Реферат.
Ломоносов как переводчик.
Работу выполнил:
ученик Озерской средней школы
им. Д. Тарасова
Письмеров Алексей Сергеевич
1997 года рождения.
Учитель русского языка и литературы:
Макарова Татьяна Юрьевна.
Озерск
2011
Ломоносов как переводчик.
Все знают, что Михайло Васильевич Ломоносов являлся величайшим ученым и внес неоценимый вклад в развитие мировой науки, но также он известен и как талантливый переводчик.
Конечно, переводчиком он стал не сразу. Этому предшествовали годы учебы. Когда М. В. Ломоносов поступил в Славяно-греко-латинскую академию, ему было девятнадцать лет, и он оказался по возрасту самым старшим учеником в младших классах. Поэтому первое время учиться Ломоносову было морально нелегко. Младшие школьники показывали на него пальцами и смеялись над ним, крича: «Смотрите, какой болван лет в двадцать пришел латине учиться.
Трудно приходилось Ломоносову и с деньгами. Рослому и физически здоровому юноше тяжело было жить на скромную стипендию, составлявшую в первых шести классах 3 копейки в день, а в двух старших классах — 4 копейки в день. Впоследствии М. В. Ломоносов вспоминал: «Обучаясь в Спасских школах, имел я со всех сторон отвращающие от наук пресильные стремления, которые в тогдашние лета почти непреодоленную силу имели. С одной стороны, отец, никогда детей кроме меня не имея, говорил, что я, будучи один, его оставил, оставил все довольство (по тамошнему состоянию), которое он для меня кровавым потом нажил и которое после его смерти чужие расхитят. С другой стороны, несказанная бедность: имея один алтын в день жалованья, нельзя было иметь на пропитание в день больше как на денежку хлеба и на денежку квасу, прочее на бумагу, на обувь и другие нужды. Таким образом жил я пять лет и наук не оставил».
Благодаря большим способностям и огромному трудолюбию М. В. Ломоносов в первый год закончил три класса Академии и уже мог писать стихи на латинском языке. Затем он выучил греческий язык. Юноша много работал в библиотеке Академии и в других доступных ему московских библиотеках, читал русские рукописные и печатные книги, летописи, труды латинских и греческих авторов.
Особенно многим обязана античности ломоносовская "Риторика", где не только важнейшие теоретические положения, но и множество примеров почерпнуто из античных источников. Надо заметить, что ломоносовская "Риторика" была первым пособием такого рода, написанным на русском языке, а не по латыни, как было принято в то время. Это сразу же сделало ее доступной широким кругам русских читателей. Популярности ее способствовали отлично подобранные примеры - отрывки или даже целые произведения в стихах и в прозе, оригинальные или переведенные Ломоносовым специально для этого издания. При этом из греческой и римской литературы заимствовано столько примеров, что они образуют настоящую хрестоматию. Из прозаиков Ломоносов особенно часто цитирует Цицерона, затем Демосфена и Курция Руфа, из поэтов - Вергилия и Овидия. Здесь же даются первые на русском языке стихотворные переводы Гомера (два отрывка из "Илиады" - речь Одиссея [IX, 225 - 261] и речь Зевса [VIII, 1 - 15], переведенные неправильным александрийским стихом).
Переводы Ломоносова - прекрасные образцы художественной речи. Некоторые из них прочно вошли в золотой фонд русской литературы, как, например, вот этот замечательный перевод из Анакреонта:
Ночною темнотою Покрылись небеса. Все люди для покою Сомкнули уж глаза. Внезапно постучался У двери Купидон; Приятный перервался В начале самом сон. "Кто там стучится смело?" - Со гневом я вскричал. "Согрей обмерзло тело", Сквозь дверь он отвечал. "Чего ты устрашился? Я мальчик, чуть дышу, Я ночью заблудился, Обмок и весь дрожу". Тогда мне жалко стало, Я свечку засветил, Не медливши нимало, К себе его пустил. Увидел, что крилами Он машет за спиной, Колчан набит стрелами, Лук стянут тетивой. Жалея о несчастье, Огонь я разложил И при таком ненастье К камину посадил. Я теплыми руками Холодны руки мял, Я крылья и с кудрями Досуха выжимал. Он чуть лишь ободрился: "Каков-то, молвил, лук, В дожже, чать, повредился". И с словом стрелил вдруг. Тут грудь мою пронзила Преострая стрела И сильно уязвила, Как злобная пчела. Он громко рассмеялся И тотчас заплясал: "Чего ты испугался?" - С насмешкою сказал. - "Мой лук еще годится: И цел и с тетивой; Ты будешь век крушиться Отнынь, хозяин мой".
Не менее замечателен и другой перевод Ломоносова - из Горация:
Я знак бессмертия себе воздвигнул Превыше пирамид и крепче меди, Что бурный аквилон сотреть не может, Ни множество веков, ни едка древность. Не вовсе я умру, но смерть оставит Велику часть мою, как жизнь скончаю. Я буду возрастать повсюду славой, Пока великий Рим владеет светом. Где быстрый шумит струями Авфид, Где Давнус царствовал в простом народе, Отечество мое молчать не будет, Что мне беззнатный род препятством не был, Чтоб внесть в Италию стихи эольски И первому звенеть алцейской лирой. Взгордися праведной заслугой, муза, И увенчай главу дельфийским лавром.
Этот перевод открыл собой целый ряд русских переложений горациевского "Памятника". Лучшие русские поэты - Г. Р. Державин, А. С. Пушкин, В. Я. Брюсов - пробовали здесь свои силы вслед за Ломоносовым.
В "Риторике" сосредоточена подавляющая часть "классических" переводов Ломоносова. Однако и после "Риторики" он неоднократно обращался к темам античной литературы. В частности, надо отметить превосходные переводы четырех анакреонтических од, объединенные Ломоносовым вместе с собственными "ответами" Анакреонту в оригинальное произведение - "Разговор с Анакреонтом" (написан между 1758 и 1761 гг.). Полушутливая - полусерьезная полемика с Анакреонтом служит для Ломоносова поводом изложить свой взгляд на первостепенные задачи поэзии и противопоставить "певцу любви" свой идеал поэта-гражданина.
Как в филологических своих изысканиях, так и в работах по русской истории Ломоносов опирался на твердую основу, заложенную античностью. Реконструируя в "Древней Российской истории" (1758 г.) далекое прошлое славянских племен, он широко использовал труды античных авторов (в особенности Геродота, Страбона, Плиния Старшего, Клавдия Птолемея, Прокопия Кесарийского), стремясь, в частности, установить историческую преемственность между известными из античных источников восточно-европейскими племенами и будущими славянами. Хотя многие исторические выводы Ломоносова (например, о генетическом ряде: мидяне - сарматы - славяне) представляются теперь наивными и неубедительными, в целом его работы составляют важный этап в развитии отечественной историографии. Одним из первых он обратился к изучению доваряжского периода русской истории, правильно определив, что так называемое "призвание варягов" было лишь эпизодом в длительном и сложном процессе образования русского государства; древнейшее прошлое русского народа он попытался связать с судьбами славянских племен вообще, а происхождение и расселение этих последних - с общим ходом мировой истории. В этой связи он (также одним из первых) указал на ту большую роль, которую сыграли славянские племена в гибели одряхлевшего античного мира.
Постоянное обращение Ломоносова к античности объяснялось прежде всего тем, что в ней он видел вечный пример для подражания, образец, которому должны были следовать все, кому дороги судьбы отечественного языка, литературы и истории. Программное сочинение Ломоносова в области русской словесности - "Предисловие о пользе книг церковных в российском языке" (1758 г.) - завершается следующим замечательным признанием: "Счастливы греки и римляне перед всеми древними европейскими народами, ибо хотя их владения разрушились и языки из общенародного употребления вышли, однако из самых развалин, сквозь дым, сквозь звуки в отдаленных веках слышен громкий голос писателей, проповедующих дела своих героев, которых люблением и покровительством ободрены были превозносить их купно с отечеством. Последовавшие поздные потомки, великою древностию и расстоянием мест отделенные, внимают им с таким же движением сердца, как бы их современные одноземцы. Кто о Гекторе и Ахиллесе читает у Гомера без рвения? Возможно ли без гнева слышать Цицеронов гром на Катилину? Возможно ли внимать Горациевой лире, не склонясь духом к Меценату, равно как бы он нынешним наукам был покровитель?" Этот панегирик древним писателям, произнесенный в назидание современным ревнителям отечественного просвещения, содержит важное указание на непреходящую ценность античного наследия, подсказывая одновременно мысль о необходимости его внимательного изучения.
Таким образом, мы видим, что М.В. Ломоносов являлся не только выдающимся ученым, но и замечательным переводчиком, ведь именно он, один из первых, познакомил россиян с трудами известных античных авторов.
Библиография.
Лебедев Е. Н. Ломоносов. — М.: Молодая гвардия. 1990.
Литературное творчество М. В. Ломоносова: Исследования и материалы / Под ред. П. Н. Беркова, И. З. Сермана. — М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1962.
Ломоносов, Михаил Васильевич — Википедия.
Русская Виртуальная Библиотека. Михаил Васильевич Ломоносов.
Электронная научная библиотека «Ломоносов» // Фундаментальная электронная библиотека «Русская литература и фольклор» (ФЭБ). — Сочинения Ломоносова и работы о нём.
|