Именем закона
Известное еще со времен Римской империи слово restitutio означает, как мы знаем, восстановление в прежнем имущественном положении бывшего владельца (или его наследников), незаконно лишенного своих имущественных прав. Подчеркнем в этом определении слово "НЕЗАКОННО". Потому что реституция, если она случается, обязана проходить как раз на основе ЗАКОНА.
И тут встает принципиальный вопрос: намерена ли Церковь действительно добиваться справедливости для всех ограбленных после Октябрьского переворота собственников (независимо, кстати, от их вероисповедания) или же только для себя?
Если готова, то почему православные иерархи до сих пор не озвучили эту, наверное, единственную нравственно оправданную позицию перед властью и обществом? Много лет они говорили о другом - что Церковь и в мыслях не держит вопроса о реституции.
В начале 90-х, когда внуки и правнуки московских купеческих и дворянских фамилий обивали пороги судов, чтобы добиться признания своих прав наследования имущества предков, они оказались один на один с государственной судебной машиной.
Когда Лига защиты прав собственников, Московское купеческое общество разрабатывали и предлагали думцам отвергаемые один за другим проекты законов о ПОЛНОЙ реституции, то есть реституции для всех без исключения, церковь вела с законодателями автономные переговоры о возврате только своей недвижимости.
Никто из официальных лидеров Церкви не поднял голос в защиту заповеди, отстаивающей священный характер частной собственности. Не пытался объяснить гражданам, которые плевать хотели на восстановление исторической справедливости, что речь идет и об их свободе и достоинстве тоже.
Вот в Польше, когда возник общественный раздор по поводу реституции (сторонники ее опирались на нравственные аргументы, а их оппоненты говорили, что она требует бюджетных затрат и, значит, не нужна), исход спора решил в конце концов как раз авторитет Церкви, поддержавшей реституцию как акт, соответствующий христианским ценностям.
Ничего подобного про реституцию иерархи Русской православной церкви открыто не заявляли. Между тем ее противники успешно внушили российскому народонаселению, что наследники, только верни им недвижимость, непременно начнут выбрасывать людей на улицу.
Кстати, и восточных немцев пугали точно так же, обещая грядущий хаос и толпы лишенных крова беженцев. Недавно на международном семинаре в Москве немцы вместе с представителями других стран Восточной Европы, которые в отличие от России не испугались и все-таки реституцию провели, рассказывали о своем непростом опыте. В той же Германии это вылилось в несметное число судебных исков и полмиллиона актов реституции, а в конце концов - в создание около сотни тысяч новых частных предприятий, между прочим, обеспечивших работу и экономическую независимость множеству граждан.
На том же семинаре в Москве наши бывшие "солагерники" советовали российским властям, несмотря на массу связанных с этим проблем, возвратить-таки гражданам незаконно отобранное большевиками имущество. Иначе, говорили они, мы в России так и не сможем решить вопрос о своей государственности - оценить свое прошлое, понять, какое, собственно, государство строим и наследниками какой страны являемся. Если страна считает себя правопреемницей исторической России, то для этого мало вернуть старый флаг и герб и выплатить иностранным гражданам царские долги. Нужно разобраться прежде всего с собственными гражданами.
Новое выселение?
Но надо помнить, что настоящая реституция - дело болезненное и небыстрое. Взять тех же верующих. У них, понятно, свои претензии к государству. Но чем провинились, например, учреждения культуры, которые по преимуществу и размещаются в спорных церковных зданиях? Вот уж кто пленники поневоле. Разве не устроило бы те же Реставрационные мастерские Грабаря любое другое подходящее здание, если бы Минимущества предложило вариант переезда. Но кто же всерьез будет надеяться на то, что реставраторам вдруг возьмут да и подарят жирный кусок московской недвижимости? Вспомним, на сколько лет увязли московские и федеральные власти в споре с передачей Историческому музею соседнего здания бывшего Музея Ленина. Предположим, Арбитражный суд примет решение выселить реставрационные мастерские из храма Воскресения Христова и вернуть его приходу. И что же, завтра явятся судебные приставы и выставят реставраторов вместе с их имуществом неизвестно куда?
Конечно, право верующих считать, что вопрос, куда деться обитающим сегодня в их зданиях, прямого отношения к сути их дел по возвращению реквизированной большевиками собственности не имеет. Но не получится ли так, что архивы и музейные фонды выкинут на улицу сегодня точно так же, как в 1918 году большевики выкидывали из храмов верующих?
Перспектива
С точки зрения российской Конституции и современного гражданского права все права на национализированное большевиками имущество у наследников - и верующих, и неверующих - есть.
Если подходить строго юридически - для возвращения церковной собственности нет никаких препятствий. Европейский суд по правам человека в отношении сходных дел, касающихся соседней Украины, недавно высказался однозначно: если юридические права наследования и фактического пользования совпадают, то национальное законодательство обязано обеспечить их судебную защиту. Значит, и у большинства московских приходов, уже пользующихся сегодня своими церковными зданиями и землей и не намеренных никого никуда выселять, никаких препятствий для оформления и того, и другого в собственность просто быть не может.
Правда, немногие наследники московских дворянских и купеческих фамилий, которые умудрились прожить все годы советской власти в коммуналках тех самых домов, которые реквизировали после 1917 года у их предков, тоже думали, что с восстановлением их прав хотя бы на приличную квартиру в их же собственных домах не будет никаких проблем. Свои иски в московские суды они несли, полные радужных надежд.
И где теперь их дела? В Страсбурге.
Как возвращали собственность
Законы о реституции действуют сегодня в большинстве постсоциалистических стран: в Польше, Германии, Чехии, Болгарии, Венгрии, Латвии, Литве и Эстонии. Графа "реституция" в этих странах фигурирует в числе способов приватизации госимущества, а возвращенная законным владельцам собственность составляет от 3 до 10 процентов всего приватизированного имущества.
ЛАТВИЯ, приняв Закон о конверсии государственной собственности, восстановила в правах когда-то репрессированные "кулацкие семейства", которых оказалось около 54 тысяч. Всем им вернули отнятую собственность или компенсировали ее стоимость. Учтены и интересы прежних владельцев - например квартиросъемщика, занимающего чужую квартиру, по закону нельзя выселить в течение 7 лет и без предоставления равноценной площади.
В ЭСТОНИИ семилетний "антиконфликтный" срок в реституционном законодательстве отсутствует. В результате многих жителей уже выселяют из полученных в советское время квартир. Вместо денежной компенсации за отчужденное когда-то имущество их владельцам предлагаются государственные ценные бумаги, которые можно обменять на акции приватизированных предприятий, землю или недвижимость.
В ВЕНГРИИ постарались избежать прямой передачи имущества бывшим владельцам. Зарубежным претендентам выплачивают денежный эквивалент конфискованного имущества, своим - выдают так называемые компенсационные купоны, которые можно использовать при приватизации предприятий и покупке земли на аукционах.
ЧЕХИЯ не только возвращает отнятую собственность, но и компенсирует хозяевам затраты на ее восстановление. Если недвижимость уничтожена или обесценена, наследнику полагается единовременная компенсация, а оставшееся постепенно выплатят из специального Реституционного фонда.
Население БОЛГАРИИ и при колхозах помнило, где чья земля. Поэтому реституция у "братушек" прошла быстро: в деревне бывшим владельцам к исходу прошлого года возвратили уже 90 процентов собственности, в городе - более 70. Болгары удивляются, как люди, ставшие мелкими собственниками, преобразили внешний вид городов.
Приключения старорусских наследников
Граждан, желающих вернуть нажитое их семьями до 1917 года, в России не так уж много. По оценке Алексея Фирсанова, председателя Лиги защиты прав собственников, около тысячи человек. Свои права отстаивают далеко не все. В 90-е годы Лига участвовала примерно в ста судебных разбирательствах по возврату собственности, по большей части проходивших в Москве.
Сам Фирсанов требовал признать право собственности на московский дом предков, а после отказа одним из первых подал жалобу в Страсбург - просил оценить деятельность российского суда, руководствующегося декретами советской власти.
В Страсбурге оказалось и дело секретаря Московского купеческого общества Ольги Бимман. Ей отказали тоже на основании декрета 1918 года "Об отмене частной собственности на недвижимость в городах".
Видимо, не желая и дальше будоражить европейцев новостями о том, по каким законам живет Россия, московские суды в последнее время изменили тактику. Юрию Карпову, наследнику купца Алексеева, предложили принять его заявление, если он заплатит госпошлину с суммы иска, примерно 5 тысяч долларов. Хотя речь-то идет о восстановлении нарушенного права и требовать уплаты госпошлины, как в делах о простом наследовании, нельзя.
Так что теперь наши наследники сообщают Европейскому суду не о том, что принятая в 1993 году Конституция, гарантировавшая всем гражданам страны право частной собственности и право наследования, на их собственную жизнь - в отличие от декретов большевиков - не распространяется. Теперь они сообщают об отсутствии доступа к правосудию.
А бум реституционных исков в Москве сошел на нет: многие, кто судился, пришли к печальному итогу - их дома снесли.
Впрочем, как говорят наследники: земля-то все равно наша. А что на моей земле построено, то мое.
Все точно. В Праге, до которой от Москвы всего-то несколько часов лету, у многих многоэтажных домов есть теперь новые хозяева - это люди, отцы и деды которых владели землей, на которой эти дома построены. И жильцы платят квартплату им. И ничего, мир не перевернулся.
МУСУЛЬМАНЕ ОБНАДЕЖИЛИ СЕРГЕЯ ЛАВРОВААлександр РеутовКоммерсантъ, 21.05.2004, с. 10На встрече с генсеком организации "Исламская конференция" Абдельвахидом Бельказизом глава МИДа Сергей Лавров обсудил перспективы вхождения России в ОИК
20 мая вечером в Москве состоялись переговоры главы МИД России Сергея Лаврова с генсеком организации "Исламская конференция" (ОИК) Абдельвахидом Бельказизом. Россия добивается для себя статуса наблюдателя при этой авторитетной организации, объединяющей 57 мусульманских стран. Процесс сближения с ОИК курирует лично Владимир Путин.
Когда в августе прошлого года Владимир Путин в разговоре с премьером Малайзии Махатхиром Мохаммадом обмолвился о желании России вступить в ОИК, всерьез это восприняли немногие. Однако время показало, что слова президента отражали реальные планы. Впрочем, на полноценное членство в этой организации Россия претендовать не может - согласно уставу ОИК, более 50% населения вступающей в нее страны должны составлять мусульмане.
В этой связи, кстати, ряд членов ОИК выступают категорически против присоединения России к этой организации в каком бы то ни было качестве. В частности, активно возражает Пакистан. В Исламабаде не хотят создавать прецедент вступления в ОИК немусульманской страны. Там опасаются, что этим воспользуется их извечный противник Индия, в которой из миллиарда населения лишь 10% составляют мусульмане. Помимо процедурных тонкостей реализации идеи российского президента препятствует и чеченская проблема. Группа влиятельных мусульманских государств, в том числе Саудовская Аравия, полагает, что до окончательного урегулирования проблемы Чечни не следует даже обсуждать российскую инициативу.
Впрочем, в Москве осознают всю сложность задуманного и действуют не торопясь. Вербовка сторонников идет поэтапно, через двусторонние контакты с представителями руководства стран-членов ОИК. Благодаря такому подходу у России появилось немало союзников. Речь, в частности, идет о Малайзии, Иране и Турции. Кстати, Турция, которая устраивает в середине июня встречу глав МИД стран-членов ОИК, на правах хозяйки пригласила Россию принять участие в форуме. Соответствующее приглашение глава турецкого МИДа Абдулла Гюль несколько недель назад направил своему российскому коллеге Сергею Лаврову.
Ободренная подобной поддержкой, Россия, по данным Ъ, в начале мая направила на имя генсека ОИК Абдельвахида Бельказиза просьбу о принятии ее в организацию в качестве наблюдателя. Удобный случай обсудить перспективы вступления России в ОИК предоставляет нынешний визит господина Бельказиза в Москву.
Впрочем, его приезд связан не столько с заявкой России, сколько с обсуждением международного плана ближневосточного урегулирования "Дорожная карта". Господин Бельказиз прибыл в составе делегации ОИК, в которую входят представители Малайзии, Сенегала, Турции, Марокко и Палестины. Это так называемая исламская пятерка, сформированная ОИК специально для ведения переговоров по палестино-израильскому урегулированию с "четверкой" международных посредников (Россией, США, ЕС и ООН). Однако главным вопросом для России в ходе этого визита является все же ее членство в ОИК. Вчера глава МИД РФ Сергей Лавров поднял этот вопрос на переговорах с членами делегации стран Исламской конференции и получил обнадеживающий ответ. Сегодня диалог с "пятеркой" продолжит секретарь Совбеза РФ Игорь Иванов.
ЦЕРКОВЬ И ОБЩЕСТВО МИНИСТР ФУРСЕНКО ОТДЕЛИЛ ЦЕРКОВЬ ОТ ГОСУДАРСТВАновым учебником "Основы мировых религий" Анна КачуровскаяКоммерсантъ, 26.05.2004, с. 7В МГУ прошел круглый стол на тему: "Наука, образование, воспитание молодежи и религия"
25 мая в МГУ не совсем обычным способом поздравляли с юбилеем патриарха Московского и всея Руси Алексия II (официальное празднование назначено на 9 июня, а 75 лет патриарху исполнилось в феврале). В качестве подарка ректор МГУ Виктор Садовничий "накрыл" круглый стол на тему: "Наука, образование, воспитание молодежи и религия" и пригласил принять в нем участие министра образования и науки Андрея Фурсенко. Впрочем, несмотря на торжественный повод, господин Фурсенко аккуратно объяснил присутствующим, что церковь отделена от государства и вмешиваться церкви в образовательный процесс он не даст.
Представители церкви уже не первый год пытаются убедить чиновников дать им возможность участвовать в образовательном процессе. Так, патриарх Московский и всея Руси Алексий II многократно заявлял о необходимости введения в школах предмета "Основы православной культуры". Два года назад он убедил предыдущего министра образования Владимира Филиппова направить в регионы рекомендательное письмо о введении такого факультатива. Но пролоббировать введение предмета в базовый школьный курс представителям церкви до сих пор не удавалось. С новым министром образования и науки Андреем Фурсенко патриарх Алексий II встретился практически сразу же после назначения. Неожиданно для всех новый министр тогда согласился с патриархом, что такой курс обязательно должен быть в школьной программе (Ъ писал об этом 1 апреля). Однако сразу же после публикаций в СМИ министр заявил, что он имел в виду вовсе не "Основы православия", а совсем другой предмет - "Основы мировых религий", которые должны быть включены в цикл гуманитарных предметов.
На вчерашнем круглом столе представители церкви в очередной раз попытались объяснить, что без религии школа не сможет воспитывать добропорядочных граждан и патриотов. В поддержку церкви неожиданно выступил ректор МГУ Виктор Садовничий. "Заявления о том, что религия отделена от государства и это несвязанные вещи, говорят о непонимании нашей истории",- заявил господин Садовничий. Затем ректор МГУ объяснил связь религии и науки. "Я, как математик, часто сталкиваюсь с понятием 'бесконечность', но что это значит? - задал философский вопрос господин Садовничий. И сам же ответил: - Это серьезный вопрос, объединяющий и научные, и церковные умы".
Выступавший следом владыка Калужский и Боровский Климент поблагодарил ректора за поддержку и перешел к проблеме, более волнующей представителей церкви. "Наука невозможна без образования, образование без воспитания, а воспитание без религии",- выстроил логическую цепочку митрополит Климент. Министр Андрей Фурсенко посмотрел на часы, а академик Александр Чубарьян поднял глаза к небу. Стало понятно, что для министра и академика одно из другого не следует. Что после выступления владыки и попытался объяснить Андрей Фурсенко.
"Мы не можем рассматривать жизнь по кусочкам. Нельзя оторвать воспитание от образования и науки,- согласился министр, намеренно не упомянув религию, после чего поставил точку над i: - Не будем считать арифметически, сколько кто сделал для образования, каждый должен внести то, что может, а судить будем по делам". Таким эзоповым языком Андрей Фурсенко объяснил собравшимся, что церковь не может вмешиваться в государственное образование. После чего министр извинился и быстро ушел, а оставшиеся еще час выражали свою благодарность патриарху Московскому и всея Руси Алексию II. О связи религии и воспитания больше никто не говорил. Как сообщил господин Фурсенко корреспонденту Ъ, через пять месяцев будет готов новый учебник академика Александра Чубарьяна "Основы мировых религий", и этот курс дети будут проходить на уроках истории.
|
