6) Изменение тезиса путем введения или опускания оговорок – условий, влияющих на его истинность, – разновидность расширения или сужения тезиса. Одно дело – просто заявить: «я охотно помогаю своим соседям», и совсем иное – добавить: «если они сами ранее помогли мне». Согласитесь, слушатель предпочел бы услышать эту оговорку заранее - в противном случае не стоит удивляться, если из мухи вырастет слон. Еще более типично и особенно неприятно неожиданное возникновение «само собой разумеющихся» оговорок при «дележе шкуры наконец-то убитого общими усилиями медведя»: «Помилуйте! Да разве ж вы не знали с самого начала, что…». Лучшего способа испортить отношения просто трудно придумать. Поэтому в споре, равно как и в согласовании всевозможных планов, следует с самого начала тщательно выявить и отмести все сколько-нибудь возможные оговорки и нововведения.
7) Различные толкования одного и того же понятия (нечетность термина). Все признают, что демократия ( с греч. власть народа) была и есть политический строй народного правления, но в конкретной трактовке понятий власть и народ у разных политических сил имеются принципиальные расхождения.
Что такое, например, народ? Все ли это население данного государства или только граждане, достигшие определенного возраста, или только рядовая масса (по-старинному – «чернь», «плебеи», «простонародье» и т.д.)? А что такое власть и где рубеж, отделяющий ее от произвола («властного беспредела»)? Где, в итоге, граница между демократией и охлократией, демократией и анархией, демократией и олигархией?
Никакие ссылки на Конституцию и решения органов государственной власти не вносят ясности в эти вопросы, если не сводить все только к чистой букве Закона. Но Закон тем и характерен, что одним он нравится полностью, другим – частично, а третьим – и вовсе нет - в итоге всякий склонен трактовать его по-своему, к своей выгоде. Чего же тут говорить об абстрактных понятиях типа «благо народа», «ответственность перед народом» и т.п.? А перед личностью, семьей? Единственный здесь выход – максимально четко условиться о единой трактовке понятий хотя бы в рамках данного спора.
8) Перевод вопроса из плоскости истины или лжи в плоскость пользы или вреда. Во многих сферах человеческой жизнедеятельности (политика, бизнес, тяжбы, карьера) имеет абсолютное знание принцип: «практика – критерий истины». Даже в науке (не в собственно научной, теоретической, а в житейской, межличностной ее стороне) не удается избежать приземленных мотивов. Когда в 1826 г. Н.И.Лобачевский поведал миру об открытии неевклидовой геометрии, король математиков Карл Гаусс заявил, что он уже догадывался о чем-то подобном, но не решался объявить об этом ученому сообществу из опасения «расшевелить гнездо ос». И это при отсутствии в тогдашней Германии какого-либо политического давления на математику. Грубая практика здесь взяла верх – к счастью, временный. И, тем не менее, принципы типа «победителей не судят»; «правда хорошо, а счастье лучше» – нетленные ориентиры прагматичной части человечества.
9) Подбрасывание нарочитого антитезиса упорному отрицателю всего и вся, чтобы он, оспаривая его, утвердил тем самым желанный тезис. Это, по сути дела, открытая провокация; проводя ее напрямую, легко потерять собственное лицо. Посему обычно эту тонкую и щекотливую работу поручают другим; адресата, по сути дела, подталкивают или даже подпугивают в желательном направлении. Стоит выставить призрак какой-либо политической опасности (правой, левой), и испуганный обыватель побежит от него в сторону добропорядочных, умеренных сил.
10) Отвлечение оппонента на мелочи или на посторонние мысли, чтобы незаметно провести необходимый тезис. Излюбленным вариантом этого приема в журналистике последних лет является обсуждение деталей какой-либо актуальной общественной проблемы при нерешенности ни в теории, ни на практике ее смыслового ядра, между тем, ответ приходит как бы сам собой в результате действия могущественных теневых сил. Таков внушительный перечень проблем криминальной экономики, неуплаты налогов, вымогательства, кумовства, коррупции, секс-индустрии, наркомании, заказных убийств, игорного бизнеса, липовых фирм, финансовых пирамид и вообще всего, что ассоциируется со словом мафия. О деяниях мафии написаны горы статей, между тем как в юридических кругах доселе идут споры, есть ли у нас мафия, а если и есть, то настоящая ли она. В итоге мы доныне не имеем единой системы мер по борьбе с организованной преступностью.
11) Имитация слабого места в аргументации, атакуя которое, противник терпит поражение и вынужден признать другие доводы или тезисы еще более не уязвимыми.
12) Имитация сильного места в аргументации, которое противник, устрашенный несокрушимыми с виду доводами, не решается атаковать; между тем, на деле эти доводы – «мыльный пузырь». Приемы 11 и 12 – это две разновидности блефа – ложной демонстрации силы. Китайские полководцы учили: «если ты далек – кажись близким, если близок – кажись далеким». Блеф, неуместный в научном споре. Недозволительный в поиске общего блага, в таких сферах, как политика, экономика, карьера, спорт, - вообще, везде, где, так или иначе, присутствует конкуренция, является неотъемлемым элементом бытия. Естественной и неизбежной «военной хитростью», и с этим нельзя не считаться.
13) Увод от тезиса – один из видов подмены тезиса, когда внимание оппонента фокусируется на одном из аргументов, а исходный тезис забывается. Часто это искренняя ошибка, но иногда так поступает тот, кто чувствует, что исходный тезис ему не отстоять. Например, с середины 1980-х в России начали говорить о демократии как общечеловеческой ценности. Затем о возможности и целесообразности ее установления в стране. Проблеме соответствия демократии русскому национальному сознанию. Потом заговорили о теневых сторонах молодой российской демократии. Сегодня на первый план выступила тема усиления президентской вертикали власти и продления срока президентских полномочий в рамках все той же демократии для ее же упрочения.
При этом, однако, едва ли можно усмотреть в подобном изменении стержня всероссийской полемики чье-либо недомыслие или злую волю правых или левых. Этот дрейф тезиса (его естественное смещение при изменении политической ситуации в стране) был неизбежен в контексте событий последних лет.
Не всегда, таким образом, увод (или уход) от тезиса есть недомыслие или лукавство. Надо только четко объяснить себе, оппонентам и публике, почему мы уходим от обсуждения старых тем. И обязательно показать, при этом, каковы итоги этого обсуждения.
Другие «противоправные» методы и приемы ведения спора
Нередко, однако, осуществляется и сознательный перевод идеи А в идею В, подчас противоположную ей, путем первоначальной поддержки и даже усиления идеи А с последующим плавным закруглением и развитием ее в обратном направлении. Схема (дискурсивный граф) этой операции напоминает букву J (англ. – джей), отчего и весь прием носит название джей-метод (см.: следующую ниже схему 27).
Этот метод весьма обычен в любой профессиональной риторике, как и другой прием увода от тезиса – резкий, ломающий переход от одной темы к другой с последующим забвением первой – L-метод: «да, но…». Вот так, буквально в два слова, подчас удается, даже не споря с неудобным тезисом, а просто выбрасывая его из своей (и чужой) головы, мгновенно перескочить с неудобной темы на удобную. Умело поданный, подобный кульбит сходит с рук, если оппонент не заметит, что ему вместо контрдовода, обычно следующего за словесной фигурой «да, но...» просто преподнесли разговор на другую, более приятную для его собеседника (а то и для него самого) тему.
Логический круг – А доказывается через В, а В – через А. «Петр не боится простуды, потому что закален, а закалился потому, что не боялся простуды». Или в людских взаимоотношениях: «его все отвергают из-за мрачного характера, а характер у него мрачный потому, что его все отвергают». Но если с точки зрения формальной логики здесь налицо логическая ошибка или подтасовка (софизм), то с точки зрения логики реальной мы видим проявление взаимообусловленных событий – синергетику, без которой немыслима никакая жизнь. Симбиоз в биологии, взаимопомощь в быту, в экономике, политике, культуре, медицине – примеры синергетики, где А помогает В, потому что В помогает А, а В помогает А, потому что А помогает В. Логический круг в данном случае не порочный, уводящий от первопричины взаимообусловленных процессов, а органичный, вскрывающий механизм взаимной связи этих процессов через обеспечение жизненных интересов их носителей. И прав во всех сферах и на всех уровнях жизнедеятельности тот, кто умеет понять и реализовать принципы взаимной выгоды в мире всеобщей конкуренции. В ряде случаев это может быть реализовано через речевое действие.
Повторение тезиса в качества довода, или удвоение тезиса – подмена довода тем же тезисом в иной словесной форме без добавления новой доказательной информации. «Воинственен, потому что агрессивен». «Клерикал, потому что сторонник церкви». «Красный, потому что левый». «Маленький, потому что небольшой» и т.п. Этот словесный оборот именуется тавтологией (с греч. те же слова). Однако, несмотря на отсутствие нового содержания, тавтология может быть полезна в агитационно-пропагандистской работе и публичной полемике благодаря наличию в предикате суждения новой формы, обычно более доступной для понимания малоискушенным адресатом. Это может быть, например, простой перевод с неизвестного слушателям языка на известный. «Чем хороша для народа демократия? Да хотя бы тем, что демократия – это власть народа». По сути дела, любое определение через синоним есть тавтология – раскрытие сущности явления новыми, более доступными адресату словами. И в этом плане тавтология предстает в виде доказательства через объяснение, через общепонятное определение, а не через доводы. Значение грамотно примененной тавтологии в риторике трудно переоценить.
Довод слабее тезиса, когда спорная мысль доказывается еще более спорной мыслью. «Данный архитектор – лучший подрядчик для строительства вашего дома, - это он построил особняк Сидорову». Если вас при виде упомянутого особняка с души воротит, то данная рекомендация не возымеет действия.
Просеивание фактов, т.е. игнорирование всего, что противоречит интересам говорящего. Это едва ли не самый распространенный прием в политических спорах. Одни видят в советской эпохе только великие стройки и победы, другие – только ГУЛАГ, и вместе им, говоря словами Р. Киплинга, «не сойтись». При этом неугодные факты либо совершенно не замечаются, либо существенно принижаются в своем значении (соответственно прямое и оценочное игнорирование). Поскольку оценка любых явлений – фактор не логический, а базисный, все споры здесь бессмысленны, и участникам полемики надо сразу сделать соответствующие выводы. Объявить друг другу и публике, что здесь мы дошли до основ, до коренных интересов наших и ваших, а они у нас принципиально различны, и тут всякая логика уже совершенно бесполезна. У зайца одни интересы, у волка другие, у охотника третьи, а у охотинспектора четвертые, и объединить их может только лесной пожар, от которого спасаются все вместе.
Доведение тезиса оппонента до абсурда путем его утрирования (неправомерного преувеличения его или снятия естественных условий, вне которых он превращается в дикость или бессмыслицу). Так можно опорочить любую идею, и чем благороднее она, тем легче ее извратить и опошлить, и сделать это можно как словами, так и делами, причем и те, и другие могут исходить как от противников, так и от сторонников данной идеи: «услужливый дурак опаснее врага». Чем наивнее, житейски неискушеннее человек или целый народ, тем легче протекают в его духовной среде все эти процессы.
Особенно богата подобными примерами история России. Вспомним судьбу идей «Третьего Рима», «Нового Иерусалима», самодержавия, православия и народности, социализма, коммунизма и демократии. Эти утопии возникали не затем, чтобы исполниться, но чтобы побудить россиян к совершению действий, подлинный смыл которых был неведом ни низам, ни элите. Возможно, здесь есть место для размышлений о всемирной миссии русского народа (любимая тема отечественных моралистов нескольких исторических эпох), о том, что дали эти русские усилия миру (а дали многое – от творений Чехова и Достоевского до избавления мира от фашистской чумы и прорыва в космос).
Эти примеры показывают, что даже идея утопичная и вдобавок опошленная изнутри и снаружи, имеет большое позитивное ценностное ядро, реализуемое в исторических делах национального и мирового масштаба. Отделить это ядро от извращений и клеветы и тщательно следить, чтобы позитивные ядра любых ценных идей не подвергались искажению, в том числе путем утрирования – задача всех добросовестных людей. Если вы видите, что ваш тезис вольно или невольно утрируют, не рассчитывайте на здравый смысл собеседников или слушателей, - защищайте вашу идею сами.
Требование одного ответа на два или несколько разных вопросов. Нередкое явление в митинговой риторике, когда оратор кидает в толпу яркие, будоражащие, но неоднозначные по политическому смыслу лозунги, требующие, по сути, разной реакции, но оратор, используя присущий массовой психологии эффект унификации, подталкивает слушателей к единому ответу, который дается не словами, а убеждением каждого из них. Здесь оратору важно уметь составить из лозунгов подходящий «коктейль», поставив в начале общие, простые и бесспорные для данной среды призывы, а затем перейти к тому, что входит в речевую цель оратора, будучи для публики отнюдь не бесспорным. «Авось, по инерции проскочит…». Это явная манипуляция сознанием, но в риторике, особенно политической, юридической и рекламной подобный прием смешивания разных вопросов под единый ответ – весьма обычное дело, и слушатель должен четко разграничивать предлагаемые ему вопросы.
Смешение правды и лжи в соседних тезисах, обычно под прикрытием сходной словесной формы. При этом сначала, как правило, подается правда (или то, что данный адресат считает за таковую), а затем, когда доверие завоевано, добавляется ложь. «Самая страшная ложь – полуправда». В этом случае суммарный тезис приходится разнимать на части и давать каждой свою оценку.
Суженная альтернатива ответа, когда ни «да», ни «нет» не дают правильного отображения ситуации. Как, например, мог бы добропорядочный человек ответить на вопрос: «прекратили ли вы брать взятки?» Подобный вопрос может быть примитивной формой провокации, на которую, к счастью, честному человеку ответить легко.
Двойная мораль, когда один и тот же довод или прием дозволяется спорщиком себе, но воспрещается оппоненту. Ход, особенно обычный в политической полемике. Вспомним, сколько раз нынешние демократы и коммунисты попрекали друг друга государственным террором, беспощадностью к населению, распродажей ресурсов России, небрежением к русской национальной культуре, а также всеми упомянутыми здесь приемами манипулирования общественным сознанием.
Необоснованный, или произвольный вывод, когда следствие логически не вытекает из посылки. «Этот врач – специалист по шахматам, он спасет вас от бронхита». Однако умение хорошо играть в шахматы само по себе ничего не говорит о способности лечить бронхит. В данном случае нет буквально ни малейшей причинно-следственной зацепки, вроде той, которая мало-мальски просматривается во фразе: «этот врач – ваш земляк, идите лечиться к нему» (может быть, к земляку он отнесется чуть внимательнее). Бывают и вовсе бездоказательные заявления, по сути дела – внушения, типа: «Петр Иванов – ваш кандидат!» Здесь вывод не только не обоснован, по сути, он отсутствует вообще.
Одним из видов необоснованного вывода является особый случай поспешного обобщения, когда полагают, что после этого – значит непременно вследствие этого. «Если солнце восходит после зари, значит, заря – причина восхода солнца». На самом деле заря – следствие приближения солнца к горизонту и признак его близкого восхода.
Подобная путаница бывает и в социологии. Так, в конце 1980-х годов отечественные правозащитники утверждали, что ужесточение кары за уголовные преступления лишь усиливает преступность, поскольку «народ озлобляется», и приводили данные о том, что в США преступность выше в тех штатах, где существует смертная казнь. Исследование проблемы выявило противоположную связь: где было больше преступлений, там приходилось ужесточать наказания вплоть до смертной казни. Перемена местами причины и следствия носит название логической, или причинно-следственной инверсии («телега впереди лошади»).
Ложная альтернатива, когда под видом нового тезиса выдвигается прежний тезис в новой словесной оболочке. «У нас не экономический кризис, а спад производства». «Не война, а локальный конфликт» и т.п. По сути, то же самое имеет место, когда взамен негодного товара вам предлагают новый товар, ничуть не лучший, зато отличающийся от прежнего упаковкой и рекламным сопровождением.
Нечто подобное происходит подчас и с политическими деятелями, партиями или движениями. Известную поговорку: «новое – это хорошо забытое старое» можно дополнить версией: «новое – это хорошо загримированное старое».
Каналы и механизмы психологического
давления на оппонента
Наряду с логическими подтасовками – софизмами, в спорах нередко используются приемы более или менее открытого психологического давления на оппонента – психологические диверсии. Среди наиболее типичных:
1) «Зажимание рта» оппоненту демонстративным нежеланием слушать его, хохотом, топаньем, свистом, выходом из зала и т.п. Этот механический срыв спора называется обструкция. В таком случае остается невозмутимо заметить: «я вижу, что вам по существу нечего возразить мне», и донести этот факт до широкой публики, среди которой у вас непременно найдутся не только единомышленники, но и «единочувственники», которые обеспечат вам моральный выигрыш.
2) «Палочный» довод или довод к «городовому» – угроза донести на оппонента властям или намек на такую возможность, а порой и реальный донос. Здесь приходится либо оправдываться, либо умолкать, либо пускать в ход то же оружие: «тогда и мне будет, что о вас рассказать!»
3) «Чтение в сердцах» – анализ (чисто интуитивный и ничем конкретным не подтверждаемый) не слов, а мотивов, которые заставили оппонента их высказать. Здесь надо заявить: «так оно или не так – давайте говорить по сути дела».
4) Инсинуация – недоброжелательное предположение о мотивах чьих-либо высказываний. Представляет собой смягченный вид «чтения в сердцах». Обычно предваряется оговорками типа: «похоже, что...», возможно…», «смею предположить…» и т. п. Но предположение – отнюдь, еще не доказательство.
5) «Рабское молчание» – уход от ответа якобы по цензурным соображениям, когда на деле просто нечего сказать. Вдобавок создается выгодный ореол мученика. Сложность ситуации в том, что подчас подобное оправдание оказывается справедливым и решение проблемы «спорить или не спорить» выходит за рамки чистой риторики.
6) Выведение оппонента из себя насмешками, оскорблениями, огорчениями, несправедливыми обвинениями и т. п. Здесь главное – сохранять спокойствие, не поддаваясь на провокации, что достигается психологической самонастройкой и опытом.
7) Словоблудие – нагромождение нарочитых нелепиц вместо доводов, – их бессмысленно опровергать, чем и пользуется недобросовестный спорщик, торжествуя «победу». Этот прием, нередкий в практике стихийных митингов, эффективен против честных тугодумов и при обработке доверчивой публики. Здесь надо четко заявить: «это к делу не относится!» И не стесняться показаться нетактичным и несведущим. Если вам будет заявлено: «похоже, все это слишком сложно для вас», то можно ответить: «пожалуй, но и для вас тоже», и на этом прекратить словесный обмен, предоставив оппоненту высказывать все, что ему заблагорассудится. Кстати, четкая, дельная, понятная речь создает весьма выгодный контраст и буквально топит оппонента – «словоблудца» в глазах слушателей.
8) Краснобайство – подмена фактов и логики искренним или напускным пафосом и «цветами красноречия» – тропами, эпитетами и риторическими фигурами. Здесь просто следует призвать оппонента говорить по существу дела, не критикуя и вообще никак не оценивая уже сказанного им - как и в предыдущем случае со словоблудием. Последнее вместе с краснобайством имеет общее название пустословие.
9) Ставка на ложный стыд – использование распространенной среди людей боязни уронить себя, показавшись профаном. Употребив обороты типа «вы, конечно, знаете, что…», «общеизвестно, что…», нередко удается внедрить в сознание слушателей явную ложь или нелепицу.
10) Лесть в адрес оппонента: «вы, как человек образованный, не станете отрицать…», или: «масса людей не имеет об этом ни малейшего представления, но мы-то с вами знаем…». Тут ответ сводится уже не к разоблачению логических хитросплетений, а к элементарной принципиальности. Здесь уместно применить прием мнимой уступки: «это так, но вместе с тем…», « да, но…» и далее вести свою линию.
11) Подмена доказательств внушением – произведение на оппонента или на свидетелей спора неотразимого впечатления громким голосом, солидной внешностью, хорошей одеждой, культурными манерами, уверенностью, обаянием, авторитетом. Все это - необходимые качества оратора вообще, но только весьма наивный оппонент позволит подменить ими доводы по существу дела.
12) Бездоказательное обвинение: «наш оппонент договорился до такой нелепости, как…» - далее следует сама «нелепость», вовсе не нелепая. Этот прием, обычный в политической публицистике – частный случай подмены резонных доводов мнениями или эмоциями, успешно проходит на предварительно разогретом психологическом фоне, а в среде своих всегда обречен на успех. Поэтому-то и обычен в митинговой риторике.
13) Бездоказательная хвала – то же самое, но с обратным знаком, своего рода ярлык наоборот. И если обвинение должно опираться на факты и логику (по крайней мере, этого можно потребовать), то хвала – дело субъективное, придраться к ней трудно, да и не всегда хочется.
14) Давление авторитетом – один из самых эффективных видов внушения, поскольку авторитет личности, в отличие от голоса, манер, одежды и т.п. – качество внутреннее и заслуженное делами. Весьма важен также авторитет статуса (вспомним историю короля Лира). Можно опираться на авторитет как свой, так и (на практике – чаще) чужой. Сама по себе ссылка на авторитет – вполне правомерный ораторский прием, но лишь в том случае, когда подобной ссылкой не пытаются опровергнуть факты. Любой достоверный факт сильнее самого великого авторитета.
15) Работа на контрастах, когда мелкий сам по себе факт, стремятся изобразить значительным, окружив его еще более мелкими фактами, или принизить важный факт, подав его в окружении фактов более значительных. Подобным же образом выдают плохое за не очень плохое, хорошее – за не очень хорошее и т.п. Эту уловку часто называют блефом. Прием, обычный во всякого рода публичных «разборках» по формуле кто кого хуже: «Да что мы! А вот вы в… году сделали…».
16) Игра положительными и отрицательными определениями - эвфемизмами и дисфемизмами. Типа: «революционер – мятежник», «партизан – террорист», «воин – вояка», «контрактник – наемник», «преемник – «последыш», «порыв – авантюра», «энтузиаст – фанатик», «упорство – упрямство», «требования – притязания» («домогательства»), «страж порядка – жандарм», «разведчик – шпион», «суд – судилище» и т.п. Это излюбленный прием публицистов и митинговых ораторов, четко ориентированный на разделение людей - «агнцев» и «козлищ».
Психологические уловки, в отличие от софизмов, воздействуют не на сферу разума, а на сферу эмоций и оценок, которая, уходя корнями в подсознание, играет в психологии масс гораздо более значимую роль. Манипулирование чувствами людей приносит огромный выигрыш. Поэтому в тех областях социального бытия, где стремятся не к истине, а к выгоде, спрос на эти уловки гарантирован навеки.
Как приобрести новых друзей и не потерять старых
Споры не всегда кончаются чистой победой одной из сторон, особенно если речь идет о глубинных проблемах идейной сферы, о коренных личных интересах или если спор ведется на публику. Нередко мы, одолев оппонента логически, лишь ожесточаем его психологически, а это подчас оказывается гораздо важнее формальной победы. Между тем, в спорах, как и в жизни, вообще, следует, за исключением крайних случаев, искать не врагов, а друзей.
В публичной полемике всегда следует пытаться привлечь на свою сторону возможно больше изначальных нейтралов и, главное, не терять старых друзей. При этом необходимо соблюдать следующие проверенные жизнью правила:
- Умейте четко ранжировать свои и чужие тезисы по важности, а доводы - по силе, и не вообще, а применительно к задаче данного спора. Не давайте отвлечь себя пустяками и темами, не относящимися к делу. Всегда помните весь спор от начала до конца. Экономьте слова, дабы самому не запутаться в них.
- Не взваливайте на свои плечи лишнего бремени, не беритесь доказывать того, что не входит в вашу задачу. Имейте в виду, что доказывать широкий тезис (относящий данный предмет к широкому кругу явлений), всегда легче, чем узкий: легче доказать, что перед вами «матрос», нежели «матрос британского военного флота». Легче также доказывать частный тезис (принадлежности к множеству А части множества В), нежели общий - то, что часть испытывающих материальную нужду офицеров склонна оставить военную службу легче доказать, нежели, что снять погоны они готовы все.
- В любой полемике полагайтесь только на себя – «вы и крепость, и ее орудия, и комендант, и гарнизон». Не рассчитывайте даже на самых лучших друзей, сидящих рядом в зале или стоящих плечом к плечу с вами на митинге: публичная полемика сродни боксу, а не футболу. Заранее подготовленная группа поддержки в лучшем случае создаст вам подходящий психо-эмоциональный фон, но и она может не справиться с этой задачей. Вы в любом случае должны ощущать себя не психологическим протеже, а, как минимум, самостоятельным бойцом, а то и идейным знаменосцем. Иначе никакая эрудиция не поможет делу.
- Умейте бить противника, используя для этого его же оружие. Для этого:
в сфере фактов и логики - расчлените тезисы и доводы оппонента на смысловые кванты, выберите из них то, что сможет работать на вас и далее, смотря по необходимости, либо возвращайте их ему в виде фактологического или логического бумеранга, либо демонстрируйте наличие элементов согласия в ваших позициях;
в сфере психологии - отвечайте ледяным спокойствием, если вас начинают намеренно выводить из себя. Тот, кто стремится разозлить вас, уже разозлен сам, причем он, как правило, сам не подозревает, насколько. Своей демонстративной невозмутимостью вы заставите его либо успокоиться, либо разгорячиться еще более, теряя контроль над собой: «пусть пожнет то, что посеял». Этот прием называется психологическим бумерангом.
- Если вы победили в споре, особенно на людях, не добивайте оппонента наповал, а дайте ему, как говорят японцы, «спасти свое лицо». Этим вы поможете не столько ему, сколько себе. Имеет смысл, отстояв свой главный тезис, согласиться с несколькими второстепенными тезисами оппонента, продемонстрировав ему и публике свое дружелюбие.
- Если вам пришлось отступить, то четко выясните и открыто оговорите, в чем именно. Не давайте оппоненту возможности выдать частичную победу за полную. Но и голословно отрицать явное поражение нельзя – этим вы лишь усугубите свою неудачу.
- Следует помнить, что логика – одно, а психология – другое. Можно, потерпев логическое поражение, одержать моральную победу. Люди часто верят не виртуозам логики, а ораторам страстным, искренним или кажущимися таковыми, но главное – тем, в ком они видят защитников своих интересов.
- При любом исходе спора проявляйте выдержку и скромность. Последняя «не столько украшает, сколько спасает». Это сугубо прагматическое качество, особенно важное для победившего в споре, и если завтра счастье изменит вам, скромность застрахует вас от конфузов.
- Будьте всегда готовы к реваншу со стороны даже внешне успокоившегося оппонента, но никогда не показывайте своей готовности, дабы не спровоцировать этот реванш.
- Если спорят группами, то постарайтесь наилучшим образом рассчитать вашу роль в споре. Если вы по натуре тверды, решительны и прямолинейны, то вам имеет смысл стать запевалой полемики, поставив со всей возможной четкостью центральный вопрос и предоставив вашим соратникам, искушенным в знании фактов и тонкостях логических построений, развивать или отстаивать ваш тезис. Напомним, что четкость в постановке вопроса, терминологии, критериях оценки явлений и определении цели спора – исходные условия плодотворности любого состязания идей. Многословие и излишнее красноречие здесь ни к чему: основной тезис должен излагаться сугубо однозначно, дабы исключить возможность вольного или невольного искажения тезиса любой из сторон в процессе спора. Если вы – глубокий эрудит, человек гибкого ума и тонкий логик, тогда ваше дело – аргументация, защита центрального тезиса вашей команды. Наконец, подведение итогов спора уместно поручить человеку пусть и не виртуозному в выборе средств защиты и нападения, но обладающему даром ясного понимания того, что говорят другие, хорошей памятью и, безусловно, весомым авторитетом в обеих группах спорщиков. Обычно первую или третью роль берет на себя идейный лидер соответствующей группы, а роль аргументаторов принимает ее «мозговой штаб».
- Из всех видов речевой деятельности, в первую очередь – профессиональной (политической, юридической, публицистической, журналистской) полемика заслуживает наиболее тщательного анализа. Не поленитесь провести детальный разбор важного для вас спора на разных стадиях психологического освоения наработанного вами и вашими оппонентами речевого материала – эмоциональной, логической и фактологической. Посоветуйтесь с авторитетными для вас людьми. Особое внимание уделите своим ошибкам, подумайте, как избежать их в следующих спорах, притом разными способами – создайте запас методической и психологической устойчивости и прочности.
- Умейте отличать принципиальные споры от пустячных и не давайте втянуть себя в заведомо бесплодные словопрения ни оппонентам, ни сторонникам. «Не палите из пушки по воробьям». Помните, что мелкотемье, равно как и пустословие, всегда обесценивает оратора в глазах любой мало-мальски серьезной аудитории. Имейте мужество напрямую отказаться от бессмысленной, на ваш взгляд, полемики, в том числе от споров по надуманным темам или по таким, на которые у вас нет однозначного ответа. Не давайте никому шанса приписать вам то, чего вы не говорили и даже не имели в виду. Только тогда вы сможете в полной мере отвечать за произнесенные вами слова (см.: схему 28).
|
