«Эмоциональная изоляция опаснее для человека, чем курение» (результаты научного исследования)
Эмоционально-фокусированная супружеская терапия.1 Часть 1. Теория. Краткое описание подхода:
Эмоционально-фокусированная терапия (ЭФТ) – структурированный краткосрочный подход к супружеской терапии, сформулированный в 80-ые гг. XX века канадскими психологами С. Джонсон и Л. Гринбергом. Терапию назвали фокусированной на эмоциях, чтобы подчеркнуть исключительную важность эмоциональных процессов в организации паттернов взаимодействия в паре и в ключевых аспектах внутреннего опыта партнеров по близким отношениям. За последние 20 лет подход сильно развился, усовершенствовался и стал признанной практикой в области супружеской терапии.
Исследования доказывают эффективность ЭФТ: 70-73% пар после 10-12 сессий были полностью удовлетворены супружескими отношениями, значительные улучшения в супружеских отношениях были зафиксированы в 90% случаев [1].
ЭФТ – интегративный подход, синтез гуманистической терапии и структурного направления системной семейной психотерапии. Теоретической базой ЭФТ служит теория привязанности Джона Боулби и его последователей. Сьюзанн Джонсон предлагает следующий образ: «представьте, что вместе собрались Карл Рождерс2, Сальвадор Минухин3, Джон Боулби и обсуждают, как помочь пациенту, неудовлетворенному близкими отношениями. В результате такой беседы могла бы появиться ЭФТ» [2].
ЭФТ дает четкие ответы на следующие вопросы:
Какова природа взрослых любовных отношений?
В чем причины супружеского дистресса, побуждающего людей обращаются за профессиональной помощью?
Благодаря чему происходят изменения в терапии?
На какие вербальные и невербальные аспекты поведения супругов нужно обращать внимание?
Что делать с экстремальными эмоциями, переживаемыми супругами в кабинете психолога?
Какие стратегии и интервенции использовать для того, чтобы помочь парам восстановить отношения?
ЭФТ – это клинический метод, опирающийся на хорошо разработанную объяснительную теорию, подтвержденную многочисленными исследованиями из различных областей психологии (психология развития, социальная психология, психология личности, нейробиология). Терапевт, практикующий ЭФТ, понимает, что ему делать, как делать, и зачем делать.
Основные идеи:
От Джона Боулби (автора теории привязанности) и его последователей в ЭФТ пришли следующие допущения:
Привязанность – поиск и поддержание контакта со значимыми другими – это базовая человеческая потребность «от колыбели и до могилы». В этом смысле зависимость присуща человеку как социальному существу на протяжении всей жизни. Согласно теории привязанности нет ни полной независимости от других, ни чрезмерной зависимости. Скорее, следует думать об эффективной или неэффективной зависимости.
Эффективная зависимость поддерживает автономию и уверенность в себе. Эффективная зависимость и отдельность – две стороны одной медали, а не противоположности. Чем надежнее наши связи, тем более отдельными и отличающимися от других мы можем быть. Быть здоровым – это ощущать взаимозависимость, а не самодостаточность и отдельность от других.
Привязанность как безопасная гавань. Контакт с фигурой привязанности – внутренний механизм выживания. Это наследство от наших предшественников по эволюционной лестнице. Если кто-то из наших предков встречал опасность в одиночку, шансы погибнуть были высокими. Если удавалось позвать на помощь, привлечь внимание соплеменников, можно было получить защиту и выжить. Мы потомки тех, выживших, позвавших на помощь. Эволюция приспособила наш мозг и тело к тому, чтобы стремиться к фигурам привязанности в моменты опасности и стресса. Присутствие такой фигуры – обычно это родители, дети, супруги, возлюбленные – приносит ощущение спокойствия и безопасности, а когда эти фигуры недоступны (или воспринимаются как недоступные), наступает дистресс. Нейроисследования доказывают, что близость с любимыми людьми успокаивает нервную систему. Контакт с фигурой привязанности – естественная защита от тревоги и уязвимости. Привязанности в любом возрасте создают безопасную гавань, которая защищает от повседневных стрессов и от неопределенности, и является оптимальной средой развития для каждого из нас на протяжении всей жизни.
Привязанность как надежная база. Привязанность является надежной базой, или отправной точкой, с которой индивидуум исследует окружающий мир. Ребенок отбегает от матери поиграть и возвращается к ней. Присутствие отзывчивой мамы дает ребенку уверенность, необходимую для того, чтобы учиться чему-то новому, адаптироваться к новым жизненным обстоятельствам и изменять образ себя с учетом приобретенного опыта. И это верно не только в детстве, но в течение всей жизни. Есть исследования, показывающие, что наличие отношений, обеспечивающих надежную базу, способствует когнитивной открытости новому опыту. По результатам других исследований надежная привязанность усиливает способности к рефлексии. Когда отношения воспринимаются как безопасные, людям проще оказывать друг другу поддержку, разрешать конфликты и справляться со стрессом. Отношения тогда приносят больше удовлетворения. Потребность в безопасных эмоциональных связях с партнером, обеспечивающих безопасную гавань и надежную базу, лежит в основе близких и длительных отношений. Если потребность не удовлетворена, наступает супружеский дистресс. Удовлетворение этой потребности приводит к налаживанию супружеских отношений.
Взаимная доступность и отзывчивость – строительные блоки безопасных эмоциональных связей. Фигура привязанности может присутствовать физически, но отсутствовать эмоционально. Если фигура привязанности воспринимается как недоступная, наступает сепарационная тревога и дистресс. Важно не только физическое присутствие, но и эмоциональная вовлеченность в отношения. Привязанность – это жизненная потребность человека. Если эта потребность остается неудовлетворенной, человек испытывает экстремальные эмоции и может вести себя экстремальным образом. По выражению С. Джонсон, «эмоции – это музыка любовных отношений, а отношения – парный танец. Изменится музыка – изменится танец». Теория привязанности помогает нам лучше понять переживания каждого супруга и нормализовать их.
Страх и неопределенность активирует потребности привязанности. В опасных ситуациях поведение, связанное с поиском близости, активируется. Если фигура привязанности в такие моменты воспринимается как недоступная, это серьезный удар по отношениям. «Я была одна с малышом. Ребенок заболел. Я ужасно волновалась, попросила мужа прийти с работы пораньше. Он не пришел, сказал, что много работы. А потом оказалось, что они там праздновали что-то, он в этот момент танцевал с молоденькой сотрудницей». «Я заметила в груди какое-то уплотнение, испугалась. Сказала мужу, а он отмахнулся, сказал, что я мнительная. Все же пошла к врачу, сдала анализы, а муж даже не позвонил узнать, какие результаты». Подобные события могут переживаться как катастрофа. Понять, почему это так, помогает положение теории привязанности о том, что в моменты, когда мы особенно уязвимы, нам жизненно важно ощущать, что мы не одиноки.
Дистресс при сепарации – предсказуемый процесс. Если поведение привязанности, направленное на поиск и поддержание контакта с фигурой привязанности, не достигает цели, возникают такие чувства, как гневный протест, цепляние, депрессия и отчаяние, кульминацией этого процесса становится отчуждение. Боулби рассматривал гнев в близких отношениях как попытку войти в контакт с недоступным объектом привязанности и различал гнев надежды и гнев отчаяния: последний происходит от безысходности и может принимать экстремальные формы принуждения, насилия, самоповреждающего поведения. В надежных отношениях протест, вызванный недоступностью значимого человека, признается и принимается партнером. Другими словами, в отношениях, характеризующихся взаимной доступностью и отзывчивостью, есть возможность починить то, что сломалось.
Стили привязанности. Это поведенческие паттерны в близких отношениях и стратегии эмоциональной регуляции . Впервые были выявлены М. Эйнсворт, психологом Балтиморского Университета (США) в эксперименте, получившим название «Незнакомая Ситуация». В исследовании приняли участие матери и их годовалые дети. Психологи наблюдали за реакцией младенцев на кратковременное разлучение с матерью и на последующее воссоединение с ней. Исследование опиралось на утверждение Джона Боулби: «путь, ведущий к пониманию уз, связывающих ребенка с матерью, пролегает через понимание реакции ребенка на разлуку с матерью». В результате эксперимента были выявлены три поведенческих паттерна, или три стиля привязанности – надежный стиль и два ненадежных: избегающий и тревожно-амбивалентный. Последующие исследования показали, что стиль привязанности, формирующийся на первом году жизни, является культурно универсальной и устойчивой характеристикой. Дети разной этнической принадлежности и из разных стран демонстрируют те же паттерны; различия в поведении детей с разными стилями привязанности сохраняются вплоть до 15 лет (т.е. на протяжении всего детского возраста).
Во взрослых близких отношениях проблему надежной или ненадежной привязанности можно сформулировать как вопрос, обращенный к значимому другому: «Могу ли я положиться на тебя, зависеть от тебя? Если мне будет действительно нужно, могу ли я быть уверен(а), что ты будешь со мной?». Ответов на этот вопрос конечное число. «Да, могу» соответствует надежной привязанности. Если ответ «нет, я не уверен(а)» или «нет, я не могу зависеть от тебя», привязанность ненадежная. Когда фигура привязанности воспринимается как недоступная, система привязанности может реагировать гиперактивацией. В поведении появляется тревожное цепляние, преследование, попытки силой получить отклик от любимого. Такой поведенческий и эмоциональный паттерн соотносится с тревожно-амбивалентным стилем привязанности. Другая стратегия связана с деактивацией системы привязанности, с подавлением потребностей в привязанности, с фокусировкой на практических задачах и ограничением или избеганием эмоционального контакта с объектом привязанности. Такой поведенческий и эмоциональный паттерн соотносится с отстраненным или избегающим стилем привязанности. Эти две стратегии -- тревожное цепляние и отстраненное избегание -- формируются в отношениях со значимыми другими, могут воспроизводиться в последующих отношениях, но могут и изменяться в эмоционально безопасных и доверительных отношениях.
Привязанность включает в себя рабочую модель себя и другого. Мы узнаем о том, кто мы, какие мы, чего достойны, на какое отношение к себе можем рассчитывать и как получить то, что нам нужно, в близких отношениях со значимыми другими. Рабочая модель – понятие, введенное Боулби: это внутренняя репрезентация привязанности. Рабочая модель включает в себя когнитивные аспекты восприятия себя и других людей. При надежной привязанности человек воспринимает себя как достойного любви и заботы, как уверенного и компетентного человека, и исследования показали, что у людей с надежным стилем привязанности самооценка выше. Люди с надежным стилем привязанности верят в то, что другие люди в случае необходимости откликнутся на их призыв и воспринимают других людей как заслуживающих доверия. Рабочие модели – это больше, чем когнитивные схемы; это представления о себе и об окружающих, надежды и ожидания, сильно нагруженные эмоциями. Рабочие модели формируются, проявляются, поддерживаются и, что самое главное, меняются, в эмоциональной коммуникации. Исследованиями внутренней репрезентации привязанности у взрослых занималась М. Мэйн, разработавшая Интервью привязанности для взрослых (AAI). В результате были выявлены типы внутренней репрезентации привязанности (автономный, дистанцированный и спутанный), которые можно соотнести с надежным, отстраненно-избегающим и тревожно-амбивалентным стилем привязанности из эксперимента М. Эйнсворт (см. выше, пункт 8).
Изоляция и утрата связей – травмирующие факторы. Мы социальные существа и не приспособлены к выживанию в одиночку. Поэтому когда мы чувствуем, что связи со значимыми другими под угрозой, или что связи обрываются, мы переживаем сильнейший стресс, это потенциально травмирующие ситуации. В этом смысле теория привязанности – это теория травмы. Боулби изучал феномен разлучение ребенка с матерью и последствия подобных разлучений. Боулби утверждал, что маленькие дети, оставленные в больнице без родителей, как и дети, воспитанные в детских домах, эмоционально обделены и травмированы. Он говорил, что эмоциональное отвержение и утрата эмоциональных связей со значимыми другими оказывает негативное влияние на индивидуальное развитие и на способность справляться с жизненными трудностями. И, напротив, надежные эмоциональные связи целительны. Какого-то ленинградского писателя, пережившего блокаду, журналисты расспрашивали об ужасах военного времени. Он ответил примерно следующее: «мне было тогда четыре года, со мной была моя мама. Она меня любила, я был счастлив». И во взрослом возрасте, если мы уверены, что в трудную минуту не останемся в одиночестве, жизненные стрессы переносятся легче [2], [3], [4].
Из системного подхода в ЭФТ пришли следующие допущения:
Семья – это живая система, состоящая из элементов и связей между ними. Следовательно, все законы живых систем распространяются и на семью. Основных закона два: закон гомеостаза и закон развития. В соответствии с законом гомеостаза любой системе нужна стабильность для нормального функционирования. И нужны внутренние механизмы, обеспечивающие стабильность. Гомеостаз в системе поддерживается тем, как элементы системы взаимодействуют друг с другом. Закон развития предписывает системе адаптироваться к изменяющимся условиям. Для этого нужны внутренние способности к реорганизации, определенная гибкость, не разрушающая целостность системы.
Применительно к семье, это означает, что взаимодействия между членами семьи организованы циклически и образуют устойчивые паттерны. Системный терапевт обращает внимание на проблемные циклы, выявляет и изменяет их. Проблемные паттерны обслуживают системный гомеостаз, сохраняют семью как единое целое, но препятствуют необходимым изменениям, например, переходу семьи от одной фазы жизненного цикла к другой. Пол Вацлавик, говоря о системной терапии, выделял изменения первого и второго порядка [6]. Изменения первого порядка затрагивают элементы системы (например, супруг становится менее враждебным). Когда происходят изменения второго порядка, меняется способ взаимодействия между членами семьи, или интерактивные паттерны (например, люди начинают слушать друг друга). Для достижения устойчивых изменений должны поменяться и элементы, и интеракции. Иначе миролюбиво настроенный супруг столкнется с привычным недоверием со стороны партнера (часть проблемного цикла) и вернется к критикующей роли.
Самые распространенные проблемные паттерны супружеских отношений это преследование – избегание, критика – уход в себя, жалобы – отстранение. Такие паттерны называются комплиментарными, поскольку супруги занимают взаимно дополняющие позиции в отношениях. Симметричные паттерны, нападение -- нападение, или отстранение – отстранение, считаются производными комплиментарных паттернов. Если партнеру, обычно занимающему отстраненную позицию, «некуда отступать», он может перейти в атаку. Или же партнер, обычно выступающий в преследующей роли, отчаялся приблизиться к супругу и дистанцируется.
Позиции в отношениях описываются двумя параметрами: близость – дистанция, власть – контроль. Позиции не являются внутренними характеристиками людей, скорее, это вынужденные роли, порождаемые самоподдерживающимися и самовоспроизводящимися паттернами отношений. В этом смысле, супруги и невольные жертвы, и невольные создатели проблем.
В области системной терапии существуют различные направления. Терапевты разных направлений фокусируются на разных параметрах семейной системы и используют разные интервенции для достижения изменений в функционировании системы. Сальвадор Минухин – основатель структурного подхода. Из названия ясно, что данное направление фокусируется на структурных параметрах семейной системы. Семейная система имеет определенную структуру. Она состоит из подсистем: супружеской, родительской, сиблинговой, подсистемы нуклеарной семьи; между подсистемами есть границы, есть также внешняя граница между семьей и социальным окружением. В семье со здоровой структурой границы проницаемы, но не размыты; есть иерархия, проявляющаяся в том, что у взрослых членов семьи власти больше, чем у детей; горизонтальные связи между элементами одной подсистемы сильнее, чем вертикальные (нет межпоколенческих коалиций); внутри супружеской подсистемы распределение власти примерно равное.
Цель структурной терапии – стимулировать более гибкие позиции в отношениях и способствовать новым способам взаимодействия. Техники структурного подхода – это присоединение к системе (или создание терапевтического альянса с семьей); переформулирование позиций, делающее явным влияние каждого члена семьи на других; и инсценировки, дающие новый опыт семейного взаимодействия. Например, родителей просят обсудить вопросы воспитания детей друг с другом, напрямую, что усиливает родительскую подсистему и укрепляет границы между взрослыми и детьми. Подростка, который контролирует своим проблемным поведением всю семью, стимулируют к проявлению адекватной инициативы, а с родителями обсуждают, что они готовы ему доверить [5].
Из гуманистического процессуального подхода в ЭФТ пришли следующие допущения:
Внимание к эмоциям. Эмоции – это не досадная помеха для терапии, а высокоорганизованный процесс, интегрирующий физиологический отклик, смысл происходящего, тенденции к действиям, осознание себя в контексте происходящего.
Ученые выделяют небольшое число базовых универсальных эмоций: гнев, страх, удивление, радость, стыд/отвращение, обида/боль, печаль/отчаяние. Каждой базовой эмоции соответствует уникальное выражение лица, врожденный неврологический базис, раннее проявление и социальная функция, помогающая выживать и оказывать воздействие на других, а также быстрое автоматическое проявление.
Эмоции разделяют на первичные и вторичные. Первичные – это моментальный отклик на то, что происходит сейчас. Вторичные эмоции являются способом совладания с первичными эмоциями. Вторичные эмоции являются «топливом» для проблемных интерактивных циклов. Например, жена возмущена поведением мужа – он не пришел с работы вовремя, несмотря на их договоренность. В результате жене пришлось одной укладывать спать ребенка или одной собирать вещи в совместную поездку. Она злится: для нее отсутствие мужа означает, что ему не важны их общие дела: «ему все равно», «я для него не значима», «его никогда не оказывается рядом». Фигура привязанности воспринимается как недоступная. Переживание одиночества и собственной не значимости в близких отношениях вызывает обиду или страх (первичные эмоции). Гнев (вторичная эмоция) является протестной реакцией на недоступность фигуры привязанности. Итак, жена обвиняет мужа в безответственности и необязательности. Муж пытается защититься («ты же знаешь, на работе много дел»), а потом замыкается. Для него упреки жены означают, что ей безразличны его дела, что она думает только о себе: «я нужен ей только как рабочая сила», «ей до меня нет дела». Происходящее воспринимается как отвержение, и это больно (первичная эмоция). Уход в себя и дистанцирование – способ мужа справиться с болезненными переживаниями. В результате взаимодействие образует цикл: преследование – избегание, критика – уход в себя. Каждый в очередной раз убеждается в том, что не ценен, не нужен, не принимается другим.
Работать с эмоциями, находясь в отстраненной позиции, неэффективно. Эмпатическая включенность – основной инструмент работы гуманистического терапевта. Эмпатия – это способность представить себя на месте другого человека, понять, каково ему, испытать сочувствие и выразить его в контакте с клиентом. Эмпатия, безоценочное и безусловное принятие и конгруэнтность терапевта помогают построить безопасные и доверительные терапевтические отношения. В результате человек, обратившийся к психологу, чувствует себя понятым и принятым. Подобные отношения являются оптимальной поддерживающей и развивающей средой, способствующей самопознанию и личностному росту наших клиентов. Тут возможны аналогии с надежной привязанностью, являющейся безопасной гаванью, защищающей от жизненных стрессов, и надежной базой, с которой безопасно исследовать окружающий и внутренний мир.
Терапевт, работая с эмоциями, фокусируется на происходящем «здесь –и – сейчас». Он обращает внимание на то, что говорит клиент, и на то, как он это говорит. Внимание к невербальным аспектам коммуникации – важная составляющая в работе с эмоциями: порой наши тела говорят больше, чем могут выразить слова.
Изменения в процессе терапии происходят благодаря корректирующему эмоциональному опыту: человек начинает чувствовать по-новому, его поведенческий репертуар расширяется, перед ним открываются новые возможности и новые перспективы [5], [7].
ЭФТ как интегративный подход.
ЭФТ является интеграцией гуманистического и системного подхода. Терапевт способствует тому, чтобы изменения происходили и на интрапсихическом, и на интерперсональном уровне.
Системную теорию нередко критикуют за безличность, за недостаточное внимание к внутренним переживаниям членов семьи. Основанный на опыте, гуманистический подход добавляет системной теории недостающую интрапсихическую часть, очеловечивает систему. Кроме того, системная теория с подозрением относится к зависимости и совместности, склонна воспринимать их как спутанность, слияние и недифференцированность. В ЭФТ говорится о безопасной взаимозависимости. С точки зрения ЭФТ надежная привязанность способствует дифференциации.
В ЭФТ терапевт, выявляя циклы семейного взаимодействия, видит в них не только способ самосохранения системы. Проблемные поведенческие последовательности (нападение – избегание, жалобы – отстранение) проистекают из страхов и небезопасности привязанности. Эмпатическое присоединение к страданиям супругов, переживающих фрустрацию базовой человеческой потребности, приводит к тому, что оба партнера чувствуют себя понятыми и принятыми. Возможно, именно поэтому обрывы в данном виде супружеской терапии случаются редко. Людвиг фон Берталанфи, основатель теории систем, говорил, что в системе есть ведущие элементы, маленькое изменение в которых приводит к большим изменениям во всей системе. Эмоции привязанности можно рассматривать как ведущие элементы семейной системы [2], [7].
В качестве обобщения можно сформулировать следующие допущения ЭФТ:
Супружеские отношения – это отношения привязанности. Привязанность – базовая и витальная потребность. Когда эта потребность не удовлетворяется, наступает супружеский дистресс. Именно с этим дистрессом пары приходят к психологу.
Надежная привязанность обеспечивается взаимной доступностью и отзывчивостью партнеров, их эмоциональной вовлеченностью в отношения. Эти связи реализуют присущую всем нам потребность в безопасности, защите и эмоциональном контакте с другими людьми.
Эмоции – ключ к организации поведения привязанности, к ощущению себя и другого в близких отношениях. Эмоции придают смысл происходящему, мотивируют к действию и являются средством коммуникации. Эмоции – это музыка любовных отношений. Это то, что меняется в ЭФТ. Новый эмоциональный опыт считается самым важным фактором интрапсихических и интерперсональных изменений.
Проблемы в отношениях поддерживаются тем, как организовано взаимодействие в паре и доминирующим эмоциональным опытом в отношениях. Эти элементы определяют друг друга. На них фокусируется терапия.
Потребности привязанности рассматриваются как здоровые и адаптивные. Проблемой является способ, которым люди пытаются удовлетворить эти потребности. Выявление и нормализация потребностей привязанности – ключевой момент ЭФТ.
Изменения в процессе терапии происходят не через инсайт, ни через катарсис, ни через переговоры. Они происходят через новый эмоциональный опыт, который люди получают в общении с психологом и друг с другом. По словам Альберта Эйнштейна: знание – это опыт, все остальное – информация.
Цель терапии – построение надежной привязанности в паре. Надежная привязанность выражается в том, что оба супруга эмоционально включены в отношения, взаимно доступны и отзывчивы, явным образом выражают свои потребности привязанности, адресованные партнеру, и откликаются на призывы другого [2], [7].
Оценка эффективности ЭФТ:
Исследования показали, что эффективность ЭФТ напрямую связана с качеством терапевтического альянса с парой. Под терапевтическим альянсом понимается эмоциональный контакт между терапевтом и парой, постановка общих целей, ощущение релевантности поставленных терапевтом задач. Качество терапевтического альянса имеет большее влияние на исход терапии, чем изначальный уровень супружеского дистресса. Поэтому терапевту необходимо сосредоточиться на создании и укреплении альянса, это первоочередная задача.
Требуется ли от участников ЭФТ особая способность к выражению и осознанию эмоций? Исследования этого не подтверждают. ЭФТ эффективна с мужчинами, которые характеризуется их женами как бесчувственные. Возможно, дело в поддерживающей обстановке ЭФТ: безопасные условия способствуют самораскрытию и самовыражению мужчин, что оказывает огромное влияние и на них самих, и на супружеские отношения. Исследования показали, что мужчины старше 35 лет особенно восприимчивы к ЭФТ. Возможно, так происходит потому, что потребности в близости актуализируются у мужчин в более зрелом возрасте.
Для женщин, участвующих в ЭФТ, успех терапии зависит от степени доверия мужу. Если женщина убеждена, что она безразлична своему мужчине, она не пойдет на риск самораскрытия, не будет стараться приблизиться к нему. Внешне это может выражаться в независимом поведении, но на эмоциональном уровне подобная независимость может сигнализировать о расторжении эмоциональной связи с супругом.
Уровень гибкости – ригидности партнеров: если рабочая модель одного (или обоих) партнеров ригидна, это означает, что она мало чувствительна к новому опыту. В ЭФТ ригидность проявляется в том, что позиции супругов в отношениях не меняются: критикующий партнер не может или не хочет смягчиться, и (или же) отстраненный партнер не может или не хочет вовлечься [2].
Области применения ЭФТ:
ЭФТ применяется не только при супружеском дистрессе. Этот подход эффективен при депрессии (легкой или средней степени) у одного или обоих партнеров. Что согласуется с взглядом ЭФТ на депрессию как на закономерную реакцию утраты эмоциональной связи со значимыми другими.
Для пар с высоким риском развода из-за хронического семейного стресса, например, в случае тяжелой хронической болезни ребенка, ЭФТ – эффективный вид терапии.
При посттравматическом стрессовом расстройстве у супруга (например, в случае физического или сексуального насилия в прошлых отношениях) ЭФТ тоже применяется, однако терапия занимает больше времени, поскольку работа с травмой требует медленного и постепенного продвижения.
Надежная привязанность – это путь к исцелению всех видов травм и к повышению способности справляться с жизненными стрессами:
Травматический опыт погружает в беспомощность, а надежная привязанность успокаивает и дает уверенность.
Травма заставляет воспринимать окружающий мир как опасный и непредсказуемый, а надежная привязанность – это безопасная гавань.
Травма создает эмоциональный хаос и нарушает связное восприятие себя. Близкие и надежные отношения облегчают регуляцию аффекта, способствуют интеграции образа себя, а также увеличивают доверие к себе и окружающим.
Когда ЭФТ противопоказана:
Когда партнеры явно расстаются. В таких случаях подойдет индивидуальная терапия для проживания утраты и (или) медиация развода.
В случаях физического или эмоционального насилия, когда самораскрытие сопряжено с реальным риском насилия. Терапевт должен решить, этично ли и уместно ли переходить к шагам терапии, направленным на обнаружение чувств уязвимости партнера, находящегося в роли жертвы. Хорошим вариантом в подобных ситуациях может быть индивидуальная терапия для каждого супруга [8].
Результаты терапии:
Изменения затрагивают эмоциональную, когнитивную, поведенческую и интерперсональную сферу: люди чувствуют, думают и ведут себя по-другому, и по-другому общаются друг с другом.
Негативные интеракции случаются реже, реакции партнеров не так жестко определяют друг друга, проживаются по-другому, имеют меньшее влияние на определение отношений. Позитивные интеракции случаются чаще, замечаются и признаются партнерами. Каждый видит свой вклад и вклад другого в позитивное взаимодействие.
Контакт между супругами меняется в направлении большей безопасности, близости и доверия. Меняется то, как они разговаривают друг с другом: мягче, с большим сочувствием. Теперь каждый занят не исключительно защитой и регуляцией своих аффектов, но тем, чтобы лучше понять другого. Из психологии развития мы знаем, что исследование окружающего мира возможно при условии, что есть ощущение надежности и безопасности. У взрослых людей, подобным же образом, ощущение безопасности пробуждает любопытство и открытость, необходимые атрибуты взрослой близости.
Однако не всегда результатом супружеской терапии является создание более близких и доверительных отношений. Бывает, что выявление негативного цикла взаимодействия и эмоций, его питающих, приводит к тому, что супруги решают расстаться или жить параллельными жизнями. Тогда картина в конце терапии выглядит несколько по-другому. Негативный цикл меняется: супруги больше не обвиняют друг друга, они не попадают в тупики, когда один пытается ублажить другого, а другой дистанцируется. Однако позитивные циклы более ограничены, они выражаются в спокойном обсуждении, а не в тесном эмоциональном контакте. Например, пара может прийти к соглашению, что они не подходят друг другу как супруги, но они много дали друг другу и имеет смысл еще некоторое время пожить вместе, потому что так проще выполнять родительские обязанности. При этом каждый признает свое право (и право партнера) устраивать личную жизнь по собственному усмотрению.
Если окончание терапии вызывает тревогу у супругов, терапевт помогает супругам исследовать эти страхи в диалоге друг с другом. Важно, чтобы они убедились в том, что способны помогать друг другу, и что вместе они могут справиться.
ЭФТ – краткосрочный подход. Краткосрочность достигается за счет сфокусированности на потребностях привязанности в паре. Длительность терапии обычно составляет 10-12 сессий [2], [9].
Библиография:
International Centre for Excellence in Emotionally Focused Therapy http://www.iceeft.com/research.htm (доступно в интернет 7.11.10)
The Practice of Emotionally Focused Couple Therapy: creating connection/ Susan M. Johnson. – 2nd ed., Bruner-Routlenge, New York and Hove, 2004
Джон Боулби, Привязанность, Гардарики, 2003, 480 стр.
Психология привязанности/ составитель М. Мельникова, ERGO, 2005, 360 стр.
Майкл Николс, Ричард Шварц, Семейная терапия. Концепции и методы, ЭКСМО, 2004, 960 стр.
Бадхен А.А., Бадхен М.В., Зелинский С.М., Мастерство психологического консультирования, Речь, 2007, 240 стр.
Attachment Processes in couple and family therapy/ edited by Susan M. Johnson, Valerie E. Whiffen. – the Guilford Press, 2003
Becoming an Emotionally Focused Couple Therapist: workbook/ Susan M. Johnson, Brent Bradley, Jim Furrow, Alison Lee, Gail Palmer, Doug Tilley, Scott Wooley. -- Bruner-Routlenge, New York and London, 2005
Emotionally Focused Couple Therapy/ Susan M. Johnson. – CE Course A 207, http://www.psychotherapynetworker.org/about-networker-u/courses-by-topic-all/couples/article/47-a207-emotionally-focused-couples-therapy (доступно в интернет 7.11.10)
|
