Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах и улицах «Добрая дорога детства» 2
Скачать 0.63 Mb.
|
| диссертации предпринята попытка выявить особенности трансформаций этих моделей, рассматривая их манифестации в тексте и их взаимодействие с учетом структуры линейного пространства, исследованной нами ранее. Кроме того, проанализированы «составные» некоторых персонажей и ситуаций в литературном, автобиографическом, социальном контекстах. В принципе, каждое из отражений чужих текстов в «Докторе Живаго», может быть рассмотрено по «вертикали»: можно проследить, как многократно и многообразно использован в романе тот или иной мифологический сюжет, сказка, произведение литературы, собственная биография Пастернака или биографии других людей. Роман дает яркие иллюстрации теоретического положения, гласящего, что обращение к претексту в творчестве писателя обязательно повторяется. Многократное наложение на текст одной и той же модели и выявление ее реализаций, а также, с другой стороны, исследование изоморфизма текстов вскрывают смысловой потенциал произведения, что уже было предпринято нами как при исследовании влияния на «Доктор Живаго» моделей и мотивов русской волшебной сказки и посвященных их исследованию трудов В.Я. Проппа (в упомянутой работе), так и при анализе следов, оставленных в романе творчеством и биографическим «текстом» П.Я. Чаадаева. В идеале необходимо было бы составить исчерпывающий «каталог» всех манифестаций в «Докторе Живаго» той или иной использованной писателем модели, но получившаяся огромная работа была бы тогда аналитическим и принципиально неполноценным двойником романа – таким же, как и другие подобные двойники, стремящиеся исчерпать это произведение каждый в своей сфере. Данное исследование – шаг на пути к комплексному рассмотрению произведения с учетом многих вступающих в работу культурных моделей. Именно множественностью источников обусловлена фрагментарность и калейдоскопичность «Доктора Живаго» и его многомерность и многоголосость. Связанная с этим нелинейность компенсируется жесткостью линейного построения, в котором субтексты разных видов образуют группы, связанные отношениями параллелизма и контраста. Эти отношения обеспечивают дополнительные возможности перекличек и переходов от одного элемента текста к другому, связанному с ним пучком смыслов. Переклички поддерживаются и внутренним динамизмом повествования. Регулярность вступления в работу субтекстов обусловливает сюжетику, которая подчиняется аналитическому подходу писателя к компоновке повествования. За композиционное же размещение субтекстов ответственна не только «эстетика», но и идейное задание, которое выполняет специфика выстройки романа. С учетом предварительно проанализированной композиционной структуры романа, позволяющей видеть его как систему параллелизмов и определять регулярность присутствия трансформируемых интертекстов, так сказать, на макроуровне, способ анализа следов чужих текстов в произведении используется в двух разновидностях: 1) их поиск в пространстве самого «Доктора Живаго», предполагающий проекцию романа на чужой текст, и здесь ключом служит понимание специфики линейной структуры «Доктора Живаго», параллелизмы которой позволяют опознать чужое слово в его любой трансформации, и 2) наложение претекста на роман, дающее возможность увидеть именно те участки текста, которые вступают в интертекстуальные отношения с чужим словом. Такие подходы позволяют избежать произвольности и одноразовости прочтений и уйти от «чтения как сугубо принудительной процедуры, когда интертекст становится формой террора», когда интертекст, по мысли М. Риффатерра – «это уже не то, что я свободно могу воспринимать, а то, что я обязан выискивать». Особенно таким «террором» грешат большие претексты. Выступающие в таком качестве романы входят в отношение когерентности с «Доктором Живаго», и потому мало кто берется за выявление максимума связей крупных произведений. Предпринимая такую попытку, мы руководствовались принципом, что наилучшая интерпретация – это та, что открывает путь новым толкованиям, а максимум выявленных связей увеличивает возможности толкований. Объектом исследования является роман Б.Л. Пастернака «Доктор Живаго» как центральное и самое сложное произведение писателя, представляющее собой интертекстуальный палимпсест, созданный в контексте и с учетом литературы Серебряного века и явившийся итогом творческого пути. Кроме всего корпуса текстов Пастернака, включая переписку, к исследованию привлекаются также произведения и факты биографий И.Ф. Анненского, А.А. Ахматовой, А. Белого, Вяч. Ив. Иванова, В.В. Маяковского, П.А. Флоренского, М.И. Цветаевой и др., отдельные тексты зарубежной литературы и мемуарные свидетельства. Предмет исследования – проблема полигенетичности художественного мира Пастернака, обусловленная использованием в «Докторе Живаго» мотивов и творческих установок, являющихся общими для литературы Серебряного века. Полигенетичность как явление художественного осмысления Пастернаком творческой практики художников-предшественников и современников выявляется благодаря анализу интертекстуальных связей романа с кругом текстов вышеназванных и других авторов и специфики инверсирования культурного материала, а также влияний, оказанных на формирование образов героев биографиями писателей. Цель диссертации состоит в изучении генезиса художественной ткани романа «Доктор Живаго», выявлении особенностей скрытой полемики Пастернака с текстами и их авторами и порождаемых при этом смыслов. Поставленная цель предполагает решение следующих задач: 1. Проанализировать особенности типологической близости «Доктора Живаго» с литературой Серебряного века: – рассмотреть роман как явление «конца литературы», произведение, «преодолевающее» литературу и подытоживающее эпоху; исследовать литературный, исторический, идеологический, биографический фоны текста; – исследовать установки Пастернака на устную речь, эпистолярность, интимизацию и обращенность к специфическому читателю, обусловленные как философско-эстетическими принципами литературы Серебряного века, так и внутренней эволюцией писателя; – охарактеризовать жанровые признаки романа и ориентацию на традицию, осуществляемую как этический выбор; выявить специфику протагониста. 2. Определить проявленные в романе тенденции художественного моделирования: – проанализировать элементы писательской стратегии Пастернака, обусловливающие поэтику таинственного; – исследовать особенности «символического реализма» (Г.П. Струве) Пастернака: его отталкивание от футуризма, реабилитацию символизма и тяготение к реализму; – выявить специфику инверсирования претекстов, в частности, особенности их профанизации, а также внутритекстовые связи, обусловливающие циклическое инверсированное воспроизведение тем и мотивов; – исследовать особенности реинтерпретации Пастернаком претекстов за счет оперирования с посттекстами. 3. Вскрыть отразившиеся в «Докторе Живаго» влияния некоторых произведений 1900–1930-х годов, которые еще не становились предметом рассмотрения в пастернаковедении, при этом с максимально возможной полнотой выявляя участвующие в работе другие претексты: – рассмотреть композиционное значение и генезис мотивов дома, бала и выстрела; – проанализировать генезис персонажей и мотивов основных локусов: мелюзеевского, московского, уральского (варыкинского); – исследовать интертексты, присутствие которых в мелюзеевском локусе определяет особенности реакции Пастернака на произведения современников (в основном – футуристов) и предшественников; – на примере варыкинского локуса определить следы влияния некоторых произведений Вяч. Ив. Иванова и И.Ф. Анненского, а также черт этих поэтов, послуживших прототипическими при создании образов героев «Доктора Живаго». Теоретическую и методологическую основу диссертации составляют труды отечественных и западных ученых, занимавшихся проблемами полигенетичности текста, теории интертекстуальности, теории романа, аспектами творчества Пастернака и его биографией: В.В. Абашева, В.С. Баевского, К. Дж. Барнса, Р. Барта, М.М. Бахтина, Д.М. Бетеа, П.А. Бодина, Э. Вильсона, С. Витт, Б.М. Гаспарова, М.Л. Гаспарова, Л.Е. Герасимовой, Г. Гиффорда, Л.Л. Горелик, А.К. Жолковского, Вяч. Вс. Иванова, Н. Корнвелла, С.А. Куликовой, А.В. Лаврова, А. Ливингстон, М.Ю. Лотмана, Ю.М. Лотмана, И. Мазинг-Делич, Г. де Маллака, Г.В. Обатнина, М. Окутюрье, Е.Б. Пастернака, Е.В. Пастернак, В.Я. Проппа, Ж. де Пруайар, О. Раевской-Хьюз, П. Рикёра, О. Ронена, М.Ф. Роуланд, П. Роуланда, К.М. Поливанова, И.П. Смирнова, И.А. Сухановой, Е. Фарыно, Н.А. Фатеевой, Л.С. Флейшмана, В.С. Франка, К. Эванс-Ромейн, А.М. Эткинда, А. Юнггрен, Р.О. Якобсона и др. В исследовании использованы герменевтико-интерпретационный, структурно-семиотический, интертекстуальный, историко-функциональный, сравнительно-типологический и биографический методы, а также методика мотивного анализа. При рассмотрении художественной практики Пастернака учитывались не только идейно-эстетические и социально-политические факторы, воздействовавшие на формирование и эволюцию художественного мира писателя, но и факты его биографии. Правомерность применения к «Доктору Живаго» интертекстуального анализа, вскрывающего связи романа с широким кругом литературных, критических, политических и др. текстов, произведений музыки и живописи, обусловлена тем, что во «вторичной культуре» постмодернизма «отдельное произведение […] может быть истолковано только в его интертекстуальных связях, то есть как итог совместной работы разных текстов» (И.П. Смирнов). Основные положения, выносимые на защиту: 1. Роман «Доктор Живаго» представляет собой жанровую модель на поздней стадии эволюции модернизма. Реставрация традиционной жанровой формы происходит после периода «конца литературы», разрушения сюжетности в жанре романа и работы в параметрах бессюжетной прозы. Вместе с тем реанимированный роман впитывает как достижения последней, так и многочисленные «прививки» разнообразных культурных систем, становясь произведением, подытоживающим эпоху. 2. Несмотря на «воинствующую креативность» (И.П. Смирнов) Пастернака, его роман (и шире – все творчество) обнаруживает органическую связь с предшествующими литературными течениями: реализмом, символизмом, футуризмом и представляет собой синтезирующее произведение, вступающее с ними в отношения притяжения-отталкивания. 3. Конструктивно важные мотивы воспроизводятся в своих вариантах в зависимости от развертывания линейной структуры повествования и являются общими для романов Серебряного века. Ключевыми являются мотив отправки героя на ‘Восток’ (на испытания) и возвращения в свой Дом. Если романы XIX века («Евгений Онегин», «Преступление и наказание», «Братья Карамазовы» и др.) завершались отправкой на ‘Восток’ (в широком смысле), то романы XX-го, в частности «Доктор Живаго», воспроизводили (часто в свернутом виде) движение героя к отправке, но основной упор их авторами делался на испытаниях, которым подвергались герои на ‘Востоке’, и на возвращении домой, в ‘Центр’. «Доктор Живаго» представляет собой роман, не только вобравший в себя модель романов XIX века, но и алгоритмически воспроизводящий ее трижды: отправка Юрия Живаго на Первую мировую войну (на ‘Запад’); на Урал и гражданскую войну (на ‘Восток’); смерть доктора, свидетельством «возвращения» в ‘Центр’ (в Москву) при этом служат «Стихотворения Юрия Живаго». 4. Эволюция протагониста зависит от одновременного кодирования текста литературными, сказочными, мифологическими претекстами, доминирование которых на фоне других по мере продвижения повествования в будущее ориентировано на все большую архаику. 5. В генерировании импликативных смыслов произведения участвуют не только литературные тексты, но и биографии писателей – предшественников и современников Пастернака. Степень апологетизации и/или отторжения Пастернака от текстов и биографий последних зависит от меры профанирования ими таинственного, обусловливающего принципы поэтики Пастернака. 6. Разворачивание в тексте той или иной «чужой» структуры происходит амбивалентно – не только в апологетических, но и в дезавуирующих целях, что производится за счет инверсирования. Претексты участвуют в движении повествования и генерировании смыслов в соответствии с алгоритмами линейной структуры текста, всякий раз подвергаясь различному инверсированию. Последнее представляет собой важнейший прием скрытой полемики Пастернака с источником или его апологетизации. 7. Для полноценного научного осмысления жанровой формы и генезиса «Доктора Живаго» необходимо перенести центр внимания исследований произведения на его структуру и интертекстуальные связи, что позволит видеть генезис текста и порождение смыслов, происходящее за счет столкновений на его пространстве внетекстовых структур. Научная новизна работы состоит в том, что в ней впервые: 1. Произведен комплексный анализ романа «Доктор Живаго» как со стороны его типологических связей с русской литературой Серебряного века, так и в плане влияний целого круга авторов и их произведений. Исследованы факторы, определившие эволюцию индивидуально-творческой системы писателя и русской литературы данного периода, важнейшим из которых является установка на создание произведения, подытоживающего эпоху как со стороны тематической, так и со стороны операциональной. 2. Особенностью настоящего исследования является то, что генезис романа вскрывается с помощью такой системообразующей категории художественного дискурса постмодернизма как интертекстуальность. Благодаря этому стало возможным как выявление максимально прочитываемого числа источников (в том числе и интратекстуальных связей с произведениями самого Пастернака), участвующих наряду со специально исследуемыми в построении художественной ткани произведения, так и анализ результатов их взаимодействий на пространстве текста и роли в организации повествования. 3. Выявлен механизм инверсирования претекстов, что в контексте поэтики таинственного Пастернака позволяет им оставаться неузнанными и служит своего рода средством культурной мимикрии в условиях советской литературы и идеологического прессинга 1950-х годов. 4. Предложен подробный анализ отражений в тексте «Доктора Живаго» отдельных произведений и фактов биографий таких авторов как И.Ф. Анненский, А.А. Ахматова, Вяч. Ив. Иванов, В.В. Маяковский, М.И. Цветаева, П.А. Флоренский и др. Конкретные случаи данных влияний по большей части еще не попадали в сферу внимания исследователей. Почти не рассматривались и результаты столкновений на определенных участках и в деталях романа нескольких претекстов. 5. Феномен «Доктора Живаго» исследован с учетом результатов, полученных как отечественным, так и зарубежным пастернаковедением. Сделанные в диссертации наблюдения и выводы вносят определенный вклад в разработку проблем типологии русской литературы Серебряного века и генезиса поздней прозы Пастернака, расширяют круг источников романа, позволяют оценить значимость для писателя того или иного явления культуры и определить его отношение к ним. Теоретическая значимость диссертации заключается в выдвижении новой модели интерпретации крупного произведения русской литературы XX века. Эта модель предполагает рассмотрение текста в системе герменевтического круга, регрессивно-прогрессивного метода П. Рикёра и с применением метода интертекстуального анализа. «Доктор Живаго» исследуется как в отношении аспектов поэтики, так и в плане интертекстуальных влияний, определивших функционирование его структур и порождение смыслов. В диссертации предложено рассмотрение полигенетичности «Доктора Живаго» как синхронной работы структурно разнородных рядов, скрыто подключающих смысловые комплексы чужих текстов (и актуализирующих память культуры) и явно – гетерогенные темы и мотивы. При этом значимым является как то, что претексты подвергаются инверсированию, так и то, что анализ их проявленности позволяет определять значимое отсутствие в тексте структур, не менее важных для формирования семантики произведения. С учетом алгоритмов, определяющих динамику внутренних структур романа и свойственных и другим романам Серебряного века, такой анализ позволяет не только с оптимальной полнотой демонстрировать картину источников «Доктора Живаго», но и определять его скрытые смысловые интенции. Аналогичный подход к другим романам упомянутого периода может быть весьма продуктивным. Исследование художественной прозы Пастернака позволяет углубить представление о многомерности дискурса литературы модернизма и расширить диапазон подходов к ней. Результаты работы могут применяться при исследовании культурно-семиотических механизмов, работающих в русской литературе Серебряного века, закономерностей литературного процесса, выявления особенностей динамики и смены литературных течений. |
