Лекция первая 30 сентября 1916 года (После постановки сцены в кабинете Фауста, из первой части). Проблема Фауста

Лекция четвертая Дорнах, 2 ноября 1917 года (После постановки сцен из второй части Фауста. Мрачная галерея. Императорский дворец) Фауст и Матери Сообщения сегодняшнего вечера я хотел бы связать с теми сценами, которые мы только что видели. То, что может быть сказано в связи с этими сценами, очень хорошо включается в общий ход наших настоящих исследований. Я уже не раз говорил здесь о значительней сцене "Матерей" из второй части "Фауста". Но эта сцена такова, что к ней постоянно можно вновь и вновь возвращаться, так как по своему глубокому содержанию – независимо от её эстетической ценности в общем составе поэмы – она заключает в себе действительно некоторую высшую точку новейшей духовной жизни. Отдаваясь воздействию этой сцены, можно сразу же сказать, что она содержит в себе целый ряд намёков, которые Гёте хотел сделать. Она вынесена, с одной стороны, из непосредственных душевных переживаний Гёте, с другой – она бросает яркий свет на значительные глубокие познания, которые просто необходимо признать за Гёте, если хотя бы немного понять, что означает эта сцена, где Фауст, при помощи Мефистофеля, получает возможность опуститься в царство Матерей. Если мы примем: во внимание, что когда Фауст появляется вновь от Матерей, то астролог говорит о нём, как о "жреце", если мы примем во внимание, что сам Фауст называет теперь себя "жрецом", то мы должны видеть нечто значительное в этом превращении в жреца того, чем прежде был Фауст. Он сошёл вниз к Матерям. С ним произошло превращение. Независимо от всего остального, достаточно вспомнить, что известно об этих вещах, что в ряде лет мы могли сказать о том, как греческие поэты, говоря о Мистериях, указывают, что посвящаемый в Мистерии познаёт трёх Матерей мира: Рею, Деметру и Прозерпину . Трех Матерей, их сущность, их значение должен был в непосредственном созерцании познать тот, кто в Греции посвящался в Мистерию. Если мы отметим: особую значительность тона, каким Гёте говорит в этой сцене Матерей, и если отметим то, что он выводит в следующей сцене, то мы не можем уже сомневаться, что Фауст был действительно введён в области, в царства, которые Гёте представлял себе подобными царствам Матерей, куда вводили посвящаемого в Мистерии. Но этим уже указано, что Гёте имел здесь в виду нечто глубоко значительное. Теперь представьте себе, как только Мефистофель произносит слово "матери", Фауст вздрагивает и говорит затем важные слова: "Как странно... Матери – ты говоришь..." Введением ко всему этому служат слова Мефистофеля: "Неохотно я Великую ту тайну открываю" Следовательно, действительно дело идёт здесь о тайне, о Мистерии, о чем-то, что таким полузакрытым способом Гёте нашёл нужным сообщить миру в своём повествовании о "Фаусте". Мы должны спросить себя, и можем это сделать на основании тех рассмотрений, которые мы проводили ряд лет: что же должно произойти в этот момент, когда перед Фаустом раскроется высшая тайна,– что, собственно, должно произойти с Фаустом? В какой, собственно, мир он будет введён? Мир, куда он будет введён, куда он должен вступать – это тот мир, который граничит непосредственно с нашим физическим миром. Вы, без сомнения, помните, что именно в этих лекциях я указывал, что прохождение Порога к этому, непосредственно граничащему с нашим миру, требует величайшей осторожности по той причине, сказал я, – что между нашим миром, который мы воспринимаем чувствами и постигаем рассудком, и тем миром, из которого воздвигается наш чувственный мир, лежит, как своего рода пограничная область, та страна, где без достаточной зрелости и подготовки вступая в нее, можно очень легко впасть в обман, в иллюзию. Можно было бы сказать: твердые формы, определенные контуры, границы существуют только в том мире, который мы видим при помощи органов чувств. В мире, примыкающем непосредственно к этому нашему чувственному миру, таких твердых форм, таких определенных границ нет. Это и есть как раз то, что так трудно передать материалистическому рассудку современности: что как только мы переступаем Порог, все становится подвижным, что только мир, данный нашим чувствам, воздвигается в виде застывших форм из насквозь подвижного мира. В этот насквозь подвижный мир, который мы называем имагинативным миром, должен быть перенесён теперь Фауст. Но он должен быть перенесен в этот мир благодаря внешней причине – не постепенно, не путём тщательной медитативной работы, а внешним толчком должен он перенестись в этот мир. Мефистофель, то есть сила зла, действующая в физическом мире – эта сила должна его перенести в подвижный имагинативный мир. Но совершенно необходимо вполне уяснить себе следующее, если не хочешь предаться ошибочному пониманию в этой области. Вы знаете, что в антропософских занятиях мы ищем познаний духовного мира. На этом останавливается то, что сказано о духовнонаучном праксисе в "Как достигнуть познания высших миров?" и в других подобных же книгах; в них сообщается только о том, как можно приобрести познания духовного мира. На этом следует, естественно, остановиться, когда дело идёт о нашем времени и о необходимости в наше время сообщить миру об этих вещах. Если пойти дальше, то начинается уже область, которую нужно назвать областью действия в сверхчувственном мире. Это должно быть предоставлено, известным образом, каждому. Когда он пришёл к достоверному познанию, то действие должно быть предоставлено ему самому. Но в том, что должно разыграться между Фаустом и Мефистофелем, дело обстоит не так. Фауст действительно должен вызвать наверх умерших Париса и Елену – следовательно он должен не только созерцать в духовном мире, он должен стать, известным образом, не только посвященным, но магом, то есть должен выполнить магические действия. И здесь именно во всей манере и характере построения этой сцены у Гёте сказывается, насколько он был осведомлён о некоторых тайнах человеческой души. Должно измениться сознание Фауста, состояние его сознания. Но в то же время Фаусту должна быть дана сила действовать из сверхчувственных импульсов. Мефистофель как таковой, как ариманическая сила, противостоящая Фаусту, принадлежит к этому миру, в котором мы живем нашими чувствами, но принадлежит как сверхчувственная сущность. Ибо он не имеет власти над мирами, в которые должен быть теперь перенесён Фауст. Для него они, собственно, не существуют. Фауст должен перейти в другое состояние сознания, в то состояние сознания, которое под поверхностью нашего чувственного мира воспринимает деятельность и существо, движение и становление, которое никогда не останавливается, и из которого поднимается наш чувственный мир. И с силами, которые скрываются там внизу, должен познакомиться Фауст. "Матери" – это название не случайно при указании на вступлении в этот мир. Представьте себе связь слова "Матери" со всем растущим, со всем становлением. В Материнском элементе физически-чувственное соприкасается с тем, что не физически-чувственное. Представьте себе становление человеческого сознания, физическое становление, инкарнацию. Вы должны представить себе известный процесс, который разыгрывается благодаря взаимодействию космоса с материнским принципом до того, как произошло соединение мужского и женского существа. Физически образующийся человек подготовляется в женском существе. В настоящее время мы рассматриваем это подготовление так, что прослеживаем его только до того момента, когда происходит оплодотворение, то есть до оплодотворения. Но это совершенно недостаточное односторонне-материалистическое представление, когда думают, что только в женщине лежат все силы преобразования, которые ведут к человеческому зародышу, к физическому человеческому зародышу. Это не так. Но имеет место действие космических сферических сил. В женщине действуют силы Космоса. Человеческий зародыш есть всегда результат космических деятельностей. То, что естествознание, естественно-научный материализм называет яйцевой клеткой, только возникает известным образом на материнской почве, но на самом деле является лишь отражением, порождением, исходящим из великого мирового яйца. Итак, рассмотрим этого становящегося человека до оплодотворения и спросим себя: что хотели сказать греки, когда говорили о своих трёх матерях – Рее, Деметре, Прозерпине? В образе этих трёх матерей они представляли себе те силы, которые действуют именно из Космоса и подготовляют человеческий зародыш, но это суть силы не чувственной, а сверхчувственной части Космоса. Матери – Рея, Деметра, Прозерпина —принадлежат к сверхчувственному миру. Неудивительно, что Фауст смутно чувствует, что ему указывается на неведомое царство, когда произносится слово "Матери". Подумайте о том, что должен теперь пережить Фауст. Если бы дело шло только об имагинативных познаниях, то он мог бы быть введён просто правильным медитативным путем; но, как сказано, он должен совершить магические действия. Для этого необходимо, чтобы обыкновенный рассудок, обыкновенный интеллект, в котором человек воспринимает чувственный мир, перестал действовать. Этот интеллект начинается вместе с началом инкарнации в физическом теле и прекращается вместе с физической смертью. Поэтому этот интеллект в подобном случае должен быть подавлен, омрачен. Вот перед чем стоит, следовательно, Фауст: его обычный интеллект должен прекратить свою деятельность. Своей душой Фауст должен был быть перенесён в другие области, конечно, всё это должно было сильно повлиять на его развитие. Но и для Мефистофеля – как выглядит это с его точки зрения? Не правда-ли, оттого, что Мефистофель должен перенести Фауста в это другое состояние сознания, положение становится опасным для Фауста. Но оно становится в высшей степени неприятным и для Мефистофеля; в известном смысле оно становится опасным также и для Мефистофеля. Ибо что может получиться? Или Фауст перейдёт в другое состояние сознания, познает другие миры, из которых может получить высшие силы, и вернётся назад в полном сознании – но тогда он перерастёт власть над собой Мефистофеля, ибо он познает мир, где Мефистофелю нет места. Тогда он освободится от власти Мефистофеля. Или может случиться самое худшее: Фауст может быть помрачён в своим рассудке. Мефистофель действительно ставит себя в очень трудное положение. Но он вынужден что-то сделать, он должен дать Фаусту возможность выполнить свое обещание. Он надеется, что дело как-нибудь обойдется, потому что он не хочет ни того, ни другого. Не хочет, чтобы Фауст ушёл из-под его власти, но он не хочет также и того, чтобы Фауст был парализован. Я прошу вас обдумать все это и убедиться тогда, что в этой сцене Гёте действительно хотел сказать миру, что существует спиритуальное царство и каким образом человек может относиться к этому сверхчувственному царству. Но знание этих вещей почти совсем утрачено в пятом послеатлантическом периоде. Гёте применил в этой сцене то, что открылось ему лично в прозрениях духовного познания. Лично выступило перед душой Гёте, во время чтения Плутарха, это отношение к Матерям – Плутарх, греческий писатель, которого читал Гёте, говорит о Матерях. Особенно сильное впечатление произвела на Гёте, по-видимому, одна сцена. Римляне ведут войну с Карфагеном. Сторонник римлян Никий хочет отторгнуть от них город Энгийон. За это он должен быть выдан карфагенянам. Тогда он прикидывается безумным, бегает по улицам и кричит: "Матери, матери проследуют меня!" Таким образом, вы видите, что во времена, о которых говорит Плутарх, родство с матерями ставили в связь не с обыкновенным чувственным рассудком, а с таким состоянием человека, когда этот рассудок отсутствует. Несомненно, что прочитанное у Плутарха послужило для Гёте толчком, побуждением ввести в "Фауста" образ, идею Матерей. У Плутарха также говорится о том, что мир имеет треугольную форму. Но, разумеется, это выражение "мир имеет треугольную форму" – нельзя понимать в виде грубого пространственного материального треугольника, но пространственное есть именно только символ для вневременного, для внепространственного. Но так как мы живем в пространстве, то необходимо применять эти пространственные образы для сверхобразного, сверхпространственного и сверхвременного. Итак, в изображении Плутарха – мир является треугольником. Это – мир в целом: в центре этого мирового треугольника лежит Поле Истины. Но от этого мира, как целого, Плутарх отличает 183 мира. 183 мира – говорит он, – лежат на окружности, они движутся по кругу, в центре пребывает Поле Истины. Это покоящееся Поле Истины, – говорит он, – отделено временем от 183 миров, которые вращаются вокруг него, по 60 с каждой стороны, по одному в каждом углу треугольника. Итак, если мы возьмём эту имагинацию Плутарха, то мир мыслится трехчленным, треугольным и облачные образования вокруг – 183 волнующихся, переливающихся мира. Это есть вместе с тем имагинация Матерей. Число 183 дано Плутархом. Итак, Плутарх, который в известном смысле владел мудростью Матерей, даёт удивительное число: 183 мира. Попробуйте посчитать, сколько миров мы получим, если правильно сосчитаем вплоть до мира Плутарха. Тогда мы должны считать так: сначала все мировое Свершение как один мир – 1. Это мировое Свершение расчленяется для нас на три законченных мировых образования: Сатурн, Солнце, Луна, – как вы это знаете. Это будет – 3. Но каждый из этих миров – Сатурн, Солнце и Луну – мы расчленяем, как и наш земной мир, на эпохи: полярную, гиперборейскую, лемурийскую, атлантическую, послеатлантическую и т.д. – получается число 7. В каждой эпохе мы различаем опять-таки 7 периодов; в последнем имеем: праиндийский, древне-персидский, халдео-египетский, греко-латинский – наш современный и два последующих периода. Если мы возьмем всё это и на старом Сатурне, Солнце и Луне, то имеем миры, которые складываются таким образом: 49 + 49 + 49. Если к этому мы ещё присоединим земное развитие, которое еще не закончено, то получим: полярная эпоха – 7, гиперборейская – 7, лемурийская – 7, атлантическая – 7. Получаем – 28. Всё вместе – 179. Атлантида была уже закончена. Плутарх жил в четвёртом послеатлантическом периоде. Так что мы должны прибавить к этому ещё – 4, получим – 183. Вы видите, если мы применим наш счёт и сосчитаем правильно отдельные части и целые миры в их последовательной смене до четвёртого послеатлантического периода, когда жил Плутарх, то действительно можно сказать, что этот подсчёт даёт 183 мира. Но если, кроме того, мы возьмём нашу Землю, на которой мы продолжаем ещё развиваться, относительно которой мы не можем следовательно говорить о её завершении, и посмотрим вверх на Сатурн, Солнце, Луну – то мы имеем там Матерей, которые в греческих Мистериях только назывались в другой форме: Прозерпина, Деметра, Рея. Ибо все силы, которые имеются в Сатурне, Солнце и Луне, продолжают действовать; они действуют и в наше время. Но то, чем являются физические силы, есть всегда лишь отображение, тень спиритуального, ибо всё физическое есть всегда только образ спиритуального. Так и Луна, если вы возьмёте не её внешнее, грубое физическое тело, а те силы, те импульсы, которые в ней имеются, то своим силами она находится одновременно в Земле. Ибо сущность Луны также принадлежит к сущности Земли. И всё то, что представляет собой лунные импульсы, находится без сомнения не только на Луне, но эта сфера, сфера импульсов пронизывает Землю. Проявляются ли где-либо эти силы, связанные с Луной? Греки рассматривали эти силы как весьма таинственные, как глубоко таинственные. Все бедственные судьбы новейшего времени связаны с тем, что эти силы стали открытыми без того, чтобы был сохранён характер Мистерий. Если мы направим взгляд на эти силы – возьмем сначала только одно – перед наш будет одна из Матерей. Что же есть эта одна из Матерей? Мы можем лучше всего следующим образом приблизиться к тому, что есть эта одна из Матерей. Возьмите – чтобы иметь некоторый образ – какую-нибудь реку, скажем, Рейн. Что есть, собственно, Рейн? Кто задувается над этим, – однажды я уже упоминал здесь об этом – тот, пожалуй, не сможет сказать, вот это есть Рейн. Рейном называют реку. Но что такое реальность Рейн, когда мы подойдём к нему и вглядимся в него? Есть ли Рейн —это вода? Но в следующее мгновение она утечёт, и вместо неё будет другая; эта уйдёт и вольётся в Северное море; за ней пойдёт другая, ибо всё это непрерывно сменяется. Что же есть, собственно, Рейн? Может быть, это русло, ложе? Но этого опять-таки нельзя сказать, если бы в нём не было воды, то никто не сказал бы, что это Рейн. Значит, в сущности, когда вы произносите слово Рейн, то вы применяете его не к чему-то реально пребывающему, но к чему-то, что непрерывно меняется и в то же время, в известном отношении, пребывает. Если мы возьмем это схематически – (рисунка нет) – то – здесь Рейн, здесь текущая в нем вода, – но ведь эта вода кроме того испаряется и потом снова падает вниз. И если вы мысленно охватите взглядом все реки и увидите их, как одно целое, то вы должны представить себе, как всё это поднимается вверх в испарениях и потом снова падает вниз в виде дождя и т.д. До известной степени вода, которая течёт от истоков к устью, пополняется из одних и тех же запасов воды, то поднимающихся вверх, то падающих опять вниз, так что происходит кругооборот воды. Но только эта вода дробится на части, распространяется на всю окрестность. Разумеется, вы не можете бежать по следам каждой капли, но всю воду, принадлежащую Земле, вы сможете рассматривать как единство. Вопрос о подземной воде сюда не относится. Так обстоит дело с водой. Нечто подобное можно было бы установить также и относительно воздуха. Но это можно установить и относительно другого, схожего явления. Если мы, например, возьмём одну телеграфную станцию (Р. Штайнер рисует) и здесь вторую, то вы знаете, что связь между ними проходит только по проволоке, другая связь создаётся Землей, так как ток уходит в Землю. Здесь в Земле – проводящий ток слой. Всё в целом проходит сквозь Землю. Если вы представите себе эти два явления; кругооборот воды, которая течет и испаряется, падает снова вниз; и электричество, которое распространяется, уходя в Землю, то вы будете иметь две противоположности, два противоположных явления. Здесь я уже указываю на это. Вы можете прочесть об этом в любой популярной физике. Но это приводит нас к тому, чтобы видеть в электричестве, известным образом, отражение, подземное отражение, соответствующее тому, что происходит над Землёй в кругообороте воды. То, что действует там под Землёй как электрическая сила, это есть оставшийся лунный импульс. Это, собственно, совсем не принадлежит к Земле. Это – отставший лунный импульс, и греки так и говорили о нём. Греки, именно, знали о родстве этой распространённой по всей Земле силы с силами размножения – это родство действительно существует – с силами роста, произрастания. Это была одна из Матерей. И теперь вы можете себе представить: предчувствия всех этих великих связей предстояли перед Фаустом не только теоретически, но он должен был направиться в эту область, должен был проникнуться этими импульсами. В греческих Мистериях, во всяком случае, эта сила прежде всего возвращалась посвящаемым наряду с другими Матерями. Греки держали в мистериальной тайне всё, что связано с электричеством. Ибо упадок земного будущего – о чём я уже говорил с другой точки зрения – будет заключаться именно в том, что эти силы не останутся священными мистериальными, но выйдут наружу. Одна уже вышла наружу во время нашего пятого послеатлантического периода – электричество. Другие обнаружатся в шестом и седьмом периоде. Всё это даже в новейших, упадочных обществах (тайных) относится к вещам, о которых не хотят говорить консервативные члены данных обществ. Гёте правильно нашёл возможным, уместным сообщить о них в той форме, как он мог это сделать уже тогда. Но в то же время вы имеете здесь у Гёте одно из тех мест, где вы можете видеть, что великий поэт творит не так, как многие другие, но что здесь каждое слово запечатлено и поставлено на своём месте. Продумайте только образ Матери, связанный с электричеством. Гёте принадлежат к числу тех, кто с подлинным знанием говорит об этих вещах: "Теперь ты видишь, чем он одарён (ключ). Он верный путь почует; с ним надёжно До Матерей тебе спуститься можно". Фауст (содрогаясь): "До Матерей! И что мне в слове том? Зачем оно разит меня, как гром?" Точно его поразил электрический удар. Гёте употребляет слово "Schlag" совершенно сознательно и намеренно, не как случайное слово, как и ничто в этой сцене не случайно, когда речь идёт о соответствующих вещах. Итак, Мефистофель даёт Фаусту образ, который заранее показывает ему то, что он должен найти затем как импульсы 183 миров. Этот образ действует уже в душе Фауста; ибо Фауст прошёл до того через многое, что ставит его в близость к духовным мирам. Оттого эти вещи уже действует на него. Сегодня я хотел главным образом показать, что в этой сцене с Матерями Гёте хотел вывести нечто наиболее значительное. Но отсюда вы уже видите, из каких миров – из миров иного сознания Фауст должен вывести Елену и Париса. Оттого, что Гёте выявил нечто столь глубокое, язык этих сцен иной, чем это может показаться с первого взгляда. Ведь то, что Фауст поднимает наверх из того мира, который я вам слегка наметил, видят также и другие, которые собрались, чтобы посмотреть своего рода драму, но отчего они это видят? Наполовину это им внушено. Кто же внушает? Астролог. Поэтому он и выведен как астролог. Его слова имеют силу внушения: это ясно выражено. Эти астрологи владели силой внушения, не лучшей, конечно, имевшей ариманический характер. Что же, собственно, делает наш астролог, когда стоит перед этим двором, который предстал вам, – ну да (если я смею так сказать) – как не особенно умный; что же делает с этим двором астролог? Он внушает им то, что нужно, чтобы другие также увидели перед собой тот особенный мир, который поднимается из глубин силой измененного сознания Фауста. Припомните то, что я однажды здесь вам обрисовал, что я здесь как-то сказал: в настоящее время можно доказать, что произносимые человеком слова вызывают своё колебание в известных субстанциях. Этим я хотел сказать, что теперь уже возможно экспериментально объяснить сущность заклинательных сцен. Из благоговейного тумана соответствующих слов действительно развивается то, что для своего сознания Фауст выносит совсем из другого мира. Но для придворного общества это возникает, становится видимым благодаря тому, что астролог привносит сюда элемент внушения. Что делает он? Он вдувает в уши придворного общества, подсказывает, но: "в подсказах чёрт искусен без сравненья" – то указывается на исходящее от чёрта искусство астролога. Таково одно значение этой фразы. Другое относится непосредственно к самой сцене – чёрт сидит сам в суфлёрской будке и подсказывает. Но в действительности придворному обществу подсказывает астролог. И в том виде, как он это делает – это есть именно дьявольское искусство. И если вы правильно подойдёте к делу, то в очень многих произносимых здесь словах вы найдёте этот двойной смысл. Гёте применяет этот двойной смысл именно потому, что хочет показать нечто, что действительно происходит, но происходит все же не в том грубо материалистическом смысле, как то, что происходит в чувственно-материальном. Гёте хотел обрисовать то, что проявилось как импульс, что играет роль в новейшей истории и что действительно произошло. Гёте имел в виду не только то, что было представлено на сцене, но он полагал, в новейшую историю влились эти импульсы, что они в ней. Они действуют. Он хотел изобразить действительность. Он хотел как бы сказать: в том, что развилось в XVI веке, участвовал уже чёрт. И если вы в этом смысле серьёзно воспримете эту сцену, то будете иметь опять-таки вторую сторону дела, будете знать, что Гёте знал об участии сверхчувственных существ в исторических событиях. И в конце сцены вы имеете как раз то, на что я часто указывал: что Фауст еще не созрел, чтобы довести дело до конца, что он получил возможность вступить в другой мир не правильным путем, а благодаря силе Мефистофеля. Поэтому происходит то, что составляет конец этой сцены. Но к этим вещам я вернусь ещё завтра, чтобы продолжить наши рассмотрения. И вы видите, что как раз то, что хотел сказал Гёте, может объяснить для нас многое, что лежит именно в плане наших предыдущих рассмотрений (исследований).

Похожие:

	Требования к знаниям и умениям Для обсуждения: «Фауст» («Пролог на небесах», сцены из 1 части по выбору). Смысл жизни, назначение человека — центральная проблема...		Грандиозная финальная мистерия «Фауста» заслонила для читателей и... Почему Елена оказывается в центре замысла «Фауста»? Как ни странно, этот вопрос остается нетривиальным и сейчас, когда мы можем составить...
	Тесты по истории Казахстана, 9 класс, Восстание 1916 года Основная... Основной повод, толкнувший массы к восстанию 1916 года Набор джигитов на тыловые работы		Проблема: Почему в кабинете так много комнатных растений? Сейчас мы внимательно послушаем отчёт первой группы о проделанной работе. А все остальные ребята должны будут выполнить самост работу...
	Первая лекция Лейпциг, 2 сентября 1908 года Учебно-методический комплекс по учебной дисциплине «История отечественного государства и права» для специальности 030503 (51) – 0201...		Инструкция по выполнению работы Работа состоит из двух частей. В... При выполнении заданий первой части нужно указывать только ответы. Для получения положительной оценки требуется выполнить правильно...
	Первая лекция дорнах, 5 сентября 1924 г Полное наименование Общества в соответствии с Уставом: Закрытое акционерное общество «Морстрой»		«урок фауста» «Человек-слон» (англ. The Elephant Man) — фильм, основанный на биографии знаменитого британца XIX века Джозефа Меррика. В основе...
	Лекция I и проблема языка и сознания лекция II 31 слово и его семантическое... Монография представляет собой изложение курса лекций, про* читанных автором на факультете психологии Московского государственного...		Порядок подготовки и проведения пробных экзаменов по русскому языку и математике. Апрель 2010 г При выполнении заданий первой части нужно указывать только ответы. Для получения положительной оценки требуется выполнить правильно...
	Методическое письмо по совершенствованию преподавания алгебры с учётом... При выполнении заданий первой части нужно указывать только ответы. Для получения положительной оценки требуется выполнить правильно...		Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Я, Смирнова Анна Александровна, была назначена на должность директора школы №5 города Костромы 1 сентября 2010 года. По факту к работе...
	Рождественский курс Лекция первая Приказ Министра транспорта и коммуникаций Республики Казахстан от 19 мая 2011 года №291		Приказ №1/1 от 1 сентября 2013г «О режиме работы мбоу города Костромы... После предварительного звонка учителя и ученики готовятся к уроку в учебном кабинете
	Рассказ об этом спасении включен в занимающее три страницы изложение... Проблема авторства романа «Тихий Дон» – проблема непростая. И первый вопрос, на который необходимо ответить, – обоснованно ли утверждение,...		Лекция профессора Анны Фукс «Диагностика и лечение пульпита временных зубов» Научные, научно-практические и учебно-методические мероприятия, проведенные мгмсу в период с сентября 2010 года по май 2011 года