I. Любая деятельность изменяет личностный статус человека. Поэтому можно говорить об общем феномене – «изменение деятельностью» («личностное изменение деятельностью»). «Изменение деятельностью» – естественный процесс, смыслом которого является реализация возможностей познания себя, соответствующих избранной деятельности. Начальным, видимым результатом этого процесса будет естественная склонность к взгляду на жизнь с позиции избранной деятельности. При этом сохраняется способность отслеживать свои личностные изменения и критически их анализировать.
Личностное изменение, возникшее в ходе и под влиянием профессиональной деятельности, конструктивно, поскольку самым главным его результатом является появление новых (пусть и специфических, сообразно выбранной деятельности) возможностей познания себя. Это изменение доступно как последующему преобразованию (по мере дальнейшего обретения нового опыта), так и полному устранению из психологического портрета личности (так же, по мере дальнейшего обретения нового опыта). Но всё это происходит лишь по мере реализации того познания себя, которое возможно в ходе избранной деятельности.
Учитывая вышесказанное можно рассматривать феномен «профессиональной деформации» с более объективных позиций.
«Профессиональная деформация» формируется только на основе уже имеющихся результатов «изменения деятельностью» и лишь как один из вариантов последующего развития личности «изменённой деятельностью». Смысл, вкладываемый в словосочетание «профессиональная деформация», подразумевает отсутствие конструктивности в таком личностном изменении и отсутствие возможности исправить эту «деформацию». На основании своих наблюдений, я могу согласиться с тем, что конструктивности в данном изменении нет, но отмечу, что есть опыт, который будет получен, как необходимое условие дальнейшего «движения». Что же касается мнения об отсутствии возможности исправить эту «деформацию», то это не совсем так. Во-первых, человек, изменённый «профессиональной деформацией», сохраняет способность отслеживать своё состояние, но эта способность тоже «деформирована», а способность к критическому анализу своих изменений или резко снижена или вообще пребывает в не проявленном состоянии. Во-вторых, «профессиональная деформация» может подвергнуться обратному развитию, но процесс этот весьма драматичен и разворачивается как следствие весьма неординарных событий.
Поэтому, далеко не всё из того, что является результатом «изменения деятельностью» правомочно рассматривать как «профессиональную деформацию». И с этой точки зрения нельзя признать соответствующими реалиям представления некоторых авторов о сути «профессиональной деформации». Показательна в этом смысле, представленная в Интернете, на странице http://flogiston.ru/articles/therapy/profdef, статья Д.Г. Трунова. Её содержание подводит читателя к неутешительному выводу: любая деятельность закончится «профессиональной деформацией». Но представленный автором процесс развития «профессиональной деформации» к ней отношения не имеет. С оговорками, которые были изложены выше, можно сказать, что представленный им процесс отражает неизбежность личностного «изменения деятельностью». В результате, все мы – милиционеры, врачи, парикмахеры, строители, учителя, адвокаты, мужья, жёны, кришнаиты, христиане и т.д. и т.п., – посвятив себя какой-то деятельности, очень скоро получаем дополнительное, специфическое – соответствующее выбранному роду деятельности и условиям его осуществления, – личностное отличие друг от друга. Примеры «профессиональной деформации», приведённые Д.Г Труновым, содержат в себе признаки наличия «профессиональной деформации» (например, там, где есть «навязчивое …»), но большей частью также к ней отношения не имеют, а отражают частный результат процесса «изменения деятельностью». Они подтверждают известный факт, что, изменившись сообразно своей деятельности, человек рассматривает какие-то аспекты жизни с позиций опыта, обретённого в ходе этой деятельности.
Мой опыт позволяет дать следующее определение «профессиональной деформации»:
«Профессиональной деформацией» называется такое личностное изменение человека, которое возникло в ходе его определённой деятельности, связано с этим видом деятельности и имеет деструктивную основу.
II. Рассуждая о причинах перехода имеющихся личностных «изменений деятельностью» в «профессиональную деформацию» надо отметить что причины всего, что происходит с человеком, просто, ясно, лаконично и значимо сходно изложены в учениях различных философско-религиозных направлений. Во все них говорится об одном и том же источнике человеческих проблем: Невежество (в смысле восприятия своего «я», эго). И во всех них даётся один и тот же рецепт избавления от них: Познание Себя. При этом, давая «рецепты» успешного прохождения уроков познания себя, все Учителя отмечают необходимость соблюдения одного непременного условия. Формулировки его они облекают в различные, подчас завуалированные, формы, но смысл их во всех случаях один: обязательным условием для успешного познания себя является прохождение предназначенного.
Деятельность (в том числе и те её виды, которым дано название – профессия) «избирается» человеком в соответствии с его природными психологическими задатками и способствует познанию себя, что неукоснительно сопряжено с прохождением предназначенного и обретением определённого опыта. При этом человек, имея свободу выбора, может сознательно –
а) использовать ресурсы профессии для того, чтобы познавать себя, проходя предназначенное и получая определённый жизненный опыт;
ИЛИ
б) использовать ресурсы профессии для того, чтобы противодействовать реализации предназначенного ему варианта познания себя.
Практика показывает, что именно выбор второго пути приводит к формированию «профессиональной деформации». Таким образом – «профессиональная деформация» – это результат использования ресурсов, предоставляемых деятельностью (профессией), для противодействия проявлению предназначенного, для противодействия познанию себя.
Я ограничусь перечислением исходных предпосылок, которые направляют человека к реализации первого или второго выбора, так как они подробно рассмотрены в соответствующих разделах этой работы и в соответствующих литературных источниках, список которых также приведён в этой работе.
Исходные предпосылки, которые направляют
человека к реализации первого выбора
1. «Программа» жизни, предназначенное, чувственные комплексы и их динамика, закладки вынашивания-рождения, кармический сценарий и далее…;
Человечество имеет в своём распоряжении много мудрых книг, в которых изложена «Вечная Философия» и описан путь, который надо пройти, чтобы достичь желаемого познания себя. При этом во всех них, в той или иной форме, сообщается и то, что путь должен быть пройден с соблюдением одного непременного условия, осознанное выполнение которого обязательно: прохождение предназначенного. Надежда на то, что кто-то (в том числе и пребывание рядом с кем-то значимым) приведёт к желаемому мимо того, что предназначено прожить – наивна (одна из иллюзий).
2. Ведение (сны, «случайные» события, синхронистичность, архетипы, «динамика долгов» – аналогия этому феномену отслеживается в том, что вкладывается в понятие созависимость, Anne Willson Shaeff …).
3. «Зеркала» в межличностном общении.
4. «Свободная воля».
5. Врождённые закономерности –
– межличностное общение оказывает влияние на всех его участников (за исключением святых);
– информация автоматически порождает действие;
– двойственность всех проявлений (любое качество может стать своей противоположностью);
– для познания себя значим только личный опыт.
Исходные предпосылки, которые направляют
человека к реализации второго выбора
1. Страх познания себя.
2. Беспокойство ума (эго-желания…).
3. «Свободная воля».
III. «Профессиональная деформация» наиболее очевидно проявляется у людей, чья деятельность связана с интенсивным межличностным общением. В этих случаях она бывает наиболее выражена и представлена двумя группами проявлений.
Основные проявления
– культивирование в себе чувства превосходства над окружающими, чувства их зависимости от себя;
– учительствование;
– потребность наращивать чувство собственной значимости.
– психологическая зависимость от определённого рода деятельности (от профессии).
Вспомогательные проявления
– интенсивное использование психологической защиты;
– манипулирование окружающими;
– не адекватная зависимость от знания методов, методик, структур, классификаций и т.п.;
– выраженная необходимость изображать из себя то, чем не являешься (гипертрофированная «персона»);
– изменение физического статуса.
Рассмотрим основные проявления, наличие которых в психологической картине «профессиональной деформации» обязательно. При этом я сразу оговорюсь, что однозначно оценивать влияния деятельности на человека – занятие не благодарное: проявления, сегодня оцениваемые как негативные, несут в себе потенциал будущего позитивного изменения личности, а проявления, которые оцениваются как позитивные, таят в себе возможность негативного развития.
Культивирование в себе чувства превосходства над окружающими, чувства их зависимости от себя соответствует используемому роду деятельности и проявляется в навязчивом тестировании/диагностировании окружающих, в стремлении поставить диагноз/навесить ярлычок, в чрезмерном увлечении классификациями, определениями и психологическими штампами, в учительствовании, в агрессивном стиле исполнения своей деятельности и т.д. и т.п.
Учительствование – это универсальный способ психологической защиты. Оно сопряжено с интенсивным использованием психологической защиты и выраженным манипулированием окружающими. Самый изощрённый вариант учительствования сопутствует изменениям, которые происходят в человеке преждевременно взявшим на себя роль духовного учителя.
Потребность наращивать чувство собственной значимости реализуется культивированием в себе чувства превосходства над окружающими, чувства их зависимости от себя и учительствованием. Подавляющее большинство из нас имеет потребность в наличии чувства собственной значимости. Можно принять это как данность, но обратить внимание на то, что гипертрофированное чувство собственной значимости является катализатором развития «профессиональной деформации».
Психологическая зависимость от профессии. Можно было бы озаглавить этот пункт одним словом – зависимость, – подразумевая её единственную форму – энергетическую зависимость. Но будет ли в этом случае слово зависимость воспринято именно в таком смысле. Наверняка возникнут вопросы. Например, какую из общепризнанных зависимостей я имею в виду: физическую или психологическую? Поэтому я остановился на словосочетании психологическая зависимость, как наиболее близком к тому, что я имею в виду. В конечном итоге все проявления «профессиональной деформации» служат одной цели: иметь возможность энергетически «кушать». То, что происходит с человеком, сопротивляющимся познанию себя, сопротивляющимся предназначенному, можно обозначить фразой – пустая трата энергии. Человек кроме того, что тратит энергию на реализацию желаемого плана жизни, вынужден тратить её и на препятствие предназначенному. И если силы, которые он тратит на реализацию своих эго-планов, со временем истощаются, то силы направляющие его жизнь в предназначенное русло – неистощимы. Поэтому закономерный итог борьбы с предназначенным – потери личных энергетических ресурсов. При наличии «профессиональной деформации» эти потери реально ощущаемы, значимы и потому первоочередной задачей для обладателя этой деформации становится пополнение энергии. В любом другом случае человек находит экологичные способы поддержания своей энергетичности на нужном ему уровне. В случае же развития «профессиональной деформации» единственным её источником могут остаться условия, которые можно создавать искусственно, прикрываясь наименованием профессии (деятельности). Вышеперечисленные проявления, прикрытые маской значимой (в том числе и профессиональной) деятельности, позволяют восполнять энергию в ходе межличностного общения. По мере развития такого варианта жизни, всё более очевидной становится зависимость от профессии, от выбранной деятельности.
IV. Возможная профилактика. Возможной профилактикой «профессиональной деформации» являются соответствующее этой задаче воспитание подрастающего человека и возможно полное использование ресурсов, которые предоставляет избранная деятельность, для познания себя.
1. Результаты воспитания, которые способствуют формированию «профессиональной деформации» –
– акцент на поиске недостатков в других;
– сохранение зависимости от людей и событий из своего прошлого;
– утрата умения быть наедине с собой (Блез Паскаль (1623-1662, французский математик, физик, религиозный философ, писатель) говорил, что большинством ошибок человек обязан своей неспособности долгое время спокойно сидеть в комнате);
– вера в исключительное значение образования, профессионального опыта и эго-установок;
– акцент на соревновательности, конкуренции и карьере;
- акцент на достижении в жизни эго-желаемых результатов и на достижении весомого чувства личной значимости;
– привязанность к результату деятельности;
– стремление изображать из себя то, чем не являешься.
2. Обучение, итоги которого создают реальную возможность профилактики формирования «профессиональной деформации» –
– обучение осознанности (умение отслеживать и осознавать не только своё состояние, но свою роль и предназначенное в происходящем здесь и сейчас);
– обучение экологичному общению (любое межличностное общение – это обучение, «зеркала», «универсальный индикатор»);
– обучение умению чувствовать ведение и следовать ему;
– обучение целостному восприятию Жизни.
3. Воспитание личностных качеств, наличие которых делает реально возможной профилактику формирования «профессиональной деформации» –
– спонтанность в поведении/в помощи;
– мера желаний;
– недеяние (у-вэй);
4. Осознанная практика, которая способствует реализации задач, перечисленных в пунктах 2, 3 и исключает возможность развития «профессиональной деформации» –
– практика познания себя (доверие, время, мужество…);
– практика не зависимости от деятельности (от профессии).
Разное
1. Опыт эмпирической практики подвёл меня к пониманию того, что психотерапевтическая помощь сводится к созданию условий для осуществления возможного «движения» человека и возможного постижения им сути истинного «Я». В этом смысле роль психотерапевта заключается в умении быть рядом с тем, кто какое-то время нуждается в сопровождении; в умении способствовать «движению» конкретного человека действиями, отвечающими на его запрос и, в том числе, безусловным принятием происходящего с ним.
Любым образом созданные иллюзии всемогущества психотерапевта рассеиваются, как только мы приоткрываем для себя сложность и мудрость психического развития человека. Мы начинаем чувствовать себя не более чем подмастерьями, занимающимися тем, что названо психотерапией. Подмастерьями, через опыт своего собственного «движения» открывающими, что «...самопознание как психотерапевтическая процедура ... требует большого труда, тяжкого труда, растянутого на весьма долгое время». (155, стр. 18)
Вообще, утрата иллюзий, одно из обязательных условий решения глобальной задачи, стоящей перед любым человеком. Лишь шаг за шагом, исчерпывая свои иллюзии, человек приближается к желаемому. Психотерапевт принимает как данность то, что утрата эта сопряжена с проживанием как позитивных, так и негативных чувств. Понимание этого снимает с психотерапевта груз искусственной установки обязательного избавления человека от чего-то трудного в его жизни и позволяет формировать психотерапевтическую стратегию, соответствующую «движению» конкретного человека.
Нам всем предоставлена возможность соучастия в «движении» друг друга. И если статус осознан, то ясно видна относительность определения – сопровождающий. В этом случае, занимаясь психотерапией, имеешь возможность осознавать коллизии собственного «движения».
2. В эмпирической практике принимаются реально существующими правила личного развития, от сторонних не зависящие, но для человека, по отношению к которому они рассматриваются, – обязательные. Одно из них подразумевает, что определённая роль, исполняемая человеком в какой-то период жизни, может исчерпаться и исчезнуть, уступив место следующей роли. Эта динамика – проявление развития. Но естественная, соответствующая личному «движению», смена возможна только тогда, когда заменяемая роль полностью себя исчерпала и, как следствие, естественно появляется внутреннее согласие на её замену. О том, что такой момент достигнут, сигнализирует состояние человека. Сигнал этот настолько очевиден, что обязательно кем-то будет правильно понят. Смена жизненной роли, произведённая в этом случае, приводит к конструктивным личностным изменениям.
Смена роли, произведённая без внутреннего согласия, чревата серьёзными осложнениями в жизни человека. Один из результатов преждевременной смены роли – это появление личностного неблагополучия в диапазоне от невротических проявлений до развития какой-то болезни. Например, аборт, произведённый без наличия внутреннего согласия, приводит к психологическим последствиям с симптоматикой от лёгких невротических проявлений и субдепрессивных состояний, до клинической картины невроза. То же самое, на основании своей практики, я могу сказать о случаях разводов, смены профессии и т. п., произведённых до того, как роль будет исчерпана, до того, как из ситуации, в которой она проявляется, будет извлечён необходимый опыт.
Однако реальна и такая ситуация, когда человек, получивший внутреннее разрешение на смену роли и подталкиваемый событиями своей жизни к этому, начинает препятствовать изменениям. В результате наблюдается развитие психологических процессов, ведущих к появлению признаков исчерпанности конструктивных возможностей какого-то стереотипа и к невротическим проявлениям.
Смена ролей в жизни человека имеет своё обоснование: помимо всего прочего, в ходе исполнения ролей происходит то, что я называю «динамикой долгов»: человек, в ходе своей жизни возвращает долги и/или нарабатывает новые. И первый, и второй вариант приводят как к изменению текущей жизни человека, так и к изменениям в далёкой будущей перспективе. Мы тяготеем к научным названиям и объяснениям происходящего с нами. Поэтому в своё время появился научный термин, обозначающий происходящее в ходе «динамики долгов». Этот термин – созависимость. Поначалу она рассматривалась применительно к жизни семей, в которых кто-то страдает наркоманией. Затем созависимости были отслежены в различных вариантах повседневной жизни многих других людей, и в том числе было признано наличие созависмости в профессиональной деятельности людей, занимающихся восстановлением психического здоровья человека (Anne Willson Shaeff).
3. Сложность и неоднозначность личностного развития, подразумевает естественной ситуацию, пребывая в которой, человек может неоднократно сменить круг лиц, на чью помощь он надеется. При этом, чаще всего можно считать курс эмпирической психотерапии успешным именно тогда, когда изменения, происходящие в подопечном, вывели его на осознание того, что в его поиске себя главный труд – дело его рук. Результатом этого будет прекращение профессиональных контактов с психотерапевтом на фоне продолжающихся собственных поисков разрешения своих проблем, с привлечением других знаний, людей и возможностей получения другого опыта.
Как бы ни хотелось видеть возможность оказания успешной помощи в разрешении человеческих проблем только психотерапевтами, мы должны честно признать, что множество сложных личностных ситуаций конструктивно разрешаются (разрушение иллюзий) в общении с таким же множеством лиц, не имеющих ярлыка – психотерапевт. Возможный выбор колоссально велик: от человека занимающегося наукой, до дворника, от представителя философско-религиозного течения, до школьного учителя...
«Психотерапевт» есть в каждом. И кто-то кому-то оказывает психотерапевтическую помощь только потому, что он в данный момент имеет свой неповторимый, необходимый другому человеку опыт личностного развития.
4. Запрос на помощь исходит от того человека, чьё «движение» перешагнуло рубеж, дойти до которого ему позволил имеющийся у него опыт. Перешагнуло, но не достигло следующего рубежа, с которого он способен продолжать «движение» самостоятельно. Эта своеобразная нейтральная зона, в которой человек порой буквально мечется в поисках себя, может всплывать, и не один раз, на его жизненном пути. Она всегда соответствует его переходу в какое-то очередное, новое качество, и требует обретения нового опыта, в том числе и в результате соответствующей помощи из вне.
Естественно, что, находясь в этом промежуточном состоянии, не скоро удастся отследить в себе причину появления проблем невротического плана. Например, то, что они возникают и усугубляются в результате собственного сознательного сопротивления необходимости произвести перемены в своей жизни. Ситуация, в которой человек, рассказывая о своих проблемах, одновременно излагает свой взгляд на то, что ему надо, а что нет, весьма красноречиво демонстрирует это его противостояние.
5. Когда мы начинаем познавать себя, то мы познаём и других. При этом открывается и тот факт, что возможность понять происходящее в ком-то, не всегда означает возможность вмешаться и как-то изменить это происходящее.
В принципе, помочь (в том, расхожем смысле этого слова, с которым мы встречаемся повседневно) никому нельзя. Потому что любая рационально организованная помощь, в конечном итоге, приводит к результату, прямо противоположному. Понимание этого отражено в выражении – «благими намерениями вымощена дорога в ад» и в других перлах народной мудрости, например – «не делай добра, не получишь зла».
Но есть и другая сторона этой «медали»: мы часто оказываем помощь друг другу не намеренно. Такая помощь основана на уникальном личном опыте. Она оказывается непреднамеренно, и проходит вне зависимости желания человека. Более того, её успешность напрямую связана с сознательным невмешательством в происходящее. Любая попытка сознательно подкорректировать такую помощь неизменно приводит к формализации происходящего, и искажению его сути.
Тонкая, хрупкая грань, позволяющая осознавать способность своего личного опыта помогать другим и при этом не наносить этой своей способности ущерба какими-либо сознательными «умными» вмешательствами, открывается не сразу.
6. В стремлении объяснить то, что происходит в психике человека создано много теорий. Но при этом нередко умопостроения, касающиеся толкований о внутреннем мире человека опираются на искажённое представление о том, что есть его «я». И чем дальше теоретические рассуждения о человеческом «я» отстоят от того, чем оно в действительно является, тем выраженнее стремление держаться за них, как за единственно верные и спасительно правильные. В тех случаях, когда в ком-то очевидна чрезмерная приверженность к теориям, классификациям, методикам и диагнозам, мы знаем, что это результат влияния страха познания себя. Именно он стимулирует к цеплянию за методики и к навешиванию диагностических ярлыков.
Мысль А. Маслоу о том, что основная причина, по которой люди не достигают самоактуализации – страх познания себя, – верна. Сегодня мы можем следующий шаг и добавить, что индивидуальные особенности проявлений этой причины в каждом человеке сообразны с задачей «движения» предназначенной ему. И когда, как предсказывают, в активное «движение», при котором очевидно проявляется заинтересованность трансперсональных пространств, будет вовлечено больше людей, мы увидим, что страх познания себя – лишь инструмент. Инструмент, позволяющий отмерять каждому своё в проживаемой им жизни. Это открытие добавит нам оснований для того, чтобы принимать свой опыт как неизбежно необходимый, с благодарностью и смирением
Понимание несоответствия представлений о психической норме жизненным реалиям, способствовало появлению в психологической литературе мыслей, подобных высказанным А. Маслоу:
«Становится всё более и более ясно – то, что мы в психологии называем “нормой”, на самом деле является психопатологией серости, настолько лишённой драматизма и настолько широко распространённой, что мы даже, как правило, не замечаем её». (80, стр. 41).
«Самореализующиеся люди (те из них, кто достиг высокого уровня развития, зрелости, здоровья) могут столь многому научить нас, что иногда они кажутся какой-то другой породой человеческих существ. Но ввиду того, что изучение высших взлётов человеческой природы и пределов человеческих возможностей и устремлений является совершенно новым делом, оно представляет собой сложную и трудоёмкую задачу. В моём случае оно сопровождалось постоянным разрушением излюбленных аксиом, постоянным преодолением мнимых парадоксов и противоречий, решением загадок и время от времени опровержением давно устоявшихся, не вызывавших сомнения и, казалось бы, неопровержимых законов психологии. Зачастую и вовсе обнаруживалось, что речь идёт не о законах, а всего лишь о правилах пребывания в состоянии вялой и хронической психопатологии и страха, недоразвитости и незрелости, которых мы не замечаем, потому что большинство окружающих нас людей поражены той же самой болезнью». (80, стр. 103).
7. Человек, в определённом смысле – дом. Дом для поддержания порядка в котором необходимо делать многое. Например, периодический косметический ремонт. А изредка и ремонт капитальный. С точки зрения психологии развитие компенсаторных возможностей «я» – это есть косметический ремонт. А вот разрешение глубинных психологических проблем – это ремонт капитальный.
Психологические компенсаторные возможности «я», при всей их повседневной целесообразности, в не малой мере направлены на создание препятствий проявлениям истинного «Я». Но без естественного проявления последних человек лишается себя. Поэтому сознательное развитие и совершенствование психологических компенсаторных проявлений, подавляющих проявления истинного «Я», может подвести человека к такому рубежу, за которым личность выглядит столь нормальной, что невольно возникает вопрос: а не лучше ли ненормальность, чем такая норма.
Мы имеем, хотя и в очень небольшом количестве, примеры жизни людей, вообще не нуждавшихся в компенсаторных проявлениях. Подавляющее число людей без них обойтись не могут. В этой ситуации для психотерапевта актуальной представляется задача отличить компенсаторные проявления естественно необходимые данному человеку сейчас, от тех, которые являются неуместными на фоне его сегодняшнего «движения».
Когда с помощью психотерапевтических техник мы развиваем какие-то компенсаторные механизмы, то при этом мы совершенствуем и способность эго противостоять естественному развитию личности. Поэтому принятие решения о формировании каких-либо психологических компенсаторных проявлений – всегда компромисс. В связи с этим актуальным является формирование такого баланса психотерапевтической помощи, при котором тактика психотерапевта базируется, с одной стороны, на понимании временной неизбежности-необходимости компенсаторных проявлений, а с другой – на знании их истинного предназначения. Такой баланс позволяет отделить компенсаторные психологические образования, которые данному периоду «движения» конкретного человека не нужны, от тех, которые ему ещё необходимы.
|
