Б. Т. Соколова в. В. Николаева
Скачать 5.2 Mb.
|
| Следует отметить, что среди психически здоровых лиц, бывших пациентами семейной психологической консультации, подобный стиль общения встречался крайне редко. Обычно столь насильственные и прямолинейные попытки родителя воплотить в реальном поведении свою позицию внутреннего диалога наталкиваются на здоровую протестную реакцию подростка, что побуждает обоих прибегать к более изощренным тактикам и маневрам. В частности, именно так обстоит дело, когда звучащая во внутреннем диалоге материнская потребность "быть питаемой", голос зависимого ослабленного Я во внешнем диалоге трансформируется в позицию "быть питающей". Стремящийся к утверждению своей самостоятельности, подросток получает вполне обоснованную возможность отказаться от материнской "манной каши" и своим неподчинением ("соперничеством" или "доминированием" в Совместном тексте Роршаха) взять на себя таким образом роль критикующего Я, показывая матери, что "гиперопека" абсолютно не эффективна. Со своей стороны, родитель, предоставляя ребенку право голоса, например, соглашаясь с его интерпретацией пятен Роршаха и принимая их в качестве совместных, на самом деле может вовсе не стремиться "услышать" ребенка. Уступка ребенку продиктована здесь уступкой Ригористическому и Обвиняющему Я своего внутреннего диалога ("Гиперопека — плохо!"), требующему поступить как положено "идеальной матери". В пользу подобной интерпретации свидетельствуют данные СТР. Например, в случае полного доминирования ребенка (когда по всем таблицам Роршаха в качестве совместного принимался именно его ответ) вынужденное согласие матери лексически могло быть оформлено так: "Придется мне тебе уступить!". В случае полного подчинения сыну (поступив "как надо"), мать затем приписала на бланке все те свои ответы, которые не были приняты как совместные (поступила "как хочется" — "реванш" со стороны Детского Я). Голос Грандиозного Я во внутреннем диалоге проявляется гиперсоциальности, морализаторстве, диагностируемым на основании жалобы, текстов сочинения "Мой ребенок" и управляемой проекции, например: "Стремится иметь "удобного ребенка", "требовательна к ребенку, желая подвести его под определение "стандарты". Хочет, чтобы ребенок был таким, каким нужно быть, имеет желание видеть своего ребенка идеальным", "переделать его", "не могла и не могу смириться с тем, что дочь вырастает бездуховным человеком". В то же время внешний диалог в Совместном Роршахе позволяет зазвучать и быть услышанной другой позиции Я. Демонстративным является следующий пример обсуждения таблицы Роршаха матерью и 16-летней дочерью. Таблица II Мать: Где медведи тогда? Дочь: Ну, вот же стоят! Мать: Где головы? Дочь: Вот (показывает). Лапами, лапами, лапами! (раздраженно). Мать: А где же головы? Дочь: Вот (снова показывает на то же место). Ну, мам, тебе все надо, прям!!! Мать: Я должна, если ты видишь медведей, понять, где, если я действительно вижу! (почти плача). Голос Зависимого Я, подавленный в самосознании, прорывается во внешнем диалоге под маской Грандиозного Я, с позиции "долженствования", стремящегося навязать Другому свое ценностное видение мира, в преодолении глубинной неуверенности хватающегося за "объективную реальность", навязчиво пытаясь найти самоподтверждение в "рациональной аргументации". Проведенный анализ стилей детско-родительского общения в дисгармоничных семьях позволил установить некоторые Механизмы воздействия родительского отношения на самооценку ребенка. Выделены два обобщенных стиля общения, один из которых способствует формированию позитивного самоотношения подростка, другой — препятствует. При симметричном стиле общения арсенал средств общения, используемый родителями, направлен на поддержку инициативы подростка, его Уверенности в себе и чувства принадлежности к семейному мы". Создаются условия смены точки отсчета в отношении Я, формируется система собственных критериев самооценивания, Развитие идет в направлении независимости, отстройки от оценок значимых других. Самоотношение становится менее хрупким, более стабильным, способным выполнять функцию защиты Я. При "асимметричном" стиле (преобладающем у пациентов психологической консультации) посредством "маневров" и "ловушек" ребенку буквально насильственно навязывается представление о себе как о слабом, неумелом неспособном самостоятельно мыслить и действовать. В рамках выделенных коммуникативных стратегий используются защитные приемы и тактики, запутывающие ясное непротиворечивое и самостоятельное видение ребенком своих возможностей и оценку своего Я. Оживляется, обостряется конфликт между потребностью ребенка видеть себя самоэффективным, достойным родительского уважения — и стремлением сохранить их привязанность и принадлежность к семейной общности. В самосознании ребенка он принимает форму конфронтации Я-любимого, но слабого и Я-плохого, но уверенного в себе. Следует отметить, что ребенок не только пассивно интериоризует конфликтное родительское отношение, но и активно борется за "выживание", поддержку и сохранение самоуважения. Выделено несколько ответных тактик, развиваемых ребенком против родительского насилия: так, в ответ на родительское доминирование ребенок отвечает сопротивлением, открытой или скрытой борьбой за лидерство, вплоть до использования таких же приемов, которые использовали родители по отношению к нему. Другая тактика — отказ от борьбы, утаивание своей позиции, принятие на себя роли потерпевшего, жертвы. И наконец, третья тактика состоит в противопоставлениях "жестко-отклоняющему" родительскому поведению собственного "защитного", приглашающего к сотрудничеству. Одним из факторов, детерминирующих родительское отношение к подростку, оказался особый тип внутренней структуры родительского самоотношения. Выявленные типы внутреннего диалога Я и не-Я в целом аналогичны выявленным в группе невротических и депрессивных пациентов, хотя и менее гротескны. Их также отличает непримиримость Я и не-Я, полное отсутствие диалога как открытого уважения к иной смысловой позиции самосознания. Интрапсихические защиты, такие как жесткая дихотомия, расщепление целостной Я-концепции с последующими тактиками "самоприукрашивания", "слепых пятен", аутоинфантилизации с одновременной дискредитацией не-Я, позволяют сохранить и даже "законсервировать" позитивную установку в адрес Я. Мотивационный конфликт между потребностью в симбиотическом контакте и потребностью в реализации себя как эффективного родителя разрешается путем динамичной смены позиций во внутреннем и внешнем диалоге. Так, если во внутреннем диалоге родитель занимает позицию Зависимого Я, во внешнем диалоге он стремится занять и охранить позицию Доминирующего или Критикующего Родителя. Напротив, если во внутреннем диалоге побеждает Грандиозное Я, обычно морализующее (защита по типу поиска рациональных аргументов в свою пользу с жесткими гиперсоциальными установками), во внешнем диалоге ему приходится сдавать, пусть временно, позиции доминирования. Целостный паттерн внутренних и внешних действий, реализуемых в форме диалогов в структуре самосознания и общения, выполняет защитные функции, устраняя из сознания те аспекты опыта, которые угрожают сложившемуся субъективно-комфортному образу Я и самоотношению, подкрепляя последние в ущерб реалистическому видению Другого и образу Я. I.3.3. Особенности мотивационно-потребностной сферы (по результатам проективных методов) Реализация личностного подхода к изучению самосознания требует определения релевантного круга переменных, выступающих в роли личностных факторов. В данном исследовании в качестве таковых выделена структура потребностей и мотивов общения. Теоретически их вклад в формирование самосознания представляется достаточно очевидным, вследствие чего обоснована и постановка частных экспериментальных задач. Заметим, что потребности и мотивы рассматриваются в качестве личностных факторов также и по той причине, что в жизни невротика они нередко становятся преградами, препятствующими адаптации и развитию его личности и приобретающими для него конфликтный личностный смысл. Это в свою очередь способствует формированию искаженного образа Я и самоотношения личности и детерминирует манипулятивный стиль межличностного общения. Выбор в качестве отправной точки исследования структуры потребностей имплицитно подразумевает допущение об интрапсихической глубинной природе личностных конфликтов. Это допущение, довольно условное ввиду "круговой причинности", обуславливающей широкий спектр пограничных расстройств, акцентирует ведущую роль фрустрации так называемых базовых потребностей в генезе конфликта. Потребности любого уровня (организмического, индивидного или личностного) осуществляют постоянную живую связь человека с миром объектов и других людей, потребности "открывают" человеку мир и мир открывается человеку, поскольку человек нуждается в нем. Потребности заставляют человека вступать в активные, деятельностные отношения с социальным окружением, благодаря чему социальное окружение становится Небезразличным для человека. "Знаешь, чем хороши пустыни?" — спрашивал Маленький принц Летчика и отвечал: "Где-то там есть источник". Иными свойствами обладают т.н. невротические потребности. Фундамент пограничной личности построен из столь противоречивых по своему содержанию потребностей, что даже если бы оказалось возможным их удовлетворение (чего не происходит), все равно это не привело бы к чувству самореализо-ванности, ощущению счастья и гармонии с окружающим миром и самим собой. Известно, что хроническая фрустрация базовых потребностей — потребностей в единении с другими людьми, в любви, безопасности, признании самоценности — ведет к психическим болезням, асоциальному поведению, суицидам. "Невротики, — замечает И.Е.Вольперт, — это люди, которые, можно сказать, болеют из-за недостатка любви" (Вольперт И.Е., 1972). Будучи вытесненной из сознания, аффилятивная потребность ярко проявляется в сновидениях, фантазиях пациентов, а также в содержании рассказов при диагностике методом ТАТ. Ниже даются выдержки из протоколов больной С. "У этого человека был когда-то друг, очень-очень близкий. Друг умер. Человек пришел к нему на кладбище. Могильные плиты и кресты обступили его со всех сторон. Он весь в воспоминаниях о друге, он как сама скорбь. Такое впечатление, что в той жизни, там где он живет, все так же для него одинаково, как эти кресты и плиты на кладбище... Я вижу, что здесь жили разные люди — хорошие и добрые, злые. А теперь над каждым из них стоят похожие плиты и кресты. Так и для этого человека все люди стали похожи, как эти плиты и кресты... Мне кажется, что это большой город и небоскребы и человек среди них — и тесно ему, и скучно, и безотрадно. Такое впечатление, что он что-то делает на земле, а это не приносит ему радости. Ну, например, строит дома, а потом ему тесно среди этих домов..." (XV таблица). Смысл этого фрагмента довольно прозрачен: больная остро ощущает потерю эмоциональных контактов с людьми, свое отчуждение от них и от всего мира в целом. Желание единения с людьми, с природой, поиск ощущений, воссоздающих (пусть иллюзорно) близость всего и всех на земле, переданы в рассказе пациентки на XVI (пустую) таблицу: "Дорога, по ней телеги, запряженные лошадьми. Люди в пестром идут... Шум, гам — передвигается цыганский табор... Вот остановились возле какого-то местечка. Цыгане рассаживаются в кружок на площади, начинают гадать. Чуть поодаль старый цыган устраивает представление для малышей. Он водит на цепи медведя, медведь выделывает разные веселые штуки, ребятишки очень радуются. Потом медведь берет шапку и обходит зрителей, они бросают в шапку деньги, кто сколько может. Вечером цыгане соберутся у себя в таборе, будут варить вкусный ужин, цыгане будут кричать, шлепать детей, переругиваться... потом будут петь... потом все замолчит". К.Хорни на основе эмпирического анализа собственной психотерапевтической практики описала десять "невротических" потребностей. Их "аномальность" заключена как в их содержательной противоречивости, так и в формальных характеристиках структуры и способов реализации: навязчивой компульсивности, абсолютизированности, низкой степени осознанности и подконтрольности, а также присущей всей системе невротических потребностей принципиальной ненасыщаемости (разрядка наша — Е.С.). Не перечисляя все десять потребностей, отметим лишь некоторые из них: потребность в любви и одобрении; особенностью реализации этой потребности невротиком является ее "всеядность" — желание быть любимым всеми и каждым, а в сущности полное безразличие к партнеру, рассматриваемому как "вещь" или "товар" (Э.Фромм, 1986); потребность в поддержке, стремление иметь сильного и опекающего партнера, который избавит от страха покинутости и одиночества. Невротик никогда не уверен, что его действительно любят, и всегда стремится "заработать" любовь, как в детстве послушный ребенок примерным поведением стремится заслужить родительскую похвалу. Отсюда повышенная зависимость от объекта любви и превентивное "бегство" в независимость; потребность властвования, доминирования, лидерства может распространяться на все сферы жизни независимо от того, обладает ли человек достаточной компетентностью для достижения первенства. Отсюда сосуществование противоположных тенденций: постоянного стремления "все выше, и выше, и выше..." и чувства неуверенности в себе, желание властвовать, но при этом отказ от принятия на себя ответственности за бремя власти; потребность в публичном восхищении, признании, которые становятся мерилами самоценности. Как легко заметить, удовлетворение любой из выделенных потребностей влечет за собой фрустрацию других — в этом содержательная противоречивость структуры невротических потребностей. Так, например, чтобы удовлетворить потребность во всеобщей любви и одобрении, необходимо отказаться от лидерства и доминирования; чтобы нравиться всем, также следует отказаться от честолюбивых замыслов. Противоречивость стремлений не осознается, как не вполне осознаются и сами потребности. Не будучи осознанными, они тем не менее определяют внутреннюю динамику душевной жизни, но как чуждые и навязанные ему силы, контролировать которые он не может. Но, осознавая себя "хозяином" своих чувств и желаний, невротик не верит в собственные силы, в возможность самостоятельного изменения своей жизни. Здесь через систему потребностей как бы просвечивает центральный радикал личностной структуры — сверхзависимость. Экспериментальные исследования подтверждают преобладание у невротиков "внешнего локуса контроля", "полезависи-мости", а также феноменов "внешней мотивированности" во всех сферах жизни (Фарес Е., 1971). Это свидетельствует о том, что невротическая структура потребностей вставлена в целостный паттерн формально-стилистических особенностей личности. Невротики чрезвычайно зависимы от мнений и оценок значимых других, конформны в отношении общепринятых традиций и авторитетов (Виткин Г., 1965; 1974); повышенно тревожны и уязвимы в ситуации неуспеха, даже в случае успеха избирают стратегию низких или средних целей, так как успех приписывают не собственным способностям, а везению (Бек А., 1976; Бриссет М., 1973; Фарес Е., 1971). Неспособность влиять на ход событий делает таких людей легко подверженными депрессии (Биртчел Дж., 1984); Я-концепция характеризуется полярными качествами — ригидностью или нестабильностью образа Я, что результирует в низкий уровень самоуважения и самоприятия. Таким образом, не только система потребностей невротика оказывается неподконтрольной его Я, но и все стороны его жизненных отношений. Следует отметить еще две важные особенности невротических потребностей. Первая из них связана с общей направленностью личности невротика — его эгоцентризмом и "потребительской" ориентацией. "Если обладание составляет основу моего самосознания, ибо "я — это то, что я имею", то желание иметь должно привести к стремлению иметь все больше и больше", — пишет Э.Фромм. И далее: "...алчному всегда чего-то не хватает, он никогда не будет чувствовать полного "удовлетворения"... алчность... не имеет предела насыщения, поскольку утоление такой алчности не устраняет внутренней пустоты, скуки, одиночества и депрессии" (Фромм Э., 1986). Иными словами, потребности невротика не обладают устойчивой опредмеченностью, а следовательно, существуют скорее в форме навязчивого влечения, чем социально опосредованного зрелого мотива. |
Похожие:
 | Творчество саши соколова (проблемы жанра) Охватывает период с 1967 по 1973 год. Разбросанные по различным региональным и центральным изданиям произведения Соколова трудно... |  | Пояснительная записка Программа дополнительного образования «Оригами» «Оригами» является программой художественно-эстетической направленности, созданной на основе методических пособий Афонькин С. Ю.,... |
| Программа рассмотрена и одобрена на заседании педагогического совета С. Ю., Афонькина Е. Ю. Весёлые уроки оригами в школе и дома. Соколова С. Сказка оригами; Соколова С. Школа оригами: аппликация и... | | Публичный отчет мбоу «Оленекская средняя общеобразовательная школа имени Х. М. Николаева» Полное наименование образовательного учреждения в соответствии с Уставом – Муниципальное бюджетное общеобразовательное учреждение... |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... С. Ю., Афонькина Е. Ю. Весёлые уроки оригами в школе и дома. Соколова С. Сказка оригами; Соколова С. Школа оригами: аппликация и... | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Е. Ю. Весёлые уроки оригами в школе и дома. Соколова С. Сказка оригами; Соколова С. Школа оригами: аппликация и мозаика. Бич Р. Оригами.... |
| Пояснительная записка к рабочей программе по курсу: «Основы маркетинга»... Программа разработана на основе авторской программы Р. Б. Ноздрева, Г. Д. Крылова, М. И. Соколова | | Рич Р. К. Политология. Методы исследования: Пер с англ. / Предисл. А. К. Соколова Мангейм Дж. Б., Рич Р. К. Политология. Методы исследования: Пер с англ. / Предисл. А. К. Соколова. – М.: Издательство “Весь Мир”,... |
| Гуманистические воспитательные системы вчера и сегодня (в описаниях... Гуманистические воспитательные системы вчера и сегодня (в описаниях их авторов и исследователей). Редактор-составитель Е. И. Соколова/Под... | | Тема: История автомобилестроения в Германии Соколова С. В., преподаватель немецкого языка Образовательное учреждение |
| Рабочая программа по обществознанию в 9классе Николаева Кронида Владимировича КС(К)оу «Цивильская специальная (коррекционная) общеобразовательная школа – интернат №2» | | Методика экологического воспитания дошкольников Николаева С. Н Федерального компонента государственного стандарта основного общего образования по природоведению |
| Рассмотрено Согласовано «Утверждаю» Программы общеобразовательных учреждений. История 5 –11 классы. Под редакцией Л. А. Соколова. Москва, «Просвещение», 2011г | | Программа курса «Обществознание и основы государственной службы» Е. В. Николаева, учитель истории и обществознания Московского казачьего кадетского корпуса |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Гаврилова Р. Н., Соколова В. Н., Краснощекова С. В., Виноградова Т. А., Максимова Н. В | | Посредники по наблюдению исполнения фактических действий исполнителей:... |
