Диалог и парадиалог как формы дискурсивного взаимодействия в политической практике коммуникативного общества
Скачать 0.63 Mb.
|
На правах рукописи Поцелуев Сергей Петрович ДИАЛОГ И ПАРАДИАЛОГ КАК ФОРМЫ ДИСКУРСИВНОГО ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ В ПОЛИТИЧЕСКОЙ ПРАКТИКЕ КОММУНИКАТИВНОГО ОБЩЕСТВА Специальность 23.00.01 – теория и философия политики, история и методология политической науки АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора политических наук Ростов-на-Дону – 2010 Работа выполнена на кафедре политической теории факультета социологии и политологии Федерального государственного автономного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Южный федеральный университет» Научный консультант: заслуженный деятель науки Российской Федерации, доктор политических наук, доктор философских наук, профессор Макаренко Виктор Павлович Официальные оппоненты: доктор политических наук, профессор Глебова Ирина Игоревна доктор философских наук, профессор Лубский Анатолий Владимирович доктор политических наук, профессор Попова Ольга Валентиновна Ведущая организация: Московский государственный институт международных отношений (Университет) МИД России Защита состоится «16» декабря 2010 г. в 13.00 на заседании диссертационного совета Д 212. 208.31 при Южном федеральном университете по адресу: 344038, г. Ростов-на-Дону, проспект Нагибина, 13, ауд. 302. С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Южного федерального университета (г. Ростов-на-Дону, ул. Пушкинская, 148). Автореферат разослан «…» ноября 2010 г. Отзывы на автореферат просим высылать по адресу: 344038, г. Ростов-на-Дону, проспект Нагибина, 13, к. 311. Ученый секретарь диссертационного совета Коротец И.Д. I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ Актуальность темы диссертационного исследования. Диалог можно без преувеличения назвать одной из главных тем, проблем и метафор современности. Диалог становится ключевым понятием для осмысления процессов в самых разных сферах социальной жизни, включая политику. Возникло множество государственных, межгосударственных и неправительственных организаций с «диалогом» как ключевым словом в названии.1 В последние два-три десятилетия в науке наметился своеобразный «диалогический поворот», о котором заговорили не только философы и культурологи, но также социологи и политологи, и даже представители естественных наук.2 В политологии эти тенденции нашли отражение в различных моделях демократии, акцентирующих ее коммуникативный (дискурсивный, информационный и т.п.) аспект. Объектом специального исследования становится и сам феномен политического диалога.3 По словам М.С. Кагана, стихийно развернувшийся процесс универсальной категоризации диалога «отражает некую фундаментальную, хотя до конца еще неосознанную со всей отчетливостью, потребность человечества в радикальном изменении той социокультурной ситуации, которая сложилась в первой половине ХХ века»4. Существуют, по меньшей мере, две ближайшие причины для «диалогического поворота» в социальном и гуманитарном знании. Первая – это фрагментарность и бессвязность постмодернистского дискурса, делающая его зачастую непригодным для решения позитивных задач по интеграции сообществ. Радикальный плюрализм постмодернистской установки, с одной стороны, фаворизировал диалог как способ познания и общения, давая голос тем, кто оставался безгласным в «демократии большинства». Однако, с другой стороны, своим резким противопоставлением диалога принципу объективной истины, постмодернизм существенно ограничил рациональные потенции диалогического общения, очевидные для классики, а потому оказался недостаточно продуктивным в осмыслении громадной культуры квази-, псевдо- и парафеноменов, возникшей в современных обществах. Еще одна причина для поворота к диалогу проистекает из тупиковости положения, которое С. Хантингтон выразил своим знаменитым понятием «столкновения цивилизаций». В предисловии С.П.Капицы к русскому изданию Доклада «Преодолевая барьеры. Диалог между цивилизациями» (2001), подготовленного интернациональным коллективом известных интеллектуалов и при поддержке Генерального секретаря ООН Кофи Аннана, отмечается, что данный Доклад появился как реакция на вызов, брошенный миру представлениями о XXI веке как эпохе религиозных войн. Коммунитарист А. Этциони также замечает, что его вся книга «От империи к сообществу: новый подход к международным отношениям» представляет собой «ответ на точку зрения Хантингтона и могла бы быть озаглавлена как ‘Диалог цивилизаций’».1 Конечно, для политолога упомянутый «диалогический поворот» объясняется не только указанными двумя причинами; к диалогу толкает глобальная трансформация властных отношений из иерархии в командное взаимодействие. За этим стоит резкое увеличение числа социальных и политических игроков в современном мире, а также их прогрессирующая взаимная зависимость. Как следствие, «как никогда ранее в истории сильный и слабый совместно созидают свое общее будущее».2 С растущим потоком информационных (медийных) обменов власть не только де-иерархизируется, но и децентрализуется, а это, в свою очередь, рождает потребность в прямых формах политического участия и ведет к сокращению посреднических (представительских) функций. Старая парадигма властных отношений, построенная на игре с нулевой суммой, оказывается в таких условиях все менее эффективной. Диалог в самых разных его формах и проявлениях оказывается уже не какой-то эксклюзивной практикой, но «повседневной и всепроникающей реальностью».3 Соответственно, овладение искусством диалога перестает быть абстрактным моральным призывом, но становится «производственной необходимостью», прежде всего, в политической сфере. В постсоветской России политический диалог осложняется ситуацией, когда демократические по названию институты зачастую наделены перевернутым или вывернутым наизнанку смыслом, и когда имеет место не просто дефицит гражданского общества, но «черный PR как институт гражданского общества».1 Именно этот парадоксально-пародийный социальный фон способствует пышному расцвету парадиалогического дискурса в российской публичной политике. Между тем о необходимости гражданского диалога как средства единения общества говорят и представители высшего политического руководства,2 и конструктивная оппозиция. Российские политологи практически единодушны во мнении, что развертывание диалога власти с обществом есть единственная альтернатива негативному сценарию развития страны.3 Но хотя о диалоге как «модной» теме пишется и говорится немало, это сопровождается не столько приближением к систематическому пониманию данного феномена, сколько, напротив, к размыванию его специфических отличий от других форм дискурсивного взаимодействия. В этой связи теоретическое осмысление диалога остается, как никогда, актуальной задачей в социальных и политических науках. Причем нужна не просто «новая идеология диалога»4, но – как справедливо заметил А.С. Ахиезер, – «теория, которая могла бы каким-то образом ‘нащупать’ место диалога в обществе, … выявить связь многочисленных специфических форм диалога с перспективами их развития».5 Нужна и специальная теория политического диалога, которая могла бы критически проанализировать и синтезировать уже имеющиеся концепты и теории, отражающие диалогические взаимодействия в политической практике современного общества. Однако такой теории пока что нет даже в первом приближении. Поэтому особенно актуальной представляется теоретико-методологическая «рекогносцировка» в этой области исследований: осмысление его парадигмальных основ, разработка адекватной методологической модели, уточнение и развитие релевантных концептов. Степень научной разработанности темы. Проблема квази- и псевдовзаимодействия, характерная для современного (постиндустриального, информационного, коммуникативного) общества, приобретает особое значение и размах в постсоветской России. В этой связи важной предпосылкой формулировки темы нашего исследования – роль не только диалогов, но также парадиалогов в политической практике коммуникативного общества – стал анализ отечественными авторами различных форм квази-, пара- и псевдокоммуникации в актуальной российской политике. Этой темы касаются в своих работах В.Я. Гельман, Л.Д. Гудков, Б.В. Дубин, Ю.А. Левада, Д.А. Левчик, И.Д. Коротец, В.П. Макаренко, А.В. Понеделков, Д.Е. Слизовский, А.М. Старостин, М.А. Чешков, В.Ю. Шпак и другие ученые. Парадоксом современных социальных и гуманитарных наук является ситуация, когда очевидная актуальность и злободневность диалога как формы дискурсивного взаимодействия соседствует с большими лакунами в его теоретическом осмыслении. Хотя в лингвофилософском ключе о диалоге написано немало в мировой и отечественной науке, его общая природа как формы дискурсивного взаимодействия – в отношении к другим формам и в общем контексте социальной практики – изучены недостаточно.1 Исследователи обращают внимание на дефицит солидных работ, посвященных, в особенности, социальному (политическому) диалогу, концептуальному описанию его differentia specifica.2 В России парадоксальным образом к проблеме концептуализации политического диалога ближе всего подходят не столько политологи, сколько их коллеги из смежных отраслей знания: философы, лингвисты, социологи, медиаведы. Особое значение имеют для нас исследования, проведенные в новых и междисциплинарных по духу дисциплинах, таких как политическая лингвистика (филология, семиотика, дискурсология),3 политическая коммуникативистика и медиаведение. Немалый опыт междисциплинарных исследований диалога имеется в западной науке,4 у нас же междисциплинарных сборников на эту тему появилось немного,5 хотя интерес к диалогу неуклонно расширяется за пределы лингвистики и философии в сторону социологии1 и политологии.2 Для прояснения общей специфики диалогического общения полезно обратиться к отечественному языкознанию, видные представители которого отмечали базисный статус диалога по отношению к другим формам языковой практики (М.М. Бахтин, В.Н. Волошинов, Ю.М. Лотман, Л.В. Щерба, Л.П. Якубинский). Однако традиционные структурно-лингвистические модели диалога принципиально недостаточны для описания широкой социальной прагматики политического (пара-)диалога. Чисто семантический подход к анализу реального диалогического дискурса склонен пренебрегать тем, что академик Л.В. Щерба называл «отрицательным языковым материалом».3 Сюда относится анализ «коммуникативных неудач», «языковой демагогии», «коммуникативного саботажа», а также изучение языковых аномалий, связанных с различными языковыми играми. Анализ такого рода феноменов представлен в работах Н.Д. Арутюновой, Т.В. Булыгиной, Е.А. Земской, О.Н. Ермаковой, Т.М. Николаевой, А.Д. Шмелева и других ученых. Имеющийся в научной литературе опыт исследования аномального диалогического дискурса акцентирует существенность для него противоречий, парадоксов и абсурдов. Важными в этой связи являются работы Г. Бейтсона, П. Вацлавика, В. Изера и др. Для концептуализации политического парадиалога востребован опыт осмысления нонсенса и абсурда в работах зарубежных (Ф. Жак, П. Ланг, С. Стюарт, В. Тиггес, А. Хансен-Лёве) и отечественных (Т.В. Булыгина, О.Д. Буренина, Е.В. Клюев, Д.В. Майборода, Е.В. Падучева, И.И. Ревзин, О.Г. Ревзина, И.П. Смирнов, А.Д. Шмелев, М.Н. Эпштейн) лингвистов и литературоведов. Эти оценки художественных образцов аномального дискурса перекликаются с концептами диалога в постмодернистской философии (Ж. Бодрийяр, Ж.-Ф. Лиотар, Ж. Делез и Р. Рорти). Принципиальный недостаток упомянутых работ состоит в их опоре на искусственные (художественные) по преимуществу тексты. В отличие от этого, в политическом дискурс-анализе4 есть немало работ, в которых исследуется живое диалогическое взаимодействие в политике, в том числе, его конфликтные (полемические) формы. Важными в этой связи мы считаем публикации А.Г. Алтуняна, В.Н. Базылева, А.Н. Баранова, М.В. Гавриловой, В.З. Демьянкова, М.В. Ильина, Т.Н. Колокольцевой, М.Л. Макарова, Н.М. Мухарямова, Л.М. Мухарямовой, Ю.А. Пеленковой, Ю.А. Сорокина, Т.Н. Ушаковой, А.П. Чудинова, Е.И. Шейгал и др. Из зарубежных авторов можно упомянуть Р.М. Блакара, Х. Бургера, К. Гергена, Т.А. ван Дейка, В. Дикмана, М.В. Йоргенсен, Т. Лукмана, Л.Дж. Филлипс, К. Франк и др. При всем значении данных работ, представленная в них картина диалогического дискурса еще далека от полного и систематически развертывания. К тому же, чисто лингвистический анализ ограничен по методу, оставляя без рассмотрения, к примеру, драматургические моменты коммуникации в смысле И. Гофмана. При всей важности лингвистического подхода к анализу политического дискурса, именно вопрос о сущности и роли диалогического общения выводит исследователя к проблематизации методологического фундамента политической науки, а через него – и к вопросу о смене научных парадигм. Этот круг вопросов нашел отражение, прежде всего, в философских работах, многие из которых акцентируют роль диалогического элемента в парадигмальных основах европейской науки (И.П. Ильин, А.В. Лубский, И. Пригожин, И. Стенгерс, В.С. Степин, В.Г. Федотова, И.В. Черникова и др.). Осмысление диалога в философии обнаруживает в качестве наиболее значимых вопросов отличие диалога от полемики или просто разговора, беседы; дискурсивные требования к субъекту диалогической коммуникации; единство в многообразии дискурсивных, исторических и культурных форм диалога; наконец, вопрос о псевдо- или парадиалогической коммуникации, крайне актуальный в современном медиализированном обществе. В этой связи особое значение для нашей работы имеют концепты диалога, развитые М.М. Бахтиным и Ю.М. Лотманом. Сверх того, существенный вклад в обсуждение упомянутых вопросов внесли общие теории диалога, предложенные такими философами, как Дж.Г. Мид, М. Бубер, Х.-Г. Гадамер, Ю. Хабермас, Р. Рорти. В целом, в отечественных гуманитарных и социальных науках различные аспекты диалогической коммуникации становились предметом анализа в работах Т.А. Алексеевой, А.С. Ахиезера, В.С. Библера, Г.Я. Буша, И.И. Глебовой, М.Н. Грачева, А.А. Гусейнова, Д.В. Джохадзе, М.С. Кагана, Б.Г. Капустина, В.П. Макаренко, В.М. Межуева, Т.Ф. Плехановой, О.В. Поповой, А.И. Пригожина, Е.П. Прохорова, Э.В. Сайко, В.М. Сергеева, В.И. Толстых, В.Г. Федотовой, И.Г. Яковенко и других авторов. Из зарубежных ученых, работы которых значимы под углом зрения нашей темы, следует упомянуть К. Лоренца, П. Лоренцена, Т. Лукмана, Д. Никулина, С. Тулмина, Г. Шайта, В. Хёсле. Для нас крайне важен имеющийся в современной социальной и гуманитарной литературе опыт осмысления квазидиалогического дискурса, что часто сопровождается использованием терминов псевдо-, пара- и антидиалог. Соответствующую концептуализацию диалог получает в работах Г.Я. Буша, М.Н. Грачева, Т.М. Дридзе и Т.З. Адамьянц, Е.П. Прохорова. Близко по смыслу к упомянутым концептам стоят идеи других авторов, исследующих диалогические аномалии медийного дискурса. Среди них следует выделить П. Бурдье, П. Вирилио и Ж. Бодрийяра. В изучение темы нашего исследования существенный вклад внесли работы зарубежных лингвистов и медиаведов, анализирующих дискурс политических телевизионных ток-шоу, их специфический диалогизм, а также двусмысленность, фиктивность и парадоксальность их содержания. (Х. Бургер, Э. Гесс-Люттих, В. Дикман, Й. Кляйн, П. Кюн, Х. Лёффлер, В. Сеттекорн, В. Холли и др.). В этой связи важным для развертывания концепта политического парадиалога оказывается понятие инфотейнмента, представленное в западной (П. Бенте, К. Маст, Н. Постман, Б. Фромм и др.) и отечественной (А.С. Вартанов, В.В. Зверева, Н.Н. Зорков) науке. Качество современной медийной коммуникации выводит к вопросу о роли диалогического дискурса в осуществлении политической власти вообще и демократии, в частности. Определенный опыт осмысления политического диалога уже имеется в классических теориях демократии (Аристотель, Дж.Г. Мид, А. де Токвиль, Дж.С. Милль, М. Вебер и др.), однако его недостаточно для концептуализации современных дискурсивных реалий. Систематический интерес политической науки к диалогу начинается вместе с лингвистическим поворотом в социогуманитарном знании и кардинальным усилением роли информации в «постиндустриальном» (коммуникативном) обществе. В этой связи любопытна коммуникативная направленность концептов плюралистической, партиципаторной, сообщественной и т.п. демократии, развитых в прошлом веке Р. Далем, Р. Патнэмом, А. Лейпхартом, М. Дюверже и другими видными теоретиками политики. Развитие новейших коммуникативных технологий и становление того, что мы в этой работе, вслед за Р. Мюнхом1, называем «коммуникативным обществом», вызвало к жизни различные коммуникативные модели демократии. В позитивистских вариантах этих теорий нам интересен опыт осмысления (не всегда, правда, реалистический) возможностей новейших коммуникативных технологий для развития диалогического дискурса демократий. В нашей литературе такие модели анализируют, опираясь на классические работы М. Маклюэна и Э. Тоффлера, такие авторы, как М.С. Вершинин, М.Н. Грачев, С.Г. Туронок и другие. Негативистско-коммуникативные концепции демократии внесли значительный вклад в концептуализацию пара-, псевдо- и квази-образований политического языка, в том числе диалогического дискурса. К этому направлению относятся теории демократии как символического действия и спектакля (шоу, театра, перформанса). На Западе их развивали Т. Адорно, Ж. Бодрийяр, П. Бурдье, П. Вирилио, А. Дёрнер, Г. Дебор, Т.Майер, Ф. Плассер, Н. Постман, У. Сарцинелли, М. Хоркхаймер, Р.-Ж. Шварценберг, Х. Шиха, М. Эдельман и др. Среди отечественных работ по этой теме выделяются публикации упомянутых выше медиасоциологов и медиакритиков. Для более взвешенной оценки роли (пара-)диалогического дискурса в политической практике коммуникативного общества нами был востребован теоретико-методологический опыт комплексных теорий демократии. Среди этих теорий мы выделяем, прежде всего, «делиберативную модель» Ю. Хабермаса, ознаменовавшую собой целый этап в осмыслении публичного политического дискурса. Правда, к недостаткам хабермасовской теории следует отнести нечеткое разведение концептов диалога и рационального обсуждения (deliberation), а также недооценку квазидиалогического дискурса в политике. Восполнение этого пробела предполагает, на наш взгляд, обязательный учет критического анализа публичного дискурса в работах У. Липпмана, Й. Шумпетера, А. Пшеворского и других классиков социологической и политологической мысли. Важный вклад в развитие общего концепта политического диалога, причем посредством критического развития тезисов делиберативной теории, внесли авторы коммунитаристской модели «отзывчивой» или «сильной» демократии (Б. Барбер, А. Этциони),1 в частности, своей идеей «электронных городских собраний» и «моральных диалогов».2 Ценной предпосылкой исследования политического диалога являются также идеи Р. Даля о демократии как переговорной игре с ненулевой суммой и о «мини-народе» (minipopulus).3 Полезным в этой связи следует также считать анализ Б. Маненом4 исторических типов представительной демократии в аспекте диалогических практик (дебатов). К «аудиторной демократии» Манена непосредственно примыкают различные варианты теории «медийной демократии». Для концептуализации политического диалога и парадиалога важен проводимый в этих теориях анализ, с одной стороны, «медиаполитического симбиоза», ответственного за рост симулятивной (пара)диалогической коммуникации, а с другой – новых форм реального диалога, обусловленных развитием коммуникативного общества. На Западе это направление исследований представлено, помимо упомянутых авторов, работами У. ф. Алемана, Д. Дэвиса, П. Куртца, Ш. Маршалла, Д. Мейровица, У. Сарцинелли, Д. Рускони, У. Саксера. Среди отечественных исследователей, развивающих данную теорию в интересном для нас ключе, следует упомянуть В.В. Анашвили, С.С. Бодрунову, Я.Н. Засурского, С.А. Маркова и др. |
Добавить документ в свой блог или на сайт
Похожие:
 | Система взаимодействия власти и общества Институты политического опосредования: понятие и явление • Лоббизм и его место в системе взаимодействия власти и общества • Основные... |  | Тема Политика, как социальное явление. Политика как компонент структуры... Минаков В. Б. Политология. Методические указания к семинарским занятиям для студентов всех специальностей очной формы обучения. Тюмень:... |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Иначе говоря, любая политическая теория, как и формы политической деятельности, укоренены в культуре и выражают дух своего времени.... | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Ах общества: экономической, политической, социальной, духовной; изучить ключевые понятия сфер жизни общества, такие как труд, семья,... |
| Тема. Формы участия граждан в политической жизни. Автор Жиронкина Л. Н Формы участия граждан в политической жизни связаны с самыми разными вопросами: права и морали, свободы и ответственности, прав и... | | О подготовке и проведении всероссийского фестиваля «русский язык... Федерации, а также позволяет выразить в различных формах и направлениях деятельности видение русского языка как национально-культурного... |
| Бюджетная система РФ В результате коммуникативного взаимодействия с учителем, ученик называет тему урока, ставит задачи | | Самоуправления с общественностью Нижневартовске. В деятельности органов местного самоуправления используются различные формы взаимодействия с представителями гражданского... |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Межэтнический и межконфессиональный диалог как консолидирующая основа общества в борьбе против глобальных угроз | | Реферат по дисциплине «Политология» на тему: «Изменение понимания... «Изменение понимания политической организации общества от древности до современности» |
| Причины и характеристика конфликта взаимодействия современного общества и природы Экология как наука. История формирования. Отрасли и научные направления экологии | | Но как на практике организовать такую интеграцию с учетом необходимости... И. И. Торботряс, заведующая кафедрой словесности, С. П. Доброшевская, кандидат биологических наук, руководитель области взаимодействия... |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Нарративный анализ как один из методов дискурсивного анализа. Схема проведения нарративного анализа 41 | | Конкурсе рефератов и эссе на тему «Конституция Российской Федерации... Целью Конкурса является повышение уровня знания и понимания молодежью Конституции Российской Федерации как документа, определяющего... |
| Контрольные вопросы Расскажите об основных политико-психологических... Основные вехи истории бихевиоризма, его достоинства и недостатки. Психологическое содержание политики как сферы деятельности. Психологические... | | Технология коммуникативного моделирования на уроках литературы В школьной практике урок литературы может быть стандартной дидактической схемой, или может стать талантливым речевым произведением... |
