А. Б. Гофман. Теории традиции в социологической традиции: от Монтескье и Бёрка до Макса Вебера и Хальбвакса. Предшественники социологии
Скачать 0.77 Mb.
|
| Традиция и социальная связь в трактовке Марселя Мосса. Марселя Мосса (1872-1950), племянника и ближайшего ученика Дюркгейма, возглавившего Французскую социологическую школу после его смерти, можно считать одновременно социологом, этнологом и социальным антропологом88. Сам он в своем творчестве практически не разделял эти научные специальности, рассматривая их в общем как разделы социологии. Как и Дюркгейм и ряд других представителей школы, он в своих исследованиях часто обращался к жизни архаических обществ; вследствие этого тема традиции в его творчестве занимают значительное место. В отличие от своего учителя, Мосс не был теоретизирующим социологом, конструирующим концептуальные системы; сам он называл себя «позитивистом, верящим только в факты». Ряд его идей, получивших широкую известность и оказавших серьезное влияние на развитие социальных наук, были представлены не в виде развернутых концепций или теорий определенных явлений, а в виде отдельных, более или менее пространных, нередко устных, высказываний, соображений и замечаний, сформулированных ad hoc, в связи с анализом конкретных фактов, или в связи с размышлениями о путях развития социальной науки. Это относится и к его трактовке традиции, которой он посвящает небольшой фрагмент из «Фрагмента плана общей дескриптивной социологии» (1934). Данный раздел, озаглавленный «Традиция», входит в более общий раздел под названием «Передача социальной связи. Традиция, воспитание»89, что само по себе в какой-то мере указывает на определенное понимание роли традиции в обществе. Однако уже в своей ранней статье «Социология» (1901), написанной совместно с Полем Фоконне для 30-го тома французской «Большой энциклопедии», он уделяет данному явлению значительное внимание. В каждом обществе, по утверждению авторов статьи, существует определенная «совокупность коллективных привычек». Эти коллективные привычки и трансформации, через которые они непрерывно проходят, и составляют собственно объект социологии. Существуют различные разновидности данных привычек. Некоторые из них, вследствие своей особой важности, требуют рефлексии и носят осознанный характер. Они фиксируются в виде письменных или устных формул, в которых выражается то, как группа привыкла действовать и как она требует, чтобы действовали ее члены. Эти императивные формулы представлены в юридических нормах, максимах морали, правилах ритуала, предписаниях догмы и т.п. Другие коллективные привычки не носят четко выраженного характера и являются более или менее бессознательными. Это обычаи, нравы, народные суеверия, которым следуют, не зная этого, или даже не зная, в чем именно они состоят. Но в обоих случаях сущность явления одна и та же. Это всегда способы действия и мышления, освященные традицией и навязываемые индивидам обществом.90 Мосс рассматривает феномен традиции вместе и в связи с такими явлениями, как воспитание, образование и обучение: все они в его истолковании обеспечивают и передают от поколения к поколению социальную связь внутри обществ. Это феномен интрасоциальный, или интранациональный, в отличие от феноменов интерсоциальных, или интернациональных, например, таких, как цивилизация. Первая особенность традиции, согласно Моссу, состоит в том, что раз возникнув, она есть то, что передается. Прежде чем приступать к изучению общего феномена традиции данного общества, необходимо сначала описать каждую традицию, «способ, которым старшие передают младшим, одну за другой, все большие группы социальных явлений».91 Он против истолкования традиции как явления только религиозного, морального и правового порядка и специально подчеркивает, что сфера традиции гораздо шире и охватывает фактически всю социальную жизнь, включая экономику, искусство, науку и технику92. Традиционный характер носят как инструментальные техники, так и разнообразные техники тела. В своей классической работе «Техники тела» (1934) он показал, что даже самые «естественные», универсальные и инвариантные телесные техники, такие как походка, бег, дыхание, плавание, уход за телом и т.п., в значительной мере обусловлены социокультурными традициями93. Вслед за Дюркгеймом Мосс подчеркивает всемогущество и принудительную силу традиции. И эта сила заключена не только в праве, морали и религии, но и в любой другой сфере. Чтобы оценить эту силу, достаточно сравнить ее с силой инноваций, которая значительно меньше и всегда сталкивается с громадным сопротивлением. «Общества, даже наиболее продвинутые, даже наше, ужасно рутинны; масса всегда, а элита чаще всего, отказываются признавать любые изобретения. Величайшие изобретатели, гениальнейшие провидцы, те, кто открывают новые принципы индустриального развития или новые моральные идеи обычно преследуются больше всех; внедрение новшеств легко осуществляется лишь в мелочах, в лучшем случае в заурядных вещах»94, - утверждает он. При этом, в противовес Тарду и Веберу, он не считает, что можно противопоставлять индивидуальные инновации коллективным привычкам: «Постоянство и рутина могут быть уделом индивидов, а новшество и революция могут быть творением групп, подгрупп, сект, индивидов, действующих посредством групп и для них»95. Инновационная деятельность индивидов обычно осуществляется внутри традиции или между традициями. Необходимо постоянно описывать и измерять силу и бессилие каждой традиции. Ссылаясь на Тарда, он указывает на такие явления, как мизонеизм, филонеизм, ксенофобию и ксенофилию. Отмечая принудительную силу традиции, Мосс вместе с тем подчеркивает также ее фундаментальную рациональность. Авторитет традиции связан не только с ее религиозным, мифологическим или алогическим характером; за ним следует также увидеть и то, что «эмпирически обосновано» в разного рода предрассудках. Традиции выступают в качестве средства адаптации и результата длительного социального отбора, способствующего ей. «Когда речь идет о традициях, - пишет он, - авторитет создается не только из социального a priori, но и из социального a posteriori; не только из потемок мыслей, но и из древности и истине человеческих соглашений. Бесчисленные опыты записываются в ту или иную традицию, внедряясь повсюду, в мельчайшие детали поведения»96. Обычай (coutume) в его интерпретации выступает как разновидность традиции, специфика которой состоит в том, что она носит более или менее неосознанный, диффузный характер и, по его выражению, «подавляет свободу»97. Согласно Моссу, не следует злоупотреблять слишком частым использованием слова «традиция». Бессмысленно часто украшать этим словом то, что представляет собой не более чем инерцию, сопротивление усилию, отвращение к овладению новыми навыками, неспособность подчиняться новым тенденциям, создавать прецеденты. Общества архаического типа, подчиняющиеся подобной инерции, так хорошо адаптированы к внутренним и внешним условиям своего существования, что испытывают лишь одну потребность: продолжать то, что они делали всегда. В этом состоит социальный конформизм, к которому, вероятно, согласно Моссу, наиболее применим термин «обычай». Но наряду с данными формами «простого конформизма», этими «необработанными разновидностями традиции», во всех обществах существуют «подлинно осознанные традиции»98. Они создаются намеренно и передаются с помощью силы, так как проистекают из потребностей совместной жизни. Эти «осознанные традиции», существенно отличающиеся от отмеченного конформизма, «состоят в знании, которым общество располагает о самом себе и о своем более или менее ближайшем прошлом» 99. Все эти факты, относящиеся к осознанной традиции, можно, по Моссу, обозначить термином Хальбвакса «коллективная память». При этом он оговаривается, что это нечто иное, чем «социальные рамки памяти», одновременно индивидуальной и коллективной, о которых писал Морис Хальбвакс (см. об этом ниже). Данные рамки придают форму всякой памяти, включая коллективную. Внутри же последней традиция: постоянная, осознанная, преднамеренно передаваемая и организованная, - составляет одновременно материю и условие этих социальных рамок. Она должна изучаться сама по себе, независимо от ее логических и практических последствий. Как видно из изложенного, Мосс дополняет первое (и основное) веберовское понятие традиции как квази-автоматической нерефлектированной коллективной привычки представлением о рефлексивной традиции. Помимо деления на «инертно-конформистские» и «осознанные» традиции, у него встречается различение еще двух ее разновидностей. Первая из них - устная традиция. Поскольку данный предмет достаточно очевиден, он не считает нужным его развивать. Вторая разновидность, которую часто путают с подражанием, носит, вероятно, еще более первичный характер, чем первая. Использование устных символов - это лишь частный случай использования символов; всякая традиционная практика является в некоторой степени символической. Но наряду с символическими формами передачи культурных форм от поколения, прежде всего интеллектуальных, существуют и «другие формы моральной и материальной жизни, которые передаются скорее посредством прямой коммуникации». «И эта прямая коммуникация происходит посредством авторитета и необходимости. Это верно даже по отношению к различным формам эмоции. Моральные и религиозные чувства, совокупность технических или эстетических актов и т.д., все это навязывается от древних к молодым, от вождей к остальным людям, от одних к другим»100. В индивидуальной психологии это называют подражанием, а в социальной психологии это заслуживает звания традиции. Мудрость, этикет, ловкость, разного рода навыки, в том числе спортивные, в конце концов выражаются двумя способами: во-первых, через пословицы, заповеди, мифы, сказки, загадки и т.п.; во-вторых, через значимые жесты и совокупности жестов, которые могут быть эффективны и в символическом, и в физическом смысле. Признавая обоснованность деления обществ на имеющие письменность и бесписьменные, характерного для американских социологов, особенно представителей Чикагской школы, Мосс в то же время отмечает, что значение данного различия не следует преувеличивать. Дело в том, что необходимо учитывать огромную силу мнемотехнического воспитания в бесписьменных обществах, силу, которая делает возможности устной передачи, подкрепленной поэзией и ритмом, почти безграничными. Наряду с отмеченными делениями, Мосс различает также «чистую социальную традицию» и другую, носящую практически-познавательный характер101. Первая состоит в более или менее реальной, легендарной или даже мифической истории обществ, социальных групп и семей. Эта история, выступающая в форме генеалогий, воплощает их коллективную память. Некоторые индивиды в бесписьменных обществах могут сохранять в памяти сведения об огромном числе поколений предков. Особенно важно для исследователя обращение к тем людям, которые являются держателями секретов и хранилищ этой памяти и, тем самым, экспертами в области традиции. Мосс указывает на важное значение анализа автобиографий. Учитывая сегодняшнюю популярность биографического метода и жанра «историй жизни», эти соображения выглядят довольно актуально. Другой тип традиции заключает в себе знания, относящиеся к естественным и сверхъестественным вещам, позволяющие людям ориентироваться в среде и адаптироваться к ней. Как уже отмечалось, Мосс тесно связывает традицию с воспитанием, определяя последнее (так же как и образование) как «усилия, осознанно прилагаемые поколениями для того, чтобы передавать свои традиции другому поколению»102. В общем, традиции вместе с воспитанием обеспечивают, в его понимании, передачу социальной связи, преемственность и прочность осознанной организации общества. Морис Хальбвакс: традиции и коллективная память. Другой видный дюркгеймианец Морис Хальбвакс (1877-1945) обращался к проблематике традиции главным образом в связи с анализом социальных факторов памяти103. Теме памяти посвящены его работы «Социальные рамки памяти» (1925), «Легендарная топография Евангелий в Святой Земле. Исследование в области коллективной памяти» (1941) и посмертно опубликованная «Коллективная память» (1950). Будучи последователем Дюркгейма, Хальбвакс испытал определенное влияние идей Анри Бергсона, в частности, идеи восприятия как воспоминания о настоящем. Он развил и дополнил его трактовку памяти представлением о ней как о социальной функции104. Исследования французского социолога в данной области носили новаторский характер и оказали существенное влияние на ряд отраслей и проблемных областей в различных социальных и гуманитарных науках. Хотя интерес Хальбвакса к проблематике традиций не был самодовлеющим, эта проблематика, будучи тесно связанной с темой социальных аспектов памяти, занимает одно из главных мест в его творчестве. В неполном и кратком изложении логика его рассуждений в данном отношении выглядит следующим образом105. Существует два вида памяти: индивидуальная (личная, внутренняя) и социальная (коллективная, внешняя). Воспоминания индивидов осуществляются с помощью рамок социальной памяти. Несомненно, существует множество фактов, которые индивид бы забыл, если бы другие индивиды не сохраняли память о них. Различные группы, из которых состоит общество, постоянно способны реконструировать свое прошлое. Но чаще всего, реконструируя его, они его искажают. В то же время общество может существовать только при условии, что между составляющими его индивидами и группами имеется достаточное единство взглядов. Поэтому оно стремится устранить из своей памяти все то, что может разделять индивидов, отдалять группы друг от друга. В каждую эпоху оно перерабатывает свои воспоминания таким образом, чтобы они находились в согласии с изменчивыми условиями его равновесия106. Вообще, в социальном мышлении существует два вида деятельностей: 1) память, т.е. понятия, которые служат нам ориентирами и относятся исключительно к прошлому; 2) рациональная деятельность, опирающаяся на условия, в которых общество находится теперь, т.е. на настоящее. Эта память в принципе может функционировать лишь под контролем рациональной деятельности, разума. Ведь если общество отказывается от своих традиций или изменяет их, то оно делает это для того, чтобы удовлетворять свои рациональные потребности, причем именно в тот момент, когда они появляются на свет. Но почему традиции сдаются под давлением данных потребностей, почему воспоминания отступают, сталкиваясь с идеями, которые общество противопоставляет им и которые учитывают лишь то, что есть, а не то, что было? Несомненно, настоящее изменить трудно, но разве не труднее в ряде отношений изменить образ прошлого, которое, по крайней мере, виртуально также присутствует в настоящем, поскольку общество всегда содержит в своем мышлении рамки своей памяти? В конце концов, настоящее занимает в коллективном мышлении лишь незначительное место в сравнении с представлениями многочисленных прошлых поколений, которые принудительно навязываются нам. Существует только одно возможное объяснение данного явления. Если сегодняшние идеи способны противостоять воспоминаниям и одерживать над ними верх до такой степени, что трансформируют их, то это потому, что они соответствуют хотя и не столь древнему, но зато гораздо более широкому коллективному опыту, чем тот, который заключен собственно в традициях. В отличие от последних, которые ограничены рамками отдельных социальных групп, рациональные идеи настоящего являются общими не только для определенной группы, но и для членов других современных групп. «Разум противостоит традиции как более обширное общество обществу более узкому».107 Впрочем, нынешние идеи являются действительно новыми только для членов той группы, в которую они проникают. В других группах они могли свободно развиваться и сами могли принимать форму традиций. «То, что группа противопоставляет своему прошлому, это не ее настоящее, а прошлое (возможно, более недавнее, но это несущественно) других групп, с которыми она стремится идентифицироваться» |
Похожие:
 | Метод исследования социальных фактов Метод и основные понятия социологии... «Социальное дно» и маргиналы. Понятие «андеркласс». Прожиточный минимум и потребительская корзина |  | Макса вебера Вебер один из крупнейших социологов своего времени, обычно характеризуемый как основоположник понимающей социологии и теории социального... |
| Методические рекомендации по изучению дисциплины «История социологии» России, указать специфические черты русской социологической мысли, проанализировать и систематизировать учения представителей русской... | | Доклад по социологии Социология Макса Вебера Берлина, Фрейбурга, Гейдельберга, Мюнхена. Диапазон интересов и научной деятельности необычайно широк: история древнего мира и исследование... |
| Договор об оказании платных образовательных услуг Требования к студентам: Студенты, приступающие к изучению курса, должны иметь базовые знания в области общей социологии и истории... | | Педагогические технологии герман константинович селевко Требования к студентам: Студенты, приступающие к изучению курса, должны иметь базовые знания в области общей социологии и истории... |
| Ответьте на вопросы: Почему дельфина называют «человеком моря»? Требования к студентам: Студенты, приступающие к изучению курса, должны иметь базовые знания в области общей социологии и истории... | | Задания к варианту №30. Что известно людям о дельфинах с древних времён? Требования к студентам: Студенты, приступающие к изучению курса, должны иметь базовые знания в области общей социологии и истории... |
| Традиции урока Вся культура пронизана традициями. Неспроста. Традиции позволяют нам согласовать свои действия, сосуществовать слаженно | | Роберт Т. Киосаки и Шарон Лечтер "Богатый папа, Бедный папа" Требования к студентам: Студенты, приступающие к изучению курса, должны иметь базовые знания в области общей социологии и истории... |
| Урок знаний «традиции моей семьи» Цель: изучить точки зрения детей и родителей, связанных с понятием «семья» и «семейные традиции» | | Урок обобщения и закрепления знаний (практикум) Составить сравнительную... Знать, что такое страты, социальная стратификация, маргиналы, люмпены, социальная мобильность анализировать теории социальной стратификации... |
| Договор на предоставление платных дополнительных образовательных... Требования к студентам: Студенты, приступающие к изучению курса, должны иметь базовые знания в области общей социологии и истории... | | " Богатый папа, Бедный папа" Книга посвящается родителям всего мира... Требования к студентам: Студенты, приступающие к изучению курса, должны иметь базовые знания в области общей социологии и истории... |
| Программа курса Карл Маркс как социолог: текстологический анализ... Требования к студентам: Студенты, приступающие к изучению курса, должны иметь базовые знания в области общей социологии и истории... | | Начать свое сочинение я хотела бы с вопроса: что такое традиции? В нашей семье, а у нас она большая, есть свои семейные традиции. Именно об этом мне хотелось бы рассказать |
