Ученые записки. Выпуск Сборник научных трудов Западно-Сибирского филиала Российской академии правосудия (г. Томск). Изд-во: цнти, Томск, 2010 388 С
Скачать 5.61 Mb.
|
Допустима ли активность суда в состязательном судебном следствии по уголовно-процессуальному кодексу РФ? В последовательной реализации принципа состязательности заключается главное и существенное отличие процессуального порядка судебного следствия по ныне действующему Уголовно-процессуальному кодексу РФ 2001г.[1] от порядка судебного разбирательства, предусматривавшегося в ранее действовавшем Уголовно-процессуальном кодексе РСФСР 1960г.[2]. В связи с этим, в отечественной юридической литературе высказан широкий спектр мнений по вопросу о допустимости активности суда в закрепленных современным уголовно-процессуальным законом состязательных условиях судебного следствия. К одному полюсу мнений примыкают позиции авторов, согласно которым, почти тотально пассивный при исследовании доказательств суд – есть обязательный атрибут состязательного процесса [3. С.167-179; 4. С.98-102; 5. С.5-8; 6. С.2-4]. Позиции данных авторов, по сути, соответствуют концепции так называемой «чистой состязательности», в качестве примера практической реализации каковой выступает классическая состязательность уголовного процесса англо-саксонского типа. Суд при таком понимании состязательности проявляет активность в предотвращении и пресечении нарушений процессуального порядка исследования доказательств состязающимися сторонами, а также в оказании помощи сторонам в собирании доказательств, удовлетворяя их соответствующие ходатайства (об истребовании документов и т.п.). Активность же суда при исследовании доказательств непосредственно в ходе основных судебно-следственных действий (прежде всего, допросов), как исключение из общего правила, допускается лишь после исчерпания активности сторон, но и в этом случае не приветствуется. Суд разрешает дело только на основании собранных сторонами доказательств и в зависимости от того, как они представят и исследуют свои доказательства в судебном следствии в присутствии пассивно наблюдающего за этим суда. Авторы, отстаивающие такие крайние позиции, однозначно отвергают постановку перед судом цели установления объективной истины по уголовному делу. В обоснование приводятся суждения о том, что такая цель является атрибутом «розыскного, с репрессивной направленностью, типа уголовного процесса», в котором ставится задача достижения этой цели «любыми средствами», включая возможность нарушения уголовно-процессуальной формы, в том числе прав участников процесса [5. С.5], а стремление к этой цели суда приравнивает его к субъектам уголовного преследования [4. С.101; 7. С.96; 8. С.18]. Обычно критике с их стороны подвергается и положение статьи 20 ранее действовавшего Уголовно-процессуального кодекса РСФСР 1960г. (далее - УПК РСФСР), как подразумевающее обязанность суда действовать активно в достижении объективной истины [4. С.99; 5. С.5]. Обращаясь к критическому осмыслению указанных мнений, следует отметить, прежде всего, что статья 20 УПК РСФСР прямо и буквально не обязывая суд устанавливать объективную истину, предусматривала его обязанность «принять все предусмотренные законом меры для всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела». Думается, такая обязанность была, остается и должна быть у суда в любом типе процесса и должна неотъемлемо включаться в содержание функции разрешения уголовного дела, возлагаемой на суд в состязательном процессе. Непризнание же за судом этой обязанности означает, что суд вправе исследовать обстоятельства дела «неполно», «необъективно», «не всесторонне», т.е. частично, субъективно (пристрастно), односторонне (в пользу одной из сторон). Полагаю также нормальным и адекватным как интересам общества и государства, так и правам и интересам личности, и стремление суда к установлению объективной истины по уголовному делу, соответствующее естественному желанию выяснить «как все происходило на самом деле, в действительности». Разумеется, не «любыми средствами» следует реализовывать это стремление, но такой подход при его реализации не позволяется положениями современного отечественного законодательства. Не позволялось это и положениями ранее действовавшего законодательства, пусть даже закрепляющего в основном розыскные начала процесса, во всяком случае, при буквальном и, думается, правильном толковании этих положений, в том числе ст. 20 УПК РСФСР. При этом, суд должен стремиться установить истину не только «для себя», но и «для других людей», т.е. доказать обществу («во вне») истинность своих выводов об устанавливаемых фактах. Его выводы и для себя, и для общества («во вне») должны быть основаны на надлежащих уголовно-процессуальных доказательствах. Эти выводы суда должны быть доказанными, достоверными («достойными веры») в соответствии со сложившимся в обществе в конкретную историческую эпоху пониманием относительно того, какие знания в определенных ситуациях, при определенной доказательственной базе следует считать достоверными и соответственно признавать «объективно» истинными. Такой достоверности выводов суда должно соответствовать его внутреннее убеждение (при отсутствии неустранимых разумных сомнений) в реальном существовании устанавливаемых им фактов [9. С.18-20; 10. С.29-32]. Следует отметить, что точных критериев определения соответствия достоверных выводов суда о фактах объективной истине, т.е. критериев, позволяющих однозначно свидетельствовать о достижении объективной истины судом в уголовном процессе, не существует [11. С.88-94]. В период действия УПК РСФСР необходимым условием признания выводов суда об обстоятельствах дела объективной истиной понималось исполнение обязанности суда всесторонне, полно и объективно эти обстоятельства исследовать. Действительно, именно такое по качеству исследование создает максимальные возможности достижения такой истины, во всяком случае, предельно приближает к этому, позволяя считать выводы суда об обстоятельствах дела достоверными (в изложенном выше понимании). В современном отечественном уголовном процессе судом также должны и могут в большинстве случаев осуществляться всестороннее, полное и объективное исследование обстоятельств дела и достигаться достоверные (в изложенном выше понимании) выводы об этих обстоятельствах. Исключение составляют случаи, когда решение по делу может быть обусловлено прямо предусмотренным законом, например, Главами 40 и 40.1, ст. 25 Уголовно-процессуального кодекса РФ (далее - УПК РФ), соглашением сторон, т.е. основано на так называемой конвенциальной [3. С.21-22] истине. В опровержение приведенных позиций о необходимости обеспечения почти тотальной пассивности суда при исследовании доказательств также достаточно аргументированным следует признать вывод о том, что связанность суда лишь доводами сторон посягает на его независимость, ограничивает свободу оценки доказательств по внутреннему убеждению [12. С.26-28]. Вообще же суд в уголовном процессе, где решаются судьбы людей и отстаиваются важнейшие государственные и общественные интересы, вряд ли будет правильным приравнивать к арбитру в спортивной игре (как, по сути, это понимается в концепции «чистой состязательности»), безразличному к исходу этой игры. К противоположному полюсу мнений примыкают позиции авторов, выступающих за необходимость активного участия суда в исследовании обстоятельств дела [13. С.67-74; 14. С.23-30; 15. С.52-53; 16. С.36-39]. Данные авторы выступают за безусловное признание установления объективной истины в качестве цели уголовного процесса и, рассматривая суд в качестве субъекта, у которого достижение этой цели является основной обязанностью, считают всякие ограничения активности суда в исследовании обстоятельств дела препятствием на пути отыскания такой истины. Как правило, этими авторами в качестве такого ограничения рассматривается и критикуется принцип состязательности, во всяком случае, в той его форме, в которой он реализован в действующем УПК РФ [13. С.69; 14. С.24-30; 15. С.52; 16. С.36-39]. В отношении этих крайних позиций также считаю возможным изложить ряд критических суждений. Положительное значение реализации принципа состязательности в уголовном судопроизводстве, в том числе, в той форме, в которой он представлен в действующем УПК РФ, особенно соответствующих этому принципу норм, закрепляющих порядок судебного следствия, заключается, в первую очередь, в следующем. Во-первых, каждому из заинтересованных в исходе дела участников процесса, выступающих в качестве сторон обвинения и защиты, обеспечиваются реальные возможности выражать и отстаивать свои интересы путем заявления и обоснования соответствующих позиций как по делу в целом, так и по его отдельным обстоятельствам, опровержения противоречащих им позиций других участников. Во-вторых, создается дополнительное познавательное средство (метод, прием, способ) достижения объективной истины по делу или достоверных выводов суда об обстоятельствах этого дела, что, как отмечалось выше, более точно. Возможность рассмотрения состязательности в качестве средства (метода, приема, способа) достижения объективной истины и до, и после вступления в силу УПК РФ отмечалась исследователями [17. С.10; 18. С.47-48; 19. С.144; 20. С.184; 21. С.10]. Обеспечивается отмеченный положительный эффект принципа состязательности тем, что появляется серьезный стимул для участников процесса, выступающих в качестве сторон обвинения и защиты, к активному собиранию и представлению доказательств в обоснование своих позиций. Вследствие чего создаются возможности освобождения суда от несвойственной и опасной для него, в связи с причинами организационного и психологического характера, деятельности. В первую очередь, от деятельности по первичному собиранию доказательств о новых обстоятельствах (а не с целью проверки уже собранных доказательств), особенно вне судебного заседания, поскольку суд по исходной природе своей организации приспособлен главным образом для деятельности по проверке доказательств, а не их поиску. В УПК РФ закреплены такие соответствующие принципу состязательности положения, как изложение обвинения (а потому и его выдвижение подсудимому) обвинителем, определение порядка исследования доказательств представляющими их сторонами, право суда задавать вопросы допрашиваемым лицам лишь после осуществления их допроса сторонами. Эти положения, отсутствовавшие в ранее действовавшем УПК РСФСР, где перечисленные действия неограниченно, в силу розыскных начал процесса, осуществлялись судом, призваны предотвратить угрозу подмены активностью суда активности заинтересованных участников процесса, и соответственно, нарушения их прав и законных интересов. Но особенно важны эти положения для предотвращения одностороннего, необъективного, а в известной мере и неполного исследования обстоятельств дела судом. Так, при отсутствии отмеченных состязательных положений закона активность суда будет выражаться (как это и было в период действия УПК РСФСР) в инициативном планировании всего судебного следствия, оглашении обвинительного заключения, определении порядка исследования всех доказательств, задавании вопросов допрашиваемым лицам первым, собирании дополнительных доказательств. Все это суд будет вправе делать еще до того, как участники процесса, прежде всего, профессиональные участники, проявят активность путем заявления своих позиций и представления соответствующих доказательств. При подобной своей неограниченной активности еще до исследования всех возможных доказательств по делу суд легко может преждевременно «увлечься» лишь одной версией исследуемого события и в дальнейшем в силу психологических закономерностей (в частности, влияния неосознаваемых психических явлений) будет без должных оснований придерживаться её и игнорировать другие версии (особенно контрверсии). Как правило, такими преждевременно «увлекающими» версиями будут выступать версии обвинения, поскольку они лучше сформулированы в обвинительных заключениях и, «на первый взгляд», всегда лучше обоснованы в материалах поступивших в суд уголовных дел. Конечно, опасность чрезмерного «увлечения» какой-либо одной версией с необоснованным (часто неосознанно) игнорированием противоречащих ей версий для суда существует и в случае проявления им соответствующей принципу состязательности активности в исследовании материалов дела уже после проявления (и даже исчерпания) своей активности сторонами обвинения и защиты. В этом случае суд проявляет так называемую субсидиарную (дополнительную) активность по отношению к активности сторон [21. С.18; 22. С.502]. Думается, важной гарантией предотвращения отмеченной опасности в данном случае является то, что изначально не суд выдвигает и обосновывает разнообразные версии относительно исследуемого события, а это делают несколько субъектов познания, как стороны обвинения, так и стороны защиты, приводя максимум аргументов (доказательств) в пользу своих версий. Один же субъект познания, даже если это суд, по психологическим причинам неспособен искать и приводить максимум аргументов одновременно в пользу нескольких версий, как правило, взаимно противоречащих и исключающих друг друга. Осуществляя субсидиарную активность, т.е. приступая к активному исследованию обстоятельств дела уже после приведения и обоснования сторонами своих позиций как по значению отдельных доказательств (например, задавая вопросы свидетелю после вопросов сторон), так и по делу в целом (например, по собственной инициативе назначая экспертизу при неясности из доказательств сторон отдельных обстоятельств дела), суд уже имеет перед собой сформулированные и в той или иной степени аргументированные версии исследуемого события. Уже имеющееся обоснование каждой из версий ставит барьер (имеющий и психологическую подоплеку) на пути «увлечения» суда одной версией с необоснованным (и неосознанным) игнорированием других версий. Ведь эти другие версии так же, как и наиболее «привлекательная» первая версия, уже в известной мере аргументированы, и проигнорировать (тем более, неосознанно) их нельзя, можно только обоснованно опровергнуть, а это уже адекватно стремлению к достижению объективной истины, а точнее обеспечению достоверных выводов об обстоятельствах дела. В целом, характерное для состязательного процесса ограничение активности суда (кроме случаев реагирования на допущенные сторонами нарушения закона) на период заявления и обоснования сторонами своих позиций обеспечивает направленность исследовательской деятельности суда изначально именно на проверку доказательств, уже представленных сторонами. В связи с приведенными рассуждениями уместно вспомнить адекватно отражающее значение принципа состязательности изречение древних: «в споре рождается истина». Игнорировать отмеченные способствующие достижению объективной истины, а точнее достоверных выводов суда об обстоятельствах дела, свойства состязательного построения судебного следствия вряд ли будет разумно. Таким образом, активность суда в исследовании материалов дела не должна мешать сторонам выдвигать и аргументировать свои версии относительно исследуемого события, заявляя и обосновывая позиции по делу в целом и его частным моментам, а тем более подменять активность сторон. В то же время, разумным и адекватным цели обеспечения достоверности выводов суда об обстоятельствах дела (понимаемой как «объективная истина») будет допущение последующей (субсидиарной) активности суда в исследовании обстоятельств дела. При этом полагаем возможным разрешение суду в ходе такой активности инициативно собирать дополнительные доказательства. Думается, для субсидиарной активности суда преувеличены опасения некоторых авторов о том, что суд, собирая дополнительные доказательства по собственной инициативе, рискует утратить объективность и начать выполнять деятельность одной из сторон. Суждения о том, что доказательства «нейтральными не бывают», «по своей природе могут быть либо обвинительными, либо оправдательными, и суд, собирая их по своей инициативе, так или иначе автоматически становится на ту или иную сторону», впадает в «обвинительный» или «оправдательный» уклон [23. С.16; 21. С.24,136; 20. С.183-184; 24. С.41,48], не совсем верны. Во-первых, не все доказательства изначально можно рассматривать как обвинительные и оправдательные. Такое деление весьма условно. Так, еще в советский период времени точно было замечено, что многие доказательства, особенно вначале производства по уголовному делу, выступают как нейтральные (например, доказательства времени и места совершения преступления) по отношении к доказыванию виновности обвиняемого и их нельзя отнести к обвинительным или оправдательным [25. С.372-373]. Лишь в последующем многие из этих доказательств могут интерпретироваться (это уже интерес сторон процесса) как обвинительные или оправдательные. Во-вторых, при осуществлении субсидиарной активности суд, по общему правилу, связан не целью доказывания обвинительного или оправдательного тезиса, а целью проверки уже представленных сторонами доказательств и соответствующих выдвинутых ими версий. Собирание же новых (дополнительных) доказательств - бесспорно допустимый и весьма эффективный способ проверки уже имеющихся доказательств, закрепленный в законе (ст. 87 УПК РФ). Реальная угроза утраты судом объективности и беспристрастности возникает лишь в случае, если целью субсидиарной активности суда по собиранию доказательств, становится восполнение пробелов в доказательственной деятельности (и материале) сторон, чаще всего в связи с ненадлежащим исполнением стороной своих обязанностей. Проблемы поиска вариантов устранения таких пробелов при сохранении объективности и беспристрастности суда выходят за рамки настоящей статьи, но интересные и с приведением аргументов предложения по их решению в литературе уже имеются [20. С.186-187; 24. С.90-109; 21. С.154-167]. В целом отстаивание крайних позиций по поставленному в названии настоящей статьи вопросу, т.е. как о необходимости сведения роли суда к пассивному наблюдению за исследованием доказательств сторонами, так и о допущении неограниченной активности суда в исследовании доказательств, нельзя признать целесообразным ни с теоретической, ни с практической точек зрения, что следует из приведенных выше критических суждений. Конструктивными представляются позиции тех авторов, которые, не отрицая стремления суда к достоверности своих выводов об обстоятельствах уголовного дела (понимаемых обычно как «объективная истина») и осознавая важность состязательности как средства (метода, приема, способа) познавательной деятельности на пути к этому, пытаются определить оптимальные пределы активности суда в исследовании доказательств. |
Похожие:
 | Ученые записки. Выпуск Сборник научных трудов Западно-Сибирского... Охватывает их целостности со всеми сложностями, взаимосвязями, противоречиями |  | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Ученые записки. Выпуск Сборник научных трудов Западно-Сибирского филиала Российской академии правосудия (г. Томск). Изд-во: цнти,... |
| Учебно-методический комплекс для студентов очной и заочной формы... Болтанова Е. С. – к ю н., доцент кафедры гражданско-правовых дисциплин Западно-Сибирского филиала Российской академии правосудия | | Учебно-методический комплекс для студентов очной и заочной форм обучения... Оглезнев В. В. – кандидат философских наук, старший преподаватель кафедры общетеоретических правовых дисциплин Западно-Сибирского... |
| Избирательное право и избирательный процесс Сычева Ю. В. – соискатель кафедры общетеоретических правовых дисциплин Западно-Сибирского филиала Российской академии правосудия | | Судебная защита местного самоуправления Сычева Ю. В. – соискатель кафедры общетеоретических правовых дисциплин Западно-Сибирского филиала Российской академии правосудия |
| Д. Б. Лаптев история адвокатуры Лаптев Д. Б., преподаватель кафедры уголовно-правовых дисциплин Западно-Сибирского филиала Российской академии правосудия | | Методические рекомендации по организации работы, вопросы для подготовки к зачету С. В. Ведяшкин, кандидат юридических наук, доцент Западно-Сибирского филиала Российской академии правосудия |
| Утверждаю декан юридического факультета Оглезнев В. В. – кандидат философских наук, старший преподаватель кафедры общетеоретических правовых дисциплин Западно-Сибирского... | | Криминология учебно-методический комплекс для студентов очной и заочной формы обучения Будатаров С. М., к ю н., доцент кафедры уголовно-правовых дисциплин Западно-Сибирского филиала Российской академии правосудия |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... ... | | Учебно-методический комплекс для студентов очной и заочной форм обучения... Мазур Е. С. кандидат медицинских наук, доцент кафедры уголовно-правовых дисциплин Западно-Сибирского филиала Российской академии... |
| Стратегия-2020: Новая модель роста – новая социальная политика Автор: Калинин И. Б., кандидат юридических наук, доцент, заведующий кафедрой гражданско-правовых дисциплин Западно-Сибирского филиала... | | Учебно-методический комплекс для студентов очной и заочной форм обучения... Мазур Е. С. – кандидат медицинских наук, доцент, заведующая кафедрой уголовного права Западно-Сибирского филиала Российской академии... |
| Положение об итоговой государственной аттестации студентов — выпускников... Оглезнев В. В. – кандидат философских наук, старший преподаватель кафедры общетеоретических правовых дисциплин Западно-Сибирского... | | Учебно-методический комплекс составлен в соответствии с требованиями... Автор: Могилевец Оксана Михайловна преподаватель кафедры гражданско-правовых дисциплин Западно-Сибирского филиала Российской академии... |
