Тема №4. Основы гносеологии
Скачать 262.93 Kb.
|
1 2
Знание и мнение Коснемся с точки зрения описанной выше концепции, ряд более частных проблем гносеологии. Во-первых, коснемся таких понятий, как мнение (по гречески, «докса») и знание (греч. «эпистеме»). В общем случае, мнения – это материал, своего рода «гносеологическая глина», из которой может быть вылеплено знание. Мнения – это точки зрения разных людей на какую-то проблему. Например, что такое истина, познаваем ли мир, что такое человек – на все эти вопросы каждый может высказать свое мнение. Каждое мнение оказывается обычно очень условным, зависящим от условий жизни человека, который его высказывает, от его привычек и пристрастий, его образования, настроения и т.д. Все это делает мнение малоинвариантным состоянием, которое легко обнаруживает свою ограниченность и несовпадение с собой в каких-то обстоятельствах. Вот почему, оставаясь на уровне мнений, очень трудно добиться согласия. Каждый твердит свое, отстаивает свою точку зрения, глух к аргументам противоположной стороны, и в такой ситуации трудно договориться до чего-то разумного. В то же время каждое мнение может быть ценно тем, что оно улавливает в решении проблемы некоторый правильный момент, который следует учитывать при более обоснованном решении. Проблема лишь в том, что это только частный момент какой-то более полной концепции. Отсюда вытекает простое решение – мнения есть маленькие осколки истины и нужно сложить их, чтобы получить подлинное знание. Легко сказать, но трудно сделать. Поскольку мнения должны быть не просто механически сложены, но нужно совершить акт синтеза этих мнений в некоторое более глубокое единство, которое способно и учесть в себе каждое мнение, и предложить нечто большее, что выходит за границы каждого мнения. Но если такой синтез удается сделать, то его результатом будет более инвариантное состояние, способное каждое мнение выразить как свой частный случай (факт), а само остающееся неизменным в переходах между разными мнениями. Такое состояние и есть знание. Таким образом, движение от мнения к знанию – движение ко все большей инвариантности и симметрии. Знание и вера Во-вторых, в гносеологии знание часто обсуждается в связи с верой. Вера и знание кажутся двумя противоположностями. В чем их различие? Под верой обычно имеется в виду акт некритического принятия некоторой информации. Например, человек может верить в существование черных дыр, бесконечность Вселенной, верит, что существовали Древний Рим и Древняя Греция, что Колумб открыл Америку и т.д. Можно во что-то верить, а можно – про-верить это. Что это значит – проверить? Например, мы верим, что есть некоторый город, в котором мы никогда не были. Однажды мы можем просто поехать туда и проверить, есть ли он на самом деле. В этом случае проверка будет связана с тем, что человек увидит некоторый объект своими глазами, пощупает руками, т.е. воспримет своими органами чувств. Конечно, и чувства могут обманывать человека, например, могут возникнуть галлюцинации, или во сне может присниться, что я вижу снег, а этот сон я вижу летом, когда снега нет. Но в этом случае мы можем усилить проверки или прибегнуть к новым проверкам. Такие разного рода проверки называются в гносеологии таким термином, как процедуры обоснования. Это, например, наблюдение, измерение, постановка эксперимента, привлечение свидетелей, построение теории, мышление (индукция, дедукция и т.д.). Во всех процедурах обоснования есть некоторые основания, опираясь на которые происходит обоснование. Далее есть то, что обосновывается, - назовем его репрезентатом. И есть некоторый специфический акт обоснования, благодаря которому некоторое состояние уверенности переносится с оснований на репрезентат. Например, в дедуктивном выводе Все люди смертные Сократ – человек Сократ смертный Мы получаем вывод третьего суждения «Сократ смертный» из первых двух суждений «Все люди смертные» и «Сократ - человек», которые выступают основаниями (посылками вывода). Здесь обосновывается последнее суждение (заключение) «Сократ смертен» путем построения всего вывода и переноса истинности с посылок на заключение. С оснований на репрезентат переносится в этом случае истинность. Так строится процедура проверки. В общем случае могут быть другие основания и репрезентаты, может переноситься не истинность, а нечто иное (например, понятность переносится в случае определения понятия), но в любом случае есть какие-то основания, есть репрезентат и перенос уверенности с оснований на репрезентат. Кстати, уверенность – это форма веры, и в процедурах обоснования мы сталкиваемся с верой. Мы должны верить в незыблемость оснований и акт обоснования, чтобы перенести уверенность на репрезентат. Таким образом, разного рода процедуры проверки – это системы переноса веры, своего рода трубки, по которым течет вера, распространяясь с одних состояний на другие. Отсюда видно, что знание не может без веры. Хотя знание использует разного рода процедуры обоснования, но они сами предполагают перенос веры, и без веры в основания не работают. Знание – это лишь организованная вера, текущая по трубкам процедур обоснования. Конечно, можно было бы пытаться изгнать веру из знания. Например, мы могли бы попытаться обосновать основания в некоторой процедуре обоснования, например, подвергнуть критике аксиомы некоторой теории. Но это мы, в свою очередь, можем делать только в рамках других процедур обоснования, у которых есть свои основания и своя вера. Когда наука пытается вывести максимум следствий из минимума принципов, она также использует процедуры обоснования, и это максимум, что она способна достичь – минимизировать число оснований и максимизировать число следствий. Тем самым количество веры окажется минимальным, но избавиться от нее полностью никогда не удастся. Теперь точнее выразиться так – всегда есть и знание, и вера. Точнее было бы говорить о некотором верознании – третьем состоянии, сплавляющем воедино оба полюса. В этом состоянии можно усилить полюс знания, используя разного рода процедуры обоснования, - и это путь науки. С другой стороны, можно усилить момент веры, ослабляя разного рода проверки, - это путь религии. Все же одна только вера может легко завести человека на неправильный путь. Хорошо, если веришь в истину. Но сама вера не может это доказать. А если веришь во что-то ложное? Так что прежде чем верить во что-то, хорошо бы его проверить. Но здесь мы попадаем в замкнутый круг – с одной стороны, чтобы верить, нужно знать, но, с другой, как мы видели выше, чтобы знать, нужно верить (в форме доверия к разного рода основаниям в процедурах обоснования). Как здесь быть? В решении этой проблемы могут помочь разного рода сетевые процедуры обоснования. Опишем вкратце их структуру. Допустим, у нас есть две процедуры обоснования, например, индукция и дедукция. Индукция – это обобщение фактов (синтез), когда мы от частных фактов поднимаемся к общему закону. Дедукция, наоборот, представляет собой аналитическое движение от общего к частному, когда, например, из некоторых универсальных законов мы выводим частные следствия. Заметим, что основания индукции (факты) – это репрезентаты дедукции, и наоборот, основания дедукции (законы) – это репрезентаты индукции. Таким образом, здесь мы имеем дело не с любыми процедурами обоснования, а, назовем их так, с сопряженными процедурами, у которых перевернуты основания и репрезентаты. В этом случае такие процедуры могут все лучше координировать между собой основания и репрезентаты, попеременно то опираясь на них, то проверяя. Например, опираясь на полученные факты Ф1, мы можем попытаться обощить их в некотором законе З1 – здесь будет работать индукция. Затем, опираясь на закон З1, мы можем получить новые факты Ф2 – работает дедукция. Далее, опираясь на расширенные факты Ф2, мы можем уточнить формулировку закона до З2, - вновь работает индукция. И так далее. В этом случае особенно хорошо видно, что тот или иной фрагмент знания может быть то в состоянии оснований, то выступать как репрезентат, оказываясь во всей своей полноте ни чистым знанием без веры, ни чистой верой без знания, но единым верознанием. Это та же модель циклической детерминации, что была описана выше в случае причинных факторов исторического процесса. Она работает и в случае процессов познания. Понимание Важнейшая категория познания – категория понимания. Невозможно познание без понимания, но что такое понимание, как можно понять само понимание – опять здесь возникает некоторый круг. В ответе на такие вопросы можно вспомнить об операторах рефлексии и эмпатии, которые обсуждались выше. Мы можем понимать нечто, а затем отрефлектировать, как мы это делали. В этом случае Я-понимание (понимание от первого лица) перейдет в неЯ-понимание, будет сделано объектом понимания. Таким образом, благодаря своим объектным и субъектным состояниям, понимание может понимать само себя. Субъект-понимание будет понимать объект-понимание. Между тем и другим есть определенная мера не только различия, но и общности, которую мы можем отследить благодаря тому, что само наше Я является инвариантом рефлексии и эмпатии, имея возможность продолжать быть собою и в рефлексии, и в эмпатии, и непервом, и в первом лице – как неЯ и как Я. Такое инвариантное Я можно называть метаЯ. Благодаря ему, мы сохраняем личностное тождество в рефлексии и эмпатии. Используя метаЯ, мы в состоянии понимать сами себя и осознавать себя в любых состояниях сознания. Категория понимания в свою очередь предполагает категорию смысла. Можно сказать, что понять нечто – то же, что осмыслить его, постичь его смысл. Как и вещей, смыслов много. Есть смысл дерева, смысл поступка, смысл жизни, смысл самого смысла и т.д. Далее я буду предполагать, что существует целое пространство смыслов, которое я буду называть всесмыслом. В конечном итоге понять нечто, или постичь его смысл, - это значит, возвести его смысл ко всесмыслу, пережить во всесмысле место данного смысла, его топос. Здесь следует подчеркнуть, что понимание есть вид первичного переживания, подобного ощущению цвета или чувству боли, которые невозможно полностью свести к чему-то иному. Нельзя слепому объяснить, что такое красный цвет. Можно только непосредственно пережить ощущение красного цвета в своем внутреннем мире. Так и со смыслом. Нельзя передать другому человеку некоторый смысл, если только у него уже нет предварительно чувства этого смысла. Это понимание как особое смысло-чувство, первичное и неразложимое ни на что иное. Обладание таким чувством есть признак наличия разума, поскольку разум – это орган восприятия в пространстве всесмысла, который способен воспринимать и переживать смыслы так же непосредственно, как глаза воспринимают цвета. Смыслы связаны с идеями, поскольку идеи – это и есть смыслы бытия. При более тонком различении можно считать, что смыслы – это индивидуализированные идеи, которые содержат в себе идею и ее представление в индивидуальном внутреннем мире субъекта (способного выражать в своем мире идеи как бесконечные изображения). Кроме переживания, в смысле есть структурный момент, выражающий топос данного смысла в системе всесмысла. Говоря коротко, понять нечто означает пережить его место в составе бытия. Но это место есть «умное место», которое выражает своего рода онтологическую кодировку данной сущности в системе бытия, и такой код может быть очень непростым, далеко выходящим по своей структуре за формы видимого и внешне данного бытия той или иной вещи. На пути к онтологическому (смысловому) коду могут лежать более доступные формы кодирования бытия, например, в разного рода законах. В этом случае понять нечто будет означать подвести его под некоторый закон. В конечном итоге понимание вновь приводит нас к идее инвариантности. Понять Х означает представить и пережить Х как частный случай некоторого более глобального инварианта (закона, принципа, смысла). Инварианты могут быть меньше или больше, в связи с чем могут разниться уровни понимания. Но даже самое поверхностное понимание в конечном итоге отсылает нас в нашем чувстве к пространству всесмысла и переживанию смыслового места (топоса) Х, т.е. к высшим инвариантам бытия. Возможны также не только разные уровни, но и одноуровневые виды инвариант понимания. Например, в естественных науках такие инварианты выражены как законы физики (инварианты внешнего мира), в то время как в гуманитарных науках понимание в гораздо большей мере отсылает к более субъектным инвариантам, которые существенным образом определены во внутренних мирах субъектов. С таким более субъектным значением часто говорят об интерпретации как более гуманитарном модусе понимания, который предполагает использование разного рода субъектных инвариант. Например, при интерпретации текста некоторого романа мы вынуждены придавать смысл не только внешним событиям, но и разного рода чувствам, мыслям и другим образованиям внутреннего мира различных героев. В качестве примера субъектной инварианты можно привести, допустим, принцип справедливости, согласно которому каждый должен получать по заслугам, т.е. сколько он отдал ценности, столько же он должен получить. Здесь возникают представления о ценностях и ценностном обмене, за которыми в свою очередь маячат еще более глубинные структуры нашего Я (вспомним эгомерную модель живого существа), и все это примеры разного рода субъектных инвариант. Например, некоторый герой романа испытал обиду на другого, посчитав несправедливыми его действия. В этом случае чувство обиды должно быть подведено под универсальную идею справедливости, которая в данном случае будет считаться нарушенной. Так будет проведена интерпретация чувства обиды. Как и в общем случае понимания, мы можем понять это чувство, возводя его к более универсальным субъектным принципам. Так в основе любых – и естественнонаучных, и гуманитарных – видов понимания лежат единые механизмы возведения частного к универсальному, и чем более глубоко понимание, тем к более универсальным основаниям возводятся здесь частности, вплоть до смысло-топоса в пространстве всесмысла. Интуиция, разум и чувство в познании Часто говорят о трех основных формах познания – интуиции, разуме и чувстве (под чувством здесь имеются в виду гносеологические чувства – ощущение, восприятие и представление). Интуиция дает целостное, но недифференцированное представление объекта в нашем сознании, например, врач может интуитивно чувствовать, как нужно правильно поступить в случае того или иного конкретного больного. Часто интуицию трудно выразить, но с ее помощью можно опознать правильное (как в фотороботе можно опознать лицо). Разум и чувство дифференцированно выражают объект познания, но теряют в его целостном постижении. Разум выделяет в объекте универсальное без частного, а чувство – частное без универсального. В итоге объект распадается на целое без частей (интуиция) и части без целого (разум и чувство), которые могут быть либо общими частями (разум), либо частными (чувство). Познание с этой точки зрения стартует с подобного разорванного представления объекта и должно все более координировать и подгонять друг к другу эти крайности, используя сетевые процедуры обоснования, пытаясь в конечном итоге достичь наиболее полного представления объекта в сознании, в котором целое соединено с частями, и общее согласовано с частным. Такой объект окажется выражением высокой инвариантности, которая будет воспроизводить себя в переходах между целым и частями, общим и частным. Познание оказывается сопряжением интуиции, разума и чувства в построении наиболее инвариантного образа объекта. Рациональное и эмпирическое познание Говорят часто о рациональном и эмпирическом познании. Это связано с двумя основными источниками познания из отмеченных выше трех. Рациональное познание имеет своим основным источником разум, эмпирическое – чувства. Разум способен воспринимать мир идей, воспроизводя его в индивидуальном внутреннем мире субъекта как пространство всесмысла и разные его смысловые места. Отсюда берет начало наше мышление, способность логического, которая в конечном итоге выливается в построении разного рода логических теорий, в основаниях которых лежат аксиомы, а из них по правилам вывода выводятся теоремы. Разум также соединен с миром и выходит за границы индвидуального сознания, но сообщение с бытием идет у него в области мира идей, а не физической реальности внешнего мира. Рационализм склонен абсолютизировать этот источник нашего знания, отвергая все прочие. С другой стороны, большим источником познания являются гносеологические чувства, которые у человека представлены пятью внешними органами чувств. Они дают информацию о внешнем физическом мире, погруженном в определения пространства, времени и материи. Как уже отмечалось, разум может улавливать бесконечное. Чувства всегда ограничены конечными масштабами – конечными областями пространства, времени и конечным числом объектов. Но только чувства могут дать уникальную информацию о конкретном объекте, которую невозможно вывести никаким разумом. Представители эмпиризма склонны абсолютизировать данные наших внешних органов чувств как единственно надежный и достоверный источник познания. Принимая триаду «интуиция - разум - чувство», мы можем последовать более инвариантным моделям познания, где более высоким источником познания оказывается триединство указанных гносеологических способностей, в том числе единство рациональности разума и иррациональности интуиции и чувства. В термины «рациональный» и «иррациональный» обычно вкладывается тот смысл, что под «рациональным» имеется в виду нечто, сводимое к иному, что можно представить как место в системе отношений, в некоторой структуре. Способность разума особенно связана с этим принципом, выражаясь в активном использовании разного рода процедур обоснования и минимизации оснований. В пределе разум стремится все свести к позиции любого начала в рамках абсолютной инварианты, т.е. к числу. Смысло-место в этом случае будет числом бытия, так что все бытие представится как единая мировая шкала чисел, на которой каждое начало получит свое число. Таков предел рациональности. С другой стороны, под «иррациональным» имеется в виду непосредственное, ни к чему иному не сводимое переживание данности. Например, есть простое и очевидное переживание боли. Все, с этим больше ничего не сделаешь. Можно строить разные теории боли – это будет уже «разум боли». Но в боли есть само чувство боли, которое ни к чему иному не сведешь, его можно только чувствовать и все. Когда определенность дается в таком крайнем самобытии, тогда она выражается иррационально, в пределе своей самоданности. Двигаясь в усилении этой способности все далее, мы в конечном итоге придем к рассыпанию бытия на отдельные онтологические точки, которые будут полностью замкнуты в себе и самодостаточны. Таков предел иррациональности. Отсюда видно, что оба принципа познания – рациональное и иррациональное – есть также нечто крайнее и нуждающееся в ином для своего оправдания. Чистое число уничтожит всякую индивидуальность бытия, в то время как онто-пыль иррационального предела все замкнет и изолирует в себе. В любом случае имманентное бытие будет потеряно, в то время как оно дано во взаимной отнесенности друг к другу и индивидуальности. Следовательно, имманентное бытие построено на единстве иррационального и рационального начал, что обеспечивает еще более высокую инвариантность такого бытия, которое не перестает быть в движении от рационального к иррациональному и обратно. Презентизм и конструктивизм Еще одна обсуждаемая оппозиция в теории познания – презентизм и конструктивизм. Согласно презентизму, сознание лишь пассивно отражает (представляет, презентирует) внешний мир, в то время как конструктивизм утверждает активную роль сознания, вплоть до того, что сознание заново создает (конструирует) структуры внешнего мира. Особенно идеи конструктивизма возродились в современной философии после возникновения квантовой механики, в которой процесс наблюдения за микрообъектом по сути создает состояние этого объекта. Кроме того, момент конструктивности стимулируется творческим характером процесса познания, в котором человек творчески созидает новое знание, и в этом случае кажется слишком большой натяжкой свести творчество только к отражению внешнего мира. Возможно, в самом деле, в познании есть момент создания того, что мы познаем. В этом случае субъект познания в некоторой мере создает объект познания. Это можно понять на примере человеческих отношений. Например, если человек выдвигает гипотезу о том, что вы – злой и начинает соответствующим образом относиться к вам, провоцируя на соответствующее поведение, то вы сами можете в определенной степени «заразиться» этой гипотезой и невольно начать подыгрывать ей. Это еще более убедит другого, что он на правильном пути, что еще более «заразит» вас…, и так далее, так что в конце концов вы и в самом деле станете злым в отношении к этому человеку. Отсюда видно, что конструктивный элемент в познании связан с тем, что принятие некоторой гипотезы о природе познаваемого объекта затем выливается в совершение деятельности, в которой данному объекту может навязываться соответствующая роль, что в определенной мере может переводить объект в состояние активации этой роли. Так познание в самом деле может до некоторой степени создавать свой объект. Конечно, этот механизм не абсолютен, и субъект познания может пытаться ослабить свою активность в отношении к объекту, перевести себя в режим более страдательного отношения к объекту, хотя окончательно от любых гипотез в отношении к объекту отказаться, по-видимому, невозможно. Так в процессе познания скорее всего находят некоторые свои пропорции пределы презентизма и конструктивизма, порождая третье синтетическое состояние отражения-создания объекта познания. |
1 2
Похожие:
 | Философская проблематика современной культуры / Введение в основы гуманитарной гносеологии Академия народного хозяйства, факультет государственного управления, 1-й курс, апрель-май 2010 |  | Рабочая программа по дисциплине гсэ. Ф. 4 Философия Дать необходимые знания по основным разделам философии: онтологии, гносеологии, антропологии, аксиологии, истории философии |
| Программа вступительных испытаний Тема Теоретические основы растениеводства Теоретическое обоснование диапазона оптимальной влагообеспеченности полевых культур. Биологические основы разработки системы удобрений.... | | Методические указания к практическим занятиям по дисциплине «основы менеджмента» Практическое занятие 13. Тема: Коммуникации в управлении, основы переговорного процесса |
| Семинарского занятия Проблемы гносеологии Познавательные способности... А1 «На судьбу человека влияет то, под каким зодиакальным созвездием он родился». Данное утверждение является примером | | Отчёт о результатах апробации комплексного курса России. Учебный предмет имеет комплексный характер и включает 6 модулей: основы православной культуры, основы исламской культуры,... |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Тема: Научно-методические основы реализации содержательной линии «Основы алгоритмизации и программирования» | | Урок по информатике "Основы логики" (в рамках рмо) Слайд Сегодня мы начинаем новую главу «Основы логики». Тема сегодняшнего урока |
| Методические указания для проведения практических занятий Тема Основы... Тема 3 – Закономерности взаимодействия организма человека с чужеродными веществами. Механизмы токсичности | | Тема Элемент содержания Тема Методы познания веществ и химических явлений. Экспериментальные основы химии (6 часов) |
| Темы и содержание обязательной специальной подготовки врачей и среднего... Тема №1: Основы лечебно-эвакуационного обеспечения пораженного населения в чрезвычайных ситуациях | | Лекция №2 Тема: Организационно-экономические основы сельскохозяйственных предприятий Вопрос Организационно-экономические основы хозяйственных товариществ и обществ |
| Что будут изучать ваши дети? Учебный курс «Основы религиозных культур и светской этики» состоит из 6 модулей: основы православной культуры, основы исламской культуры,... | | План урока по предмету «Основы безопасности жизнедеятельности» Тема раздела Тема раздела: «Безопасность и защита человека в опасных и чрезвычайных ситуациях» |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Учебный курс «Основы религиозных культур и свет ской этики» состоит из 6 модулей: основы православной культуры, основы исламской... | | Тема урока: Главные направления эволюционного процесса Основы религиозных культур и светской этики. Основы мировых религиозных культур. 4-5 классы: учеб пособие для общеобразоват учреждений/... |
