Оксенчук А.Е.
УО «ВГУ им. П.М. Машерова», Витебск
То, что сорок лет назад прорисовал В.Набоков, установив связь между “внутренним текстом” (его смыслом) и переводом, в настоящее время стало краеугольным камнем культурной концептологии [1]. В наши дни закрепляется новый термин – “интертекст интеркультуры”. Но зачастую интертекстуальный анализ сводится лишь к поиску претекстов (что всегда составляло часть литературных комментариев), им и ограничиваясь. Между тем, перечисленные элементы являются своего рода маркерами интертекстуальной связи и указывают в ряде случаев на глубинный, метатропный, пласт подобий. На этой глубине возможно выделение комплексов семантических зависимостей содержательного и формального уровня. Речь идёт о ситуативных и концептуальных метатропах, с одной стороны, и операциональных и композиционных – с другой [2]. Под концептуальным метатропом понимают устойчивую мыслительно-функциональную зависимость, образующую обратимые цепочки «ситуация – образ – слово» и создающую из отдельных мыслительных комплексов целостную картину мира. Концептуальные метатропы – область создания и пересечения “креативной” памяти, зона “семантических следов”. Ситуативные метатропы – это определённые мыслительные комплексы, служащие моделью речевых ситуаций, которые имеют соответствие в реальной жизненной или воображаемой претекстовой ситуации.
Так, в стихотворении Н. Гумилёва «Пятистопные ямбы» можно обозначить несколько инвариантных ситуаций, маркированных на уровне лексики: «морское путешествие»; «расставание с любимой»; «смерть себя прежнего»; «поиск себя другого в Боге». В тексте Н. Гумилёва представленные варианты ситуаций заданы лексемами: море, ночь, плыл, бухта, проходили месяцы – ситуация 1; проиграл, печаль, ухожу, не веря, не любя, отрекаюсь, ушла, распятье – ситуация 2; гроза, жара, духота, лето, колосья, полдень, солнце, ало – ситуация 3; счастье, душа, ясность, мудрость, милость, монастырь, белый, златоглавый, мир лукавый, покинуть, уйти – ситуация 4. При анализе заданных лексических рядов возможно восстановить «пучки смыслов» данных лексем, спроецированные в текстах других авторов [3;4;5].
Один из ситуативных метатропов, обнаруживаемых в тексте «Пятистопных ямбов» Н. Гумилёва, маркирован лексемами гроза, жара, лето, колосья, полдень, глас Бога. Примерно такая же группа лексем встречается довольно часто в творчестве И. Бунина и у А. Блока. Так, у А. Блока в цикле «Кармен» для описания любовной страсти используются лексемы: «Я слепнуть не хочу от молньи грозовой…Зарывшись в пепел твой горящей головой». У Н. Гумилёва эта ситуация поэтапно описывается как физическая смерть с удушьем, утратой зрения, слуха, остановкой сердца: «то лето было грозами полно, жарой и духотою небывалой, Такой, что сразу делалось темно И сердце биться вдруг переставало» (традиция связывания состояния любовной страсти с потерей зрения, слепотой, сохраняется у многих авторов, у Набокова, например, в «Камере обскура» Кречмер слепнет в прямом смысле). У А. Блока в стихотворении «Кармен» эта преситуация выражена так: «В партере ночь. Нельзя дышать». Далее по тексту Н.Гумилёва реализуется метаметафора переспевшего колоса, сыплющего зерно, – культурный символ утраты мужской силы, опустошения. Это состояние у А. Блока передано строкой «этот колос ячменный – поля…»; в произведениях И. Бунина используется образ дождя. Претекстовая ситуация «расставанье – смерть» в рассказах И.Бунина «Митина любовь», «Солнечный удар», «Руся» задана как «стихи в прозе» с использованием общей с Н. Гумилёвым и А. Блоком метаметафоры алого жгучего солнца: «И солнце даже в полдень было ало» – у Н. Гумилёва; «Это значит мне ждать у плетня До заката горячего дня» – у А.Блока; и в мельчайших подробностях у И.Бунина: «как дико, страшно всё будничное, обычное, когда сердце поражено. Белая густая пыль лежала на мостовой; и всё это слепило, всё было залито жарким, пламенным и радостным, но здесь как будто бесцельным солнцем. И поручик с опущенной головой, щурясь от света, сосредоточенно глядя себе под ноги, шатаясь, цепляясь шпорой за шпору, зашагал назад. Он вернулся в гостиницу настолько разбитый усталостью, точно совершил огромный переход где-нибудь в Туркестане или Сахаре. Потом стиснул зубы, закрыл веки, чувствуя, как по щекам катятся из-под них слёзы, - и наконец заснул, а когда снова открыл глаза, за занавесками уже красновато желтело вечернее солнце»
Сопоставление данных связанных между собой ситуаций показывает, что в каждой из них возникает переплетение реально бывших или воображаемых претекстовых ситуаций, которые в художественном пространстве каждого из авторов актуализируются через различные концептуальные признаки общего концептуального метатропа «Любовная страсть».
На функциональном уровне эти образы у всех трёх авторов воплощены в операциональных метатропах, прежде всего на звуковом уровне благодаря аллитерации [з], [ж], [н], [р], [л] : “В партере – ночь. Нельзя дышать. Нагрудник чёрный близко, близко. И бледное лицо и прядь Волос, спадающая низко.” – у А.Блока (“Кармен”); “То лето было грозами полно, Жарой и духотою небывалой, Такой, что сразу делалось темно И сердце биться вдруг переставало, В полях колосья сыпали зерно, И солнце даже в полдень было ало.” – у Н. Гумилёва (“Пятистопные ямбы”);”он, не задумываясь, умер бы завтра, если бы можно было каким-нибудь чудом вернуть её, провести с нею ещё один день, – провести только затем, чтобы высказать ей и чем-нибудь доказать, убедить, как он мучительно и восторженно любит её. Он не знал зачем, но это было необходимее жизни.” (“Солнечный удар”); “Он с утра побрился и надел жёлтую шёлковую рубашку, странно и красиво осветившую его измождённое и как бы вдохновенное лицо.”(“Митина любовь”) – у И.Бунина. Часто повторяющиеся слова с начальным или центральным [ж] в прозе и поэзии И.Бунина (жажда, жар, жара, жрец, жалость, жало, ужас, жажда, жизнь, журавль, уж и т.п.) создают в текстах его произведений особую вибрацию дрожащей жизни, у её предельной черты, за мгновение до выстрела… Повторение звуков [з], [ж], [н], [р], [л] (у Хлебникова:”Зизо зел – почерк солнц!”) в поэтической ткани текстов всех трёх авторов отсылает к образу языческого Жарбога, упоминаемого другими русскими поэтами, Вяч. Ивановым и В.Хлебниковым, которые связывали его с “возродительным распадом”, со свободой особого рода.
В зону операциональных метатропов концепта “Любовная страсть” входят метаметафоры грозы, алого солнца, льющегося зерна или дождя (слёз). Образ палящего (алого солнца) используется для передачи состояния длительнго, изнуряющего страдания; образ грозы как небесной кары – для передачи физического состояния страха и напряжения, лишающих зрения и слуха; образы дождя или сыплющего зерна обозначают освобождение и опустошение после любови; образ красного заката как символ крови – означает гибель.
Все эти «смысловые следы» в текстах различных авторов свидетельствуют о цикличности и обратимости поэтических единиц внутри художественного языка как целостной системы, обладающей поэтической памятью. Проведённый нами анализ показывает, что в случае влияния одной творческой системы на другую следует говорить об усвоении и адаптации целого «пучка» как содержательных, так и операциональных метатропов. В случае интертекстуальной связи происходит заимствование и перекомбинирование не только языковых операциональных единиц (с поиска которых необходимо начинать интертекстуальный анализ), но и композиционных, ситуативных и концептуальных инвариантов (моделирование которых составляет сущность интертекстуального анализа). Истинное назначение интертекстуального анализа – поиск базовых смыслов текста, инвариантов, обрывков культурных кодов, формул, при использовании которых автор «наращивает» личностные смыслы своего художественного мира. Таким образом, вопрос о строении концепта соединяется с вопросом о строении смысла, а к обычным «трудностям перевода» добавляются ещё и эти.
Литература
1. Владимир Набоков. Комментарий к роману А.С. Пушкина “Евгений Онегин”. Пер. с англ. Под ред. В.П. Старка. Изд. “Искусство – СПб”, “ Набоковский фонд”, СПб., 1998.
2. Фатеева Н.А. Интертекст в мире текстов. Контрапункт интертекстуальности / Фатеева Н. А. – М.: Ком.Книга, 2007. – 345 с.
3. Гумилёв Н. С. Стихи. Письма о русской поэзии / Гумилёв Н. С. М.: Худож. лит.,1989. – 447 с.
4. Блок, А. Собр. соч.: В 6-х т. / Блок, А. – Л.: Худож. лит., 1980.
ИСПОЛЬЗОВАНИЕ СКОРОГОВОРОК В ПРОЦЕССЕ ОБУЧЕНИЯ АНГЛИЙСКОМУ ЯЗЫКУ СТУДЕНТОВ-ИНОСТРАНЦЕВ
|
