Г. А. Бондарев a n t h r o p o s опит энциклопедического изложение духовной науке рудольфа штайнера том Второй част первая

Панславизм

1450. 
      «В славянском элементе мы прежде всего име­ем дело с русским наро- дом; затем с отдельными сла­вянскими корнями, которые хотя и дифференци- рованы по отношению к России, но, как славяне, чувствуют себя в определен- ной степени связанными с русскими славя­нами. Из этой взаимосвязи исходит, или изошло, то, что сегодня обозначают панславизмом: некоего рода ощуще- ние взаимопринадлежности всех славян в духовной жизни, в жизни характера, в политический и культурной жизни. И поскольку это имеет место внутри народной Души, то, само собой разумеется, это абсолютно честное, правильное явление, даже в высшем смысле человеческой эволюции, хотя слово «пан» ны- не часто употребляется неправильно.... В то же время говорить о «пангермани- зме», безразлично, внутри или вне Германии, бес­смысленно.... Нельзя обо всем говорить по одному шаблону». 173 (2)
      
1451. 
      «В действительности нет иной большей противоположности, чем между тем, что подготовляется в империализме европейского и американского Запада, и тем, что подготовляется на Востоке, вплоть до Восточной Азии. Это полнейшие противоположности. Что на Западе ожив­ляют с разных сторон и называют на- циональным прин­ципом, сегодня рассматривается как нечто аналогичное
      или подобное тому что на Востоке называется панславизмом. Но не сущест- вует большей, чем эта, бессмыслицы; ибо панславизм возник ранее всего, что представляет собой национальное. Лишь благодаря лозунгам Запада пансла-
      

1452. 
      В І-й половине XIX в. Хомяков выражал идею того рода, что запад- ноевропейская жизнь стара, она при­шла в упадок и русский народный дух призван обновить духовную жизнь Европы. И все историческое ста­новление в будущем зависит от посланничества русского народа. Выражал эту идею Хомяков тонким, поэтическим образом, но при этом в 1829 году он, как гусар, добровольно принял участие в русско-турецкой войне, по­скольку ощущал в ней первую вспышку всемирно-исторического посланничества России. У Дани- левского (см. его книгу «Россия и Европа»), уже в конце XIX в. ду­ховная задача русских целиком сплавлена с волей к завоеваниям. Взгляды Дани- левского разделял Страхов. Однако Владимир Соловьев, принимая идею послан­ничества России, подверг книгу Данилевского критике. Данилевский утверждает: Европа ненавидит нас потому, что боится в нас нового, более высо- кого типа культуры. Соловьев возражает ему: Европа смотрит на нас враж- дебно и со страхом ввиду наличия в нашей жизни тем­ного и неясного эле- мента власти, ввиду слабости духов­ных, культурных сил. Россия больна, пишет Соловьев, хотя физически мы еще сильны. На нас лежит бремя скрытого в народном характере и не осознаваемого гре­ха. Пока мы духовно связаны и парализованы, все наши элементарные инстинкты будут напра- вляться на вред­ное. «Существенный, да, единственно существенный вопрос для истинного патриотизма есть вопрос не о силе и не о призвании, а о грехах России» (Соловьев. «Россия и национальный вопрос»). 24 с. 300-306
      
1453. 
      Россия - это «мир, исполненный настроения ожидания, что естественно для того, что должно прийти и что не должно завоевываться мечами и пуш- ками. По­этому столь лжив панславизм». 157 (2)
      
1454. 
      Владимир Соловьев. «Хотя можно заметить, что в каждой строке он пишет как русский, тем не менее он стоит над народностью». В молодости он примыкал к панславистам. Но затем он спросил себя: действительно ли то, что говорят панслависты и славянофилы, про­истекает из русской сущности? И он обнаружил... что большая часть их мыслеформ, утверждений, намерений перенята ими от дружественного иезуитам французского философа де-Местра, что он является учителем славя­нофилов в области мировоззрения. Соловьев доказал, что панславизм возрос не на собственной почве, а произошел от де-Местра*. И он доказал более того. Он отыскал одну давно забытую немецкую книгу XIX в., кото­рую в Германии никто не знал. Целые куски оттуда пансла- висты переписывали в свою литературу. Так что же это за удивительное явление? Полагают, что с Востока идет нечто, могущее возникнуть на Востоке (панслависты утверждали, что свежие силы Востока должны обновить культуру Запада), а в действительности это оказывается чисто западным импортом». 159 (8) /* Иосиф Мария Конте де-Местр (1753-1822). В своей го­сударственной фило- софии выступал за абсолютизм и фео­дальный строй общества. В католицизме и примате папы ви­дел основу государственной и социальной жизни./
      

1455. 
      Вл. Соловьев «исследовал сочинения Данилевского и его последователей, Каткова и Аксакова. И он нашел, что эти люди бросаются «зажигательными сред­- ствами» в Запад, а мыслеформы у них и вся логика за­имствованы у француз- ского воспитанника иезуитов Иосифа де-Местра». Он смог доказать, что мысли сла­вянофилов несут тот отпечаток западноевропейского духа, который напечатлен
      

1455. 
      «... вся спиритическая вера Аксакова... » 30 с. 525