Руководство по врачебной науке Тибета «Жуд-Ши» (фраг­менты)





НазваниеРуководство по врачебной науке Тибета «Жуд-Ши» (фраг­менты)
страница14/31
Дата публикации26.08.2013
Размер3.38 Mb.
ТипДокументы
100-bal.ru > Литература > Документы
1   ...   10   11   12   13   14   15   16   17   ...   31

вались. Наконец после очередной бомбежки загорелся дом, где жила бабушка. И тогда она, захватив с собой самое необходимое, ушла из города вместе с последними беженцами. Это было за день до взятия Чудова фашистами.

Толпа беженцев шла на северо-восток, в сторону Волхова. Бабушке к тому времени исполнилось 69 лет. В те годы она была склонна к полноте, не смогла успеть за уходящей толпой, отстала. Вот как она уже после войны рассказывала о своих приключениях или, точнее, злоключениях:

— ...Я вдруг заметила, что иду одна по лесной дороге. В небе с ревом проносились самолеты. Я шла весь день, еды со мной ника­кой не было. Вечерело, бреду и думаю, вот сейчас сяду на землю и уже не встать... И тут я заметила невдалеке несколько домиков, очевидно, то была лесная деревушка. Подхожу и вижу — у окна сидит девушка и такое у нее приятное выражение лица. Подошла и говорю: «Милая девушка, я очень устала, не ела с утра... Помо­гите!» (В этом месте бабушка каждый раз останавливалась и плотно сжимала губы, чтоб удержаться от слез.) Боже, как она встрепенулась! Выбежала из избушки, подбежала ко мне, ввела на крыльцо... Девушка оказалась очень доброй, сердечной... Дала мне поесть и уложила в постель. И только тогда спросила, откуда я. Ответила: из Чудова. «Так оно же сгорело все!» — «Да, я едва вы­бралась, кругом был огонь».

В доме никого, кроме этой девушки, не было. Наутро я хотела идти дальше, но она уговорила меня остаться и передохнуть не­сколько дней. Был вечер, я уже лежала в постели за занавеской, вдруг слышу мужские голоса. Кто-то вошел... И говорит девушке, хозяйке моей: «Настя, собирайся, они взяли Чудово и к утру будут здесь». Потом вопрос, очевидно, обо мне: «Кто такая?» Я вышла и показала свой паспорт. Вооруженный человек бегло взглянул... Ока­залось, что это отец Насти и председатель Совета. Настя упросила отца взять и меня. Мы погрузились в машину и поехали, я даже не спросила куда. Приехали в глухой лес. Там было несколько земля­нок, в одной из них поселили нас с Настей. У костров сидели воору­женные люди в гражданском платье. Были и женщины. Вскоре выяс­нилось, что здесь есть что-то вроде лесного госпиталя, там больные, раненые... Так что мне скоро нашлась работа. Настин отец, началь­ник этого лагеря, или отряда, я уж точно не знаю, хорошо относился ко мне, С ними в лесу я прожила август, сентябрь, октябрь и поло­вину ноября, старалась своей работой отблагодарить за внимание. Затем начальник объявил, что на зиму мне оставаться в лесу риско­ванно, и предложил доставить в ближайший город, не занятый нем­цами. Я подумала и назвала Вышний Волочек, где у меня были знако­мые. Настя на подводе довезла меня до заставы, посадила в машину на Волочек, и мы распрощались.
В Вышнем Волочке бабушка оставалась всю войну. Мама пере­вела ей свои командирский аттестат, бабушку прикрепили к столо­вой для семей военнослужащих, и быт ее постепенно устроился. В 1944-м, когда сняли блокаду, мама впервые за войну взяла отпускное удостоверение и при всех орденах поехала к бабушке,

В 1946 году, получив официальное разрешение, бабушка вер­нулась в Ленинград.
СОКРОВИЩА В СТАРОМ СУНДУКЕ
В Вышний Волочек ездил за ней я.

Городок этот лежит между Москвой и Питером, на двух реках — Мете и Тверце, с церковью на Соборной площади, глядящей в озеро куполами. Судя по забитому ставнями большому гостиному двору, можно себе представить, каким все это было до революции.

Бабушку я не видел шесть лет; когда я увидел ее доброе поста­ревшее лицо, передо мной тотчас встали картины детства, а бабушка с трудом удерживала слезы радости. Я, впрочем, нашел ее бодрой и даже с планами на будущее. Она интуитивно сознавала свою р:уль: теперь, после репрессий и расстрелов 30-х годов, пре­следования тибетской медицины, она осталась единственным спе­циалистом врачебной науки—именно науки—Тибета.

— А что же там, на Литейном, где я вела прием?

— Те комнаты заселили еще в конце тридцатых, бабушка.

— А шкаф со множеством ящичков и номерами лекарств по­мнишь? Где он?

— Не знаю. Возможно, конфисковали с мебелью...

— А высокий серый сундук?

— 3 полной сохранности, стоит у нас, па Рашетовой.

— Сл: i Богу! Открывали его?

— Я смотрел. Там старинные рукописи на желтой бумаге, листы длинные. Толстая рукопись.

— Да, да, это то самое! Третья часть «Жуд-Ши». Петр Алек­сандрович успел расшифровать, но издать не успел...

— Там еще орешки серого цвета.

— Это миробалан, он входит в состав многих лекарств... Но там не только это! Что же, в доме никто не жил в войну?

— На втором этаже жили военные. Сундук, кстати, стоял неза­пертым. Может, и открывали- видят —бумаги... Кому нужно? По-моему, там еще весы...

Бабушка кивала головой, очень довольная.

— Ну. теперь, кажется, недолго ждать. Если Бог даст...

Я промолчал, не желая огорчать бабушку: знал мамино скепти­ческое отношение к возможности возрождения тибетской меди-

цины. Все теоретические труды были связаны с именем деда, но о Петре Александровиче Бадмаеве в советской энциклопедии было сказано как о монархисте, друге Распутина и Протопопова — сло­вом, весьма нелестно, и вряд ли какое-либо издательство взялось бы выпустить его дореволюционные работы или опубликовать еще не изданные. Мама ценила труды своего отца, но смотрела реаль­нее на все это.

Вещей было немного, и мы быстро погрузились в пассажирский поезд — скорые здесь не останавливались. К Ленинграду подъ­ехали под утро. Такси — немецкие ДКВ — только еще начали появляться в городе, поймать их было трудно. Я нанял обычную полуторку. Бабушка села в кабину с шофером, я — в открытый кузов с вещами, и минут за сорок доехали до дома.

Бабушку я привез на Рашетову улицу, 23 — в дом моего отца, который он выстроил перед самой войной. В жизни есть какая-то тайна, кто-то или что-то ведет нас... В восьмикомнатном особняке бабушки всем хватало места, но отец еще в 1936-м начал строиться на Рашетовской горке, близ парка Сосновка. У него было понятное желание — иметь свою крышу над головой, а такую инициативу власти поощряли и даже давали ссуду, ибо в городе жилья для обыкновенных граждан тогда не возводилось.

Елизавете Федоровне это было не по душе: она хотела жить с нами. Однако вышло как лучше — к тому времени, как все у бабушки конфисковали, дом отца был уже почти готов. Он будто предчувствовал... После работы ездил на Рашетову, наблюдал за бригадой плотников, доставал по госцене бревна, кирпич. В нем бур­лила могучая сила в сочетании с огромными организаторскими спо­собностями. Увлекался охотой, бил птицу влет, любил рыбачить с удочкой и старался уйти от политики. Отец не был интеллигентом в полном смысле этого слова; он происходил из орловских дворян. Иногда шутил: «Мне бы наше орловское поместье и рысаков!..»

Как и все люди старого воспитания, Сергей Борисович верил в силу закона. «Чтобы меня арестовали, я должен совершить пре­ступление. Преступления я не совершал и не совершу...» — бы­вало, говорил он. В кадетском корпусе прививали рыцарские на­клонности, и отец мог вступиться за слабого в любом уличном инциденте. В молодости на мотоцикле перескочил трехметровый пролет Литейного моста, когда его начали разводить,— спешил домой после съемок.

Летом, уехав с братьями и приятелем в экспедицию на Байкал, он писал моей маме: «Встреть меня светлыми, радостными глазами, пожми мне руку, продолжая ясно смотреть, и... ну, собственно, тогда я смогу даже дать планете нашей расписку, что все на свете уже получил...»

После ареста бабушки, успокаивая маму, повторял: «Не вол­нуйся... Елизавета Федоровна вернется и будет жить в нашем доме... Более того, она пойдет за моим гробом». Он ошибся в одном: никто не шел за его гробом, и похоронили его в братской могиле в гулаге под Златоустом.

Отца арестовали в первую неделю войны, а в 1958-м нам выдали справку о его посмертной реабилитации. И лишь спустя полвека, в 1991 году, КГБ допустил меня к делу отца. Его обви­няли в знакомстве «со шпионом Н. Н. Бадмаевым» и в организации экспедиции на Байкал, которую расценили тоже как шпионскую — с целью показать дорогу японцам. Будто те не знают, что Селенга впадает в Байкал, а Ангара вытекает из него!..

Из протокола допроса.

Вопрос. Какие поручения давала вам Бадмаева? Ответ. Елизавета Федоровна, моя теща, занимается тибетской медициной. Просила купить на базаре в Улан-Удэ лекарственные травы. Но во время моего пребывания в городе шли дожди и базара не было.

В обвинительном заключении следователя есть запись: «Экспе­диция состоялась под видом сбора лекарственных трав». Но откуда следователь знал о поручении бабушки? Это мог знать кто-то из близких. Вероятно, кто-то из них и «стучал». Конечно, среди многочисленных знакомых бабушки был осведомитель. И скорее всего, не один.

В деле есть еще и письмо отца прокурору, и в нем такие строчки:

«Я настаиваю на скорейшем окончании моего дела и о направле­нии меня в распоряжение военного комиссариата как командира запаса 1-й очереди. Это будет проявлением подлинной советской справедливости в отношении меня, моей жены — военного врача и 14-летнего школьника-пионера.

С, Гусев-Глаголин 21 декабря 1942 года. г. Златоуст».

Войдя в дом отца, бабушка всплакнула, что уже нет Акулины Яковлевны и Сергея Борисовича, с которым моя мать счастливо прожила пятнадцать довоенных лет. Она встретила нас у подъезда, обняла бабушку и сказала: «Ну, теперь пусть хоть все НКВД едет сюда — не отпущу!» Еще предстояло прописать Елизавету Федо­ровну, что в условиях режимного города было трудно. Но главное — она вернулась.

В тот же вечер я, взяв паспорт и заявление бабушки с просьбой о прописке, отправился к знакомой паспортистке Клавдии Ильи­ничне,— ее дочь Таня была моей одноклассницей. Поэтому я пошел к ней домой посоветоваться — они жили неподалеку, за Линдоном прудом.

— Ну что, бабушку прописывать надо? — улыбаясь, спросила

хозяйка.

— А вы уже знаете, что она дома?

— Видел уже кто-то ее в вашем саду. «Бадмаева вернулась...» Померло много из старых, но кое-кто все ж остался. Да... Сейчас с пропиской туго, город закрыт. Если только по вызову с предприя­тия или по вербовке.

— Ей семьдесят четыре года!

— Все понимаю. Фамилия известная, не просунешь меж других дел. Паспорт с собой? Покажи-ка!

Я подал паспорт бабушки. Клавдия Ильинична внимательно перелистала его. Вздохнула:

— Да, отметочка есть... В милиции на это смотрят. Надо б под­страховаться.

— Как это? — не понял я.

— Дать нужно, что ж тут не понимать!

— Кому?

— Кто кладет резолюции... Паспортный стол. Понял?

— И что я должен буду?..

— Да кто ж от тебя возьмет — усмехнулась Клавдия Ильи­нична. Потом вдруг поинтересовалась, остались ли у бабушки какие-нибудь лекарства, например от язвы желудка, У самого начальника-то язва, мучается. Спроси у бабушки, сможет помочь? Тогда он все подмахнет. А документ с заявлением оставь, форму 9 я сама в ЖАКТе сделаю...

У бабушки оказалось лекарство от язвы. И — каковы коллизии жизни! — начальник паспортного стола наложил резолюцию «про­писать постоянно» в бывшем кабинете деда, ибо 36-е отделение милиции помещалось в доме на Поклонной.

Вскоре после приезда бабушка попросила меня перенести серый сундук в ее комнату. И занялась им. Этот сундук проделал путе­шествие с Поклонной горы, где находилась дача деда, в особняк на Ярославском проспекте, оттуда на Отрадную и затем на Рашетову. Он чудом не был конфискован вместе со всем остальным, что при­надлежало бабушке, и спасен исключительно благодаря сочув­ствию следователя, как и немногие другие вещи.

Я достал из сундука и положил на стол тяжелую рукопись. Основной текст — ровные строчки, но на левой половине каждого листа оставлены большие поля, и на них-то резким, малопонятным почерком внесены правка, вставки, дополнения.

— Вот рука Петра Александровича,— сказала бабушка.

— А сама рукопись о чем?

— О, это очень серьезно: лечение опухолей, в том числе злока­чественных.

— Рака?!

— И рака. Петр Александрович лечил рак, это известно. Из соседней комнаты вошла мама, услышав наш разговор.

— Но ведь не сохранилось никаких документов, я имею в виду историй болезни,— возразила она.

— Я — свидетель и пока еще жива: он лечил рак, определял его на ранней стадии. И добивался рассасывания опухолей!

— В таком случае откуда известно, что опухоли были злокаче­ственные? Это можно установить лишь по результатам вскрытия... У меня появилась мысль — пригласить Адель Федоровну Гаммер-ман, она сейчас профессор, заведующая кафедрой в Институте фармакологии и настоящий ученый. Интересно, что она думает сейчас о тибетской медицине?

— Она в добром здравии? Ее не тронули?

— Да. Я была на ее шестидесятилетии...

В самом деле, удивительно, что человек с немецкой фамилией, да еще знаток лекарственных трав, ездивший в приграничные районы на востоке страны, уцелел в 1937-м. Очевидно, из-за своей глухоты: тот, кто намечал очередные жертвы, пожалел следова­теля, которому пришлось бы допрашивать Адель Федоровну.

— Отыщи ее, Аида, я верю в ее доброжелательное отношение ко мне!

Между тем я продолжал извлекать содержимое сундука: апте­карские весы с гирьками от миллиграмма до двухсот граммов, серебряную ложечку на длинном стержне, которой дозировали лекарства, коробку с сушеными орешками...

— О, Боже, это миробалан,— обрадовалась бабушка.— Что там еще?

— Да, кажется, все...

— Сундук с двойным дном. Попробуй поискать кнопку или затвор, где-то справа должны быть...

Поискав, я действительно нашел затворчик и, справившись с ним, поднял первое дно сундука. Здесь оказались пакет, обернутый во фланель, и кожаный футляр. Во фланель был завернут столо­вый серебряный сервиз на двенадцать персон; в небольшом кожа­ном футляре на подушечке лежало золотое кольцо с вделанными в него часиками.

— Это уже покойная Акулина Яковлевна припрятала, воз-

можно, на Поклонной горе. Она распоряжалась перевозкой

вещей,— пояснила бабушка.

— Сережа перетащил к нам сундук перед тем, как опечатали

твои комнаты.

— Ну, серебро обычное.., А кольцо-часы я, помнится, купила в

Швейцарии, где была незадолго до твоего рождения,— сказала бабушка дочери.— Это ценность, не помню, сколько заплатила, но что-то очень дорого. Продавец-ювелир обратился ко мне по-фран­цузски: «Мадам, это вещь! Поверьте...» Да!.. Акулина Яковлевна была преданный человек! В те времена были такие...

— Кулюша была единственной,— вздохнула мама.
«ЗНАНИЯ ЕЛИЗАВЕТЫ ФЕДОРОВНЫ — НЕВОСПОЛНИМОЕ БОГАТСТВО»
Профессор Гаммерман приехала с цветами, обняла бабушку и, как все глухие, громко заговорила, что очень счастлива ее видеть

и всегда помнила о ней.

— Вы очень мало изменились, дорогая Елизавета Федоровна, за эти годы, десять, кажется? — Затем она вооружилась слуховым аппаратом и внимательно выслушала соображения бабушки и мамы относительно возрождения тибетской медицины.

— Должна вас утешить: теперь они не рассматривают тибет­скую медицину как нечто враждебное их строю. Напротив, уже идут разговоры о народной медицине, о создании центра, воз­можно, в Улан-Удэ... Но вся беда в том, что нет специалистов и человека, который возглавил бы все это, как в свое время ваш супруг. В сущности, вы — единственный специалист, Елизавета Федоровна, и знаток школы Петра Александровича... Все или почти все теоретические труды по врачебной науке Тибета связаны с именем Бадмаева: и перевод «Жуд-Ши», и собственные сочине­ния, трактаты...

— У нас сохранились его дореволюционные издания,— вста­вила мама.

— Да, и в публичке они есть. Но, дорогая Аида Петровна,

начать надо с того, чтобы... восстановить, точнее, реабилитиро­вать автора.

Адель Федоровна заметила, что хорошо, если бы знаменитый ученый или писатель выступил с объективной статьей: не отрицая близости Петра Александровича ко двору, его взглядов, он вместе с тем раскрыл бы важность учения Бадмаева, его полувековую практику здесь, в Петербурге-Ленинграде. Она готова подписать любое ходатайство, отзыв, но для реабилитации нужен крупный и лучше всего партийный деятель союзного масштаба.
1   ...   10   11   12   13   14   15   16   17   ...   31

Похожие:

Руководство по врачебной науке Тибета «Жуд-Ши» (фраг­менты) iconКлинические рекомендации вакцинопрофилактика в общей врачебной практике 2014 г
Клинические рекомендации подготовлены Заикой Галиной Ефимовной – Заслуженным работником высшей школы Российской Федерации, к м н.,...
Руководство по врачебной науке Тибета «Жуд-Ши» (фраг­менты) iconТема Содержание
Нормативно-правовые доку­менты и учебно-методи­ческое обеспе­чение к началу учебного года
Руководство по врачебной науке Тибета «Жуд-Ши» (фраг­менты) iconРуководство: Общее руководство праздника осуществляется учителем...
Использование средств физического воспитания в организации активного отдыха укрепление здоровья учащихся
Руководство по врачебной науке Тибета «Жуд-Ши» (фраг­менты) iconМетодические рекомендации оформления и предоставления работ на соискание
Вологодской области по науке и технике, государственной молодежной премии по науке и технике Вологодской области (далее – государственная...
Руководство по врачебной науке Тибета «Жуд-Ши» (фраг­менты) icon1. Руководство племенной работой. 1 Руководство племенной работой...
Коучинг с помощью нлп: Практическое руководство по достижению поставленных целей / Джозеф О'Коннор, Андреа Лейджес. — Пер с англ....
Руководство по врачебной науке Тибета «Жуд-Ши» (фраг­менты) iconРуководство по изучению дисциплины «Операционные системы, среды и оболочки»
Руководство необходимо для общего ознакомления с дисциплиной и содержит сведения
Руководство по врачебной науке Тибета «Жуд-Ши» (фраг­менты) iconРеферат по валеологии на тему методы народной медицины
С появлением же письменности, стали создаваться разнообразные произведения врачевательного характера. В письменном наследии древних...
Руководство по врачебной науке Тибета «Жуд-Ши» (фраг­менты) iconУрок 7 Тема: нуклеиновые кислоты
Задачи: познакомить учащихся с особенностями строения молекул ДНК и рнк, выявить основные различия и общие эле­менты в строении ДНК...
Руководство по врачебной науке Тибета «Жуд-Ши» (фраг­менты) icon«дни тибета в барнауле – 2012» 1 мая, вторник
Российской Федерации, Правительства Москвы, Департамента науки, промышленной политики и предпринимательства города Москвы, Всемирной...
Руководство по врачебной науке Тибета «Жуд-Ши» (фраг­менты) icon7. Руководство практикой, обязанности руководителей практики
Настоящее «Руководство по качеству» не может быть полностью или частично воспроизведено, тиражировано и распространено без разрешения...
Руководство по врачебной науке Тибета «Жуд-Ши» (фраг­менты) iconРуководство к выполнению курсовой работы по дисциплине «Управление качеством»
Руководство предназначено для студентов специальности 080401. 65 «Товароведение и экспертиза товаров (по областям применения)» всех...
Руководство по врачебной науке Тибета «Жуд-Ши» (фраг­менты) iconРуководство по изучению дисциплины «Экономика» для студентов специальности 080801(351400)
Руководство необходимо для общего ознакомления с дисциплиной и содержит сведения
Руководство по врачебной науке Тибета «Жуд-Ши» (фраг­менты) iconКлинические рекомендации инфаркт миокарда в общей врачебной практике 2013
Классы рекомендаций (табл. 1) и уровни доказательств (табл. 2) используемые в документе
Руководство по врачебной науке Тибета «Жуд-Ши» (фраг­менты) iconПациент с гастроэзофагеальной рефлюксной болезнью в общей врачебной...
Работа выполнена в гоу впо «Самарский государственный медицинский университет Росздрава»
Руководство по врачебной науке Тибета «Жуд-Ши» (фраг­менты) icon«Дерматовенерология»
Цель дисциплины формирование у студентов навыков диагностики и профилактики кожных и венерических заболеваний, оказания первой врачебной...
Руководство по врачебной науке Тибета «Жуд-Ши» (фраг­менты) iconМетодическое руководство
Руководство предназначено для разработчиков электронных обучающих материалов и электронных учебных курсов, отвечающих требованиям...


Школьные материалы


При копировании материала укажите ссылку © 2013
контакты
100-bal.ru
Поиск