Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах и улицах «Добрая дорога детства» 2
Скачать 0.77 Mb.
|
| Глава 4 На тракте, идущего из Оуэна, было тихо и спокойно. Лишь ветер колыхал листву придорожных близлежащих деревьев, да пернатые обитатели сих мест весело переговаривались на каком-то своем веселом птичьем языке. Только сокол с высоты своего полета смог бы заметить притаившихся рядом двуногих, что прятались за могучие стволы и сидели в пышных кронах деревьев. Однако человек не рожден был птицей и посему не обладал такой, бесспорно, очень полезной возможностью. Оттого люди на тракте были спокойны и даже веселы. Они не воспринимали всего происходящего слишком серьезно. Послышалось размеренное цоканье копыт. - Кто там? – донесся голос снизу. - Не знаю, не видно пока… - ответили ему сверху, возможно, из кроны дерева, властно раскинувшейся над дорогой и отбрасывающей спасительную для странника в знойный день тень. – Это… повозка… нет, карета, запряженная двумя лошадьми. - А стража, фойты*? - Никого. Только лишь кучер на вожжах. - Хорошо, будь готов… Из зарослей кустов донеслись переливчатые трели соловья. Через несколько мгновений донесся щебет какой-то неизвестной дикой птицы. Цоканье становилось слышно все громче и отчетливей. Вскоре стало видно, что кучер даже и подозревать не смеет о готовящейся засаде. Со времен становления Империи на дорогах беспокойно было лишь простолюдинам, в одиночку путешествующим по тракту. Карету же вельможного графа никто никогда бы не осмелился остановить, или тем паче напасть. Разнеженный лучами дневного светила, он не заметил ничего подозрительного, пока две стрелы не воткнулись в дерево рядом с головой. - Что это значит? – недоуменно раскрыл глаза вожжий. Незнамо откуда внезапно выскочило несколько молодцев, быстро подбежавших к коням. - Что происходит? – взвизгнул он, когда несколько рук «сняли» его с повозки на землю. - Я не допущу! – взвыл горе-кучер, нелепо размахивая руками. – Куда вы меня тащите? - Да ладно тебе, мужик, успокойся, – молодой юноша ослепительно улыбнулся. И, накидывая веревки на руки, добавил, - Ничего с тобой не станется. - Вы не смеете! Его Величество о вас непременно узнает! - Его Величество круглый дурак и вряд ли Ему придет в голову что-либо серьезное. Ссадив кучера на землю, Александр открыл дверь кареты: - Добрый день милейший, - поздоровался он. – Вам крупно не повезло. Эдор, возьми почтеннейшего! Огромный детина зашел за спину аристократу и в тот же мог что-то твердое уперлось в его спину. - Вперед, и не делай глупостей, - предупредил тот его. Граф Кертц был одним из самых чтимых в Империи. Когда его отец отошел в мир иной, Кертц унаследовал огромное состояние. По сути граф ничего не умел, а лишь тратил нажитое когда-то влиятельными предками. О вопросах истощимости ресурсов молодой Кертц явно не заботился, тратя направо и налево отцовские денежки. Граф славился своей любвеобильностью к противоположному полу и каждый день у него была новая девушка; Кертц своими руками создавал себе настоящий гарем. И сейчас многоуважаемый граф Аларик Кертц совершенно не понимал действий этих людей, что, несомненно, являлись разбойниками. Это было неслыханно! Империя не знала разбойничества вот уже несколько сотен лет и то, что делали эти молодые люди, не могло остаться незамеченным. А меж тем Эдор уже привязал молодого и неудачливого графа к ласково раскинувшей свои ветви лиственнице. - Кричать не будешь, обойдемся без кляпа. Согласен? Аларик поспешно закивал головой. - Вот и славно. - О! – послышалось из кареты. – Да наш гость богат! Вы поглядите! – Двейн вынул из кареты увесистый мешок. – Золото! – воскликнул он, пересыпая монеты в ладонь. - Вот теперь поживимся! Ай да барон! – Эксис был в восторге. - Граф, - жалобно пискнул человек у дерева. - Да хоть аггел небесный! – Аэн обернулся к Аларику. – Вы очень щедры сударь! Теперь нам не нужно будет экономить! Семеро, а их было семеро, Кертц посчитал, обернулись к нему спиной и зашагали прочь, весело смеясь. *** Звезды. Звезды на небе. Это единственное, что правдиво в этом мире. Звезды не врут. Они не светят, они не греют. Они просто горят маленькими огоньками на ночном небе. Они ничего никому не обещают, никого не обманывают призрачными надеждами на свет. Они просто светят. Карнаол более не верил никому. Брат, родной брат ему отказал. Если кровь отказалась, то откажутся все. Один, совсем один. Отрекся он от всех, не осталось никого. Ради Кейна. Нет, даже не его, но ради Свободы. И если она наступит, то все измениться. По-другому будет светить Солнце, по-другому будут щебетать птицы, по-другому будут жить люди. Иногда герцогу казалось, что люди не должны жить на этой земле. Столько зла… Даже самые свирепые из животных не могут так ненавидеть. Не могут убивать просто так, ради удовольствия… Только ради еды. Почему же люди могут? Высший разум в этом мире? Чем мы отличаемся? Что нам позволяет это делать? Интеллект? Вопросы, вопросы… Пожалуй, никто не смог бы дать ответ на эти вопросы. Ночные шорохи нежно ранили душу. Герцог помнил, как они любили здесь друг друга. Ночью. Потому что больше им было некогда. Он и его Джайн… Как давно это было… Карнаол забыл вкус этих губ… Она умерла. Граф Ричард Ферт обвинил ее в измене королю. Она хотела того же, что и Карнаол-де-Фьеро. Она хотела Свободы. - Здравствуй, путник, - этот голос испугал герцога. - Добрый вечер, почтеннейший. Ночная тьма скрывает ваше лицо. Как ваше имя? - Это не имеет значения. Тем более, для вас. Для вас скоро вообще все перестанет иметь значение. - Почему же? - Через несколько минут вы умрете. - И это сделаете вы, так? Чем же я вам помешал? - Не мне. Я против вас ничего не имею. Ваша жизнь не угодна Ей. - Кому «ей»? - Моей хозяйке. Прощайте, герцог… Ночной путник медленно вынул из-за спины лук, натянул тетиву. «Вот и все, - думал Карнаол.- Я иду к тебе, Джайн…». Бежать было некуда. Темный гость бы достал его стрелой и в полете. Свистнула тетива. В последний момент сработал инстинкт и герцог уклонился. Стрела процарапала правое плечо, разодрав куртку. - Зря вы увернулись. Вы бы умерли мгновенно. Теперь же яд будет убивать вас медленно. Прощайте, счастливых вам странствий по дорогам судьбы. В глазах было темно. Карнаол-де-Фьеро, герцог Империи не помнил, как добрался до замка. Сознание мутилось, разум не мог работать. Даже самая простая мысль отдавалась болью. Собрав все силы, герцог постучал в дверь массивным кольцом, показавшимся ему настоящей неподъемной тяжестью. - Боже мой, герцог, что с вами? – через несколько мгновений дверь отворилась. Встревоженный лакей пытался поднять Карнаола на ноги, перекинув его руку к себе на шею. - Герцог, пожалуйста, проснитесь!!! Проснитесь, проснитесь, -сквозь сон был слышен встревоженный голос. – Карнаол, проснитесь! Да проснитесь вы! – это несколько отличалось от предыдущего. С трудом подняв веки, налившиеся свинцовой тяжестью, Карнаол увидел молодое девичье лицо. От глаз ее шли две грязные полоски. Где-то он видел это лицо… Ах да, девушка с бала… Анна… - Я умираю, девочка, не мешай мне. - Нет, нет, вы будете жить. Вы не можете умереть! - Это почему же? – простонал герцог. - Потому… Потому что я вас люблю! «Еще одна бедная дурочка, - подумал герцог. – Зря я с ней танцевал… Только вскружил бедняжке голову». - Прощай, Анна, - произнес герцог. Голова его бессильно повернулась. - Нет, нет! Почему??? Господи, почему?.. – голова ее упала на мертвое тело и Анна разразилась рыданиями. *** В тот же вечер отряд Александра устраивался на ночевку. Расчеты путников оказались ошибочны – они не успели дойти до города. До него оставалось еще около двух лиг. Конечно, это ничто для семерых молодых и крепких людей, однако их могли не понять. Там, в городе. Империя не любила ночных бродяг и относилась к ним с крайней настороженностью. Достоверно был известен целый ряд случаев, когда вот такие ночные путники оказывались никем иным, как ворами. Этот народец любил темное время. И это вызывало подозрение у стражи на воротах. А подозрение в ихнем деле надобно было меньше всего. И потому путники улеглись неподалеку от тракта, в подлеске. Это всех устраивало, так как они находились у дерева, славившегося своей способностью выделять безвредный для людей запах, отгоняющий всякую кровожадную мелочь. В народе его называли Dei Aminos, что означало по староимперски «живое древо». Обменявшись ночными пожеланиями, люди улеглись спать. Вскоре послышался могучий храп Эксиса, детское сопение Эдора, лишь Фейнауру не спалось. Стоило ему закрыть глаза, как туж же начинали мучить кошмары. Он видел, что его дом, оставленный в далеком поселке, горит. Трещат поленья, языки пламени вздымаются далеко в небо. И никого рядом, никто не тушит. Село словно вымерло. Сон переносит его взгляд за бревенчатые стены и он видит Джен, его Джен… И она горит. Она зовет его, зовет, чтобы он спас ее… А он тянет руки и никак не может дотянутся до нее… Резко открыв глаза, Фейнаур проснулся. Дыхание было учащенным, страх еще не ушел полностью. Фейнаур приподнялся на правом локте, стараясь отдышаться. Глазам его неожиданно предстал какой-то туман – невиданное явление посреди лета. Он пытался вглядется в серую субстанцию, стремясь там что-то различить. И ему это удалось. Глаза его увидели смутные контуры фигуры, шагавшей к нему на встречу. Невозможно было понять, мужчина это, или женщина. Однако вскоре очертания стали более четкими, фигура вышла из тумана. И он увидел… - Джен??? Это ты??? - Здравствуй, Фейнаур, муж мой. Да, это я. - Но этого не может быть! Ты же умерла у меня на глазах! - Да, это так. Но дух бессмертен. Его нельзя убить простой сталью. Я пришла за тобой. Идем со мной. - Я не могу, любимая. Мое предназначение – быть вместе с отрядом. Они мне как братья. - Отряд справится с миссией и без тебя, поверь мне, я знаю. Вставай, Фейнаур, вставай. Стряхни с себя оковы сна и возьми меня за руку. И воин поднялся, подошел к призраку. Внимательно взглянул ему в лицо. - Да, любимая, ты права, - рука его замкнулась в ее руке. - Не смотри на это бренное тело, что осталось лежать на земле. Твои друзья похоронят его с почестями, наши же души отправятся на странствия по Звездной Дороге… Не бойся… Двое душ, наконец-то обретших покой, зашагали прочь из Фейна, оставив этот мир в руках других людей. Глава 5 Яркая вспышка белого света ослепила глаза. Кейн Саенс, уроженец Фейна, сделал шаг через заветный порог. Когда зрение нормализовалось, Саенс увидел потрясающую картину – несомненно, он был в Раю. Небо было чистым и светлым, вдоль тропы, которая более всего напоминала лесную, но не такую, что нынче в отравленных лесах Империи, а настоящую тропу, в первозданной природной красоте, росли чудесные, покрытые зеленью деревья и кустарники. Маленькие птички весело щебетали в их небольших благоухающих кронах, аромат которых разносился далеко окрест. Здесь не было никакого страха. Покой наполнил душу бывшего студента, все проблемы остались там, на грешной земле. Здесь Кейну казалось кощунственным думать о них. Чистый воздух наполнял его легкие, теплое Солнце грело лицо. Следуя за «золотыми», Кейн наслаждался красотами этого дивного места. Тропинка привела их в большую долину, раскинувшуюся на несколько лиг в диаметре. Кейну не хватало глаз, чтобы увидеть границу этого прекрасного мира. Края огромной долины уходили за горизонт. Спустившись, войско оказалось в самом сердце небесного города. Две тысячи человек шагали по прекрасным садам, аллеям, скверам и паркам. То и дело на глаза попадались небольшие озерца, водопады, фонтаны и фонтанчики с причудливыми водными обитателями. Они шли по прекрасному краю, где не было человеческих антипатий. Обитатели этого места любопытными глазами смотрели на пришельцев. Девушки им улыбались и махали рукой, юноши приветственно здоровались. И никто не отвернулся, ни в чьих глазах не один солдат не прочел злобы или недоверия. Этот край не знал войн, насилия и тиранов. Внезапно Кейн с болью понял, что никогда Империя не будет такой даже при мудром правителе – всегда найдутся завистники, родятся новые психически неуравновешенные люди и все повторится сначала. Это ведь люди. Такой гармонии не удалось достичь даже до прихода Империи, хотя обстановка тогда была сродни здешней. - Мы пришли, юноша, - вырвал из забытья его голос того самого, с кем они говорили в Лесу. – Это Аларан, наш город. Рука «золотого» указывала на вызолоченные шпили, идеально правильные улицы, по которым уже шла рать Кейна. Ни одной соринки не лежало на выбеленных улицах. Ни одного невежды не ходило по городу. Никто не кричал, предлагая свои услуги; никто не норовил залезть в карман. Люди лишь с улыбкой кивали уставшим путникам. Шли они довольно долго. Две тысячи человек «золотые» отпустили насладиться отдыхом, предварительно лишь уведомив о точке сбора. Шестеро фигур достигли высокого здания. Нет, не здания – Дворца. С большой буквы. Резные двери распахнулись, стройная девушка жестом пригласила войти: - Повелитель ждет вас. Они шли бесчисленными коридорами, поднимались бесконечными лестницами, пока не достигли массивных деревянных дверей. - Это здесь, - произнесла она. Кейн распахнул их, сделав шаг вперед. Высокий мужчина в белом плаще стоял у стрельчатого окна. Медленно повернувшись, он поприветствовал: - Здравствуй, сын. Кейн не мог дышать. Лицо, которое он увидел, было до боли родным. Это лицо ему снилось бесчисленные годы, он видел его в мечтах, представлял, как они вновь встретятся, обнимутся, как он ощутит знакомый запах мужской парфюмерии… - Отец! – сын кинулся ему на шею. – Отец, неужели это ты? - Да, сынок, это я, - Кейн не видел, как на глазах мужчины выступили слезы. – И ты вернулся ко мне. - Отец, я не мел и надеяться… Как же так случилось… - Потом, сынок, потом. Все потом. Ну, расскажи же мне, - произнес мужчина, наконец высвободившись из объятий сына, - расскажи, что случилось? И Кейн рассказывал. Об обучении в Академии и ее празднествах, о смерти дедушки, о его, Кейна, отчислении из-за плохой успеваемости, что последовала за смертью; рассказывал он об их походе, о своих лучших друзьях. Словом, он рассказал все, что был в состоянии упомнить на данный момент. А отец рассказал ему о себе, о том, как попал сюда. - Я едва не стал жертвой диких племен, что обитали здесь в те времена. О них не знал я, отправляясь на охоту. Да и вряд ли кто всерьез, по-настоящему мог знать о обитателях Красного Леса. В последний момент меня буквально вырвала неведомая сила. И вот, я очутился здесь. Здесь я познакомился с мудрым владыкой, вскоре мы стали крепкими друзьями. Он умер, передав мне Право на Управление. Наверное, ты спросишь, почему мне, чужаку, позволили управлять этим краем? Отвечу тебе, сын, что здешние люди, точнее, Арнары, не знают, что такое смута, переворот. Здесь все привыкли жить в мире. - А мама, где она? Отец опустил глаза: - Мама умерла, – тихо произнес он, почти прошептал. – Она заблудилась, и Лес убил ее. Он живет своей жизнью. Мы стараемся всех забредших сюда забрать, спасти. Здесь весь гонор и злость на окружающий мир уходит, словно песок в воду. Но никто отсюда не должен вернуться. Слишком велик риск быть раскрытыми. Тогда люди найдут это место и превратят его в свою «провинцию». Нам этого не надо. А мама… Мы не успели спасти ее, пришли слишком поздно… - Получается, мы здесь тоже застряли? - Нет, сын мой. На твоих плечах лежит слишком важная миссия, чтобы ты оставался здесь. Я бы с радостью оставил тебя и твоих добрых людей у себя, однако не могу. Я ведь тоже когда-то жил в Фейне, мне не безразличны его беды. Всем нам придется надеяться только на то, что ты сохранишь в тайне наше место. - Я сделаю это, отец, - склонил голову юноша. - Вот и прекрасно. А теперь нас ждет теплый банкет, который я устроил в честь твоего прибытия. Идем же, негоже опаздывать на собственное празднество. Это был настоящий пир. Стол доходил от одного края огромного зала, в котором собрались пирующие, до другого. Весь он изобиловал невиданными угощениями, многие из которых Кейн видел впервые. Но оттого они были только вкуснее. Все войско собралось здесь на пир. Краем мысли Саенс подумал, что этот зал способен вместить много больше. Люди уже сидели за столом и ждали только их. Когда они вошли, весь зал взорвался аплодисментами и чьими-то веселыми выкриками. Кейн лишь несколько смущенно улыбнулся и последовал на место по правую руку от отца. О нет, он не думал, что его персона здесь главная, но место указал отец. За окном сгустились сумерки. Кейну показалось несколько странным, что звуки ночи здесь были те же. Все так же мило пел за резными стеклами, сейчас настежь распахнутыми, сверчок; все так же где-то вдалеке изредка ухала ночная сова, все так же светил Энтун, освещая покинутую Солнцем землю. Он лежал на старинной кровати, на третьем этаже дворца. Ему отвели самые лучшие покои, Кейну стало несколько даже не по себе – у его отца, Повелителя этого края, были т то хуже. Однако его родитель настоял, сыну более ничего не оставалось, кроме как подчинится. Праздник выдался на славу. Весь оставшийся день и значительную часть ночи шумная и донельзя теплая многолюдная компания провела на праздничным столом. Все время слышались тосты во здравие доблестного командира, во здравие каждого человека, сидящего за столом. Слышались шутки, песни менестрелей и просто хор, которым празднующие выражали свое уважение к прекрасным и радушным гостям. Да, такого не было давно в жизни Саенса. И, если дело не выгорит, то уже и не будет. Однако об этом Кейн строго-настрого запретил себе даже думать. Как сказал один мудрец – если не уверен в собственном деле, то лучше сам на меч наколись. Завтра они должны были уйти. Так настоял Правитель. Да, именно Правитель, не отец, ибо он с отрадой оставил бы своего любимого сына. Завтра рано утром они должны были построиться и выхода из долины и ждать провожатого. Так было сказано. Глаза юноши закрывались. Изо всех сил он старался избежать этого, ибо знал, что живет он здесь последние минуты. Сон можно не считать, ведь в Академии, родной Академии давно уже было доказано ректорами, что сон есть ничто иное, как странствия души в параллельных мирах. Но усталость сморила, наконец, его и веки опустились. *** Эту ночь Александру Демидову и его отряду не пришлось проводить в чистом поле или просто же под открытым небом. Они, наконец, добрались до города. Хотя шли к нему в полном молчании. Смерть Фейнаура стала для всех загадкой. Никто не знал, как, что и почему. Демидов был абсолютно уверен, что у каждого из отряда в голове выстроилось не менее пяти «самых достоверных» гипотез по поводу этой загадки. Однако никто ими делиться не хотел. У Александра тоже возникали подобные мысли, однако все они тут же отбрасывались, одна за другой. Слишком неправдоподобно. Кто бы мог предположить, что такое могло случиться. Однако это было уже в прошлом. Фейнаура похоронили со всеми почестями, на ходу сделав небольшой по размерам деревянный крест и водрузив его на могилу человека, считавшего братьями весь свой отряд. Это в прошлом, в прошлом… Александр твердил себе это, словно пытаясь самого себя убедить в этом. Невольно он подумал, что если его испугала одна смерть, пускай и такая, то как же жить ему в отряде дальше? Хотя, если все пойдет по задуманному, то жертв больше быть не должно. Неожиданно в дверь постучали. Точнее, застучали и, скорее всего, ногой. - Откройте немедленно, именем Империи! Александр и еще трое спутников мигом вскочили с кроватей и недоуменно воззрились друг на друга. Тем временем за дверью начинали терять терпение. Будь Александр за дверью из чего-либо прочнее, чем полое дерево, у него было бы время для некоторых раздумий. Однако он ясно видел, что еще три или четыре таких пинка, и дверь развалится на части. И, конечно, выйдет так, словно он не желал умышленно открывать «стражам правосудия», как себя те непременно назовут, в чем и виновен. Поэтому через пару мгновений дверь распахнулась, и имперец влетел в комнату со всего маху. «Видно, - подумал Демидов, хотел вышибать». Но второй заскочил следом и мигом скрутил руки Александру. - В чем моя вина? – непритворно удивился он. - Вы обвиняетесь в из… - он не успел договорить. Аэн резко кинулся на стражника из тени, обхватив его руками и валя на пол. Александр развернулся и резко ударил ногой выхватывающего уже меч второго имперца. Тот с хрипом повалился на бок, меч так и остался на полпути из ножен. Аэн же весьма быстро скрутил негодяя и теперь восседал на обездвиженном человеке. На лестнице послышался топот ног. Эдор затравленно оглянулся и сообщил: - Путей к отступлению нет. Придется вступить в бой. Меч из ножен, братья! Александр вынул меч. Навыков обращения у него с этим оружием, конечно же, не было, и это он знал. Следовало реалистично воспринимать ситуацию, так как любой промах в их расчетах мог бы стать их гибелью. Демидов надеялся, что его друзья уложат всех ратников до того, как они расправятся с ним. Тем временем имперцы уже достигли этажа их комнаты. Их было восьмеро, вдвое больше, чем спутников. «Плохо, - думал Демидов, - очень плохо». Однако сдаваться было нельзя. Сдача означала их плен и полный провал планов. Не будет Дворцового Переворота, грузный Император так и останется восседать на троне. И потому друзья дрались. Дрались с остервенением, ведь от этого зависела не только их жизнь, но и жизнь всего народа, живущем в государстве, под названием «Империя». Однако их теснили все больше и больше. Конечно, никто не сдавался, но они пятились шаг за шагом к стене. И когда прижмут, все закончится. Александр дрался с двоими наседавшими воинами. Неведомо откуда взялось умение, однако он держался. Даже выбил меч у одного из нападавших, но непростительно открылся другому. Правую руку, в которой находилось оружие, обожгло, и меч сам вывалился у него из руки. - Бросайте оружие! – меч имперца находился у горла Демидова. – Иначе ваш друг умрет. Трое друзей, до этого рьяно сражавшихся с ратниками, побросали оружие. И тут же их оглушили эфесом. Одного за другим. Затылок Александра обожгло, и он провалился в забытье. *** Александр Демидов, уроженец иного мира, с трудом разлепил глаза. Голова зверски болела, бока нестерпимо жгло. Ощущение было таким, словно по нему проехала лошадь всеми своими копытами, а затем добив тяжелой двухколесной повозкой. Приложив немалые усилия, он поднялся на локте и огляделся. Плен. Он был в маленькой темной камере без окон. Выход преграждала массивная дубовая дверь с маленькой решеточкой. Кряхтя, Александр поднялся и подошел к ней. Напротив него была другая дверь, где в точно таком же оконце он увидел уже знакомое лицо. - С пробуждением, - поздоровался тот. - Где мы? – отозвался в ответ Демидов. - В каземате. В городе Арнее. - Добрались, - мрачно хмыкнул Александр. – С прибытием в столицу, мой друг. Но Двейн ему уже не ответил. Он передавал весть кому-то еще о том, что Демидов уже пришел в себя. Очевидно, здесь были и другие из их неудачного отряда. Затем он вновь повернулся к нему. - Эксис говорит, что вытащит нас отсюда. У него есть маленькая иголочка, которую он всегда носит с собой «на всякий случай». Демидов кивнул. Двейн оказаля прав, прошло не более квирты, как дверь тихо распахнулась. Подойдя к двери Александра, Эксис проделал ту же самую манипуляцию. Это было весьма рискованно – каждая дверь занимала почти целую квирту, в любой момент могла войти стража и тогда бы их уже ничто не спасло. Однако Бог миловал. Все завершилось успешно и через некоторое время шестеро людей вышли из своих камер. - Надо покинуть это место тихо, - прошептал Аэн. – Ибо если мы поднимем шум, наше дело нее ждет хороший конец. Александр кивнул, и отряд молча двинулся прочь. |
