Во-первых, кто такие самураи, что представляет собой их жизнь?
Скачать 154.2 Kb.
|
| Цыдыпов Александр Сергеевич ЮФ НГУ (2010) Философия самураев: тема смерти Чтобы понять в чем состоит философия самураев, нужно ответить на три вопроса. Во-первых, кто такие самураи, что представляет собой их жизнь? Во-вторых, что самое важное в жизни самурая, какие главные ориентиры и ценности он имеет? И, в-третьих, какая в итоге философия логично вытекает из их образа жизни и мировоззрения? Для более лучшего понимания мы также воспользуемся методом сравнения философии самураев с другими учениями обращавшимися к теме смерти и жизни воина. Самурай (или бу́си) - в наиболее часто употребляемом значении – это военно-феодальное сословие мелких дворян. Слово «самурай» произошло от глагола «самурау», в дословном переводе означающего «служить вышестоящему лицу»; самурай - тот, кто служит. Самураи служили и как воины, и как телохранителями своего господина, и как его слуги в повседневной жизни [2]. Самураи как класс складываются вместе с формированием влиятельных родов, которым нужны были войска, в Х-ХII веках [2]. Сперва возникает традиция неписанного морального кодекса самурая «Путь лука и скакуна» («Кюба-но мити»), а позже он превратится в уже записанный свод заповедей «Путь Воина» («Бусидо»). Фактически, в наши дни, самураем можно назвать того, кто следует наставлениям «Бусидо»1. Интересен тот исторический факт, что сами самураи на несколько сот лет почти позабыли свои традиции, и вспомнили он них только когда наступил закат их класса. С середины XVIII века из-за усиления города самурайство неуклонно двигалось к экономическому вырождению. Реакцией на это стал неосинтоизм, милитаризованный национализм и рьяная приверженность традициям: повсюду возникали разнообразные школы воинских искусств, с новой силой вспыхнул интерес к философии Дзэн, чайной церемонии, живописи и гравюре, изящной словесности [12]. Самурай – это не просто представитель воинского класса, это еще и особая форма культуры, которая возникла благодаря уникальному сочетанию нескольких источников. Нитобэ Инадзо выделял в качестве основных источников бусидо буддизм и синтоизм, а также учения Конфуция и Мэн-цзы. И действительно, на самураев-аристократов оказывала большое влияние культура Китая (как более развитая). По сути, учение Конфуция было основой, т.к. это учение о служении, о добродетельном человеке, придерживающемся ритуала и порядка. Однако с развитием воинской культуры конфуцианская идея человеколюбия ушла на второй план, синто и дзен-буддизм наполнили кодекс самурая новым содержанием. Из синтоизма бусидо почерпнуло сочетание культа природы, культа предков, веры в магию, существование души и духов в окружающих человека вещах и предметах, любви к стране и государю. Заимствования из синтоизма были объединены в два понятия: патриотизма и верноподданичества. Кстати, именно в синтоизме кроются причины закрытости Японии и их крайней неприязни к чужакам. Дело в том, что по мифологическим представлениям Синто Японию и японцев родила богиня Аматерасу, только японцы имеют божественное происхождение [5], в то время как местные айны или живущие за морем корейцы, китайцы и прочие народы – даже не варвары, они просто «не люди»2. Из буддизма, пришедшего в Японию в VI веке, самураи обратили внимание на махаянистское направление3 - секту «дзен», монахи которой внесли значительный вклад в дело развития бусидо. Фактически именно дзен составил подлинное ядро этики самураев, т.к. строился на идеях умственной дисциплины, отказа от Я, принятия пустоты и ничто. Кодекс поведения самурая «Бусидо» был проникнут духом беспрекословного подчинения господину и презрения к смерти. Как и для любого японца, для самурая в жизни очень важно понятие долга, а если точнее, то два особых понятия «он» и «гири». Он и гири не равносильны западному долгу, это скорее обязанность поступать по традиции. Ни в «он», ни в «гири» социальный долг и личный, человеческий не разделяются [9]. Он – это долг младшего к старшему, низшего по иерархии к высшему, это и долг детей перед родителями, и долг граждан перед страной4. Гири – это обязанность внутри сложного общества, где есть как равные, так и выше- и ниже-стоящие. Это также и долг по отношению к себе, включающий в себя соблюдение чести, доброго имени. Любой японец до конца ХХ века воспитывался в готовности принести себя в жертву во имя он или гири. При этом никто не имеет права требовать от другого исполнения гири, все совершенно добровольно5. Более того, отношения гири неизменны, раз возникнув между двумя людьми, они продолжают жить до конца их дней. Это характерно для бытовых, деловых, профессиональных взаимодействий: человек, который проводит досуг с одним, не будет проводить его с другим; покупатель, пользующийся услугами одного торговца, не пойдет к другому6 и т.д. Очевидно, что самураи считали себя самым истинным воплощением он и гири, и различные легенды и притчи подчеркивают это. Особенность самурая в том, что в качестве долга он приписывает себе служение и смерть. Кодекс самурая предписывал быть воином и отсюда логично вытекают все наставления. Бусидо требовал: беспрекословной верности феодалу; признания военного дела единственным занятием, достойным самурая; самоубийства в случаях, когда опозорена «честь» самурая; запрет лгать; запрет прикасаться к деньгам. Например, когда читаешь «Начальные основы воинских искусств» Дайдодзи Юдзана, то складывается ощущение, что это собрание медитаций на темы преданности и смерти, где одно подтверждает другое [3]. Помимо необходимости принять смерть как неизбежность и долга перед господином, Бусидо также предписывал храбрость, правдивость речи, умеренность в потребностях, необходимость упражнения не только в боевых искусствах, но и в науках, поэзии, чайной церемонии7. Но резюмирует эти наставления следующая фраза: «Самурай должен прежде всего постоянно помнить, что он должен умереть. Вот его главное дело» [цит. по 3]. Нельзя было не заметить, что подобные воинские культуры существовали и в других странах. Точно также философия воина развивалась в самых разных формах и в разные эпохи – от Платона (работа «Государство») до Кастанеды (его учение о «Пути воина»). Наша задача понять в чем они схожи и в чем различны. Все размышления о самураях направлены непосредственно на их жизнь, и потому философия самураев – это прежде всего их этика, учение о том как правильно и достойно жить. Однако в силу своей воинской природы путь жизни – это путь к смерти, таким образом, этика самурая учит не только как жить, но и как умереть. Всю философию самурая можно отсчитывать от смерти: знать о смерти, приять это знание, действовать с этим знанием, умирать подобающей самураю смертью, когда придет время. Как и в других восточных культурах этика у самураев принимает форму учения о Пути – Буси-до. Если человек живет правильно – значит, он на каком-то уровне понимает весь мир, его устройство. Это и есть подлинная философия для Востока. Однако сразу же отметим отличие от китайского Дао. В древнем Китае было две главных трактовки Дао – в даосизме и в конфуцианстве, и ключевым различием для них стал вопрос о поведении человека. Для даосов Дао – онтологическое понятие, предписывающее человеку «недеяние», т.е. образ поведения максимально естественный, не нарушающий гармонию, оставляющий вещи как они есть. Для Конфуция Дао – путь нравственного совершенствования, т.е. все-таки путь преобразования себя, жизни и мира в сторону большей добродетельности. Ключевым ориентиром в конфуцианстве выступают 5 понятий: Жень, И, Ли, Чжи и Синь. Жэнь - это «человеколюбие», «милосердие», «гуманность». Для восточной философии определить вещь – значит, сказать что она (или с ней) делает. Жень – определение человека, т.е. суть и долг человека в проявлении человеколюбия. И – это «правда», «справедливость», оно уравновешивает Жэнь и дает благородному человеку твёрдость и строгость. И противостоит эгоизму. Ли – это «обычай», «ритуал». Верность обычаям, соблюдение обрядов, особо почтения к родителям и правителям – это основа социума. Чжи – здравый смысл, благоразумие, рассудительность, т.е. умение просчитать следствия своих действий. Чжи уравновешивает качество И, предупреждая упрямство. Синь – искренность, «доброе намерение» и добросовестность. Синь уравновешивает Ли, предупреждая лицемерие. Мы можем увидеть, что самураям как аристократам и как воинам была ближе строгая система Конфуция, а не Лао-цзы – именно поэтому она и легла в основу их кодекса. Отметим также ряд особенностей в трактовке этих понятий у самураев. Как у любой военной культуры здесь возникла проблема с самым центральным понятием – с «человеколюбием». Культура и философия как раз призваны как-то урегулировать противоречие между убийством (в реальности) и добродетелью. Кодекс самураев нашел главное оправдание своему ремеслу в переносе значения на Ли – ритуал, служение делу, господину, стране, а также неуклонное совершенствование в боевом мастерстве. Ли, как неуклонное следование долгу и традиции – и есть путь для самурая. В то время как И, Чжи и Синь получают специфический уклон – они по сути понимаются как ориентиры в общении (с равными и господином, но не с низшими классами) и в боевой науке. Рассудительность (Чжи) становится стратегическим и тактическим качеством. Мастер Миямото Мусаси в «Книге пяти колец» отмечает, что стратегия – это не набор приемов, а способ мышления. Если поединок он уподобляет огню, то становится ясно, что разумно использование огня несет благо, а неразумное – зло [8]. Стратегия для Мусаси – это глубочайшее понимание мира: обстановки, противника, ритма схватки8. Причем, как настаивает мастер Миямото суть стратегии только в одном – «побеждать всегда, и ничего больше» [8], т.е. нет никакого развития ума ради самого себя. Таким образом, самураи переработали учение Конфуция в довольно конкретном прагматическом ключе. В самом деле, в быту любого воина на первом месте стоит результат, победа, но на таких представлениях сложно построить культуру, разве что крайне примитивную и варварскую. К тому же нельзя наивно полагать, что победа достижима всегда. В то же время без стремления победить воин уже не воин. Поэтому философия воина обращает внимание не на объективный результат, а на дух – на само стремление победить. Обратной стороной победы в битве является смерть, поэтому воину необходимо приручить свою смерть. Путь Воина – это серьезное и целеустремленное, а также осознанное принятие смерти. Путь состоит в поиске смерти, но смерти осознанной и достойной. Бусидо признавало только разумную храбрость, осуждая напрасный риск; неразумная, бесцельная смерть считалась «собачьей смертью» [4]. В союзе с дзэн Бусидо смогло продемонстрировать новые состояния ума и сердца, которые были раньше малознакомы. Основные идеи представляют собой сочетание самопознания в качестве человека развивающегося на основе психотехники и в качестве воина, демонстрируя всю свою готовность стать мастером боевых искусств. Так как буддизм учит отказываться от своего Я, самурай воспринимает себя, свой ум, свое тело, свои умения – только как инструменты, которыми нужно уметь пользоваться для достойных целей. Поэтому ключом к пониманию всех требований к самураю становится дисциплина, психотехника, которая меняет человека изнутри. Цель такого изменения – постичь и достичь Духа воина. Обладая таким духом, человек уже не может поступать неправильно, он целиком сливается с Правильным Путем, с Путем Воина. Но вместе с тем, сами инструменты самурая возводятся на духовный уровень, например, считалось, что душа воина в его мече9. Также и все элементы его снаряжения (доспех, шлем, лук, веер и др.) имели глубокий и символический смысл, точно также как у рыцарей средневековой Европы. Меч понимается в искусстве самурая как духовный посредник в достижении цели – он не только помогает изучать, но и сам учит. Поэтому искусство владения мечом разделяется на две дисциплины: кэндзюцу (искусство фехтования) и иайдзюцу (искусство внезапной атаки или контратаки). Иайдзюцу – это искусство мгновенного убийства противника, в нем используется настоящий меч (не деревянный бокен как в кендо) и нет защитных средств. Идея этого искусства в контроле себя, а не противника, поэтому здесь важны повышенная концентрация и богатое воображение [4]. Цель и ясное сознание этой цели – вот чему учили самурая долгие медитации. Как мы уже отмечали, в связи с необходимостью убивать остается проблема в этике самураев. Дзен ее решил: даже если Будда запрещает отнимать жизнь, он также учит, что пока все разумные существа не будут связаны вместе благодаря бесконечному состраданию, мира быть не может. Следовательно, убийство и война необходимы как средства гармонизации несовместимых друг с другом вещей [6]. Сами монахи придумали следующее выражение «Дзен и меч разящий есть одно и то же». Дзен призывает к освобождению, а оно невозможно без потери своего Я и слияния с Пустотой. Военачальники самураев просто переводили это послание в требование безоговорочного подчинения приказам, преданности и выполнению долга вопреки личной выгоде и интересам. Вымуштрованный бездумный ум у них преподносился как шаг к просветлению. Решение, которое не очень понятно западному человеку, было в том, что свобода достигается внутри – что бы ты ни делал, какие бы эмоции ты не испытывал, внутри ты остаешься спокойным и безмятежным. Известный специалист по дзен Судзуки пишет об убивающем врага самурае: «он более не сам, но меч разящий. Он не желает причинить кому-то зло, но возникает враг и превращает себя в жертву. Как если бы меч автоматически выполнял свою функцию справедливости, которая есть функция милосердия» [цит. по 6]. Пустота, о которой говорит дзен – это пустота, которая стоит за вещами. В буддизме считается, что вещей на самом деле нет, есть только состояния. То, что все время становится – это то, что существует, но за всем этим стоит Пустота, она единственная не существует. Существование – зыбко, Пустота – вечна, на нее можно опереться, преодолев заблуждение ума о том, что мир таков, каков он кажется. Но это общие положения дзен, в которых лежит понимание просветления как избавление от всего, в том числе от своего Я – таков путь устранения страдания по их мнению. Но мастера дзен также сами перевели идею о Пустоте на язык воинского искусства. В работе с характерным названием «Письма мастера дзен мастеру фехтования» Такуан Сохо поясняет, что постичь Пустоту для воина – значит, избавиться от всего что мешает в уме. Мыслящий ум – главное препятствие на пути идеального образа действия, как с мечом, так и со словом [11]. Ум и внимание должны быть перенаправлены на Пустоту, очищены от мыслей, чтобы между восприятием и действием не было никакого промежутка10. Если ум направить на руку, меч или противника, то ум будет скован тем предметом, на который он направлен. Свободное и безупречное действие мастера – это и есть действие максимально приближенное к природе (в которой нет этого зазора из мыслей), поэтому мастера так часто упоминают природные явления – поток, падающий лист, ветер и т.д. Вообще умение владеть собой и управлять чувствами было доведено у самураев до большого совершенства. Душевное равновесие являлось идеалом бусидо, поэтому самурайская этика возвела этот принцип в ранг добродетели и высоко его ценила. Яркой иллюстрацией способности к самоконтролю самураев является обряд харакири. Но не только дзен пытался решить проблему связи воинства и спасения. Так с XIII века многие самураи становятся последователями секты «нитирэн», которая проповедовала всеобщее спасение (что через определенный срок все существа и вещи непременно превратятся в Будду, так как он заключен во всем, будь то человек, животное или какой-либо неодушевленный предмет) [1]. В такой картине убийство становится в еще большей степени актом милосердия. Я, правда, думаю, что все-таки дзен-вариант самурайства больше похож на философию, в то время как влияние Нитирэн – скорее уклон в религию. В этом смысле, часть самураев сближались со средневековым рыцарством, которое также искало поддержки в католической религии. Важно отметить общие представления о мире самураев. Как и в большинстве концепций (от Дао до Синто) в кодексе Бусидо заложено представление о Вселенной как едином живом организме. Все в мире состоит из ци – единой энергии, оживляющей все, эта энергия дает исток множеству частей – вещей и людей. Так как каждый человек является и целым (для органов), и частью (для семьи, клана, рода, государства), то он должен аккуратно вести себя, не нарушая космической гармонии. Во многом в этом лежат истоки их долга – он и гири. Если ты взял что-то, ты столько же должен вернуть, чтобы не нарушить гармонию11. Человек является порождением всех соединений высшего порядка и порождающим для своих потомков для своих потомков и подчинённых, а значит, он с рождения и до смерти в долгу перед целым. Учитывая идею кармы, перерождения, смерть становится лишь эпизодом, который важно принять и исполнить с достоинством. Но даже если самурай усомнится в карме, его сознание все равно будет призывать его к исполнению долга, ведь это опора его представлений о мире. Здесь мне кажется надо попробовать отделить внешнюю часть философии самурайства от внутренней. Самурайская этика должна в основе своей нести более глубокий слой – психологию и философию воина вне зависимости от социального статуса. В связи с этим вспоминается Платон: он как раз объяснял, что некоторые люди являются воинами от рождения, просто потому что так устроена их душа. Воины в идеальном государстве Платона – это те, кто в чьей душе преобладает волевое, яростное начало, стремящееся к порядку и преодолению трудностей. Гнев в теории души Платона находится между низменными потребностями и разумом, он еще слеп, но уже способен к благородству и поступкам. Такие люди способны переносить неудобства, умеют подчиняться, а главным стремлением в их жизни является «добиться своего или умереть!». Однако Платон отводил им лишь служебную роль в государстве, а управление отдавал мудрецам. Но культура самураев строилась иначе. Во-первых, настоящий самурай определяется не рождением, а своими поступками: можно родиться в семье воинов, но вести себя как недостойно, непочтительно или трусливо. А во-вторых, на Востоке в отличие от Запада воинов никогда не рассматривали столь упрощенно, как тупую физическую силу без разума. Уже в кастовом строе Древней Индии за кшатриями закрепляется мудрость поступка, дела (в отличие от брахманов – мудрецов слов и гимнов). Точно также в Китае и Японии образ воина формируется в монастырях и утонченных трактатах. В средневековой Японии Платона бы не поняли: если не воины-самураи носители культуры, то кто тогда12? Внутренняя философия настоящего воина-самурая строится на его стремлении к победе – это и есть его Дух. Некоторые мастера боевых искусств считают, что преодоление смерти воином – это не просто признание ее неизбежности, а нечто более серьезное. Андрей Кочергин (глава школы боевого каратэ «Кои но такинобори рю») объясняет, что единственный способ никогда не увидеть свое поражение – это идти до конца: «либо победа, либо смерть». Если Дух настолько силен, что способен настаивать на своих решениях вплоть до смерти тела (без которого дух все-таки не существует), то значит, он действительно приручает смерть. Философию самурая можно рассмотреть также через призму идей Карлоса Кастанеды. Наиболее точно отражает все подлинные боевые системы и воинские философии его идея «безупречного действия» [16]. Для магического воина Кастанеды самое главное – это намерение, если оно сильно, то по его учению способно менять мир. В самурайских историях тоже встречаются магические элементы, однако здесь намерение понимается более просто: ты должен – ты сделаешь. Когда воин понимает, что просто идти и делать то, что требуется – просто (т.е. он отделит от поступка все мысли и страхи), то тогда его поступки станут безупречны. Не важно, погиб он или уцелел, достиг или нет: если никто не сможет его упрекнуть, то значит, он победил. Философия самураев во многом переворачивает привычное нам представление о смерти. Нам кажется, что жизнь идет к смерти как бы уменьшаясь, наше время истекает и заканчивается. Но для японского самурая: смерть – это максимальная полнота. Во-первых, потому что его смерть – это не конец смысла, а высший смысл: исполненный долг. Такая смерть бывает даже желанной, потому что в ней человек собирает себя воедино в конечном смысле (как у Кастанеды воин перед смертью собирает в себе всю энергию). Смерть – это не наказание, а награда, к которой всей своей жизнью движется самурай. И во-вторых, нужно помнить о сильном влиянии буддизма на культуру самураев, для них смерть – это начало истинной жизни. Как пишет Шопенгауэр: «моя фантазия часто играет мыслью, что жизнь всех людей и моя собственная - только сновидения какого-то вечного духа, дурные и хорошие сновидения, а каждая смерть — пробуждение» [16]. Для буддиста – это не фантазия, а непосредственная вера в то, что этот мир иллюзорен и полон страдания. Две этих характеристики позволяют самураю принять смерть и даже преодолеть чувство страха. Небытие не страшит самурая, если он жил правильно, то после смерти он навсегда остается в духе самурайства. В конечном счете, я думаю можно признать как наиболее верные о философской составляющей самурайства, слова одного тренера. Он говорил о том, что философский подход к жизни привносит отличие боевого искусства от драки – появляется дисциплина, за ней осознанность, а вслед за этим – свобода выбирать. Вед «самая лучшая драка - та, которой удалось избежать». Ну а если не удается ее избежать, то нужно достойно ее принять. Философский подход здесь в ясном принятии действительности, которая может быть довольно агрессивной, и философия учит как стать, а затем остаться физически и духовно здоровым человеком. Список используемой литературы:
1 Хотя есть одна проблема для неяпонцев, о ней будет сказано далее. 2 Это не преувеличение, т.к. в Синто наиболее важен принцип родства, а значит, камни, растения и животные Японии японцу роднее и ближе, чем иноземцы. Иными словами, иностранец по своему статусу ниже камней, души которых родила великая Аматерасу. 3 Махаяна – более позднее и более религиозное течение в буддизме, в отличие от Хинаяны – как более философской и индивидуалистической традиции. 4 К примеру, японцы, переехавшие в начале ХХ века в США, без всякого сомнения шли воевать в армию во время второй мировой (хотя знали, что США воюет с Японией), т.к. считали себя обязанными по отношению к своей новой стране. Это и есть иллюстрация «он». 5 Хотя неисполнение гири там, где это требуется, делает человека презренным в глазах других. 6 Другим ярким примером гири является слепая верность приказу начальника, доходящая до буквализма. 7 «Обладающий лишь грубой силой не достоин звания самурая. Не говоря уж о необходимости изучения наук, воин должен использовать досуг для упражнений в поэзии и постижения чайной церемонии». 8 Удивительным образом Мусаси уподобляет себя – генералу, а врага и все обстоятельства – своим войскам, которые генерал должен знать и управлять ими без промедления и ошибки. 9 Задеть меч самурая, даже нечаянно, считалось одним из самых сильных оскорблений для него [см. 14]. 10 Одна из глав в книге называется «Промежуток, в который даже волосок не может пройти». 11 Отсюда такой страх у японцев перед неожиданными подарками, ведь они не готовы отдариться, а этого требует гири. К примеру, для японца очень трудно взять у незнакомца даже сигарету. 12 Монахи были носителями религиозной культуры и мудрости, но не светской. |
Добавить документ в свой блог или на сайт
Похожие:
 | Что же представляет собой атеизм? Великой французской буржуазной революцией конца XVIII в и первой русской революцией 1905, революциями 1917 г и построением коммунизма... |  | Подростки – курильщики чаще страдают от кашля Во–первых, те, кто начал ежедневно курить в подростковом возрасте, обычно курят всю жизнь |
| Протокол № от 2011 г Кто из вас может сказать, что знает о себе все? Вряд ли найдутся такие, не правда ли! А так хочется знать –кто я, на что я способен,... | | Особенности образовательного процесса Кто из вас может сказать, что знает о себе все? Вряд ли найдутся такие, не правда ли! А так хочется знать –кто я, на что я способен,... |
| «Кто же такие птицы?» «Б» классе дети изучали мир птиц. Ученики искали ответы на такие вопросы: «Кто такие птицы? Зачем птицам перья? Почему птицы поют?... | | Тесты для подростков. Ребята! Кто из вас может сказать, что знает о себе все? Вряд ли найдутся такие, не правда ли! А так хочется знать –кто я, на что я способен,... |
| Кто такие птицы Оборудование: кассета с записями голосов птиц, «Красная книга», таблицы о птицах, выставка книг, макеты кормушек, грамзапись песни... | | План работы муниципального дошкольного образовательного Кто из вас может сказать, что знает о себе все? Вряд ли найдутся такие, не правда ли! А так хочется знать –кто я, на что я способен,... |
| Программа вступительного испытания по обществознанию в мггу Кто из вас может сказать, что знает о себе все? Вряд ли найдутся такие, не правда ли! А так хочется знать –кто я, на что я способен,... | | Методика проведения индивидуальных профессиональных консультаций Кто из вас может сказать, что знает о себе все? Вряд ли найдутся такие, не правда ли! А так хочется знать –кто я, на что я способен,... |
| Демонстрационный вариант теста в 2009-2010 учебном году Кто из вас может сказать, что знает о себе все? Вряд ли найдутся такие, не правда ли! А так хочется знать –кто я, на что я способен,... | | В. Б. Вехов основы криминалистического учения Монография представляет собой одну из первых работ, в которой обобщены актуальные проблемы исследования и использования компьютерной... |
| Дата: 25. 03. 10 Одна из главных функций искусства развитие нравственного... Кто из вас может сказать, что знает о себе все? Вряд ли найдутся такие, не правда ли! А так хочется знать –кто я, на что я способен,... | | Анализ организации учебно-воспитательного процесса и содержания образования... Кто из вас может сказать, что знает о себе все? Вряд ли найдутся такие, не правда ли! А так хочется знать –кто я, на что я способен,... |
| Программы Как разобраться в вопросах, которые ставит перед собой писатель: «Что есть жизнь «настоящая?», «Что скрепляет семью?» | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Например, кто точнее расскажет правило…, кто больше назовёт…, кто правильнее подчеркнёт или даст определение…, кто образнее опишет…... |
