ПОЧЕМУ ГАСНУТ ВУНДЕРКИНДЫ?
1
Как же всё-таки это происходит: был обыкновенный ребёнок и вдруг однажды — вундеркинд?
Мы уже знаем, что вундеркинд делает рывок вперёд за счёт более развитого, чем у его ровесников, чувства гармонии.
Чувство гармонии не одиноко в своём происхождении: ему предшествовала чувствительность, а вместе с нею и эмоции. Следом же за развитием чувства гармонии возникает способность ребёнка не только превращать чувства и эмоции в мысли, но и материализовывать в предметы и явления собственными руками.
Значит, чувствительность, эмоции и чувства — три последовательные ступеньки, которые вундеркинд преодолел быстрее своих ровесников.
Чувствительность и эмоции фиксируют любой предмет в окружающей ребёнка среде. Тут предмет — это каждое проявление и влияние того, что вне нас: люди, запахи, действия — всё то, что можно увидеть или услышать.
Вы уже знаете, как возникают и работают чувства. Они возникают, когда мы находим контакт с предметом. Между ним и нами устанавливается контакт и канал связи, по которому в прямом и обратном направлении циркулируют энергия и информация. Мы это осознаём тогда, когда их мощность переходит порог сознания. И даём оценку: нравится — не нравится, полезно — вредно и т.д. То есть чувствами мир делится на две части: известное, добро и красота, и неизвестное, зло, дисгармония, и с каждой из них складываются взаимные отношения: действия или противодействия.
Наконец, возникает мысль — это свидетельство того, что мы превратили материал чувств таким образом, что овладели предметом: можем с ним действовать, не касаясь его руками. Существование мысли свидетельствует о том, что мы создали некоторую модель отношений с предметом и она может быть регулятором наших действий с ним.
Значит, система «чувствительность — эмоции — чувства», её активность обеспечивает познание окружающего во всём его безграничном объёме.
Дальше мы рассмотрим трансформацию этой системы в новую и более продуктивную — работающие органы человека:
Задаток — способность — талант.
Это позволит выяснить, на каком уровне развития оказался наш вундеркинд. Ведь он, в сравнении с ровесниками, способен на следующее:
• познавать — охватывать чувствами и мыслями, узнавать увиденное, запоминать и вспоминать с высокой степенью точности;
• чувствуя внешние влияния, превращать их энергию и информацию в собственные мерки, которыми он удачно пользуется и при познавании, и особенно в психомоторном действии;
• делает первые попытки трансформировать чужие, совершенные гармонии-мерки в собственные и — что важно — изо всех сил старается их не только запомнить, но и материализовать, делая первые шаги на пути к творчеству.
2
Проблема творчества и таланта сложна. Мы же стараемся изложить её с возможной для нас простотой. И дать ключ. Чтобы вы разобрались самостоятельно.
Безусловно, все вы знаете (возможно, и неосознанно) и пользуетесь (интуитивно) этими знаниями.
Разберём это на простом примере. У нас есть зрение. Мы им пользуемся. Зрение — задаток. Но в жизни мы не только смотрим, но и видим, пользуясь чувствительностью глаза, мы всматриваемся. Значит, уже пользуемся способностью, созданной на основе задатка. А если мы так научимся всматриваться, что окажемся способными в очевидном увидеть невероятное, никем до нас незнаемое, то это — творческий процесс, обеспечивающийся нашим механизмом таланта.
Правда, знакомо?
А как быть с творчеством?
О творце дальше.
Пора наконец понять, почему угасают вундеркинды. Пока его поддерживает целостная троица — энергопотенциал, чувство гармонии и психомоторика, — вундеркинд пребывает на гребне волны развития механизма таланта.
А что этому развитию способствует?
Генотип даёт нашему вундеркинду энергию, психомоторными действиями он её ещё и зарабатывает. И может достаточно много заработать. Чувство гармонии засекает задачи — он старается их решить. Стоит чему-то в этом механизме таланта сломаться — и конец успехам.
Энергопотенциал генотипа чаще всего подводит вундеркинда. Каким бы могущественным не был этот заряд — он всё-таки имеет границы. Кстати, даже если все процессы внедрения программы генотипа происходят естественно, энергия возрастного развития начинает исчерпываться где-то в 16—19 лет. Если же её эксплуатируют безмерно, то она может опустошиться значительно раньше. Энергия тогда уже не наполняет в достаточной мере движение чувств и мыслей, и то, что ребёнок свободно делал вчера, — сегодня он перестаёт уметь.
Итак, о своей энергии мы можем говорить как о веществе, а об энергопотенциале — как о количестве способности к действию.
Психомоторное действие (само собой разумеется, мы говорим о гармоничном действии) рождается от слияния трёх составных функций, которые оно исполняет: игры, учения и труда. То есть каждую такую функцию можно ставить как цель, тогда мы получим такие виды психомоторных действий:
• действие-игра с целью, которая заключена в ней самой;
• действие-учение, с целью самообучения, самовоспитания или профессиональной подготовки;
• действие-труд, цель которого — создание мыслительными и психомоторными действиями определённого предмета, вещи.
Сливаясь в целостность, они дают творческий процесс.
Игру мы поставили на первое место потому, что речь идёт о детях. И для взрослых игра всегда привлекательна. Для детей — особенно, поэтому именно игра становится основной пружиной развития. Позднее, когда они вырастут и станут взрослыми, первенство займёт труд. Но если мы хотим, чтобы труд был не тяжкой повинностью, он должен вмещать в себя элемент игры, и обязательно — познавательные моменты — учение. В этом случае он никогда не надоест, ежедневно будешь ждать встречи с ним, с радостью работать (понятно, если знать меру — ведь и от мёда можно приобрести аллергию) и этим наслаждаться.
Как вы понимаете, под «игрой» мы имеем в виду не какие-то развлечения, а форму действия, деятельность, наполненную смыслом. Только форму. А сердцевина действия — всегда! в любом возрасте — это учение. Игра ради игры (даже самая интересная) быстро надоедает. Труд ради труда — каторжная повинность. И лишь учение не девальвируется потому, что оно должно быть организовано как утеха.
Вдумайтесь в смысл слов: «любимый труд». Когда же он становится любимым? Когда он интересен, то есть каждый раз одаривает нас чем-то новым — новым познанием. А добывание его было на фоне положительных чувств; когда они играют, то удовольствия ещё больше. И чем труднее игра, тем сильнее мы её любим. Вспомните: «Наука трудна, но плоды её сладки...»
3
Вундеркиндам во все времена не везло. Прежде всего, у них сразу отбирали игру, учение угнеталось глыбою «нужно», «должен», а труд-радость подменяли работой на грани возможного напряжения — работой по-чёрному. Ну как не посочувствовать бедняге-вундеркинду! Поэтому и понятно, что никто из взрослых не желает им быть.
В нашей повседневной жизни понятий «гармония» и «чувство гармонии» почти не существует, ими не пользуются в школе. Это положение вызывает сочувствие. Хотя вся культура человечества была создана с помощью чувства гармонии — инструмента творчества. А как это чувство развивать?
Гармонию вокруг себя люди просто не замечают. Она всегда рядом, всё время неутомимо работает: это благодаря ей сберегается целостность всего сущего. Как линза собирает лучи в пучок, так и гармония из бездны мелочей создаёт явление — вундеркинда. Благодаря же чувству гармонии осуществляется задуманное. Ею пользуются как средством, а между тем в ней есть смысл. Соль всякой деятельности. Цель любой деятельности. Ведь чем бы мы ни занимались, а стремимся к одному — состоянию гармонии.
Что это значит?
Человек в состоянии гармонии жизнерадостен, доволен. Он потратил усилия, причём большие усилия — и у него получилось всё хорошо. Он не чувствует своего тела, потому что в теле всё гармонично, у него не болит душа, ведь он живёт в согласии с ней и каждый свой поступок измеряет совестью — меркой нравственного чувства. Он живёт в согласии с миром, потому что окружающее не угнетает его, а все задачи, которые ставит перед собой этот человек, не рушат его гармонии, его динамичного равновесия с миром.
Вундеркинд потому и вундеркинд, что раньше других овладел чувством гармонии и научился пользоваться им. Он этого процесса не осознаёт, но гармония живёт в нём, как камертон — и всё!
И если его учитель мудр, то будет следить за одним-единственным: чтобы внутренняя гармония вундеркинда развивалась свободно. Это значит — чтобы ребёнка не оставляло чувство игры, чтобы ему всегда было интересно, чтобы наибольшее удовольствие он получал от того, как он делает своё дело. Чтобы вот это как, то есть процесс работы в учении, труде, игре был единственной целью.
А вундеркинду подменяют цель.
Гармонию из роли хозяйки переводят в подмастерья — заменяют технологией. А целью выбирают первенство. Стать первым! — в школе, в районе, в государстве, в мире... Зачем? Чтобы быть первым. Ну стал, ну и что? А стал ли он от этого лучше, богаче духовно? Получил ли наслаждение от жизни? Стало ли от него лучше окружающим? Нет, нет и нет.
Борьба за любое первенство — это всегда бег наперегонки со временем.
А значит — форсаж, усталость и, как результат, — разрушение внутренней гармонии ученика. Большинство вундеркиндов сходит с дистанции — ломаются навсегда, так и не дойдя до вершины. Но и победителю не лучше! Потому что на вершине он вдруг делает для себя открытие: впереди только одни путь —вниз. И это в начале жизни...
А если бы целью школьного обучения и воспитания было создание гармонии человека, совершенство его души и тела, он не знал бы срывов, глухих углов, жестокого разочарования, необходимости начинать всё сначала. Потому что каждый шаг к новому был бы победой, укреплял бы уверенность в себе, приносил бы утешение. И если бы на этом пути встречались победы над другими — в школе, в стране, в мире, — мера этих побед в глазах такого победителя была бы одна — насколько он себя преодолел.
Для гармоничного человека поражение и победа имеют одну цену. Поэтому он знает: тот, кто жаждет лишь победы, раньше или позже проигрывает — всё и навсегда; тот, кто ищет и создаёт в себе состояние гармонии, — всегда победитель. И жизнь его достойна хорошей зависти.
Почему из многих способных детей, которые занимаются спортом, в так называемый большой спорт попадают единицы?
Гонка за временем, гонка за пределы возможностей невозвратимо утомляет механизмы развития ребёнка. Организм ребёнка наедине с высшими тренировочными нагрузками начинает защищаться. Чем? Выключает активность систем: боль в печени, нарушение сердечного ритма, разрывы волокон мышц.
Защита болью от перегрузок — первые сигналы беды.
Другие — отмирание интереса к тренировкам (знак очень глубокого истощения).
Третий — сигнал гибели мотивов.
В таком состоянии личность дезориентирована, утратила себя, потеряла шкалу ценностей и переходит на примитивный уровень жизни — эмоциональный. Нужно будет потратить много сил и времени, чтобы прийти в себя. Если повезёт.
Получается, всё дело в том, что вундеркиндам не хватает энергии?
Ничего подобного! Их энергетические аккумуляторы необыкновенно вместительны. Посмотрите на мальчишек в выходной день: они выходят во двор сразу после завтрака и гоняют мяч до темноты.
Девчонки могут играть «в резинку», исполняя десятки фигур, по ходу выдумывая новые, пока их не загонят домой. Но достаточно направить их энергию на лёгкую физическую работу, скажем, окапывать деревья или поливать грядки, как они устают за считанные минуты. И они не выдумывают, они правда устают. В чём же тут дело?
4
Игра всегда гармонична, идеально гармонична. И ребёнок, желающий играть (больной малыш как правило играть не хочет), тоже гармоничен. Он тянется к игре, потому что эта внешняя гармония даёт выход, возможность развития гармонии внутренней, той, которая томит его, не даёт сидеть на месте, заставляет искать применение себе, что-то делать. Но двигаться, использовать себя, работать он желает в ситуации полной свободы, когда он может выражать себя, развиваться, расти.
Игра — идеальная среда для такого прогрессивного развития. Итак, ребёнок, тратя энергию в игре, зарабатывает её, накапливает. Его эмоции и чувства, как насосы, перекачивают энергию, которую он поглощает из атмосферы игры.
В игре ребёнок не чувствует гармонии. Почему? Потому, что игра — состояние гармонии его тела и души. А когда его внутренняя гармония сталкивается с монотонной работой, сразу же даёт перебои — и он быстро устаёт. Конечно, его можно заставить работать. Взрослые и учителя именно этим и занимаются. Однако, что из этого получается, вы уже знаете.
Значит ли это, что в работе нет гармонии? Никак нет. Любая работа насыщается гармонией и таким образом становится источником энергии, — если её замысел, её интерес являются высшим смыслом человека. То есть если вы её ассимилируете, сделаете частью себя, продолжением себя, если вы станете способны, исполняя эту работу, развиваться (как вы уже поняли — перевести работу в координаты познания и игры).
Как же работа — любая работа! — становится осмысленной, интересной, становится источником энергии?
Ответ один: когда работа имеет ценность для других и наполнена смыслом для себя, тогда она порождает гармоничные предметы и явления...
Девочка помогает матери мыть посуду, потому что понимает: мать пришла с работы уставшей, без сил, и этот её маленький труд маме очень нужен. Мальчик вскапывает грядку, потому что знает: бабушке это не под силу. Старшеклассник идёт в помощники комбайнера и работает наравне со взрослыми от зари до зари, потому что второй помощник заболел, а урожай нужно собирать сегодня, завтра будет поздно.
Поняли, что ними руководит? Это оно — чувство созидания — окрашивает работу в радостные краски, это оно наполняет её смыслом, а ребёнка — дополнительной энергией. И если она есть, то ребёнок чувствует: он живёт не зря. И он счастлив.
Вундеркинд, которого запрягли в работу наперегонки со временем, лишён игры.
Он должен быть первым, его заставляют быть первым. Его заставляют стать первым. Первым — для кого? Сначала для тех, кто создаёт вундеркинда, кто в этом заинтересован, а потом — и для себя. Он доказывает, что он лучше всех, — и тем самым от остальных отделяется пропастью, проводит между собой и остальными распределительную грань.
Интересная деталь: вундеркинды, хотя и раньше других вырываются вперёд, никогда не становятся юношами-революционерами...
Что же такое наша жизнь? Это вечный конфликт нашей внутренней гармонии с внешней дисгармонией. Проще всего найти во внешней дисгармонии уютное и выгодное гнездышко — и свернуться в клубочек, затаиться в нём и ни на что больше не претендовать. Жить как улитка: не высовываясь.
5
Человек живой, энергичный, творческий создаётся потому, что он развивался без гонки со временем, без давления непосильных обязанностей и поэтому сберёг свою самобытность, индивидуальность и самостоятельность. Иначе он жить не может.
Если бы вундеркинд развивался в общении с другими детьми, его поражения не были бы очень трагичными эпизодами, ведь в этом случае важно совсем другое: что он старался, что он сделал свой вклад в общее дело. Но он один. И поэтому поражение (а каждый вундеркинд рано или поздно приходит к своему поражению) станет для него трагедией. И часто оно разрушает его душу навсегда.
Человек энергичный и творческий старается, несмотря ни на что, самовыразиться, значит, развиваться, вести наступление на окружающую дисгармонию. И чем масштабнее личность, тем энергичнее и смелее он это делает. Но он идёт на жертвы, делает окружающий мир лучше, гармоничнее. Зачем ему это нужно? Не ему — другим! Это и придаёт ему силу и мужество, делает его жизнь осмысленной и счастливой.
Бывшие вундеркинды на такое уже не способны. Сломавшиеся утратили бойцовские качества навсегда. То, что было разрушено у вундеркиндов в гонке со временем, делает их отчаявшимися эгоистами. А добывать первенство они способны только в том мирке, в котором стали выше других. Если мир изменяется — изменяются и ценности, и достижения вундеркинда (добытые невероятными усилиями, внезапно могут стать никому не нужными, и тогда весь его труд, вся борьба, вся жизнь утрачивают смысл).
Нет, бывшему вундеркинду необходимо, чтобы завтра было, как вчера. Чтобы ничего не изменялось. Только при таких условиях он сбережёт своё равновесие, свой успех. Только так он будет отдалять своё неминуемое поражение ещё на какое-то время — пока не станет совсем пустым.
Итак, вундеркиндами не рождаются, их создают. У нас вундеркиндство поощряется по причине незнания его сущности: педагогика не знает и молчит. Обыватель восторгается: «Господи, какой маленький, а что умеет!» Для обывателя это такая же клубничка, как цирк лилипутов.
А знает ли кто-нибудь из них, сколько часов ежедневно тянет лямку послушное дитя? Задумывался ли кто-нибудь о том, чем это существо будет жить потом, когда станет взрослым и однажды, мимоходом откроет для себя, что недавнее феноменальное умение прошло.
(Работа, работа, работа, борьба с усталостью и ничего, кроме неё, он не воспринимает потому, что нет сил и времени разглядывать. И нет товарищей, детских игр, нет созданного в душе — своего представления окружающего мира, — для этого необходима огромная оперативная энергия — нет ежедневного родительского тепла).
Чем жить в будущем, если вдруг в прошлом не на что опереться?
Как конструировать жизнь, если вдруг выясняется, что фундамента (на который потрачено столько лет и сил!) — нет...
Быть вундеркиндом — интересно потому, что жизнь для него окрашена эмоциями и чувствами. Потому что всё, за что он берётся, создаётся легко и просто. Потому что он сделал жизнь более полноценной и светлой для всех, с кем сосуществует.
Но вундеркиндство — подстёгивание и гонка за славой — создаёт ситуацию обречённости.
Педагогика бессильна перед проблемой вундеркинда. Она знает, как учить средних детей, как подтягивать слаборазвитых. Но вундеркинд в обычной школе — гвоздь в стуле. Он приносит в класс дисгармонию. Он заставляет решать новые — причём очень трудные — задачи, к которым учитель не готов. Проще всего этот гвоздь выдернуть или загнать его молотком так, чтобы головки не было видно.
Как сделать, чтобы учителя поняли, что им повезло, что судьба предложила норму в образе вундеркинда, на уровень которой школа должна подтягивать остальных детей? Как это понять?
Появление вундеркинда заставляет их решать столько задач, что уже не нужно доказывать: педагогика — это творчество. Наконец, работа с вундеркиндом — разумная, спокойная, неспешная — так их обогатит, научит их верно видеть детей, что они станут способными узнавать вундеркиндов без подсказки случаем, замечать их среди толпы, между теми, кого считали такими, как все.
А узнавать их обязательно нужно. Потому что вундеркинд — это норма, и у этой нормы есть другое название: талант. А талант не терпит конъюнктуры и спешки. Вундеркинд должен развиваться сам. Ведь до той минуты, когда его открыли, вундеркинд развивался сам. И неплохо получалось!
Итак, индивидуальный подход, осторожность и терпение, терпение, терпение.
Работа на много лет.
ОЧЕРК ВТОРОЙ
|
