Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах и улицах «Добрая дорога детства» 2
Скачать 1.53 Mb.
|
Свердловская областная библиотека для детей и юношестваСоюз писателей России (Екатеринбургское отделение) МАСТЕРСКАЯ ТВОРЧЕСТВА Из опыта работы писателей, педагогов и библиотекарей Свердловской области по развитию литературно-творческих возможностей детей и подростков Екатеринбург2005 ББК 74.200.58 М 32 Мастерская творчества : из опыта работы писателей, педагогов и библиотекарей Свердловской области по развитию литературно-творческих возможностей детей и подростков / сост. А. И. Водатурская ; Свердл. обл. б-ка для дет. и юнош., Союз писателей России (Екатеринбург – ское отд-ние). – Екатеринбург, 2004. – 136 с. СОДЕРЖАНИЕВведение……………………………………………………..3 Осипов В. В. Лекции из цикла «Встречи с поэзией в Большом зале» Свердловской областной библиотеки для детей и юношества
Чусов А. Введение. Опыт поэта-педагога………………...22 Азовский А. А. Уроки стихосложения в начальных классах
Беликова М. А. Литературный кружок «Лукоморье». Конспекты занятий
Милова Ф. В. Студия "Проба пера" Фрагменты работы над сочинением лирической миниатюры "Лица цветов"..63 Жуков Е. А. Азбука творчества……………………………72 Литература………………………………...........................133 Наши авторы………………………………………………136 Эта книга – результат многолетних поисков литераторов, учителей словесников, библиотекарей по развитию литературно-творческих возможностей детей и подростков. Каждый из авторов сборника – Мастер, каждый за долгие годы раздумий и работы с детьми создал свою систему и доказал ее действенность на практике. Коллектив Свердловской областной библиотеки для детей и юношества, решая задачу воспитания грамотного и творческого читателя, пришел к выводу, что формы работы, способные на длительное время актуализировать творческий подъем ребят – это «праздники длиною в год»: литературные конкурсы, фестивали детского творчества. Наверное, не случайно эту дорогу открыл фестиваль, посвященный 200-летию со дня рождения А.С. Пушкина. Тогда многое удалось, увидели возможности фестиваля и организаторы и участники: нужен конкурс, вовлекающий в действо ребят из самых отдаленных уголков области, большой заключительный праздник, много подарков и печатный сборник лучших работ на память каждому участнику. За четыре года сформировалась система долговременных конкурсов, фестивалей: «Волшебная строка» – областной открытый конкурс литературного творчества детей и юношества; «Грани Великого Кристалла» – фестиваль, посвященный творчеству В. П. Крапивина, «Аэлита» – фестиваль фантастики, Миры чтения. Реализуя эти проекты, библиотека открыла богатейший культурный пласт и нашла партнеров, соратников в сложнейшей, но и чрезвычайно интересной работе. Конкурсно-фестивальная деятельность – прекрасный путь к объединению усилий на этой ниве учителей, библиотекарей, литераторов. Благодаря им, друзьями Свердловской областной библиотеки для детей и юношества стали – Союз писателей России (Екатеринбургское отделение), Фонд «Аэлита», талантливые педагоги. И, как показал опыт, это прекрасная возможность для «собирания» методик литературно-творческого развития детей, воспитания талантливого вдумчивого читателя. И эти процессы неразрывны. Психологи сегодня говорят о совершенно особенном мыслительном процессе, который только и может обеспечить порождение и восприятие художественных произведений. Стать писателем нелегко, но и «Читатель – это профессия очень сложная и требующая длительной серьезной подготовки» – по выражению братьев Стругацких. Как пишет А.А. Азовский, один из авторов этого сборника «все дети – в душе поэты (по яркости восприя- тия мира, по темпам и по жажде получения познаний), я совсем не стремлюсь к тому, чтобы все, кого я обучаю, стали бы профессиональными поэтами. По-моему, вполне достаточно и того, чтобы они стали грамотными (ши - роко мыслящими и глубоко чувствующими) читателями. Кроме того, подобная учеба способствует наращиванию того культурного слоя в душах детей и подростков, без которого никто не способен стать цивилизованным человеком в нашем понимании». Большое спасибо авторам нашего сборника, ждем материалы для второго выпуска. Мастерство на Урале не переводится! Вадим Осипов, член Союза писателей России В основу этих заметок положены лекции, прочитанные автором в Свердловской областной библиотеке для детей и юношества на занятиях по абонементу «Встречи с поэзией в Большом зале». ВСТРЕЧА С ЯПОНСКОЙ ПОЭЗИЕЙ Фуру икэ я Старый пруд заглох Кавадзу мобикому Прыгнула лягушка… миг – Мидзу но ото Тихий всплеск воды. Так выглядит знаменитое стихотворение японского поэта Басё, звучание которого воспроизведено слева, а один из переводов – справа. Мацуо Басё жил в конце XVII века, а число переводов его маленького шедевра только на русский язык перевалило за сотню. В чем же притягательная сила и красота японской поэзии? Конечно, это совершенно необъятная тема, и сегодня у нас состоится только короткая встреча с японской поэзией. Японский язык отличается от русского, и, прежде всего, тем, что запись слов в нем производится традиционно не с помощью небольшого числа букв, составляющих азбуку, а иероглифами. И каждый иероглиф означает слог или целое слово, а то и понятие. Свое письмо японцы заимствовали у китайцев, но изменили китайские иероглифы так, чтобы они соответствовали японскому языку и добавили знаки, обозначающие отдельные звуки. Иероглифами пишут сверху вниз, и столбцы добавляют справа налево. Поэтому японские книги читают, перелистывая их «задом наперед». Иероглифов много, и образованный человек должен знать их несколько тысяч. Правда, для сложных знаков используются более простые элементы, из которых они собираются как из деталей конструктора. Но для нас важнее другое, а именно то, что и звучание японской речи отличается от звучания речи на русском языке. Для японцев важно, например, каким тоном они произносят тот или иной звук, высоким или низким, и от этого значение слова может полностью измениться. Кстати, так обстоит дело и со многими другими языками Юго-Восточной Азии. Поэтому в японской поэзии нет привычного для нас ритмического чередования ударных и безударных слогов, составляющего основу наиболее распространенного силлаботонического стихосложения. В русской поэзии играет основную роль стопа, то есть «определенная группа слогов с одним постоянным ударением, повторение которой и составляет размер стиха» (как указано в поэтическом словаре А. П. Квятковского). А в японской поэзии все строится на сочетании слогов в смысле их количества. Основных размеров в традиционной японской поэзии немного, а главнейших всего два: пяти − и семислоговый. Вот стихотворение, в котором слоговые размеры сочетаются по схеме 5-7-5-7-7, то есть в первой строке 5 слогов, во второй – 7 и так далее. При этом мы помним, конечно, что «строки» эти – столбики иероглифов. Такая схема называется «танка», что переводится как «короткая песня». Цуки кагэ ва Грустно, что всегда Иру яма но ха ма За зубцы высоких гор Цуракарики Прячется луна… Таэну хикари во Хорошо бы увидать Миру ёси мо гана! Не скрывающийся свет! Как при чтении «по-японски» делать ударения в этих «цуракарики»? Один опытный переводчик с японского сказал мне так: делай ударение на каждый слог, чтобы не ошибаться, иначе все равно не угадаешь… Но буква «ё» всегда ударная, как в русском языке. Танка состоит как бы из двух половинок, начального полустишия, или «хокку», и конечного полустишия, или «агэку». Давным-давно «хокку» выделилось из танка в самостоятельную поэтическую форму. Вот так звучит, например, стихотворение Хоси, написанное по схеме хокку, или 5-7-5. Хи самурэба Дни всё холодней. Ко амэ но ото я В полночь – неумолчный звук Ё-хан но аки Мелкого дождя… Следует сказать, что тем, кто возьмется изучать историю японской поэзии, необычайно повезло. Во-первых, в Японии поэзия была обязательным элементом культуры высших слоев общества. Например, в эпоху Хэйан, а это 794-1192 годы, то есть средние века, большой популярностью среди знати пользовались диалоги и письма в танках. Разумеется, прежде всего, речь идет об отношениях между мужчинами и женщинами. Кавалер, посещая даму, обязан был написать ей письмо в стихах в виде танки, а она, после того как визит был завершен, должна была со слугой прислать ответ о, так сказать, достигнутом взаимопонимании. А разве можно быть неучтивым с дамой? Очень часто играли в поэтические игры, ну, например, сочиняли танку по очереди, один первые три строки – первую половину стиха, или хокку, а второй агэку, заключительное двустишие, так, чтобы получилась танка. Или уже известная, или новая. Потом игра усложнялась, ко второй половине танки добавляли новые хокку, и получалась новая танка. Потом следующий участник игры добавлял новые агэку и получалась новая танка. Выстраивалась такая длинная цепочка, что уже невозможно было вспомнить, с чего началось стихотворение. Эта игра называлась рэнга, или стихотворение цепь. В качестве примера я приведу вам кусочек «Рэнги цветов», которую написали мы с поэтом из Киева Анастасией Шлыковой, причем переписывались мы по электронной почте, ведь у нас сейчас XXI век, а не средневековье… Вадим: Колокольчик мой Вадим: На ветру не смеется. Вадим: Конец августа. Анастасия: Времена года спешат, Анастасия: Наступая на пятки. Вадим: Желтое солнце Вадим: Мать-и-мачехи стало Вадим Белым облаком. Анастасия: Времена года спешат, Анастасия: Наступая на пятки. Вадим: Желтое солнце Вадим: Мать-и-мачехи стало Вадим: Белым облаком. Анастасия: Пришло время розы и Анастасия: Пионов торжественных. Вадим: Где подснежники? Вадим: Где нежной страсти пушок? Вадим: Грубеет время. Анастасия: Пришло время розы и Анастасия: Пионов торжественных. Вадим: Где подснежники? Вадим: Где нежной страсти пушок? Вадим: Грубеет время. Анастасия: Царственен нарцисс дикий Анастасия: В своей неизменности. Вадим: Сбрасывая пух, Вадим: Толпятся на поляне Вадим: Одуванчики. Анастасия: Царственен нарцисс дикий Анастасия: В своей неизменности. И так далее, хоть до бесконечности…. С каждым изменением танки в рэнге происходит как бы изменение того ракурса, под которым мы смотрим на предмет танки. Во-вторых, японцы бережно сохраняли свои стихи. Императоры повелевали проводить поэтические соревнования и выпускали сборники стихов по их итогам. Выпускались поэтические антологии. Известны такие антологии, как Ман’ёсю – «Собрание десяти тысяч листьев», Кокинсю, Син-Кокинсю, где собраны танки. В Ман’ёсю собраны стихотворения двух основопо − ложников японской литературной поэзии Какиномото-но-Хитомаро – писал около 700 года, и Ямабэ-но-Акахито (лет на тридцать позже). Асибики но Как фазана хвост, Ямадори но о но Длинный хвост фазана с гор, Сидари о но С гор, что тянутся, – Нагаки нагаё во Тянется и ночь. Ужель Хитори камо нэму. Одному придется спать. В Кокинсю – стихи шести «бессмертных» японских поэтов конца IX – начала X веков. В Сен-Кокинсю, или Новом Кокинсю, танки XIII века. Разумеется, были и другие схемы стихов, например, строфа Катаута 5-7-7. Или строфа Сэдока, 5-7-7-5-7-7, или строфа Нагаута, где вообще может быть больше 50 стихов, то есть это своего рода поэма. Но смотрите, в Ман’ёсю 4496 стихотворений, из них сэдока – 61, нагаута – 262, А танки – 4173. А в Кокинсю уже 1091 танка, а сэдока всего 4. Для японцев важнее было деление не по стихам, а по жанрам. Скажем, «хайкай», это танка, но без традиционной высокой поэтичности, опрощенные, или шуточные стихи. Существовали религиозные стихи. Но все-таки мы, за недостатком времени, остановимся на такой основной форме, как хокку или хайку. Если бы вы посчитали слоги в русских переводах хокку, которые приведены в этой статье, то оказалось бы, что количество слогов в них тоже подчиняется схеме 5-7-5. И всего слогов получается 17. Такой подход к переводу называется эквиметричес-ким. Лично мне он нравится. Это дисциплинирует поэта и создает некий внутренний ритм. Вот я написал такое хокку: Как душно в доме. И весенняя дымка Сквозь тюль не видна Вадим Осипов Но дело в том, что в русском и в японском языках слог имеет разное значение, и средняя длина слова в русском языке значительно больше. Поэтому некоторые авторы предпочитают не связывать себя эквиметрией, а сохранять жанровые особенности стихов. Чем, собственно отличаются «хокку» и «хайку»? Я бы определил эту разницу так: хокку, это скорее форма стихотворения, а хайку – это жанр, хотя это довольно грубое различие. Например, хокку – это часть цепочки рэнга. А рэнга сочинялись в доме уважаемого человека, и хокку должны были содержать намек на хозяина дома, его гостеприимство. Поэтому, если мы с вами возьмемся писать по-русски в жанре хайку, то следует соблюдать несколько основных принципов. Вот как их формулирует Алексей Андреев в своей статье «Что такое хайку?»
Пример внутренней рифмы. далекий волчий вой – мой толстый пес, лежащий у огня, поводит головой в ответ Кстати, даже японцы пишут хайку из двух строк: вдоль пляжа иду, оглянулся – даже следов уже нет Осаки Хесай Каждое хайку – это чувство-ощущение, запечатленное в небольшой картинке-образе. Образы эти – это определенные яркие моменты жизни, странные случаи, настроение, какое-то чувство, которое и назвать-то невозможно. И, будучи записаны в виде стихов, они должны вызывать отклик в читателе, его ощущения. Есть такое выражение, что написание хайку – это своего рода танец между двумя лужами на узенькой перемычке: между красивыми картинками с натуры и между языковыми эффектами и уникальными видениями, которые никто, кроме вас, не поймет. Хайку – это прежде всего исторический жанр, который можно определить как лирику природы. Поэтому в основе классических хайку лежал ключевой принцип «Ки», то есть сезона года. И в самом стихотворении было «киго», или «сезонное слово». Смена сезонов – ключевой мотив японской поэзии. Но сезонные слова человеку непосвященному ничего не говорят. Есть специальные словари, где можно найти эти слова. Например, луна в дымке означает весну. Полнолуние – осень. Никто не ищет В пруду свой желтый пояс. Полнолуние Вадим Осипов На мотивы весны: Хана мисэ но Поздно. Там и сям Хи во хику коро я В лавках тушат фонари. Хаару но амэ. Льет весенний дождь Бусон На мотивы зимы Гандзицу я Нынче новый год Юкки во фуму хито Люди ходят, топчут снег - Никукарадзу И того не жаль! Яю В хайку используется прием сопоставления или соположения. Есть два объекта, а хайку дает динамику их отношений. Например, у Басё – это лягушка и пруд. Причем это как бы самые простые отношения, как бы искра между двумя полюсами. Придавленные Шумом водопада Смолкают люди Накамура Тейдзе Это может быть маленькое возле большого, новое возле старого, объект и фон, разные состояния одного объекта, действия. Главное, что хокку не показывает, не объясняет, а передает… как будто это первая половина неоконченной танки. Как будто это недостроенный мост, вторая половина которого должна угадываться… Поэтому чего следует избегать в хайку? Метафор и сравнений, которые уже представляют собой полностью построенный мостик между двумя вещами: алмазная пыль в ночном небе, годы как пыль… следует также избегать одушевления типа: улыбка месяца, злой дождь, – того, что уместно в западной поэзии… Поэзия хайку должна быть объективна, нужно проникать в суть предмета, а не своих представлений. Строфический размер хокку используется, как я уже говорил, и в других жанрах. Например, «кёку» переводится как «безумные стихи», а вообще-то это стихи шуточные. Сенрю – это юмористические хайку: Запах твоих духов… что может быть сильнее? – запах моих носков Андрей Андреев Кое-кто из поэтов считает, что писать хайку по-русски – это писать пародии на японские стихи. Но я думаю, что в такой оценке больше поэтического высокомерия, чем здравого смысла. Мне кажется, работа в жанре хайку – это прекрасная тренировка воображения, она учит лаконизму (которого многим начинающим поэтам так не хватает), учит выражать немногими словами главное, находить новые неожиданные связи между явлениями. И в доказательство этого я приведу вам две миниатюры, присланные на областной конкурс детско-юношеского литературного творчества «Волшебная строка-2003» Оксаной Алексиной из города Камышлова: * * * А утром очень занят я: Летают голуби, И я подпираю им небо. * * * О чем беседуют цветы? О людях, которые не ведают, Что и у них есть корни. Разве не стоят они иных длинных рассуждений о вдохновении и любви к Родине? |
Добавить документ в свой блог или на сайт
