У женщин иногда из-за экономических проблем семьи, из-за то го, что на них приходится «львиная» доля участия в воспитании детей, просто не хватает времени на занятие политикой, партийны ми делами. Более активное участие мужчин в семейных делах будет способствовать общественной активности женщины. Законодатель-101
П. В. ВОРОНА
ное закрепление квот за женщинами в органах местного самоуправ ления фактически возможно и будет способствовать гендерному равенству, но в то же время будет создавать определенную искусст венность формирования качественного состава руководящих орга нов советов, не будет отвечать электоральным симпатиям избирате лей. На выборах по мажоритарной системе в округах, где проживает свыше 55—60% женщин, как правило, побеждают кандидаты-муж чины, а если женщины, то настоящие лидеры общественного мне ния. Квоты — это своего рода вид позитивной мужской дискрими нации для исправления исторически созданных гендерных перекосов относительно публичной деятельности женщины.
Оптимально решить вопрос гендерного равенства мужчин и жен щин в органах власти можно через повышение уровня социально-экономического состояния каждой работающей семьи, что предос тавит женщине возможность освободиться от массы бытовых проб лем семьи. Мы годами разрабатывали оружие, а цивилизованные страны делали все для улучшения быта и наилучшего удовлетворе ния населения услугами. Кстати, при таких условиях и мужчины смогут больше внимания уделять воспитанию детей, а женщина будет меньше связана бытом семьи. Хотя здесь срабатывает и наш украинский менталитет: женщина — берегиня семейного очага, а мужчина обеспечивает семью материальными ресурсами. На совре менном этапе развития общества можно выделить факторы, кото рые обеспечивают мужчинам преимущества во вхождении в власт ные структуры:
определенная национально-историческая традиция мужского доминирования в органах власти;
сосредоточение собственности преимущественно в руках мужчин, отсюда и преимущества в управление экономикой;
гендерная «ограниченность» мировоззрения как мужчин, так и женщин;
определенная ограниченность политических взглядов жен ских общественных организаций и их партийная инертность;
деление сфер жизнедеятельности на мужскую «публичную» и женскую «частную».
Что касается последнего фактора, то необходимо время для об разования с целью преодоления определенных стереотипов женско го поведения и овладения навыками публичной жизни, его прави лами. Гендерное образование предусматривает изучение совокуп ности отношений женщин и мужчин в обществе. Это касается тра-102
ГЕНДЕРНЫЕ ОСОБЕННОСТИ В ФОРМИРОВАНИИ ОРГАНОВ САМОУПРАВЛЕНИЯ
диций, формальных и неформальных правил и норм, которые опре деляются местом и положением мужчин и женщин в украинском об ществе. Интеграция гендерных подходов в образовании требует:
а) введения специальных предметов и спецкурсов по гендерной
проблематике;
б) экспертизы имеющихся программ и учебников, внедрения
новых;
в) разработки соответствующих учебных программ, методиче
ских пособий, учебников для разных типов учебных заведений5.
Учебные программы гендерных исследований ориентированы на анализ социальных проблем женщин и поиск реальных путей их решения. Следует признать определенную проблему гендерных ис следований, которая объясняется доминированием патриархально сти сознания, новизной для постсоветского пространства, потребно стью концептуального и практического самоопределения в кон кретных условиях6.
Активные общественные трансформации, которые происходят в настоящее время, существенно изменяют устоявшиеся способы жизнедеятельности, общественные нормы и идеологические конст рукции, что их определяют. Эти трансформации активно осмысли ваются на разных уровнях; формируются и развиваются новые на учные направления, которые имеют целью осмыслить и выразить эти изменения7. Гендерный анализ политики в Украине свидетель ствует о том, что еще достаточно распространено патриархальное приписывание женщине таких свойств, как потребность в мужском руководстве, подчиненность мужчине, склонность к повиновению, сосредоточению на материнстве. Нам в настоящее время нужно наладить процесс целеустремленного воспитания лиц обоего пола, привитие моральных и правовых форм равенства, равноправия, взаимоуважения, учета как общего так и отличного, что свойствен но женщине и мужчине, а также формирование свободной личности с гендерным мировоззрением и навыками гендерно ориентирован ного поведения. Необходимо активизировать в обществе гендерное воспитание, которое должно лечь в основу гендерной культуры. А она должна стать важной составляющей частью системы всех по литических превращений в стране, регионах, местных общинах.
Там же. — С. 518. Там же. — С. 519. См. там же. — С. 3.
103
О ПРАВОТВОРЧЕСКОЙ ФУНКЦИИ СУДОВ
И. В. Воронцова,
Саратов, ГОУ ВПО «Саратовская государственная
академия права»
ОДИН из аргументов противников признания судебной практи ки в качестве источников российского права основан на отри цании правотворческой функции у судов. Однако этот довод также не носит безапелляционного характера, так как есть явные примеры, подтверждающие обратное.
В отношении судебной и арбитражной практики В. А. Тархов высказывается следующим образом: «Она дает возможность выра ботать единообразное понимание и применение нормативных актов. Акты органов суда и арбитража по конкретным делам обязательны, но, будучи актами конкретными, не носят общего, нормативного характера как источника права». Однако ученый отмечает, что «осо бое положение» занимают руководящие разъяснения пленумов Верховного Суда СССР и Верховного Суда РФ, Государственного арбитража СССР и Высшего Арбитражного Суда РФ. Эти акты носят общий характер, и потому содержащиеся в них правила пове дения должны признаваться нормами права. Можно спорить о том, должны ли высшие судебные и арбитражные органы издавать нор мативные акты. На наш взгляд, должны, как и любые другие цен тральные ведомственные органы, без этого обойтись невозможно. Но в любом случае нельзя отрицать тот очевидный факт, что в по становлениях высших судебных органов содержатся определенные правила поведения, обязательные для всех и представляющие со бою не только толкование, но и явное восполнение закона1.
С. В. Поленина также признает за судами правотворческие функ ции и высказывается за признание источником права2.
1 См.: Родионова О. М. Источники гражданского права России: история и совре
менность. — М., 2009. — С. 164—165.
2 См.: Поленина С. В. Законотворчество в Российской Федерации. — М., 1996. —
С. 15—16.
104
О ПРАВОТВОРЧЕСКОЙ ФУНКЦИИ СУДОВ
М. Н. Марченко в своей работе особое внимание уделяет право творческой функции Верховного Суда Российской Федерации. Дан ная функция, подчеркивает он, как одно из направлений деятельно сти Верховного Суда — высшего судебного органа страны по граж данским, уголовным, административным и иным делам, подсудным судам общей юрисдикции, обусловленное стоящими перед Судом целями и задачами, его широкими полномочиями, а также его ме стом и ролью в различных сферах жизни российского общества, не существует сама по себе в отрыве от других функций данного ин ститута3.
Далее ученый отмечает, что в реальной действительности право творческая функция существует и проявляется не иначе как в тес ной взаимосвязи и взаимодействии с такими функциями Верховно го Суда Российской Федерации, как функция правоприменения, функция нормоконтроля, функция толкования нормативных право вых и ненормативных правовых актов, функция судебного надзо ра за деятельностью судов общей юрисдикции, включая военные и специализированные федеральные суды, а также функция, свя занная с подготовкой и дачей разъяснений по вопросам судебной практики4.
Французские ученые Р. Давид, К. Жоффре-Спинози раскрывая источники российского права, очень верно подметили, что фор мально судьям не дано полномочия соперничать с законом. Совет ская традиция всегда была весьма враждебна к наделению суда ролью создателя права. Сегодня, отмечают они, ментальность иная. Конституция признает важность судебной власти, тем не менее, ничто не позволяет сказать, что суд создает право. Толкуя закон, судья может придавать ему иную направленность, он может также восполнять пробелы в праве. Определенным образом он создает тем самым право, но делает это лишь на основе текста закона, который он может толковать, но не более того5.
Это еще раз подчеркивает абсурдность отдельных ситуаций в рос сийском обществе. Правовые явления, как видится, не являются исключением. Это примерно то же самое, как и попросить мастера что-то отремонтировать, но не дать необходимых инструментов.
3 См.: Марченко М. Н. Судебное правотворчество и судейское право. — М.,
2007. — С. 418.
4 См. там же. — С. 418.
5 См.: Давид Р., Жоффре-Спинози К. Основные правовые системы современно
сти. — М., 2009. — С. 185.
14 Зак. 614
105
И. В. ВОРОНЦОВА
Так и здесь: суды должны осуществлять справедливое правосудие на основе несовершенного, некорректного, имеющего пробелы, неясно сформулированного закона. Но пусть лучше будет так, но не будет у суда возможности осуществления правотворческой функ ции. Но какими тогда могут быть решения?
В. И. Анишина отмечает, что при судейском нормотворчестве может быть нарушен основополагающий принцип российской госу дарственности — разделение властей, — может произойти присвое ние судом полномочий законодателя. С нашей точки зрения, отме чает автор, в принятии судом таких решений, которые становятся общеобязательными для различных субъектов права, нет никакого противоречия с указанным принципом, поскольку основная функ ция законодательства — нормотворчество — не передается суду и она не блокируется решением суда — законодатель вправе сам по собственной инициативе в любой момент времени принять нормы, регламентирующие спорные отношения, и он не связан судебным решением6.
На сегодняшний день всеми учеными подчеркивается особо большое значение постановлений Пленумов Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ. Так, судья Арбитражного Суда Ямало-Ненецкого автономного округа А. А. Малюшин согла шается с тем, что основной целью руководящих указаний Пленума Верховного Суда Российской Федерации является единообразная реализация судами действующего законодательства. Однако при этом указывает, что «прецедентные нормы права, возникающие на основе обобщения практического правоприменительного опыта судов и получившие авторитет обязательности, не только обо гащают и углубляют правовое содержание норм действующего законодательства, но, что не менее важно, ориентируют суды не на механическое исполнение закона, безотносительно к уровню его правового содержания, его правовой эффективности, а именно на их правовое обогащение»7. По его мнению, «усиление подобных тен денций в правоприменительной деятельности обуславливается, ко нечно, не самим по себе фактом появления и действия прецедент ных норм права, а тем, что эти нормы содержательно только и мог-
6 См.: Анишина В. И. Постановления Пленума высших судов Российской Федера
ции: правовая природа, место и роль в правовой системе // Российский судья. —
2008. — № 5. — С. 7.
7 Малюшин А. А. Проблемы прецедентного характера судебной практики в со
временных условиях // Российский судья. — 2009. — № 10. — С. 6.
106
О ПРАВОТВОРЧЕСКОЙ ФУНКЦИИ СУДОВ
ли появиться как результат отбора и обобщения правоприменитель ной практики, максимально приближенной к человеку, его интере сам, потребностям и правам»8.
По мнению автора данной работы, в условиях современности постановления Пленумов Верховного Суда и Высшего Арбитражно го Суда по значению условно можно приравнять к законам. Как по казывает практика, законы, как ни печально, грешат неконкретно стью, неясностью, пробелами. За примерами не надо далеко ходить. Так, с момента принятия в 2002 году Гражданского процессуально го кодекса Российской Федерации двадцатью двумя федеральными законами в него были внесены изменения и дополнения, был принят ряд постановлений Пленума, разъясняющих и дополняющих смысл закона, восполняющих допущенные пробелы. Один только инсти тут надзорного производства два раза на уровне федеральных зако нов претерпевал изменения, и только в связи с постановлением Пленума были устранены вопросы, которые волновали умы как правоприменителей, так и всех ученых-процессуалистов. И это по тому что только правоприменитель, зная, насколько некорректны отдельные нормы, с учетом сложившейся практики в силах устра нить отдельные трудности, связанные с применением и уяснением отдельных положений закона. Поэтому следует высказаться за пра во высших судов осуществлять правотворческие функции в преде лах их полномочий и во исполнение законов. И, конечно, постанов ления Пленумов Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ не должны противоречить законам.
Относительно противоречия законам важно также отметить, что это крайние случаи. Постановления просто так не выносятся, про цедура их принятия достаточно строгая. О сложности такой работы свидетельствует и то, что некоторые постановления Пленума Вер ховного Суда готовятся не один год. Например, проект не так давно принятого Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 июня 2008 года № 12 «О применении судами норм Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих производство в суде кассационной инстанции» был разослан судам еще в 2005 году. Текст разъяснений значительно изменился, поскольку Постановление Пленума Верховного Суда подготовлено не только на основе обобщения и обсуждения практи ки судов общей юрисдикции, но и с учетом правовых позиций, из-
Там же.
107
И. В. ВОРОНЦОВА
ложенных в постановлениях и определениях Конституционного Суда Российской Федерации и постановлениях Европейского Суда по правам человека9.
Все вышесказанное дает возможность отметить, что ошибки, ко нечно же, могут встречаться и в постановлениях высших судов, однако, как показывает практика, это исключительно редкие случаи. С учетом того, что постановления Президиума Верховного Суда принимаются с учетом решений Конституционного Суда РФ, по становлений Европейского Суда по правам человека, вряд ли можно предполагать, что такие постановления могут противоречить зако нам, и тем более это никак не может быть системой. В таких слу чаях следует, видимо, говорить о единичных случаях.
9 См.: Сычев А. И., Султанов А. Р. Решение пробелов в праве Верховным Судом Российской Федерации // Российское правосудие. — 2009. — № 1 (33). — С. 32.
108
Правовые меры обеспечения
энергетической и экологической
эффективности1
Г. В. Выпханова,
Калуга, Калужский филиал
Московского гуманитарно-экономического института
НА СОВРЕМЕННОМ этапе общественного развития, характери зующемся принятием международным сообществом и от дельными государствами мер по выходу из глобального фи нансово-экономического кризиса, преодолению его негативных последствий, актуализируется необходимость повышения энергети ческой и экологической эффективности экономики.
Для России эта задача является наиболее актуальной. В 1990-е го ды трансформировалась промышленная структура страны: заметно увеличилась роль природоемких, экологически агрессивных от раслей (добывающей, топливной, электроэнергетики, металлургии) и уменьшилась доля экологически более приемлемых производств (легкой промышленности и машиностроения). Стремительно сокра щается высокотехнологичное, трудо- и наукоемкое машинострое ние, определяющее технический прогресс, в том числе в экологиче ской сфере. Растут удельные энерго-, материало-, природоемкость производства. За 1990-е годы энергоемкость валового внутреннего продукта возросла на 20%, его водоемкость — на 22%, а удельный сброс загрязненных сточных вод — на 33%. Динамика внешнеэко номических связей имеет антиэкологичный характер. В России на чала ХХI века товарная структура внешней торговли имеет «коло ниальный» характер — вывозятся в основном сырье и топливо, а ввозятся машины, продовольствие, потребительские товары. На то вары сырьевой категории приходится около 80% всего российского экспорта. На экспорт направляется все большая часть добываемого
1 Статья подготовлена при финансовой поддержке Российского фонда фундамен тальных исследований. Номер проекта 08-06-00058.
109
Г. В. ВЫПХАНОВА
сырья (более 40% нефти, 33% газа, почти все добываемые калийные соли и апатитовые концентраты), а также продукции экологически вредных перерабатывающих отраслей — металлургии, химической промышленности2.
Согласно официальным данным, экономика России характери зуется высокой природоемкостью, особенно в энергетическом, лес ном, аграрном секторах, в которых ресурсные затраты на единицу конечной продукции в среднем в два—шесть раз превышают анало гичные затраты развитых стран3. В годы экономического кризиса высокотехнологичные и ресурсосберегающие производства либо деградировали, либо были приостановлены. Загрязняющие и при-родоемкие, еще более деградировав в кадровом и технологическом отношении, выжили. С деградацией технологически прогрессивных отраслей экономика становится не только «глупее», но и «грязнее»4.
Неэффективная структура экономики, ее сырьевая ориентация, технологическая отсталость, неразвитость обрабатывающей и пере рабатывающей промышленности, инфраструктуры, сферы распре деления воспроизводят вынужденный рост нагрузки на среду, не обоснованные потери ресурсов, дополнительное загрязнение5.
Факторы деградации природной среды, обусловленные состоя нием и спецификой финансово-экономического развития докризис ного периода. были названы в Экологической доктрине Российской Федерации, одобренной Распоряжением Правительства Российской Федерации от 31 августа 2002 года № 1225-р6. В их числе, в частно сти, преобладание ресурсодобывающих и ресурсоемких секторов в структуре экономики, что приводит к быстрому истощению при родных ресурсов и деградации природной среды; отсутствие рент ных платежей за пользование природными ресурсами; высокая доля теневой экономики в использовании природных ресурсов; низкий технологический и организационный уровень экономики, высокая степень изношенности основных фондов и др.
2 См.: Клюев Н. Н. Экологические итоги реформирования России // Экология
и жизнь. — 2002. — № 4. — С. 2—26.
3 См.: Обзор деятельности по охране окружающей среды. 1999. — С. 198—201.
4 См.: Глобализация мирового хозяйства. 2002.
5 См.: Шупенина Н. В. Экологическая политика современной России: От импера
тива к аргументам // Вестник Рос. ун-та дружбы народов. — Серия «Политология». —
2003. — № 4. — С. 43—54.
6 См.: Собрание законодательства Российской Федерации. — 2002. — № 36. —
Ст. 3510.
|
