Трезвость в Противоположность Выздоровлению
В последнее время я упорно занимаюсь изнуряющим упражнением – перечитываю груду тетрадей, полных старых личных заметок, воспоминаний и инвентаризаций со времен моего первого вхождения в Программу, более тринадцати лет тому назад. Этот материал задел меня за живое настолько сильно, что я решил посмотреть на него критично и спросить, что он говорит мне обо мне самом. Я был шокирован. Только представьте себе, весь этот материал написан после того, как я вступил в Программу.
Во-первых, я поверить не могу, насколько одержим я был самим собой. Я почти всегда думал и писал о самом себе: моей работе, моей карьере, моем браке, моих проблемах, моей сексуальной жизни. Не удивительно, что я имел столь много внутреннего конфликта и боли; я был полон самим собой! Это настолько очевидно, оглядываясь назад на все это с большого расстояния; подобно как читать чью-нибудь еще историю. Я имел возможность также увидеть некоторое из собственной лжи и слепоты – значительное сперва, и медленно уменьшающееся по мере того, как время шло.
Как медленно идет выздоровление, и как медленно Программа работает, даже когда мы работаем по ней. «Два шага вперед и один шаг назад», как в поговорке говорится. Было волнующе и болезненно видеть самого себя, открывшегося в тех заметках, но я имел возможность также увидеть, что Бог действовал через посредство этого всего, по Своему волеизъявлению и во исполнение Своего благого удовольствия. Там была некая объединяющая сила в действии вместо разделения на части, столь очевидного в предшествующие годы, и там было задано окончательное направление моей жизни – правильное направление. Какая изумительная благодать! Я хотел бы поделиться частью из того, что я открыл, как оно касается концепции, что такое выздоровление и что обретается на его пути. Трезвость (в узком смысле) и выздоровление – это две разные вещи.
Наибольший шок я получил, заглянув назад на мою старую позицию по отношению к сексу в моем браке. В течение двух с половиной лет с момента вхождения в Программу я все еще имел представление, что секс с моей женой был предназначен для того, чтобы помочь мне сохранить трезвость, и если мы будем просто побольше заниматься сексом, все те непристойные (восхитительные?) старые воспоминания перестанут возвращаться снова и снова! Не существует более вопиющей иллюстрации, как я сам создавал препятствия моему собственному выздоровлению, чем этот вопрос секса с моей женой; сперва, перенесение похоти в секс с ней, и затем, когда похоть была сдана, сущая привычка к сексу с ней. Прочтение тех заметок из разгара событий с моим участием привело меня к заключению, что я был болезненно пристраствшимся к сексу в то время, когда я был трезвый! Как это может быть? Очень просто: я должен был заниматься им. Это не было биологической необходимостью; это было «Я заслужил заниматься им!» Эта позиция опасна для любого, кто страдает болезненным пристрастием; и когда пристрастившийся к сексу говорит, что он заслужил заняться сексом, остерегайтесь!
Что поразило меня следующим номером в этом заглядывании в мое прошлое – так это то, насколько преобладающей и всепроникающей похоть была, щеголяющая в разных масках. (Конечно же, легче увидеть ее, оглядываясь на нее с некоторого расстояния; вот почему мы нуждаемся в собраниях и общении со зрелой трезвостью и выздоровлением.) Начиная с первого дня трезвости и далее, хотя я мог не отдавать себе полного отчета в этом как таковом, я боролся с похотью во многих и различных формах. Например, я ломал голову, почему я был искушаем образами во время брачного секса и сверх некоторых из других форм моего поведения. Я очевидно не проводил связи между теми проблемами и флиртованием с искушением через общение со случайными людьми, особенно на собраниях других Двенадцати Шаговых Программ. Почему я все еще тяготел ко всей этой дряни, выставленной напоказ и в пределах такой легкой досягаемости?
Две вещи принесли прогрессивную победу над похотью, начиная с этого поворотного момента и далее. Первая была – позволить сексу стать необязательным вместо требуемого обязательно. (Я отказался от требования и права заниматься сексом в браке.) Этот отказ потребовал некоторых действий; он не произошел раз и навсегда. Он потребовал множества работы а Шагами с Первого по Двенадцатый, и множества времени. Я научился через посредство проб и ошибок, во-первых – что в самом деле было возможно жить без секса, и во-вторых – что секс скрывал лежащую глубже патологию во мне и в браке, которую только воздержание могло вскрыть. Прошедшие годы видятся в последовательности периодов воздержания от брачного секса по различным причинам, и я постепенно прихожу к убежденности и вере в ценность освобождения от всех требований и ожиданий секса и выражений любви, без каких бы то ни было временных ограничений, процесс радостного открытия, который все еще продолжается. В этом новом контексте секс, когда он случается, оказывается простым и добрым – не чем-то таким грандиозным – абсолютно не обязательным. Это принесло новую свободу, не только в браке, но в возрастающей победе над похотью.
Вторая вещь, которая принесла возрастающую победу над похотью, была – нести весть о выздоровлении в моей собственной лично работе по Двенадцатому Шагу. Я открыл изумительную вещь: Поворотный момент в моих дневниках, озабоченных борьбой с похотями, фантазиями, страстными влюбленностями, потенциальными новыми партнерами и всеми теми делами наступил в конце 1978 – начале 1979 (три года трезвости), когда я прекратил думать, желать и молиться о несении вести о выздоровлении тем, которые все еще больны, и начал предпринимать действия. Когда я с энтузиазмом пустился в серьезную работу по Двенадцатому Шагу, похоть стала меньшей проблемой. Я все еще задерживал выздоровление, прежде чем Двенадцатый Шаг не стал реальностью в моем опыте. У меня есть ощущение, что не существует такой вещи, как выздоровление по отдельности.
26 Января 1988, испр. 1/90
|
