Н. М. Теребихин метафизика севера
Скачать 5.4 Mb.
|
Архангельск — Град Земной и Град Небесный К числу объектов сакральной географии, наделенных «иномирной» семантикой, относился и «Город». Северно-русские крестьяне воспринимали город как уникальный и единственный Город на всем белом свете. Семантикой такого Города (единственного и с большой буквы) на Русском Севере наделялся только Архангельск. Даже у крестьян Вологодской губернии, где было достаточно своих исторических городов, «встречаются общеизвестные слова в своеобразном значении — "город" — Архангельск»116. В разговорах северных крестьян можно было слышать 32 фразу: «схожу в Город», без всякой его номинации, поскольку каждому посвященному было ясно, что речь идет об Архангельске. Б.В. Шергин, который практически всю жизнь провел в Москве, вспоминая свою «милую родину», «Городом» (причем всегда с большой буквы) называл только Архангельск, никогда не употребляя при этом имени города. При встрече судов в море поморы спрашивали друг друга:
Чем же объясняется подобное восприятие Архангельска как Города? По всей видимости, здесь речь должна идти об особом значении города в традиционном народном сознании. «Настоящий» город должен быть предельно удаленным и находиться «за тридевять земель», где-то на самом конце света. Поэтому «свои» (ближние) города «городского» статуса не имеют. Поскольку «город» в народном сознании — нечто единичное и даже единственное, постольку «настоящих» городов мало, и каждый из них являет собою «столицу» (Москва, Петербург, Архангельск — столица Севера). Предельная удаленность Города превращает его в «заморский» город (то есть настоящий город обязательно должен быть связан с морем). Город должен находиться не только за тридевять земель, но и за тридевять морей. Отсюда его чужеземный образ, придававший всему городскому черты чужеродности, инаково-сти. Художник Н.А. Шабунин, побывавший на своей родине в Мезенском уезде в 1903—1904 гг., так описывал восприятие городской одежды в традиционной деревенской среде: «Мне даже раз пришлось видеть на голове у мужика средних лет что-то вроде цилиндра. Такой костюм с пиджаком у них почему-то принято называть "немецким". Он имеет немало подражателей, мечтающих завести подобное одеяние, поживши на заводе, дабы и про него говорили, что, мол, "Кирилко-то Иванушков тоже по-немецкому ныне стал наряжаться". Пожилые и старики еще благоразумно воздерживаются от этой "немецкой одежды"»"8. Всем этим критериям настоящего Города вполне отвечал «полунемецкий» (по выражению СВ. Максимова) Архангельск, который в смысле своей урбанистично-сти перещеголял даже Москву, что запечатлено в северной поговорке: «Москва уделок и Архангельска уголок»"9. Эту особенность в восприятии Архангельска как единственного Города отметил СВ. Максимов: «Некоторые города Архангельской губернии имеют туземные старинные названия: сам Архангельск повсюду называется просто Город, Пинега — Волок, Мезень — Большая Слобода, Усть-Цильма — Малая Слобода; города Холмогоры и Шенкурск до сих пор соседние жители зовут "Посадом" и в то же время этим же именем называют в виде собственного многие села и деревни»120. В сакральной географии Русского Севера только один избранный, отмеченный локус называется Городом и только он один имеет Имя. Все остальные города — это лишь «пригороды», не имеющие личных имен и обозначаемые словами, до предела насыщенными пространственной, точнее, землеустроительной семантикой (Волок, Слобода, Посад). В подобной системе городской топонимики как бы в снятом виде присутствует вся история освоения Севера, начинавшаяся с «волоков» и завершавшаяся построением «Города». В то же время эта система представляет собой развернутый в синхронном пространстве образ «древнерусской земли» (города — государства). В центре ее располагался «старший» город, который был окружен «младшими» городами — пригородами или слободами и посадами. На периферии города-государства лежали волости-погосты, окаймлявшие границы «земли». 3 Зак. 519 33   Особая выделенность Архангельска как города закреплена его священным именем, происхождение которого связано с тем, что город рассматривается как модель пространства Вселенной. Сакральный топоним раскрывает не только универсальную священную природу города как такового, но, вместе с тем, выявляет его уникальность, определяемую местоположением данного города в микро- и макрокосме. Для раскрытия глубинной культурно-исторической семантики имени города большой интерес представляет свидетельство СВ. Максимова о том, что древнейшим соборным храмом Архангельска являлась церковь Спаса-Преображения и что подобная номинация обусловлена «обычаем» новгородских поселенцев, «не имеющим нигде исключения»121. Связь городской символики Архангельска с Новгородом прослеживается и в благословенной грамоте новгородского архиепископа Иоанна (не ранее 1398 года) на строительство Михайловского Архангельского монастыря: «И буди милость божия и святыя Софии и святаго Михаила на посадниках двинских, и на двинских боярах...»122. Образ новгородской Софии роднит «спасопреоб-раженский» Архангельск с Вологдой, главным храмом которой был Софийский собор, «ее Спас (Спас потому, что храмы, называвшиеся Софийскими, посвящались Ипо-стасной Премудрости, то есть Второму Лицу Святой Троицы)...»123. Софийская (новгородская) семантика топонима Архангельск объясняет и его первоначальное название — «Новогородок», «Новый город». В номинации Архангельска «новым городом» раскрывается один из глубинных механизмов освоения новых территорий, лежащий в основе новгородской колонизации. Суть его заключается в сакрализации «новой земли», перенесении на нее благодатных свойств, ценностей, имен, установлений «старой земли», ее священного центра.В этом смысле любой новый город — это «старый» Новгород (Вологда — в образе Софии, Архангельск — в образе Спаса-Преображения). Религиозно-семантическая связь новых городов, возникших в процессе новгородской колонизации, с образом «Первого города» (Новгорода) выявлена СВ. Максимовым на примере Тобольска, где «сохраняется храм Святой Софии в наглядное доказательство прямой связи и зависимости колонизации по отдаленному преемству от византийской через киевскую и полоцкую и по ближайшему и родному через Софию вологодскую и Соликамскую от Новгорода, который по древней пророческой народной пословице — только "там, где Святая София"»124. Эта пословица ярко раскрывает идею уникальности, единичности города, который в архитектурно-религиозном образе своей главной святыни воспроизводит себя во времени и пространстве. С этой точки зрения все «новгородские» города — это один и тот же Город (Новгород). Все они сводятся к нему как к своему первообразу — градостроительной, порождающей модели, которая однозначно определяет посвящение главного храма любого нового «новгородского» города во имя Святой Софии Премудрости Божией или, в другой номинации, Спаса. Восприятие Архангельска как «нового» Новгорода основывалось не только на религиозно-топонимической традиции, но и на реальной исторической передаче Архангельску столичных функций Новгорода как центра международной торговли на севере Руси. Подобным же образом после основания Петербурга и «передачи» ему функций Архангельска в архитектурно-символическом облике новой столицы претворилась символика «первого» Новгорода125. Приведенные сопоставления свидетельствуют о многосмысленности городской топонимии, наличии в ней по крайней мере двух планов — исторического и мифо- 34 логического. Первый соотносит имя города с его внешней, событийной, земной историей. Второй выявляет его вневременную сущность и связь с мифологемами священной истории. Оба плана прослеживаются в двойничестве образа города как Града Земного и Града Небесного. Поэтому Архангельск может одновременно именоваться и Новым Колмогорским городом и городом Святого Михаила. Если первое название отражает определенные историко-географические реалии (перенесение столицы Поморья из Холмогор в Архангельск), то второе воспроизводит апокалиптический сюжет «архангелогородского» мифа, выводимого из имени Архангела Михаила — предводителя небесного воинства, низвергающего мирового Змея с небес: «И произошла в небе война: Михаил и Ангелы его воевали против дракона, и дракон и ангелы его воевали против них, но не устояли, и не нашлось уже для них места на небе. И низвержен был великий дракон, древний змий, называемый диа-волом и сатаною, обольщающий всю вселенную, низвержен на землю, и ангелы его низвержены с ним»126. В русской народной духовной поэзии апокалиптический образ Михаила Архангела связан с мотивами Страшного суда и огненной реки. В духовных стихах он выступает как «грозных сил воевода», как «судья правденый», разделяющий души мертвых на праведные и грешные. Связь образа Михаила с мотивом Страшного суда объясняет его медиативные, водительские функции. Будучи водителем душ мертвых, Михаил вместе с Архангелом Гавриилом является перевозчиком через огненную реку: «Через огненну реку да перевоз ведь есть // Перевозчиком Михайло Архангел со Гавриилом»127. Воинские («змееборческие») и водительские функции Михаила Архангела обусловили восприятие его как вождя русского народа и его культурного героя — культуртрегера, осваивающего инородческие и иноверческие пространства Севера. Выдвижение образа Михаила Архангела на крайние пределы Русской земли отражено в исторической топографии «архангельских» храмов и монастырей. В начале XIII века в Устюге, стоявшем на самом северо-восточном рубеже Руси, был основан Михайло-Архангельский монастырь. Уроженец Устюга преподобный Стефан Пермский обращает зырян в христианскую веру и строит в Пермской земле первый храм во имя Михаила Архангела. Примерно в это же время (вторая половина XIV века) на берегах Белого моря в устье Двины возникает Михайло-Архангельский монастырь, давший свое священное имя городу. Миссионерские функции Михаила Архангела — крестителя инородцев заданы самим сюжетом апокалиптической «брани» предводителя небесного воинства с сонмом дьявольских сил, так как «под образом этой брани видят также победу христианства над язычеством, поскольку диавол и демоны его всеми силами возбуждали и вооружали язычников на борьбу с Христовой Церковью»128. Образ Михаила Архангела близок образу святого Георгия Победоносца (Егория Храброго), который в русском религиозном сознании наделяется характеристиками воина-змееборца, культуртрегера-землеустроителя, борца за утверждение святой веры. Георгий Храбрый подобно архаическим культурным героям времен творения расчленяет первозданный хаос «земли Светлорусской», «распределяет по земле леса и горы, реки и моря, расселяет зверей и определяет им пропитание»129. Победив «змеиное стадо», «принимает он, Георгий Храбрый, // Ту Землю Светлорусскую под свой велик покров, // Утверждает веру крещеную по всей земле Светлорусской»130. 35 Исходной в образах Михаила Архангела и Егория Храброго является их змее-борческая функция, которая позволяет объяснить их «заместительную» связь с персонажами «основного мифа». Поэтому совершенно не случайным в топографическом плане оказывается соседство Михайло-Архангельского монастыря в устье Двины с Николо-Корельским монастырем. Если Георгий и Михаил выступают христианскими заместителями Громовержца, то Никола связывается с образом его Противника (Змея). Топографическая соотнесенность культа Михаила, Георгия и Николы, их выдвинутость на последние пределы-рубежи русской земли позволяют говорить о том, что религиозно-духовную основу славяно-русского освоения пространства Севера составляла логика змееборческого мифа, восходящая как к языческим истокам, так и к заместившим их образам Апокалипсиса. Покорение Севера осмыслялось и переживалось русским народом в образах и символах Откровения Иоанна Богослова как апокалиптическая брань, происходящая на краю времени и постранства. Вслед за низвержением «древнего змия» и падением великой блудницы — Вавилона, во время Второго Пришествия Христова покорителям Севера, выдвинувшимся в самый эпицентр битвы с царством Антихриста, должен открыться преображенный мир «нового неба и новой земли». Именно эта духовная жажда открытия нового Иерусалима, а вовсе не земные богатства Севера, подвигала русский народ на поиски обетованной земли, лежащей где-то на «встоке» — там, где восходит Солнце. ПРИМЕЧАНИЯ 1 Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. — М, 1984. — С. 62. 2 Ефименко П. С. Материалы по этнографии русского населения Архангельской губер нии. — М., 1878. — С. 186. 3 Ефименко П.С. Икота и икотницы // Памятная книжка Архангельской губернии на 1864 год. — Архангельск, 1864. — С. 77. 4 Засодимский П.В. Лесное царство // В дебрях Севера. — Сыктывкар, 1983. — С. 119. 5 Максимов СВ. Год на Севере. — Архангельск, 1984. — С. 176. 6 То же. — С. 177. 7 Харузин Н.Н. Русские лопари. — М., 1890. 8 Макашов СВ. Год на Севере... — С. 187. 9 Там же. 10 Шергин Б.В. Запечатленная слава. — М, 1967. — С. 255—256. 11 Иванов Вяч. Вс, Топоров В.Н. Исследования в области славянских древностей. — М., 1974. — С. 230. 12 Успенский Б.А. Филологические разыскания в области славянских древностей. — М., 1982. — С. 56. 13 Шергин Б.В. Запечатленная слава... — С. 238. 14 Фрейденберг О.М. Миф и литература в древности. — М., 1978. — С. 157—158. 15 Гемп К.П. Сказ о Беломорье. — Архангельск, 1983. 16 Шергин Б.В. Запечатленная слава... — С. 247. 17 Гемп К.П. Сказ о Беломорье... — С. 143—148. 18 Шергин Б.В. Запечатленная слава... — С. 244. 19 То же. С. 123. 20 Подвысоцкий А. Словарь областного архангельского наречия в его бытовом и этно графическом применении. — СПб., 1885. — С. 24. 36 21 Там же. 22 Топоров В.Н. Об одном архаичном индоевропейском элементе в древнерусской духов ной культуре — svHt // Языки культуры и проблемы переводимости. — М, 1987. — С. 245. 23 Подвысоцкий А. Словарь... — С. 102. 24 Кошечкин Б.Н. Имена на скале. — Архангельск, 1991. — С. 60. 25 Шергин Б.В. Изящные мастера. — М, 1990. — С. 418. 26 То же. — С. 67. 27 Успенский Б.А. Филологические разыскания... — С. 6—14. 28 Верещагин В.В. На Северной Двине. — М, 1896. — С. 98. 29 То же. — С. 67. 30 Успенский Б.А. Филологические разыскания... С. 151. 31 Там же. 32 Криничная Н.А. Предания Русского Севера. — СПб., 1991. — С. 163. 33 Максимов СВ. Год на Севере. — С. 381. 34 То же. — С. 23. 35 Озаровская О.Э. Из дневника фольклориста // На Северной Двине. — Архангельск, 1924. — С. 15. 36 Михайлов А. Очерки природы и быта Беломорского края России. СПб., 1868. — С. 145. 37 Львов Е. По студеному морю. — М., 1895. — С. 55—56. 38 Там же. 39 Шергин Б.В. Запечатленная слава... — С. 230. 40 То же. — С. 232. 41 Максимов СВ. Год на Севере... — С. 32. 42 Брызгалов В.В. Типы судов прибрежного плавания на Белом море в середине XVIII столетия // Архангельское Поморье. История и культура. — Архангельск, 1983. — С. 96—101. 43 Флоренский П.А. Имена // Опыты: Историко-философский ежегодник. — М, 1990. — С. 362. 44 То же. — С. 367—368. 45 Быховский И.А. Архангельские корабелы. — Архангельск, 1988. — С. 146—162. 46 Давыдов А.К, Ружников А.В. Ономастика поморских судов XIX — начала XX вв. // Народная культура Севера. — Архангельск, 1991. — С. 48-51. 47 Топоров В.Н. Об одном способе сохранения традиции во времени: имя собственное в мифопоэтическом аспекте // Проблемы славянской этнографии. — Л., 1979. — С. 144. 48 Попов Г. Гордость Соломбальского адмиралтейства // Следопыт Севера. — Архан гельск, 1986. — С. 158. 49 Морозов А.А. Родина Ломоносова. — Архангельск, 1975. — С. 233. 50 То же. — С. 159. 51 Шергин Б.В. Изящные мастера... — С. 54. 52 Морозов А.А. Родина Ломоносова... — С. 173. 53 Брагинский В. И. Суфийский символизм корабля и его ритуально-мифологическая архетипика // Проблемы исторической поэтики литератур Востока. — М, 1988. — С. 218. 54 Селиванов Ф. Народно-христианская поэзия // Стихи духовные. — М.,' 1991. — С. 20. 55 Топоров В.Н. Об одном способе... — С. 143. 56 Шергин Б.В. Изящные мастера... — С. 350. 57 То же. — С. 53. 58 То же. — С. 29. 59 Максимов СВ. Год на Севере... — С. 373. 60 Лебедев Л. Богословие Русской Земли как образа обетованной Земли Царства Небес ного // Тысячелетие крещения Руси. — М., 1989. — С. 155. |
Похожие:
 | Тарасенко В. В. Метафизика фрактала Метафизика задания категории Разработка проекта закона яо «О внесении изменений в Закон Ярославской области “О выборах в органы государственной власти Ярославской... | | Программа дисциплины Метафизика и теология для направлений 033000. 62 «Культурология» Программа предназначена для преподавателей, ведущих данную дисциплину, учебных ассистентов и студентов направлений 033000. 62 «Культурология»... |
 | 1 «Ключевые проблемы истории Европейского Севера России» Фгос впо и ооп вуза посредством развития кругозора будущего магистра в сфере регионального компонента исторического образования,... | | «Вологда культурная столица Русского севера» «Вологда – культурная столица Русского севера» обзорная экскурсия по городу с осмотром основных достопримечательностей города |
| «Что такое метафизика? От Аристотеля до Хайдеггера» Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования | | Планы семинарских занятий для первого цикла обучения Утверждены на... Аристотель. Метафизика. – Кн. I // Аристотель. Соч в 4 т. – Т. – М.: Мысль, 1975 (Философское наследие). – С. 65-93 |
| Тема: ? Этап 1 «Расшифруй» Протяжённость равнины с севера на юг | | Р. А. Нуруллин метафизика виртуальности Э. в программе широко освещаются основы теории государственных и муниципальных финансов: их место в экономики России, структура финансовой... |
| Александр Дугин Метафизика Благой Вести «Дмитровский опытный завод алюминиевой и комбинированной ленты» (далее именуемое – Общество) и разработано в соответствии с Гражданским... | | Объектом исследования являются коренные малочисленные народы Севера... Объектом исследования являются коренные малочисленные народы Севера – ненцы Тазовского района Ямало-Ненецкого автономного округа... |
| Роман Доля Заповеди исцеления. Метафизика перемен Романа Доли. Автор предлагает читателю ключи к пониманию и дешифровке древних эзотерических текстов, духовных направлений и различных... | | Метафизика креативности Работа может быть полезной для исследователей креативной проблематики, для интересующихся проблемами творчества, для студентов и... |
| Краснодарский край расположен в пределах Северо-Западного Кавказа.... Краснодарский край расположен в пределах Северо-Западного Кавказа. Протяжённость с севера на юг составляет около 400 км, с запада... | | Краснодарский край расположен в пределах Северо-Западного Кавказа.... Краснодарский край расположен в пределах Северо-Западного Кавказа. Протяжённость с севера на юг составляет около 400 км, с запада... |
| I. Общие положения «Содействие в организации самозанятости безработных граждан из числа коренных малочисленных народов Севера автономного округа» | | Лекарственные растения крайнего севера и их влияние на организм человека Разработка методов государственного регулирования процессов рождаемости, смертности, брачности и разводимости |
