Мой ответ чемберленам
Скачать 0.65 Mb.
|
Вот это три атрибута, которые в единстве дают нам теоретическое понятие жизни. Значит, что за сим имеется в виду. Под спонтанностью: жизнь не реактивный процесс, а спонтанный процесс. То есть реактивен он как бы вторично, живой организм. Но та схема живого, как раздражимого, когда активной стороной выступает экспериментатор, который «стимулирует»… Stimulus по латыни это палка с острым концом, которой быков под ребра кололи, чтобы они бежали быстрее. Естественно, что это несчастное существо реагирует на это, верещит пока оно живое. В этой ситуации, а это ситуация экспериментальная, реальное отношение перевернуто. Реально живой организм не дожидается приглашения, чтобы (начать) реализовывать себя как живой. Чтобы двигаться, питаться, искать себе партнера. Пока он (организм) живой, он движется. Не дожидаясь, подчеркиваю, приглашения. В экспериментальной ситуации, да, экспериментатор выступает активной стороной, несчастные подопытные животные – страдающей, пассивной стороной. Поэтому, если мы уходим от схем, схематизмов лабораторного эксперимента, характерного для науки Нового времени, где вопрошающей стороной – inquisitor de natura – задающий вопросы натуре, природе экспериментатор является субъектом активности, то мы должны констатировать, что жизнь спонтанна. Следующая, вторая позиция (показывает на доску на пункт 2 – «Продуктивность»)… Но я сразу, забегая вперед, скажу про третью позицию, про «предметность». В этом узком значении «предметность» означает способность к «движению по форме» своего предмета. Когда Леонтьев объяснял, в чем специфика жизни – в ее предметности, пристрастности, субъективности – он говорил, что растение тянется к солнцу, поворачивает листья, следит за этим солнцем. То есть, иначе говоря, оно движется по форме того реального предметного поля, в котором растение существует. Предметное поле для растения - это поле освещенности, это градиент освещенности, перпендикулярно которому растение стремится установить свой лист. Или параллельно, в зависимости от недостатка или избытка освещенности. Вот это есть то, что называется предметностью, то, что я в данном контексте называю предметностью. И, наконец, вторая позиция – продуктивность. Это момент самый принципиальный, потому что, если понятие предметности как перцептивное Действие анализировалось в школе Выготского-Леонтьева, то понятие продуктивности мне кажется наименее замеченным, а оно, как мне кажется, является одним из принципиальнейших моментов в определении жизни. Подчеркиваю, пока я еще говорю не о психике, хотя, разумеется, все эти определения имеют отношение и к психике тоже. Итак, что же это такая за продуктивность? Когда Леонтьев говорит о том, что деятельность есть средний термин, который соединяет субъект с предметным миром (я не буду сейчас специально искать и цитировать дословно. Вы достаточно хорошо знаете его тексты, достаточно часто эта мысль у него встречается) то за этим стоит неявно высказанная позиция, что до деятельности, до акта встречи с предметом есть субъект и есть предмет. Но предмет тогда понимается весьма специфически, как просто некоторая внешняя вещь. А субъект понимается, я бы сказал, мистически, как нечто непонятное, но обладающее некоторой внутренней потенцией абстрактной. Далее, как происходит чудесная встреча этого вот субъекта предсуществующего с этим предсуществующим предметом в рациональной логике выразить невозможно. Эту невозможность констатировал Иван Петрович Павлов, который сказал, что встреча вот этого субъекта с предметом есть акт чрезвычайный. Ну, а знаменитая цитата Алексей Николаевича является просто цитатой из Ивана Петровича Павлова. Иначе говоря, что под продуктивностью разумеется? Под продуктивностью в этом контексте разумеется акт расщепления единого потока жизни, в котором на полюсах одновременно рождаются субъект и предмет. Таким образом проблема чудесной встречи с предметом снимается. Предмет полагается субъективной активностью субъекта психики здесь и сейчас. Соответственно этому я предлагаю исключить из словарей, как Иван Петрович предлагал, какие-то субъективно-психологические термины исключить, нам исключить такое понятие как среда. Ну, а в соответствие с этим пунктом (показывает на доску на пункт «Спонтанность») надо исключить «реакцию», который (встречается) на каждой странице: «реакция», «реакция», «реакция». Реакция – замечательно, но где же «акция», где же, собственно активная психика? А вот здесь (показывает на доску на пункт «Продуктивность») исключить понятие среда, потому что в среде есть много того, что никогда не станет нашим предметом и поэтому не существует для нас ни как для живых существ, ни как для существ, обладающих психикой. Как для существа, обладающего психикой, для меня существует только то, что я положил своей активностью в качестве моего предмета. В качестве образа, который может эту триаду проиллюстрировать, я предлагаю абсолютно темную комнату, куда нас злодеи-экспериментаторы завели и далее смотрят что будет, что из этого получится. Ну, если я не бесконечно усталый и еще живой, я буду спонтанно шевелиться в этой комнате. Не просто кучкой осяду и превращусь в нечто неживое. Я буду спонтанен, я буду спонтанно двигаться. Вот это спонтанное движение, пока я ни на что не наткнулся, оно еще не будет собственно предметным действием. Оно еще только в себе предметное действие, в возможности, динамей, как сказал бы Аристотель. Но вот когда я на что-то налетел, момент столкновения с этим и есть акт полагания меня как страдающего, ибо мне больно от того, что я налетел, субъекта и вот этого нечто в качестве моего предмета. Ибо это нечто в этот момент еще очень мало определено, оно еще определено всего лишь как нечто, равно и субъект мало определен. Он определен всего лишь как страдающая субъективность. Но… если я не насмерть разбился этим первым ударом, то я начинаю повторять этот акт, но повторять его с разных сторон, ощупывать… И так для меня возникает этот предмет, я его как бы вылепливаю его из ничто, для моей психики, для моей субъективности. Ой, психики – я оговорился, извините. Для моей (живой) субъективности пока. Ибо я подчеркнул, что пока речь идет об определениях жизни, я подчеркиваю. Эти определения в такой же степени относятся и к растениям, и здесь очень забавно как Леонтьев, который вот это действие по форме предмета хотел зарезервировать за собственно психической формой движения, не увидел в собственном же примере, что растения тоже реализуют это самое движение «по форме предмета». Оно растет против градиента гравитации, разворачивает листья перпендикулярно градиенту света, корнями тянется по градиентам влажности или (концентрации) микроэлементов каких-то, я не знаю, я не ботаник. Но, так или иначе, пока определение активности как таковой я предлагаю вот в такой триединой формуле (указывает на доску с триадой: Спонтанность – Продуктивность – Предметность). Где происходит переход к психике? Где возникает необходимость в психике? Где возникает субъективный план, тот о котором я говорю, которого мне недоставало? Возникает он вот каким образом. Я позволю себе два образа. Один образ – это образ троицы – Труса, Балбеса и Бывалого из «Кавказской пленницы». Когда они перегораживают дорогу, а героиня на роскошном кабриолете летит им навстречу в ужасе от того, что сейчас задавит живых людей. А они изображают, слегка пародируя, такую героическую советскую скульптурную группу, где героические позы принимают. Те двое стоят – один Бывалый балбес, другой просто Балбес, а посерединке Трус – самый чувствительный, у которого чувственность самая развитая. И вот он дергается, вся система приходит в некоторое волнение – система из троих этих самых людей, которые за руки держатся, и он в конечном итоге обвисает. А теперь на секундочку представим себе, что они бы не держали его. Возникло бы возбуждение этой самой системы? Он бы отошел в стороночку, машина бы проехала, и ничего бы не случилось. Боль… (рисует на доске человека и указывает на musculus gluteus maximus). Если это, простите, ягодица и в эту ягодицу кто-то иголкой колет, то здесь, вообще-то говоря, все то же самое происходит. Если та клетка, на которую попала иголка, имеет возможность уйти вглубь и соседки ей это позволяют, то и боли никакой не будет. Игла спокойно войдет в это самое желе и не будет никакого аффекта боли. Значит аффект боли как-то связан с тем, что субэлементы, органы тела как-то связаны друг с другом, держат друг друга, не отпускают друг друга погулять, что это единая часть единого живого целого. И далее я предлагаю вот такую чисто теоретическую модель. Тот самый древний первоорганизм, который любил обсуждать Алексей Николаевич, если мы возьмем, то этот первоорганизм спонтанно шевелится, ибо, если он не будет шевелиться, то погибнет. Ему надо наращивать массу постоянно, поскольку есть радиация, есть масса всяких других причин, которые могут его погубить, если он не будет постоянно активно искать себе пищу. Он продуктивен, в том смысле, что он выедает вокруг себя постоянно некоторую проплешину. И он предметен, в том смысле, что он должен постоянно двигаться туда, где пищевой материал еще есть погуще. А теперь представим себе, что этот организм вырос настолько, что ему пришло время делиться. Если он благополучно делится, то каждая из этих субклеточек начинает формировать… начинает свою активность развивать и они расходятся каждая в свою сторону. А если эта клетка - урод, если она, вот так уж получилось, какой-то там фермент выбило у нее и она не может разойтись. Есть два варианта. Либо клетки в конечном итоге все-таки разойдутся, но этот вариант нам не интересен, либо, этот монструозный организм (вернее) каждая из половинок его будет упорствовать в своей односторонности, как Буриданов осел – такой организм погибнет, эволюция его элиминирует. Либо остается третий вариант, единственно продуктивный вариант - это перейти к психической форме движения. Это значит (рисует на доске предметно-рефлексивный треугольник)  так построит внутреннее рефлексивное отношение между этими клетками, что оно не только не будет мешать предметному отношению организма как целого, но более того, делать его разносторонним, богатым и развивающимся. Но тогда, если это так, то мы и будем иметь в этом направлении (показывает на вертикальный, направленный на предмет вектор треугольника) вектор интеллекта, а в этом направлении (показывает на обоюдонаправленный вектор S – S) – рефлексивном, самонаправленном отношении - вектор аффекта. Таким образом, мы в этой маленькой модели и реализуем то, что нам завещал Лев Семенович, говоря о единстве интеллекта и аффекта. Вот та модель, в которой единство интеллекта и аффекта задано самой природой этого объекта. Как это реализуется… Разумеется двухклеточные организмы существуют такие или не существуют я не знаю – это чисто теоретическая модель. Но перейдем к анализу того, что существует. Возможно ли какое бы то ни было предметное действие… Кстати, в скобочках, шаг в сторону. Я в прошлый раз говорил, что считаю себя учеником Владимира Петровича, потому как (обращается к В.П.Зинченко) лекции, которые Вы нам читали в свое время, вот, были для меня этапом. Я помню, с каким подъемом Вы говорили о Бернштейне, концепции Бернштейна, о концепции живого движения. Но ученикам положено наглеть и делать следующий шаг. В данном случае, мне кажется, что очень точно найденное понятие живого движения требует дальнейшей конкретизации, дальнейшего анализа. Вот то, что я сейчас предлагаю, есть попытка такой конкретизации, такого анализа понятия живого движения. Ибо смотрите, чем живое движение отличается от движения механического? Танк он ломает, как известно (то что встречается на его пути), а рука, она способна самые тончайшие предметы ощупать, отдернуться в какую-то минуту. Она способна не только к одностороннему движению, но и к обратному движению. Но это может быть обусловлено только тем, что у нас существует не только мышца в одну сторону двигающаяся, но и в обратную сторону, как сгибатель, так и разгибатель. Любое наше предметное действие оказывается возможным только благодаря тому, что внутри организма - сложного уже – выстраивается огромная, сложнейшая система рефлексивных отношений, отношений к самому себе, как бы. Попробуем понять рефлексивное отношение абстрактно, без этого деятельностного вектора, ничего не выйдет. Ну как бы мы под кожу влезем (показывает на свою руку) и попытаемся понять – почему мышцы (ведут себя) в какой-то момент так, а в какой-то момент сяк. Нет там внутри этой логики. Логика вот здесь – в меле (показывает кусок мела в руке), в том что я сейчас говорю, во всей предметной действительности, в которой я сейчас действую как субъект. И наоборот, понять как возможно такое предметное действие, абстрагируясь от этой самонаправленной активности, от этих рефлексивных пар, из которых весь наш организм соткан невозможно. Что есть в эволюции? Я уже стараюсь заканчивать. Про двухклеточные это, понятно чисто логическая схема, это я развивать не собираюсь. Есть Volvox, допустим. (Рисует Volvox).  Здесь в каждом узле сидит маленькая хламидия со жгутиками. И в целом этот организм может перемещаться туда, куда ему надо: то ли к свету, то ли от света, то ли к теплу, то ли от тепла как целый (организм). Я утверждаю, что Volvox есть элементарнейшее из существ, обладающее элементарнейшей же формой психики. Почему, на каком основании я это утверждаю? На том основании, что предметная активность целого организма содержательно опосредовано рефлексивными отношениями его органов – отдельных клеток. Кстати, у Запорожца и у Леонтьева тут и правильно и неправильно. Они одержимы пафосом внешнего предметного действия, действия «по форме…». Здесь я с ними, как вы понимаете, категорически согласен. Но они противопоставляют это ... Зинченко В.П.: А как называется вот это вот, этот организм, который Вы нарисовали. Сурмава А.В.: Volvox - катящийся, это по-латыни означает. Volvo - тоже от этого же латинского корня. Рубцов В.В.: Александр Владимирович, у Вас тема, я читаю: «О единицах анализа в психологии». Где она? Это вольвокс или ?.. Сурмава А.В.: Я закругляюсь. Я уже к этому сейчас подхожу. Василюк Ф.Е.: Это растение? Сурмава А.В.: Да. По типу питания это растение. И в этом такой несколько парадоксальный смысл, что, будучи растением, (Volvox) обладает некоторой элементарной психикой. Рубцов В.В.: (весело) То есть Вы как бы нашли наш прототип? Просто некоторые подозревали обезьяну, а на самом деле это вольвокс. Зинченко В.П.: Простите, ради бога, продолжайте… Сурмава А.В.: Леонтьев и Запорожец всячески подчеркивают противоположность двух типов активности: внешней активности, собственно предметной активности, с которой они связывают психику, и внутренней, растительной, вегетативной по определению. Всяческая перистальтика, все что внутри – это чистая вегетатика, там никакой деятельности они категорически искать не рекомендуют и не ищут. Но я, порывшись в очередном толстом томе по биологии, нашел такое замечательное существо, которое называется губка. Губка - это трубочка, внутри которой реснички, которые прогоняют сквозь нее воду и фильтруют при этом какую-то пищу. Вот эта активность ресничек – это внутренняя или внешняя активность? Это предметная активность, другой – у губки нет. И она будет внешняя, если под внешней понимать активность, направленную на внешний предмет. Но самое забавное, что в молодом возрасте, когда губка в недрах материнского организма рождается, она выползает из него, выворачивается наизнанку и, гребя этими своими ресничками, плывет искать свое отдельное от родителей местожительства. Потом она находит место, вворачивается еще раз и продолжает жизнь взрослого существа. Так «отправление» переходит в «поведение» и обратно в «отправление» на наших глазах. Подчеркиваю, что на самом деле это (то есть якобы непредметное «отправление» и предметное «поведение» - А.С.) вещи тождественные. Более развитый организм – это гидра. У нее форма активности предметная - это перистальтика. Она внешний мир с помощью перистальтики через себя прогоняет, ощущает и с ним соотносится. А дальше в эволюции над этой гидрой надстраивается поперечно-полосатая мускулатура, которая столь очевидно предметный характер носит. А что с той активностью, которая внутри остается, с той самой гидрой? А ведь гидра никуда не исчезает. Гидра – это, простите, перистальтика от рта до нижнего конца, это все наши сосуды, это все та самая перистальтика, которая на кольцевых структурах напряженных, то есть там рефлексивные отношения есть, но… в элементарной форме. Соответственно многоклеточный организм, если мы его рассматриваем как единицу зоопсихологическую, есть ансамбль субъактивностей, ансамбль как джазбэнд, в котором кто-то ведет ведущую партию, а кто-то ему в какой-то момент аккомпанирует, а потом кто-то другой ведет ведущую партию. Сейчас у меня ведущая партия вот здесь (показывает на свое горло) потом, если я сяду или что-то другое со мной случится, если живот заболит, не дай бог. Если живот заболит, значит ведущая партия перейдет к той самой древней гидре, к древней активности. Вот Вам ответ на вопрос, что стояло за всей феноменологией Джемса-Ланге, за всей висцеральной сферой. Потому что любая аффективная деятельность человека, если она глубока, затрагивает все это наше аффективное нутро, всю нашу древнюю начинку. Что происходит, когда мы переходим к человеку? Когда мы переходим к человеку, происходит вот что. Жеребеночек, родившись, имеет уже анатомически предзаданную систему субъактивностей отдельных органов. То есть, грубо говоря, мышцы сгибатели и разгибатели его ног уже имеют схему отношений некоторую. Поэтому он хоть неуверенно, но встает на ножки и начинает тыкаться маме в вымечко, чтобы питаться. Человеческий ребенок рождается без такой схемы. Ну, насколько, по крайней мере сегодня это представляется. Соответственно далее начинается проблема следующая, чисто теоретическая проблема. До двух месяцев шевеления отдельных органов ребенка не координированы. Они и не могут быть координированы, ибо быть координированными, значит быть предметными, а ребенок не умеет по-человечески полагать эту предметность и двигаться по ее форме. Необучен еще, что называется. Поэтому до двух месяцев, до «комплекса оживления» в собственном смысле слова, ребенок кажется на первый взгляд непредметным существом. За него все предметные действия делают родители. Но вариант, чисто логический трюк, я бы сказал, отнести жизнь на уровень метасистемы – ребенок плюс родители, вот эта метасистема, мол, живая в подлинном смысле, она все атрибуты в себе содержит (т.е. спонтанность, продуктивность и предметность), а сам ребеночек (нет), меня не очень устраивает, ибо, если мама уходит на кухню, ребенок сразу не умирает, он продолжает быть живым существом, а быть живым существом значит все богатство своих (как живого существа) определений сохранять. Как это возможно? Как возможен этот парадокс? А парадокс этот возможен очень просто, ибо у ребенка есть предметная деятельность. Только если искать ее во внешнепредметной его активности, мы ее там естественно не найдем, а если ее искать в висцеральной сфере, то там она (активность) более чем предметна. Ребенок сосет и это форма перистальтики, ребенок переваривает, ребенок испражняет… Лазарев В.С.: Это физиология! Сурмава А.В.: …и все это не физиология… Я прощу прощения, но я вот как раз и показываю, что это не физиология, что это модус активности. Древней активности, примитивной активности, но активности. Соответственно теоретически интересен выход из этой фазы. До двух месяцев ребенок – висцеральное существо. В два месяца он начинает формировать зрительное сосредоточение, ну если, там, неделей туда, неделей сюда, если меня поправят я готов принять такие поправки. Так или иначе в комплексе оживления есть зрительное сосредоточение или на маму или на другого человека, который эту роль в данном случае играет для ребенка, и происходит переход от висцеральной к высшей психической форме движения. Как этот переход возможен? Опять пропасть очередная картезианская? В серединке, в этом переходе должен быть пункт тождества – логика требует. Чтобы в точке перехода у нас была некая форма активности, которая была бы одним боком висцеральная, а другим – внешнепредметная. И такая форма есть – улыбка. Улыбка будучи внешнепредметным актом, актом формирующим, полагающим и отнесенным к другому взрослому человеку является в то же время модусом перистальтики. Специфически человеческим, последним. Зинченко В.П.: Или улыбка, или выплюнуть, да? Сурмава А.В.: Ну, это как получится… Рубцов В.В.: Александр Владимирович, у Вас четыре минуты. Мы уже все … (неразборчиво) Сурмава А.В.: Таким образом я резюмирую. Единицей анализа психологической реальности я предлагаю считать живое движение, но при этом с той необходимой конкретизацией, которую, как мне кажется, абсолютно нужно учитывать. Это более содержательное понимание активности и понимание того, что это не любое живое движение - растения тоже живые существа и тоже двигаются - но это движение, опосредованное рефлексивным отношением. Вот такая схема, где эти полюса суть два субактивных элемента, а здесь предмет у нас (показывает на предметно-рефлексивный треугольник). На уровне человека в дальнейшем вся эта схема возгоняется на уровень, когда у нас ( в вершинах треугольника) один ребенок, взрослый и предмет. Здесь опять таки закладывается аффективно-смысловой план (показывает на S-S отношение в треугольнике), а здесь операционально-технический, предметный план (показывает там же вектор, направленный на предмет). Но это (показывает на треугольник в целом) их принципиальное единство, которое мы можем проследить сквозным образом, начиная с Volvox’a, и кончая нами. Ниже Вы можете ознакомиться с текстом обсуждения доклада и с моими последующими комментариями. Для того, чтобы получить неискаженное представление о событии, желательно сначала целиком прочитать первую колонку и лишь затем переходить к комментариям.
|
Похожие:
 | Прил. 14 На школьном уровне ... |  | Урок: математика + экология в 5-м классе по теме Материал к уроку: картинки с изображением лекарственных растений, карточки с заданиями, жетоны для оценивания учащихся (красный –... |
| А игры не будет, что ж тогда останется? А если ещё вспомнить, что о нём говорили не только «великий, могучий, свободный», но и «мой верный друг, мой друг коварный, мой раб,... | | Мой верный друг! Мой враг коварный! Мой царь! Мой раб! Родной язык «Подвижные игры и эстафеты». Урок направлен на развитие координационных и кондиционных способностей детей младшего школьного возраста.... |
| Людмилу Ивановну я знаю с 1982 года. Для меня Людмила Ивановна не... Учащиеся знакомятся с основами традиционной культуры и в рамках интегрированного курса «Мировая художественная культура», и в системе... | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Ведущий. Здравствуйте, ребята! "Мой верный друг! Мой царь! Мой раб! Родной язык", так охарактеризовал поэт Валерий Брюсов прекрасный... |
| People speak English all over the world Ребята, это прозвучал не только ответ на мой вопрос, но и тема нашего урока! Как вы думаете как будет звучать тема нашего урока? | | Конкурс по символике России «Мой Флаг! Мой Герб!» Интеллектуальное |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Конкурсные задания проецируются в виде слайдов презентации. За каждый правильный ответ команда получает 1 балл. Если дан ответ не... | | Марафон-2010 3 класс 2 тур ответы задание ответ Ответ: не хватает информации о длине тела медведей, обитающих в среднеевропейской части России |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Вы любите отдыхать в кресле? 10. Мы едим и пьем в кухне. 11. Мой брат не любит читать газеты. 12. Мы спим в спальне. 13. Мой брат... | | 2012/13 уч год Итоговая аттестация по биологии в 8А классе В 1- 9 задании необходимо выбрать один правильный ответ из 4 предложенных. Каждый правильный ответ оценивается в 1 балл |
| Конкурсное движение «Телевизор мой друг, телевизор – мой враг» (сентябрь октябрь 2013 г), детские рассказы и рисунки, возраст – 1-4 класс | | Рассказать о природе комического Причиной выбора темы моего реферата является мой глубочайший интерес к творчеству А. П. Чехова. Также на мой выбор повлияло участие... |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Любое высказывание учащихся в устной и письменной форме (развернутый ответ на определенную тему, доклад, рецензия на ответ товарища... | | Положени е международный фестиваль «Мой снежный барс» Настоящее положение определяет порядок и проведение регионального этапа Международного фестиваля «Мой снежный барс» |
