- Кто еще будет выступать вместе с вами перед данной аудиторией? Кто эти ораторы для вас? Как они повлияют на отношение к вам различных групп слушателей, если выступят до или после вас? Как вы используете, обобщите или оспорите их высказывания с позиций фактологической достоверности, логики, корпоративной солидарности и нравственной оценки с учетом соблюдения вашего собственного лица и работы на публику?
- Готовы ли вы поддерживать связь с теми, кто пожелает ее с вами установить? Если да, то с какой целью, на каких условиях и в какой форме станете вы это делать?
Оперативный учет речевых ролей и речевых целей
Все виды устной деятельности требуют оперативного учета речевых ролей и соответствующих им речевых целей участников речевого события. Речевые роли имеют иерархию трех основных уровней:
1) Статусные речевые роли – проекции социальных ролей собеседников, действующие на длительном временном отрезке (начальник – подчиненный, учитель - ученик, родитель – ребенок, представитель власти – рядовой гражданин). Речь идет о речевых ролях, которые заведомо не изменятся в процессе данного речевого события, а их основа – социальные роли – будет воспроизводить это распределение речевых ролей до тех пор, пока сохраняется сама. Эзоп был рабом, и с учетом своей социальной роли вынужден был изъясняться аллегорическим «эзоповым языком».
2) Ситуационные (средневременные) речевые роли, действующие на .всем протяжении речевого события и исчерпывающиеся с его окончанием Эти роли не меняются в ходе речевого события, но и далее него не тянутся, так что их значимость для собеседников, как правило, меньше предыдущих ролей. По этой причине может показаться, что ситуационные роли вследствие своей относительной кратковременности не заслуживают особого внимания, но это не так. Все в конечном итоге зависит от речевой ситуации. С кем вы взаимодействуете в ней? И по какому поводу? Вспомним притчу Платона об ораторе, способном убедить горожан избрать его городским врачом вместо подлинного врача.
В решающих жизненных ситуациях (для оратора они – речевые) умное слово может спасти репутацию, карьеру, а то и жизнь. Поэтому тот факт, что ситуационные роли, как правило, уступают по значимости статусным ролям, заданным помимо воли оратора самой жизнью, нисколько не отменяет их исключительной важности. Особенно в критических обстоятельствах. Можно сказать, что вся риторика в конечном итоге рассчитана именно на критические ситуации, когда обычного бытового разговорного навыка зачастую не хватает, чтобы отстоять свои жизненные интересы.
Львиная доля всех ораторских действий, предусмотренных риторическим каноном, сориентирована именно на средневременной ролевой уровень оратор – аудитория. На этот же уровень в целом рассчитан и речевой дискурсивный граф, позволяющий, кроме того, при тщательной проработке боковых ветвей хорошо подготовиться и к исполнению мгновенных речевых ролей.
Вообще статусные речевые роли, как это и следует из их названия, определяются деятельностью оратора не столько как оратора, сколько как юриста, политика, ученого педагога, организатора и т.п. Социальная роль и соответствующий ей престиж (в совокупности – социальный статус) оратора плюс его конкретные дела, формирующие его личный авторитет, определяют исходное отношение слушателей к нему, нередко заметное уже при восхождении его на трибуну. Но, оказавшись на ней, человек действует уже как оратор, как субъект убеждающий, воодушевляющий, предостерегающий, призывающий или оправдывающийся и тем самым в той или иной степени изменяющий и ситуацию в своем окружении, и свой собственный духовно-оценочный, профессиональный, а подчас и социальный и политический статус.
Юрист, политик, ученый, бизнесмен придает себе вес как оратору, а оратор подтверждает, возвышает или ниспровергает себя как соответствующего профессионального деятеля. В этом плане ситуационная речевая роль, т.е. функция ораторов на протяжении одной речи или беседы, может в критический момент оказаться важнее роли статусной. Оратор не должен думать, что ему будут доверять лишь потому, что он занимает высокий пост. В большинстве сфер социальной жизнедеятельности царит атмосфера активный конкуренции, и высокий статус необходимо постоянно поддерживать; риторика в этом деле – далеко не последний ресурс. Мало хорошо работать – надо еще уметь хорошо рассказать о своей работе.
Любая риторика (как общая, так и специальные) учит действовать, прежде всего, на среднеролевом уровне именно потому, что функциональной единицей ораторской деятельности является речь, будь то монолог, диалог или беседа многих лиц. В любом из этих речевых событий оратор должен проявить свою индивидуальность, а любому, чья профессия напрямую связана с людьми, следует иметь в виду, что для него говорить – то же, что дышать.
Сознание слушателей как «поле» воздействия оратора
Большое значение в воздействии на сознание слушателей имеет выбор метода убеждения. Если настрой аудитории по отношению к оратору положительный, то следует использовать дедуктивный метод изложения – от общего к частному: слушатели охотно принимают соответствующий их убеждениям исходный тезис и затем с удовольствием впитывают всевозможные детали и выводы. Оратор выдвигает основную мысль и развивает ее.
Если отношение аудитории к оратору отрицательное, то основной тезис речи приходится не развивать, а доказывать, собирая его из отдельных неоспоримых, ввиду общепризнанной очевидности, или только что убедительно доказанных микротезисов – «кирпичиков», переходя тем самым от частных моментов к общему, т.е. применять индуктивный метод изложения материала.
Расположение аргументов по силе также зависит от отношения аудитории к оратору. Среди единомышленников надо идти от сильных доводов к слабым (вид дедукции). Среди оппонентов, наоборот, – от слабых доводов к сильным (вид индукции). Вообще же в любой аудитории, особенно среди оппонентов, лучше привести один заведомо сильный или хорошо обоснованный довод, чем несколько слабых.
Риторика со времен ее зарождения в Древней Греции рассматривает речь как взаимодействие сознаний оратора и слушателей. Психологический аспект ораторского искусства не сводится лишь к умению понравиться слушателям и говорить красиво и доходчиво, но предполагает знание некоторых особенностей индивидуального и массового подсознания – сферы психики, скрытой от ее носителя, но определяющей весьма многое в его поведении.
Декодирование устного сообщения есть понимание (дословно – взятие) переданной информации, уяснение ее смысла. Но на этом путь сообщения, проникшего в сознание слушателя, не кончается, - неизбежно возникает то или иное отношение слушателя к нему, взаимодействие полученных сведений со старым информационным и ценностным багажом, тщательное изучение идеи – пришельца по критериям совместимости с духовным миром слушателя. И подобно тому, как не каждого желающего мы пускаем к себе в дом, точно так же не всякую новую идею мы пускаем к себе в душу, выставляя у входа бдительных сторожей – фильтры сознания. Эти сторожа берегут наш душевный покой, поддерживают постоянство внутренней среды нашего сознания, не давая размыть, обезличить и в конечном итоге уничтожить наше «Я».
Постоянство внутренней среды – важнейшее условие выживания любой системы, в том числе любого организма – физического (тела) и духовного (души). Перестать быть единым духовным организмом – значит перестать быть самим собой. Людей легко внушаемых, доверчивых везде и всюду считали за убогих, скорбели о них. Простота слыла хуже воровства. Поэтому беречь свое «Я» от непрошеных гостей – жизненный долг каждого. Но и совсем не пускать в душу новых мыслей тоже нельзя. Нужен разумный компромисс, своего рода «таможенный договор о пропуске новых идей через границу сознания».
При каких же условиях фильтры сознания пропускают новые идеи к нам в душу? Здесь можно выделить три основных фактора:
Высокая ассимилирующая способность сознания, т.е. умение легко усваивать новый материал, органически встраивая его в прежнюю картину мира, обогащая ее, и не ощущая при этом никаких противоречий и душевного дискомфорта. Это может быть следствием:
широты и гибкости мировоззрения человека, его способности найти каждому новому факту или идее подходящее место в своей картине мира, установить логическую связь нового со старым и, если это необходимо, отвергнуть часть старого в пользу нового с опорой на факты и логику;
некритичности мышления, когда противоречие между старым и новым не осознается, а потому и не разрешается путем анализа и синтеза, а если и замечается, то сознательно игнорируется: «да ладно – и то хорошо, и это…». Здесь мы имеем дело с гносеологической, нравственной или идейной терпимостью, в крайних проявлениях переходящей во всеядность.
Интересность или полезность новой информации, доставление человеку того, чего ему не хватало для душевного комфорта. Это могут быть какие-то интересовавшие его сведения, объяснения, раскрытие загадки. А также ценный совет, утешение, похвала, подтверждение своей правоты. Обретение веры, надежды, любви, смысла жизни.
Утрата критического восприятия при особой методике подачи материала, обладающей большим эффектом внушаемости – обхода «сторожей». Такая методика, точнее, серия методик – суггестия (кодирование, программирование, зомбирование, длительный гипноз) – давно и успешно применяется для манипулирования сознанием. Как отдельных лиц, так и больших групп и широких масс народа (спецслужбы, тоталитарные секты, медицина и др.).
Виды и содержательный смысл стереотипов
общественного сознания
Анализ фильтров сознания ваших собеседников должен быть дополнен анализом содержания охраняемого этими фильтрами информационного и ценностного багажа, т.е. знаний, мнений, убеждений, верований, симпатий и антипатий. На чем они основаны? Что из них можно изъять из души слушателя, не затронув ничего иного, а что неизбежно потребует атаки на ряд сопряженных (связанных объективной логикой или личным убеждением) идей, знаний, ценностей? Какие из известных вам воззрений вашего собеседника – ваши союзники, а какие – противники? Стоит ли непременно опровергать противостоящую вам сопряженную или даже основную идею, или же ее можно привлечь на вашу сторону, повернув ее новой, неожиданной для ее носителя гранью?
Все эти вопросы особенно существенны, когда речь заходит о стереотипах общественного сознания.
Стереотипы - это устойчивые и очень весомые в жизни каждого человека и всего общества идейные клише, стандартные представления и поведенческие установки. Нас интересуют, прежде всего, стереотипы мировоззренческие и идеологические, с которыми оратору чаще всего приходится иметь дело в своей практике. Мы рассмотрим здесь три основных вида мировоззренческих стереотипов – мифы, догмы и утопии.
Миф – это устойчивая идея (стереотип), возникшая и удерживающаяся в глубинах индивидуального или массового сознания и выдающая желаемое за действительное или невозможное как возможное. Миф – это самообман человека или народа, индивидуальная или коллективная добровольная иллюзия, смысл которой – сделать невыносимую жизнь терпимой (компенсаторная функция). Если счастья нет, то надо его придумать и поверить в него. Следует иметь в виду, что счастье – понятие субъективное, и если не всякий считающий себя здоровым является таковым на деле, то всякий, считающий себя счастливым, счастлив, безусловно.
Есть два способа поладить с действительностью: приспособить ее к себе или самому приспособиться к ней, изменив свое отношение к миру. Миф как раз и реализует второй, субъективный способ достижения гармонии между человеком и его природным или социальным окружением.
Поскольку процессам во всем мире присуще идти по пути наименьшего сопротивления, а перестроить себя явно легче, чем мир, то нужда в мифах не отпадет никогда. И если под влиянием неумолимой действительности рушится какой-нибудь миф, то на смену ему приходит не ниспровергнувшая его правда, а новый миф.
Если человек в сердцах ударом молотка разбивает свою любимую хрустальную вазу, то, успокоившись, он ставит на ее место не молоток, а новую вазу. Точно так же вместо утраченного мифа человеку или народу нужен новый миф, способный выполнять компенсаторную функцию в новых условиях, и, в частности, быть устойчивым к правде, погубившей его предшественника, для чего эту правду следует перетолковать, сделав ее частью нового мифа.
Момент истины – это лишь перерыв между мифами. Точь-в-точь как у А.Н.Островского: «правда хорошо, а счастье лучше». За мысль, способную примирить с тяготами жизни, люди готовы подчас пожертвовать остатками благополучия, а здравым смыслом – и подавно. Эту особенность людской психологии давно и умело используют творцы догм.
Догма – это стереотип, внедренный в личностное или массовое сознание со стороны, из среды власть имущих или оппозиции. Если миф – это самообман, то догма – это обман. Миф искренен, наивен, бескорыстен, естественен, самозабвенен. Догма же лукава, изощрена, корыстна, нарочита, расчетлива. Вместе с тем, она призвана выполнять ту же компенсаторную функцию, что и миф, иначе народ ее не примет.
Лучшая (в смысле эффективности) догма – это та, которая имитирует не истину (хотя сами создатели догм категорически настаивают на абсолютной истинности своих утверждений), а народные чаяния, т.е. миф. Например, скромное заявление, что данный лидер, по сути дела, не провозглашает ничего нового – он лишь выражает простым и ясным языком то, о чем народ веками мечтал, но не мог претворить в жизнь.
Спекуляция на народных мифах и построенных с их учетом догмах есть стержень демагогии – заигрывания с массами. Любая пропаганда содержит большой элемент демагогии, особенно та, которая обещает раз и навсегда покончить с демагогией, мифами и догмами.
Особенно большой пропагандистской и социально действенной силой обладают развернутые псевдофутурологические конструкции, сотканные из множества мифов, догм и их гибридов – утопии. Эти схемы «счастливого будущего», не выдерживающие никакой научной критики, иррациональные по своей сути, тем и сильны, что, совпадая с народными чаяниями – мифами и направленные в соответствующее русло при помощи искусно привитых догм, превращаются в материальную силу, творящую Историю (см.: ниже следующую схему 24).
Свой набор мифов, догм и утопий есть у каждой политической системы, социальной среды, партии, клана – словом, у каждого более или менее устойчивого сообщества. Этот набор символов веры образует идеологию данной среды.
Идеология может быть консервативной и радикальной, светской и религиозной, агрессивной и пацифистской, патриотической и космополитической, гуманистической и расистской, массовой и элитарной и т.п. Не может быть она только научной, ибо у науки и у идеологии разный предмет: наука ищет истину, а идеология – выгоду для своих носителей. Научную истину идеология признает лишь тогда, когда та случайно совпадает с ее догмами. Научной в некотором смысле можно назвать ту идеологию, которая использует научные знания для более эффективного воздействия на сознание людей.
Как же следует учитывать мифы, догмы и другие иллюзии (равно как и вполне резонные убеждения, основанные на здравом обобщении конкретного опыта), когда вы ставите своей задачей изменение чьего-либо мнения или даже мировоззрения? Здесь уместно дать следующие советы:
Во-первых, никогда не атакуйте по слишком широкому фронту, не трогайте того, чего вам не надо трогать для достижения вашей речевой цели. Выделите утверждаемую или опровергаемую вами идею из круга сопряженных идей и четко оговорите это. Не ставьте слишком больших целей – рассчитывайте свои силы.
Во-вторых, помните, что, переубеждая человека, вы производите своего рода хирургическую операцию на его сознании. Подумайте, как причинить ему поменьше боли.
Постарайтесь выделить в атакуемой идее ее ценностное ядро в сознании данного собеседника, спросив прямо: за что вы любите эту идею, принцип, политического деятеля и т.п.? Подумайте, чем новая идея может быть для него привлекательнее старой.
В-третьих, посмотрите, нельзя ли противостоящую вам идею или какую-либо ее часть обернуть в вашу пользу, найти и развить какой-то общий элемент в старом и новом и показать, что этот элемент лучше работает в предлагаемой вами новой мировоззренческой схеме. Так, во время Гражданской войны многие офицеры бывшей царской армии пошли за Лениным, потому что увидели в нем нового царя – собирателя России, а потеря поместий и дворянских привилегий не смутила их.
В-четвертых, не наступайте на чужие мозоли, - чем абсурднее миф, тем крепче люди держаться за него, ибо недостаток фактов и логики приходится компенсировать слепой верой, отметающей все возражения с порога. «Верую, ибо это нелепо», - говорил в конце II в. н.э. богослов Тертуллиан.
В-пятых, умейте присоединить к не противоречащей вам идее свою идею как бы в развитие первой, подобно тому, как садовник прививает побег одного дерева на другое. Многие лозунги марксизма, вошедшие в программы коммунистических партий: «не трудящийся да не ест», «кто был ничем, тот станет всем», - взяты из идейного арсенала христианства.
В-шестых, умейте отличить в идее ее словесную, лозунговую форму от реального культурного, профессионального или социально-политического содержания. Весьма часто в старые слова вкладывается новый, подчас диаметрально противоположный смысл. Что же сохраняет стереотип – содержание или форму выражаемой им идеи? До поры до времени в народном сознании свято хранится и то и другое в неразрывном единстве, но затем нередко содержание идеи и форма расходятся, старая словесная форма наполняется новым содержанием, умело приноровленным к чьим-то нуждам, а старое содержание, т.е. идея как таковая, обретает новую словесную оболочку.
Возьмем для примера понятие социализм. В классическом марксизме он понимался как первая фаза коммунизма, но в эпоху горбачевской перестройки стал трактоваться как экономически многоукладный и политически либеральный строй с «человеческим лицом». Затем в устах властей предержащих и этот социализм был предан анафеме, но зато идеологи левого лагеря стали наполнять его новым содержанием, действуя по установке: «социализм хорош для широких масс народа, но что же это конкретно такое?».
Заодно проявилась тенденция к облачению старых понятий в новые, более приемлемые для многих людей словесные формы. Так, тот же социализм (или его нравственно-организационное ядро – коллективизм) стали именовать церковным по происхождению словом – соборность. Все это – типичные явления логики стереотипов, присущие эпохам социально-политических и духовных кризисов. В конце каждой такой эпохи выясняется, заменился ли данный стереотип другим или выжил (а то и усилился), обретя новую форму и вступив в «химическое соединение» с новым кругом сопряженных идей, образующих вокруг него защитный пояс, позволяющий ему успешно функционировать в новых условиях.
Именно анализом соотношения содержания и формы стереотипов, их изменений и перестановок в меняющихся социально-политических и информационно-культурных условиях, а не игрой в термины с опорой на цитаты (которые, как правило, суть первичные или вторичные догмы) - надлежит заниматься тому, кто хочет чувствовать себя уверенно в динамичном мире общественно значимых идей.
В-седьмых, нельзя отнять у человека веру, не дав ничего взамен. Вместо идеи, которая опровергается, надо непременно дать иную, которая лучше напитает и обогреет душу. « Блажен, кто верует – тепло ему на свете». Чистые же критики, способные лишь опровергать, могут иметь успех только в относительно короткий период великой ломки идеалов; дать же что-то новое и, причем, лучшее прежнего они, как показала практика последних лет, не в состоянии. В поиске новых идей – общенародных или групповых – победит тот, кто наиболее органично задействует глубинную сферу стереотипов данного сообщества, и, прежде всего, коренных матриц общественного сознания, символов народной души – архетипов, по К.Г.Юнгу.
Стадии субъективной оценки речи слушателями
Сообщив публике «нечто», оратор закончил выступление. Насколько удачной оказалась его речь? Это можно определить по реакции слушателей, по их репликам, вопросам. При этом надо иметь в виду, что любая речь, за исключением явно малозначимых, скучных или поверхностно-развлекательных, проходит три стадии оценки:
Схема 25
1 стадия – эмоциональная. Эмоции здесь начинаются во время речи и продолжаются от нескольких минут до нескольких часов по ее окончании. Главные фильтры сознания здесь – инстинкт и интуиция. Если речь была острой, яркой, эмоционально заразительной, то эта фаза сильно возрастает по интенсивности, но весьма мало – по продолжительности: от сильных эмоций слушатели «перегорают». Борются два ощущения: «Вот здорово!» и «А не морочат ли нам голову?». Эта борьба имеет характер волн и за 2-3 часа (средняя продолжительность этой стадии для сильных речей агитационного и информационно-новаторского характера) в сознании слушателей успевает пройти 5-6 эмоциональных приливов и столько же отливов. В основном оцениваются картинки-образы и общий эмоциональный настрой речи.
Эмоциональная стадия присуща абсолютно всем, в том числе самым хладнокровным слушателям, как правило, просто не замечающим ее у себя. Но, как уже отмечалось выше, анализировать чужую речь можно только на
«трезвую голову», т.е. в достаточной степени выйдя из эмоциональной фазы. Не следует обманываться собственным хладнокровием. Оно по большей части мнимое. Сравните то, что вы сказали или написали о чужой речи вчера и сегодня, и вы убедитесь в этом.
2 стадия – рационально-логическая. Начинается в середине или в конце эмоциональной стадии, накладываясь на нее. На этой стадии вступают в действие анализ содержания речи, ее тезисов и доводов. Главные фильтры – логика, оценивающая смысловую стройность выступления, наличие или отсутствие в нем внутренних противоречий, и опыт, соотносящий приведенные тезисы с фактами жизни. Чем человек приземленнее, практичнее, тем большее значение на данном этапе у него имеет опыт и тем меньшее – логика. Данную зависимость следует учитывать при подборе аргументов для соответствующей аудитории.
3 стадия – фактологическая, содержание которой составляет проверка речи фактами последующей жизни. Факт – это не фильтр сознания слушателей, а судья правоты оратора и его союзников и оппонентов среди аудитории. Роль же фильтров сознания здесь выполняют мировоззренческие стереотипы, значение которых на данной стадии особенно велико. Особо важен этот этап для речей прогнозного характера. Категоричный прогноз, порождающий, как правило, у слушателей реакцию недоверия («эффект Кассандры») в случае подтверждения вызывает у них ощущение высокой компетентности оратора и доверие к нему. Если вам посчастливилось сделать удачный прогноз, то при повторной встрече следует не щеголять своей прозорливостью, а как бы мимоходом заметить, что вам удалось попасть в точку, и попутно сообщить что-нибудь еще.
Критерий успеха выступления во многом зависит от того, какой уровень ожидаемого эффекта мы считаем достаточным. Если, к примеру, из 1000 ваших слушателей, среди которых вы вели предвыборную агитацию за какого-нибудь кандидата в депутаты, за него проголосовало 100, тогда как без этой речи их было бы 20, то вы принесли кандидату 80 голосов. Если же он победил с перевесом в 50 голосов, то это значит, что без вашей речи он не достиг бы желанной цели. В иной ситуации и стопроцентного КПД отдельного выступления могло бы не хватить.
Часто оратору достаточно убедить лишь малую толику слушателей, чтобы считать свою задачу выполненной. Так собирают пожертвования, привлекают покупателей, набирают добровольцев и прививают полезные привычки, оказывая на массы ограниченное, но достаточное для достижения поставленных целей речевое воздействие. Здесь важно определить, во-первых, в какой аудитории агитационный эффект окажется максимальным и, во-вторых, каков приблизительно он будет в процентном и в абсолютном отношениях.
_________________________________________
Вопросы для повторения:
Какой функциональный стиль речи более всего подходит аргументирующим речам (пропагандистским и агитационным)?
В каких речевых ситуациях чаще всего звучат аргументирующие выступления?
Древние римляне говорили: «когда учим - учимся сами». Верно ли это утверждение в отношении аргументирующих речей?
Выступают два оратора. Один стремится обратить в свою веру возможно большее число слушателей, другой апеллирует только к заведомым союзникам. В каких речевых ситуациях предпочтительнее каждая из этих стратегий?
В убеждающей речи грамотному оратору имеет смысл подтягивать публику до своего уровня или приспосабливаться к ее уровню культуры и знаний?
Как следует поступать оратору, если в аудитории завязалась дискуссия по поднятой им проблеме?
Когда оратору следует расширять, а когда сужать поле речевого ожидания слушателей, и как это делать?
Как, обращаясь к одной адресной группе, не оскорбить невниманием других?
Чат:
В течение 15 минут выскажите свои суждения по вопросу о социально-психологическом феномене индивидуального и массового убеждения, об идеологии и демагогии, о знании и вере, об эмоциях и разуме. А также о внушении и самовнушении, пропаганде и контрпропаганде в ракурсе истина или выгода? Прокомментируйте мысль российского просветителя Н.Н. Новикова: «Человеки суть существа чувствительные, гораздо более склонные управляться от страстей, нежели от рассудка».
Тренировочные задания:
1. Всегда ли верно утверждение: Оратору А поверили 30% слушателей, а оратору Б – 10% - значит, первый оратор хороший, а второй – плохой?
2. Что вы предпримете, если ваш оппонент категорически отвергает все приводимые вами доводы, которые представляются вам самыми разумными?
3. Какую оценку будет справедливо дать следующему заявлению: «Мы построим общество, свободное от обмана, мифов, догм, утопий и демагогии»?
4. Чем объясняется неистребимость мифов, догм и утопий как явления индивидуальной и массовой психологии?
5. Чем определяется смена стадий оценки речи слушателями: эмоциональная, рационально-логическая, фактологическая?
Практикум:
Руководитель (или специально подготовленный слушатель) произносит агитационную речь на 8-10 минут (свою или кого-либо из профессиональных ораторов – политиков или журналистов). Остальные дают оценку ключевым моментам воздействия данного выступления на их сознание, отвечая на вопросы:
На какую адресную группу (в социальном, демографическом, политическом и культурном аспектах) рассчитано это выступление?
Как связано данное выступление с конъюнктурой в соответствующей жизненной сфере, и как оно могло бы повлиять на нее?
Насколько оратор продемонстрировал:
а) обаяние;
б) артистизм;
в) уверенность в своей правоте и в своих ораторских способностях;
г) дружелюбие и уважение к аудитории;
д) искренность;
е) объективность;
ж) заинтересованность в реализации общей и конкретной целей речи?
Удалось ли оратору установить психологический контакт со всеми слушателями или с отдельными их категориями, и какими средствами? Как, в частности, использовал он дедуктивный и индуктивный методы изложения материала?
Чем сумел оратор преодолеть фильтры сознания у поверивших ему слушателей? И почему не сумел у не поверивших? Каковы неиспользованные резервы?
К каким мировоззренческим стереотипам (мифам, догмам, утопиям) апеллировал оратор? Какими речевыми средствами он пользовался при этом?
Если налицо расхождение между интересами оратора и аудитории (включая адресную группу), то, как стремился оратор замаскировать его?
Насколько широк или узок фронт атакуемых идей, какая из них главная и какие – сопряженные. Чем стремится оратор разрушить связь главной атакуемой идеи с сопряженными идеями, и что поставить на место оспариваемых ценностей? Чем, по его мнению, новая идея должна для адресата оказаться приемлемее старой?
Воюет ли оратор с сопряженными идеями или стремится сделать их своими союзниками? Как именно?
Каково соотношение фактов, логики и эмоций в каждом из приемов убеждения, использованных оратором? Какова степень воздействия каждого из этих факторов на сознание различных групп слушателей?
Вопросы для краткого эссе:
Какую сферу сознания слушателей задействуют проксемические качества оратора?
Какие параметры анализа аудитории вам кажутся наиболее важными, и почему?
Вы поняли чужую мысль. Что происходит дальше?
Как сместить восприятие слушателем вашей информации в нужную вам сторону?
Какова роль тропов и риторических фигур в аргументирующей речи?
Чем помогают убеждающему оратору пословицы, поговорки, афоризмы, анекдоты и цитаты из уважаемых публикой источников?
Как реагирует сознание человека на новой факт или идею? Действует ли здесь в первую очередь рационально-логический или эмоциональный фактор, и почему?
Если одна информация противоречит общеизвестным и хорошо подтвержденным фактом, а другая - убеждениям данного человека, то чему он будет склонен скорее поверить?
Что в первую очередь формирует убеждающий оратор: знание или веру?
Стоит ли оратору опровергать мировоззренческие стереотипы публики, или же терпеть, или использовать их?
Почему мифы, догмы и утопии не уходят, как общее явление, из сознания народа, а лишь сменяются новыми?
Контрольный тест:
Убеждение – это по преимуществу:
а) демонстрация новых фактов – примеров;
б) раскрытие новых, неожиданных сторон давно известных фактов;
в) логическая аргументация;
г) воздействие на сферу подсознательного и иррационального;
д) игра на эмоциях;
е) внушение;
ж) давление авторитетом.
Фильтры сознания обеспечивают:
а) объективность восприятия информации;
б) сохранение душевного комфорта;
в) снижение информационного шума;
г) поддержание постоянства внутренней духовной среды – нашего Я;
д) оптимизацию уровня коммуникабельности.
Фильтры сознания пропускают информацию в глубины психики (сферу доверия), когда:
а) слушатель обладает широтой и гибкостью мировоззрения;
б) некритичен или духовно всеяден;
в) нетрезв;
г) информация интересна;
д) слушатель рассеян;
е) радостно возбужден;
ж) подавлен горем;
з) охвачен гневом;
и) находится под внушением;
к) информация представляется полезной;
л) информация подается в доверительном ключе;
м) информация носит шоковый характер.
Стереотипы несут функцию:
а) накопления и передачи социального опыта;
б) основы взаимопонимания;
в) анализа социальной действительности;
г) приспособления к окружающему миру;
д) защиты от враждебных веяний.
Стереотип, возникший в создании индивидуума или массы:
а) миф;
б) догма;
в) утопия;
г) иллюзия.
Стереотип, привитый извне:
а) миф;
б) догма;
в) утопия;
г) иллюзия.
Мечта о светлом будущем, основанная на вековых чаяниях народа и идеологизированных философских конструкциях:
а) миф;
б) догма;
в) утопия;
г) иллюзия.
Идеология – это:
а) определенный взгляд на мир;
б) система ценностей и символов веры;
в) оправдание действий субъекта политики;
г) орудие манипулирования сознанием масс;
д) духовный стержень народа;
е) доктрина правящей партии;
ж) практическое применение психологии к политике.
Наибольшего успеха в убеждении можно ожидать, когда:
а) затрагивается широкий комплекс идей;
б) утверждается или опровергается одна идея;
в) часть оспариваемой идеи включается в новую схему.
Для психологии большинства людей характерными являются:
а) склонность к философскому анализу явлений;
б) эмоциональность;
в) крайность в оценках;
г) ответственность за свои слова и поступки;
д) самокритичность;
е) последовательность;
ж) подчинение авторитету;
з) скептицизм;
и) короткая память на обиды;
к) короткая память на собственные ошибки;
л) короткая память на собственные обещания;
м) осмотрительность;
н) принципиальность;
о) знание исторического опыта своего народа;
п) уступчивость.
При дружественном отношении аудитории к оратору при изложении речевого материала имеет смысл использовать метод:
а) дедукция;
б) индукция.
Большинство людей предпочитает ждать решения острых проблем:
а) от спасителя, который придет и сам все сделает без участия масс;
б) от героя, который поведет народ на решительную и беспощадную борьбу с врагами народа;
в) от мудреца, который научит заблудшее общество, как надо жить;
г) от диктатора с железной рукой;
д) от самопроизвольного постепенного просветления умов и очищения нравов;
е) от катастрофы, которая всех отрезвит и сплотит;
ж) от своих личных действий;
з) от политической партии.
Рухнувший миф заменяется:
а) опровергшей его истиной;
б) новым мифом;
в) безысходностью;
г) догмой.
Неистребимость мифов как социально-психологического явления обусловлена:
а) возвышенностью выражаемых в них идей;
б) стремлением приукрасить суровую действительность;
в) потребностями властей;
г) потребностями оппозиции;
д) идеализмом личностей и масс.
Утопия – явление:
а) литературное;
б) сценическое;
в) социально-психологическое;
г) фольклорное;
д) мировоззренческое;
е) политическое;
ж) идеологическое.
Демагогия – это:
а) болезнь политики;
б) ее неотъемлемая черта;
в) ее сущность;
г) тонкий учет психологии индивидуумов и масс.
Во взаимодействии с публикой оратор должен:
а) решительно опровергать массовые стереотипы, дабы избавить народ от суеверий;
б) делать это, дабы заменить их новыми;
в) постепенно стремиться заменить старые стереотипы на новые;
г) творчески опираться на стереотипы для достижения своих целей с наименьшим сопротивлением;
д) игнорировать их.
Любой мировоззренческий стереотип окружен слоем сопряженных идей, задача которых:
а) дать стереотипу оптимальную словную форму для более прочного закрепления его в сознании масс;
б) повысить его живучесть в условиях идеологического кризиса;
в) обеспечить его органичную стыковку с другими стереотипами.
Первая стадия оценки речи слушателя – эмоциональная – как правило, самая короткая, потому что:
а) эмоции сильны, но бедны содержанием;
б) они противоречивы;
в) они утомляют аудиторию;
г) не всегда в ладах с фактами и логикой;
д) встречают конкуренцию со стороны эмоций других субъектов.
Критерии успеха устного выступления:
а) субъективны со стороны оратора;
б) субъективны со стороны аудитории;
в) субъективны со стороны объекта похвалы или критики;
г) имеют объективные параметры оценки;
д) иррациональны;
е) зависят от факторов, не относящихся к делу;
ж) зависят от речевой ситуации;
з) изменчивы во времени.
|
