Когнитивный аспекты
Скачать 3.27 Mb.
|
ЛИТЕРАТУРА
Н.В. Васильева АНТРОПОНИМЫ В АССОЦИАТИВНОМ СЛОВАРЕ: К ОСНОВАМ КОГНИТИВНОЙ ОНОМАТОЛОГИИ Когда речь идет об определении понятия «собственное имя» (далее. – CИ), то обычно в дефиниции указывается, что это наименование индивидуальных объектов, выделяемых из совокупности однородных. Ср. «ОНИМ (онома, собственное имя) – слово, словосочетание или предложение, которое служит для выделения именуемого им объекта среди других объектов; его индивидуализации и идентификации, в том числе антропоним, топоним, зооним ...» 1, с. 91. Это в целом справедливо, хотя известно, что существуют и классы нарицательных имен, состоящие из одного объекта (ср. луна), и СИ (антропонимы), имеющие множество носителей. Более глубинное определение СИ связано, на наш взгляд, с другим: СИ называет объект, не обозначая его свойств. Если сравнить выражения, например, быть кошкой и быть Эдуардом, то очевидно, что в первом случае имеются в виду свойства/признаки, которые имеет кошка, например, наличие хвоста (признаки образует интенсионал слова), а во втором – только то, что объект носит такое имя, без указания на какие-либо свойства/признаки. Данное свойство СИ отражено в классическом, но часто забываемом ономастами определении СИ, данного А. Гардинером: „A word or group of words which is recognized as having identification as its specific purpose, and which achieves or trends to achieve that purpose by means of distinctive sound alone, without regard at any meaning possessed by the sound from the start» 2, с. 73. ‘Слово или словосочетание, для которого идентификация опознается/признается как его специфическая цель и которое достигает (или стремится достичь) этой цели только посредством звукового различия безотносительно к какому бы то ни было значению, исходно присущему данному звучанию’ (Перевод и выделение наши. – Н.В.)9. Таким образом, в лексической системе языка СИ предстает как семантически дефектная единица, в отличие от обладающего семантической полнотой имени нарицательного. Семантическая дефектность СИ как единицы лексической системы влечет, однако, за собой большую свободу, которая выражается в том, что раз СИ не определено системой, то, во-первых, каждое СИ оказывается противопоставленным всем остальным СИ; во-вторых, СИ может подвергаться любой трансформации, лишь бы оно осталось способным отличаться от других СИ. Таково в самых общих чертах положение СИ в системе языка. Как только СИ оказывается в тексте, упомянутая свобода выражается в том, что имя оказывается открытым для насыщения смыслами. Происходит сигнификация СИ – приобретение им интенсионала. Смыслы, приобретенные именем в тексте, восполняют языковую дефектность СИ и приводят его, как писал Е.Л. Гинзбург, «к неотторжимости от текста. Имя собственное оказывается приметой текста, носителем памяти словесной культуры» 3, с. 307. Так мы приходим к популярной в настоящее время теме прецедентных имен. Это предварительное замечание представляется важным для последующего рассмотрения СИ как единиц ассоциативно-вербальной сети. Далее речь пойдет о Русском ассоциативном словаре (РАС) 4, его первом томе (от стимула к реакции). Прежде чем обратиться к непосредственному анализу, необходимо сделать еще одно отступление, чтобы объяснить, чем вызван интерес к данной проблеме. Известно, что настоящий этап развития лингвистики проходит под знаменем когнитивизма. Разные линвистические дисциплины по-разному на это реагируют. Ономастика как дисциплина, с одной стороны, довольно автономная, а с другой стороны, все же позиционирующая себя внутри языкознания, не могла остаться в стороне от магистрального направления «большой лингвистики». Правда, пока отмечается больше вопросов, чем предлагается решений. Так, в монографии с многообещающим названием «Namenforschung morgen» («Ономастика завтра»), один из разделов назвается «Слова и имена собственые в ментальном лексиконе: ономастика и когнитивная лингвистика». Автор этого раздела, австрийский ученый П. Эрнст, проанализировав основные понятия когнитивной лингвистики и рассмотрев основную литературу, приводит в заключение схему взаимодействия когнитивных лингвистики, психологии, семантики и потенциальной когнитивной ономастики/ономатологии, при этом внутри квадрата под названием «Когнитивная ономастика» (Kognitive Namenforschung), т.е. в том месте, где на этой же схеме у других наук кратко сформулированы их цели и задачи, автор поставил вопросительный знак, ср. 5, с. 43. Это очень интересно с науковедческой точки зрения: получается, что а) или новое направление может возникнуть без формулирования своих целей и задач, что звучит парадоксально; б) или же очень точно схвачен момент, когда направление находится in statu nascendi. В любом случае автор раздела действительно попытался, как того требовала концепция монографии, заглянуть в будущее. Представляется, что у когнитивной ономатологии могут быть два источника и две составных части. Во-первых, работы в области когнитивной психологии, прежде всего, исследования, посвященные моделированию представления имен и просто слов в общем семантическом пространстве, ср. 6, запоминанию и забыванию СИ в сравнении с обычными словами и – если речь идет об антропонимах – с лицами 7; 8, а также посвященные тем же процессам у людей разного возраста и при разных видах афазии, ср. 9; 10. Целиком встать на позиции психолога лингвист, очевидно, не сможет, но познакомиться с ценным научным материалом, полученным в результате экспериментов, представляется необходимым. Ономатологам как лингвистам, безусловно, ближе та «когнитивность», которая связана с отражением в языке образа мира, национальной культуры, отсюда тезис об именах как носителях культурной памяти. И здесь одним из эффективных инструментов когнитивной ономатологии мог бы стать ассоциативный словарь, или ассоциативно-вербальная сеть (далее. – АВС). Пути изучения русской национальной памяти через собственные имена в ассоциативно-вербальной сети описаны Ю.Н. Карауловым в 11 и в послесловии к РАС 12. Из работы французских историков Ю.Н. Караулов заимствует выражение «места памяти» (les lieux de memoire) – важные составляющие национального менталитета. Ср. определение этого понятия в глоссарии к 11: «Места памяти – крупные явления национальной истории и культуры, известные большинству носителей данного языка и культуры, хранящиеся в памяти поколений и связанные, как правило, с именами собственными – антропонимами и топонимами». Но если французские историки в своем труде фактически сами сконструировали объем и содержание исторического национального самосознания французов, то данные АВС позволяют выявить объективно существующие и спонтанно проявляющиеся в языковом сознании русских данные. Таким образом, при помощи РАС процесс «выявления арсенала мест памяти» может обрести столь желанную независимость от сознания исследователя. Мы не будем на этом останавливаться, поскольку подробное описание можно найти у Ю.Н. Караулова, а количество работ по связанной с этим проблемой прецедентности уже трудно сосчитать. Важно отметить, что не все СИ формируют места памяти. Они очерчивают общий фон, на котором существует национальная память, и составляют единую апперцепционную базу говорящих на русском языке. Критерии выделения мест памяти, по Ю.Н. Караулову 11, с. 150–151, таковы: 1) это должно быть СИ (Баба-яга злая, Аврора залп) или его трансформ (Андреевский флаг знамя); 2) это имя должно являть собой исключительно русскую принадлежность. В связи с этим различаются общекультурный фонд знаний (Бетховен, Бастилия) и русский национальный (Минин и Пожарский, Толстой); 3) это имя должно иметь общероссийскую распространенность (дядя Вася vs. Петр Первый, Софья Ковалевская); 4) это имя должно характеризоваться значительной хронологической глубиной (поэтому Байконур, Брежнев, Днепрогэс в силу малой хронологической глубины еще не попадают в места памяти, в отличие от Байкал, Ленин, Урал) 5) немаловажна частота употребления имени (Пушкин, Волга). Очень существенно, что данные критерии действуют лишь в совокупности. Отражение в АВС собственных имен в функции «мест памяти» связана, как упоминалось выше, с представлением национальной картины мира. Здесь, однако, возникает много вопросов: чья это картина, каких поколений, каких слоев и пр., дискуссию по которым мы здесь опустим. Есть еще один способ взглянуть на СИ в ассоциативном словаре и внести тем самым лепту в когнитивную ономатологию. Это попытка при помощи ассоциативного словаря ответить на вопрос, в каком виде представлена ономастическая информация в языковом сознании. Если обратиться к любой энциклопедии, а СИ можно найти только в такого рода словарях (т.е. не толковых, а энциклопедических), то стандартное определение антропонима будет через статус его носителя, т.н. категориальное слово: Пушкин – поэт, Брежнев – политический деятель, Шиллер – немецкий поэт и т.д. Эти сознательно сконструированные, ориентированные на лексикографический стандарт модели памяти (если использовать термин Т. Ван Дейка) отличаются от представленных в АВС. При проведении АЭ в ответ на слово-стимул, как известно, происходит активизация подходящих фреймов/схем, или ситуаций как основной формы репрезентации знаний, ср. 13. При этом компоненты ситуации, задействованные в реакции, могут быть любыми. Интересно посмотреть, какие компоненты ситуации присутствуют у антропонимов и какие синтаксические роли антропонимы выполняют. Рассмотрим некоторые случаи, когда антропонимы являются стимулами.
Последние два пункта представляют собой ономастическую специфику. Первый из них свидетельствует о том, что для собственного имени автонимное употребление является нормой. (Термин «автонимный», напомним, означает, что референция производится не к объекту, а к слову, например, Москва состоит из 7 букв; Хлеб – имя существительное; Скажи пароль! – Пароль!). Реакции для нарицательных имен «слово» или «существительное», что было бы аналогом «имя» или «фамилия» для антропонима, в РАС не встретилось. Формула имени, т.е. последовательность компонентов антропонима, представляет собой социально и культурно значимую сущность (подробнее о формуле имени см. 14, с. 77–99). Она выступает, с одной стороны, как хранитель информации о данном индивиде в базе знаний носителя/носителей языка. С другой стороны, способ ее хранения позволяет оценивать культурный статус того, кто ее именно в таком виде хранит и употребляет (ср. пре- и постпозицию инициалов, а также элиминирование отчества в тех случаях, когда культура против). Таким образом, тема «антропонимы в ассоциативном словаре», контуры которой были намечены в настоящей статье, отличается от темы «ассоциативный эксперимент с СИ», или «ассоциативная семантика СИ», ср. 15, с. 14–22. Поскольку она предполагает изучение СИ не только как стимулов, но и как реакций, точнее сформулировать этот подход следует как «СИ в ассоциативно-вербальной сети». При всем наблюдаемом интересе к СИ как носителям культурной памяти (прецедентные имена), такой взгляд нельзя считать единственно возможным вариантом когнитивного подхода к ономастическому материалу. Поскольку РАС – это модель сознания человека, то, используя понятие когнитивной ситуации, можно выявить их типы и установить, в качестве каких компонентов СИ в них выступают, а также сравнить с аналогичными ситуациями для нарицательных имен. Такое исследование может служить вкладом в еще не сформировавшуюся, но уже готовую это сделать когнитивную ономатологию. ЛИТЕРАТУРА
Е.А. Волохова |
Похожие:
 | Когнитивный и психолингвистический аспекты материалы Языковое бытие человека и этноса: психолингвистический и когнитивный аспекты. Материалы Международной школы-семинара (V березинские... |  | Гюнай Видади кызы образ «джентльмен» как лингвокультурный феномен:... Как лингвокультурный феномен: когнитивный и коммуникативно-прагматический аспекты |
| Асимметрия терминов гибких мобильных сооружений: когнитивный и мотивационно-номинативный... Асимметрия терминов гибких мобильных сооружений: когнитивный и мотивационно-номинативный аспекты | | Методические рекомендации по предмету: география Методы: сравнительный, статистический, картографический, когнитивный, интерактивный |
| Языковое бытие человека и этноса: когнитивный и психолингвистический Воронцов Н. П. Хахатаника: познавательный книгожурнал для школьников и их родителей | | Анализ урока ноц Б). Присутствуют не все компоненты содержания личностно ориентированного образования (аксиологический, когнитивный, деятельностно... |
| Т. Д. Жукова, кпн, президент Русской школьной библиотечной ассоциации,... Библиотека как когнитивный ресурс инновационных образовательных процессов в школе | | Анализ работы библиотечно-информационного центра моку сош пгт Мирный за 2012/2013 учебный год «Школьная библиотека – важнейший когнитивный* ресурс инновационного образовательного процесса в школе, «центральный мозг» школы» |
| Рабочая программа дисциплины психологические аспекты Место дисциплины «Психологические аспекты восприятия ландшафта как пейзажа» в структуре ооп магистратуры | | Когнитивный механизм сравнения в немецком языке Защита состоится 22 апреля 2010 года в 11 часов на заседании диссертационного совета д 212. 216. 03 в пгсга по адресу: 443099, г.... |
| Media Relations: актуальные аспекты-2009 Интернет технологий. Роль так называемых социальных медиа в последнее время сильно возросла, значительно меняя многие аспекты связей... | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Требования, предъявляемые к проектам. Методологические аспекты управления проектной деятельностью. Технологии и методы управления... |
| Программа (дпп) курса «Биогеоценология: исторические аспекты и современность... Умк обсужден и утвержден на заседании кафедры биологии животных и растений (протокол №1 от 30. 08. 13) | | Когнитивный аспект мотивированности языка (на примере отражения знаний... Теория государства и права: Программа по дисциплине. Вопросы для подготовки к государственному экзамену для выпускников специалитета... |
| Программа дисциплины «Экономика образования: прикладные аспекты» Программа предназначена для преподавателей, ведущих данную дисциплину, учебных ассистентов и студентов направления 080100. 62 «Экономика»... | | I. Общие дифференциально-психологические аспекты профессиональной... Дифференциально-психологические аспекты выбора профессиональной деятельности 10 |
