1.2.2. Теория цепной реакции унижение-месть
Унижение и, как следствие, внутреннее давление формирующие потребность в мести - это еще один психологический фактор, на основе которого была выдвинута гипотеза о вовлечение в радикальные организации22. Месть за унижение, на самом деле, древняя культурная традиция напрямую ассоциирующаяся с насилием на Ближнем Востоке. Угнетение ранних христиан, воплощенное в образе Христа распятом на кресте, стало в свое время стимулом для апокалиптического движения в христианстве, которое реализовалось в первом крестовом походе. Цикл угнетения и унижения, провоцирующий насильственные действия во имя освобождения, характеризует историю Ближнего Востока. Палестинский психиатр Эйяд эль Сарадж ( 2002) отмечал, что унижение является важным фактором мотивации молодых террористов-смертников. Доктор Абдул Азиз Рантиси, покойный политический лидер ХАМАС, подтвердил это предположение в заявлении, опубликованном за три года до его смерти: "Умереть таким образом лучше, чем то, как люди ежедневно умирают от отчаяния и унижения"23. С другой стороны, унижение со стороны родителей в раннем возрасте или политический гнет могут спровоцировать приобщение к радикальным течениям.
Однако данная гипотеза также не была подтверждена количественными исследованиями. С какой бы стороны мы не рассматривали данную гипотезу, будь то с психоаналитической точки зрения, как неизбежное следствие нарциссической травмы или с точки зрения непсихоаналитических концепций, как переживание болезненного опыта социальных травм и давления, унижение кажется правдоподобным основанием стремления принять ответные меры против политических образований, которые должны нести ответственность за нанесенный ущерб24.
Подобная концепция весьма распространена в судебной психиатрии и криминологии, так как к ней обращаются для объяснения убийств не связанных с политическими мотивами25. Обратите внимание, что месть, саму по себе, не следует рассматривать как антиобщественное поведение, она скорее является нормальным и потенциально полезным действием. Месть представляет собой функцию социального контракта, призванную сохранять целостность организации. Месть это эмоция, которая , вероятно, глубоко укоренилась в адаптивном инстинкте для наказания нарушителей социальных контрактов, что может действовать не только в интересах того, кто мстит, но и в интересах социальной группы26.
В этом смысле, месть часто характеризуют как просоциальное явление, а иногда, например, в случае террориста-смертника, как альтруистическое действие – страдание во имя группы.
Недавнее исследование на стыке психологии и функциональных исследований нейровизуализации, проведенное Quervain (2004) показало, что люди склонны наказывать нарушителей, даже если это “дорого обойдется” им самим. Было выяснено, что подобное альтруистическое поведение было вызвано глубокой подкорковой активностью мозга.
Социологические теории
Социальный уровень объяснения является наиболее распространенной формой объяснения радикализации с последующим использованием насилия в рассматриваемой литературе. Обычно, данного рода объяснения прибегают к аргументам основанным на связи бедности и неудачной интеграцией, влиянием дискриминации, а также относительной депривацией или сегрегацией.
1.3.1. Теория социального научения
В рамках теории социального научения Бандуры (1973, 1998) предполагается, что насилие происходит из наблюдения и подражания агрессивной модели. Один из вариантов этой теории был призван объяснить стремления к радикальным формам религии не как следствию врожденной агрессивности, а как следствию познавательной реконструкции моральных императивов27. Подростки, живущие в очагах политической борьбы могут непосредственно наблюдать действия представителей радикальных течений и стремиться подражать им или, узнать о них больше посредством разного рода материалам. Например, плакаты с изображением смертников на улицах в шиитских районах Ливана и палестинских лагерях беженцев или песни воспевающие подвиги PIRA28 . Социальное обучение приемлемости террористического насилия может также принять дидактическую форму, как, например, изучение экстремистской формы джихада во многих пакистанских и палестинских медресах – религиозных школах для мусульманских мальчиков. Медресы существовали со времен Мухаммеда, но в последнее время во всем мире всплеск исламского фундаментализма привел к увеличению их числа. Так, большинство видных транснациональных мусульманских террористов получили образование в медресах29. Это, однако, не исключает возможности того, что широкое распространение образования этого типа влияет даже на тех, кто не проходит обучение в данных заведениях, через культурную диффузию. Дидактическое обучение также осуществляется через распространение радикальной философии и методологии в сообщениях, аудио и видео кассетах, компакт-дисках, книгах, веб-сайтах. Устав Движения исламского сопротивления (Harakat Al-Muqawama Al-Islamiya [Hamas]) является показательным примером. В статье 15 данного документа подчеркивается важность обучения методам джихада: "Мы должны запечатлеть в сознании поколений мусульман, что палестинская проблема является религиозной ... Я действительно хочу идти на войну ради Аллаха! Я буду нападать и убивать, нападать и убивать, нападать и убивать!»30 . Кажется вероятным, что дидактические обучение или социальное обучение может склонить молодых людей к радикальным течениям. Однако модель социального научения, когнитивного реструктурирования не объясняет, почему лишь меньшинство среди сотен тысяч студентов, обучающихся в медресах, миллионов тех, кто подвергался воздействию экстремистских публикаций и десятки миллионов, подвергшихся воздействию общественного прославления террористов не стали террористами. Согласно мнению Тейлора и Куэйла «Не все из этих общин, несмотря на одинаковое воздействие становятся террористами»31.
1.3.2. Фрустрация-агрессия
Здесь возникает вопрос о том как политически мотивированные люди достигают точки невозврата, в которой их потенциальная энергия конвертируется в насильственные действия. Гипотезы фрустрации-агрессии являются одним из результатов переплетения идей политологов и социологов Йельского университета направленные на понимание насилия в Европе в первой половине двадцатого века32 . Политический психолог John Chowing Davies (1973, 251) как-то отметил, "насилие всегда отклик, реакция на фрустрацию"33. ФА гипотезы включены в наш обзор в качестве социологической теории, хотя исходный замысел Долларда (1939) так же относился и к индивидуальному поведению; поэтому террористическое насилие как со стороны группы, так и на индивидуальным уровне может быть описано этой теорией.
Однако применение данной концепции к исследованиям радикализации должно учитывать ряд пунктов критики: миллионы людей живут в условиях фрустрации, однако, никогда не обращались к радикальным религиозным течениям, а многие радикалы не испытывали фрустрации. Кроме того, по мнению многих исследователей приобщения к радикальным организациям становится крайней мерой для тех, кто исчерпал все альтернативные варианты34. Левый терроризм в Европе 1970-х годов, например, совершался членами привилегированного класса и, соответственно, этих людей вряд ли можно отнести к числу угнетенных правительством. Фрустрация может играть определенную роль в генезисе политического насилия, однако не может самостоятельно объяснить феномен радикализации и терроризма.
1.3.3. Теория относительной депривации
Ряд исследователей предполагали наличие связи между экономической диспропорцией и радикализацией. В основе данных предположений лежит теория относительной депривации Гурра (1970) – люди прибегают к восстанию в тот момент, когда не могут выносить своего положения. Как отмечал Schmid (1983) теория Гурра в большей степени исходит из психоанализа нежели из эмпирической социологии и концептуально родилась из гипотезы фрустрации-агрессии35.
Ряд исследователей отмечает наличие устойчивой зависимости между экономическим положением (уровнем бедности) и склонностью к радикализации. Совсем недавно, увеличение различия уровнем благополучия спровоцировало появление нового понимания политического насилия, которое усиливается глобализацией, создающей очаги бедности, и в тоже время снимает напряжение, облегчая общение между теми, кто считает себя жертвами глобализации (Maya, Lander, and Ungar 2002). Таким образом, абсолютные лишения или относительное экономическое неравенство поджигает радикальные настроения, особенно среди членов угнетенного низшего класса.
Наиболее крупные европейские революции 18- начала 20 века были спровоцированы, по крайней мере частично, неравенством классов.
От Французской до Российской революции неимущие были основными участниками политического насилия. С другой стороны, как отмечалось выше, левые террористы 1960-х годов в 1970-е годы обычно не были представителями бедного населения, а принадлежали к среднему классу, который использовал страдания других классов в своих целях. Таким образом, хотя бедность и может играть определенную роль в некоторых случаях политического насилия, относительная депривация не является достаточным условием для объяснения терроризма.
Существуют данные согласно которым правый экстремизм может существовать независимо от экономического положения. Так, Canetti и Pedahzur (2002) в ходе исследования выяснили, что правые экстремистские настроения не были связаны с социально-экономическим положением 1247 Израильских студентов.
Krueger and Maleckova's (2002) в рамках своего исследования выяснили, что палестинцы не поддерживают заключение о наличие причинно-следственной связи между бедностью и терроризмом. При условии, что уровень безработных в Секторе Газа составляет 70%, валовый внутренний продукт не превышает 1000$, а экономические возможности сильно ограничены несмотря на достижения в системе образования в связи с неразрешенностью палестино-израильского конфликта, а в культурном плане серьезное значение имеет роль мужчины кормильца, преждевременно исключать возможность того, что снижение экономических перспектив может спровоцировать терроризм среди палестинцев36. Кроме того, националистические сепаратисты и многие религиозные фундаменталисты, как правило, пользуются поддержкой своих общинах. В таких случаях , радикализм может стать про социальной деятельностью, осуществляемой в интересах всех классов. Если все члены группы (являющейся политическим актером) сталкиваются с экономическим неравенством по отношению к аут группе (является привилегированной), то реализация политического насилия должна рассматриваться не как результат экономического притеснения, а как феномен групповой идентичности.
Человек может воспринимать относительную депривацию лично или на более широком уровне группы (в окружающем его сообществе), или даже на международном уровне (т.е. относительно судьбы мусульманского мира по сравнению с Западом). Относительная депривация работает через осознание того, что другие имеют по отношению к воспринимающему (материально, культурно или с точки зрения социального статуса) и, когда они воспринимают эти различия, чтобы показать себя более значимыми и потенциально подверженными несправедливости. Люди могут испытывать относительную депривацию в нескольких случаях: после или во время периода, когда права и привилегии расширили только в результате стагнации или, когда выигрыш одних в группе снижается, в то время как выигрыш других увеличивается37. Несколько исследований представляют депривацию как причину жалоб и "благодатную почву для радикальной мобилизации"
Многие авторы приводят статистические данные, которые последовательно показывает, что мусульмане, как группа страдают от более высокого уровня депривации, чем другие группы, утверждая, что это неравенство было основанием для обиды и разочарования. Однако результаты существенно меняются, когда цифры анализируются на более низких географических уровнях, которые показывают, что мусульмане, как правило, сосредоточены в районах, где как мусульмане, так и не мусульмане страдают от высокого уровня безработицы. Рассмотрение дополнительных факторов, таких как возраст и поколение ослабляет силу первого аргумента еще сильнее38.
1.3.4. Роль сегрегации и анклавизации
Анклавизация подразумевает под собой объединение различных групп на одной территории, после чего каждая из них ведет "параллельную жизнь". В то время как анклавизация играет лишь ограниченную роль в качестве фактора обосновывающего приход к радикализации с использованием насилия39, исследования показывают, что сегрегация (часто самостоятельная сегрегация) некоторых мусульманских общин играет более существенную роль в радикализационном процессе, приводящем к насильственной радикализации40.
Политические объяснения
В какой-то степени все мотивы для насильственного экстремизма можно рассматривать как составляющие обиды, но в рассматриваемой литературе показано, что они могут нести мощное воздействие. Чувства психологического стресса и недовольства рассматриваются как генерируемые из целого ряда социально-экономических, политических и культурных штаммов и кризисов, которые побуждают людей к радикализации.
Важно понимать, как политические проблемы могут адекватно объяснить присоединение ряда индивидов к исламским радикальным группам41. Для перехода от радикализации к применению насилия требуется определенный набор травм, связанных с притеснениями и психологическими стрессами. Другие механизмы могут объяснять дифференциальные модели связи между различными исламскими движениями, начиная от боевиков до ненасильственных организаций42 . Они могут включать некоторые катализаторы или кризисные события в жизни человека и могут быть мобилизованы через социальную сеть43. Именно поэтому для понимания исламского экстремизма нам важно исследовать не только индивидуальный но и групповой уровень.
Анклавизация подразумевает под собой объединение различных групп на одной территории, после чего каждая из них ведет "параллельную жизнь". В то время как анклавизация играет лишь ограниченную роль в качестве фактора обосновывающего приход к радикализации с использованием насилия44, исследования показывают, что сегрегация (часто самостоятельная сегрегация) некоторых мусульманских общин играет более существенную роль в радикализационном процессе, приводящем к насильственной радикализации45.
1.3.5. Теория притеснения
Ряд исследователей показывает, что угнетение провоцирует политическое насилие46. В тех случаях, когда речь идет о национально-сепаратистском терроризме или этническо-сектантском терроризме (например ETA, PIRA, Hamas), в рамках которого актеры обращаются к несправедливости со стороны правительства, которая проявляется в лишении их уверенности, достоинства, чувства безопасности и свободы, что и становится мотивом для обращения к терроризму47. Поскольку трудно измерить степень угнетенности, то она может рассматриваться с точки зрения социально-политических взаимоотношений, оказывающих воздействие на субъективное чувство угнетения, в большей или меньшей степени ощущаемое физическими лицами внутри общества. Однако восприятие угнетения может быть когнитивно-эмоциональной переменной, являющейся потенциальным фактором риска для обращения к терроризму. Существует множество инструментов для оценки восприятия предрассудков и чувства дискриминации 48. Тем не менее, практически все они специально разработаны для изучения опыта одной группы. На самом деле, обзор баз данных показывает, что никакого общего инструмента для изучения притеснения не было предложено. В результате мы сталкиваемся с проблемой, когда нет убедительных данных для проверки часто используемой гипотезы о влиянии угнетения на поведение неофитов.
Даже если мы используем восприятие угнетения как фактор влияющий на поведение террористов, он никогда не будет достаточным для объяснения. Silke верно подметил: «Очень немногие индивиды пострадавшие от своего положения как меньшинств осуществляют движение в сторону приобщения к активным радикальным группам49.
1.3.6. Теория национальной культуры
Несмотря на то, что объективно существует множество различий между культурами, можно выделить ряд ключевых переменных важных для нашего анализа. Так Weinberg and Eubank (1994) сделали предположение о том, что терроризм по разному выражается в “коллективистских” и “индивидуалистических” культурах. Согласно этой теории, в коллективистских культурах, идентичность человека, прежде всего, формируется социальной системой, деля мир строго в соответствии с разделением на внутре-групповые и внешние по отношению к группе связи, в то время как в индивидуалистических культурах, идентичность является производной от личных целей. Weinberg and Eubank (1994), предполагают, что для террористов в коллективистских культурах, в отличие от идивидуалистических, в большей степени характерно совершение актов насилия в отношении представителей аут групп. Индивидуалисты в большей степени склонны к нападению на членов своей группы. Кроме того, индивидуалисты чувствуют моральный барьер перед нападением на невиновных, в то время как у коллективистов существует два уровня морали: первая для членов своей группы, вторая для тех, кто не является членами их группы, именно она не оказывает никаких препятствий для нападения на невиновных, так как в ее рамках нет идеи виновных/невиновных, это члены аут группы50.
1.3.7. Роль социальных связей и сетей
Один из наиболее последовательных выводов в исследованиях феномена радикализации заключается в том, что участие в радикализации с использованием насилия является групповым феноменом, а социальные отношения и сети играют ключевую роль на пути к участию в ней. Радикализация происходит как на уровне небольших сетей друзей и родственников, которые спонтанно самоорганизуются в радикальные группы, так и как результат организованных процедур рекрутинга сверху вниз, осуществляемого радикальными исламскими группировками через ряд информационно-пропагандистских методов. Ряд таких механизмов, как группы социализации, групповые связи, групповая поляризация и изоляция, и давление со стороны сверстников может передавать и активизировать воспитание и нравственное разъединение, возможно, приведет к вступлению в группы насильственного экстремизма.
Теория общественных движений и теории сетей, теории мобилизации ресурсов и теории фреймов показывают, как радикальные движения активно стремятся использовать политические возможности, чтобы объяснить, что способствует их причинам, когда рекрутеры взаимодействуют с потенциальными новобранцами 51. Теория фреймов показывает, как нормальный член группы может тяготеть к насильственному экстремизму через социальный и меж- субъектный процесс, который создает необходимую мотивацию52. Wiktorowicz (2004) показывает, как мобилизационные агенты обращаясь к набору сантиментов умело перефреймируют эти вопросы, актуализируя их как вопросы несправедливости, снимая ответственность и предоставляя моральное оправдание насилия53 .
Остается без ответа вопрос о том, могут ли групповые процессы привести индивида к экстремизму. Вайнберг и Дэвис, утверждают, что потенциальные подпольщики сближаются c определенной группой из-за их ранее существовавших когнитивных или аффективных атрибутов и погружаются в группу (повторно социализируясь) благодаря силам, проявляющимся в действиях самого коллектива54. Конечно, роль групповой динамики как агента повторной социализации играет важную роль в объяснении вербовки и радикализации, но, как Bouhana и Wikström отметили, остаются вопросы о процессе развития, ведущего к приобретению этих уже существующих атрибутов, или процессе отбора, с помощью которого некоторые люди вступают в контакт со средой, что способствует моральному изменению и приобретению новых моральных привычек55.
Эта групповая перспектива иллюстрирует ряд преимуществ или факторов притяжения (стимулов), предлагающиеся членам, которые могут привлечь людей, и, кажется, сознательно используются для подхода к потенциальным новообращённым. К ним относятся (но не ограничиваются) предоставление чувства принадлежности, обеспечение личными и социальными связями, повышение статуса и самооценки, удовлетворение подробности в чувстве риска, азарта и опасности, ощущение себя частью мусульманской уммы, а также реализация стремления к мести56. Это, вероятно, относится к отчужденным молодым мусульманским мужчинам, которые ищут место, которому они могли бы принадлежать или где могли бы найти свою собственную религиозную идентичность .
Недавнее исследование радикализации проведенное Bartlett, Birdwell, и King (2010) определили пять элементов, которые по мнению авторов являются ключевыми в процессе привлечения к насильственной радикализации:
1. Эмоциональное напряжение, позволяющее, подталкивающее действовать перед лицом несправедливости, в том числе :
относительное отсутствие исламских знаний;
привлекательные и агрессивные (яростные) нарративы мусульман, находящихся “под атакой зла провоцируемого интересами Запада”;
повсеместность джихадистских видео.
2. Чувство риска и повышения социального статуса в глазах сверстников, предоставляемое контркультурными организациями:
повышенная роль нерелигиозных факторов в этом процессе;
3. Статус и внутренний кодекс чести
4. Давление со стороны сверстников
5. Отсутствие альтернативных источников информации, которые потенциально могли бы выступать в качестве альтернативы.
Эти элементы подчеркивают важность влияния на уровне группы и непредвиденные последствия в эскалации отношений и поведения. Большинство опрошенных радикалов (которые не применяли насилие) сообщили, что рассматривали возможность применения насилия, однако, отказались от его использования. Наиболее значимыми приведенными причинами для этого отказа было наличие хороших образцов для подражания, старшее поколение, члены семьи обладающие с религиозным знанием, доступ к большим количествам текстов, контакт с идеями суфизма и доступ к идеям всемирно известных ученых выступающих на конференциях. Один из основных выводов исследования приравнивает принятие радикальных идей аналогичным «социальным эпидемиям», давление сверстников, играющих решающую роль: "Радикализация зависит от того, насколько сверстники принимают такие идеи и в какой степени они рассматривают их как достойные подражания".
Этот акцент на влияний группы сверстников имеет сильные параллели с более распространенными криминологическими исследованиями, изучение совместных правонарушений и центральной роли сверстников в понимании этиологии преступности, в частности то, как группы могут создавать свой собственный моральный климат, определять то, что является приемлемым поведением в автономной социальной системе.
1.3.8. Теория групповых процессов
Одно из наиболее популярных объяснений феномена радикализации заключается в том, что последняя – есть продукт психологии своеобразных субкультур, которые начинают взаимодействовать в ответ на возникновение обстоятельств, воспринимаемых как невыносимые57. Членство в радикальной организации предлагает последователям определение личностной роли, праведную жизненную цель, возможность осуществления мести за унижение и снятие ограничений на воспринимаемые в остальном обществе как запретные действия - освобождение членов группы от ответственности за осуществление насилия в отношении членов аут групп58. Групповое влияние, в том числе, влияние идеологической обработки, обучение, давление ровесников может влиять на групповое насилие, к которому могут быть предрасположены или нет члены группы59 . Это может произойти потому, что коллективная идентичность начинает включать в себя индивидуальную идентичность. Согласно предположению Sprinzak и Denny (2003, 176) «Всеобъемлющее чувство коллектива начинает поглощать индивида. Это слияние с группой, кажется, обеспечивает необходимое оправдание для своих действий с сопутствующей потерей чувства ответственности». Это описание погружения индивидуальности в коллектив сходно с предположением Eric Hoffer (1951, 128) о том, что люди, присоединяются к массовым движениям и начинают оформляться как зависимые, неполноценные существа.
Sageman, как сторонник теории групповых процессов, заявляет о том, что терроризм ни что иное как групповое явление, а поиск каких бы то ни было индивидуальных особенностей приведет исследователя в тупик. Однако следует делать поправку на то, что исследование проводимое Сейджманом основывается на анализе вторичных источников, которые не включают объективных поведенческих данных, поэтому выводы могут оказаться преждевременными. Rasch отмечает, что динамика жизни в радикальной группе предусматривает отчуждение человека от остального общества, кроме того отправная точка (импульс для вхождения в радикальную группу) и личные потребности, существующие на момент вступления могут варьироваться для разных неофитов60. В соответствии с этой теорией, Фридланд постулировал, что терроризм не является чисто групповым феноменом, но, очевидно, является результатом взаимодействия между социальными процессами и индивидуальными диспозициями. Тем не менее, он предлагает три условия, при которых физическое лицо приобретает склонность к насилию, которые оказываются относительно незначительными факторами в рамках группы:
(1 ) Высокий уровень депривации;
(2) Групповая идеологизация своего недовольства;
(3) Члены группы сплочены и четко дифференцированы от внешних групп.
Часть 2. Модели радикализации неофитов Ислама
1.1. Предупреждающая модель Ассоциации руководителей полицейских служб (АРПС)61.
Рис. Предупреждающая модель АРПС
На уровне вершины пирамиды (Рис.1) - (4) располагаются активные террористы (непосредственно использующие насилие). Исследование действий данной группы по мнению АРПС должно производиться в рамках правоприменительного подхода, т.е. мы рассматриваем деятельность данной группы на соответствие ее действий установленным законодательным нормам.
Более многочисленная группа располагается на 3 уровне. Это индивиды осуществляющие переход к экстремизму. На данном уровне мы имеем дело с «вторгающимся подходом». Индивиды не совершают акции самостоятельно. Как правило, данные индивиды осуществляют поддержку тех, кто участвует в террористических актах, а также вдохновляют, побуждают к переходу индивидов располагающихся на втором уровне.
2 уровень объединяет всех тех, кто рассматривается как, своего рода, «группа риска», потенциально уязвимые для радикальных идей индивиды. Как правило это лица, существующие в криминальной системе. Мы будем говорить о применении к данной группе целевого подхода, так как действия по отношению к ней будут проводиться таким образом, чтобы перевести целевую группу на более высокий уровень предрасположенности к радикальным действиям.
В самом низу пирамиды концентрируется наиболее широкая часть общества. Однако трудно сказать, является ли данная группа в прямом смысле всем обществом, или же мы говорим здесь о более узком его понимании, подразумевая лишь ту часть, общества, которая стратифицируется на основе религиозной принадлежности, т.е. религиозную общину.
Следует отметить, что данная модель не предусматривает объяснение перехода индивидов из одной стадии на другую, а также не раскрывает скрытых связей между процессом радикализации и непосредственным участием в террористических актах. Таким образом, мы можем вслед за Марком Сейджеманом говорить о том, что данная модель не раскрывает всей сложности процесса радикализации, а лишь констатирует основные, линейные этапы.
Четырехуровневый процесс радикализации по М. Сейджеману62
Пытаясь избежать подобных ошибок и осуществить более глубинное изучение рассматриваемого процесса Марк Сейджеман предлагает свою модель, предусматривающую 4 основные этапа. Автор говорит о том, что процесс радикализации под влиянием Аль-Кайды, приводивший к применению насилия состоит из 4 этапов:
Наличие чувства морального неудовлетворения (moral outrage), которое представляет собой чувство возникающее в результате нарушения основных моральных принципов (например, убийство мусульман в Боснии и Чечне или жестокое обращение с мусульманами в тюрьме Абу-Грейб в Ираке).
Пользование специфической интерпретации мира. На данном этапе нарушение моральных принципов начинает восприниматься как война против Ислама.
Ответная реакция на индивидуальный опыт. Предыдущий этап, когда восприятие внешних действий как западных войн против Ислама, начинает сращиваться с восприятием повседневной жизни, как анти-мусульманский социальный, политический, экономический и религиозный порядок, порядок дискриминации. Подобное мировоззрение ужесточается безработицей, высоким уровнем неудовлетворенности и скуки, которые вместе становятся стимулом к участию в незаконном активизме.
Мобилизация через сети. Недовольство, наращиваемое на предыдущих этапах, высвобождается в Интернете, чья интерактивность способствует с одной стороны концентрации молодых людей, а с другой усиливает коллективное недовольство.
Модель радикализации Департамента полиции Нью-Йорка63
Департамент полиции Нью-Йорка в 2007 году подготовил доклад, в рамках которого были проанализированы 11 случаев радикализации и последующего применения насилия под влияние Al Qa'ida. В ходе анализа было выделено 4 стадии процесса радикализации. (Рис. 2)
Рис. Модель радикализации Департамента полиции Нью-Йорка
АТАКА
Пре-радикализация является стартовой точкой в процессе радикализации. На данной стадии мы работаем с определенными жизненными предпосылками, сформировавшиеся до процесса радикализации и оформившие своего рода предрасположенность индивида к принятию Джихадистско-Салафистской идеологии.
Само-идентификация подразумевает самостоятельное изучение Салафизма сопровождающееся поступательным отхождением от прежней идентификации, если таковая была сформирована. Появляются первые ассоциации себя с индивидами со схожим мировоззрением, а также начинается процесс, используемых данной группой идей для анализа собственного опыта. Подобные процессы подразумевают наличие когнитивной открытости или наличие кризиса, который сдвинул индивидуальные убеждения и артикулировал необходимость в новой модели мировосприятия. Маркерами возникновения когнитивной открытости, вызванной кризисом, могут служить экономические триггеры (потеря работы, блокировка мобильности);политические триггеры (международные конфликты с участием мусульман); а также персональные триггеры (смерть близких родственников).
Внушение идей, подразумевает под собой прогрессивно усиливающуюся веру на основе приняты Джихадистско-Салафистских идей. На данном этапе роль группы становится особенно сильной, формообразующей в процессе поддержания и укрепления жестких взглядов.
Джихадизация – это заключительная операциональная стадия в процессе радикализации, когда члены группы принимают индивидуальные решения об участии в Джихаде с использованием насилия и осознанно берут на себя ответственность, обозначая себя как священных воителей или маджахедов. На данном этапе группа готова к осуществлению террористических атак.
1.4. Ступени радикализации: концепция Moghaddam (2007)64
Moghaddam предлагает более сложный мульти-причинный подход для понимания суицидального терроризма. Автор выделяет три уровня- три ступени:
Индивидуальный (фактор диспозиции)
Организационный (ситуационный фактор)
Относящийся к окружающей среде (социокультурные, экономические, политические факторы)
По сути метафора использована для того, чтобы показать, что на нижнем этаже располагаются все члены общества, однако лишь небольшое число индивидов могут подняться до верхнего «этажа», и лишь несколько человек на вершине здания, которая обозначает точку, в которой происходит совершение террористического акта. Каждая из стадий (ступеней) характеризуется определенным психологическим процессом и в тот момент, когда человек поднимается на ступень выше варианты решений сокращаются ( как в древе решений), таким образом становится все труднее абстрагироваться, что затрудняет спуск вниз по лестнице. Ступени радикализации: концепция Moghaddam
Табл. Ступени радикализации: концепция Moghaddam
Уровень
|
Описание
|
Нулевой этаж или точка отсчета:
«Психологическая интерпретация материальных условий»
|
Достижение уровня предрасположенности к терроризму:
Субъективное чувство депривации
Воспринимаемые угрозы для своей личности – противодействие распространяющейся глобализации и Вестернизации.
Наиболее фундаментальный уровень с наибольшим числом участников, появляющиеся вследствие распространения чувства относительной депривации и несправедливости.
|
Первый этаж:
«Осознанный
выбор борьбы с несправедливым отношением»
|
Те кто находятся на данном уровне ощущают:
Заблокированную социальную мобильность и вытеснение из процесса принятия политических решений, что формирует чувство несправедливости существования незаконных процедур и системы правил.
"Смещенная агрессия”, подразумевающая обвинение других в своих проблемах.
|
Второй этаж:
«Смещение
агрессии»
|
Данный уровень характеризуется смещением агрессии, как правило выраженная в словестной форме, и не проявляющаяся в актах насилия.
Следует отметить что переход на третий уровень обуславливается осознанным поиском путей реализации физических действий.
|
Третий этаж:
«Моральное вовлечение»
|
Террористическая организация начинает вовлекаться именно на этом уровне, когда возникает тренировка и моральное вовлечение, вместе с возникновением идеи о том, что цель, которую он преследует оправдывает используемые средства для построения идеального общества. Используя тактики "изоляции, присоединения, секретности и страха" для поощрения и поддержки морального разъединения.
|
Четвертый этаж:
«Категориальное мышление и восприятие террористической организации
как легитимной»
|
Достижение четвертого уровня подразумевает полную принадлежность к террористической организации. Новообращенные полностью социализируются и ассимилируются в террористической ячейке. Группа формирует категориальное мышление в рамках дихотомии Мы-против-них, что способствует большей изоляции от общества. Давление со стороны организации направленное на достижение подчинения со стороны участников и соответствие требованиям группы увеличивает вероятность участия новообращенных в террористических актах, а также ограничивает возможности для выхода из группы.
|
Пятый этаж:
«Террористический
акт и
обход
тормозящих механизмов»
|
Пятый уровень представляет собой последний шаг или операциональную стадию, подразумевающий предоставление когнитивных ресурсов
новообращенным, необходимых для преодоления естественных ограничивающих механизмов, что необходимо для совершения акта насилия:
категоризация объекта как “врага”;
преувеличение различий между членами рассматриваемой группы и членами аут групп;
недопускание возникновения ограничивающих механизмов (т.е. нельзя допустить возникновения чувства опасности со стороны жертв нападения, которое может привести к изменению модели поведения, оказывающей воздействие на способ мышления атакующих.
|
Идеи Могхаддам Moghaddam согласуются с существующим консенсусом в литературе по поводу того, что многие террористы-смертники мотивированы желанием мести, однако, подобные действия могут быть также мотивированы обязанностью следовать внутренним ценностям, семье, общине, религии (бездействие будет восприниматься как предательство близких, Бога, идеалов или страны). Кроме того, немаловажную роль играют ситуационные условия, особенно на социальном и организационном уровне, И наконец, на уровне окружающей среды обеспечивает более общие условия, способные привести к появление политического и религиозного насилия, подразумевающие политические, экономические и культурные условия. Однако если мы говорим о ситуативном уровне, то следует понимать, что принципиальное значение имеет, то как люди воспринимают вход в подобную организацию, насколько он открыт для них.
1.5. 12 механизмов политической радикализации по McCauley и Moskalenko65
McCauley и Moskalenko (2008) выявляет 12 механизмов политической радикализации, которые операционизируются через 3 уровня: индивидуальный, групповой и массовый. Данная модель это не специально спланированные пути Исламской радикализации как таковой, она не предлагается как снова для единой теории радикализации или всеобъемлющей концептуальной основой, интегрирующей все возможные формы влияния. Результаты более скромны. Они представляют собой выявление и разработку тех социальных и психологических процессов, на долю которых приходится политическая радикализация.
В ходе исследования авторы приходят к выводу о том, что политическая радикализация включает в себе более одного механизма формирования траектории прихода индивида к терроризму. (2008 : 429).
Уровень радикализации
|
Механизм
|
Индивидуальный
|
Персональная уязвимость
Политическое недовольство
Присоединение к радикальной группе- “скользкая дорожка”
Присоединение к радикальной группе- “сила любви”
Заключительный этап вхождения в группу единомышленников
|
Групповой
|
Крайняя сплоченность под идеей изоляции и угрозы
Конкуренция за поддержку
Конкуренция с государственной властью
Внутригрупповая конкуренция
|
Массовый
|
Политика «Джиу Джитсу»
Ненависть
Мученество
|
Более подробно опишем каждый из приведенных механизмов.
Индивидуальная радикализация через персональную уязвимость. Данный механизм относится к роли, которую играет персональное недовольство в процессе радикализации. Примером могут служить само подрывы в Палестине, причиной которых служила потеря близких.
Индивидуальная радикализация через политическое недовольство. Политическое недовольство вызванное политическими событиями или трендами может также повлиять на радикализацию индивидов.
Индивидуальная радикализация через присоединение к радикальной группе – “скользкая дорожка”. Зачатую присоединение к радикальной группировки представляет собой медленный и поступательный процесс, начинающийся с небольших заданий перерастающих в принятие на себя большей ответственности и рисков, необходимое для участия в важных операциях.
Индивидуальная радикализация через присоединение к радикальной группе – “сила любви”. Данный канал радикализации возникает непосредственно через наличие персональных связей, в которых индивид вовлекается в группу друзьями, членами семьи или любимыми.
Групповая радикализация в группах единомышленников. Данный канал связан с феноменами “сдвига к риску” или “групповой поляризации”, которые подразумевают появление групповой тенденции к принятию более рискованных решений.
Групповая радикализация на основе изоляции и угрозы. Небольшие группы, находящиеся под угрозой, как правило, показывают наиболее высокий уровень сплоченности, внутригрупповое давление в целях усиления поведенческого соответствия и достижения ценностного консенсуса.
Групповая радикализация в процессе конкуренции за поддржку. Данный путь описывает процесс соревнования за более широкую поддержку, в рамках которого может быть использованы радикальные меры. Примером могут служить действия IRA и других националистических групп.
Групповая радикализация в процессе конкуренции с государственной властью. «Динамика конденсации66» относится к циклу реакций и контр реакций , возникающих между радикальными группами и государственными агентствами, когда первые видят воспринимают как обязанность осуществление ответа на политическое насилие со стороны государства.
Групповая радикализация, вызванная внутригрупповой конкуренцией. Данный канал радикализации включает внутригрупповой конфликт и роль возникающих внутри группы угроз.
Массовая радикализация, как ответ на конфликт с аут-группой – политика Джиу-Джитсу. Здесь масса радикализуется, когда угрозы со стороны аут-группы приводят к большей сплоченности внутри группы и уважению своих лидеров, что в свою очередь, способствует установлению санкций против инакомыслящих и девиаторов.
Массовая радикализация, как ответ на конфликт с аут-группой – ненависть. Подразумевает дегуманизацию “врага” членами группы. Долгосрочное насилие начинает восприниматься как экстремальная мера, в то время как противник начинает восприниматься как нечто меньшее чем человек.
Массовая радикализация, как ответ на конфликт с аут-группой- “мученичество”. Заключительный канал радикализации представляет собой, так называемый, феномен меченечества, когда радикальная группа сохраняет память о своих “мучениках”.
Как отмечают авторы выделить, большинство из 12 механизмов в значительной степени реактивный характер, в зависимости от "динамический оппозиции". В противоположность этому, только два механизмы группа радикализации относительно автономны. Первый индивидуален радикализация в присоединении радикальную группу - скользкий путь, который включает в себя принятие новых убеждения и ценности в понимании прошлого поведения. Второй группой радикализация в группами единомышленников, которые захватывает, как конкуренция в группе над состояния, награды и принятия может управлять радикализации.
Как отмечают авторы, большинство из представленных 12 механизмов преимущественно имеют реактивный характер. Только две группы механизмов радикализации относительно автономны. Первая, индивидуальная радикализация через присоединение к радикальной группе – «скользкая дорожка», которая подразумевает использование новых верований и системы ценностей для объяснения прошлого поведенческого опыта. Вторая, групповая радикализация в группе единомышленников, которая фиксирует как соревнование внутри группы за статус, вознаграждение или признание может вести к радикализации.
|
