Т. В. Шевченко Монографические беседы

Композиция 8. Трио-соната da camera (1971)

• 
  «Трио-соната da camera» – камерное сочинение. Писалось оно довольно-таки трудно и долго. Не знаю, почему я его так долго писал. Короче говоря, закончил я всё где-то в начале 71-го года – то есть писал почти больше года.
  
• 
  Где состоялась премьера?
  
• 
  Это в Уфе было – в тамошнем Институте искусств.
  
• 
  А в каком году?
  
• 
  В 76-м, если не ошибаюсь. Да, в 76-м, и играли его студенты, а руководил ими бывший мой однокашник и самолетовский ученик, Виктор Семенов.
  
• 
  А потом?
  
• 
  А потом трио исполнялось еще в классе Владимира Тонха, но это уже у нас в Москве, и опять же студенческая игра, которая, конечно, не совсем хорошо получилась...
  
• 
  А другие исполнения получились?
  
• 
  Было одно исполнение в Свердловске, где моей музыке посвятили целое отделение, и к тому же с докладом. И сыграли там всё очень хорошо.
  
• 
  А кто сделал доклад?
  
• 
  Жанна Сокольская – хороший и инициативный местный музыковед.
  
• 
  А как бы вы определили жанр этого сочинения?
  
• 
  Наверное, это как бы взгляд в старину – всё-таки "Трио-соната da camera" – напоминание о некогда весьма распространенном музицировании на базе народных танцев…
  
  В композиции шесть частей: «Интрада», «Аллеманда», «Куранта», «Сарабанда», «Ария» и «Жига». Конечно, у меня весьма приблизительные очертания этих танцев – средства здесь совершенно другие, нет никакой конкретной стилизации. И музыкальный язык совершенно другой – вполне современный…
  
  Что здесь, пожалуй, стоит отметить, так это то, что каждая часть выдержана на одной, своей собственной фактуре – от "А" до "Я", так сказать. Хотя для меня это не совсем типично, но иногда и потом будет встречаться в некоторых сочинениях.
  
• 
  Вы имеете в виду "Cantus figuralis" и "Квартет-cantabile"?
  
• 
  Да, и еще в "Стансах".
  
  Теперь о самой сонате. Итак, первая часть – «Интрада» – это вступительный раздел, очень торжественная музыка, какой ей, собственно, и полагается быть. Фактура основана на мощных повторяющихся аккордах, причем у каждого инструмента используется абсолютно свой собственный ритм, но как-то это все взаимосвязано. Она очень резкая, может быть, благодаря чему немножко выпадает из всего – мне иногда так кажется… А может, и не выпадает.
  
  «Аллеманда» – тихая, спокойная пьеска – вся на сурдинках и в структуре очень похожа на хрестоматийные аллеманды, потому что сперва одна тема идет у одного инструмента, потом немножко иная тема – у другого, потом они проходят вместе, а в результате складывается простая вполне форма из трех частей. В партитуре, кстати, рояль у меня записан в середине, то есть между скрипкой и виолончелью. И он так и трактуется – как средний инструмент от начала до конца, ведь Трио-соната писалась, как правило, для двух сольных инструментов и continuo, которое состояло из баса и чембало. И поскольку функцию continuo я захотел дать виолончели, потому что это бас всё-таки, то рояль, естественно, стал у меня cembalo и выполняет чисто гармоническую функцию.
  
  Теперь «Куранта». Это больше, конечно, "напоминание", чем сам танец – она быстрая, на три четверти (хотя эти три четверти, кстати, и не уловишь сразу), и ее характер очень зажигательный – это естественно. Здесь же есть и всякие хитрые ритмические дела. Например, канон, сдвинутый на одну шестнадцатую у виолончели и скрипки (от начала и до конца, практически), и еще в обращении к тому же. Это очень трудно писать было, но, по-моему, звучит весьма пикантно. А рояль, он как раз и объединяет эти диапазоны своим собственным ритмом – всё очень свободно… В общем, «Куранта» довольно сложная получилась – сыграть ее в ритмическом отношении очень трудно.
  
  Теперь «Сарабанда»! Ну, это опять же только характер испанской сарабанды, а в фактуре здесь всё наоборот: рояль разбросан по краям, а аккордово-ритмический аккомпанемент попал к струнным инструментам. То есть, мелодические и басовые функции перешли к роялю, что дало, конечно, и очень много резкостей, и сделало музыку мощной очень – всё идёт на большом форте… А в следующей пьесе – «Арии» – мною был проведен очень рискованный эксперимент, потому что я заставил скрипача и виолончелиста играть в унисон от начала и до конца.
  
• 
  А что в этом страшного?
  
• 
  Так два струнных инструмента чисто в унисон никогда не сыграют! Правда, это скорее касается двух скрипок, а скрипка с виолончелью как-то звучат, конечно, – у них ведь разные тембры и разные обертоны, но всё равно это было рискованно. Тем более, что, по боль­шей части, этот унисон звучит без поддержки фортепиано: есть только легонькое-легонькое сопровождение из маленьких аккордиков у фортепиано и очень много просто сольной части без него – бесконечная мелодия. Но, к счастью, получилось как раз что-то удачное и симпатичное… «Жига», пожалуй, более всего похожа на прототип, и похожа потому, что у нее форма трехголосной фуги. И рояль здесь участвует только в качестве одного голоса, хотя пианист и двумя руками играет. Правда, в рояльном голосе проскаки­ва­ют иногда отдельные гармонические интервальчики. А в целом, конечно, "Трио-со­на­та" – абсолютное порождение 20-го века, хотя какие-то зацепки за жанровость, здесь, несомненно, ощущаются...