Кафедра теории речевой деятельности и языка массовой коммуникации
Скачать 397.6 Kb.
|
Санкт-Петербургский государственный университет факультет журналистики кафедра теории речевой деятельности и языка массовой коммуникации Мотивный анализ публицистических произведений Захара Прилепина Автор: Санеева Наталья Александровна Научный руководитель: кандидат филологических наук Митрофанова Арина Анатольевна Санкт-Петербург 2009 Введение Актуальность исследования: Определяется интересом литературной критики к современной литературе, к изучению различных дискурсов в ней. Захар Прилепин может быть интересен как продолжатель «деревенской» и «маргинальной» линии в прозе и публицистике. Изучение отношения писателя к женщине, ребенку, родине, политике, Богу дает возможность понять типологические и индивидуальные особенности мировоззрения Прилепина. Заметим, что исследователи до сих уделяли внимание в основном художественной прозе Прилепина. Его публицистика остается малоизученной. Изучение публицистики писателя позволит, во-первых, оценить роль современного прозаика в политической и общественной жизни, также выявить важность публицистики в творчестве Прилепина в целом. А также провести параллели с другими современными писателями – что позволит говорить о влиянии времени. Предмет исследования: Публицистические статьи из книги «Я пришел из России». Эта книга представляет интерес тем, что в ней собраны полярные статьи автора, разнопланово его характеризующие. К тому же книга обладает композиционной целостностью. Частично будут использованы высказывания Прилепина во время различных интервью. Цель работы: Проанализировать причину популярности Прилепина, представить облик писателя-героя нашего времени. Задачи работы: Определить место и роль Прилепина-публициста в современном литературном процессе; дать объяснение популярности Прилепина в диаметрально противоположных политических и литературных кругах; установить характер связи публицистики и художественного творчества писателя; обнаружить те свойства мышления, которые детерминируют творчество и формируют картину мира; проанализировать политические и далекие от политики статьи в ключе их полярности («Че и Мигель: раз рыцарь, два рыцарь»; «Кровь поет, ликует почва») Глава I. 1.1. Интертекстуальность в текстах Захара Прилепина Захар Прилепин (настоящее имя Евгений Прилепин) – одна из самых заметных фигур современной русской литературы. Дебютировал в 2005 году. К настоящему времени является автором четырех книг прозы и огромного числа статей и эссе, публиковавшихся во множестве изданий – как бумажных, так и электронных. Является финалистом премии «Русский буккер», лауреатом «Национального бестселлера». Сам в ряду своих любимых писателей и тех, кто повлиял, называет Э. Лимонова, А. Проханова, Д. Быкова, Б. Рыжего. Критических материалов, несмотря на небольшой срок литературной карьеры Прилепина, довольно много. Нам интересна статья Валерии Пустовой «Человек с ружьем: смертник, бунтарь, писатель. Интересна работа О.С. Сухих «Очень своевременные книги (о традициях Ф.М. Достоевского и М. Горького в романе Захара Прилепина «Санькя»).Мы выбрали мотивный анализ для анализа публицистических текстов Захара Прилепина, что соответствует цели нашей работы – представить облик писателя нашего времени. Для этого нам понадобится во-первых, исследовать интертекстуальность публицистики автора. Конечно, мы не претендуем на полноценный мотивный анализ. Известно, что наиболее впечатляющих результатов, производя мотивный анализ, лингвисты добились при разборе достаточно объемных текстов (а, например, идеалом анализа в структурной поэтике было небольшое лирическое стихотворение). Также мы не станем повторяться и не будем подробно останавливаться на уже проведенных критиками параллелях произведений Прилепина с некоторыми текстами. Вообще проблема интертекстуальности в лингвистике разрабатывается сравнительно недавно, так как изначально эта категория воспринималась исключительно как литературоведческая. Между тем, несомненна значимость конкретных видов и форм включения чужого текста. Постепенно феномен интертекстуальности привлек исследователей-лингвистов, прежде всего, занимающихся проблемами понимания и интерпретации текста. Термин интертекстуальность был введен в 1967 году теоретиком постструктурализма Ю. Кристевой и употреблялся как основной литературоведческий термин при анализе художественных произведений постмодернизма. Исследовательница называла интертекстуальностью «текстуальную интер-акцию, которая происходит внутри отдельного текста». При многообразии концепций интертекстуальности этот термин имеет довольно прозрачную внутреннюю форму, которая способствует пониманию самого слова: лат. Intertextum – «вплетенное внутрь». Суть интертекстуальности состоит в том, что новые акты творчества совершаются на языке, в материале, на фоне и по поводу ценностей той традиции, из которой они возникают и которую имеют целью обновить. Современная наука о языке для обозначения данной интер-акции одновременно с термином «интертекстуальность» использует такие термины как «феномен прецедентности», «чужое слово», «сверхтекстовые связи», «межтекстовая коммуникация» и другие. Необходимо отметить, что основы понятийной базы интертекстуальности были заложены еще в 1920-е годы в трудах В.В.Виноградова, Ю.Н.Тынянова, В.М.Жирмунского, Б.М.Эйхенбаума, М.М.Бахтина и других ученых. Собственно говоря, новый термин был впервые употреблен Кристевой в статье «Бахтин: слово, диалог и роман»(1967), в которой исследовательница сформулировала свою концепцию, переосмыслив работу М. Бахтина "Проблема содержания, материала и формы в словесном художественном творчестве"(1924), где автор говорит о полифоничности литературы и фиксирует феномен диалога текста с текстами (и жанрами). Но если М.Бахтин считал, что за любым диалогическим высказыванием стоит автор, то французская исследовательница подошла к проблеме достаточно формально, ограничила ее сферой литературы и свела до диалога между текстами. Каноническую формулировку интертекста, по мнению большинства теоретиков, дал Р. Барт: «Каждый текст является интертекстом; другие тексты присутствуют в нем на различных уровнях в более или менее узнаваемых формах: тексты предшествующей культуры и тексты окружающей культуры. Каждый текст представляет собой новую ткань, сотканную из старых цитат»1 При этом Барта не интересуют источники происхождения текста, его интересует текст лишь как результат процесса диалога текстов. Иными словами, мир, пропущенный через явление интертекста, представляет собой текст глобального масштаба, в котором все уже было когда-то сказано. Многие исследовали в последствии изучали эту проблему. Поэтому само понятие интертекстуальности постоянно трансформировалось и сегодня является многозначным. Однако нам будет наиболее интересен метод мотивного анализа, разработанный Б. Гаспаровым. Трансформируя в теорию интертекстуальности теорию подтекста, Гаспаров работал в той же области, что и Барт. Он понимал интертекстуальность как непременную и принципиальную открытость материала, который пронизывает собою текст. «Мотивный анализ» Б. Гаспарова» представляет собой изучение интертекстуальных «перекличек», рожденных самой языковой тканью художественного произведения. Главная идея этого вида анализа заключается в том, что нет никаких уровней структуры текста, мотивы пронизывают текст насквозь и структура текста напоминает вовсе не кристаллическую решетку (излюбленная метаформа лотмановского структурализма), но скорее запутанный клубок ниток. Суть М. а. состоит в том. что за единицу анализа берутся не традиционные термы – слова, предложения, - а мотивы, основным свойством которых является то, что они, 1 - Барт Р. Избранные работы: Семиотика: поэтика. – М., 1989, с 417 будучи кросс-уровневыми единицами, повторяются, варьируясь и переплетаясь с другими мотивами, в тексте, создавая его неповторимую поэтику. Для нас мотивный анализ представляет интерес еще и потому, что нам интересны «корни» Захара Прилепина. Но еще больший интерес представляют неосознанные самим автором ассоциативные ряды (например, с поэтическими произведениями Бориса Рыжего). Метод контент-анализаа используется нами в несколько иных целях. Идеологизированность текстов Прилепина безусловно бросается в глаза. Но от этого ни художественные произведения, ни публицистика – не перестают быть качественной литературой. В связи с этим нам представляется интересным выяснить, каким видит Прилепин идеального политического деятеля. а- В отечественной исследовательской традиции контент-анализ определяется как количественный анализ текстов и текстовых массивов с целью последующей содержательной интерпретации выявленных числовых закономерностей. 1.2. Захар Прилепин и Борис Рыжий В творчестве Прилепина усматривали традиции Достоевского и Горького (Сухих О.С.), сравнивали (не без основания) роман «Санькя» с романом «Мать». Ассоциативные ряды можно таким образом развивать дальше. Однако не только параллели с прозаическими текстами возникают при прочтении текстов Прилепина. Очевидной, но никем пока не замеченной, видится нам параллель с Борисом Рыжим. Несмотря на абсолютную неидеологизированность последнего, у писателей много общего. Речь идет даже не о межтекстовой коммуникации (которая, впрочем, тоже имеет место быть). Но начнем со сходств внешних. Прилепин родился в 75-м. Борис Рыжий – в 74-м. Пока отметим это мельком. Первое, что бросается в глаза – стилизация у обоих под маргинальных авторов. С той лишь разницей, что Рыжий остается верен своей «маргинальности» от первых строк до последних (исключение составляют разве что несколько стихотворений сыну и жене – но об этом скажем ниже более подробно). Прилепин же то предстает в образе маргинала, то в образе писателя-деревенщика. «Маргинальность» у Прилепина явственнее прослеживается в сборнике рассказов «Ботинки, полные горячей водкой» - произведениях художественных, но имеющих в себе, безусловно, черты автобиографичности. Кстати, от прилепинской публицистики они содержательно, а в особенности композиционно мало чем отличаются. Маргинальные герои Прилепина и Рыжего удивительно между собой похожи. Они «глушат водку» в подворотнях, дерутся, думают о смысле жизни и о Боге, ругаются матом. Не даром мы упомянули о практически отсутствующей разнице в возрасте между писателями. Им досталась одна эпоха, одна страна, практически одна провинция (Рыжий жил в Челябинске и Екатеринбурге, Прилепин родился в Рязанской области, живет в Нижнем Новгороде). Им достались пресловутые перестроечные годы, на которые они взирали удивленно, но принимали как данность. Прилепин, служивший в ОМОНе, бывший и охранником, и грузчиком, и разнорабочим, при всем этом получил высшее филологическое образование. И закончил школу публичной политики. Борис Рыжий и вовсе родился в семье ученых, где даже хорошо говорить об Евтушенко считалось дурным тоном. Окончил отделение геофизики и геоэкологии Уральской горной академии, а затем и аспирантуру. Но детство в «блатных» районах не прошло даром. «Дяди Миши», отмотавшие двадцатилетние сроки, завод «Вторчермет», местные урки и психи перемешались с начитанностью и хорошим воспитанием. И у Прилепина, и у Рыжего маргинальное прошлое находит отображение в текстах. Так, у Прилепина в публицистической статье «Камуфлированные блудни эпохи перемен» герой работает в ОМОНе и «халтурит», охраняя воров: « «У меня там кабели сидят натасканные! Сейчас скажу им «фас!» - они порвут тебе яйца!» Это «наш» так грозился своему гостю. «Ишь ты… «кобели»… «яйца порвут»… - сказал я, задумчиво глядя на секретаршу, которая с надеждой и презрением (такое бывает) смотрела на нас. «Пойдем-ка отсюда» - позвал я напарника…» Рыжий как будто вступает с ним в монолог (конечно, только «как будто»: стихотворение, приведенное ниже написано в 1999, роман «Патологии» вышел в 2005). Писателей роднит что-то другое, не банальная перекличка в реальном времени. Вероятнее всего они и не были знакомы лично. Хотя Прилепин сегодня читает и любит Рыжего. Дело в другом – их роднит… Прилепин бы сказал – почва. Да и трудно подобрать более точное слово. Итак: Подались хулиганы в поэты, Под сиренью сидят до утра, Сочиняют свои триолеты. Лохмандеи пошли в мусора – Ловят шлюх по ночным переулкам, В нулевых этажах ОВД В зубы бьют уважаемым уркам… Рыжий не воевал, в отличие от Прилепина, который побывал в Чечне, но мотив войны в его стихотворениях звучит достаточно настойчиво. …в эти руки бы надежный автомат, В эту глотку бы спиртяги с матюком. Боже правый, почему я не солдат, С желтой пчелкой, легкой пулей не знаком? Мотивы войны у двух писателей хотелось бы рассмотреть более детально. Если Рыжий сетует, «почему он не солдат», то Прилепин хлебнул войны с лихвой: «Изо рта изливается, с рыданием изливается изо рта рвота. И длинная, неотрывная слюна висит на губе. Дышать трудно. Внутренности мои, кажется, разорваны, все кишки перекручены... Сажусь на зад, сморкаюсь грязью... Рука пляшет у лица, ледяная рука пляшет, дрожит, трясётся, чужая рука... протираю глаза» Это из «Патологий» (мы уже говорили об автобиографичности художественных произведений Прилепина). Прозаик не поэтизирует войну. Но поэтизирует ли ее поэт? Он скорее войну заговаривает. Например, так: Потому что нет на свете горя, Никого на свете не убили. Синий вечер, розовое море, Белые штаны, автомобили. Или удивляется, что войны в его жизни не случилось. Так: И вроде трубы не играли, Не обнимались, не рыдали, не раздавали ордена, Протезы, звания, медали, А жизнь, что жив, стыда полна? И еще стыдится. Так: «Где ты был, когда нас убивали? Самолеты над нами кружились…» - «Я писал. И печатал в журнале. Чтобы люди добрей становились…» У Бориса Рыжего как будто назревает комплекс вины – за то, что он не был на войне, когда убивали детей; за то, что приходится смотреть в глаза жене дерзкими, живыми глазами. Вот здесь они с Прилепиным расходятся. Здесь начинает проглядываться первая трещина, которая перерастает в пропасть между двумя «певцами своей эпохи». И дело даже не в том, что Прилепин был на войне, носил автомат, стал вполне мужчиной, может смотреть в глаза жене и детям. Дело в мировосприятии. Прилепин воспринимает жизнь вообще со знаком плюс. Для него война – опыт, от которого нужно оправиться и жить дальше. Потому что «мир вокруг нас преисполнен такой невыносимой на вкус печалью и горестью, что всем нам просто нет иного выбора, чем бесповоротно и навек приговорить к счастью хотя бы самих себя» (16-17) Поэтому Прилепину все интересно, хочется, пусть и по-дон-кихотски, по-мальчишески, изменить мир. Заняться политикой. Лезть на баррикады, быть в оппозиции. Дмитрий Быков верно заметил, что Прилепин «потому и сумел описать войну с таким омерзением, что нормальным состоянием для него как раз является счастье, здоровье, любовь, всяческая полноценность; восхищается он всем этим не как подпольный тип, больше всего озабоченный доминированием, а искренне, доброжелательно, никого не желая уязвить» (сайт). Для Рыжего война – место, куда можно было бы себя, неприкаянного, приткнуть, куда можно было бы нырнуть с головой и забыться. Ну какую должен песню я сложить, Чтобы ты меня однажды отпустил Просто гибнуть до последнего и жить – От стихов твоих, от звезд твоих, могил? Рыжий ищет смерти, вообще воспринимает жизнь со знаком минус. Он – классический русский поэт, целенаправленно - до тихого ужаса - себя растрачивающий, ищущий смерти. Но есть еще несколько мотивов, роднящих Прилепина и Рыжего. Отношение к семье, к жене, к ребенку – та черта, за которой ни у того, ни у другого не остается места мату или злой иронии. Перед своими детьми оба героя – назовем и того и другого лирическими, потому что Прилепин все-таки поэт, когда пишет о любимых – беззащитны, трогательны – сентиментальны - и человечны. …Когда так тонкие ты поджимаешь губы, мне чудится, ты что-то понял, - да? Тогда, как мать, я над тобой склоняюсь, Сажусь на корточки перед тобой, - За все, за все, что понял ты, я извиняюсь, - Стыжусь с прикушенной губой За поцелуи все, за сказки, сказки… (Б.Рыжий, «Прогулка с мальчиком», посвящено сыну) «Вчера видел: сын двухлетний снял под яблоней сандальки, поднял яблоко с земли, ходит-покусывает, иногда снова присядет и смотрит на розовые пяточки: не налипло ли чего от куры или от гуся, - пахнет противно, зато смотрится на пяточке красиво, как акварельный мазок» Если сравнить отношение к матери и жене у Прилепина и Рыжего, можно заметить любопытное сходство. Так я понял: ты дочь моя, а не мать, Только надо крепче тебя обнять ………………………………………. ………………………………………. И исчезнут морщины у глаз, у рта, Ты ребенком станешь – о, навсегда! – С алой лентой, вьющейся на ветру. … Когда ты уйдешь, когда я умру. У Прилепина такого рода инверсия тоже встречается. Только не мать превращается в ребенка, а жена – в дочь: «… насколько было б просто прощать что бы то ни было, если дочка перед тобой. Чего ее не простить – кровную свою – не жена же. Отсюда другая нелепая истина. Если мужчина хочет, чтоб его женщина не превратилась в печальную постыдную бабу, - он может любить ее как дочку» |
Добавить документ в свой блог или на сайт
Похожие:
 | «Основы теории коммуникации» «Основы теории коммуникации» для направления «Филология» (магистратура «Теория и практика речевой коммуникации») | | Российской федерации В ходе изучения курса студенты приобретают знания об основных понятиях теории речевой коммуникации, о структуре национального языка... |
| Программа учебной дисциплины основы теории коммуникации направление подготовки Охарактеризовать на уровне теоретических обобщений феномен коммуникации, структуру взаимодействия сми и аудитории; расширить понимание... |  | План проведения Всероссийской информационной кампании против насилия... В средствах массовой информации и других средствах массовой коммуникации на территории |
| Лингвистические и методические аспекты организации контроля знаний... Работа выполнена на кафедре теории перевода и речевой коммуникации отделения переводоведения и межкультурной коммуникации фгаоу впо... | | Программа дисциплины «Речевая коммуникация» Цель курса – дать студенту системное представление о речевой коммуникации, заложить основы его становления как профессиональной языковой... |
| Рабочая программа по дисциплине основы филологической теории коммуникации... Федерального государственного образовательного стандарта и примерных основных образовательных программ подготовки по направлению... | | Использование на уроках письма и развития речи педагогических средств... Речь – основа всякой умственной деятельности, средство коммуникации. Умения учеников сравнивать, классифицировать, систематизировать,... |
| Конструирование социальной проблемы здоровья и болезни средствами... Санкт-Петербургский государственный университет, профессор кафедры теории и практики социальной работы факультета социологии | | Жанр «объявление о знакомстве»: гендерная и этнокультурная специфика ... |
| Факультет журналистики и социологии кафедра теории и практики электронных... Для студентов отделений журналистики, обучающихся по направлению 031300. 62 Журналистика | | Реферат статьи В статье представлен анализ динамики развития теорий межличностной коммуникации. Причем акцент делается именно на коммуникативные... |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Речь основа всякой умственной деятельности, средство коммуникации. Умения учеников сравнивать, классифицировать, систематизировать,... | | Учебно-методический комплекс Паламарчук Максим Леонидович — ассистент кафедры культурологии и межкультурной коммуникации, теории языка и журналистики мгпу |
| Применение компьютерных технологий на уроках русской словесности Ис пользуя икт, педагог создает дополнитель ную мотивацию к изучению родного языка, освоению правил грамотной коммуникации, формированию... | | Отчет о проведении недели иностранного языка 2013-2014 учебный год Целью проведения данного мероприятия было совершенствование речевой компетенции учащихся по всем видам речевой деятельности, практическое... |
