Сборник статей по материалам Всероссийской научной конференции. 12-14 ноября 2009 г. Нижний Новгород
Скачать 5.19 Mb.
|
ДОСТОПРИМЕЧАТЕЛЬНЫЕ МЕСТА В СТРУКТУРЕ РАЗВИВАЮЩЕГОСЯ ГОРОДА: СУДЬБА ДЕРЕВЯННОЙ ЗАСТРОЙКИ УЛИЦ КОРОЛЕНКО, НОВОЙ, ГОРЬКОГО В НИЖНЕМ НОВГОРОДЕ Нижний Новгород традиционно ассоциируется с богатым лесами волжским краем, уникальным природным ландшафтом и получившими здесь широкое распространение народными ремеслами. Все эти факторы оказали безусловное влияние на формирование самобытной, целостной в своей многослойности городской среды, особого культурного пространства Нижнего Новгорода. Неотъемлемой частью и основой узнаваемого образа города, феноменом его архитектурной самобытности стало наследие деревянного зодчества, относящееся, главным образом, к периоду второй половины XIX – начала XX веков. Фрагмент деревянной застройки района улиц Короленко, Новой, Славянской – один из немногих сохранившихся к настоящему времени уголков города, отражающий целый пласт градостроительной культуры Нижнего Новгорода и передающий исторический колорит городского быта второй половины XIX – начала XX веков. Район этот по-своему замечателен. История его развития прослеживается с первой половины XIX века, когда в рамках реализации масштабных градостроительных преобразований осуществлялось расширение городской территории от бывшей границы, проходившей по улице Полевой, до улицы Напольно-Монастырской. При этом сформировался своеобразный пояс окраинной городской застройки, который сегодня достаточно ярко иллюстрирует с социальной, культурной и других точек зрения интереснейший период истории развития Нижнего Новгорода. Планировочное решение этой части города, сохранившееся до нашего времени, достаточно необычно. Она приобретает форму почти правильного ромба, ограниченного с четырех сторон улицами Горького (бывшей Полевой), отрезком улицы Белинского (бывшей Напольно-Монастырская), Костина (бывшей Готмановской) и Студеной. Этот ромб был рассечен диагоналями улиц Новой и Короленко (бывшая Канатная), при этом последняя улица, не доходя северо-восточного угла ромба как бы раздваивалась: один ее отрезок (собственно Канатная улица) отходит к Полевой улице, а другой, ставший частью Немецкой (позднее – Славянской) улицы, соединяется со Студеной улицей. На восточной границе, примыкая к православному Петропавловскому кладбищу (ныне – парк им. Кулибина), располагалось небольшое Лютеранское (Немецкое) кладбище, рядом с которым образуется Немецкая площадь. Архитектурной доминантой района стала каменная церковь Трех Святителей, построенная в 1859-1860 гг. в месте излома Канатной улицы на стыке ее с улицей Немецкой. Ее местоположение оказалось очень удачным как с функциональной, так и с градостроительной точек зрения. Район обладает ярко выраженными чертами целостного градостроительного ансамбля. Деревянная застройка здесь сохранила преимущественно усадебный характер, местами появляются дома, стыкующиеся через брандмауэр. Архитектурно-художественный облик строений отражает значительную часть стилистического спектра жилой деревянной архитектуры, бытовавшего на протяжении второй половины XIX – начала ХХ веков. Дома, сохранившиеся со времени первоначальной застройки улиц, представляют собой, как правило, деревянные одноэтажные строения с трехчастной планировкой, тремя окнами и треугольным фронтоном по уличному фасаду, крыльцом сбоку, скупым декоративным убранством. К более позднему периоду относятся двухэтажные деревянные дома и флигели, часто с каменным цоколем или первым этажом, с четырьмя двух- или четырехкомнатными квартирами. Как правило, декор их уличных обшитых досками фасадов, состоящий из наличников с пропильной резьбой, резных карнизов, лопаток с накладными резными деталями и т.п., эклектичен. В начале ХХ в. здесь появляются выразительные по своей композиции и декоративному облику дома, выполненные в стиле «деревянного модерна». Особенности единого планировочного замысла, воплощенного в дереве, – насыщенное архитектурно-художественное и эмоциональное содержание и, в то же время, ярко выраженная самобытность – выводят эти несколько кварталов в интереснейший памятник градостроительства XIX века. Уникальный район всегда привлекал внимание исследователей в области архитектуры. Начало 1990-х годов стало временем колоссальной борьбы за сохранение его исторической целостности. В 1997 году участки улиц Славянской, Короленко, Студеной были объявлены «историко-культурной заповедной территорией». Однако реальных сдвигов в регулировании градостроительной деятельности с позиций сохранения и защиты самобытного архитектурного пространства этого района так и не наметилось. Более того, можно наблюдать, как сегодня без стеснения уничтожаются отдельные дома и целые фрагменты деревянной застройки стремительно сокращающейся в размерах «заповедной территории». Разрушительные явления почти невозможно предотвратить, поскольку статус «заповедной территории» в Российском законодательстве не имеет юридической силы. Таким образом, в настоящее время судьба этого достопримечательного района служит показательной иллюстрацией отношения общества к культурному наследию своего города. Ю.Г. Галай НИЖЕГОРОДСКИЙ МУЗЫКАЛЬНЫЙ БОМОНД СЕРЕДИНЫ ХIХ СТОЛЕТИЯ ГЛАЗАМИ СОВРЕМЕННИКОВ В известной работе В.А. Коллара «Музыкальная жизнь Нижнего Новгорода – Города Горького» приводятся любопытные данные о музыкальной жизни нашего города, но, к сожалению, по редакторским и иным причинам (например недоступность некоторого архивного материала), в ней не в полном виде представлены сведения современников об этой стороне культурной жизни нижегородцев. В.А Коллар писал о музыкальных вечерах в домах именитых нижегородских дворян. Обычно, когда говорят об этом, ссылаются на публикацию в немецкой газете, которую перепечатал А.С. Гациский, удивляясь при этом, что о музыкальной жизни Нижнего говорила в 1850 г. даже берлинская «Neue Berliner Musikzeitung». Коллар также процитировал эту статью с сокращениями, опустив, на наш взгляд, некоторые интересные подробности. А потому позволим пересказать ее поподробнее. Газетная публикация начинается с географической характеристики нашего города. «В середине великого, пространного русского царства, почти в равном расстоянии от С.- Петербурга и уральского хребта, отделяющего Европу от Сибири, лежит Нижний Новгород. Уже несколько лет тому назад, и между жителями этого города, которых число превышает 30000, постепенно распространяющая, в образованном классе, наклонность к музыкальным наслаждениям, нашла сочувствие и музыка насчитывает теперь уже значительное число образованных почитателей, которые с ревностью и любовью следуют своему музыкальному призванию. Во многих домашних кругах города, как благодетельные последствия этого направления, образовались маленькие музыкальные собрания, в которых нашли бы наслаждение и радость истинные друзья музыки. Сочинения знаменитых творцов, незабываемых в области музыки, каковы Гайден, Бетховен и Моцарт, также как и новейших, каковы Мендельсон – Бартольди, Шпор, Феска, Рейсагер, исполняются в квартетах и трио, в фортепиано с аккомпанементом струнных инструментов, и на одном фортепиано, с возможною отчетливостью, вкусом и чувством. Между здешними дилетантами, принимающими самое живое участие в этих музыкальных собраниях, должны быть поименованы: г. Улыбышев, который обыкновенно играет первую скрипку и, при совершенно удовлетворительной способности в области так называемой камер-музыки, как и при исполнении классических сочинений, заставляет себя слушать с удовольствием. Он с самых ранних лет, с величайшею ревностью, старался, сколько позволили силы, познакомиться с важными произведениями прошедшего столетия и даже со славою попытался распространить приобретенные познания, издав, для теории музыки «Новую биографию Моцарта». Далее газета продолжала: «Не менее достойно упоминания участие г. Каменского в здешних музыкальных вечерах. Его постоянное, неутомимое усердие, с которым он посвящает себя музыке, ободряет других и одушевляет его сотрудников. Г (осподин) Эйзерих, который является в этих собраниях превосходным пианистом и который музыкант ex professo, давая, в большей части домов города, уроки на фортепиано, отличается своею легкою, беглою игрою, нередко переступающую границы предписанного темпа: но при этом он очень тверд в такте и обладает редкою способностью совершенно ему неизвестные пьесы, даже когда они трудны, разыграть prima vista, без размышления». Затем автор заметки говорит о Гебель, природа которого наградила «замечательным талантом» и он, как «виолончелист, для здешних собраний дилетантов неоспоримо полезен. Его тон чист и его исполнение обещает в будущем полное чувства выражение. Но, к несчастью, молодой человек не умеет достаточно пользоваться дарованиями, которыми наделила его природа, пренебрегает своим прекрасным талантом и приносит его в жертву светским увлечениям. Кроме того, и дамы здешние – страстные любительницы музыки. В городе найдется редкий дом, в котором бы не было хорошего инструмента, на котором они очень бегло и удовлетворительно исполняют труднейшие вещи Листа, Тальберга, Шопена и др. Между ними с полным правом первое место занимает отличная пианистка графиня Толстая. Как развивающийся талант и прекрасная надежда для будущего, является приятный контральто г-жи Стремуховой» [1,с.60-61]. Следует заметить, что упомянутый пианист и композитор Карл Карлович Эйзрих одно время возглавлял оркестр Нижегородского театра и являлся одно время учителем М.А. Балакирева, уроки по фортепьяно у которого он брал в доме и на счет управляющего Нижегородской соляной конторы Николая Карловича. Якоби [2,с.18,78]. Дело в том, что отец будущего композитора до 1850 года служил в этой соляной конторе. По свидетельству С.М. Ляпунова и А.С. Ляпунова, К.К. Эйзрих как режиссер «не ограничивался одной областью фортепьянной музыки, его круг деятельности был гораздо обширнее, а положение, занятое им в музыкальном кружке Улыбышева, представляло в его распоряжение все доступные средства к осуществлению художественных стремлений этого кружка». По уверению авторов, Эйзрих «втянул», молодого Балакирева в «лабораторию музыкального дела», познакомил его с А.Д. Улыбышевым. После отъезда Эйзриха из Нижнего Новгорода, Балакирев, по его собственному признанию, вместо его «сделался участником музыкальных вечеров у Улыбышева», который и привез его в декабре 1855 года в Санкт – Петербург [2,с.19,24]. Нам удалось выяснить имя автора заметки в немецкой газете. По мнению сенатора и нашего земляка М.П. Веселовского, им был другой нижегородский меломан В.П. Запольский. По поручению губернатора статью из газеты и перевел на русский язык М.П. Веселовский [3]. В.П.Веселовский дополняет газетную публикацию важными сведениями о музыкальной жизни Нижнего Новгорода середины ХIХ столетия. Учитывая, что они не стали достоянием нижегородских краеведов и историков музыки, привожу пространные цитаты из этих удивительных и важных для нашей местной культуры мемуаров, которые когда-то планировалось к изданию в дореволюционном журнале «Русская старина», но так и не появились. Но прежде чем перейти к его мемуарам, надо сказать несколько слов о самом авторе. А.С. Гациский, собирая материал о «Людях Нижегородского Поволжья», в 1886 году получил автобиографические сведения М.П. Веселовского (1828 – 1893). Михаил Павлович родился в Нижнем Новгороде. Его отцом был нижегородский дворянин и статский советник Павел Васильевич Веселовский, а мать Екатерина Васильевна, урожденная Демидова. По окончании Нижегородской губернской гимназии в 1844 году поступил в Казанский университет по разряду общей словесности, окончив его через четыре года. Поступил на службу в канцелярию Нижегородского губернатора, вскоре получив место правителя дел губернской комиссии народного продовольствия. Тогда же был назначен членом Нижегородской комиссии по разбору древних актов. В 1852 году переезжает в Петербург, где служил в Министерстве внутренних дел (по департаменту полиции исполнительной), а через год переходит в хозяйственный департамент под управлением Н.А. Милютина. В 1859 году командируется в Нижний Новгород для пересмотра проекта устава для управления Нижегородской ярмаркой. В 1862 году переходит на службу в Министерство финансов чиновником по особым поручениям, а через пять лет назначается исполняющим обязанность статс – секретаря Государственного Совета (утвержден в должности в 1871 году). В 1882 году пожалован в звание сенатора. В 1859 году избирается действительным членом Русского Географического общества. Публиковался в журналах «Москвитянин», «Отечественные записки», «Современник», «Военный сборник» и многих столичных газетах [4]. Наш земляк был очень наблюдательным человеком, и в его мемуарах мы найдем интересные и глубокие характеристики нижегородской администрации и губернского бомонда. Итак, пробежимся по его воспоминаниям. «Во главе нижегородской музыкальности стоял, бесспорно, Александр Дмитриевич Улыбышев», – писал Веселовский. «Он был человек известный; биографические и иные сведения о нем не раз появлялись в печати. … Александр Дмитриевич проводил лето в своем имении Лукино, на зиму же, вместе с семьей, приезжал в Нижний. … Александр Дмитриевич был несомненно очень умен и остроумен, отличался большою начитанностью, не только по музыкальной части – где он приобрел своими сочинениями известный авторитет – но и по многим литературным и социальным вопросам. Живя в провинциальной глуши, он нисколько не отставал от современности… В своей губернии он держал себя независимо, в некоторой оппозиции к местным властям; нисколько не заискивал в губернаторе и даже, кажется, к нему не ездил…» Улыбышев приобрел у Д.А.Запольского небольшой каменный дом на углу Малой Покровки и «принимал нижегородское общество с широким радушием». Но главным приемным днем была суббота, когда вечером «ярко освещался второй этаж дома и зала и гостиная наполнялись посетителями». «Господствующим интересом была музыка, преимущественно камерная. Устраивались трио, квартеты, квинтеты. Любимыми авторами были Гайден, Моцарт, Бетховен, Мендельсон, Рейнгер, Феска, Шуберт и проч. Первую скрипку играл Улыбышев, вторую старик Аверкиев, или его сын, или граф Каменский, – виолончель – Гебель. Партии фортепьяно исполнял Эйзрих, заступивший в Нижнем в качестве преподавателя место Лангера». «Улыбышев играл не особенно бойко; трудные партии он должен был разучивать, но игра его была правильна и изящна. Иногда, кроме квартетов, он играл дуэты с фортепьяно. Случалось, что исполняли вокальные пьесы: пела Пальчикова, Родионова, девицы Улыбышевы, Садоков, г-жа Эйзрих, артист Леонов». «Одну зиму долго гостил в Нижнем скрипач Н.Я. Афанасьев, – продолжал мемуарист, – бывший до того капельмейстером в театре Шепелева на Выксунских заводах. Афанасьев давал концерты, много играл у Улыбышева, Аверкиева, Даля и вообще сделался очень популярен. Он некоторое время жил у И.В. Воскресенского. Впоследствии, переехал в Петербург, где сделался известен как композитор… Вечера у Улыбышева оканчивались роскошным ужином, за которым подавались дорогие вина и обильно лилось шампанское… Вообще, дом Улыбышева, при некоторой циничности в обстановке, представлял интересный умственный центр…». «Однажды, в великом посту, – продолжал воспоминать Веселовский, – Улыбышев задумал воспользоваться наличными музыкантами и вокальными средствами, чтобы исполнить большую симфоническую пьесу. Выбор остановился на Regvieme Моцарта. Составили хор из певчих архиерейских и военных, театральных артистов и любителей, и оркестр из театральных и военных музыкантов и любителей. Концерт проходил в зале дворянского собрания. Исполнение было очень удовлетворительно. Помню, что на меня произвел особенно сильное впечатление номер «Dies crae». Публика была потрясена до глубины души. Этот концерт составил эпоху в нижегородской музыкальной жизни». Мемуарист пишет, что Улыбышев преклонялся пред великими музыкальными классиками, не переносил, чтобы кто-либо посягал на неприкосновенность их произведений. Однажды молодой капельмейстер нижегородского театра Майоров вздумал исполнить увертюру «Дон Жуана», о чем было объявлено в афишах, с присовокуплением, что увертюра «переделана» господином Майоровым. Приехав в театр и заняв свое обычное в первом ряду кресел, Улыбышев «напустился на Майорова и изругал его при всей публики». Тот всячески извинялся, говоря, что «его не так поняли». Значение Улыбышева для нижегородского общества в культурном смысле, констатировал Веселовский, было очень велико. «Он своим просвещенным взглядом будил общественную мысль, угадывая и поддерживая возникающий талант, справедливо оценивая всякое уже развившееся дарование». «В его доме, можно сказать, впервые получил оценку М.А. Балакирев, бывший в то время еще подростком. Нет сомнения, что и без влияния Улыбышева Балакирев выдвинулся бы вперед; но несомненно также, что нижегородский музыкальный кружок благотворно повлиял на Балакирева и способствовал раннему развитию его таланта». Ведя речь о других музыкальных домах Нижнего Новгорода, мемуарист писал: «В стороне от кружка Улыбышева стоял другой меломан, Василий Петрович Запольский». Последний воспитывался у своего дяди председателя уголовного палаты, мецената и музыканта Карла Максимовича Ребиндера. Характеризуя Запольского, мемуарист говорит, что «он был умен, образован, но крутого характера». Меценат играл на скрипке, «может быть, несколько резко, но чрезвычайно бойко и с большим блеском». Василий Петрович получал «почти все новейшие сочинения» тех современных композиторов, которые писали скрипичные пьесы – соло «с большими затеями, в приглушенных тонах, с перестройкой скрипки, с флажолетными гаммами и другими эффектами, требовавшими чрезвычайной выработки механизма со стороны исполнителя». Запольский разыгрывал их «в bivre onvert, без затруднения». «Глядя на его толстые короткие пальцы, на которых ногти он обгрызывал, удивляешься, как он мог преодолеть все трудности композиции. Штрих его был сильный, тягучий; он даже заказал себе особый смычок, более длинный чем делаются обыкновенно. Аккомпанировала ему жена Дарья Петровна, которая была также «музыкальна и нередко пела». Веселовский пишет, что Запольский был нелюдим, почти никуда не ездил. «К кружку Улыбышева он не примкнул, как вследствие своей необщительности, так и потому, что был очень самолюбив и не признавал ничьего превосходства. Он играл, конечно, лучше, чем Улыбышев и не согласился бы исполнять партию второй скрипки, а Улыбышев не уступил бы ему первой. Таким образом, они не могли сойтись, хотя попытки к сближению делались». Запольский изредка собирал у себя музыкантов для исполнения квинтетов или секстетов, но обыкновенно ограничивался дуэтами с женой. Иногда в его доме появлялся бывший крепостной скрипач Ребиндера Василий Карнеев. «Это был тип самородка с большим музыкальным дарованием, но неотесанный и едва грамотный, – замечал мемуарист. Бывало, сыграв пьесу при «господах», он тотчас же удалялся в людскую». Нередко бывали у Запольского виолончелист Гебель и племянница жены хозяина дома Н.В. Стремухова, которя пела. По временам гостил у него «одаренный музыкальными способностями» бедняк – скрипач Меморский. Он пел в церкви на клиросе и сочинял «пьесы для фортепьяно». Запольские над ним потешались. Заставят его исполнить какое-нибудь из его «сочинений» и когда он увлечется вдохновением, положат, например, чайную ложку на струны. «Слепец придет в отчаяние и ярость, чуть не плачет, а хозяева хохочут и дразнят его. Эти сцены производили на меня, – отмечал мемуарист, – тяжелое впечатление; я всегда удивлялся, как люди образованные, … могли находить удовольствие в глумлении над беззащитным слепцом» [5]. Кроме этих нижегородских меломанов, Веселовский упоминал и М.И. Аверкиева, который также считался большим меломаном. Его большое семейство «отличалось многочисленностью и музыкальностью», а его три дочери были пианистками, ученицами местного преподавателя музыки Ф. Лангера. Старший сын Николай также играл на скрипке. В старые годы Михаил Михайлович играл квартеты с губернатором Бахметьевым, в правление которого он руководил Нижегородской удельной конторой. В годы службы Веселовского, он «собирал музыкантов и любителей у себя, или ездил играть к А.Д. Улыбышеву». Конечно же, в Нижнем Новгороде середины ХIХ века были и другие музыкальные дома местных помещиков и чиновников, и о них упоминает В.А. Коллар в своем исследовании, но современник М.П.Веселовский остановился на важнейших из них, которые доминировали в губернском музыкальном бомонде того времени. Он донес до нас весьма любопытные бытовые подробности жизни и быта нижегородских меломанов, которые, вместе с публикацией в немецкой газете, расширяют наши познания о том далеком времени, отстоящим от нас более чем на сто пятьдесят лет. ЛИТЕРАТУРА
Н.П. Ершова А.С. ГАЦИСКИЙ: СОЗДАВАЯ ПРОВИНЦИЮ Представитель провинциальной интеллигенции, нижегородский краевед и общественный деятель второй половины XIX в. А.С. Гациский являлся приверженцем теории областничества. Об этом свидетельствуют его предисловия к «Нижегородским сборникам», в одном из которых он писал, что судить «о физиономии всего Отечества нашего можно, лишь изучив его разнообразные местности» [1,с.625]. А в своем дневнике Гациский прямо называл себя «децентралистом», в отличие от представителя и активного защитника столичной печати Д.Л. Мордовцева [2]. Многое было сделано Гациским для развития местной печати. Руководство неофициальной частью «Нижегородских губернских ведомостей» в 1862-1866 гг. сделало их интересными и познавательными, что значительно увеличило читательскую аудиторию этого периодического издания. Гациский был редактором и первой частной нижегородской газеты – «Нижегородского ярмарочного справочного листка». Он сотрудничал во многих поволжских и иных провинциальных периодических изданиях таких, как «Камско-Волжская газета», «Казанский биржевой листок», «Сибирь» «Тифлисский вестник», принял активное участие (как автор статей и организатор) в издании первого «толстого» (более 600 страниц) провинциального литературного сборника «Первый Шаг». Нижегородский краевед отстаивал интересы и право на существование местной печати, выступив в 1876 году в брошюре «Смерть провинции или нет?» против представителя столичной печати Д.Л. Мордовцева. Заботился Гациский о собрании, сохранении и распространении всевозможных сведений о Нижегородском крае. С этой целью им были изданы три книги «Нижегородки», путеводитель по Нижнему Новгороду, содержащий исторический очерк города, десять томов «Нижегородского сборника», включающего статистические сведения о различных местностях Нижегородского края и «Нижегородский Летописец» – важнейший, с точки зрения Гациского, источник по истории Нижегородского губернии. В 1887 году он принял активное участие в создании Нижегородской губернской ученой архивной комиссии и стал ее председателем. В дневниковых записях Гациского содержится информация, позволяющая дополнить уже имеющиеся сведения о значении для него провинции и о деятельности по ее развитию. Для данной работы были использованы две дневниковые книжки Гациского. Период создания первой – 1 сентября 1876 – 1 июля 1878 гг. Объем дневника 90 листов. Записи велись черными чернилами, почерк неразборчивый. Источник включает дневниковые записи, тексты писем Гациского разным лицам и воспоминания о 50-60-х гг. XIX в. Период создания второй дневниковой книжки – 9 сентября 1886 – 12 мая 1887 гг. Ее объем составляет 57 листов. Записи произведены черными и фиолетовыми чернилами, а также простым карандашом. В данном источнике содержатся дневниковые записи и воспоминания о 70-х гг. XIX в. В дневниках Гациский признавался, что «просто счастлив своей «Нижегородчиной», которую не променяет ни на какую славу» российскую или иную [3] и был уверен, что «под «провинциализмом» разумеется многое» [4]. Гациский считал «почтенным служить интересам местности» [5], даже видел свое призвание в службе истинным интересам «области Нижняго Нова Града» [6] и в течение всей своей жизни оставался верен этому убеждению. В дневниковых записях нашло отражение намерение Гациского издать Сотную грамоту Нижнего Новгорода, представляющую собой выписку из писцовой книги 1621-1622 гг., сделанную писцами Дмитрием Васильевичем Лодыгиным и Василием Ивановичем Полтевым с дьяком Дементием Образцовым. Правда, это намерение не было им осуществлено. Показательны представления Гациского относительно ценности этой грамоты, высказанные в дневнике: «централисты говорят – это не стоит печатать целиком – слишком узко-местные интересы. Мы говорим… именно это-то и нужно целиком печатать, потому что это-то нас особенно интересует [7]. С целью сохранения и накопления исторических сведений о родном крае, Гациский заботился о создании нижегородского музея. Мысль об его учреждении возникла еще в 1863 году. К 70-м гг. XIX в. было собрано большое количество коллекций, представлявших Нижегородскую губернию в естественном, археологическом и промышленном отношениях, но за неимением помещения под музей, открыть его не представлялось возможным [8]. Дневник показывает, что создание музея в Нижнем Новгороде было одной из самых важных задач, которые ставил перед собой нижегородский краевед: «а если бы еще музей осуществился – то умирать не надо!» [9]. Неслучайна активная деятельность Гациского и по созданию НГУАК, ведь еще в 1876 году он сетовал на то, что «центральные архивы все интереснейшие дела к себе перетягивают» [9], а, следовательно, уже тогда признавал необходимым создание местных архивных коллекций. Гациский понимал, что для наилучшего развития провинции необходимо сотрудничество провинциальных центров. Например, он указывал на желательность деятельного взаимодействия Нижегородского и Владимирского статистических комитетов, которые, с его точки зрения, имели «кровно-братские» связи, являлись старинными центрами «былой Суздальщины» [10]. Причем, Гациский выступал именно за связь с практическими последствиями и с этой целью даже решил составить записку с разъяснением направлений этой деятельности. Необходимо отметить, что Гациского волновали не только историко-культурные, но и вообще все вопросы, затрагивавшие судьбу Нижегородского края, в том числе хозяйственно-экономические. Недаром он принимал активное участие в деятельности органов местного самоуправления, например, был гласным нижегородского уездного земского собрания. Так в вопросе о ремонте мостовых в Нижнем Новгороде в 1886 году нижегородский общественный деятель выступил за основательный, пусть и постепенный, длительный ремонт, заботясь о будущих поколениях, призывая смотреть на сто лет вперед. «Лучше по одной версте строить мостовую в год, чем даром в печку деньги бросать» [11], – писал он в дневнике. Таким образом, дневниковые записи Гациского подтверждают и дополняют существующие представления о том, что он, используя различные пути просветительской, общественной и научной деятельности, стремился утвердить право провинциального центра на создание своего культурно-интеллектуального поля, со своими местными интересами, целями и взглядами на окружающую действительность и с прочной хозяйственно-материальной базой. Своей деятельностью он доказывал необходимость признания культурной целостности и самобытности провинции, главным образом своего родного Нижегородского края. ЛИТЕРАТУРА
|
Похожие:
 | Сборник статей по материалам Всероссийской научной конференции с... Жизнь провинции как феномен духовности: Сборник статей по материалам Всероссийской научной конференции с международным участием.... | | Сборник статей по Материалам Всероссийской научной конференции История и философия науки: Сборник статей по материалам Четвертой Всероссийской научной конференции (Ульяновск, 4-5 мая 2012) / Под... |
| Сборник статей по материалам Всероссийской 65-ой итоговой научной... Франц Александер, Шелтон Селесник. Человек и его душа: познание и врачевание от древности до наших дней. М., 1995 | | Современное образование: научные подходы, опыт, проблемы, перспективы сборник научных статей Сборник научных статей по итогам IX всероссийской научно-практической конференции с международным участием «Артемовские чтения» (16-17... |
| Программа и сборник тезисов будут розданы участникам в день начала конференции По материалам конференции будут опубликованы сборники тезисов и статей, в которых возможно размещение рекламы | | Итоги и перспективы энциклопедических исследований сборник статей... История России и Татарстана: итоги и перспективы энциклопедических исследований: сборник статей итоговой научно-практической конференции... |
| Компетентностный подход как концептуальная основа современного образования Сборник научных статей по материалам международной научно-практической конференции (февраль 2010 г.) | | Проблемы компетентностного подхода в системе общего и профессионального образования Сборник научных статей по материалам международной научно-практической конференции 3 декабря 2008 года |
 | Рабочая программа по краеведению Краеведение. 7 класс Гречухин Г. Б. // Сборник методических материалов по историческому краеведению в основной школе. 7-8 кл. – Н. Новгород: нгц, 2006.... | | Сборник научных работ по материалам конференции издается за счёт... Приглашаем Вас принять участие в Международной научно-практической конференции «В. И. Даль и мировая культура», которая состоится... |
| Ч. II обновление содержания образования в условиях регионализации... Р 32 Региональный компонент содержания образования: опыт, проблемы, перспективы: Сборник материалов научной конференции. В 3-х частях.... | | Ниу вшэ нижний Новгород. 603000, г. Н. Новгород, ул. Родионова, д.... Кафедра общей социологии и социальной работы ннгу им. Лобачевского, кафедра общего и стратегического менеджмента ниу вшэ – Нижний... |
| Рекомендовано методической комиссией финансового факультета для студентов... Ч–12 Чалиев А. А., Овчаров А. О. Статистика. Учебно-методическое пособие. Часть – Нижний Новгород: Издательство Нижегородского госуниверситета,... | | 603076, г. Нижний Новгород, 603005 г. Нижний Новгород Рио-де-Жанейро. Прибытие в международный аэропорт Рио-де-Жанейро. Трансфер в отель |
| Всероссийской научно-практической конференции «транспорт россии на рубеже веков» Сборник статей по итогам заседания Совета по образованию и науке при ктс снг, г. Минск, 19 апреля 2012 г. Под общей редакцией доктора... | | Проблемы теории и практики М 75 Молодежь и предпринимательство: проблемы теории и практики: Материалы II научно-практической студенческой конференции (Нижний... |
