Кыргызско-российский славянский университет
Скачать 1.2 Mb.
|
Примеры героизма: в течение нескольких дней горстка станичников из Самсоновской оборонялась от сил, превосходивших в несколько десятков раз; прибывший на выручку с 20 казаками из Ат-Баши участковый начальник Хахалев вывел в Чуйскую долину жителей села Столыпина (Кочкор), прорвав кольцо из пяти тыс. повстанцев. Примеры жестокости не менее показательны: около 1,5 тыс. восставших овладели расположенной в Джумгале станицей Белоцарской, а затем сожгли ее, уничтожив жителей. С другой стороны, станичный атаман Бедарев из Николаевской возглавил самосуд над 90 беззащитными узбекскими купцами и членами их семей, более того – помогавшими ранее оборонять от повстанцев Сазановку. А циничности прибывшего из Верного отряда подъесаула И.В.Бакуревича, то спокойно лицезревшего, как кыргызки бросались со скал на глазах казаков, то "шутливо" топивших "по ошибке" заложников, пугалось и местное начальство. С. Бегалиев приводит сведения, что именно этим отрядом было расстреляно у Шамсинского перевала 1,5 тыс. кыргызов, "в основном женщины, дети и старики". Участвовали в разгроме восстания две сотни Шестого Оренбургского, сотня Четвертого Оренбургского, Седьмой Оренбургский, Восьмой Сибирский (с двумя пулеметными командами) казачьи полки и Оренбургская казачья батарея. А всего в край было направлено 14 армейских батальонов и 33 сотни, вооруженных 42 орудиями и 69 пулеметами, один из которых был поставлен на автомобиль. Не все казачество в те горькие дни можно красить в один цвет. Уральский казак – опытный конезаводчик Петр Автономович Овчинников (его лошади использовались и при императорском дворе) оказался в Прииссыккулье в составе мобилизационной комиссии по отбору лошадей для действующей армии. Растерявшиеся власти Пржевальска (при четырех генералах) не смогли взять ситуацию под контроль. Отставной урядник Овчинников не только показал себя опытным командиром, но и храбрым воином. Пока не подошла помощь, жестко подавлял внутренние распорядки в городе, в т.ч. мародерство и самосуд горожан, спас до 5 тысяч крестьян-переселенцев. Не зря подвиг Овчинникова был отмечен Георгиевским крестом, а его руки не обагрены кровью безвинных людей. Сочувственно относился к кыргызам, пострадавшим в 1916 г., В.П. Ровнягин, проклиная "русских кулаков и пр. зверей, нагло, открыто обиравших киргизов, пользуясь их беззащитностью и своей безнаказанностью". Но отметим и то, что казаками иногда "прикрывались" собственные мародеры – от имени полковника Шестого Оренбургского казачьего полка таким выступал суусамырский волостной управитель К. Раимбеков. Остается по-прежнему острым вопрос: если по данным генерал-губернатора в Северный Кыргызстан для подавления восстания были посланы войска, где казаки составляли меньшую часть, то почему именно о казаках сохранилось на долгое время среди кыргызов предубеждение? Причина – в характере действий именно казаков, которых с 1905 г. государственная власть целенаправленно стала использовать для подавления внутренних беспорядков (между тем военно-полевые суды действовали не только при казачьих сотнях, но и среди ополченческих дружин, стрелковых и полицейских команд). Казаки и в предшествующей мирной жизни проявляли воинственность, были всегда вооружены. А уж во время восстания часть казаков открыто мародерствовала – на действия самсоновцев, угнавших из степи у кочевников 600 баранов и 20 коров, были вынуждены подать рапорта офицеры Денель и Копытовский. Поэтому естественно, что под влиянием подобных ситуаций именно к казакам кыргызы стали проявлять холодность и недоверчивость. Даже после 1916 г. в Прииссыккулье кыргызы отделяли "казак орус" от "кыргыз орус". Любопытно, что в самый разгар волнений, связанных с призывом коренных жителей края на тыловые работы, у них возник "проект просить о зачислении киргиз в казачьи войска с предоставлением им права на казачий надел и на такие же обязанности к войне, как у русских". Жертвы, которые понесли участники событий 1916 г. в т.ч. станичники и кочевники, несоизмеримы по численности. Но дело не в количестве, а вообще в безнравственности подобных подсчетов и оценок (а каково было казакам из кыргызов, казахов, калмыков, татар?) И с той, и с другой стороны гибли не только мужчины с оружием в руках, но старики, женщины, дети... А горе, беда, смерть не имеют национальности! Еще не одно поколение историков и публицистов будет изучать события 1916 г. и роль в них казачества. Известно, что началось восстание в Фергане, но наиболее кровавые его события связаны с Семиречьем, где земельный вопрос был самым острым, а страсти накаленней. Этому способствовало и наличие огромных земельных наделов первопоселенцев и казаков, что вызывало зависть не только у коренных жителей, но и у соплеменников – поздних переселенцев. Восстание подтолкнуло царское правительство к идее увеличения здесь численности казаков и, соответственно – к созданию новых станиц на отобранных у кочевников землях. Уже 16 октября 1916 г. совещание при туркестанском генерал-губернаторе решило создать на территории Кыргызстана 5 казачьих станиц по 60 дворов: в урочище Урюкты, Курумды, на месте бывшего дунганского села Мариинское, вблизи села Григорьевка и на Улахоле. Главный "усмиритель" восстания А.Н. Куропаткин буквально накануне событий в Петрограде – 22 февраля 1917 г. обратился с рапортом-просьбой к царю – утвердить планы казачьей колонизации в Пржевальской и Нарынской уездах с выделением в каждом из них по 150 тыс. десятин. Особо оговаривалась необходимость создания двух станиц в плодородной местности Тогуз-Тороу – для охраны главных путей в Фергану. Предполагалось переселение в эти места оренбургских, сибирских и семиреченских (из Верненского и Лепсинского уездов) казаков. Но где их взять в разгар идущей войны?. Тут и вспомнили о ссыльных уральских казаках, которым при "изъявлении покорности" вместе с желающими перейти в казачье сословие крестьянами обещали полные земельные наделы. А.Н. Куропаткин приезжал в Казалинск и обещал "уходцам" наделы в Пржевальском уезде. Более того, ходоки из уральцев уже отправились на новые земли. В казаки были причислены и белорусские крестьяне из села Дархан, переселенные в Николаевскую станицу. В разоренном дунганском селе Мариинское (ставшей станицей) обосновались служивые казаки, но в основном без семей. Редко иные, как переселенный из-под Верного в том году А.Н. Ещенко, смогли перевезти в Прииссыккулье жену и детей. Предполагалось расширить и малочисленный Занарынский выселок (станицу Белоцарскую), а "на Атайке либо поставить казачий пост, либо предложить переселенцам перейти в казаки". Но планам казачьей колонизации положила конец Февральская революция. Принимая слова присяги "служить царю и Отечеству" синонимично, казаки слишком долго считали себя оплотом самодержавия, особенно на окраинах империи. Не зря в августе 1915 г. крестьяне села Барскаун оттузили казака Лазарева, ратовавшего за продолжение войны и за царя. В ходе затяжной и кровопролитной войны ситуация изменялась. По крайней мере, в мае 1916 г. в Пржевальске было найдено 16 прокламаций, обращенных к солдатам и трудовому казачеству. Возможно, их собирались использовать для распространения среди окрестных казаков. Власти были обеспокоены, когда в декабре 1916 г. неподалеку от Токмакской конно-почтовой станции под одобрительные возгласы солдат и казаков прапорщик В.И. Голенко сказал: "...на войне солдат считают хуже мух". Плохо казакам приходилось не только на фронте: скудные пайки вызвали недовольство Гульчинского гарнизона, где всегда стояли казаки. Так или иначе, "протрезвление" казаков шло по нарастающей – постепенно и неотвратимо. Уже с конца 1916 г. казаки Второй Туркестанской казачьей дивизии отказались усмирять смуту в одной из пехотных частей. Еще быстрее революционизировались казаки, оторванные от традиционной среды. Ученику Ровнягина Я.И.Харитонову хорошо запомнился день, когда в Токмак пришла весть о свержении царского самодержавия: "Василий Петрович, радостно возбужденный, вошел в класс и по-мальчишески, озорно присвистнув, бросил вверх шапку". Тогда же он направил восторженные письма в Персию сыновьям – казачьим офицерам. Уже в марте 1917 г. в Пишпекском Совете правом решающего голоса обладали представители расквартированных в городе сотен. В Оше в это время в Совете солдатских депутатов из 16 офицеров рядовых было два представителя стоявшей там Уральской особой сотни и, более того, урядник Елизаров даже председательствовал в нем. Участвовали казаки и в демонстрации войск под красными знаменами. В Семиреченской области впервые был не назначен, а выбран войсковой атаман – Н.С. Щербаков (бывший председатель войскового правления) и проведен Войсковой Круг, где были восстановлены основные принципы казачьей демократии. При этом командование стремилось все-таки изолировать казаков от "выходившей из берегов" общественной жизни. Об этом свидетельствует телеграмма командиру расквартированного в Кыргызстане Третьего Семиреченского казачьего полка от войскового старшины Щербакова. Как только некоторые из лозунгов стали осуществляться, интересы казаков-землевладельцев и остального населения начали расходиться: летом 1917 г. безземельные и малоземельные крестьяне захватили землю станичников – самсоновцев и николаевцев. Те стали роптать. Получив приглашение вернуться на Урал и поняв бесперспективность жизни на земле, которую им обещали, но не дали (власть переменилась), многие "уходцы" тронулись на родину (где их сразу втянули в гражданскую войну). Кое-кто из уральцев все же остался в Кыргызстане. Конечно, из сосланных в Туркестан в 1875 г. к тому времени почти никого уже не осталось в живых, но потомки считали себя по-прежнему казаками-уральцами и старообрядцами. И новая власть нуждалась в аппарате подавления недовольства и беспорядков – Временное правительство стало активно использовать прежний "опыт" казаков. Как вспоминал прибывший с фронта в конце июля 1917 г. Г.Н. Швец-Базарный – весь Пишпек был наводнен казаками, охранявшими не только общественные учреждения, но и купеческие, казенные магазины. Начальником гарнизона Пишпека тогда оказался "казачий полковник Пяткин". В одной из телеграмм, направленных в Верный пржевальским уездным комиссаром, содержалась настоятельная просьба прислать сотню для поддержания порядка. По городам, селам, кочевьям и станицам вновь зацокали копыта карательных казачьих отрядов, которые, как признавался Комитет общественной безопасности: "не останавливались перед насильственными мерами". Служившие здесь оренбургские и семиреченские казаки направлялись и для подавления восстания в Ташкент. Но не для всех ситуация была благоприятной. Иногда она заставляла бывших участников карательных отрядов подобру-поздорову уносить ноги и голову от мест, связанных с событиями 1916 г. Вскоре после поездки в Кульджу войсковой атаман П.В. Бычков еще некоторое время служил в Пржевальске, а потом уехал в Верный. Любопытно, что с собой он захватил конюха Ю. Абдрахманова, "пристроив" затем в областное статуправление. Позже Абрахманов стал председателем Совнаркома республики, но, конечно, не благодаря казакам и их выучке. Предчувствуя опасность, объединялись трудно сочетаемые ранее слои общества. Так, решение Семиреченского мусульманского съезда рекомендовало выдвигать делегатов в Учредительное Собрание совместно с казаками. И надо отметить – на выборах этот блок выиграл, набрал 53% голосов. К тому же, кроме доверия, это объединение имело организованную силу – вооруженные отряды алаш-ордынцев обучали казачьи офицеры. Но было поздно – "случилась" Октябрьская революция. Уже на второй день после ее установления в Ташкенте казачий Круг в Верном объявил, что берет власть в Семиречье в свои руки и "не допустит здесь Советов". С казачеством приходилось считаться – в области под ружьем находилось 2,5 тыс. казаков и солдат, а Войсковому Кругу подчинялись фактически все местные власти. В Пишпеке 2-я Семиреченская казачья сотня целиком контролировала ситуацию, а полковник Пяткин и урядник Елизаров выступали ярыми противниками большевизации. Расквартированные в Пишпеке, Пржевальске (1-я Особая казачья сотня) и в других населенных пунктах казачьи части заявили в январе 1918 г., что не признают сепаратного мира с Германией и "никогда не продадут Англию, Францию и других доблестных союзников России". Между тем, революционные события уже раскачали неустойчивый кораблик казачьей диктатуры – в конце 1917-начале 18 г. власть перешла в руки советской власти сначала в Пишпеке, а затем по всему Семиречью. Определенную роль в этом сыграл семирек А.П. Березовский, успевший вернуться из "вечной ссылки" и встретиться с В.И. Лениным (книги которого он пропагандировал в Кыргызстане еще до революции). Но сила была еще на стороне белоказаков и красного казака А.П. Березовского расстреляли. Войсковой Круг пытался изменить ситуацию, послав из Верного в Пишпек казаков, но те оказались "наполовину красными" – пишпекские большевики во главе с Я.Логвиненко легко их распропагандировали – казаки повернули назад. В установлении советской власти в Верном, а затем и в Пржевальске, принимал участие Второй Семиреченский казачий полк, прибывший из Персии. Показательно, что командир этого полка войсковой старшина Бакуревич не смог сопротивляться большевизации части, расписался в собственном бессилии, побрил в Ташкенте голову и усы и вернулся через Пишпек в Верный частным человеком. В полку служили: ветеринарный врач М.С. Воскресенский – организатор кружка либералов Пишпека в 1905 г.; иссыккулец П.Д. Гречко, сыгравший важную роль в событиях гражданской войны в Верном и Пржевальске; большевик-самсоновец В.Скрыпников, успевший принять участие в штурме Зимнего дворца. Интересно, что командиром 3-й сотни в полку был Н.В. Ровнягин – сын токмакского вольнодумца-учителя. Поскольку земельного надела из семьи Ровнягиных не имел никто, а либеральными и революционными идеями они жили давно, то и надежд на восстановление монархии не питали. Сложнее было с послеоктябрьскими событиями. Собираясь домой, демобилизованный сотник Николай и его брат Владимир (только окончивший школу прапорщиков) почувствовали опасность, исходившую от былого неприятеля отца – казака Завалишина, в прошлом содержателя публичного дома. Как случалось в те годы, Завалишин сделался большим революционером и членом ревкома. В результате Ровнягиных посадили в тюрьму по обвинению в поддержке восставших в Талгарской станице. Тут начался очередной бело-казачий мятеж, который закончился неудачей, но братьев Ровнягиных повстанцы успели освободить и увести с собой в Кульджу. Разбираться: кто виноват или прав за давностью лет уже нет возможности. Будем воспринимать факты такими, каковы они были на самом деле. Братья Ровнягины оказались в эмиграции, а их отец каждый день ждал обещанного Завалишиным (успел вернуться в Токмак) расстрела… Но в целом в работе с казачеством большевики были осторожны, особенно в первые годы советской власти. Если декретом ВЦИК от 10 ноября 1917 г. сословия мещан, дворян и т.д. были ликвидированы, то казачество "забыли" упомянуть. Слишком опасно было тревожить нестабильную казачью массу. Нужно было найти компромисс, тем более что вся последующая история гражданской войны в крае свидетельствует: настроение казачества было нестабильным и подобно маятнику колебалось от власти – к власти. Остававшаяся до начала 1918 г. в Оше полусотня уральских казаков была индифферентна к новой власти, а ее командир – подъесаул М.И. Щапов даже являлся начальником всего гарнизона, который вместо молитвы на Пасху у церкви пел "Отречемся от старого мира". Позже всего советская власть пришла в Пржевальск, т.к. предпринятая в марте 1918 г. попытка оказалась временным успехом – представитель Пржевальского Совета крестьянских депутатов все же успел телеграфировать, что Второй казачий полк разоружил белоказаков, вооружив горожан. Но уже через 3 дня ревком, революционные части были распущены и заменены казаками из ближайших станиц Мариинской (Мариновской) и Николаевской, а гарнизон Пржевальска до июня 1918 г. возглавлял сотник Попелявский. Только приход красногвардейского отряда П.Н. Павлова положил конец казачьей власти – станичники, опасаясь расстрелов, бежали по родным куреням, а некоторые и за границу – в Учтурфан. Впервые белоказаки и сторонники советской власти в открытом бою столкнулись еще в период разгрома правительства провозглашенной Кокандской автономии, которое пыталось перетянуть на свою сторону семиреков, уральцев и оренбуржцев, возвращавшихся с Кавказского фронта и из Персии. В феврале 1918 г. с Кокандской автономией с помощью шахтерского отряда из Кызыл-Кии под командованием казака В.Я. Хрипченко было покончено, но это оказалось только началом братоубийственной гражданской войны... В Кыргызстане в марте 1918 г. казаки и органы советской власти столкнулись в остром конфликте, когда станичники Кегетинской отняли у кыргызов на берегу Чу несколько тысяч баранов: "Мотивом ограбления казаки считали то, что они в 1916 г. были на фронте, а здесь мол, восставшие киргизы ограбили их семьи, забрали скот, пожгли хлеба…" Это событие активный участник борьбы с казачеством Г.И. Швец-Базарный назвал "пробным походом", потому, что казаки были хорошо вооружены стрелковым оружием, а красногвардейцы только берданами. Увещевания, что "киргизы в 1916 г. пострадали еще сильнее русских, что бараны не одного бая, а целого аула", как и ультиматум пишпекского Совдепа они проигнорировали: "мы, казаки, и подчиняемся только полковнику-атаману и казачьему кругу, находящемуся в городе Верном". Только появление вооруженного красногвардейского отряда поставило все на свои места – стадо вернули. Той же весной явственно проявилось и массовое расслоение казачества, не уступая по накалу страстей событиям на Дону, Урале, Кубани... Так, некоторые из казаков Самсоновской, узнав о восстании против советской власти в станицах вокруг Верного, ринулись туда, но большая часть осталась дома, сдала оружие и признала советскую власть. В этом была заслуга местного казака-большевика В. Скрыпникова. В чем причина такого раскола? Известно, что советская власть декретом СНК от 31 мая 1918 г. оставила казачьи вольности, в т.ч. и в Семиречье. Но, сохранив традиционное самоуправление, казачьи наделы доводили до усредненных норм. Земли рядовых казаков по закону вообще не подлежали конфискации. Естественно, что средние слои казачества решили отсидеться. А вот зажиточным станичникам было, что терять – только весной 1918 г. в Пишпекском и Пржевальском уездах было изъято у зажиточных баев, переселенцев, казаков около 5 тыс. десятин земли. Периодически производилось изъятие запасов хлеба у казаков. Так, в мае 1919 г. населению Токмака и Пишпека было выделено 2500 пудов, реквизированных у богатых станичников. Конечно, на такие акции власти казачья верхушка везде реагировала вполне определенно – из богатых "уходцев" в Хорезме была сформирована честновская сотня, отличавшаяся особой жестокостью в борьбе с большевиками и сочувствующими. Семиреки воевали по разные стороны не только на Семиреченском фронте и в Фергане, но и на Урале, в Сибири, других регионах страны. В вышедших в 1939 г. в Париже воспоминаниях Атаман Всевеликого войска Донского П.Н. Краснов отзывался о семиреках и их боевых качествах одобрительно. А на суде в Семипалатинске в 1927 г. Б.В. Анненков признавался, что еще в начале гражданской войны зрели планы оказачивания всего Семиречья. "Отказников" обещали выслать в Сибирь – видимо, стратегически важен был этот край для противников советской власти. С другой стороны, среди казачества в Кыргызстане было немало недовольных старыми порядками – за "Советы" воевали уроженцы разных казачьих территорий. Происхождением из оренбургской станицы Изобильной В.Я. Хрипченко после демобилизации в 1917 г. приехал в шахтерский поселок Кызыл-Кия и работал счетоводом. Но когда война пришла в дом, красный казак возглавил кавалерийский отряд шахтеров, который наносил ощутимые удары по армии Кокандской автономии и Крестьянской армии Монстрова, в которых тоже были казаки. Через Среднюю Азию ушел в Персию уралец П. Овчинников, спасший в Прииссыккулье немало жизней в 1916 г., но в годы гражданской войны выступивший против советской власти. В басмаческой группе Хал-ходжи, свирепствовавшей в Ошском уезде, военным советником был оренбуржец из Шестого (Орского) полка. В августе-сентябре 1919 г. басмачи подступили к Ошу, гарнизон которого возглавлял командующий войсками Ферганской группы, бывший казачий офицер и крупный землевладелец Алексей Ситняковский, подписавший договор о сдаче города и оружия. Советская власть была разогнана, но вскоре подошедший Казанский Советский полк обратил басмачей и белогвардейцев в бегство – по направлению к Гульчинскому укреплению. Оттуда они ушли через Памир в Персию и Китай. Тогда же выяснилось, что контрреволюционная Туркестанская военная организация имела ошский филиал, куда кроме А. Ситнянского входили и другие бывшие казачьи офицеры: Михаил Тырсин (член РКП/б/ и сотрудник Особого отдела) и Плотников – командир Памирского погранотряда. В это время большую организаторскую работу против белогвардейцев и басмачей проводил председатель РВС Ферганского фронта коммунист Д.И. Спасибов – также казак по происхождению. В Фергане же отличалась в боях команда из 15 красных оренбургских казаков Козодуба. Судьба могла их столкнуть с бывшим командующим казачьими частями в Хиве И. Зайцевым, состоявшем военным специалистом у крупного басмача Иргаша. Любопытно, что в отряде Мамонтова-Кихтенко в должности помощника командира эскадрона участвовал в боях с белоказаками на Семиреченском фронте Ю. Абдрахманов, о котором уже рассказывалось в связи с предреволюционными событиями. Казачество надеялись перетянуть на свою сторону все, поскольку это была отлаженная, хорошо организованная военная сила. Как манну небесную ждали подхода оренбургских казаков восставшие против советской власти крестьяне села Беловодского, организуя свои подразделения по казачьему образцу. Им на помощь сибирский атаман и командующий Степным кавалерийским корпусом Б.В. Анненков (потомок известного офицера-декабриста) прислал двух урядников. А против беловодских мятежников воевал казак М.П. Булавин. Устав от бесконечных потрясений из-под Верного в разгар гражданской войны в село Дархан перебрались 20 казачьих семей. Они не скрывали враждебного отношения к советской власти, но и не хотели войны. Отношения с местными жителями у них тоже не сложились – память о событиях 1916 г. была слишком жива, а казаки между тем оружия не снимали. Гражданская война в Кыргызстане проходила, как и везде, не только по городам и селам, но и по семьям разграничительной линией. В то время как трое сыновей (два из них офицеры) находились среди белоказаков, В.П. Ровнягин предложил устроить в школе казарму для красноармейцев. В "Токмакском вестнике" 19 сентября 1919 г. им опубликована статья, где были такие строчки: "Конечная цель коммунизма – общее довольство и счастье всего человечества здесь на земле, а не там где-то на небесах. Справедливость, братство, равенство – основа, фундамент коммунизма … Все за одного и один за всех! Поменьше думы о своей судьбе и благополучии, а побольше заботы о всех людях. Да здравствует святое братство всех народов! Вперед, к коммунизму!" А в это время "неутомимый революционер" Завалишин продолжал проводить обыски в доме учителя, добивался его ареста и расстрела. Конечно, деятельность учителя в Токмаке была широко известна. Горожане, да и сами власти, не давали семью Ровнягиных на растерзание. У Бедарева – бывшего станичного атамана Николаевской, "отличившегося" при подавлении восстания 1916 г., была своя трагедия: родной брат стал красным командиром и принимал участие в борьбе с белоказаками, прорвавшимися в июле 1919 г. через перевал Сан-Таш из Кульджи в Прииссыккулье. Тюпский мятеж был одной из попыток казаков вернуться к своим куреням и нетронутым земельным наделам, но было уже поздно – земли начали перераспределяться. Попытка возвращения в результате сопровождалась кровопролитием, от которого все, включая семиреков, безмерно устали. Старожилы иссыккульских сел вспоминали, каким страхом наполнялись их сердца в 1919 г., когда по улицам с гиканьем проносились казаки... Тогда к белоказакам примкнули зажиточные крестьяне из Тюпа (Преображенского) и Ак-Суу (Теплоключенки). Богатые казаки из Николаевской встречали "освободителей" хлебом-солью. Пришедший из Китая отряд Демченко в 50 казаков в результате увеличился и составил внушительную силу – 600 сабель. Приступив к Пржевальску, который обороняли 60 человек при одном орудии и двух пулеметах, белоказаки в течение 5 суток безуспешно его штурмовали. Подоспевшие с Северного фронта красноармейские отряды заставили станичников отступить в горы или сдаться в плен. Так судьба сыграла с казаками вновь "злую шутку": основанный с их помощью в 1869 г.; названный в 1889 г. именем потомственного казака, там похороненного; спасенный ими в 1916 г.; в 1918 г. попеременно провозглашавший то власть "белых", то "красных" казаков, город Пржевальск в 1919 г. определенно встал на сторону советской власти. Казаки еще несколько раз пытались прорваться к Пржевальску, но широкой поддержки не получили и были вынуждены вернутся в китайскую провинцию Синьцзянь, где при бывшем царском консуле Люба сосредотачивались антисоветские силы. Пользуясь поддержкой синьцзянских властей, Люба оказывал материальную помощь белому движению, поставлял новобранцев из числа русских, проживавших в Илийском районе. Именно там находился бывший начальник Пржевальского гарнизона сотник Попелявский (приписанный к Марииновской станице), выступавший представителем семиреченского войскового атамана. Об этом советская контрразведка узнала, перехватив отправленное к матери – в Пржевальск письмо Попелявского. Казаки в эти годы фактически "поменялись" местами с кыргызами, узбеками, таджиками, казахами, дунганами, бежавшими в Китай от геноцида 1916 г., орудием которого часто выступали карательные казачьи отряды. Интересно, что с казаками в Китай бежала их бывший "классовый враг" – А.Ф. Пиккель, проводившая еще до Первой мировой войны революционную пропаганду в Пржевальске против царской власти. Теперь позиции бывшей социал-демократки и "столпов самодержавия" сблизились перед опасностью "красного террора". Советская власть, "нахлебавшись" казачьего непостоянства, решила взяться за них основательно – в сентябре 1919 г. в Верном был проведен Первый съезд красных казаков Семиречья, а в ноябре 1919 г. при ТурЦИКе под руководством С.П.Решетникова был создан казачий отдел, на который возложили: содействие военным властям в мобилизации казачества; создание красных казачьих частей; организацию в станицах и подразделениях большевистских ячеек; переустройство казачьего самоуправления. Казачий отдел послал в станицы Прииссыккулья представителей – Решетникова и Ионова, которые смогли уставших от войны станичников успокоить и нейтрализовать недовольных. В районах проживания оставшихся "уходцев" вели работу Легостаев, Телегин и Бобылев. 2 марта 1920 г. командующий Туркестанским фронтом М.В. Фрунзе, хорошо знавший условия жизни семиреченского казачества, обратился к ним с воззванием, в котором объявлял об амнистии и призывал вернуться к мирной жизни. В результате пропагандистской работы и других акций советской власти казаки пошли служить, в т.ч. в три Семиреченских кавалерийских полка, где их опыт был кстати. В то время был сформирован и Семиреченский дунганский полк под командованием "дунганского" казака Магазы Масанчина. Более того, в марте 1920 г. он во главе отряда в 160 человек приходил в Прииссыккулье. Возможно, что судьба столкнула его здесь с бывшими сослуживцами по казачьему полку. В верненском мятеже в июне 1920 г. (о котором хорошо рассказал в романе Д.И. Фурманов) принимали участие и казаки из Кыргызстана, хотя напрямую мятеж не затронул эту территорию, за исключением того, что пришедший из Сибири 482 стрелковый полк по пути "прочесал" прииссыккульские станицы в поисках мятежников и сочувствующих им. Совместными усилиями Центра и местных Советов война в Семиречье в том году была окончена. Бывших белоказаков, раскаявшихся в прошлом, отправили на Ферганский фронт на борьбу с басмачеством, где они пробыли до 1922 г. Другая часть была переведена в Трудовую Армию, восстанавливавшую разрушенной войной. Драматичные события проходили в противоположном лагере: расстреляв около 2 тыс. казаков, не пожелавших уходить в Китай, анненковцы и дутовцы – остатки всех бело-казачьих войск (семиреки, сибирцы, оренбуржцы, уральцы, воевавшие в Семиречье) и части 4-го пехотного корпуса под командованием адмирала Бакича скрылись за границей и были почти полностью разоружены. В течение 1920 г. там собралось более 18 тыс. противников советской власти, значительную часть которых составляли казаки. В самом Семиречье еще продолжалось глухое сопротивление казачества – летом 1920 г. в Пишпеке была ликвидирована подпольная эсеровская группа, прибывшая из Верного и Узун-Агача. Куланакские (занарынские) казаки частично принимали участие в Нарынском мятеже в ноябре 1920 г. Но эта последняя вооруженная попытка свергнуть советскую власть уже не имела никакого значения. Перевес сил был явно не в пользу восставших. Любопытен очередной поворот казачьей судьбы: служившие вместе иррегулярный Туркменский дивизион и семиреки долгое время были надежным оплотом самодержавия. Но в 1916 г. казаки подавляли восстание турмен на границе с Персией, а в 1920 г. в подавлении Нарынского мятежа отличился Туркменский полк. Советская власть, окрепнув в центре и на местах, принялась за "социально неустойчивых" – на Первом Всероссийском съезде трудового казачества была принята резолюция: "Казачество отнюдь не является особой народностью или нацией, а составляет часть русского народа". Читатель, надеемся, уже понял, насколько пестрым в национальном составе было казачество. Но долгое время советская наука в его определении исходила из трактовки В.И. Ленина – "привилегированное крестьянское сословие", заинтересованное в сохранении существующего порядка. В то же время утверждалось, что казачество неоднородно из-за имущественного неравенства. К тому же известно, что к казакам относили и дворян и купцов. Противоречивость данной оценки объясняется одноплановостью подхода к истории как к борьбе классов без учета социально-экономического положения, групповых и личных интересов в конкретных исторических условиях. Между тем общество развивается на основе статичных и динамичных законов, находящихся в непрестанном взаимодействии. Так что историю казачества (как, впрочем, и иных групп населения) в Кыргызстане нужно рассматривать, не исходя из заранее составленных схем. В действительности казачество до 1917 г. было уникальным и хорошо организованным социокультурным сообществом, носителем и охранителем общегосударственной идеи. Но советская власть не могла оставить это сообщество, грозившее неприятностями. 25 марта 1920 г. на Семиречье распространяется действие положения, согласно которому были унифицированы все местные органы самоуправления и, соответственно, ликвидированы казачьи сходы. В этот период появляются первые перегибы – в частности, кто-то запретил местным казакам "отправление церковных служб, служб с колокольным звоном, празднование Пасхи и т.п. Это их озлобило". Осталось последним отличием большое казачье землевладение, но и оно было ликвидировано – в сентябре 1920 г. Пятый съезд Компартии Туркестана и Девятый краевой съезд Советов постановили: "Провести ликвидацию нетрудовых кулацких и манапских хозяйств и захваченных ими у крестьянской бедноты земель". Основная масса казаков все-таки относилась к зажиточным, открыв список репрессированных в советское время народов и социальных групп. Земельная реформа 1921-22 гг. подорвала экономическую базу казаков. И хотя это вызывало возмущение – известны жалоба схода жителей Самсоновской (Бурулдая) об ущемлении их интересов и протест выселенных из Дархана казаков, сила была на стороне советской власти. Национально-территориальное размежевание Средней Азии в 1924 г. стало большим ударом по семирекам – их разделили две советские республики – Казахстан и Киргизия, став дополнительным препятствием на пути сохранения казачьего единства. Между тем в Киргизскую ССР самостоятельно приезжали и направлялись многие из тех специалистов, кто был казаком по происхождению, но воспитанным уже в совершенно ином духе – советском. В 1931 г. во Фрунзе собственным корреспондентом двух центральных газет был направлен журналист и писатель В.Светличный, помнивший еще с детских лет висевший в отчем доме прадедовский мултук, привезенный запорожцами из Турецкого похода. Репрессии приводили к массовому рецидиву страха, когда казаки стали бояться упоминать о своем происхождении. Тем более что стали "вспоминать" казакам прошлые грехи – в 1920-28 гг. 12 раз арестовывали Ф. Серикова за участие в подавлении восстания 1916 г. Иссык-кульский казак А.Н. Ещенко "самораскулачился", отдав лошадей, коров, овец в создающееся коллективное хозяйство. Сам отправился на шахту. И таких примеров – сотни. Кто мог, тот бежал через границу в Кульджу и Кашгар. |
Похожие:
 | Государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального... «российский национальный исследовательский медицинский университет им. Н. И. Пирогова» | | Государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального... «российский национальный исследовательский медицинский университет имени н. И. Пирогова» |
| Российский художественный музей в современном социокультурном пространстве:... Работа выполнена на кафедре истории и теории культуры Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего... | | Высшего профессионального образования «российский национальный исследовательский... «российский национальный исследовательский медицинский университет им. Н. И. Пирогова» |
| Высшего профессионального образования «российский национальный исследовательский... «российский национальный исследовательский медицинский университет имени н. И. Пирогова» |  | О фонде оценочных средств в федеральном государственном бюджетном... Министерство образования и науки Российской Федерации федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального... |
| Исследования и пути совершенствования вращательно-подающих систем... Южно-Российский государственный технический университет (Новочеркасский политехнический институт) | | Российский государственный торгово-экономический университет (гоу впо ргтэу) Подраздел н 74 5 Государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Красноярский государственный медицинский... |
| Положение по интеллектуальной собственности Предметом деятельности федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования... | | Российский государственный гуманитарный университет От составителей |
| Санкт-Петербургский государственный морской технический университет... Рецензия на книгу: С. А. Остроумов "Биотический механизм самоочищения пресных и морских вод: элементы теории и приложения" (Москва,... | | Казанский (Приволжский) федеральный университет Институт геологии... Южно-Российский государственный технический университет (Новочеркасский политехнический институт) |
| Фгаоу впо «Российский государственный профессионально-педагогический университет» | | Клинико-лабораторные особенности и сравнительная оценка ущерба здоровью... Работа выполнена на кафедре терапевтических дисциплин №2 медицинского факультета Кыргызско Российского Славянского Университета |
| Теоретические основы комплексной технологии окончательной влажно-тепловой... «Орловский государственный технический университет» (Орелгту) и Государственном образовательном учреждении высшего профессионального... | | Минздравароссии Российский национальный исследовательский медицинский университет имени н. И. Пирогова |
