Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах и улицах «Добрая дорога детства» 2
Скачать 0.98 Mb.
|
| Франсуаза Дорен СЧЕТ К ОПЛАТЕ Комедия в четырех актахДействующие лица АЛИСА ФРАНК НОЭЛЬ АНДРЕ НИНУШ ЖО БЕРНАР Париж, 1968 ПЕРВЫЙ АКТ Когда поднимается занавес, Мадам Алиса сидит в кресле и читает рекомендательное письмо. Рядом с нею стоит Франк с другим рекомендательным письмом в руках. Он несколько не в своей тарелке и внимательно следит за ее реакцией на письмо. АЛИСА (читает) …Честный…Хорошо… добросовестный…так…скромный…отлично…без перепадов в настроении …ну, это неважно…Ладно! Всё это выглядит вполне пристойно, мой мальчик. (Встает, чтобы отдать ему письмо, но меняет решение и начинает изучать бумагу.) Высокое качество бумаги вне подозрений. А в остальном… (Проводит пальцем по шапке бланка, чтобы понять, набрана она типографским способом или просто отпечатана на машинке. Оказалось, что набрана.) Так-то лучше! (Но и теперь не возвращает письма Франку, откладывает его в сторону и протягивает руку за вторым.) Посмотрим дальше. (Франк передает ей следующее письмо, которое она изучает так же, как и предыдущее)… преданный…Хорошо…пунктуальный!…без перепадов в настроении: это уж само собой! ФРАНК. Одно из главных моих достоинств. АЛИСА (не отрывая глаз от рекомендательного письма.) Моих тоже. В настроении никаких перепадов: всегда скверное. ФРАНК. Вот как! АЛИСА (пытаясь прочесть неразборчивое слово.) Чего не делает перед работой? Это что за слово? ФРАНК. Никогда не пасует перед работой. АЛИСА (удивлена) Не пасует кому? ФРАНК. Глагол «пасовать» - в смысле «отступать». Мол, не отступает перед работой. АЛИСА. Никогда такого не встречала. ФРАНК. Так в толковом словаре написано. АЛИСА. В словаре может и написано, но не в рекомендательном же письме такое писать. Какой-то разухабистый, вульгарный стиль! ФРАНК. Говорил же я ей! (Спохватившись). Я даже позволил себе заметить моей Госпоже, что в подобного рода справке было бы предпочтительней придерживаться норм старого доброго классицизма. Увы, при всем моем к ней уважении Мадам всегда отличалась прямо-таки ослиным упрямством. АЛИСА (презрительно) И подобные особы живут на Елисейских полях! ФРАНК (не без задней мысли) Подобные особы оттуда только что переехали. АЛИСА. А раньше где они проживали? ФРАНК. Всё больше путешествовали. АЛИСА (протягивая руку к Франку) Передайте мне остальные. ФРАНК. Это была последней. АЛИСА. Как, всего две рекомендации? ФРАНК. Я служил только в двух домах…за четыре года трудовой деятельности. Разве это не говорит само за себя? АЛИСА ( снимает телефонную трубку) Говорит. Да и проверить будет быстрее и легче. ФРАНК. Да, но… АЛИСА. В чем дело? Хотите сказать, что обычно информацию о вас получают за вашей спиной? Но я не фарисейка и сделаю это прямо при вас. Сразу всё и узнаем. Чтобы времени не терять. ФРАНК. Я тоже не хочу терять времени. Мне не терпится приняться за работу. АЛИСА. Желание обоюдное. Приступим? ФРАНК. Приступить-то можно, но боюсь, как бы проверка не затянулась чересчур надолго. АЛИСА. С чего бы это? ФРАНК. С того, что первая моя хозяйка (Алиса берет в руки второе рекомендательное письмо) нет, не эта, а та, что поизысканней, так вот она покончила с собой вскоре после моего ухода… но не из-за этого… Нет, она была бесконечно одинока в мире, без семьи…без друга. АЛИСА. Короче, у нее не было никого, кто бы мог меня информировать. А другая? ФРАНК. Ее срочно вызвали за границу по деловым причинам, и она съехала с бульвара Монпарнас, не оставив адреса. АЛИСА. Какое досадное совпадение, согласитесь: всего лишь две хозяйки, и обе, по разным причинам, отбывают в неизвестном направлении. ФРАНК. Надеюсь, Мадам не станет возлагать на меня ответственность за мимолетности человеческого бытия. АЛИСА. Но на бульваре Монпарнас консьержка-то осталась? ФРАНК (с глубокой печалью). Нет, это был особняк. АЛИСА. И вы были там единственным слугой? ФРАНК. А Мадам единственной хозяйкой. АЛИСА. Ну что же, друг мой, в таком случае… (Звонит телефон. Она снимает трубку и делает Франку знак - подождать.) Алло! Да, это здесь. Кто спрашивает?… А…одну минуту, я ее позову. (Кладет трубку и звонит в колокольчик). ФРАНК. Так Мадам здесь не одна? АЛИСА. О, нет! НОЭЛЬ. (Входит. Она в белой блузе и в домашних тапочках. В руках держит миску, содержимое которой растирает ступкой. Можно подумать, что это кухарка, занятая приготовлением соуса.) Я же просила меня не беспокоить. АЛИСА. Это Элизабет Тейлор. НОЭЛЬ. Ну, ладно! (Садится на диван.) Подержите-ка мне телефон, я должна растереть это до конца. (В трубку) Hello Lisa…How are you? Fine! Тем лучше! Where are you? San Francisco – No, no: I cannot come – I am too occuped – occuped – я занята. Она не понимает. Как сказать: я занята? ФРАНК. Busy. НОЭЛЬ (поблагодарив его улыбкой). Too busy. Yes, yes…And what about my new cream of beauty for the…(Показывает Франку на подбородок). ФРАНК. Chin. НОЭЛЬ (та же игра, что и раньше). For the double-chin. Ah! Wonderful… Well, well, and my electric roller for the… (делает Франку, который пребывает всё в большем изумлении, жест, который он на сей раз истолковывает неверно.) ФРАНК. Целлюлит. НОЭЛЬ (в ужасе от этого слова, она делает ему знак, что не то, и пытается жестом изобразить нечто, чего он по-прежнему не понимает.) ФРАНК. Омоложение? НОЭЛЬ (еще в большем ужасе, чем прежде, решает самостоятельно выйти из положения и произносит в трубку:) Ther electric roller for se plate stomach, hein? What? Wait, a minute. ( знаком предлагает Франку взять трубку.) I dont understand. (Франку) Что она говорит? ФРАНК. Yes… Два кило за неделю. НОЭЛЬ (в трубку). Oh! Two kilos in a week Marvellous! I am glad – very, very glad – yes dear; see you later – good bay… Oh! Dear! Don’t forget, a kiss to Richard – bay! Поцелуй Бартона. (Вешает трубку). Ах уж эта Лиза! Кто совсем не меняется, так это она! ФРАНК. Это действительно Элизабет Тэйлор? НОЭЛЬ. Само собой, но вы-то кто такой? АЛИСА. Он только что попросил места камердинера. НОЭЛЬ. Тем лучше! Он отлично выглядит. Как ваше имя? ФРАНК. Франк. НОЭЛЬ. Как Синатра! Обожаю! ФРАНК. Я тоже. НОЭЛЬ. Надо взять его немедленно. АЛИСА. Боюсь, он несколько молод. НОЭЛЬ. Ну и что! С каких пор молодость – недостаток? АЛИСА. Опыта маловато. НОЭЛЬ. Какая удача! Наконец-то камердинер, перед которым я не буду комплексовать. АЛИСА. (Франку) Ладно, оставьте нам адрес, мы подумаем. НОЭЛЬ. Но я уже подумала. Он остается здесь. АЛИСА. Мы ничего о нем не знаем. Дайте мне время… НОЭЛЬ. Как это не знаем? Знаем, что он молодой, крепкий, ухоженный, что глаза у него (подходит, чтобы рассмотреть вблизи) черные, что он силен в английском, и любит Синатру, этого вполне достаточно, чтобы чистить обувь и пылесосить. АЛИСА. Мы даже не обговорили условий. НОЭЛЬ. И плюс ко всему он бескорыстен! Просто подарок. Не дайте ему уйти, а то будете иметь дело со мной. (Направляется к выходу, но передумывает и снова рассматривает Франка). И он действительно молодой! Уходит. ФРАНК. Подумать только, какая решительная особа! АЛИСА. Что вы сказали? ФРАНК. Она, должно быть, тоже не пасует (спохватившись). Наверное, она отличный работник, если Мадам позволяет ей так с собой разговаривать! АЛИСА. Она здесь хозяйка. ФРАНК. Вот я и вижу: Мадам чрезвычайно снисходительна. АЛИСА. Говорят вам, хозяйка дома – она. ФРАНК. А! Так значит, она не… АЛИСА. Нет. ФРАНК. Я тоже удивился, что ей звонит Элизабет Тэйлор, тем более из Сан-Франциско. Но тогда кто же вы? АЛИСА. Я гувернантка. ФРАНК. Есть еще и дети? АЛИСА. Нет, я гувернантка мадемуазель Альбан. Ее экономка, если хотите. ФРАНК (Его тон внезапно становится фамильярным). Это всё меняет. А она занимается готовкой? АЛИСА. С чего вы взяли? Она в жизни не притронулась к кастрюле! ФРАНК. А что же тогда… АЛИСА. Она готовила не соус, а маску. ФРАНК. Маску? АЛИСА. Косметическую маску для одной из своих подруг, которую в виде исключения принимает на дому. ФРАНК. То есть, она занимается… АЛИСА. Вы что, никогда не слыхали о Предприятии Ноэль-Альбан? «Идеальная грудь вам доступна». ФРАНК. Что-то припоминаю! АЛИСА. Продукция Ноэль-Альбан, например: «Вечная Ноэль», «Роса от Ноэль» – лосьоны Ноэль до и после – «Тайна Ноэль». ФРАНК. Ну да! Теперь я вспомнил рекламу: «Ступайте к Ноэль, и праздник никогда для вас не закончится». АЛИСА. Вот именно! Косметика для женщин с головы до ног. ФРАНК. Но тогда? АЛИСА. Что тогда? ФРАНК. Кто же занимается кухней? АЛИСА. Я занимаюсь. Только я умею приготовить то, к чему она привыкла с детства. ФРАНК. Понял, наконец! Вы выступаете в жанре старой семейной нянюшки. Плохой характер – нежное сердце и преданность по гроб жизни любимой хозяйке, которой в детстве припудривала тальком попку и давала соску. АЛИСА. Вы слишком впадаете в сказку. Нет, сударь, я познакомилась с мадемуазель Альбан, когда ей было восемь лет, а я имела честь быть любовницей ее отца. ФРАНК. Потрясающе! Отец был вдовцом? АЛИСА. Вовсе нет, – он был мужем моей лучшей подруги. ФРАНК. И где же теперь родители? АЛИСА. Пропали. ФРАНК. Несчастный случай? АЛИСА. Да нет, просто уехали жить в Аргентину к своему старшему сыну! Несчастный случай! С людьми, которых любит мадемуазель Альбан несчастий не случается. ФРАНК. Вот как! АЛИСА. Вам лучше это сразу узнать: с мадемуазель Альбан никогда не происходит ничего, что бы могло причинить ей малейшую неприятность. ФРАНК. Как же такое возможно? АЛИСА. Тайна! Необъяснимая! Уж и не знаю, какая фея склонилась над ее колыбелью при рождении и сопровождает ее в течение всей жизни, но факт налицо: ни разу в жизни не испытала она ни беды, ни несчастья, ни даже просто затруднения. ФРАНК. Наверное, у нее замечательный характер? АЛИСА. Должен быть замечательным, раз ей всё удается (Звонит телефон). Проверим, вы сейчас убедитесь: это обязательно какая-нибудь хорошая новость. Ибо сегодня мы еще не получили нашего обычного рациона удач (говорит в трубку) Алло! Слушаю. О! Добрый день, принцесса. Нет, она здесь, но в данный момент занята с Мадам Денуазё. Да, разумеется, я в курсе. – Нет, нет! О, это чересчур! Да, да, замечательно. Она будет в восторге. Не беспокойтесь. Я ей немедленно передам. Завтра она вам перезвонит. Я поняла, до свидания, Принцесса. (Кладет трубку. Франку) Ну, что я вам говорила? НОЭЛЬ (Входит, она в элегантной пижаме или домашнем туалете). Кто это был? АЛИСА. Принцесса Люзиньи Фонтанж. НОЭЛЬ. А! Еще не легче! И чего она хотела? АЛИСА (Мрачно). Сообщить, что вы выиграли первую премию в лотерее, которую она организовала по случаю побратимства вокзала Аустерлиц со станцией Ватерлоо. НОЭЛЬ. Вот как! Недурно! И что же я выиграла? АЛИСА. Норковое манто. НОЭЛЬ. Шикарно! Какого цвета? АЛИСА. Цвет можете выбрать… У Андре Шастеля. НОЭЛЬ. У Андре? Это забавно (Обращаясь к Франку). А вам так не кажется? ФРАНК. Ну… НОЭЛЬ. Впрочем, что я говорю! Вы ведь не можете оценить! Какая жалость! Для этого вам надо было бы справиться у Алисы о привычках и завсегдатаях этого дома. Потому что иначе вы не сможете за всем уследить, а я буду раздражаться. Мне бы хотелось, чтобы в моем окружении всё понималось с полуслова. ФРАНК. Вообще-то я быстро адаптируюсь. НОЭЛЬ. Должно быть вы – рыба? ФРАНК. Скорее, Хамелеон. НОЭЛЬ. Но такого знака нет. ФРАНК. Есть, если говорить об адаптации. НОЭЛЬ. Согласна! Алиса, быстренько покажите ему квартиру, мои шкафчики, этажерочки, коробочки, наклеички и весь этот жуткий беспорядок. Осмотр начинайте отсюда. Потому что в другой стороне – моя спальня, а в спальне – Мадам Денуазё, жена Судьи Денуазё из трибунала. Знаете его? Нет? Нестрашно. Не очень-то он и забавен, да и здесь бывает нечасто. Для друзей его жена – Николь, а я одна зову ее Нинуш. Сразу должна вас предупредить: когда бы она ни позвонила, для нее я всегда дома. Так вот, поскольку в настоящий момент Нинуш в моей спальне и плавится в парафиновой ванне, а почему, вы скоро и сами поймете (жестом показывает, что речь идет о толстушке), предпочтительней было бы познакомить ее с вами в более выгодных для нее условиях, например, за обеденным столом. Там ей нет равных (Голос Нинуш из-за кулис): Ноэль, я задыхаюсь! НОЭЛЬ (Откликается через приоткрытую дверь). Думай о грядущем рагу с гусем, это придаст тебе силы. Закрывает дверь. Звонит телефон. АЛИСА (Снимает трубку). Слушаю. Одну минуту, передаю ей трубку (Ноэль). Это Кора Лев. ФРАНК (Он потрясен). Королева? НОЭЛЬ (Говорит в трубку). Алло, Кариссима, как дела? ФРАНК (Алисе). Разве бывают королевы с таким именем? АЛИСА. Кора – имя, Лев – фамилия. У нее – картинная галерея. НОЭЛЬ. Одна – это Вермеер? Не может быть! Вы уверены? Невероятно! Когда вы мне его вернете? А! Жо сейчас у вас. Так спросите у него, когда он сможет зайти (Алисе и Франку). Картина, которую я на днях купила в Ливри-Гарган, оказалась Вермеером. АЛИСА (В отчаянии). Всё то же самое! НОЭЛЬ (В трубку). Может прийти прямо сейчас. О.К. Жду. Постой, постой, а картина Мадам Денуазё? (Разочарована). Ну да, понимаю… провинциальный любитель. О! Прекрасно вижу! Ладно. В любом случае спасибо за всё, Кора. До скорого. И скажите Жо, чтобы он поторопился. До свидания (Звонок в дверь). Но не настолько же, чтобы уже явиться! ФРАНК. Можно мне пойти открыть? НОЭЛЬ. Превосходная идея. В принципе меня ни для кого нет дома. А там смотрите сами, по обстоятельствам. ФРАНК. Не волнуйтесь, я хороший психолог (Выходит). НОЭЛЬ. Малыш мне нравится: и инициативен, и речь хорошая. АЛИСА. А рекомендательные письма – фальшивые, я уверена. НОЭЛЬ. Чересчур уж вы недоверчивы! АЛИСА. А вы легкомысленны… слишком уж положились на свою счастливую звезду. НОЭЛЬ. И до сей поры, она меня не подводила. АЛИСА. До сей поры – да, но не вечно же так будет продолжаться. НОЭЛЬ. А почему бы и нет? АЛИСА. Потому что рано или поздно, но непременно за удачу придется заплатить… и дорого. ФРАНК (Возвращается). Это господин Шастель, мадемуазель (Отступает в сторону, чтобы дать войти Андре). НОЭЛЬ. А, Андре! АНДРЕ. Здравствуй, Ноэль. НОЭЛЬ (Франку). Теперь поняли, почему так смешно получилось только что с норковым манто? ФРАНК. Нет, не очень. НОЭЛЬ (Нежно обнимает Андре за шею и покрывает его лицо поцелуями. Потом обращается к Франку). А теперь понимаете? ФРАНК. Теперь понимаю. НОЭЛЬ (Обращается к Андре). Это мой новый камердинер. Правда, прелесть? АНДРЕ. Прелесть! (В сторону). Больно уж молод! ФРАНК. Действительно, очень забавное совпадение. НОЭЛЬ. Вы еще не знаете, до какой степени. Алиса вам объяснит. Квартира большая, у нее будет время. АЛИСА (Уходя и украдкой показывая на Андре). Не будет ли каких дополнительных распоряжений по поводу ужина? НОЭЛЬ (Живо). Нет, разумеется (Алиса и Франк выходят, в то время как Ноэль продолжает разговор с Андре, от которого не ускользнул предыдущий обмен репликами). Итак, ты пришел, чтобы продемонстрировать мне модели манто, которое я выиграла? АНДРЕ. Нет, ты придешь в магазин и сама выберешь в последней коллекции , что понравится. Так будет лучше. НОЭЛЬ. О, я прекрасно знаю, что мне нужно: нечто вроде пальто с глубокой складкой на спине, высоким хлястиком, впереди четыре пуговицы кабошоном и большой воротник до самых ушей. И как же шикарно мне будет там, внутри! АНДРЕ. Тебя послушать, покажется, что тебе действительно это доставит удовольствие. НОЭЛЬ. Разумеется, доставит. АНДРЕ. Послушай, Ноэль, вот уже несколько месяцев я предлагаю тебе такое манто в подарок, а ты вот уже несколько месяцев отказываешься под предлогом, что оно тебе совершенно ни к чему. НОЭЛЬ. Мне совершенно ни к чему, чтобы ты мне его дарил… АНДРЕ. Но мне хотелось, мне было бы приятно. НОЭЛЬ. Как же ты умеешь быть любезным. Так что вполне заслуживаешь свое счастье. АНДРЕ. Какое счастье? НОЭЛЬ. Что попал на меня. А представляешь, если бы с твоей щедростью ты связался с женщиной, не такой бескорыстной, ведь она бы тебя разорила! АНДРЕ. Ты неверно формулируешь проблему: я не заслуживал свое счастье, я попал на ту самую, единственную женщину моей жизни, которую мне так хотелось бы побаловать, и на единственную женщину, которая этого не желает. НОЭЛЬ. Да нет же. Любой другой на твоем месте оценил бы мою щепетильность. АНДРЕ. Да не из щепетильности вовсе ты так себя ведешь, а по расчету. НОЭЛЬ. То есть я бескорыстна по расчету, это уже нонсенс. АНДРЕ. Если бы ты принимала мои подарки, тебе казалось бы, что этим ты связываешь себя со мной, чего ни в коем случае допустить нельзя. Ведь твоя независимость стоит куда больше, чем всё, что я могу предложить. Что скажешь на это? НОЭЛЬ. Ничего. Я уже поняла, что мы придем к этому разговору, и не смогла ничем запастись, чтобы… (Делает жест ускользающего угря). Обычно мне удается, но теперь я загнана в угол. Даже телефон не позвонит, чтобы меня выручить. О, боже, как я этого не люблю! В самом деле, я всегда предпочитаю оставить последнее слово за собой. Не знаю, замечал ли ты, но в противном случае я чувствую себя ужасно, нервничаю и поэтому вначале беру сигарету, с трудом ее зажигаю (делает всё, о чем говорит), что всегда дает возможность выиграть время, а потом… а потом пытаюсь сменить тему разговора, но без всяких там ухищрений, а прямо и решительно! Смешно, да? Говорю всё, что приходит в голову. Бог знает что. Например: послушай, а не поехать ли нам за город? АНДРЕ. Отличная идея! НОЭЛЬ (Сочла, что номер прошел, и успокоилась). Ты, в самом деле, не против? АНДРЕ. Ты даже не представляешь, до какой степени. Я ведь и пришел к тебе с этим. НОЭЛЬ. Потрясающе! Поедем в девять часов? АНДРЕ. Зачем ждать девяти, прямо сейчас и поедем, а поужинаем по дороге. НОЭЛЬ. Но мы не должны были сегодня увидеться, у меня другие планы на вечер. АНДРЕ. Будь добра, освободи себя от них. НОЭЛЬ. Никак не могу. У меня званый ужин. АНДРЕ. С кем? НОЭЛЬ. Ты не знаешь. АНДРЕ. Это мужчина? НОЭЛЬ. Да, высокий брюнет, атлетически сложен, горящий глаз, бархатная улыбка, а в петлице – василек. АНДРЕ. Ты прекрасно знаешь, что подобные шуточки внушают мне ужас. НОЭЛЬ. Иногда я задаю себе вопрос, не испытываешь ли ты ко мне серьезного чувства. АНДРЕ. Я заслужил это счастье, как ты говоришь. ГОЛОС НИНУШ (из-за кулис). Ноэль, ты не забыла про меня? НОЭЛЬ. Нет, еще пять минут (Андре) Вот кто со мной ужинает сегодня. Это Нинуш, я обещала ей возместить тот килограмм веса, который она теряет в данный момент. АНДРЕ. Если это она, то ей можно объяснить. НОЭЛЬ. Нет, у нее неприятности, и я не могу оставить ее наедине с ними. АНДРЕ. У меня тоже неприятности. НОЭЛЬ. В самом деле? АНДРЕ. Масса забот. НОЭЛЬ. Деловых? АНДРЕ. Да всё эта история с налогами. И я как раз хотел поговорить с тобой… НОЭЛЬ. Поговорить со мной о твоих денежных делах? Нет! Уволь! АНДРЕ. Не о моих, а о твоих. Налоговики усиливают контроль и не сегодня - завтра могут сесть тебе на хвост. НОЭЛЬ. Как сядут, так и поговорим. АНДРЕ. Напрасно ты так легкомысленно к этому относишься. НОЭЛЬ. Кто чего боится, то с тем и случится. АНДРЕ. Ты рассуждаешь, как человек, с которым никогда ничего не случается. Считаешь себя неуязвимой, потому что до сих пор жизнь тебя оберегала, но она не будет оберегать тебя вечно. НОЭЛЬ. Странно слышать. Почему же не будет? АНДРЕ. Потому что такова природа вещей: жизнь состоит из взлетов и падений. НОЭЛЬ. Да что ты мне толкуешь! Есть масса людей, везучих, как и я, к которым жизнь поворачивается только хорошей стороной. АНДРЕ. Нет! НОЭЛЬ. Как это нет? Я знакома с людьми, абсолютно счастливыми. АНДРЕ. Те, кого ты считаешь счастливыми, только выглядят так. НОЭЛЬ. Да взять хотя бы мадам Вижье: – богата, обворожительна. Муж ее обожает… АНДРЕ. Но стоит ей увидеть детский подгузник, она разражается слезами, потому что не может родить. НОЭЛЬ. Это правда. А Картье? Они-то счастливы! АНДРЕ. С двумя сыновьями, один из которых – священник, а другой – сумасшедший? Полагаешь, при таком раскладе бывший легионер продолжает видеть небо над собой безоблачным? НОЭЛЬ. А Люси? АНДРЕ. Люси? НОЭЛЬ. Люси Дольфус, моя американская партнерша. АНДРЕ. Ах, американка! НОЭЛЬ. Да, я специально привожу ее в пример, потому что у нас много общего: карьера в той же области, столь же стремительный взлет, как у меня. А что касается личной жизни, поверь, ей абсолютно не в чем мне завидовать. Такая же убежденная холостячка – без забот, без проблем и без комплексов. Так же любит жизнь, как и я, и жизнь ей платит тем же. Ну что, нечего возразить? АНДРЕ. Пока нечего. Но поживем – увидим. НОЭЛЬ. А ты? Разве ты не счастлив вполне? АНДРЕ. Помнишь, пять лет назад, когда мы с тобой познакомились, я как раз выходил из очень сложного периода жизни. НОЭЛЬ. Ну а с тех пор? АНДРЕ. То взлеты, то падения. НОЭЛЬ. Но мне казалось… АНДРЕ. Я веду себя, как все, скрываю. НОЭЛЬ. Стало быть, действительно никто? АНДРЕ. Никто… Кроме тебя. НОЭЛЬ (Пытается пошутить). А Люси? Ее счастье тоже внушает опасения? АНДРЕ. Разумеется, внушает. Разумнее было бы платить за него постепенно, приучать себя к этому. Ты же, когда придет твой черед платить, окажешься безоружной. НОЭЛЬ. Но ты-то в этот момент мне поможешь? Утешишь? АНДРЕ. Не факт. НОЭЛЬ. Как это не факт? АНДРЕ. Когда всё начнет рушиться, ибо беда не приходит одна, и я тебе понадоблюсь, вполне может случиться, что как раз тогда судьба столкнет меня с женщиной, приятной и свободной, как ты. Только она на этой свободе настаивать не будет. НОЭЛЬ. Ну, вот мы и приехали! АНДРЕ. Да, но только не надо хватать сигарету и искать уловку, чтобы сменить тему разговора. Знаю, ты ее обязательно найдешь, и всё устроишь как нельзя лучше, лишь бы не дать ответа, которого я от тебя жду. НОЭЛЬ. Как же хорошо ты меня знаешь! АНДРЕ. Да. Только себя узнаю все меньше! Входит Нинуш, красная и блестящая, в толстом купальном халате и с полотенцем на голове. НИНУШ. Уф, я вылезла. Больше терпеть было невмоготу (Увидев Андре). О, прошу прощения, Андре, я думала, что Ноэль одна здесь. АНДРЕ. Так и есть, я ухожу. НОЭЛЬ (неуверенно). Я не предлагаю тебе остаться… АНДРЕ. Нет, нет, прошу тебя! Оставляю вас наедине с вашими серьезными эстетическими проблемами и вашими дамскими тайнами. До свидания, Николь, и приятного вечера. НИНУШ. Благодарю. Ой, забыла вам сказать: если мой муж позвонит насчет манто из пантеры, сбавьте, пожалуйста, цену. Потом я вам верну разницу. Знаете ведь, каково с этими мужчинами. АНДРЕ. Само собой. Объясните-ка это Ноэль. Уходит в сопровождении Ноэль НИНУШ (Одна). Есть алиби или нет алиби – вот, в чем вопрос. Быть здесь или не быть – вот, в чем вопрос (Звонит по телефону). Контора Берте? (Огорчена). Вот как! Я не знала. Извините, пожалуйста. Это неважно. Я перезвоню в понедельник (Кладет трубку и говорит Ноэль): Берте утром уехал на уик-энд. НОЭЛЬ. Ну и что из этого следует? НИНУШ. Муж мне сказал, что сегодня вечером поедет к нему изучать дело. НОЭЛЬ. И что ты хочешь проверить? НИНУШ. Он мне лжет, он меня обманывает, глумится надо мной, а ты его защищаешь? НОЭЛЬ. Ах! Ох! К чему это представление? Мы здесь одни! НИНУШ. Хорошо, согласна. Тем не менее, он переходит границы. НОЭЛЬ. К слову, небольшая история. Ты помнишь малыша Бертрана? НИНУШ. Ну, это давно забытое прошлое. НОЭЛЬ. Прошлогоднее, если быть точнее. НИНУШ. Я и говорю… НОЭЛЬ. Так вот, когда в прошлом году тебе изменял муж, ты не только плевать на это хотела … НИНУШ. Не говори так. НОЭЛЬ. Но так оно и есть: не только плевать хотела, но странным образом тебя это даже устраивало. Теперь же, в отсутствии везения и новых приключений, устраивать перестало. Банальный вариант. Кстати, поэтому так редко встречаются счастливые пары. НИНУШ. Ты о чем? НОЭЛЬ. О том, что счастливы не те пары, где супруги друг другу не изменяют, а те, где они это делают синхронно. НИНУШ. Ты действительно так думаешь? НОЭЛЬ. Разумеется. Адюльтер может иметь место, но только как постоянная составляющая брака, а не как альтернатива ему. НИНУШ. И каково твое заключение? НОЭЛЬ. Изменяй мужу! НИНУШ. Мне не хочется ему изменять. Я слишком несчастна. НОЭЛЬ. Тогда разводись! НИНУШ. Не хочу начинать от нуля в моем возрасте. НОЭЛЬ. К чему такие пугающие формулировки: начинать от нуля. Речь идет не о том, чтобы начинать жизнь с нуля, а о том, чтобы ее продолжать, но в лучших условиях… НИНУШ. Одиночество ты называешь лучшими условиями… НОЭЛЬ. Уж, конечно, это лучше, чем помирать от скуки вдвоем. НИНУШ. Ты сама не понимаешь, что говоришь! НОЭЛЬ. Что? Да я всегда жила в одиночестве! НИНУШ. Никогда! Ты всегда была свободной, но никогда не жила одна – ни дня, ни часа. Один уходил, на его место другой приходил. И неизвестно, откуда они брались. Какая-то магическая круговерть. Можно подумать, ты их извлекала из воздуха, как фокусник – голубей. НОЭЛЬ. Нет никакой магии, просто я всё умею организовать. НИНУШ. О чем ты говоришь! Не ты, а удача всё организует за тебя. НОЭЛЬ. Легко сказать – удача. НИНУШ. Когда я вспоминаю, как на пустынном острове Туа-Моту ты привела нам датского режиссера… НОЭЛЬ. О! Фредерика! НИНУШ. Да, Фредерика, который как бы сам собой возник из глубин океана как раз в тот момент, когда ты решила омочить в нем свои ступни. Разве это не удача? НОЭЛЬ. Фредерик, каким он был сокровищем! НИНУШ. Сокровищем, которое довольно быстро стало тебя обременять, и потому накануне вашего отъезда он был настолько любезен, что подхватил какую-то чудовищно нелепую болезнь. НОЭЛЬ. Его уколола в задницу Рыба-луна. НИНУШ. Поверить невозможно! НОЭЛЬ. И тем не менее! Когда он плавал на спине. НИШУШ. Короче говоря, благодаря этому уколу, о котором и мечтать было нельзя, ты уехала с острова одна. НОЭЛЬ (подпрыгнув от этого неожиданного совпадения) Ты видишь, я всегда была одна. НИНУШ. А через пять минут после посадки в самолет место рядом с тобой занял – кто бы мог подумать? – врач, который после пятнадцати лет государственной службы среди молчаливых чернокожих мечтал о разговорчивой блондинке. НОЭЛЬ. О, малыш Бруно! НИНУШ. Ничего себе малыш, который тебя нежил, лелеял, окружил… НОЭЛЬ. Не более, чем все остальные. НИНУШ. Но и не менее остальных. И тот же Бруно, в тот самый момент, когда мы с тобой, строили относительно него планы разрыва отношений, придумав великолепную сцену – настоящий театральный шедевр… НОЭЛЬ. Да, да, припоминаю, как я пыталась заплакать… Боже, как же мы смеялись! НИНУШ. Так вот, Бруно сообщил нам, что, повинуясь своей страсти к приключениям и авантюрам, прямо сегодня отправляется в Гренландию в качестве врача полярной экспедиции. НОЭЛЬ. И самое смешное: то была чистая правда. НИНУШ. А как мило он прислал с этой вестью одного из своих друзей и бывших пациентов, который как раз выходил из нервной депрессии после тяжелого развода и в отчаянии искал кого-нибудь для поднятия его морального духа. – И, пожалуйста, подано, да еще на фарфоровой тарелочке! НОЭЛЬ. То был Андре, изумруд мой яхонтовый! НИНУШ. Из всего сказанного следует, что между твоим Малышом, твоим сокровищем и изумрудом яхонтовым ты ни минуты не находилась в одиночестве. НОЭЛЬ. Но ты учитываешь только последние тринадцать лет. НИНУШ (агрессивно). А раньше? НОЭЛЬ (почти стыдясь). Ох, и раньше то же самое. (Печально). Моя личная жизнь была долгим рядом счастливых приключений, плавно сменяющих друг друга в радости и эйфории. НИНУШ. Стало быть, моя старушка, где-то для тебя уже приготовлен счет к оплате. НОЭЛЬ. Счет? НИНУШ (как о само собой разумеющимся). Надеюсь, ты не рассчитываешь на протяжении всей жизни только и делать, что радоваться и наслаждаться, ничем за это не заплатив? НОЭЛЬ (в тревоге). Ты тоже! НИНУШ (неверно истолковав слова Ноэль). Я-то плачу, не беспокойся. Сейчас плачу за историю с Бертраном, которую мой муж в данный момент компенсирует. Сначала он платил, теперь – я. НОЭЛЬ (возвращаясь к своей мысли). Стало быть, ты тоже! НИНУШ. Очнись, я ведь только что тебе объяснила. НОЭЛЬ. Да я не об этом: ты тоже веришь, что… назовем это судьбой для упрощения, что судьба заводит некую бухгалтерскую книгу, где, в конце концов, сводит дебит с кредитом? НИНУШ. Конечно, верю, как и ты. НОЭЛЬ. Но я-то никогда об этом не думала. Это Андре, совершенно по другому поводу, привел мне сегодня тот же аргумент. НИНУШ. Ничего странного. Он – в курсе: свой счет уже оплатил. И меня совсем бы не удивило, если бы именно он заставил тебя оплатить твой. НОЭЛЬ. Андре? Он на это не способен! НИНУШ (категорически). Запомни хорошенько то, что я тебе скажу, Ноэль: счет тебе предъявит тот, от кого ты меньше всего будешь этого ожидать, в момент, когда ты меньше всего будешь к этому готова, и таким образом, какой тебе и в голову не придет. НОЭЛЬ (реагируя на это тем быстрее, чем больше она в глубине своей задета сказанным). Ладно! В ожидании того, чего я меньше всего ожидаю, я пойду за тем, чего ты ожидаешь больше всего. НИНУШ. За рагу с гусем? Уже готово? НОЭЛЬ (направляясь к двери). Нет, за твоей маской. Уходит, оставив дверь открытой НИНУШ. Ох, знаешь, мне поднадоело заниматься собой. Все эти процедуры в данный момент кажутся бессмысленными. Зачем? Для кого? НОЭЛЬ (возвращаясь с миской). Вдруг в один из ближайших дней у тебя появится желание снова наделать долгов (приближается к Нинуш с лопаточкой в руках). НИНУШ. Не думаю. НОЭЛЬ. Но ты же сама мне сказала: когда этого меньше всего ожидаешь. НИНУШ. Конечно (подает знак, чтобы Ноэль наложила ей маску. Как раз в момент операции раздается звонок в дверь. Нинуш резко вскакивает на звонок, как на призыв судьбы). НОЭЛЬ. Не безумствуй. Это, должно быть, мой брат. НИНУШ. Может, мне перейти в соседнюю комнату? НОЭЛЬ. Оставь! Он ведь художник-сюрреалист. Не такое видел. НИНУШ. Кстати, о наших картинах ничего не известно? НОЭЛЬ. Ах, да! Совсем забыла тебе рассказать. НИНУШ. Что? НОЭЛЬ (колеблется). Потом скажу. НИНУШ (возмущается). Ну вот! НОЭЛЬ. Не шевелись, маску повредишь. ФРАНК (входит в сопровождении Жо, брата Ноэль). Брат Мадам. ЖО. Здравствуй, сестренка. ФРАНК (отступает, чтобы пропустить Жо, и обращается к нему, указывая на картины, которые тот держит подмышкой). Вы можете отдать мне это. НОЭЛЬ (устремляется навстречу Жо). Да, да, заберите у него и положите в стенной шкаф в передней. ЖО (удивлен), Но ты не хочешь… НОЭЛЬ (одновременно делает знак Жо, чтобы он не настаивал, и Франку, чтобы он удалился). Нет, нет, потом (указывает на Николь): Это сюрприз (тянет его за руку). Жо. Ты не одна? НОЭЛЬ. Нет! Я с этим зелено-розовым чудовищем, которое ты, видимо, не узнаёшь. Жо (как о само собой разумеющемся). Узнаю, узнаю, это Нинуш. НОЭЛЬ. Было бы любезнее с твоей стороны ее не узнать. НИНУШ. В любом случае – здравствуйте! ЖО. Здравствуйте и до свидания; не стану вас беспокоить. НОЭЛЬ. Нет, ты нас совсем не беспокоишь; ей 20 минут будет нельзя говорить, и как раз приятно послушать, как мы болтаем. Правда, дорогая? НИНУШ (стянутая своей маской, издает неразборчивый звук). НОЭЛЬ. Это то, что я называю достойной собеседницей. Ну, какие неприятности? ЖО. Откуда ты знаешь, что у меня неприятности? НОЭЛЬ. Да в твоей жизни ничего другого и не бывает. ЖО. Это расплата за твою, где никогда не бывает ничего плохого. НОЭЛЬ (быстро поднимается на ноги). Извини, у меня идея (направляется к Нинуш и обращается к ней). Скажи, как ты считаешь: если счет оплачивает кто-то из твоей семьи, это считается? (Нинуш делает знак, что нет). А вдруг в счетах вышла ошибка из-за совпадения фамилии?! Нинуш яростно и отрицательно мотает головой НОЭЛЬ. Ладно, ладно, не сердись (хлопает Жо по плечу), Хочешь стаканчик виски, пока я снова не села? ЖО. Ты прекрасно знаешь, что я не пью спиртного из-за печени. НОЭЛЬ. О, совсем капельку! ЖО. Чтобы через час иметь приступ, благодарю. НОЭЛЬ. А я выпью (идет к бару и щедро себе наливает). Нинуш издает звук, обозначающий: мне тоже НОЭЛЬ. Нет, ты начнешь нервничать, а тебе сейчас это совсем не к чему. А мне, как ни странно, спиртное помогает и расслабиться, и возбудиться одновременно. Я не шучу. Очень, очень помогает (плеснула виски себе в стакан). Ну вот. Отлично. За ваше здоровье! ЖО. Ты простишь нас, что мы не пьем за твое? НОЭЛЬ. Надеюсь, ты не станешь упрекать меня за мое здоровье? ЖО. Я не упрекаю, я только констатирую. НОЭЛЬ. Констатируешь без всякого удовольствия. А мне кажется, что на твоем месте… ЖО. На моем месте! Хотелось бы мне увидеть тебя на моем месте и с моей печенью, из-за которой весь год не могу себе позволить ни малейшего нарушения… НОЭЛЬ. Заметь, что это не так уж и плохо: мешает тебе растолстеть. ЖО. А постоянные ревматические боли, которые в адском круговороте терзают поясницу, плечо и ноги… НОЭЛЬ. Это как будто свидетельство долгой жизни. ЖО. А дырявые бронхи, которые прямо притягивают к себе любой грипп. НОЭЛЬ (скромно). Мне тоже не однажды случалось болеть гриппом! ЖО. Да никогда! НОЭЛЬ. А вспомни, когда мне было десять лет. ЖО (взрываясь). Это был насморк! НОЭЛЬ. Очень сильный насморк! ЖО. Ерундовый! Который и длится-то один день. А именно в этот день другие пишут труднейшее сочинение по истории. НОЭЛЬ. Мне кажется, что был и второй случай. Нинуш утвердительно кивает головой НОЭЛЬ (к Жо) Ну, видишь? А когда, не помнишь? Нинуш вытягивает руки горизонтально и воспроизводит голосом шум мотора НОЭЛЬ. Ну, да, в самолете, когда летела с Таити (смеется при воспоминании). Что и позволило мне завязать разговор с Бруно, милым моим доктором. Кстати, он ведь лечил меня… и очень эффективно. ЖО. Вот вам – два насморка за всё про всё: один при этом освободил от сочинения, а другой дал ей мужчину ее жизни. НОЭЛЬ. О! Мужчина моей жизни! (Незаметно считает по пальцам)… Целых четыре года. ЖО. У меня же за это время – все детские болезни, и все – во время школьных каникул, ужасный аппендицит в день открытия моей первой выставки, перелом руки, правой, разумеется, в тот момент, когда Министерство здравоохранения заказало мне фреску, да еще на Канарских островах. НОЭЛЬ. Где, где? ЖО. На Канарах. НОЭЛЬ. А! ЖО. Не считая, конечно, повседневных болячек. НОЭЛЬ. Ну да, печень, ревматизм, бронхи. ЖО. А теперь еще и нервы. НОЭЛЬ. У тебя плохо с нервами? ЖО. Депрессия одолела! Врач ведет себя формально: мол, если с завтрашнего дня не начну курс лечения, он ни за что не отвечает. НОЭЛЬ. Но как это произошло? ЖО. Цепная реакция. Сначала переутомление повлекло за собой трудности со здоровьем, которые, в свою очередь, сказались на работе, потом настала очередь семьи, потом детей. Отсюда переутомление, которое и т.д. НОЭЛЬ. Да, следует признать, что счастья нет. ЖО. Единственное мое утешение, что хуже уже быть не может, дальше ехать некуда. Засим может последовать только взлет. Нинуш издает неразборчивые звуки НОЭЛЬ. Ты о чем? НИНУШ (пытаясь не повредить свою маску). Закон Азаиса. ЖО. Именно! Совершенно согласен. НОЭЛЬ. С чем ты согласен? ЖО. С идеей философа Азаиса, который полагал, что судьбы подчиняются закону компенсации, и что за полосой невезения обязательно последует полоса удачи. НОЭЛЬ (потрясена). И наоборот? ЖО (думает только о своем случае). Разумеется! НОЭЛЬ (в отчаянии, думает только о своем случае). А этот Азаис. Он настоящий философ? ЖО. Понимаю. Ты теперь осознаёшь, сколько прекрасных дней у меня впереди. НОЭЛЬ. Осознаю. Сколько же радости тебя ждет! ЖО. И она принадлежит мне по праву. НОЭЛЬ. Да, она принадлежит тебе по праву. ЖО. Зачем ты повторяешь то, то я говорю? НОЭЛЬ. Просто так. Извини меня, я думала о Нинуш. НИНУШ. Наверное, уже пора. НОЭЛЬ. Ты права, сейчас я тобой займусь. Встает ЖО. Я удаляюсь. Специально зашел, чтобы предупредить о своем отъезде. НОЭЛЬ. Адрес оставишь? ЖО. Посещения и переписка запрещены. Но если бы ты могла время от времени позванивать моей жене. НОЭЛЬ. Не сомневайся! (Начинает снимать маску с Нинуш с помощью губки, принесенной вместе с маской). ЖО. Привет, Николь. Я вас не целую, но сердцем весь – с вами (Николь делает ему прощальный знак рукой. Обращаясь к Ноэль): До свидания, сестренка, и не расстраивайся слишком из-за меня. Думай об Азаисе. НИНУШ. Ну и как я? НОЭЛЬ. Потрясающе: я выгляжу старше на десять лет. НИНУШ. Забавно! НОЭЛЬ. Ты не знала? Это рекламный слоган Люси Дольфус в Америке: «Ступайте к Люси Дольфус, и вашей лучшей подруге станет на десять лет больше». НИНУШ. Бедная Люси… Как ужасно то, что с нею произошло! НОЭЛЬ. А что с ней произошло? НИНУШ. Ты что, газет не читала? НОЭЛЬ. Нет. НИНУШ. На, почитай, вот здесь. Сама я прочла в такси, по дороге к тебе и просто в шоке: такая активная женщина! НОЭЛЬ. Да что же с ней случилось? НИНУШ. Читай сама, держи, на этой странице. А я пока схожу в твою спальню к зеркалу. Не терпится увидеть результаты проделанной работы. НОЭЛЬ. Люси Дольфус, знаменитая американская визажистка, попала вчера в автомобильную катастрофу, которую все свидетели считают необъяснимой… (Обращаясь к себе): необъяснимой… (Продолжает читать):… врачи надеются ее спасти, но, поскольку затронуты жизненно важные центры, опасаются, что больше никогда… (Снова обращаясь к себе): Люси! НИНУШ (из другой комнаты). У меня приступ голода. А как ты? НОЭЛЬ. Я не очень. НИНУШ. Ты правильно поступила: у тебя виски отбил аппетит. НОЭЛЬ. Может, не так уж и правильно… НИНУШ. А скажи-ка, Ноэль, что там с экспертизой наших картин? НОЭЛЬ. Наших картин? Ах, да, я ведь собиралась тебе рассказать, когда пришел мой брат. НИНУШ. Ну и? НОЭЛЬ. Так вот, твоя картина …принадлежит кисти Вермеера! НИНУШ. Ой, я разбила зеркало! НОЭЛЬ. Ты мое зеркало разбила. ЗАНАВЕС |
Добавить документ в свой блог или на сайт
