Ершов П. М., Ершова А. П., Букатов В. М. Общение на уроке, или Режиссура поведения учителя. Изд. 2-е, перераб и доп
Скачать 5.54 Mb.
|
Глава третьяИнициативность.Наступательная, оборонительнаяпедагогика и педагогика доверияМозаика инициативности Чтобы общение началось, кто-то должен сделать первый шаг, го есть проявить инициативу. Если эта инициатива, во-первых, вызовет в ответ более или менее выраженное сопротивление (от дружеского и заинтересованного высказывания несколько иного взгляда на предложенную тему до энергичного, высказываемого во весь голос категорического возражения) и если, во-вторых, у проявившего инициативу возникает желание преодолеть это ответное сопротивление, — то общение начнет осуществляться. Тогда профессионал сможет уловить в нем более или менее ярко выраженную борьбу, в ходе которой проступают самые разные черты внутреннего мира общающихся. Не нужно думать, что слова «инициатива», «инициативность» мы будем применять только к людям инициативным, то есть деятельным, находчивым, предприимчивым. Термин «инициатива» нам нужен для того, чтобы в жизни, в театре на сцене, в детском саду, в школе на уроке и перемене наглядно раскрыть и продемонстрировать сам механизм общения как борьбы мнений. «Овладеть инициативой» в принятом нами смысле — это значит получить в свое распоряжение поле деятельности во взаимодействиях людей для достижения своих целей, связанных с партнерами. В этом и только в этом смысле использованы слова «инициатива», «инициативность». Проявляя инициативу, человек требует внимания партнера к своим целям, делам, нуждам. Но партнер часто и сам претендует на инициативу, и тогда приходится затрачивать дополнительные усилия, чтобы удержать инициативу — бороться одновременно и за внимание партнера, и за то, для чего оно нужно. Если каждый из борющихся стремится полностью овладеть инициативой — их цели соревнуются. Тогда они вынуждены! выбирать, чем они оба будут заниматься: тем ли, что нужно одному, или тем, что нужно другому? Предметом борьбы оказывается уже не цель того или другого, а сама инициатива. Но пока происходит борьба за нее, пока кто-то из борющихся не овладеет ею, остается неизвестным, зачем она нужна каждому из них. Так, все время, пока Бобчинский и Добчинский спорят о том, кто из них должен сообщить о «чрезвычайном происшествии», — ни тот, ни другой рассказать о нем не могут. На многолюдных собраниях председательствующий берет инициативу при помощи колокольчика; милиционер, регулирующий уличное движение, пользуется жезлом и свистком. В словесной борьбе, чтобы привлечь к себе внимание, овладеть инициативой и удержать ее, люди обычно повышают голос Поэтому борьба за инициативу часто выражается в стремлении перекричать друг друга. А когда люди переходят на крик, всегда страдает ясность целей борющихся — явление, характерное для многих ситуаций, особенно в школе. Пытаясь перехватить инициативу, человек пренебрегает целями партнера, занимающими того в данный момент. Поэтому из претендующих на инициативу уступает обычно тот, кому нужнее партнер, кто хочет или должен быть внимательным к нему и к его нуждам. Но он уступает лишь приоритет. Это выглядит примерно так: вместо того, чтобы спорить о том, кто кого будет слушать, я уступлю с тем, чтобы потом мы оба занялись моим делом. Как воспользуется этой уступкой партнер? Это зависит не только от важности и срочности дела того и другого, но и от их предварительных представлений друг о друге. В споре логичном, разумном инициатива в каждый определенный период борьбы принадлежит какой-то одной стороне и борьба за инициативу не отвлекает от предмета и темы спора. Владение инициативой будем называть наступлением, отказ от инициативы по отношению к данному партнеру или партнерам обороной. Наступающему нужно что -то получить, а для этого ему приходится так или иначе выразить, назвать, обозначить то, чего именно он добивается, а далее — так или иначе обосновать, мотивировать свои требования, претензии или нужды. Поэтому в наступлениях раскрываются цели человека как его позитивная программа. В обороне обнаруживается отсутствие у человека определенных наклонностей, интересов, пристрастий. Например, незаинтересованность его в карьере, в материальных благах, в сохранении собственного здоровья и т.п. Или: незаинтересованность в деле, которое ему поручено, в обязанностях, которые на нем лежат, в людях, о которых он якобы заботится. Так, если продавец магазина обороняется от покупателей, то ясно, что он не заинтересован в них; врач, обороняющийся от пациента, не заинтересован в нем. Если в 19-м явлении первого действия «Власти тьмы» Л.Толстого Никита обороняется от Марины, то это выражает его равнодушие к ней. Располагая достаточными сведениями о том, в чем человек не заинтересован, можно высказывать более или менее верные догадки и о том, к чему же он стремится. Во взаимодействии людей наименее выразительны те случаи, когда не видно ни обороны, ни наступления. Собеседники и не нужны, и не мешают друг другу — им просто нечего делать. Они должны бы молчать, но уступают своим самым легким, мимолетным и незначительным побуждениям. Возникает вялый диалог, не проявляющий ни позитивных, ни негативных интересов ни того, ни другого. Своеобразным и выразительным может быть поведение, в котором присутствуют вкрапления отдельных звеньев обороны. Так люди иногда уклоняются от определенных воздействий наступающего, добиваясь других его действий. Партнеру предоставляется инициатива, но он пользуется ею не так или не совсем так, как нужно; от одних его воздействий приходится обороняться с тем, чтобы он перешел к другим, в которых уклоняющийся может быть крайне заинтересован. Таково, например, может быть поведение Марьи Антоновны в сцене с Хлестаковым. Кокетство как логика поведения включает в себя и предоставление инициативы партнеру, и овладение ею (наступление), и оборону. Отдавая инициативу партнеру, кокетничающий ждет: если партнер пользуется ею вопреки его ожиданиям, то он обороняется: но, если партнер отказывается от инициативы, то он сам переходит в наступление. В самом скромном, «невинном» кокетстве наибольшее место занимает предоставление инициативы партнеру (ожидание) и только в случае необходимости — оборона. Но если ее слишком много, то это уже не кокетство, скорее — жеманство. В наглом, открытом кокетстве наибольшее место занимает наступление, и чем ближе его цель, тем больше в нем наглости. Если же в кокетстве совсем нет обороны, то это уже не кокетство. Каждый конкретный случай, разумеется, совершенно своеобразен, так как любой из них включает одни и те же слагаемые, но в разных пропорциях и вариациях. Наполненные разным конкретным содержанием, они дают тот или иной результат. В жизни сравнительно редко встречается длительная, «глухая» оборона. Но А.И.Герцен пишет: «Я часто замечал эту непоколебимую твердость характера у почтовых экспедиторов, у продавцов театральных мест, билетов на железной дороге, у людей, которых беспрестанно тормошат и которым ежеминутно мешают; они умеют не видеть человека, глядя на него, и не слушать его, стоя возле»21. Партнер обороняется, пока и поскольку он занят чем-то своим и ему не важно и не нужно все, что зависит от другого и находится в его распоряжении в данный момент. Обороняясь, он уклоняется или отбивается от воздействий наступающего как от помехи своему делу. Чтобы определить, наступает или обороняется участвующий в данном общении человек, достаточно ответа на простой вопрос: возникает ли у него желание остановить, задержать партнера, если тот обнаружит явное намерение уйти? Он обороняется, пока и поскольку ему не нужно и не хочется задерживать партнера. Наступая, человек занят тем, что ему нужно от партнера. Но, уделяя все больше внимания партнеру — его интересам, соображениям) доводам, — он все больше занимается тем, что нужно уже не ему, а партнеру. Так, отказываясь от своих позитивных целей, постепенно сокращая их, а в итоге стремясь не лишиться хотя бы того, чем он уже располагает, наступающий иногда превращается в обороняющегося. Постепенный переход от наступления к обороне можно назвать отступлением. В борьбе, окружающей каждого из нас, наступление постоянно переплетается с отступлением и обороной. Глухая оборона не может длиться долго, если ей противостоит настойчивое наступление. Так же редко встречается и «слепое» наступление: ведь чтобы добиться чего-то от партнера, нужно выслушать его возражения и считаться с ним — то есть на время уступать ему инициативу, — а он может более или менее свободно пользоваться ею; поэтому черты обороны и отступления проникают в наступление и черты наступления — в оборону. В этом проявляется множественность интересов людей, разнообразие их целей, сложность взаимоотношений. Определение того, кому в общении принадлежит инициатива (в жизни, в пьесе, в школе и т.д.), позволяет уточнить предмет и тему борьбы партнеров, а далее — уяснить конкретное содержание развивающихся событий и поведения каждого участвующего в них. Благодаря инициативности человека яснее раскрывается, что именно в жизни представляется ему хорошим, нужным, привлекательным. Чем человек инициативнее, тем с большей обоснованностью можно утверждать, к чему он стремится. Наступление, которое повторяется со все возрастающими затратами усилий для достижения одной цели, говорит о значительности для субъекта этой цели. Если цели незначительны, то наступления нет: на их достижение затрачиваются минимальные усилия, и если их недостаточно для успеха, то от целей легко отказываются, тут же забывая их. Наступать, не затрачивая все больших и больших усилий, невозможно. Но есть люди, для которых характерна минимальная наступательность — их называют обычно «бездеятельными» (литературные примеры — Обломов, Подколесин). Но и им в жизни что-то бывает нужно от других людей, поэтому и им приходится хоть как-то, но все же вести наступление. Если несколько человек вместе делают одно дело, и оно продвигается успешно, то это значит, что каждый знает, когда и как он должен пользоваться инициативой, и* что кто-то один ею распоряжается. Чем хуже каждый в группе пользуется инициативой, тем важнее для успеха дела, чтобы кто-то хорошо ею распоряжался. Он предоставляет партнерам инициативу для определенного использования в более или менее широких границах. Когда границы эти нарушаются, он вмешивается в поведение партнеров и уже не только распоряжается, но и пользуется инициативой: удерживает, указывает, направляет. Чем уже границы и чем чаще они нарушаются, тем чаше это происходит. При самых широких границах, как и при точном выполнении каждым своей функции, он только распоряжается. Министр в своем министерстве; директор в подведомственном ему учреждении; хозяин дома, принимающий гостей; учитель, пользующийся авторитетом, — все они в обычных, нормальных обстоятельствах и согласно своему положению более или менее строго распоряжаются инициативой, хотя каждый делает это по-своему. Те, кто позволяет им распоряжаться инициативой, тем самым признают за ними это право. Поэтому на сцене, по известной поговорке, «короля играют приближенные» и, по выражению Брехта, «барин лишь настолько барин, насколько ему позволяет быть им его слуга»22. Иногда человек считает, что его партнер должен бы пользоваться инициативой, но отчего-то не делает этого. Такого партнера нужно заставить взять инициативу в свои руки. Если оба партнера требуют действий один от другого, то они опять борются за инициативу, но не отнимают ее, как Добчинский и Бобчинский, а навязывают друг другу. В борьбе такого рода протекают иногда любовные объяснения. Каждый ждет «первого шага» от партнера. Но долго ждать остро желаемого трудно. Либо кто-то сам захватит инициативу, либо один заставит другого, либо оба решаются одновременно взять ее. В последнем случае навязывание инициативы может резко смениться борьбой за овладение инициативой. Человек предоставляет инициативу партнеру, разумеется, не только навязывая ее или уступая его требованиям. Иногда человеку просто некуда спешить, либо он действительно заинтересован нуждами партнера и не прочь помочь ему; иногда он изучает партнера, чтобы потом уверенней добиваться своих целей. Умение предоставлять инициативу есть умение слушать. В спортивной борьбе цель всегда ясна, ясны и границы использования инициативы. Их охраняет судья. Футболисты передают инициативу только игрокам своей команды и стремятся не уступать ее противникам. В шахматах исходное преимущество белых заключается в том, что им принадлежит инициатива первого хода; черным приходится отнимать ее, и борьба на доске в значительной степени заключается в борьбе за инициативу. Но шахматист охотно предоставляет инициативу противнику, если предполагает, что тот использует ее себе во вред. На этом построены шахматные «ловушки». Так же бывает и на пристрастных допросах, экзаменах, дискуссиях. Всякого рода провокации, «ловушки» — это, в сущности, все те случаи, когда время (то есть, фактически, кто-то другой) «работает на нас» и когда целесообразно остановить наступление в ожидании момента для его продолжения в более выгодных условиях. В борьбе всякое предоставление инициативы партнеру рассчитано, в сущности, на то, что она будет использована определенным образом. Это — более или менее длительные паузы, необходимые в наступлении для проверки его эффективности, для ориентировки, для оценки изменяющейся обстановки. Чем конкретнее цель наступления, чем оно настойчивее и стремительнее, тем более ясно, что инициатива предоставляется партнеру для вполне определенного использования — и только. Экзаменатор распоряжается инициативой и предоставляет экзаменующемуся пользоваться ею. Последний должен держаться границ заданного вопроса Положено распоряжаться инициативой следователю на допросе, врачу — на приеме больных, командиру — в своей части, руководителю — в подведомственном учреждении, режиссеру — на репетиции. Если экзаменующийся отберет инициативу у экзаменатора, обвиняемый — у судьи или прокурора, руководимый — у руководителя, то все такие и подобные им случаи неизбежно воспринимаются как нарушение общепринятой нормы и вызывают крутой поворот в борьбе. Таким поворотом было, например, выступление Г. Димитрова на Лейпцигском процессе в 1933 году, когда, вопреки положению обвиняемого, он обвинял и разоблачал суд, фактически превратив в обвиняемого всесильного в ту пору Геринга. Границы предоставляемой партнеру инициативы зависят от содержания предмета борьбы, от представлений борющихся друг о друге и от условий, в которых борьба протекает. Чем сложнее цель и чем больше зависит от сознания (информированности, мышления, воображения) партнера ее достижение, тем менее применимо наступление «напролом» и тем шире должны быть границы предоставляемой ему инициативы. Если в любовном объяснении, например, партнеру навязывается инициатива для строго определенного, использования, то это не объяснение, а либо обольщение, либо запугивание. Дружественное же объяснение требует широких границ предоставляемой партнеру инициативы, поскольку предметом борьбы, ее целью является взаимопонимание, сближение духовное, идеальное. Но и в самой сложной борьбе, когда инициатива часто переходит от одного к другому, когда каждая сторона охотно уступает ее, можно заметить, что на каждом этапе взаимодействий инициатива принадлежит либо той, либо другой стороне. Предполагаемому единомышленнику и другу, так же, как и лицу значительному, инициатива предоставляется охотнее и для более свободного употребления, чем предполагаемому врагу или лицу незначительному (на этом мы специально остановимся в последующих главах). Поэтому распределение инициативы в борьбе — кто ею распоряжается, кто и как пользуется — не только обнаруживает значительность и сложность предмета борьбы», но и раскрывает взаимоотношения между борющимися. Оборона «в чистом виде», как уже упоминалось, возникает, когда от воздействий партнера нужно только уклониться или отбиться и, следовательно, в те моменты, когда сам партнер совершенно не нужен обороняющемуся. Таким образом, рассматривая борьбу с точки зрения инициативности борющихся (то есть, по нашему первому «измерению»), в каждом конкретном случае и на каждом этапе можно обнаружить тот или другой вариант ее распределения с бесчисленным множеством оттенков в пределах каждого. Причем мы особо подчеркиваем, что само это распределение еще ничего не говорит о степени инициативности борющихся. Надо иметь в виду, что инициативность в борьбе, о которой здесь идет речь, и инициативность как свойство человеческого характера хотя и взаимосвязаны, но не тождественны (как об этом говорилось выше). Если человек только распоряжается инициативой, но сам не пользуется ею — он непосредственно не участвует в борьбе, хотя его присутствие может влиять на ее развитие самым решающим образом; если он отступает — он отказывается от борьбы, но это значит, что кто-то на него наступает; если он обороняется — он добивается прекращения борьбы; если он наступает— он ведет борьбу. Поэтому первое «измерение» борьбы требует внимания прежде всего к наступлению. Чем же отличается поведение наступающего человека от поведения человека ненаступающего? По каким вполне конкретным признакам мы вообще убеждаемся, что данный человек в данном случае наступает? Каждый читатель назовет свои признаки, по которым он выделяет наступавшего (пользующегося инициативой) из всех остальных присутствующих. Здесь будут и особый характер реагирования на возражения, и мускульная активность, и внутренняя собранность, и разнообразие интонаций (словесных воздействий), и находчивость в словах и поведении. В театральном искусстве известно, что благодаря сочетанию разумной последовательности поведения персонажа с его стремительной наступательностью у зрителя неизбежно возникает представление о значительности мотивов, которыми руководствуется действующее лицо, представление о желании персонажа воплотить свои высокие идеалы в жизни. А разумная последовательность поведения без наступательности создает у зрителей впечатление о персонаже всего лишь как о практике, особо не задумывающемся о смысле своего существования. И учителям об этом полезно помнить. И, наконец, одна ярко выраженная наступательность без разумности, логичной последовательности в поведении создает образ взбалмошного, суматошного, беспорядочного человека, который уверен, что всегда интуитивно знает, что хорошо и что плохо. Такое поведение зрители тоже быстро разгадывают — это идеалист, лишенный ясных представлений о своем идеале. Поэтому он плохо ориентируется в обстановке, сам себе вредит, постоянно оказывается в противоречиях и тупиках. С помощью такого рода наступательности актер может создать на сцене, например, образ Дон-Кихота как более или менее безумного рыцаря. Режиссерское распределение инициативы (кто наступает, кто обороняется) делает непохожими постановки одной и той же пьесы в разных театрах. Неожиданное распределение инициативы раскрывает для зрителей неожиданное толкование. Погрешности же, то есть невнимание к распределению инициативы, создает впечатление, что спектакль поставлен скучно, банально или непонятно. Заметим, что наиболее распространенными такого рода погрешностями на уроке в школе, по нашим наблюдениям, являются: 1) инициатива никому не нужна и «валяется» без употребления. Присутствующие (школьники и учитель) разговаривают друг с другом, но никто ни от кого ничего определенного, требующего повторных и возрастающих усилий, не добивается. Мимолетные наступления если и возникают, то тут же гаснут. На таком уроке-ритуале учителю не интересны дети, а детям — учитель; 2) неумение удерживать инициативу. Каждый из присутствующих учеников по малейшему поводу стремится отобрать у учителя инициативу. Затем она переходит от одного ученика к другому без достаточных на то деловых оснований. Происходит нечто вроде беспрерывного скандала, который ученики закатывают беспомощному учителю (сорванный урок); 3) злоупотребление инициативой со стороны учителя. Он прочно удерживает ее так, что никто и ослушаться не смеет. Обучение превращается в муштру, утомительную для психики детей и отрицательно сказывающуюся даже на их физическом здоровье и развитии; 4) безответственность в распределении инициативы. Учитель распоряжается инициативой не в соответствии со своими устремлениями, а в зависимости от случайного поведения учеников. Кто руку поднял — того учитель и спросил. Его не «волнует», что отвечают одни и те же ученики, тогда как другие вообще не работают. На уроке погрешности в распределении инициативы ведут к самым разнообразным последствиям — от очевидных и грубых педагогических просчетов до досадных пробелов или оплошностей в мелочах. |
Похожие:
 | Учебник для вузов / Ю. Д. Красовский. 3-е изд., перераб и доп. М., 2007. Гл. 18 С. 355-365 ... |  | Учебник для вузов. 2-е изд., перераб и доп. М.: Юнити-дана, 2001.... Крылова Г. Д. Основы сертификации, стандартизации, метрологии: Учебник для вузов. – 2-е изд., перераб и доп. – М.: Юнити-дана, 2001.... |
| Учебник для вузов. 2-е изд., перераб и доп. М.: Юнити-дана, 2001.... Крылова Г. Д. Основы сертификации, стандартизации, метрологии: Учебник для вузов. – 2-е изд., перераб и доп. – М.: Юнити-дана, 2001.... | | Тема Предмет и функции философии Алексеев П. В., Панин А. В. Философия: Учебник. – 4-е изд., перераб и доп. – М.: Тк велби. Изд-во Проспект, 2010. – Гл. 1-3 |
| Учебник для вузов / под ред. А. И. Добрынина, Л. С. Тарасевича. 3-е... Экономическая теория: Учебник [для вузов] / Борисов Евгений Филиппович. 3-е изд., перераб и доп. М.: Юрайт, 2004. 399с. Библиогр... | | Theory of translation П 78 теория перевода (с английского языка на русский и с русского языка на английский): Уч на англ яз. – Владивосток: Изд-во Дальневост... |
| Theory of translation П 78 теория перевода (с английского языка на русский и с русского языка на английский): Уч на англ яз. – Владивосток: Изд-во Дальневост... | | Учебник для юридических вузов. 5-е изд., перераб и доп. М.: Юристъ. 256 с Соответствие гос (для федеральных дисциплин) или соответствия требованиям ооп (для региональных и вузовских) – указание на недостаточно... |
| Кафедра общей и клинической психологии Психология и педагогика: учебно-методическое пособие для студентов медицинских и фармацевтических вузов / М. Е. Волчанский, В. В.... | | Учебник для студентов высших медицинских учебных заведений. М.: Изд центр «Академия», 2006 Гигиена: Учебник 2-е изд., перераб и доп. / Под ред акад. Рамн г. И. Румянцева. М.: Гэотар-мед, 2001 |
| Э. А. Арустамов и др. 8-е изд., перераб и доп. М Природные катастрофы [Текст] / Р. Крумменерль; Пер с нем. Е. Ю. Жирновой. М. Ооо тд | | Коммуникативная культура педагога Волков В. А. Универсальные поурочные разработки по физике: 9 класс. 2-е изд., перераб и доп. М.: Вако, 2010. 368 с |
| Содержание №5, 2010 Химия Гигиена: Учебник 2-е изд., перераб и доп. / Под ред акад. Рамн г. И. Румянцева. М.: Гэотар-мед, 2001 | | Социология. Социальные науки ... |
| Интернет-экзамен в сфере профессионального образования Волков В. А. Универсальные поурочные разработки по физике: 9 класс. 2-е изд., перераб и доп. М.: Вако, 2010. 368 с | | Классный час «Справедливость к себе и одноклассникам» Классные часы: 3 класс. – 2-е изд., перераб и доп./ Авт сост. Т. Н. Максимова, Н. Н. Дробинина. – М.: Вако, 2010 |
