Морозов Александр Прокопьевич к т. н., доцент кафедры «Теплотехнических и энергетических систем»
Скачать 2.54 Mb.
|
5. Творческий коллектив научно-исследовательского института [17] Данный коллектив может быть в рамках отраслевого или ведомственного НИИ, в составе НИСа вуза и заводских лабораторий. Одним из основных условий четкого функционирования подобных организаций является создание в них психологического климата, способствующего сосредоточенности и взаимодействию и основанного на культивировании научных ценностей (а не коммерческом уклоне). Гармоничные межличностные отношения благоприятствуют творческой коллективной работе, а атмосфера неуверенности, делячества и личных столкновений мешают ей. НИИ и исследовательские лаборатории в основном служат для удовлетворения нужд соответствующих отраслей, ведомств и предприятий. Система их финансирования основана на конкретных заказах организаций, и это обязывает заниматься насущной практической деятельностью. Производственные организации заинтересованы исключительно в решении своих текущих задач, которые часто не представляют ценности в научном отношении и быстро теряют свою актуальность. Отсюда следует одна из трудностей, с которой приходится сталкиваться лабораториям: необходимость согласовывать научные интересы и стремления сотрудников с крайне прикладным характером заказов. Если существует множество самостоятельно разрабатываемых тем ("многотемье"), то практически исключается коллективная работа. При этом далеко продвинувшаяся специализация способствует своеобразному местничеству, выражающемуся в узости горизонтов, нежелании достичь какого-либо действительного взаимодействия и эгоистичном сохранении своих достижений исключительно для самих себя. Множественность тем, за которые берется лаборатория, бывает также результатом сознательных действий руководства, направленных на то, чтобы, прежде всего, расширить пределы своей власти, т.к. от количества тем зависит и число подчиненных, и престиж в организации. Характерно, что бытует обязывающая предпосылка (абсолютно ложная), будто каждая исследовательская работа должна дать непременно какой-то положительный результат. В результате критерием оценки лаборатории становится прежде всего ее организационная сила и в меньшей степени - ее трудно поддающиеся проверке фактические достижения. В расширении организационных рамок деятельности заинтересованы люди, извлекающие для себя из этого конкретные выгоды. Функционирование лаборатории как организационного подразделения i как коллектива зависит от характера ее отношений с окружением и возможных привилегий. В особенно хорошем положении оказываются те коллективы, которые имеют крупные заказы и в которых заинтересована дирекция (руководитель находится в приятельских отношениях с директором, директор пишет научную работу на тему, связанную с деятельностью лаборатории). Однако оказаться в привилегированном положении непросто, особенно если разрабатывается новаторская тема, которая лишь постепенно должна получить одобрение. Положение лаборатории вне института также имеет очень большое значение. Например, научная среда в вузах (контролирующая диссертационные советы) склонна снисходительно относиться к производственным лабораториям из-за возможного научного соперничества. В некоторых лабораториях недоброжелательно относятся к контактам своих работников с вузами, заранее упрекая научный персонал последних в практической бесплодности их работ. Конфликт между "практиками" и "теоретиками" довольно показателен для упомянутых выше отношений. Исследовательские лаборатории, оказавшись на самофинансировании, вынуждены выполнять пожелания промышленности. А выполнять эти пожелания нелегко, поскольку представители организаций не в состоянии корректно формулировать задачи и не создают надлежащих предпосылок для доведения результатов работы до вида, полностью пригодного для практического использования. Производственники зачастую не хотят или не могут надлежащим образом ознакомить научных работников с собственным опытом, с трудом усваивают выводы, вытекающие из исследований. Нередко они предпочитают применять собственные гораздо худшие решения, чем прибегать к лучшим, но чужим (немалую роль играет здесь забота о сохранении для себя денег). Внедрение в практику новинок связано с многочисленными трудностями. Предприятие нередко боится новинок, поскольку они требуют нарушения соответствующего порядка вещей и связаны с риском. Зачастую практики просто не склонны реализовать рекомендации ученых, которые, по их мнению, оторваны от жизни. В свою очередь, сами научные работники не особенно заинтересованы тратить время и усилия, чтобы проследить на месте за правильностью выполнения их рекомендаций. Нередко профессиональное честолюбие (например, на период защиты докторской диссертации) заставляет их бескорыстно делать это лишь ради достижения конечного эффекта. Для ведомственных НИИ и заводских лабораторий характерно своеобразное смешение людей, стремящихся к научной работе (увлеченная молодежь), с практиками, которые попали сюда более или менее случайно, прежде всего, из-за выгодных для них условий работы или перед пенсией. И те, и другие испытывают трудности в нахождении общего языка, причем не обходится в этих случаях без конфликтов, тем более острых, чем труднее избавиться от людей, даже совершенно непригодных к научной работе. Таких людей поддерживают те, кто чувствует в этом акте потенциальную угрозу и для себя. Как правило, это люди, прочно обосновавшиеся в организации и не имеющие особых шансов устроиться где-либо еще (из-за возраста или отсутствия нужных квалификаций). Работа в институте (лаборатории) привлекает не только потому, что открывает возможности учебы и роста, но также из-за контраста с работой на производстве, требующей больших усилий, нахождения в загрязненной атмосфере, подчиненной более строгой трудовой дисциплине, с более коротким отпуском, связанной с пребыванием в менее культурной среде. Те, для кого институт-прибежище от работы на производстве, вовсе не составляют ценности в научном отношении. Если они молоды и попали в институт без надлежащего практического стажа, у них, естественно, отсутствует необходимый опыт. Если же они постарше и фактически сбежали с производства, то институт представляет для них, прежде всего синекуру (возможность в рабочее время заниматься спортом, хобби, коммерцией, улучшать здоровье и т.д.). Напротив, чем больше организация заинтересована в удержании у себя определенного творческого работника, тем в большей мере она склонна учитывать его собственные интересы и допускать их собственную инициативу. Нередко такие работники приходят в институт со своими исследовательскими задачами, которые близко не связаны с основным направлением его развития. Эти задачи могут быть даже частью каких-то других организаций, и такое положение вещей не совпадает, конечно, с интересами института и вызывает сопротивление его работников. Но большой и неудовлетворенный спрос на компетентных специалистов (или с высокой научной квалификацией, например, докторов для повышения статуса института), особенно если они люди молодые и инициативные, способные руководить чужой работой, вынуждает институты идти на компромисс. Как правило, в отношении молодых кадров, четко настроенных на научную карьеру, старшие коллеги проявляют недружелюбие, обвиняют их повышенной меркантильности, в том, что они берутся, прежде всего, за то, что выгоднее, стремятся как можно скорее и ценою как можно меньших усилий достичь всего того, что им самим приходилось добиваться ценою длительных стараний и забот. Нередко молодые сотрудники испытывают на себе несправедливость со стороны своих старших коллег, которые заняли все влиятельные посты, делят между собой все лучшие работы, относятся к молодым, как к подчиненным им безропотным исполнителям, монополизируют привилегии. На плечи молодых ложатся разного рода тяготящие обязанности, их инициативу сильно ограничивают, их квалификацию чаще подвергают сомнению, власти не проявляют надлежащей заботы о том, чтобы "вкладывать капитал" в молодые кадры. Острие критики направлено всегда, прежде всего против не обладающих достаточной научной квалификацией практиков (т.е. не имеющих научных степеней) и которые вынуждены постоянно упрочнять свои позиции. Любой промах или неудача практика оживленно и критически комментируются. Если люди уходят из института, то главным образом потому, что в другом месте смогут больше заработать. Продвижение по службе, публикация своих работ и даже премии потеряли характер экономических стимулов. Ведь относительно быстро достигается "потолок" служебной лестницы, за публикации платят немного (а чаще не платят совсем, или даже авторам приходится самим финансировать публикации), премии (размер которых мало дифференцирован) распределяется без достаточного учета фактических трудовых затрат и фактических научных достижений. Поэтому выполнение дополнительных работ рассматривается как значительно более реальный источник заработка, который иногда является своего рода компенсацией за то, что тем самым научный работник практически отказывается от получения высших ученых степеней, так как срочные договорные работы не позволяют ему выкроить время для работы над диссертацией. Во многих организациях очень трудно добиться включения в план собственной научной работы на соискание ученой степени. Сопротивление чаще всего вызвано господствующей практически-прикладной направленностью тематики и отсутствием заинтересованности руководителей в том, чтобы их подчиненные получали ученые степени (особенно если сами начальники их не имеют). К тому же в производственных лабораториях нет установившейся традиции получения ученых степеней. Помимо мизерной добавки к зарплате, ученая степень там ничего не даст, разве что вызовет неприязнь коллег-инженеров. В результате неизбежные личные жертвы, которых требует диссертационная работа, не компенсируются достаточно ощутимыми выгодами даже в отношении престижа. В то же время надо подчеркнуть, что вузы, как правило, охотно представляют научных руководителей соискателям степеней с производства (особенно если это руководители предприятий), поскольку это обеспечивает им известный контакт с практикой. В нынешней экономической ситуации условий для систематического повышения квалификации сотрудников нет, поэтому добиваться ученых степеней возможно только собственными усилиями и в не рабочее время. Научный персонал высокого уровня - это кандидаты наук, инженеры, работают более или менее самостоятельно, причем их стремления направлены на получение ученых степеней, повышение своего жизненного уровня, достижение самостоятельности путем овладения какой-то высокоценимой специальностью и на заботу о соблюдении дистанции по отношению к остальному персоналу. Старшие по возрасту, сотрудники чувствуют порой угрозу со стороны энергичных молодых сотрудников. Ученые степени и профессиональные интересы объединяют людей, имеющих одинаковый статус. В то не время они создают дистанцию по отношению к людям, не имеющим степени или не проявляющим соответствующих интересов. Иерархия степеней имеет очень большое значение, причем она всегда совпадает с различиями в привилегиях. Чем выше продвигаются работники по лестнице ученых степеней, тем более растет эта дистанция. Там, где само руководство проявляет определенные научные стремления и заинтересовано в развитии коллективной работы, возникает климат, благоприятствующий повышению квалификации сотрудников. В тех областях, в которых успех принято измерять практическими, а не исследовательскими достижениями, там научная культура прививается слабо, что выражается в относительно слабом интересе к работе над диссертациями со стороны, как руководителей, так и подчиненных [93-101]. 6. Этические вопросы научно-технического творчества Всякое научное рассуждение, имеющее доказательную силу, должно обладать устойчивостью к критике. В обсуждении научных проблем принимают участие не только специалисты в рассматриваемой области, но и специалисты из других областей или даже вообще не ученые. При этом создается почва для неясного понимания научной сущности некоторых сложных вопросов, и поэтому появляются "специалисты", которые искажают суть дела и идут на прямой обман в научных трактованиях, рассчитанный на не информированность читателя или слушателя. Особенно ожесточенной критике может подвергаться квалификационная научная работа, причем соискатель ученой степени должен опровергнуть критику рецензентов и оппонентов по поводу неоригинальности, ошибочности, порочности и низкого уровня своей работы. Бывают случаи [102], когда из чувства зависти или стремления сохранить монополию и свою исключительность или просто из желания пустить в "свой" круг новых талантливых специалистов на защитах диссертаций организуются злонамеренные и демагогические выступления. Иногда суть дела в рекламных или иных корыстных целях неправильно толкуется, намеренно преувеличивается или даже искажается. Такая "научная" деятельность особенно опасна тем, что она рассчитана на эффект в среде неспециалистов. Потеря авторитета у научной общественности не представляется подобным людям опасной, так как это не ведет к потере должности, положения, влияния, т.е. именно того, из-за чего эти люди и стремятся "наверх". Все, что имеют такие ученые - не от действительной авторитетности, а только от их служебного положения, обеспеченного незаурядной ловкостью и обманом. Главная опасность в науке проистекает не от явных халтурщиков и безграмотных авторов. Теперь общий уровень достаточно высок, поэтому подобным людям трудно долго удержаться на поверхности, и потому они не опасны. Иное дело - ловкие псевдоученые, сумевшие получить высокие звания. Усвоив каноническую научно-техническую фразеологию и "правила игры", имея некоторый авторитет среди неспециалистов, они выступают даже с преимуществом по сравнению с действительно понимающими учеными. Привилегированное положение специалистов с учеными степенями и званиями становится притягательным стимулом для проникновения в научные учреждения карьеристов, неспособных к творческой, исследовательской работе. Есть и другая опасность - это создание дутых авторитетов, которые свои незначительные, наукообразные, неоригинальные или вообще ошибочные работы выдают (и в этом находят даже помощников) за великие достижения. Рождаются мифы и легенды о научных "открытиях" таких авторитетов. Организуются лаборатории, которые работают вхолостую, на благо таких "ведущих" личностей. Иногда в науке возникают отдельные группы, которые основываются на взаимной поддержке людей, стремящихся к получению ученых званий, степеней и "теплых" мест. Так образуются "кормушки" без какой-либо отдачи, своего рода конторы по продуцированию диссертаций. Поэтому оценка и сопоставление ученых и инженеров только в зависимости от их степеней и званий совершенно неадекватна [102]. Критиковать в науке вообще становится рискованно (особенно для молодых и "зависимых" ученых): можно потерять благоприятные условия работы (а иногда и саму работу), могут возникнуть затруднения при получении ученых степеней, званий и т.п. Как правило, критика бездейственна, поэтому большинство людей, оценивая практическую бесполезность такой критики, в лучшем случае считают ее пустой тратой времени и сил. Критика неудобна многим руководителям даже в тех случаях, когда они согласны с ней, так как, по существу, руководители должны принять соответствующие меры, но часто бывают парализованы и не желают это демонстрировать. Большой этической проблемой является проникновение в научные коллективы работников, заинтересованных, главным образом, только в расширении личного влияния, власти над другими людьми и в личном благоденствии. Такие устремления облегчаются за счет благожелательного отношения к ученым с высокими научными степенями и званиями со стороны общества. При отсутствии ясной персональной ответственности появляются соблазнительные легкие возможности сознательного или бессознательного обмана в личных или групповых интересах и целях, или дальнейшего увеличения тех привилегий, которые представляются специалистам. Наиболее доступным механизмом устранения этих явлений представляется практика квалифицированных дискуссий и конструктивной критики. Однако в научной среде укоренились представления о том, что критика по научному существу - это просто средство в борьбе, обусловленной целями личного характера. Это нельзя исключать, однако никогда нельзя упускать из виду действительную научную суть критических замечаний, которая может быть неоспоримой независимо от субъективных или объективных побуждений. Нередко наблюдается со стороны некоторых "ученых" борьба за влияние и вытекающее отсюда положение в обществе, за искусственно создаваемую славу большого ученого при отсутствии фактических достижений. Организуются культы некоторых ученых, привлекаются различные средства для искусственного преувеличения ценностей тех или иных результатов, которые представляют собой просто рядовые результаты, появляющиеся естественным образом в научных исследованиях. Появляются требования о обязательном цитировании, имеющее целью приписывать некоторым деятелям их несуществующие достижения (что диссертанты с хорошо развитым чувством самосохранения и делают). С другой стороны, такие "авторитеты", как правило, цитируют вскользь или совсем не цитируют и не упоминают истинных первооткрывателей, зачастую являющихся скромными научными работниками-тружениками, которым заявки на большие достижения "не по чину". Такими путями создается автоматически действующая система по выдвижению и поддержанию мнимых авторитетов, которые в действительности могут быть даже просто малообразованными дилетантами. Однако разоблачение таких людей с помощью публичных критических высказываний или печатных статей для их авторов чревато неприятностями. Приводятся в действие очернение, оскорбление, клевета на критикующих и апелляция к группам влиятельных и остепененных сочувствующих. Если о научном работнике говорят: "Он хороший человек, со всеми ладит, уживчивый, у него нет врагов", то к таким рекомендациям надо относиться настороженно, потому что они не являются однозначно положительными. Для ученого это скорее отрицательные черты, т.к. он не может быть терпим абсолютно ко всем. Он должен быть высокотребовательным не только к самому себе, но и к своим коллегам, причем последнее гораздо сложнее. Критика почти всегда создает остроконфликтную ситуацию, потому некоторые научные работники предпочитают только критику "с учетом субординации", т.е. сверху вниз. Жизненный опыт показывает, что тот, кто молчит - тот выигрывает, это удобно, выгодно, комфортно. С этого начинается стирание грани между созданием собственной научной биографии и деланием карьеры [76,103,104]. |
