Приложения Приложение 1. Притча С. Паперта
(Публикуется по [2])
…Мы озабочены последствиями перехода от господства среды, основанной на применении бумаги и карандаша, к преобладанию среды, основанной на электронике.
Чтобы постигнуть природу такой смены полезно взглянуть на переход от устных способов работы со знанием к письменным. Но хотя на самом деле это исторически и произошло, я нахожу более поучительным вообразить, что подобное имело место в некоей вымышленной культуре.
Итак я предлагаю последовать за мной в воображаемую страну, похожую на нашу насколько возможно, но с чисто устной культурой. Хотя в этой стране еще не изобретено никакой формы письменности или инструментов письма, там имеется высокоразвитая культура, подобная нашей во многих, хотя и не во всех отношениях. Рассмотрим три примера.
В среде «без карандашей», в которой я подразумеваю отсутствие каких-либо письменных инструментов, доминирующей художественной формой служит в большей степени скульптура и ювелирное дело, нежели рисование и живопись.
Музыкальная и поэтическая практика существует там, где есть высокоразвитая способность памяти.
Обычай коренных уроженцев Австралии «петь самим себе во время путешествия» – замечательный образец того, как сложные географические знания могут быть представлены в песнях в тех ситуациях, где мы использовали бы карты.
Конечно, в моей воображаемой стране есть школы и ее учителя и методисты разработали весьма эффективные методы преподавания и учения. Без письменности они привыкли полагаться на лекционную деятельность и на упражнения по развитию памяти. Но они также разработали передовые методики учения, в основе которых лежит принцип – ученики делают что-то в процессе учения. Их студенты проводят большую часть времени, выполняя разного вида сложные проекты. Например, они учатся математике, изобретая и собирая сложные конструкции.
Соль моей притчи в том, что однажды некто изобретает письменность и такие инструменты как карандаш и бумага, а с ними и печатные прессы. Люди, использующие большое количество информации, сразу видят преимущества письма перед запоминанием и быстро подхватывают новинку. Соответственно название «Информационные Технологии» становится стандартным обозначением нового изобретения и сокращается до ИТ. Следующий важный шаг в развитии – написание писем, так что ИТ превращается в ИКТ, то есть в «Информационные и Коммуникационные Технологии».
Как ИКТ влияет на культуру страны? Сначала количественные изменения очень малы. То, что записывается карандашом, очень схоже с тем, что запоминается. Этого и следовало ожидать, ибо естественный первый способ использовать новую технологию – делать с ней то, что привыкли делать раньше без нее в надежде, что новый способ лучше. Подумайте об истории кино. Изготовление первых фильмов сводилось к разыгрыванию театральных постановок перед камерой. Их художественные достоинства были весьма далеки от такого совершенного искусства, как настоящий театр. Но с течением времени постепенно появились новые приемы, изменялась и манера съемки. Использование крупного плана в технологии съемки фильмов есть одно из тех сотен изобретений, из которых постепенно возникли новые художественные формы, называемые кинематографом, а его производные включают телевидение и мультимедиа. Эти новые формы не «лучше» театра, но по-своему они стали не менее важными средами художественного выражения и бесспорно оказали трансформирующее воздействие на всю общественную жизнь.
Возвращаясь к нашей притче, мы можем вообразить постепенное появление рисунка и живописи и других графических искусств. Люди, имеющие дело с цифрами, обнаруживают, что способны производить намного более сложные вычисления, используя карандаш и бумагу для сложения, вычитания и умножения, а позже и для разработки абстрактных формальных систем. Новые виды математики ведут к впечатляющему прогрессу в навигации, в торговле и в науке. То, что началось как новая среда, преобразует все секторы общества.
Но все же не совсем так. Как я себе это воображаю, один сектор отстает. Это образование. Школы в этой стране столь же консервативны, как и у нас; и даже спустя несколько десятилетий они не меняют свой способ действия. Но однажды некоему провидцу от образования приходит в голову идея: давайте введем ИКТ и в школы.
Это предложение рождает бурный взрыв активности. Институты по использованию карандашей в образовании возникают один за другим и разгораются дебаты о том, как лучше всего внедрять ИКТ в школу. Преобладает осторожность: каждый согласен, что этого нельзя делать сразу и везде. Нужны исследования, чтобы решить, должен ли первый шаг быть в том, чтобы положить карандаш, листок бумаги и учебник в каждой классной комнате, или лучше иметь одну комнату, называемую «карандашный кабинет», куда учащиеся могут приходить на один час в неделю, дабы приобретать опыт использования карандаша. Нет смысла описывать детали этой очевидно нелепой идеи.
Я же использую эту воображаемую ситуацию несколькими способами. Образ одного карандаша в каждом классе абсолютно игнорирует роль письменности в нашем обществе и в том, что мы вообразили себе в приведенной притче. С моей точки зрения один компьютер в каждом классе не может полностью реализовать ту решающую роль, которую компьютеру предстоит сыграть. Конечно, хорошие вещи могут быть проделаны и в классе, где есть хотя бы один компьютер. В нашей притче учителя с воображением могли бы проделать хорошие вещи и с одним карандашом в классе. Например, они могли бы использовать его для рисования, хотя предположительно их рисунки были бы довольно примитивны из-за отсутствия традиции графических искусств. Но даже притом, что ими и стоило бы заниматься, они ничуть не приближали бы никого к настоящей грамотности. Учащиеся, имеющие столь ограниченный доступ к карандашу, могли бы научиться изображать буквы, но никак не приобрести умение бегло писать или читать. И даже если бы учащиеся смогли бы научиться читать, случайный доступ к книгам недостаточен для глубокого развития грамотности, которое зависит от того, в какой степени чтение и письмо становится неотъемлемой частью повседневной жизни. Грамотность означает превращение чтения и письма в составную часть процесса нашего мышления; карандаш и книга становятся расширением человеческого мозга. И это требует времени и погружения в культуру грамотности.
Я также считаю, что плодотворное использование цифровых сред требует беглости, приходящей только со временем и при достаточном погружении в них. Такое не разовьешь, приходя в компьютерный кабинет на час или два в неделю, или получая возможность при случае воспользоваться классным компьютером. В Части II я приведу пример, иллюстрирующий эффективный процесс учения, который может реализоваться в тех случаях, когда учащиеся имеют такой же доступ к компьютерам, каким сегодня все располагают по отношению к карандашам и книгам.
Сопоставление ситуаций одного компьютера на один класс с карандашом на один класс – аргумент сильный. Но более тонкое истолкование притчи ведет к гораздо более плодотворным идеям о том, что может означать смена всей среды. В притче карандаш применялся сначала для того, чтобы делать им то же самое, что ранее выполнялось с помощью памяти. Со временем люди поняли, что карандашом можно пользоваться и иначе. Например, мы заметили возникновение новой формы графического искусства, новых способов работы с математикой. Я сосредоточусь здесь на математических вопросах, но, пожалуйста, помните, что это просто лишь один пример. То же замечание может быть сделано и по поводу любой другой области знания.
Я обратил внимание, что очень немногие учителя понимают: большая часть того, чему мы учим в элементарной математике, сводится к обращению с написанными числами. Подумайте, к примеру, как обычно обучают умножению. Сначала вы пишете одно число под другим. Потом производите целую серию действий над символами, написанными вами на бумаге. Все это обусловлено тем, что мы учим детей проделывать математическую работу в письменной форме. Если бы мы работали с тем же самым в уме или в устной форме, мы применяли бы совсем другие математические методы.
Глядя под таким углом зрения на то, чему мы учим детей на уроках математики, интересно вообразить себе некоторые возражения, которые учитель из притчи мог бы сделать по поводу использования ИКТ на его уроках. (Напомним: мы опять в ситуации притчи, где понятие ИКТ относится к технологии карандаша и бумаги.)
ИКТ не поддерживает установленный учебный план. Она не помогают учащимся выполнять задания по математике в таком виде, в каком это предусмотрено учебным планом. Учителя и родители не понимают новые виды математических заданий.
ИКТ подрывает развитие умений и навыков запоминания, существенных для изучения всех остальных предметов, преподаваемых в школе.
ИКТ делает людей зависимыми от технологии. Что они будут делать, если у них не окажется карандаша?
До появления ИКТ учащиеся проделывали большое количество опытов и конкретной работы. В классах с карандашами они все больше и больше тяготеют к выполнению формальной, абстрактной работы. Это уводит их от окружающей физической реальности.
Для учащихся вредно проводить несколько часов в день, сидя перед листом бумаги. Это вредно для их осанки, это вредно для их зрения.
Теперь мы должны признать, что с точки зрения учителя из притчи все эти возражения вполне весомы и осмысленны. В нашей же перспективе они отступают перед преимуществами, приносимыми карандашом, бумагой, книгами и грамотностью. Но огромный объем интеллектуальной работы уходит на то, чтобы реализовать эти преимущества. Вполне понятно, что они не могли быть увидены учителем из притчи. Так что и в нашем случае огромная работа нужна для развития преимуществ электронных сред перед бумажными средами. И будет понятно, что эти преимущества могут оказаться невидимыми современному учителю или тому, кто определяет политику образования. Разумеется, вы заметите, что эти пять возражений суть в точности те же, что выдвигаются ныне консервативными образователями – конечно, имея в виду современное значение аббревиатуры ИКТ.
Итак, какова же мораль вышесказанного?
Какие советы можно дать сторонникам ИКТ из притчи, чтобы помочь им убедить администраторов и учителей принять новое образование?
У меня их два:
Первый и главнейший: признайте, что сопротивление образовательной среды не есть просто консерватизм. Пять вышеприведенных возражений (и множество других, которые могут быть высказаны) являются очень разумными для того, кто еще не видел школы, где применяется письменность. Создавайте пилотные модели, дабы продемонстрировать реальные преимущества, которые перевешивают все проблематичные аспекты.
Перестаньте твердить о том, что вы делаете для «развития использования карандашей в образовании». В реальном мире, где мы живем (и где ИКТ означают компьютеры, а не карандаши), я пытался без особого до сих пор успеха, защищать аналогичную идею и буду продолжать это делать впредь. Например, десять лет назад меня просили выступить с заключительной итоговой речью на Шестой Всемирной Конференции по компьютерам в образовании. Темой моей речи был призыв прекратить проведение конференций по компьютерам в образовании. Мы не должны делать такие вещи, потому что название «Конгресс по компьютерам в образовании» ставит нас в подчиненную позицию. Мы ведь не используем названия типа «Конгресс по карандашам в образовании». Мы просто говорят «Образование». Для всех само собой разумеется, что образование предполагает использование карандаша и бумаги. Пришло время считать само собой разумеющимся, что образование означает использование компьютеров. Мы должны прекратить использовать язык, который предполагает возможность образования без использования компьютеров, за исключением, пожалуй, отдельных исторических реликвий.
|
