Ф. ницше и дискурсы постмодерна
Скачать 2.56 Mb.
|
3.2. Образ мышления Ф. Ницше в качестве теоретико-мировоззренческой предпосылки поиска Ж.-Ф. Лиотаром сущности культуры постмодерна. Анализ осмысления кризиса метафизических и рационалистических основ философии культуры и роли Ф. Ницше в деле формирования основ такого осмыслении невозможен без привлечения идей Жана Франсуа Лиотара – мыслителя, занимавшегося изучением сущности культуры постмодерна. Так Хабермас в своей книге «Философский дискурс о модерне» утверждает, что термин «постмодерн» был введен в научный оборот во многом благодаря публикациям Ж.-Ф. Лиотара (300. С. 6). Вероятнее всего Хабермас опирается на программную работу французского мыслителя «Состояние постмодерна», вышедшую из печати в 1979 году. Благодаря этой книге в последние десятилетия XX века более активно стала обсуждаться тема постмодерна как состояния культуры и постмодернизма как рефлексии этого состояния. В решении задачи, которая стоит перед нами в данном параграфе, мы будем анализировать следующие работы Лиотара: книгу «Состояние постмодерна», статьи «Ответ на вопрос: что такое постмодерн?», письма «Заметка о смыслах «пост»» и «Заметки на полях повествований» а также критические статьи некоторых отечественных и зарубежных исследователей. Нам необходимо показать, что теоретические поиски сущности культуры постмодерна у Лиотара связаны с образом мышления Ницше, с идеями его «философии жизни» о кризисе метафизических основ философии культуры, выраженном в таких концептах как «нигилизм», «декаданс», «перспективизм» и некоторых других. Прежде всего, отметим, одну важнейшую общую интенцию, которая представляет, по нашему мнению, точку соприкосновения между теорией французского исследователя и идеями Ницше – это их антидогматический, антитоталитаристский, антиметафизический и плюралистический настрой. В отношении философии жизни Ницше один из его критиков писал, что в идейном наследии немецкого мыслителя следует признать одну важную позитивную мысль о том, «что всякий догматизм скрывает в себе опасность, ибо ни одна система не может быть правильной во всех пунктах, и, если бы даже она была таковой, - она не заключала бы в себе всей истины. Поэтому надо остерегаться морального догматизма, как и всякого другого» (290. С. 284). Эти же слова в полной мере можно было бы отнести к творчеству Лиотара, так как позитивный плюралистический потенциал его идей признается большинством современных аналитиков его творчества. Основным предметом исследования для Лиотара в работе «Состояние постмодерна» является состояние знания в современных наиболее развитых обществах. Это состояние знания французский исследователь характеризует как «постмодерн», отмечая тот факт, что сам термин появился в Америке после определенных изменений в области науки, литературы и искусстве в конце XIX века (178. С. 10). Лиотар ведет речь, в своей работе о кризисе масштабных рассказов, великих повествований, называя их метанаррации, именно они фундируют духовную культуру эпохи модерн. Французский исследователь развивает свою теорию культуры, рассматривая состояние знания в информационных обществах. Он выделяет феномен легитимации знания и предлагает всевозможные «языковые игры» в качестве методов, которые способны заменить метанаррации, находящиеся в стадии «заката», то есть кризиса, упадка. Лиотар проясняет свое понимание постмодерна следующим образом: «Упрощая до крайности, мы считаем "постмодерном" недоверие в отношении метарассказов. Оно является, конечно, результатом прогресса науки; но и прогресс в свою очередь предполагает это недоверие. С выходом из употребления метанарративного механизма легитимации связан, в частности, кризис метафизической философии, а также кризис зависящей от нее университетской институции. Нарративная функция теряет свои функторы: великого героя, великие опасности, великие кругосветные плавания и великую цель» (178. С. 11). Французский философ пишет о кризисе метафизической философии, о потере великого героя и великих опасностей в конце XX века, тогда как Ницше заявлял об этих же проблемах за сто лет до публикации цитируемой работы. И хотя у Лиотара нет произведений, специально посвященных анализу идей Ницше, мы думаем, что его теория формировалась под определенным влиянием «философии жизни». И мы находим подтверждение нашей идеи в текстах Ницше и по отношению к кризису религии: смерть Бога, критика христианства, и в отношении кризиса классической философии культуры и в отношении критики науки: ««Научная» интерпретация мира, как вы ее понимаете, могла бы, следовательно, быть все еще одной из самых глупых, т. е. самых скудоумных среди всех возможных интерпретаций мира» (208. С. 577-578). Лиотар же, во многом солидаризуясь с Ницше, отмечает тот факт, что современный мир существует условиях глубокого кризиса гуманизма и традиционных эстетических ценностей (возвышенного, прекрасного, гениального, гармоничного, идеального). Такое состояние переживает модернизм, в котором происходят процессы необратимого разрушения целостной картины мира, выражающиеся в абсурдности эстетического: дезинтеграции персонажа и его окружения в произведениях Кафки и Джойса, живописи Эрнста, в современной музыке и театре. Героями таких произведений становятся индивиды без индивидуальности, тем самым, считает французский исследователь, радикальная постмодернистская культура вышла на первый план и привнесла в модернизм долю плюрализма в области форм и технических приемов, нивелируя культуры до состояния массовой. Когда Лиотар работает в подобном ключе и с данной проблематикой – он, по сути, превращается в культуролога, обращаясь к конкретному фактологическому материалу и интерпретируя его. Квинтэссенцией эпохи метанарраций, то есть модерна, по мысли Лиотара, является философия Гегеля, вбирающая в себя всю «спекулятивную современность». Философия духа Гегеля – один из примеров метанаррации, другие примеры: политические идеологии, классический гуманизм, идеи научно-технического прогресса, ведущего к улучшению условий жизни человека. Кредит доверия, другими словами легитимность в отношении этих великих повествований, согласно Лиотару – иссяк, а это значит вступление общества в культуру постмодерна. По нашему мнению, Ницше еще в ХIХ веке начал работу по осмыслению кризиса подобных явлений духовной культуры, правда, он не использовал терминологию Лиотара, но по духу был разрушителем этих великих повествований - к таковым можно причислить христианство, гуманизм, сциентизм, классическую философию сознания, демократию. Сам Лиотар, достаточно редко напрямую ссылается на Ницше, например, он, делает это когда анализирует формы легитимации метадискурсов университетской науки: «мы принимаем как общий вид языка знания язык "позитивных" наук, а во-вторых, что мы рассматриваем этот язык как содержащий в себе предположения (формальные и аксиоматические), которые он должен объяснять. Ницше, хотя и другими словами, делает то же самое, когда показывает, что "европейский нигилизм" вытекает из самоприложения научного требования истинности к самому этому требованию» (178. С. 96). А вот что пишет современный французский исследователь философии Ницше Жан Гранье: «Зоркость критического взгляда позволяет Ницше предвидеть ущербность современного общества, где в настоящее время мы подвергаемся жестокому опустошению фанатизмом, сектантством, тоталитаризмом – вариантами бегства в частичный нигилизм» (71. С. 35). Кроме того, этот же автор отмечает, что Ницше прекрасно видел опасность социалистического варианта тоталитаризма, фетишизации идеи прогресса, и обязательного коллективного счастья. Так же и Лиотар при каждом удобном случае выявляет свое недоверие к всякого рода тотальностям бытия и культуры, он считает, что антитоталитаристский настрой характерен для всего постмодерна. Французский ученый сравнивает метанаррации с мифами: «как и мифы, они ставят своей целью узаконить социальные и политические установления и практики, законодательства, этики, стили мышления. Но в отличие от мифов они ищут этой узаконенности не в основополагающем исходном акте, но в подлежащем наступлению будущем, то есть в подлежащей реализации Идее» (179. С. 1). Эти универсальные системообразующие идеи или мифы обладают реальной управляющей силой и придавали проекту модерн особый модус, в этом состояла их легитимирующая сущность. Но наступил кризис универсальных идей, связанный во многом с развитием капиталистического производства и информационных технологий. В понимании Хабермаса, такая ситуация определяется как незавершенность проекта модерн, как своего рода деривация, отклонение, но самом деле, считает Лиотар – это не отклонение, а определенный путь развития общества и культуры. В какой-то степени можно считать, что Ницше со своей радикальной критикой всякого рода метафизики и идеализма был предшественником Лиотара. Немецкий мыслитель прекрасно видел и в своих особых мифопоэтических формах выражал истоки кризиса великих системообразующих повествований к важнейшим из которых можно отнести метафизические основания классической философии культуры. Так Ницше вопрошает в «Рождении трагедии»: «А что, если назло всем «современным идеям» и предрассудкам демократического вкуса победа оптимизма, выступившее вперед господство разумности, практический и теоретический утилитаризм, да и сама демократия, современная ему, - представляют, пожалуй, только симптом никнущей силы, приближающейся старости, физиологического утомления?» (211. С. 441). Во всем этом Ницше видит пессимизм как признак разворачивающегося нигилизма. Та же идея выдвигается на передний план у известного американского философа Артура Данто, анализируя философию Ницше он пишет: «Каждая система, соответственно представляет собой утешительное объяснение вещей, в рамках которого это могло бы быть возможным. Ницше был убежден, что все подобные взгляды являются ложными. Как следствие, проблема заключалась в том, чтобы показать их нежизнеспособность и определить, почему люди должны были считать их нежизнеспособными, а затем продолжить поиски ответа на вопрос, как было возможным продолжать жить при полном понимании нежизнеспособности любой религиозной и метафизической гарантии» (85. С. 43). Данто отмечает в понимании Ницше, трансформацию «великих надежд» человечества из религиозной плоскости в идеологическую, научную и некоторые другие. Образование, наука, революция, эволюция, социализм, бизнес, даже секс, заполняют то пространство, в котором господствовала религия. Человек, научившись не доверять одному авторитету, тут же опирается на другой, не менее далекий от истины считает Ницше в интерпретации американского исследователя (85. С. 38-39). Другими словами одни метанаррации заменяются другими более соответствующими духу времени. Наука, обладавшая высочайшим кредитом доверия, становится объектом постоянной критики Ницше. По мнению Данто, наука, также как и ее культурные соперники в лице религии и идеологий ошибочна, так как принимает фикции за истины, а метафоры считает за правдивое описание действительности (85. С. 88). События последнего столетия, по Лиотару показали, что позитивные надежды человечества, артикулированные в великих повествованиях, не сбылись, наоборот достаточно примеров античеловеческих и антипрогрессистских событий в истории. Он пишет: «Мой довод состоит в том, что современный проект (реализации универсальности) был не заброшен, забыт, но разрушен, "ликвидирован". Имеется много разных стилей разрушения, несколько имен, служащих им символами. В качестве парадигматического имени для трагической "незавершенности" современности может быть принят "Освенцим"» (179. С. 1). Лиотар считает, точкой вступления в постмодерн трагедию в Освенциме, попытку уничтожения целого народа, что расценивается им как отказ от всего человеческого начала, «преступление против суверенности». Но такого рода кризис культуры не ввергает французского мыслителя в крайность пессимизма, он питает надежду на возможность преодоления данного кризиса посредством формирования альтернативного курса в духовном развитии человечества на путях развития полифонического дискурса, разнообразных «языковых игр». Понятие «языковые игры» Лиотар заимствует у Людвига Витгенштейна, прямо ссылаясь на этого философа при определении содержания данного понятия: «Этим термином он обозначает, что различные категории высказываний должны поддаваться наименованию по правилам, определяющим их свойства и соответствующее им употребление, точно также как в шахматной игре существует группа правил, определяющих свойства фигур и соответствующий способ их передвижения» (178. С. 32). Французский мыслитель основывается на том, что социальные связи базируются на языковых связях, поэтому анализ «языковых игр» дает представление о положении вещей в обществе в целом. Он отмечает, что языковых игр бесчисленное множество, и это многообразие было выявлено еще Витгенштейном. Сам он дополняет перечень, предложенный Витгенштейном новыми видами, порожденными научно-техническим прогрессом, например, выделяет машинные языки, матрицы теории игр, новые музыкальные нотные обозначения, логические обозначения (логики времени, модальные логики), язык генетического кода, графы фонологических структур (178. С. 100). Мы же, в свою очередь отметим, что рассмотрение языка как плюралистического и игрового явления культуры было характерно и для философии жизни Ницше. Особенно это касается понимания немецким философом текста, если, рассматривать текст как разновидность языка. У Ницше данная тематика обыгрывается в отношении проблемы интерпретации смыслов и текстов, в той части, где он формирует свою теорию перспективизма. Гранье исследуя этот вопрос, считает, что интерпретация у Ницше: «представляет собой структуру, вбирающую два основных понятия: «текст» и «хаос», вплетенные в понятия «перспективизма» и «сущности»» (178. С. 63). Характер мира представляется немецким мыслителем в виде бесконечного хаоса, соответственно и интерпретаций этого мира должно быть бесконечное множество. Сам текст становится у Ницше неисчерпаемым. Гранье достаточно четко показывает диалектику понимания Ницше языковых или текстовых игр: «Хаос указывает на бесповоротный провал любой интерпретации, которая хотела бы выглядеть как наука в виде системы или догмы, чтобы установить границы горизонта, которые с упорством пытается раздвинуть; подобные манипуляции приводят к тому, что текст становиться полностью нечитаемым» (178. С. 65). Тем самым Ницше предупреждает об опасности возведения в догму и авторитет, какой либо одной интерпретации текста. Немецкий мыслитель провозглашает настоятельную необходимость интерпретационного плюрализма в отношении текстов и смыслов, исходя из своей релятивистской теории познания. Существует только интерпретативное познание, и интерпретаций должно быть много, тем самым «Ницше не устает бороться против причудливых образов тоталитарной галлюцинации – пресловутого «покровительства Бога»!» (178. С. 66). Сам Ницше свидетельствует об этом в «Веселой науке» следующим образом: «Скорее всего, мир еще раз стал для нас «бесконечным», поскольку мы не в силах отмести возможность того, что он заключает в себе бесконечные интерпретации. Еще раз охватывает нас великий ужас, - но кто бы был охоч до того, чтобы тотчас же начать снова обожествлять на старый лад это чудовище незнакомого мира?» (208. С. 579). Певец Заратустры создает в своем творчестве некоторый прообраз языковых игр Лиотара, помещая их в мир хаоса и гносеологического перспективизма. Лиотар отмечает факт постоянного противоборства, соперничества, «агонистики», между субъектами «языковых игр», что является либо признаком стремления к выигрышу, либо получения удовольствия от самого процесса. Но главная польза от такой состязательности дискурсов в гносеологическом плюрализме, дающем надежду приблизиться к сущности тех или иных явлений. Когда Лиотар заявляет о закате метанарраций он, в самом деле, не настаивает на полной невозможности, каких либо повествований – напротив, множество маленьких и не очень повествований, по его мнению, работают по всему миру, выполняя свои легитимирующие функции. Лиотар, утверждает, что будущее общество будет основано не на жестко структурированных системах, по типу теории систем, ньютоновской механики или структурализма, а на плюралистических языковых играх, обусловленных многообразием субъектов наррации. В этом отношении он ведет заочную полемику с Хабермасом, критикуя идею немецкого философа о возможности дальнейшего развития культуры модерн. Лиотар уверен в том, что такой единый, однонаправленный и тотализирующий действительность проект больше невозможен, так как полностью исчерпал свои возможности, потерял свою легитимность. Основываясь на анализе свойств научного познания французский исследователь предлагает отличные от теории Хабермаса плюралистические пути развития научного дискурса соответствующие эпохи кризиса метанарраций: «Мы уже указывали ранее, что прагматика научного исследования, особенно в аспекте поиска новой аргументации, выводит на передний план изобретение новых "приемов" и даже новых правил языковых игр. Теперь важно подчеркнуть этот аспект, ставший решающим при нынешнем состоянии научного знания» (178. С. 131). Лиотар утверждает, что дальнейшее обращение к масштабным повествованиям - метанаррациям в условиях постмодернистского научного дискурса практически исключено, но остаются так называемые «маленькие рассказы», хорошо подходящие для решения современных задач. Основоположник нарратологии считает, что есть необходимость в максимально открытых и плюральных научных и социальных системах, которые создадут условия для порождения все новых и новых идей. При этом он признает тот факт, что невозможен некий общий консенсус в сфере языковых игр, который бы создал базу для единой системы Лиотар пишет: «Нет никаких оснований считать, что можно определить метапрескрипции общие для всех языковых игр, и что один обновляемый консенсус (тот, что в определенные моменты главенствует в научном сообществе) может охватить совокупность метапрескрипций, упорядочивающих совокупность высказываний, циркулирующих в обществе» (178. С. 156). Именно поэтому он всегда выступает против объединительной теории, которую разрабатывает Хабермас, напоминая о разногласиях между собой и немецким мыслителем в большинстве своих работ. Лиотар на страницах цитируемого произведения не перестает предупреждать об опасности тоталитаризма в познании, он показывает, как государство может использовать научный дискурс для легитимации своей власти. Для того чтобы избежать последствий такого рода тотальности французский исследователь предлагает создать условия для открытого доступа широкой общественности к информационным базам данных: «Языковые игры станут тогда играми с исчерпывающей на данный момент информацией. Но это будут игры не с нулевым итогом, а потому дискуссии не рискуют навсегда остановиться на позиции минимального равновесия, исчерпав все ставки. Ибо сами ставки тогда будут формироваться через знания (информацию, если угодно), а запас знаний, также как и запас языка возможных высказываний, неисчерпаем» (178. С. 159). Базовая интенция Ницше созвучна гносеологическому плюрализму Лиотара, немецкий философ своим перспективизмом и концепцией относительности истины, по всей вероятности хотел высказать схожие идеи. Мы уже отмечали тот факт, что французский мыслитель порой выступает в роли конкретного исследователя культуры, тем самым, переходя от спекулятивной и метафизической философии культуры к, собственно культурологии. Так в статье «Ответ на вопрос: что такое постмодерн?» Лиотар предлагая дальнейшие пояснения в отношении понятия «постмодерн», на этот раз, использует большей частью эстетический материал. Он отмечает, что современные веяния в искусстве непосредственно связаны с капиталистическими отношениями и техническим совершенствованием - во главу угла ставится маркетинговая значимость. В результате массовое искусство, такое как фотография и кинематограф становятся более эффективными в деле тоталитаризации общественного сознания, выполняя функцию по обереганию людей от какого-либо сомнения. Если каноны искусства устанавливаются политической волей, то это есть не что иное, как реакция, считает Лиотар. Но подлинное состояние эстетического постмодерна выражается в эклектизме: «Эклектизм есть нулевая ступень всеобщей культуры наших дней: мы слушаем reggae, смотрим western, обедаем у Макдональда, а вечером пользуемся услугами местной кухни; в Токио душатся по-парижски, в Гонконге одеваются в стиле ретро; знание есть то, о чем задаются вопросы в телевизионных играх. Эклектическим творениям легко найти себе публику. Обращаясь в китч, искусство подлаживается под тот беспорядок, который царит во «вкусе» любителя. Художник, галерист, критик и публика находят удовольствие в чем угодно, и наступает час расслабления» (177. С. 314). Такое «расслабленное» состояние культуры есть выражение духа современного капитализма, которому оно выгодно, главный принцип для такого рода постмодернистской эстетики - продаваемость, и это есть выражение кризиса культуры, считает французский философ. По мысли Лиотара в последнее время на передний план выступает экономический вариант тотальности, который базируется на феноменальной приспосабливаемости и беспринципности капиталистического чистогана. Сравнивая капитализм и социализм, французский мыслитель отмечал, что социализм менее радикален, так как основан на мифологии и устремлен в будущее. Капитализм же антирелигиозен и циничен, он живет сегодняшним днем и может обращать любые явления в свою пользу и выгоду. Ницше видел причины расслабленного состояние культуры в декадансе как выражении духа нигилизма, он понимал саму суть модерна как упадническую, так как модерн легитимировался идеями Просвещения, эмансипации, прогресса и рационализма. В своей философии жизни немецкий мыслитель и зафиксировал предчувствие кризиса, выражаясь постмодернистским термином, метанарраций ярким примером которого является кризис метафизической базы классической философии культуры. Сам Лиотар отмечал, что начало того процесса, который развернулся во второй половине ХХ века, и который характеризуется как «закат метанарраций» уходит своими корнями в XIX век. Он видит и определенное влияние идей Ницше на те процессы, которые анализирует: «Современность, какой бы эпохой она ни датировалась, всегда идет рука об руку с потрясением основ веры и открытием присущего реальности недостатка реальности (fevi de realite), открытием, связанным с изобретением других реальностей. Что означает этот "недостаток реальности", если попытаться отвлечься от его чисто историзирующей интерпретации? Выражение это по смыслу явно сродни тому, что Ницше называл нигилизмом» (177. С. 316). Ницше также боролся посредством своей философии жизни со всяческого рода иллюзиями, одной из значимых иллюзий была интерпретация культуры в рамках философии культуры (философии мысли), тем самым, он потрясал основы веры, изобретал другие реальности перекидывая «мостик» в современность с ее новой наукой о культуре. Область изобретения других реальностей – это, прежде всего, философия и искусство, именно в этой области ярче всего проявляется, по мнению Лиотара состояние постмодерна. Французский мыслитель сравнивает деятеля искусства с философом, считая главной задачей тех и других стремление к свободному творческому поиску новых решений. Для творцов нет и не может быть никаких правил и канонов, художник сам создает новые ценности и нормы, произведение художника или писателя невозможно оценить с точки зрения устоявшихся правил, убежден Лиотар, в этом и заключается смысл искусства в эпоху постмодерн. У Ницше мы наблюдаем схожие идеи, он стремился вычертить образ творческой индивидуальности, свободной от каких бы то ни было правил и установок. Дионисическая мощь воли к власти воплощенная в сверхчеловека – вот идеал певца Заратустры. Больше того, Ницше считал, заявив об этом еще в «Рождении трагедии», что жизнь может быть оправдана только как феномен эстетический, он гордился этой идеей и часто повторял ее в последующих работах. Лиотар формулируя основную задачу для авангарда творческой интеллигенции, призывает не пытаться искать и добиваться общего консенсуса, он в принципе не достижим, а стремиться к многоголосию, развитию языковых игр, дискурсивных практик. Он пишет: «Мы дорого заплатили за ностальгию по целому и единому, по примирению понятийного и чувственного, по прозрачному и коммуникабельному опыту. За всеобщим пожеланием расслабиться и успокоиться мы слышим хриплый голос желания снова начать террор, довершить фантазм, мечту о том, чтобы охватить и стиснуть в своих объятиях реальность. Ответ на это такой: война целому, будем свидетельствовать о непредставимом, активизировать распри, спасать честь имени» (177. С. 323). В пассажах Ницше мы обнаруживаем не менее яркие и запоминающиеся мысли и призывы, близкие по духу Лиотаровским, вот что провозглашает немецкий философ в программном произведении «Так говорил Заратустра»: «Ну что ж! вперед! высшие люди! Только теперь гора человеческого будущего мечется в родовых муках. Бог умер: теперь хотим мы, чтобы жил сверхчеловек» (211. С. 249). Идея о смерти бога – может расцениваться как своего рода закат метанаррации, тем самым, кризис метафизической укорененности бытия культуры был отрефлексирован Ницше еще в XIX веке примерно за сто лет до появления теории Лиотара. «Единое зеркало мира», в котором отражалась вся полнота мира в эпоху модерн, дало трещину, еще до появления самого понятия и явления постмодерн, а Ницше стал одним из первых, кто не побоялся взглянуть в это «кривое зеркало», в эту бездну хаоса. Представители постмодернизма во главе с Лиотаром, двигаются уже по пути, частично «расчищенному» предшественниками, понимание кризисности метафизических основ философии культуры в постмодернизме, в какой то степени находит свои формальные и сущностные основы в философии жизни Фридриха Ницше. Теория культуры Лиотара провозглашает в качестве основных характеристик нестабильность, нелинейность, плюрализм, отказ от тотальности познания и бытия, эти же концепты были характерны и для идей о культуре певца Заратустры. Данные подходы жестко «бьют» по основам классической философии культуры, подготавливая почву для современной теории культуры. |
Похожие:
 | Институт философии игнатенко антонина сергеевна интерпретация идей фридриха ницше I. Влияние Ницше на французскую мысль до возникновения философии постмодерна | | Фридрих ницше и его концепция сверхчеловека «больше поле битвы, чем человек» (19, с. 13). «Тщетно было бы переизлагать философию Ницше на стандартный манер: реконструировать... |
| Рабочая программа дисциплины «Философия постмодерна» Дипломированный специалист в области философии, прослушавший курс «Философия постмодерна», должен | | Оглавление Поэтому уместно говорить не о “философии постмодерна”, а о “ситуации постмодерна” в философии и культуре вообще |
 | Кто такой Заратустра у Ницше? Этот вопрос, как кажется, можно легко ответить. Ибо мы находим ответ у самого Ницше в ясно высказанных и даже напечатанных в разрядку... | | Сверхчеловек Фридриха Ницше (В. Кудряшова, а-351) Введение Его тексты ранят, но эта кровь – его собственная, ибо Ницше писал кровью. Для того, чтобы писать о Ницше нужно ответное напряжение.... |
| Идеи Ницше в романе Наибольшее влияние на сознание людей в конце XIX начале XX века оказали так называемые «властители дум» – Артур Шопенгауэр и Фридрих... | | Программа учебной дисциплины опд. Дв «Философия Ф. Ницше.» Изучение курса преследует цель углубленного ознакомления с содержанием и эволюцией философских взглядов Ф. Ницше в контексте общего... |
| Федоровский Данил Константинович юф нгу (2010) «Три превращения духа называю я вам: как дух становится верблюдом, львом верблюд и, наконец, ребенком становится лев» [1]. Многие... | | Дипломная работа «DeTheognide Megarensi» (о феогниде Мегарце). 1866:... Однако всегда есть исключения из правил, люди способные повлиять на мир, перевернуть его, потрясти основы бытия. Таким был великий... |
| Ялом И. Когда Ницше плакал/ Пер с англ. М. Будыниной ... | | Анатолий Стреляный Плавающие дискурсы Можно говорить о чем угодно, даже о «суверенной демократии» в России, но желательно все договаривать до конца |
| Научная фантастика в условиях модерна и постмодерна: культурно-исторические аспекты Работа выполнена на кафедре исторической культурологии факультета философии и культурологии Южного федерального университета | | Словесный и телесный дискурсы в романах г. Флобера «мадам бовари»... Защита диссертации состоится 17 ноября 2011 г в 13 часов на заседании диссертационного совета д 212. 262. 06 в Тверском государственном... |
| Философско-антропологическая экспликация феномена любви: от классики до постмодерна Защита состоится 23 мая 2007 г в 15. 00 часов на заседании диссертационного совета Д. 212. 208. 13. по философским наукам в Южном... | | Дискурсы самоидентификации мажоритарного этноса Республики Молдова Кризис идентичности, в том числе этнический кризис самоидентификации, является следствием изменения соотношения этих двух составляющих.... |
