Учебно-методический комплекс по модулю в6 «Основы археологии» Факультет: Исторический
Скачать 1.43 Mb.
|
7. Древние славяне (2 ч.) Славяне впервые упоминаются в исторических произведениях начала нашей эры. Европа в то время членилась на два различных мира. Её южная часть, примыкающая κ Средиземноморью на юге и достигающая Дуная и Эльбы на севере, была территорией Римской империи, знала городскую жизнь и характеризовалась высокой культурой и экономикой, развитыми ремеслами, строительством и военным делом. Северные и восточные земли Европы составляли варварский мир, не знавший городской жизни, государственности и письменности; культура, быт и нравы населения находились на более низкой ступени развития. Основными частями этого мира были Германия и Сарматия. Β восприятии римлян Германия ограничивалась с запада Рейном, с юга Дунаем, с севера Океаном. Границей между Германией и Сарматией была Висла. Сарматия простиралась через Севернопричерноморские земли до нижней Волги. Северные же, лесные области Восточно-Европейской равнины были для римлян совсем неизвестными землями. Β сочинениях римских авторов славяне именуются венедами/венетами. Венедами называют славян и прибалтийские финны (эстонское wene, финское venalainen, карельское venea ‘русские’, Vena 'Русь’, veneks ‘по-русски’). До недавнего времени исследователи полагали, что название славян венедами было воспринято западными финскими племенами от германцев. Однако материалы археологии говорят об ином происхождении этого этнонима в западнофинском мире. В период великого переселения народов славяне крупными массами расселились в лесной зоне Восточно-Европейской равнины и непосредственно встретились с прибалтийскими финнами. Интересно, что эта группа славян вышла из Висло-Одерского ареала, из того его региона, который, согласно информации Иордана, был заселён славянами-венедами.[2] В этой связи допустимо предположение, что для части ранних славян этноним венеды был самоназванием. Попытки этимологизировать этноним венеды на славянской языковой почве оказались неубедительными. Этноним венеды восходит κ отдалённой древности, вероятно, κ древне-европейской общности II тыс. до н. э. Из неё вышли венеты, зафиксированные античными источниками в Северной Адриатике, кельтское племя венетов, проживавшее в Бретании и покорённое Цезарем во время походов 58–51 гг. до н. э. в Галлию, и, нужно полагать, венеды/венеты — славяне. Заметно более обширны и разнообразны сведения ο славянах второй половины I тыс. н. э. Κ этому времени славяне расселились на широких пространствах Европы — от побережья Балтийского моря на севере до Пелопоннеса на юге и от Эльбы на западе до среднего течения Волги на востоке. Целостного описания раннесредневекового славянского мира в источниках нет. В изучении этногенеза и этнической истории древних и раннесредневековых этнических образований ведущее место принадлежит археологии. Каждая этническая общность имеет свои «этнические традиции» со своими специфическими особенностями в мелочах быта и домостроительства, в деталях одежды и украшений, в обычаях, поверьях, погребальной обрядности и т. п., которые наследуются из поколения в поколение и обычно удерживаются несмотря ни на что. Современная археология и документирует все эти элементы быта, материальной культуры и духовной жизни, в том числе следы обрядов и обычаев, творения искусства и т. п., то есть этнографическое своеобразие древних этноязыковых образований. Археология предоставляет возможность для проникновения в самые отдаленные периоды истории человеческого общества, для освещения всех сторон жизни, быта и культуры в историческом развитии на конкретных территориях.Нижним звеном в цепи археологических культур, долженствующих ретроспективным путем продлить славянский этногенез в глубь веков, оказывается культура подклошовых погребений, распространенная в V–II вв. до н. э. в междуречье Вислы и Одера. Формируется она в результате взаимодействия двух культур — лужицкой и поморской, вызванного миграцией племен поморской культуры в восточные районы лужицкого ареала. Однако ни лужицкую, ни поморскую культуру невозможно относить к славянам. Лужицкая культура получила распространение в Центральной Европе (между верхней Эльбой и Вислой, включая северные области Среднего Подунавья) в последних столетиях II и в первой половине I тысячелетия до н. э. Ее приписывали германцам, кельтам, славянам, иллирийцам, фракийцам. Однако, поскольку позднейшие археологические культуры, достоверно принадлежащие этим индоевропейским группам, не обнаруживают прямой генетической преемственности с лужицкой, ее, естественно, нельзя связывать с какой-либо одной из названных этноязыковых группировок. Лужицкие древности являются составной частью культур полей погребальных урн, характерных для Европы в конце бронзового и в самом начале железного века. На раннем этапе в ареале этих культур наблюдается еще довольно пестрая картина. Зато в начале I тысячелетия до н. э. ареальные различия нивелируются, и можно говорить о сложении и существовании в Европе единой культурной общности полей погребальных урн. Эта культурная общность (рис. 5) лежит в основе культуры пракельтов (верхний Рейн), праиталиков (Приальпийский регион), иллирийцев (на юго-востоке), прагерманцев (древнейшая германская культура — ясторфская — сложилась на основе местных древностей эпохи бронзы при участии проникшей с юга культуры полей погребений), славян (восточный регион лужицкой культуры) и, по-видимому, некоторых других европейских этносов. Это позволило В. Киммигу отождествить культуру полей погребальных урн с древнеевропейской общностью, описанной X. Крае. Следовательно, лужицкую культуру нужно относить к одной из диалектных группировок древнеевропейского населения. В эту эпоху население Срединной Европы еще говорило на близких между собой индоевропейских диалектах, из которых позднее сформировались италийский, кельтский, иллирийский, германский и славянский языки. В последние годы в польской литературе распространилось мнение о сложении поморской культуры на основе особой группы лужицкой культуры, получившей название восточнопоморской. Действительно, в бассейнах рек Слупы и Лупавы, которые входят в ареал поморской культуры, известны памятники периода поздней бронзы, принадлежащие к лужицкой культуре. Однако этого явно недостаточно для утверждения об эволюции поморской культуры из лужицких древностей. Поморские и лужицкие древности, в особенности погребальный обряд и керамический материал, настолько различны между собой, что не может быть речи ни о развитии первых из вторых, ни об их происхождении от единого корня. По-видимому, лужицкие племена приняли какое-то участие в генезисе поморской культуры, а основу последней, очевидно, составили местные древности периода поздней бронзы. Начиная с 550 г. до н. э. носители поморской культуры постепенно расселялись в южном направлении. В течение двух столетий они заселили почти все Повисленье и восточные районы бассейна Одера, до этого занятые восточными группами лужицких племен. Миграции поморского населения на территорию племен лужицкой культуры предшествовали набеги скифов. Многие лужицкие городища при этом были разрушены или сожжены скифами. Набеги скифов в некоторой степени ослабили мощь лужицких племен, что облегчило продвижение с севера на лужицкие земли поморского населения. Незанятыми остались отдельные области лужицкой культуры в Силезии, верховьях Варты, Малой Польше и Любусской земле. Здесь лужицкая культура просуществовала до последних веков I тысячелетия до н. э. Вторжение поморских племен в области лужицкого населения не привело к его уничтожению или вытеснению. На первых порах поморские и лужицкие поселения и сопутствующие им могильники существовали на одной территории раздельно. Но скоро пришельцы смешиваются с местным населением, образуются совместные поселения и общие могильники. В таких могильниках число погребений в каменных ящиках или обставленных камнями, характерных для поморской культуры, постепенно уменьшается. Зато увеличивается количество захоронений в виде ям ссыпанными в них остатками погребального костра. Это — характерный позднелужицкий похоронный ритуал (население лужицкой культуры, как и поморской, сжигало умерших). Уменьшается количество коллективных захоронений, уступая место обычным для лужицкой культуры одиночным погребениям. В бассейне Вислы получает широкое распространение обычай накрывать остатки трупосожжений большим колоколовидным сосудом-клошом, перевернутым вверх дном. Таким образом, в районах лужицкой культуры, занятых поморскими племенами, наблюдается постепенное слияние культуры пришельцев с культурой местного населения. В результате в V–IV вв. до н. э. здесь формируется одна общая культура — культура подклошовых погребений (рис. 6), получившая название по одному из распространенных в ее могильниках виду захоронений. Поселения этой культуры неукрепленные. Раскопки, проведенные на некоторых из них, показали, что жилищами служили полуземлянки и наземные дома столбовой конструкции. Обряд погребения — трупосожжение. Остатки кремации умерших помещали в глиняные сосуды-урны, а иногда ссыпали непосредственно на дно могильной ямы. Часто захоронения прикрывали сверху опрокинутым вверх дном клошом. В некоторых погребениях урны обсыпали остатками погребального костра. Остатки костра бывают и в безурновых захоронениях. Могильники, как правило, бескурганные. В погребениях, кроме урн, иногда находятся булавки, фибулы, кольца, глиняные сосуды и т. д. Керамика культуры подклошовых погребений частично продолжает поморские традиции (урны и клоши со специально ошершавленным, так называемым хроповатым туловом и гладким верхом, миски с ребристыми краями и ушками и слегка отогнутыми наружу венчиками, амфоровидные сосуды с «хроповатым» туловом, различные кувшины и кубки), частично развивается из лужицкой (клоши яйцевидных форм, округлобокие горшки с ушками, миски с загнутыми наружу краями, выпукло-бокие амфоры, кубки, плоские круглые покрышки). Такое же смешение наблюдается и в украшениях этой культуры. Так, среди булавок обычны и поморские с дисковидной головкой, и лужицкие со спиральной или свернутой в ушко головкой. Встречаемые на памятниках культуры подклошовых погребений чертозские и раннелатенские фибулы характерны как для поморских, так и для лужицких древностей. Можно полагать, что носители культуры подклошовых погребении были самыми ранними славянами. Начиная с этого времени удается выявить элементы преемственности в развитии культуры вплоть до славянских древностей раннего средневековья. Следовательно, судя по данным археологии, славяне как самостоятельная этноязыковая единица начали формироваться в середине I тысячелетия до н э в результате взаимодействия и метисации носителей восточ-тия части лужицкой культуры (в языковом отношении древнеевропей-кяе племена) с расселившимися на их территории племенами поморской культуры (говорившие на окраиннобалтском или на промежуточном древнеевропейско-балтском диалекте). По-видимому, племена поморской культуры и внесли в славянский язык какую-то часть особенностей, которые объединяют его с балтским. Наоборот, ремесленная и земледельчесгая лексика славян, находящая параллели в италийских, кельтских и германских языках, является наследием древнеевропейского диалекта. Рядом с пшеворским ареалом в Припят-ском Полесье и в прилегающих к нему среднеднепровских землях в конце II в. до н. э. формируется зарубинецкая культура по-видимому, имеющая непосредственное отношение к славянскому этногенезу. Поселения зарубинецкой культуры принадлежат к числу неукрепленных. Некоторые из них располагались на труднодоступных возвышенностях, другие — в открытых, низких местах. Материалов, чтобы судить о размерах и планировке селищ, пока очень мало. По-видимому, распространенным типом жилища были небольшие наземные дома (от 4x4 до 4X6 м) столбовой конструкции с открытыми очагами. Для поселений среднеднепровского региона характерны слегка углубленные в землю жилые постройки с очагом или печью в центре. В Полесье встречаются также небольшие четырехугольные полуземлянки с глинобитными очагами. Могильники зарубинецкой культуры бескурганные. Захоронения устраивались в сравнительно неглубоких, обычно овальных, реже — круглых в плане ямах. Обряд погребения — трупосожжение. Наиболее распространены ямные захоронения, в которых остатки кремации ссыпаны в кучку или разбросаны по дну ямы. Сравнительно небольшой процент составляют урновые захоронения в округлых ямах. Редким исключением являются трупоположения, обнаруженные лишь в единичных зарубинецких могильниках. Погребения с трупосожжениями обычно содержат различные предметы — глиняные сосуды, фибулы, булавки и другие детали одежды или украшения, изредка попадаются орудия труда, бытовые предметы иди оружие. Истоком формирования зарубинецкой культуры были культуры поморская и подклошовых погребений. Зарубинецкая культура возникла как ответвление поморской, в результате расселения носителей последней на юго-восток. В итоге можно считать, что формирование зарубинецкой культуры явилось результатом взаимодействия пришлых племен — носителей поморской культуры и культуры подклошовых погребений, принесших сюда латенские культурные традиции, с местным населением — милоградски-ми племенами на севере и скифскими — на юге. В результате взаимодействия зарубинецкого населения с местным в Верхнем Поднепровъе складывается несколько культурных группировок. Культура деснинских поселений с зарубинецкими элементами названа А. К. Амброзом почепской. На Днепре синхронные памятники обычно именуются древностями типа Абидни, а в верховьях Сожа — культурой типа среднего слоя Тушемли. Во многом близки к верхнеднепровским и деснинским поселениям позднезарубинецкие памятники северных районов Среднего Поднепровья. Это пойменные памятники типа Казаровичей. Днепровские древности II–V вв. н. э., сформировавшиеся при значительном воздействии зарубинецкой культуры, обычно объединяются общим названием «позднезарубинецкая культура». Формировавшаяся во II в. н. э. черняховская культура, характеристике охватила южную часть заруби-нецкого ареала. Здесь потомки зарубинецких племен, очевидно, приняли участие в генезисе славянского ядра Черняховского населения. Черняховская культура формируется в основном на скифо-сарматской территории. Очевидно, однако, что ее нельзя рассматривать как результат эволюционного развития сарматской культуры. Представляется бесспорным и то, что сложение черняховской культуры не сопровождалось вытеснением или уничтожением местного ираноязычного населения. Не было и какого-либо хронологического разрыва между сарматской и черняховской культурами. В междуречье Днестра и нижнего Дуная сарматы появляются в I в. н. э., но основная масса их захоронений приходится на II — начало III в. н. э. Именно к этому времени относится здесь распространение черняховской культуры. О непосредственном соприкосновении сарматских и черняховских племен свидетельствуют такие могильники, как Тыргшор, в которых есть захоронения того и другого населения. В Поднепровье среди сарматских памятников имеются такие, которые определенно свидетельствуют о проживании здесь сарматов вплоть до Черняховского времени. Таковы, в частности, Журовка, где впускное сарматское погребение кургана 406 относится ко второй половине II — первой половине III в. н. э.; Петрик, где предметы из могилы, открытой в 1873 г., датируются временем от конца I до начала III в. н. э.; Цветна, где имеется погребение с вещами второй половины II — первой половины III в. н. э.; К настоящему времени по черняховской культуре собраны значительные материалы, позволяющие определенно решить вопрос о роли иранского компонента в ее развитии. В результате анализа черняховских древностей выявляются особенности, которые можно считать скифо-сар-матскими по происхождению, поскольку ни одна из них не характерна для других археологических культур, участвовавших в формировании Черняховской. К числу таких особенностей принадлежит, прежде всего, устройство в черняховских погребениях подбоев и земляных склепов. Подбойные могилы появляются еще в савроматское время и получают широкое распространение в прохоровской культуре. В Северном Причерноморье захоронения в подбоях представлены в сарматских могильниках последних веков до нашей эры и первых столетий нашей эры. Погребения в земляных склепах в предчерняховское время получили распространение в позднескифских могильниках Нижнего Поднепровья и Крыма. Вход в склеп обычно закрывали вертикально поставленной каменной плитой, а входную яму заполняли камнями. Подобное устройство могил выявлено и на некоторых черняховских кладбищах. Скифское происхождение таких могил, как и сарматское — подбойных, представляется бесспорным. Трупоположения с согнутыми в коленях или скрещенными ногами, встречаемые в черняховских могильниках, обычны для сарматов на различных стадиях эволюции их культуры, начиная с савроматской. и кончая шиповским этапом Поэтому связь подобных черняховских захоронений с сарматским погребальным ритуалом представляется очевидной. Обычай ссыпать в могилы раскаленные древесный уголь и золу отчетливо проявляется уже у савроматов Нижнего Поволжья и Южного Приуралья.[169] В Северном Причерноморье он неоднократно зафиксирован в сарматских погребениях, относящихся к последним столетиям до нашей эры и первым векам нашей эры. Безусловно, наследием этого похоронного ритуала сарматов являются остатки костров, находимые чаще около головы или руки погребенного в черняховских могильниках. Среди сарматских племен был распространен обычай класть в могилы пищу для «заупокойных трапез». В погребения прохоровской культуры помещали в основном куски туш баранов или овец, в редких случаях — части туши лошади. В сарматских погребениях северопричерноморских областей в качестве «заупокойной пищи» использовались также туши овец или баранов, реже в этих захоронениях встречаются кости лошади, ещё реже — кости крупного рогатого скота. Подобный ритуал зафиксирован во многих могильниках черняховской культуры. В качестве жертвенных животных здесь также употребляли в основном мелкий рогатый скот. Свыше 70 % захоронений, в которых отмечен этот обряд, содержали кости мелкого рогатого скота. В сравнительно немногих могилах обнаружены кости коровы или лошади, в единичных — кости свиньи. Ритуал сопровождения умерших «заупокойной пищей» отражают и глиняные сосуды, которыми обставлены некоторые Черняховские трупо-положения. Число сосудов в таких могилах колеблется от 4–5 до 10–16. Расположение их в погребениях различно: у ног, около головы, справа и слева от туловища, иногда только вокруг головы, иногда только около ног, в частности и между ногами. Наконец, к числу достоверно сарматских особенностей нужно отнести такие элементы черняховских могил, как кусочки мела или краски и обычай искусственной деформации черепов. В I в. н. э. обряд ингумации с помещением умерших в могилы головой к северу появляется в восточнопоморско-мазовецкой культуре Нижнего Повисленья, где он сосуществует с обрядом кремации. Во II в. н. э. племена этой культуры расселяются в южном и юго-восточном направлении, достигая западных районов Припятского Полесья и Волыни. По мере распространения восточнопоморско-мазовецкой культуры на юг процент трупосожжений в ее могильниках заметно возрастает. Брест-Тришинский могильник в Белоруссии и Дытыничский на Волыни содержат уже исключительно трупосожжения.[176] Это обстоятельство исключает предположение о генезисе всех черняховских меридиональных трупопо-ложений от восточнопоморско-мазовецких. Правда, в последние годы на Волыни, на южной окраине восточнопоморско-мазовецкой культуры, открыты и могильники, содержащие трупоположения с северной ориентировкой. Можно говорить и о сарматском происхождении некоторых вещевых находок из черняховских памятников. Румынские археологи причисляют к ним костяные украшения призматической формы, орнаментированные кольцевым узором, и ожерелья, составленные из бус. Может быть, к наследию сарматов относятся бусы некоторых типов — мелкие цилиндрические, чечевицеобразные, сферические спаянные, встречаемые как в сарматских, так и в черняховских памятниках. В западной части ареала черняховской культуры в этногенезе ее носителей участвовали местные карпские и дакийские племена. Это проявляется и в деталях похоронного ритуала, и в отдельных элементах материальной культуры. К славянскому этногенезу прямое отношение имеют пшеворские и зарубинецкие компоненты черняховской культуры. И для пшеворской, и для зарубинецкой культур был характерен обряд трупосожжения. Поэтому вклад этих культур, прежде всего, ощутим среди черняховских захоронений по обряду кремации. По основным признакам с погребениями пшеворской культуры прежде всего сопоставимы черняховские трупосожжения, в которых остатки кремации помещены на дно могильной ямы вместе с фрагментами глиняной посуды, вторично обожженной, или сложены в глиняную урну, опять-таки с явными следами вторичного обжига. Захоронения с обрядовыми признаками, свойственными пшеворской культуре, известны почти по всему Черняховскому ареалу, но наибольшая концентрация их наблюдается в области Поднепровья. Особый тип черняховских захоронений составляют рассредоточенные трупосожжения, в которых остатки кремации вперемешку с землей разбросаны в сравнительно больших овальных или округлых ямах. В заполнении этих ям встречаются отдельные обломки глиняных сосудов, иногда вторично обожженные в огне. Основным районом распространения сожжений этого типа на черняховской территории является Поднепровье. Такие погребения господствуют в тех черняховских могильниках, где преобладают сожжения. Замечено, что рассредоточенные трупосожжения получили наибольшее распространение на позднем этапе эволюции черняховской культуры. Черняховские погребения, в которых кальцинированные кости наполняют неприкрытую глиняную урну или помещены кучкой на дне погребальной ямы вместе с сосудами-приношениями, Н. М. Кравченко связывает с зарубинецким погребальным ритуалом. Такие трупосожжения известны в основном вдоль северной границы распространения черняховской культуры, там, где прежде обитало зарубинецкое население, причем именно в этом регионе на черняховских памятниках встречается керамика, близкая к зарубинецкой. Пшеворское происхождение, возможно, имели и некоторые другие сосуды черняховской культуры. В. В. Кропоткин обратил внимание на присутствие в Черняховских памятниках мисок и мискообразных сосудов трех видов, очень характерных для пшеворской культуры: 1) с высокими поддонами, 2) с Х-образными ручками и 3) с налепными шишкооб-разными ручками-упорами. Имеются некоторые пшеворские черты и среди прочих элементов материальной культуры Черняховского населения. Так, в Компаниевском могильнике были обнаружены меч, копье и умбон; наконечник копья встречен в одном из захоронений Августиновского могильника; в погребении 6 Малаешт найден умбон. Для Черняховских могил предметы вооружения абсолютно не характерны, и, очевидно, этот обычай был занесен сюда пшеворскими переселенцами. В отдельных погребениях Будештского, Косановского и Спанцовского могильников встречены ключи и замки, в Заячевском могильнике найдены ножницы, т. е. опять-таки предметы, характерные для пшеворской культуры. В отдельных черняхов-ских трупосожжениях обнаружены кости птиц, зафиксированы также немногочисленные случаи применения камня. Однако все эти пшеворские особенности явно не получили в черняховской культуре широкого распространения, оставаясь редким исключением. Погребения по обряду трупосожжения, как известно, встречаются на всей черняховской территории, но процент их в различных ее районах далеко не одинаков. Подольско-Днепровский регион выделяется многочисленностью трупосожжений. Здесь немало могильников, в которых захоронения по обряду кремации количественно преобладают над ингуми-рованными погребениями. Так, в Масловском могильнике трупосожжения составляют около 70 % всех исследованных захоронений, в Писаревском — 78, в Компаниевском — свыше 90, в Каменском — около 90 и т. п. Вне этого региона погребения по обряду кремации, как правило, сравнительно немногочисленны. Ещё одна весьма специфическая этнографическая особенность — жилища-полуземлянки — выделяет Подольско-Днепровский регион черняховской культуры. Черняховское домостроительство, очень разнотипное, отражает сложность этнической структуры населения. На поселениях этой культуры открыты и исследованы и простые наземные жилища деревянной конструкции, и жилища с каменными стенами, и большие многокамерные дома, и углубленные постройки — землянки и полуземлянки. Черняховские углубленные жилища очень разнохарактерны по всем деталям — форме, размерам, интерьеру. Эта разнотипность, по-видимому, объясняется тем, что постройки не появились в Черняховском ареале в готовом виде. Углубленные жилые постройки здесь, очевидно, были новообразованием. Но среди многих типов углубленных жилищ в черняховское время вырабатывается и получает распространение квадратная в плане полуземлянка с печью или каменным очагом в одном из углов, сопоставимая по всем деталям со славянскими полуземлянками второй половины I тысячелетия н. э. Такие сформировавшиеся полуземлянки с печью или очагом в углу открыты на некоторых Черняховских поселениях, в том числе в Рако-бутах, Черепине, Демьянове, Рипневе и Бовшеве. Таким образом, можно думать, что основную массу населения Подольско-Днепровского региона черняховской культуры составили потомки местных ираноязычных племен и славяне — носители пшеворской и зарубинецкой культур. Поскольку скифо-сарматское культурное наследие здесь отходит на второй план, нужно полагать, что местное иранское население постепенно было ассимилировано славянами. Об этом свидетельствуют и значительное число могильников с преобладанием захоронений по обряду трупосожжения, и устойчивое сохранение пшеворских особенностей в черняховской обрядности. Очень вероятно, что распространение здесь трупоположений с западной ориентировкой отражает тот же ассимиляционный процесс. Судя по материалам Гавриловского могильника, каких-либо различий в антропологическом строении между северными и западными Черняховскими трупоположениями не наблюдается. Кроме значительности пшеворских и зарубинецких элементов в культурной характеристике Подольско-Днепровского региона черняховской культуры, о славянской принадлежности его населения можно судить по памятникам V–VII вв. Два существеннейших этнографических признака — лепная керамика и домостроительство — генетически связывают памятники этого региона с достоверно славянскими древностями третьей четверти I тысячелетия н. э. В отличие от славян Повисленья, славянское население Подольско-Днепровского региона черняховской культуры сформировалось в условиях тесного славяно-иранского взаимодействия. Славяне черняховской культуры — это не только потомки пшеворских и зарубинецких племен, но и ассимилированное скифо-сарматское население 8. Археологические памятники древнерусского государства (2 ч.) .Славяно-русская археология стала развиваться почти одновременно с античной. Национальный подъём, наступивший после Отечественной войны 1812, вызвал усиленный интерес к национальной истории и способствовал активным поискам новых источников по истории Др. Руси. Сначала имелись в виду источники письменные, но именно К. Ф. Калайдович, открывший много древних рукописей, ввёл тогда в науку ископаемые русские древности, издав и довольно правильно комментировав клад золотых вещей, найденный в 1822 в Старой Рязани; он же дал первую научную характеристику русских городищ (древних укрепленных поселений). Исключительное богатство России городищами и курганами первый заметил и оценил З. Я. Ходаковский в 20-х гг. 19 в. Первые раскопки подмосковных славянских курганов методически правильно провёл в 1838 А. Д. Чертков. Большую роль в развитии А. играли общественные организации: археологические общества и губернские архивные комиссии. Крупнейшими были Русское археологическое общество и Московское археологическое общество. В начале 19 в. был создан ряд археологических музеев, в которые поступали коллекции древностей и которые в дальнейшем осуществляли раскопочную деятельность. Одним из важнейших центров археологической деятельности в России стал Государственный Исторический музей в Москве, созданный в 1883. Большие коллекции археологических материалов хранятся в Государственном Эрмитаже (Ленинград), Государственном музее изобразительных искусств им. А. С. Пушкина (Москва) и в ряде др. Ведущим деятелем славяно-русской А. 19 в. был И. Е. Забелин, использовавший прекрасные собрания Оружейной палаты для создания истории быта Др. Руси. Забелин много сделал и для античной А., а также разработал научную методику раскопок больших курганов и показал, сколько важных выводов могут дать наблюдения над слоями насыпи; им раскопан в 1863 богатейший из скифских курганов Чертомлык на нижнем Днепре, в 1864 — богатейший из античных курганов Близница Большая у Тамани. Сплошную хронологическую классификацию курганных древностей Южной России составил Д. Я. Самоквасов, раскопавший в 1873 богатейший из славяно-русских курганов — Чёрную Могилу в Чернигове. Плодотворное влияние на развитие русской А. имел известный географ, антрополог, этнограф и археолог Д. Н. Анучин; в конце 19 в. в трудах о луке и стрелах и о принадлежностях погребального обряда он первым в Европе успешно показал на археологических материалах единообразие культурного развития разных народов. Одним из основоположников русской первобытной А. был В. А. Городцов. Он проделал большую работу по изучению бронзового века и его хронологизации и первым доказал его существование в Вост. Европе. Изучение античных городов поднял на более высокий уровень Б. В. Фармаковский, произведший в начале 20 в. большие раскопки греческого города Ольвии; его оригинальная и сложная методика раскопок позволила выяснить облик и границы города на протяжении ряда эпох. В 1860—80-х гг. в состав Российской империи вошла Ср. Азия с её старинными городами. Эти города — очаги цивилизации с глубокой древности, а в средние века культурнейшие в мире. Раскопки там сложны и трудны. В Ср. Азии археологические разведки удачно провёл в 1885 Н. И. Веселовский; он открыл города восточных эллинистических царств. Ему удалось также решить длившийся более ста лет спор о дате «каменных баб»: он доказал принадлежность этих распространённых по Вост. Европе и Сибири статуй тюркам-кочевникам. Археологию Самарканда, одного из важнейших в мире древних культурных центров, создал в начале 20 в. многолетними работами В. Л. Вяткин; он раскапывал жилые слои времени средневековья и изучал их хронологию (занимался он и античными слоями); в 1908 близ Самарканда он раскопал астрономическую обсерваторию 15 в. Улугбека. В Закавказье археологические работы произвёл Н. Я. Марр, раскопавший в конце 19 и начале 20 вв. столицу средневековой Армении город Ани. Исследование славяно-русских курганов было особенно интенсивным в конце 19 в. Л. К. Ивановский произвёл раскопки 5877 курганов Новгородской земли. Ему первому удалось соединить грандиозность раскопок с их методичностью, поэтому его материалы легли затем в основу русской курганной хронологии. Под Смоленском у д. Гнездово расположены ценнейшие курганы русских воинов-дружинников 10 в., составлявших основу феодального класса Древней Руси. Главным их исследователем был В. И. Сизов, вскрывший в 1885 центральный богатый княжеский курган со славянским инвентарём и опровергший своими изысканиями домыслы русских и зарубежных норманнистов (см. Норманны). Сизову же удалось определить древнейшие славянские курганы, т. н. длинные; он первый из русских археологов показал хронологическое значение эволюции типов древних вещей (на примере семилопастных височных колец из курганов вятичей); изучение рисунков древнерусских рукописей он связал с А. Расселение древнерусских племён проследил по курганным материалам А. А. Спицын; его выводы совпали с летописными известиями и во многом их дополнили; этот исследователь занимает в русской науке особое место; он издал и классифицировал самое большое количество древностей (первобытных и средневековых). Археологическое изучение Др. Руси впервые в мире показало, какие ценные результаты могут дать раскопки средневековых древностей. Видные представители русской дореволюционной А. принадлежали в большинстве своём к передовым представителям буржуазной науки. Однако они не были и не считали себя историками, причисляя А. то к естественным наукам, то к т. н. художественным наукам. В СССР А. развивается на твёрдой основе марксизма-ленинизма. О значении А. как исторической науки Маркс писал: «Такую же важность, какую строение останков костей имеет для изучения организации исчезнувших животных видов, останки средств труда имеют для изучения исчезнувших общественно-экономических формаций... Средства труда не только мерило развития человеческой рабочей силы, но и показатель тех общественных отношений, при которых совершается труд» (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 23, с. 191). Методология исторического материализма является теоретической основой сов. А. По ископаемым орудиям труда и другим остаткам материальной культуры исследуются производительные силы древних обществ. Для любой исследуемой эпохи на любой территории советские археологи стремятся проследить общественные отношения, выяснить конкретные варианты развития первобытнообщинного, рабовладельческого, феодального строя. Тем самым изучаются основные закономерности общественного развития. Исследуя социально-экономическое развитие, советские археологи выяснили на множестве конкретных примеров для всех эпох и многих стран подлинные причины крупных и мелких видоизменений материальной культуры. При этом установлено, что явления культуры, в том числе материальной, развиваясь в разных странах по общим закономерностям, приобретают вследствие этого черты формального сходства. Подобное сходство буржуазные учёные объясняют переселениями или заимствованиями, между тем оно обусловлено социально. Советская А., не отрицая ни переселений, ни заимствований, считает, что эти процессы социально обусловлены и не являются ни движущей силой исторического процесса, ни основным его содержанием. В СССР археологические работы организованы в государственном масштабе и выполняются в плановом порядке в интересах исторической науки. Ещё в 1919 декретом, подписанным В. И. Лениным, была создана Академия истории материальной культуры — руководящее археологическое исследовательское учреждение. В 1937 академия была преобразована в Институт истории материальной культуры АН СССР (переименован в 1959 в Институт археологии АН СССР). В Академиях наук союзных республик существуют институты А. или секторы. Свыше 500 музеев во всех областях и республиках имеют археологические отделы. Сотрудники музеев ведут археологические исследования, материалы которых используются для политико-просветительской работы. Археологические раскопки, на основе постановления Совета Министров СССР от 14 октября 1948, производятся только по «Открытым листам», выдаваемым АН СССР и АН союзных республик; самовольные раскопки запрещены, т.к. они наносят непоправимый вред науке. Сооружения и вещи, добытые неквалифицированным раскопщиком, по существу для науки погибают. Многие исследования советской А. связаны с большими новостройками. В СССР строительные организации отпускают специальные средства на раскопки древних поселений и погребений, подлежащих в процессе строительства разрушению или затоплению. Собственником всех находимых древностей является государство, передающее их в научные учреждения и музеи. Подготовка советских археологов производится на археологических отделениях или при археологических кафедрах на исторических факультетах многих университетов — Москвы, Ленинграда, Киева, Ташкента, Ашхабада, Тбилиси, Баку, Еревана, Казани, Саратова, Перми, Свердловска, Одессы, Харькова, Самарканда, Тарту и др. (см. Историческое образование). Неизмеримо возросли масштабы и количество ежегодно проводимых археологических экспедиций, которые организуются не только институтами археологии, но и музеями страны. Планы этих экспедиций тесно связаны с задачами, выдвигаемыми советской исторической наукой. Советскими археологами прослежена древняя история СССР начиная с первого появления человека на территории страны. Эпоха палеолита представлена множеством обнаруженных в советское время памятников, в том числе и там, где прежде палеолит не был известен (Белоруссия, Урал, Якутия, Узбекистан, Туркмения, Армения; в Армении найдены древнейшие в СССР стоянки). Впервые открыты и исследованы палеолитические жилища и установлен факт оседлости населения ещё в весьма отдалённую мустьерскую эпоху. Находки палеолитических статуэток (в СССР их теперь известно больше, чем во всех других европейских странах), рисунков и орнаментов открыли для науки древнее искусство. Открытие палеолитической живописи в Каповой пещере на Урале показало, что это искусство существовало не только на юге Франции и севере Испании, как это считалось прежде. Изучение орудий труда позволило проследить эволюцию техники и реконструировать трудовые процессы первобытного человека. В этой области ценными являются труды С. А. Семенова по исследованию первобытной техники. Важнейшие открытия памятников палеолита и их исследование сделаны П. И. Борисковским, С. Н. Замятниным, К. М. Поликарповичем, А. П. Окладниковым, Г. К. Ниорадзе. Большое значение для развития советской науки о палеолите имел первый обобщающий марксистский труд П. П. Ефименко «Первобытное общество» (в 1953 вышло 3-е изд.). Вследствие специфических условий их залегания во всех странах мало изучены памятники эпохи, переходной к неолиту — мезолитической. В Советском Союзе много сделано для исследования мезолита (работы М. В. Воеводского и А. А. Формозова). История неолитических племён Европейской части СССР исследовалась А. Я. Брюсовым, М. Е. Фосс, Н. Н. Гуриной. Важнейшие открытия по первобытной археологии Сибири, Дальнего Востока и Ср. Азии сделал А. П. Окладников. В Ср. Азии исследования поселений древнейших земледельцев, весьма важные и для правильного понимания цивилизаций Др. Востока, осуществил В. М. Массон. На Ю.-В. Европейской части СССР культура древнейших земледельческих племён (Трипольская культура) с необычайной тщательностью и полнотой, сплошными раскопками поселений, изучалась Т. С. Пассек. Результаты изучения бронзового века Юж. Сибири изложены в трудах С. В. Киселева, а Сев. Кавказа и Закавказья — в работах Б. А. Куфтина и Е. И. Крупнова. Вопросам древнейшей металлургии меди и бронзы на Кавказе были посвящены работы А. А. Иессена. Изучение античности советскими археологами дало ценный материал для характеристики хозяйства и культуры рабовладельческого общества. Выдающимся исследователем античной А. был академик С. А. Жебелев, оставивший ряд крупных исследований по истории античных государств Юга СССР. Исследователем древних городов Причерноморья является В. Д. Блаватский, автор ряда важных обобщающих работ по античной культуре и искусству. Значительных успехов в изучении древних племён Юга Евразии добились специалисты по скифо-сарматской археологии (Б. Н. Граков, П. Н. Шульц, К. Ф. Смирнов). Замечательные Пазырыкские курганы на Южном Алтае были исследованы С. И. Руденко. Советские археологи, в отличие от дореволюционных, много занимаются не только прикладным искусством античности, но и всеми видами материального производства. Большие работы по изучению Боспорского государства были проведены В. Ф. Гайдукевичем. Для исследования античных памятников Сев. Причерноморья применяются и методы подводной А. Представители советской восточной А. почти заново изучили ряд важных древних и средневековых цивилизаций Кавказа, Ср. Азии и Поволжья. Исследование древних закавказских крепостей ведёт Б. Б. Пиотровский; с 1939 он раскапывает город Тейшебаини в Армении, где открыты обильнейшие материалы по земледелию, ремёслам, военному делу и искусству древневосточного царства Урарту. Пиотровский написал историю Урарту, использовав для этого археологические данные. С 1950 армянскими археологами успешно раскапывается другая урартская крепость Арин-берд (К. Л. Оганесян). Б. Н. Аракелян ведёт раскопки крепости Гарни, дающие богатый материал о развитии местной армянской культуры и её связях с античной цивилизацией. Раскопки И. А. Джавахишвили, С. Н. Джанашиа и других грузинских археологов близ Мцхета дали важнейшие материалы для воссоздания истории Грузии. В Азербайджане обширные археологические материалы получены в результате раскопок могильников и городищ близ Мингечаура (С. М. Казнев). Интересны результаты раскопок средневековых закавказских городов: Двина — в Армении, Дманиси — в Грузии, Ганджи, Байлакана — в Азербайджане. В Ср. Азии в низовьях Амударьи С. П. Толстов открыл совершенно новую для науки цивилизацию Др. Хорезма; большие раскопки в этой местности ведутся с 1938, открыты поселения всех эпох от неолита до средневековья. Успеху экспедиций способствовали впервые в СССР широко примененные аэрофотосъёмка и аэроразведка. В южной части Туркменистана экспедицией под руководством М. Е. Массона изучаются археологические памятники Парфянского царства (См. Парфянское царство). В Узбекистане исследуется городище Варахша, ведутся раскопки Афрасиаба (городища древнего Самарканда), а в Таджикистане древнего Пенджикента. На всех этих памятниках, кроме других открытий, замечательны находки многочисленных фрагментов живописи в домах и храмах. А. Н. Бернштам провёл большие работы по изучению среднеазиатских кочевых обществ. А. Ю. Якубовский выяснил социальную топографию важнейших средневековых городов Ср. Азии и установил тесную связь между А. Средней Азии и А. Поволжья; он доказал, что волжские центры Золотой Орды выросли отнюдь не на монгольской культурной основе, а на среднеазиатской. Самое северное из мусульманских государств средневековья, Волжскую Болгарию, систематически исследовал А. П. Смирнов. Им раскопаны соперничавшие болгарские столицы Болгар и Сувар, прослежена по археологическим материалам история этого государства, выяснен процесс возникновения классового общества, подробно охарактеризованы многие ремёсла. Раскопки хазарской крепости Саркела (М. И. Артамонов) дали интересные материалы по истории культуры хазар. Большие исследования велись по изучению финно-угорских племён на Волге и на Урале и по А. народов Прибалтики (Х. А. Моора). Работы советских археологов, позволившие впервые написать социально-экономическую историю ряда цивилизаций Кавказа, Ср. Азии и Поволжья, показали подлинное их историческое значение и высокий культурный уровень. Чрезвычайно интересной и важной теме происхождения и ранней культуры восточных славян посвящены работы П. Н. Третьякова, И. И. Ляпушкина, В. В. Седова и др. Древнерусское ремесло специально изучается большой группой учёных, среди которых важнейшие работы написаны Б. А. Рыбаковым и Б. А. Колчиным. Б. А. Рыбаков подробно выяснил технические приёмы древнерусских ремесленников, социальную организацию ремесла и доказал высокий уровень его развития. Археологами проведены обширные раскопки древнерусских городов: Новгорода (А. В. Арциховский), Киева (М. К. Каргер), Владимира (Н. Н. Воронин), Смоленска (Д. А. Авдусин), Старой Рязани (А. Л. Монгайт), Любеча (Б. А. Рыбаков), Боголюбова (Н. Н. Воронин), Изяславля (М. К. Каргер), Москвы (М. Г. Рабинович, А. Ф. Дубынин) и многих др. Всюду открыты ремесленные мастерские и доказано, что русские средневековые города, вопреки мнению прежних историков, не имели специфического торгового или административного характера, а были (подобно средневековым городам других стран Европы и Азии) прежде всего ремесленными центрами. Замечательным открытием берестяных грамот (См. Берестяные грамоты), совершенно нового источника истории языка и культуры Древней Руси, ознаменовались раскопки в Новгороде. Открытия сделаны и в области древнерусского монументального зодчества, раскопаны многочисленные остатки храмов, оборонительных сооружений и т.д. Им посвящен ряд важных исследований (работы Н. Н. Воронина, М. К. Каргера, А. Д. Варганова, Б. А. Рыбакова, А. Л. Монгайта, П. А. Раппопорта). Главным итогом советских работ по славяно-русской А., давших много нового для характеристики феодального хозяйства, надо признать установление высокого развития древнерусской цивилизации, долго недооценивавшегося историками. Русь до монгольского нашествия была одной из передовых стран Европы, и вещественные исторические источники это убедительно доказывают. |
Похожие:
 | Учебно-методический комплекс по модулю в5 «Основы историографии» Факультет: Исторический ... | | Учебно-методический комплекс по модулю в10 «История политических учений» Факультет: Исторический ... |
| Учебно-методический комплекс по модулю кв 13 «Развитие исторической... ... | | Учебно-методический комплекс по модулю 3 «Культура средневекового... Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования "Московский государственный... |
| Учебно-методический комплекс по модулю кв12 «Культура средневекового... Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования "Московский государственный... | | Учебно-методический комплекс по модулю 050401, «история древних цивилизаций».... Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования "Московский государственный... |
| Учебно-методический комплекс по модулю 050401, «Мифология древних... Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования "Московский государственный... | | Учебно-методический комплекс по модулю 050401, «Культура античного... Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования "Московский государственный... |
| Учебно-методический комплекс по модулю в10 «История политических учений» Факультет: Исторический Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования "Московский государственный... | | Учебно-методический комплекс по модулю кв 10 050401, «Культура античного... Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования "Московский государственный... |
| Учебно-методический комплекс по модулю кв12 «Культура средневекового... Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования "Московский государственный... | | Учебно-методический комплекс по модулю 3 «История стран Востока в... Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования "Московский государственный... |
| Учебно-методический комплекс по модулю 5 «История стран Востока в... Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования "Московский государственный... | | Учебно-методический комплекс по модулю 5 «История стран Востока в... Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования "Московский государственный... |
| Учебно-методический комплекс по модулю 3 «История стран Запада в... Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования "Московский государственный... |  | Учебно-методический комплекс по модулю 2 «история западноевропейской... Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования "Московский государственный... |
