: нгуэу, 2011. – 136... |
| Биоразнообразие Карасукско-Бурлинского озерно-речного региона в условиях... Ов В. М., Зуйкова Е. И., Ковалева В. Ю., Панов В. В., Пожидаева Л. В., Поздняков А. А., Симонов Е. П. Сообщества и популяции животных:... | | Конспект лекций по философии Часть 1 Античная философия Новосибирск... Савостьянов А. Н. Конспект лекций по философии / Новосиб гос ун-т. Новосибирск, 2007. Ч. Античная философия. 68 с |
| Международная конференция «Обратные и некорректные задачи математической... Посвященная 75-летию академика М. М. Лаврентьева, 20-25 августа 2007 г., Новосибирск, Россия | | Международная конференция «Обратные и некорректные задачи математической... Посвященная 75-летию академика М. М. Лаврентьева, 20-25 августа 2007 г., Новосибирск, Россия |
