ДОКЛАДЫ
Г.С.Сабирзянов
(Казань)
Некоторые вопросы освещения социальной
истории и культурно-исторического наследия народов Среднего Поволжья и Приуралья
на страницах национально-региональных
энциклопедий
Современные энциклопедии народов Среднего Поволжья и Приуралья стали создаваться в период тех глубоких перемен в социально-экономической и общественно-политической жизни России, которые начались со второй половины 1980-х гг.
В силу своей специфики эти фундаментальные издания призваны не только подытожить социально-исторический опыт и достижения народов регионов, но и стать одним из факторов, которые формируют научную и культурно-идеологическую платформу для их дальнейшей исторической деятельности.
Крупные сдвиги в культуре и идеологии в течение последних десяти–пятнадцати лет существенно изменили самосознание народов, внесли кардинальные преобразования в их образ жизни, стандарты мышления и способы мировосприятия.
Это породило определенную духовную сумятицу в умах и обманчивые представления, будто непреходящие ценности, служившие на протяжении веков основой жизнеустройства народов, остались в прошлом, и теперь не отвечают потребностям нового времени.
К таким ценностям несомненно относятся научная объективность, достоверность фактов, на основе которых освещаются исторические пути, пройденные различными народами. От того, как решается такая важнейшая задача, зависит не только самооценка этих народов, но и их взгляд на место и роль в истории других народов. От этого зависит также, станут ли национально-региональные энциклопедии надежным путеводителем для новых поколений в их культурном росте и созидательной деятельности.
В этом отношении очень поучителен пример историко-аналитической работы братьев Александра Наумовича и Игната Наумовича Гранат, оставивших после себя знаменитый «Энциклопедический словарь» в 58 томах, который до сих пор является одним из наиболее часто используемых научно-справочных изданий.
Мы, разработчики современных энциклопедий, по сравнению с ними, живём и работаем в гораздо более выгодных условиях: перед создателями энциклопедических трудов широко отрыты двери архивных учреждений, библиотек, книжно-журнальный рынок насыщен самыми разнообразными изданиями, мы имеем такой неисчерпаемый источник информации, как Интернет.
Единственно, чего нам не хватает, – это взаимопомощи, сотрудничества, согласованности в решении научных и научно-методических проблем, с которыми мы сталкиваемся в работе над республиканскими и областными энциклопедиями.
Понятно, что при формировании статей по конкретным темам создатели национально-региональных энциклопедий опираются прежде всего на исследования, выполненные в последние десятилетия местными специалистами. В этом есть свой резон, поскольку по многим кардинальным вопросам истории нерусских народов России ни в условиях царизма, ни в годы Советской власти не было работ, объективно освещающих их историю, а проблемы этногенеза, истории культуры решались с позиции европоцентризма и русоцентризма. К сожалению, в качестве ответной реакции на это и в Татарстане, и в некоторых соседних республиках появились публикации, авторы которых «ударились» в другую крайность: они пытались искать корни своей этнической истории в самых глубоких пластах истории, выдвигают своих предков на такие авангардные позиции в истории, что другим народам остаётся лишь кланяться им в пояс. Порой огульно отрицается всякая возможность положительного влияния русского народа на историю и культуру нерусских народов.
Совсем недавно один из видных деятелей татарской культуры, оценивая всё, чего добилась Россия в своем историческом развитии, сделал вывод, что это всего три вещи: водка, автомат Калашникова и Москва – «… город, где сконцентрировалась вся грязь общества… Это отдельное государство в государстве, – писал он, – безгранично властвующее над безмолвным народом»1. Хорошо, что это не научная публикация и автор статьи не учёный, а литератор. Но такие публикации обычно читает большое количество людей, они формируют общественное мнение. Создатели национально-региональных энциклопедий также не могут не испытывать влияния публикаций, которые выходят из-под пера местных исследователей, общественных деятелей и др. Поэтому коллективы разработчиков энциклопедий должны обладать особой способностью сохранять самостоятельность в отборе фактического материала и его интерпретации на страницах своих трудов.
Мы не имеем права ни на самолюбование перед зеркалом истории, ни на принижение роли других народов. Это те неприложные исходные положения, которыми руководствуются сотрудники ИТЭ АН РТ.
Работа над многотомной Татарской энциклопедией (ТЭ) началась в соответствии с постановлением Совета Министров ТАССР «О подготовке и издании Татарской Советской энциклопедии», принятым 6 сентября 1989 г. Этот документ появился, когда страна стояла на пороге краха социалистической системы, развала СССР и коренной перестройки всех основ жизнеустройства. Поэтому в течение длительного времени эффективной организации работы не было. Она шла медленно. Лишь с февраля 1997 г., когда был принят Указ Президента РТ М.Ш.Шаймиева «О программе “Татарская энциклопедия”», делу было придано подлинно государственное, общенародное значение, и оно стало выполняться с должным размахом.
В качестве главной концептуальной основы многотомной ТЭ был определён принцип: «Всё о татарском народе и всё о Татарстане со всем его многоэтническим населением с древнейших времён до наших дней».
Вследствие этого Генеральный словник ТЭ по персоналиям охватывает, по существу, весь мир, а по историко-географическим материалам, относящимся к местам компактного проживания татарского населения, – большое количество городов и районов в Российской Федерации, Казахстане, Узбекистане, Азербайджане и т.д.
Что касается территорий современных Нижегородской области, Мордовской, Чувашской, Марийской республик, а таже Башкортостана, – это места наиболее раннего расселения татар за пределами Татарстана, так же, как и земли нынешних Ульяновской, Пензенской, Рязанской, Самарской, Саратовской, Астраханской областей.
К местам компактного проживания поволжских татар издавна относятся земли современных Свердловской, Пермской, Оренбургской, Челябинской, Тюменской областей.
Мы стараемся собрать необходимые историко-документальные материалы и дать на страницах ТЭ справочные статьи об этих и многих других местах компактного проживания татар.
В Татарском энциклопедическом словаре (ТЭС) и первых трёх томах ТЭ имеются статьи о соседних нам областях, республиках и их титульных, среди них: Башкиры, Башкирский язык, Башкортостан, Мордва, Мордовия, Мордовские языки, Чуваши, Чувашия, Чувашский язык, Марийцы, Марийская Республика, Марийский язык, Удмурты, Удмуртия, Удмуртский язык, и, конечно же, Российская Федерация, Российская империя, Русские, Русский язык и т.д. Это уже само по себе придает изданию отчетливый межнациональный, межрегиональный характер.
Говоря о соседних народах, мы стремились возможно более полно отразить их этническую историю, особенности культуры, быта и сказать обо всём в уважительной тональности.
Отмечу, что в значительной части статей ТЭ преобладает строгая академичность. В «Краткой Чувашской энциклопедии» (Чебоксары, 19…) статья «Татары» также написана в стиле научной энциклопедистики, но с каким-то теплом, по-родственному. Приведу лишь одно предложение из этой статьи, автором которой является Г.Б. Матвеев: «В татарский этнос через восприятие мусульманской религии в этноконтактных зонах влилось немало чувашей (отатарилось), этому способствовало родство чувашских и татарских языков, значительное сходство в культуре, особенно между чувашскими и казанскими татарами, для которых болгарское наследие является общим» (с. 397, подчеркнуто мной – Г.С.).
Как видно, чувашские энциклопедисты нашли в себе силы не поддаться влиянию ряда авторитетных авторов, которые в последние десятилетия прошедшего века задались целью переписать историю своего народа, сказать о нем такое, чего еще никто не говорил. Наиболее ярко эта своеобразная задача была представлена в объёмистой книге чувашского народного писателя Михаила Николаевича Юхмы «Древние чуваши. Исторические очерки». В 1996 году она была издана на чувашском языке, через два года вышла на русском. В предисловии к разделу «Знаменитые люди древних чуваш» автор пишет, что весь путь, пройденный чувашами, можно разделить на 6 периодов. Самый древний из них – «это время, когда племена, впоследствии вошедшие в чувашский этнос, обитали на территории Средней Азии». Второй – «… время, когда племена, вошедшие в чувашский этнос, жили в степях Алтая и вели освободительные войны против Срединной империи» (Китая). Далее – гуннская эпоха; четвертый период, когда «… древнечувашские племена жили на территории Северного Кавказа и Приазовья». Пятый – период болгаро-чуваш (с. 11–12). Спрашивается, как могли какие-то древние племена войти в чувашский этнос, когда ко времени формирования предков современных чуваш они уже сошли с исторической арены?
Книга заканчивается послесловием, написанным одним из патриархов современной чувашской историографии. В нём сообщается: «Волжская Болгария – государство чуваш… В этом государстве, во всех городах … жили болгаро-чуваши, государственным языком был чувашский язык, культурой была чувашская культура… До второй половины XIII века в Волжской Болгарии не было ни одного татарина. В эпоху монголо-татарского ига вначале монголы, затем татары кочевых ногайских татар разрушали чувашские города, они физически уничтожили 4/5 части болгаро-чувашей» (с. 436). Эта книга на русском языке была издана тиражом в 10000 экземпляров (!). Думаю, мы в своих энциклопедиях сумеем довести до читателей, что в Волжской Болгарии население состояло не из чувашей и не из татар – это была страна болгар, и только!
Хочу особо подчеркнуть: на современном этапе развития историографии чувашского народа всё больше становится исследователей, которые не стремятся огульно отталкиваться от своих ближайших этнических родственников – татар, а находят и показывают читателям свидетельства их исторического родства, общие корни в их этнической истории.
В связи с этим хочу обратить внимание на очень значимый труд учёных Чувашского государственного института гуманитарных наук – книгу «Чуваши Татарстана» (Чебоксары, 2006). Этот большой, богато иллюстрированный фолиант содержит более 400 персоналий. На титульном листе читаем: «Посвящается великой, мудрой, могучей силе единства двух народов – чувашского и татарского, их тысячелетней дружбе, истоки которой восходят к древним временам основания самого раннего полиэтнического государства в Восточной Европе – Великой Волжской Болгарии». Авторы этого труда доктор искусствоведения А.А. Трофимов, Н.Ф. Угаслов, П.В. Афанасьев, А.Д. Ефимов. Спасибо им!
В двухтомной энциклопедии «Мордовия» также имеется статья «Татары» (Т.2. Саранск, 2004, с. 396), написанная Н.Н.Азисовой и И.Д.Биккининым. Статья оставляет весьма благоприятное впечатление. В «Пензенской энциклопедии» (2001) дана статья «Татары-мишари». Её авторы – историки Г.Н.Белорыбкин и Р.Г.Мухамедова, специалисты по этому вопросу. Материал исчерпывающий и интересный.
Столь же содержательна, по моему мнению, статья на тему о татарах в энциклопедии «Челябинск» (2001), автор статьи А.А. Рыбалко. Составители – В.С. Боже и В.А. Черноземцев.
Конечно же, научный уровень, характер публикуемых в энциклопедиях материалов прежде всего определяется научным кругозором и общей культурой авторов и научных редакторов. В той же энциклопедии «Мордовия» даны статьи «Казанское ханство», «Казанские набеги», «Казанские походы 1545–52», написанные В.Н. Шитовым. К сожалению, ему не удалось отойти от стереотипов прежней русской историографии по этим темам. Получается, что мордовское население страдало только от походов татарских ханов на Русское государство, а многократные нашествия русского воинства на их земли являлись чуть ли не праздничными событиями. Автор не учёл того, что шла борьба двух государств и за время существования Казанского ханства между ними произошло 13 войн, из них 6 начали казанцы, 7 – по инициативе Москвы1. Этим же автором написана статья «Казанские набеги». В ней содержится совершенно невразумительное предложение: «В 1439 хан Улуг-Мухаммед предпринял поход на Москву, в 1445 его сыновья Махмутек и Якуб взяли в плен великого князя московского Василия II…»? Где, каким образом они пленили Василия II? Не всякий же читатель знает, что так печально закончилась для великого князя битва под Суздалем (7 июля 1445 г.) затеянная им самим.
Вызывает сомнение утверждение этого автора и о том, что «некоторая часть мордвы была насильственно переселена в … центральные районы» ханства (Т.1. Саранск, с. 379). Это какое-то открытие, до сих пор с таким фактом мы не встречались. И главное: какая была необходимость в этом?
Ёмко и с позиций научной объективности написана статья «Казанское ханство» (авторы – В.В.Казюхин, Л.М.Константинова, редактор-составитель В.Н.Егоров) в «Ульяновско-Симбирской энциклопедии» (Ульяновск, 2000).
На страницах многотомной ТЭ большое количество статей, связанных с общероссийской историей. В них немало вопросов, в освещении которых мы расходимся с тем, что содержится по этим же вопросам в официальной русской историографии. Прежде всего это касается статей, в которых освещаются роль татарского народа в истории России и роль Русского государства в судьбах татарского народа. Мы иначе, чем в общепринятой историографии России, подаем материалы по истории Золотой Орды, в том числе о Куликовской битве, об основании Казанского ханства, об Улуг-Мухаммаде; в ТЭС содержатся статьи: Российское законодательство о татарах, Христианизация народов Среднего Поволжья и Приуралья, Русификация. Эти темы прозвучат и в соответствующих томах ТЭ, но в Большой Советской энциклопедии они совсем не затрагивались. Посмотрим, как поступят с этими темами создатели Большой Российской энциклопедии.
На страницах ТЭС, изданных и готовящихся к изданию томах ТЭ немало статей о деятелях культуры народов Среднего Поволжья и Приуралья, которые либо являются уроженцами Татарстана, как, скажем, выдающиеся деятели чувашской культуры Яковлев Иван Яковлевич, Хузангай Педер Петрович, либо получили образование и потом работали в Казани. Это чуваши Никольский Николай Васильевич, Ашмарин Николай Иванович, Бичурин Никита Яковлевич, мордвин Евсевьев Макар Евсевьевич, знаменитый мордовский скульптор Эрьзя Степан Дмитриевич. Даны статьи и о многих ученых-гуманитариях, поднимавших общие для народов Среднего Поволжья проблемы (например, Василий Дмитриевич Дмитриев).
И, конечно же, в ТЭ немало статей о людях, которые оставили заметный след в истории культуры татарского и башкирского народов. Это композиторы Альмухамедов Газиз Салихович, Габаши Султан Хасанович, балетмейстер Гаскаров Файзи Адгамович, которому дана дефиниция «классик башкирского и татарского народно-сценического танца», Бабич Шаехзаде Мухамедзакир улы – татарско-башкирский поэт, публицист, общественный деятель, Валиди Ахмад-Заки Ахметшахович – политический деятель, востоковед-тюрколог и т.д.
Однако по мере появления национально-региональных энциклопедических изданий у наших уважаемых соседей, стало ясно, что в освещении общих вопросов этнической истории и культурно-исторического наследия башкирского, татарского и чувашского народов есть и серьёзные нерешённые проблемы.
Так, недоумение вызывает у нас утверждение, содержащееся в статье «Башкирская литература» (1-й том Башкирской энциклопедии): «Традиции ист.-лит. произв. Якуба бен Нугмана «Таварихи Булгария» («История Булгарии») были продолжены в 19 в. в одноименных сочинениях башкирских писателей Г.Сокроя и Т.Ялсыгула» (с. 349). Во-первых, Якуб ибн Нугман булгарин, жил в 11 в., был булгарским кадием. Какое отношение его несохранившееся историческое сочинение и он сам имеют к башкирской литературе XIX в.?
Во-вторых, Гали Чокрый и Тазетдин Ялчыгул не могут быть объявлены только башкирскими писателями. Тазетдина Ялчыгула, прах которого покоится на кладбище д.Имянлебаш Заинского района РТ, в книге «Башкортостан. Краткая энциклопедия» (1996) автор статьи о нем Р.З. Шакуров именует: «Ялсыгул аль-Башкорди, башкирский поэт, ученый» (кажется, во всей книге это единственная конструкция башкирской фамилии с частицей аль). Что касается Г.Чокрыя, автора знаменитого стихотворения «Мђдхе Казан» («Казанны мактау» – «Восхваление Казани»), то в Краткой энциклопедии Башкортостана отдельной статьи о нём не было, т. е. тогда, в 1996 г., он ещё не был приписан к башкирской литературе, но за истекшее после этого десятилетие его этническая принадлежность претерпела вот такое изменение.
Ещё более сложное положение с наследием поэта Кул Гали.
Татарское литературоведение долгое время пребывало в убеждении, что это булгаро-татарский поэт, и татары – единственные наследники его творчества и имени, но оказалось, что своим его считают и некоторые другие народы. Не принимать этого во внимание было нельзя. Поэтому в Татарском энциклопедическом словаре написано:
«Кул Гали (ок. 1183 – между 1236 и 1240), поэт, основоположник татарской письменной литературы. Автор лироэпической поэмы «Сказание о Йусуфе…». Поэма сыграла огромную роль в формировании этических представлений татарского народа, в становлении и развитии его литературного языка. В местах компактного проживания татар обнаружено ок. 200 списков поэмы. Первое издание произведения Кул Гали было подготовлено Утыз Имяни и осуществлено в 1839… Поэма переиздавалась в Казани более 80 раз». Как видим, речь идет не о том, что он татарский поэт, а о том, что истоки татарской литературы восходят к его творчеству, что его поэма уже в далеком прошлом являлась органичной частью духовной жизни татарского народа. Это не отнимает Кул Гали ни у башкир, ни у чувашей. Исследователями выявлены убедительные материалы о том, что поэма Кул Гали была популярна у татар ещё в давние времена.
В 1983 г. Институтом языка, литературы и истории им. Г.Ибрагимова была издана книга Кул Гали «Кысса-и Йусуф». В ней приведена таблица списков книги, выявленных в различных регионах проживания булгар, позднее – татар, из которой следует: в Татарстане к 1983 г. было выявлено 115 экземпляров, в Пермской области – 11, в Горьковской области – 6, в г.Астрахани – 4, в Свердловской области – 3; по 2 экземпляра обнаружено в Тюменской, Оренбургской областях, г. Касимове, по одному – в Волгоградской, Ульяновской, Челябинской областях, г. Кировабаде и 9 экземпляров – в Башкортостане1. (К сожалению, в источнике не уточняется, в каких семьях были обнаружены эти 9 списков – татарских, башкирских или других). Итак, в Татарстане выявлено наибольшее количество экземпляров. Но интересно не только это. Важно, какую роль это произведение играло в духовной жизни народа.
Татарский поэт Сайфи Кудаш (Кудашев Сайфи Фаттахович (1894–1993) в своих воспоминаниях «Хђтердђ калган минутлар» («Незабываемые минуты») писал, что зимними вечерами их большая семья собиралась вокруг семилинейной керосиновой лампы и слушала, как старший брат вслух читает книги.
Из всех книг, писал он, почему-то чаще всего любили слушать «Книгу Йусуфа»: «…она всегда читалась нараспев». Книга была уже достаточно потрёпанной, местами текст стёрся, и брат начинал запинаться на отдельных словах старотатарского языка, тогда ему на помощь приходила мать. «Хотя, – продолжает он, – она не умела читать, но по памяти … точно подсказывала ему слова, подталкивая к дальнейшему чтению…»2.
Обратим внимание на то, что мать поэта, неграмотная женщина, знала поэму наизусть. Такие же свидетельства о своих родителях, знавших эту книгу, оставили писатель Зариф Башири (1888–1963), народный писатель ТАССР Гумер Баширов (1901–1999) и др.
Таким образом, поэма, родившаяся в Волго-Камье, вместе с татарами-переселенцами пришла на восток – к Перми, Екатеринбургу, Тюмени; её списки были найдены и в Касимове, и в Астрахани, и в Оренбурге – местах массового расселения татар в разные столетия.
Что же говорят башкирские исследователи о Кул Гали? В книге «Башкортостан. Краткая энциклопедия» (с. 355) сообщается, что Кул Гали – «древнебашкирский и древнеболгарский поэт. Происходил из знатного рода башкирского племени айле. Служил 45 лет мударрисом в Хорезме. Автор поэмы «Кысса-и Йусуф», или «Йусуф и Зулейха» («Киссаи Йљсоф», йђки «Йосыф њђ Зљлђйха»), написанной на языке тюрки. Поэма была широко распространена в рукописных списках по всему Урало-Поволжью, ныне входит в сокровищницу культуры башкир, татар, узбеков, казахов, туркмен, каракалпаков». Чувашей они не указали, но упомянутый выше М.Н. Юхма в своей книге «Древние чуваши» пишет: «Многие годы имя Кул Али было забыто, а потом татары приписали его к своей истории, а мы, прямые потомки болгаро-чуваш, носители родного языка Кул Али, делали вид, что его не знаем. Когда я или другие поднимали голос в защиту Кул Али, нам говорили: «Он – мусульманин, он не наш» 1.
Так чей же он, Кул Гали – татарский, башкирский, чувашский? И как сейчас можно решить этот вопрос?
В 3-м томе ТЭ дана статья известного исследователя творчества Кул Гали Н.Ш.Хисамова. Статья начинается с дефиниции, состоящей всего из одного слова – «поэт», и далее: «Автор лироэпической поэмы «Кысса-и Йусуф». По мнению татарского тюрколога Э.Н.Наджипа, языковые особенности произведения свидетельствуют, что оно было создано в Нижнем Поволжье, где происходило активное взаимодействие огузов и кипчаков» (с. 267).
Таким образом, ТЭ отходит от приписывания произведения этого выдающегося тюркского поэта к культурно-историческому наследию только татарского народа. Думаю, что история духовной культуры татар от этого не оскудеет, но создаются условия для того, чтобы протянулась ещё одна родственная нить к нашим этническим сородичам.
Работая над статьями Татарской энциклопедии, мы стремимся акцентировать внимание прежде всего на том, что роднит и сближает народы. В 1 м томе ТЭ, например, можно прочесть:
|
