Объект исследования – русское общественно-историческое сознание XVIII – начала XX веков, в котором занимал свое место образ средневекового Великого Новгорода, существовавшего как живое место памяти. К нему было постоянно привлечено внимание, которое время от времени актуализировалось в связи с особенностями культурно-исторической ситуации. Определялись они сочетанием общественно-политических, идеологических и культурно-историографических факторов, при взаимодействии которых побочным продуктом выступал интерес к новгородской истории, выражавшийся в произведениях исторической мысли, литературы и искусства. Слой русского общества, который выступал выразителем общественно-исторической мысли в новой России, Р. В. Иванов-Разумник характеризовал в качестве русской интеллигенции35. Менее определенно характеризовался этот слой современным исследователем, видевшим в нем «образованное общество». Это был элемент формировавшегося в тот период «гражданского общества, которое воспринимало себя отдельно от государства»36. Этот слой в XVIII – первой половине XIX века был дворянским по преимуществу. В характеристике исторической мысли это был период «дворянской историографии»37. В пореформенный период происходило проникновение в среду «образованного общества» разночинского элемента, а историческая мысль рассматривалась как «буржуазная». Это предопределяло определенные трансформации исторического сознания и вело, в частности, к появлению новых мотивов в характеристике исторического образа Великого Новгорода.
Предмет исследования – процесс развития и трансформаций исторического образа средневекового Великого Новгорода в русском общественно-историческом сознании в феноменах российской духовной культуры XVIII – начала XX веков.
Цель исследования – изучение содержания образа Новгорода в общественной мысли России XVIII – начала XX веков, на материалах работ отечественных историков, деятелей общественно-политической мысли и произведений искусства, как динамичного явления культуры.
В процессе достижения поставленной цели предполагается решение ряда задач:
уяснить на примере Великого Новгорода, рассматривая его как «место памяти», роль историографии в конструировании и деконструкции исторического сознания как динамичного явления отечественной культуры;
путём анализа различных видов источников показать место образа Великого Новгорода в общественной мысли России;
установить и обосновать место и роль стереотипного образа Новгорода в процессе формирования общерусского историческое сознание во второй половине XIX – начале XX веков;
выявить динамику эволюции образа Великого Новгорода от искусственного до естественного места памяти в историческом сознании российского образованного общества;
определить круг сюжетов и образов, составляющих основу образа Великого Новгорода в общественной мысли России XVIII – начала XX века;
выявить закономерности актуализации той или иной составляющей образа Великого Новгорода на определенном историческом этапе.
Хронологические рамки исследования: XVIII – начало XX века. В свою очередь, этот временной отрезок разделяется на три периода: первый - XVIII – начало XIX века, второй - 1810-е – 1850-е годы, третий - 1860-е годы – 1917 год.
Данная периодизация опирается на сложившееся в исторической науке представление об основных этапах в развитии отечественной истории в целом и истории русской общественной мысли. Она содержится в трудах историков уже со второй половины XIX века38, подчеркивавших огромное значение для развития русской общественной мысли победы в Отечественной войне 1812 года, и нашла отражение в отечественной историографии советского периода. При определении приблизительных границ периодов следует учитывать 1) объективные изменения в общественной мысли (смену исследовательских парадигм, стилей и т.п.); 2) изменения в политической жизни государства; 3) позицию современников по вопросу о смене эпох.
Теоретические основы исследования. Проблемы, поставленные в диссертации, в новейшей историографии все чаще изучаются через призму исторического сознания и исторической памяти. Автор опирается на теоретические разработки по этой проблеме российских, европейских и американских исследователей.
Вполне корректно принять понимание исторического сознания, предлагаемое Р. Ароном. Он выделял «три элемента исторического сознания: осознание диалектики между традицией и свободой, стремление постигнуть реальность или истинность прошлого, чувство того, что связь между социальными организациями и творением рук человеческих не является случайной или не имеющей значения связью, но что она касается самого главного для человека»39. Аналогичную идею, но более приближенную к исследовательской практике, мы видим и у А. Г. Глебова40. Его позиция во многом тождественна представлению о взаимосвязи индивидуальной памяти и памяти социума41.
Внутренняя неоднородность исторической памяти отражена в очерке «Of Memory»42. Автор указывает на разницу между активной и пассивной памятью. С. В. Кретинин пишет «об официальной и неофициальной исторической памяти». Различия между ними состоит в том, что официальная представлена в первую очередь «в опубликованных и получивших признание в качестве исторических источников»43 материалах, то неофициальная – в архивных материалах.
В рамках отечественной исторической науки сложилось представление о том, что для исторической памяти, «как для других типов индивидуальной памяти, существенны интерес и актуальность, связь с практическими потребностями настоящего». Историческая память, следовательно, предстает как некая опора на «"образ прошлого" и знание о прошлом» для того, чтобы лучше ориентироваться в настоящем. Особое место в данном процессе отводится историкам, которые «выполняют более общие "просветительские" функции»44. И. Г. Коновалова указывает на то, что «историческая память – не просто совокупность свидетельств о прошлом, но целенаправленное осмысление прошлого, значимого для отдельного человека или общества»45.
На первый план при исследовании исторического сознания и исторической памяти выходит такая дефиниция, как «место памяти». Под «местом памяти» Пьер Нора понимал «остатки… то, что скрывает, устанавливает, создает, декретирует, поддерживает с помощью искусства и воли сообщество, глубоко вовлеченное в процесс трансформации и обновления, сообщество, которое по природе своей ценит новое выше старого, молодое выше дряхлого, будущее выше прошлого»46.
Большой вклад в изучение исторического сознания и исторической памяти внесли американские исследователи Алан Конфино, Кейт Бейтлер, Вольф Канстейнер, Джон Гиллис, Майкл Каммен, Дэвид Телен, Джеймс Лоувен47. Предметом изучения в этих исследованиях являются отдельные события прошлого. Исторический факт ими рассматривается не как стабильный объект, а в контексте изменения представлений о нем с течением времени под влиянием разнообразных событий.
Методологическую основу составляет сочетание принципов классической и современной историографии48. Проблема общественно-исторического сознания и ее конкретных феноменов предполагает исследование с опорой на принцип понимания «другого» по отношению к историку. В качестве «другого» выступает при этом общество и человек изучаемого времени и их культура. Одной из основ этой культуры является общественно-историческое сознание, строившееся в значительной мере на своеобразных представлениях о прошлом, нередко мифологизированных, выраженных посредством его образов и сюжетов. Опора на этот методологический принцип предполагает использование историко-психологического метода, в свете которого такой феномен русской культуры XVIII – начала XX веков, как образ Великого Новгорода, рассматривается как результат культурно-психологического состояния общества определенного времени. Также исследование данной проблемы опирается на принцип системности, в свете которого общественно-историческое сознание рассматривается как сложная система, в структуре которой осознание прошлого и конкретных его образов занимает основополагающее место. Данный методологический принцип связан с использованием структурного метода в историческом познании. Другой принцип классической историографии, историзм, предполагает представление о культурно-исторической обусловленности феноменов общественного и индивидуального исторического сознания, в частности такого, как образ Великого Новгорода. Этот принцип связан с использованием историко-генетического метода, позволяющего уяснить генезис и развитие образа средневекового Великого Новгорода. Другой метод, историко-сравнительный, дает возможность сопоставить между собой содержание образов Великого Новгорода, распространенных в тот период в русском обществе, а также их эволюцию. Историко-типологический метод дает возможность представить конкретные образы Великого Новгорода в качестве выражения определенных культурно-исторических типов в русской культуре XVIII – начала XX веков.
Положения, выносимые на защиту.
Образ Великого Новгорода в русском общественно-историческом сознании является сложным культурно-психологическим феноменом, который состоит из отдельных частных образов, отражающих различные, более конкретные специфические черты образа жизни новгородцев, социально-политического уклада вечевой республики, значительных событий её истории. В совокупности они образуют целостный образ средневекового Новгорода, характерный для социума в определенный исторический момент.
Образ Новгорода в отечественной общественной мысли XVIII – начала XX века существует в двух вариациях, выраженных в народной культуре и культуре образованной части русского общества.
Образ Великого Новгорода в общественной мысли российского образованного общества представляет собой искусственное место памяти. Данный образ был искусственно актуализирован в историческом сознании и исторической памяти российского общества в XVIII веке. Как исторический образ колыбели российской государственности и российского самодержавия он использовался для идеологического обоснования укрепляющегося абсолютистского государственного режима в России.
В начале XIX века образ Великого Новгорода трансформировался из искусственного места памяти в естественное, закрепив за собой определенное символическое значение.
Под влиянием изменяющихся общественно-политических условий в России происходит актуализация иных составляющих образа Великого Новгорода. В развитии русской общественно-исторической мысли XIX – начала XX веков не менее важной стал образ Великого Новгорода как вольного города с республиканским политическим устройством, задавленным московским самодержавием при Иване III.
Большое место занимал образ Великого Новгорода на памятнике «Тысячелетие России», возведенном в 1862 году. Этот образ носил официозный характер, подчеркивая роль города в установлении на Руси государственности и самодержавия. Вместе с тем под давлением новгородской общественности памятник был поставлен без фигуры Ивана Грозного, столь существенной в русском историческом сознании и занимавшей значительное место в формировании идеи неограниченной монархии в России.
Во второй половине XIX – начале XX веков происходило активное взаимопроникновение составляющих образа Великого Новгорода, присущих народной составляющей отечественной культуры и в культуре интеллектуальной элиты русского общества, в которой заметно усилился интерес к народным богатырским образам новгородского прошлого. Такое проникновение было особенно заметно в живописных образах Великого Новгорода.
Источниковая база разнообразна. В ней выделяются письменные источники и произведения искусства. Наиболее разнообразны по форме и содержанию и наиболее многочисленны письменные источники. Они подразделяются на документальные материалы и исторические нарративы. Среди последних, в свою очередь, можно выделить научные труды и литературные памятники.
Письменные источники представляют собой пример органического единства содержащегося в них фактического материала, относящегося к истории средневекового Новгорода и представлений о прошлом этого города, бытовавших в конкретный период. Это, прежде всего, документальные источники, сосредоточенные в архивах. Эти материалы содержатся в РГАДА фонд 7 (дела Тайной Канцелярии) и РГИА фонд 789 (документы Академии Художеств), фонд 207 (дела Главного управления путей сообщения и публичных зданий особенная канцелярия Управляющего № 20). В этих документах содержатся сведения о влиянии правительства на общественную мысль и о состоянии российского образованного общества.
К группе исторических нарративов принадлежат произведения на исторические сюжеты. К ним относятся исследования по истории Великого Новгорода. Среди них выделяются две подгруппы. К первой относятся труды историков, изучавших историю России в целом – В. Н. Татищева, Н. М. Карамзина, М. П. Погодина, С. М. Соловьева, В. О. Ключевского и других. Ко второй относятся исследования местных историков и сочинения, написанные под впечатлением посещения Великого Новгорода - А. Н. Радищева, А. Ф. Вельтмана, Н. Н. Муравьева, И. Л. Нерокова, Н. И. Костомарова. Анализ содержания исторических нарративов указывает направленность интересов историков, относящиеся к новгородской истории, позволяет выявить наиболее распространенные и популярные взгляды на историю Новгорода и охарактеризовать степень их проникновения в историческое сознание российского образованного общества.
Другую группу исторических нарративов представляют литературные произведения. Это прозаические и поэтические сочинения XVIII - начала XX века: Ф. Прокоповича, А. Н. Радищева, Н. М. Карамзина, В. А. Жуковского, Ф. Рылеева, А. И. Одоевского, М. П. Погодина, К. С. и А. С. Хомяковых, А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, Л. А. Мея, Н. А. Вроцкого, Н. К. Рериха, С. А. Есенина и других. Особую роль в формировании образа Великого Новгорода оказало творчество известных драматургов М. М. Хераскова, Я. Б. Княжнина, А. П. Сумарокова, Н. А. Римского-Корсакова. Большое значение на формирование образа Новгорода в историческом сознании российского общества оказало творчество императрицы Екатерины II. В литературных произведениях отражается представление о разных сторонах прошлого Новгорода, фиксируется многогранный и неоднозначный образ Великого Новгорода, присутствующий в историческом сознании российского общества.
Произведения искусства представлены двумя подгруппами. К ним относятся живопись и монументальное искусство. В первую очередь, художники уделяли внимание событиям XV века, связанным с падением новгородской независимости - картины Д. И. Иванова, Н. К. Рериха, В. М. Васнецова, А. Д. Кившенко, К. В. Лебедева. Кроме того, в произведениях живописи были широко распространены былинные, летописные и бытовые сюжеты. Особо выделяется образ князя Александра Невского, объединяющий в себе черты как светского правителя, так и православного святого. Это прослеживается на картинах и иконах В. К. Шебуева, В. Л. Боровиковского. Среди скульпторов XVIII – XIX века к новгородской тематике обращались И. П. Прокофьев, М. О. Микешин. В таких произведениях, как Большой фонтан Петродворца, Ростральные колонны, памятник «Тысячелетие России» отражена идея связи времен в русской истории. Произведения искусства - пример закрепления и трансляции потомкам наиболее обобщенных и значимых стереотипов, характерных для общественной мысли конкретного периода.
При исследовании проблемы общественно-исторического сознания необходимо стремиться к анализу как можно более широкого круга источников. В полной мере это относится к теме Великого Новгорода в русском общественно-историческом сознании XVIII – начала XX веков.
|
