Значение религиозно-педагогической деятельности
Скачать 1.78 Mb.
|
К ИСТОРИИ ПРОСВЕЩЕНИЯ КРЯШЕНИстория образования нерусских народов Поволжья и Приуралья представляет собой одну из сложных страниц внутренней политики Российского государства. С течением времени она обросла множеством легенд, мифов и стереотипов. Между тем, воссоздание и документирование событий и фактов прошлого, непредвзятый анализ деятельности некоторых исторических фигур и сущности образовательных проектов позволяют не только отметить пройденные вехи, но и обозначить тенденции, актуальные для современности. Истоки этой истории уходят к тому времени, когда первый христианский миссионер Казани святитель Гурий, опираясь на помощь архимандритов Варсонофия и Германа, организовал при учреждённых монастырях школы для детей христиан, в числе которых были и дети новокрещёных инородцев. Языком обучения становился их родной язык, поскольку государство ставило целью не только их первоначальное образование, но и подготовку к будущей миссионерской деятельности среди единоплеменников.Согласно утверждению М.Ф.Владимирского-Буданова, в начале XVIII в. интерес государства к инородческому образованию был обозначен так чётко, что "инородцы были счастливее господствующей народности; образование инородцев озабочивало государство в то время, когда оно совершенно оставило все попытки к распространению элементарного образования среди русского населения"[4, с.60]. Причины внимания очевидны и кроются не столько в сфере собственно образования, сколько в общественной потребности христианского просвещения иноверцев. Из двух возможных путей – создания миссионерских и новокрещенских школ – правительство избрало второй путь. В 1707 г. по инициативе митрополита Тихона в г. Казани была учреждена школа, в которой обучалось 32 инородческих мальчика. Правда, через два года, по распоряжению Казанского губернатора графа Апраксина, она была закрыта "для того, что оные, новокрещеные дети, будучи в Казани без отцов и матерей своих, зачали помирать, а другие заболели" [4, с.60]. Однако, несмотря на сложности в организации школьного дела, митрополит Тихон именно его расценивает как основное средство христианского воспитания "новокрещенов" и в 1720 г. открывает школу для 20 черемисских детей. В 1724 г. в архиерейскую школу набрано было 14 татарских и черемисских детей, обучавшихся русскому языку и Закону Божию вместе с детьми русских священнослужителей "в надежду священства" [23, с.39-40]. Посетив в 1733 г. новокрещенскую школу при Казанском Зилантовом монастыре, И.Г.Гмелин и Г.Ф.Миллер указали, что, кроме русских, здесь были дети татар, калмыков, черемис, мордвы и чувашей, целью обучения которых определялась подготовка к миссионерской деятельности: "Из мальчиков надеялись сделать проповедников христианства среди их соплеменников. С этой целью... им велено было все время говорить на их родных наречиях" [31, с.12]. Во второй половине XVIII в. был сформулирован и реализован самостоятельный проект, опиравшийся на систему новокрещенских школ и соответствовавший стремлению правительства к массовой христианизации инородцев Казанского края. В 1734 г. архиепископ Иларион Рогалевский представил в Святейший Синод предложения об учреждении в Казанской епархии четырёх школ для обучения детей инородцев вне зависимости от их конфессиональной принадлежности. Они были высочайше утверждены указом от 26 февраля 1735 г., которым разрешалось открытие школ в г. Казани, Елабуге, Цивильске и Царевококшайске с контингентом по 30 человек в каждой. Частичная реализация этого проекта началась пять лет спустя, с учреждением 11 сентября 1740 г. Конторы новокрещенских детей, которой предписывалось открыть эти школы под патронажем управителя новокрещенской конторы Димитрия Сеченова и Казанского епископа Луки Канашевича. Указ 1740 г. определял уже иной состав обучаемых (принимались только новокрещёные дети) и подробную структуру обучения: "обучать оных новокрещёных детей русской грамоте и алфабету и слогам букваря с десятисловием, часослова, псалтири и катехизиса и скорописному, однако ж при том за ними смотреть, чтобы и своих природных языков не позабыли" [21, с.221]. Учебный процесс в школах начался с января 1750 г., но Св. Синод остался недоволен подбором учителей: все назначенные на эти должности церковнослужители не понимали родного языка учеников, знание которого было жёстко предписано Синодом в 1751 г. В результате эта попытка формирования системы инородческого образования не удалась. По инициативе епископа происходит централизация школ и их объединение в единственную Казанскую новокрещенскую школу, но вскоре и она пришла в упадок. С закрытием в 1764 г. Новокрещенской конторы Синод с Сенатом ходатайствуют перед императрицей Екатериной II об упразднении и новокрещёнских школ, объясняя необходимость этого, во-первых, неспособностью инородческих детей к обучению ("обучающиеся в тех школах новокрещенские дети по большей части к обучению непонятны") и, во-вторых, отсутствием для выпускников вакансий среди церковнослужителей. Несмотря на повеление императрицы "школ не отрешать", отсутствие финансирования и учебной базы привело к прекращению их деятельности в 1797 г. [22, с.194]. Анализируя причины несостоятельности новокрещёнских школ, С.А.Нурминский указывал на неверно сформулированный узкоспециальный, односторонне-миссионерский характер подготовки учеников и на дублирование школами функций Казанской семинарии, которая также готовила инородческих детей к церковным должностям [25, с.206-226]. Основным методом обучения были механическое чтение и заучивание наизусть: на первой ступени ученики должны были "речевито и твердо" читать азбуку, часослов и псалтирь; на второй – читать с заучиванием наизусть катехизиса и некоторых мест из букваря, затем начиналось обучение письму. Господство церковнославянского языка и сохранение псалтырного – буквенного – метода чтения придавало обучению механический характер, усугублявшийся отсутствием, несмотря на все старания епархиального руководства, учителей, владеющих инородческими языками, – и в этом основная причина того, что, по определению Синода, инородческие дети оказались "к обучению непонятными". Но наиболее важная причина несостоятельности самой системы новокрещенских школ заключалась в том, что практическая подготовка церковнослужителей совершенно не предполагала духовно-нравственного развития инородцев, формирования навыков миссионерской деятельности, умения вести проповедь христианства на родном языке. И, наконец, принудительный характер набора учеников не мог способствовать повышению авторитета школ среди инородцев. Реформы эпохи Александра I затронули и инородческое образование, которое должно было осуществляться через систему сельских приходских училищ с опорой на родной язык учеников и широкое использование в качестве учебного и дидактического материала переводов вероучительных книг. В представлении Св. Синода от 12 сентября 1804 г. четко сформулированы эти положения: "В селениях, обратившихся в православную веру греко-российского исповедания, как-то: корел, черемис, мордвы, вотяков, татар, чуваш и прочих, коих дети по-русски не разумеют, – учить священно-церковнослужителям в школах и в церквах наставление производить на их природном языке, дотоле, доколе все их прихожане от мала до велика разуметь будут совершенно российский язык, а для преподавания такового учения и можно будет употребить на первый случай назначенные Св. Синодом к изданию в печать книги на российском языке с переводом на упомянутые, содержащие в себе церковные молитвы, символ веры, десятисловие и катехизис; таковые книги для сих обращенных в веру греческого исповедания народов могут послужить к лучшему вразумлению их и понятию о богопочитании и истинном познании святости христианской веры. И для того в те села во все священнослужительские чины, открываться имеющие, производить или из семинарии тамошних уроженцев, знающих непременно употребляемый там язык, или и самих жителей, обучая последних первым действиям арифметики в семинарии" [29, с.355]. По мнению П.О.Афанасьева, до внедрения в России системы Н.И.Ильминского "школьное дело хотя и было включено... в число главных средств к христианскому просвещению инородцев, но занимало на деле, по отношению к остальным практиковавшимся тогда средствам, лишь второстепенное положение. Главное внимание правительства (светского и духовного) тогда было обращено не на молодое поколение инородцев: оно старалось обратить в христианство главным образом взрослый элемент инородцев, рассчитывая, что дети их сами собою сделаются христианами" [2, с.233-234]. При архиепископе Амвросии (Протасове) (1816-1826) открылось Казанское отделение Библейского общества для переводов Священного писания на местные языки. В 1814 году на татарский язык был переведен Новый Завет, а в 1819 году – первая из ветхозаветных книг (Бытие). С 11 апреля 1830 года при архиепископе Филарете (Амфитеатрове) (1828-1836), ставшем впоследствии Киевским митрополитом, была учреждена особая инородческая миссия. В 1847 году при Казанской духовной академии открывается переводческий комитет, в 1854 году – три миссионерских отделения. Для поддержки миссионерского образования 4 октября 1867 года было учреждено православное Братство святителя Гурия. Оно взяло под свою эгиду открытую Н.И.Ильминским центральную крещёно-татарскую школу (1864) и её сельские филиалы. Центральная школа была на правах частного учебного заведения с объемом преподавания, определенного для двухклассных сельских училищ Министерства народного просвещения. Вся постановка школы, учебный и воспитательный процессы были нацелены на усвоение учащимися христианских понятий и мировоззрения, способствовали пробуждению духовной жизни, так как многие из приезжавших учиться не были приобщены к православной культуре. Поэтому большое внимание уделялось познанию Закона Божия, чтению и пению молитв. Учебными пособиями служили изданные на кряшенском языке Букварь (1862), книга Бытия (1863), Премудрость Иисуса сына Сирахова (1864) и Евангелие от Матфея (1864). Преподавались также катехизис, Священная История, для наглядного объяснения которой использовались библейские картины Шнорра. Закон Божий преподавал заведующий школой Василий Тимофеев, приглашались специалисты по хоровому пению. Светские дисциплины были представлены азбукой, начальной математикой (курс ограничивался целыми числами), черчением, географией. Первоначально обучение полностью строилось на родном языке. Когда ученики прочитывали книги на родном языке, они приступали к изучению русского языка. Для ознакомления с его грамматическими формами служил самоучитель русской грамоты для киргизов, затем читались Священная История Н.А.Попова и Евангелие на русском языке. Чтение русских книг всегда сопровождалось устным переводом на родной язык. Широко применялась наглядность обучения. Так, при изучении географии использовали карты, атлас Симашко и маленький глобус. Общий обзор земной поверхности производился в виде путешествий по карте с указанием местностей и государств. "Некоторые ученики могли правильно и отчетливо указать на карте не только части света и важные моря, но и главные реки и государства с главными городами, особенно в Европе" [18, с.217]. Время обучения было не менее трех лет (смотря по успехам учащихся). Выдержавшие выпускные экзамены, получали свидетельство об окончании курса по форме, установленной для сельских двухклассных училищ. Наиболее способные из них, имеющие склонности к преподаванию, назначались учителями инородческих школ. К 1918 г., когда крещено-татарская школа была преобразована в Кряшенскую учительскую семинарию, она подошла вполне сформировавшимся образовательным учреждением, внесшим значительный вклад в интеграцию кряшен в общероссийскую цивилизацию. Светская и церковная общественность видела в школе действенное средство религиозно-нравственного просвещения инородцев, что особенно ярко проявилось в поддержке и оценке её Российским Библейским обществом. Хотя в 1826 г. его деятельность была прекращена, созидательные последствия очевидны: к 1823 г. общество распространило на 41 языке более 700 тыс. экземпляров Библии и Евангелия. Среди них – переводы, изданные на русском, калмыцком, карельском, монгольском, литовско-самогитском, турецком, армянском, татарском, татарско-турецком, черемисском, чувашском и мордовских языках. Однако в литературе, посвященной результатам этой деятельности, отчего-то закрепилось мнение, что указанные книги никакой роли не сыграли. В отличие от традиционной точки зрения, относящей зарождение идей инородческого образования ко второй половине XIX в., приведенные образовательные проекты, связывавшие процесс христианизации нерусских народов Поволжья с их обучением, свидетельствуют о значительно более ранних попытках ответить на вызовы времени, на требование включить эти народы в цивилизационный процесс. Разумеется, звучавшие в них идеи христианского гуманизма были робки и глухи и касались не только инородцев, но и русского крестьянства. Исторические, идеологические, социокультурные реалии не позволили авторам проектов сделать то, что во второй половине XIX в. осуществил Н.И.Ильминский. Общепризнано, что он создал концепцию, разработал правила и внедрил меры по образованию российских инородцев, предложил оригинальную систему просвещения национальных регионов империи, создал письменность неграмотных народов и открыл путь их языкам и культурам к общечеловеческой цивилизации. [17, с.84]. Идеи Ильминского были созвучны с духом времени. Устав гимназий и прогимназий Министерства народного просвещения 1864 года провозгласил всесословность образования и, по сути, отворил представителям нерусских народов двери в средние и высшие учебные заведения [27, с.94]. Это было тем более кстати, ибо единой образовательной системы в то время не существовало: ведомство народного просвещения не распоряжалось монопольно даже начальной школой, многие учебные заведения находились в подчинении других ведомств. Соответственно, было принято делить их на «правильно организованные», относящиеся к Министерству народного просвещения или признающие его учебный план, и «неорганизованные», не подотчётные ему. Учебный план министерских школ был рассчитан на 24 часа в неделю и включал в себя Закон Божий (6 часов в неделю), церковно-славянскую грамоту (3 часа), русский язык (8 часов), чистописание (2 часа), арифметику (5 часов). К «неорганизованным» относились школы грамоты, мектебе, медресе и другие конфессиональные учебные заведения, которые, равно как и церковно-приходские школы, состояли в ведении Св. Синода. В их задачи входило «сообщить учащимся начальные основы Закона Божия, обучить их русскому языку и славянскому чтению, письму, четырём арифметическим действиям и церковному пению» [15, с.5]. Курс обучения был двухлетним. Специальных программ обучения не было. Вследствие этого на практике, в зависимости от тех или иных условий, наблюдалась значительная разница в объёме учебного материала и результатов обучения. Некоторым особняком стояли церковно-приходские школы. Они были одноклассными и двухклассными, правда, последние встречались редко. В первых из них курс обучения составлял 3 года, во вторых – 4 года. Право открытия церковно-приходских школ имели священники с разрешения епархиального архиерея. Их целью было распространение образования в духе православной церкви и веры [32, с.27]. В учебный курс входили Закон Божий (изучение молитв, священной истории, богослужения, краткий катехизис), церковное пение, чтение книг, напечатанных «церковной и гражданской» печатью, письмо, начальная арифметика. Учителями церковно-приходских школ были местные священники, а также специально назначенные педагоги. Школа Ильминского не противостояла уже существовавшим. Она создавалась как народная школа, своего рода низшее училище по уровню предоставляемого им образования, но в то же время как «закладывающее начало и само основание к образованию» [14, с.3]. Её составляли два постулата, выраженных в письме к редактору «Современных известий» Н.П.Гилярову-Платонову: «В системе этой два основных пункта: во-первых, обучение инородцев должно происходить на их же родном языке, и притом на языке народном (в противоположность книжному, или искусственной попытке создать такой язык); во-вторых, учитель непременно должен быть соплеменником своих учеников, т. е. инородцем же» [15, с.6]. Родной язык должен был стать средством обучения до тех пор, пока не будет усвоен русский язык, который на начальном этапе был одним из предметов изучения. Вводился он постепенно и методично, что позволяло ученикам понимать смысл русских слов и усвоить грамматику. Процессу обучения сопутствовало издание православной литературы на родном языке инородцев. Стоит отметить оригинальный подход Ильминского к этому делу. В начале ХIХ века уже предпринимались попытки перевода священных книг на инородческие языки, инициированные Указом Св. Синода от 22 января 1803 года. Однако эти переводы не имели успеха и практически остались невостребованными даже среди местной интеллигенции и аристократии. Дело в том, что переводчики, как правило, стремились создать искусственный литературный язык той или иной народности. Можно представить, как в таком переводе выглядело Священное Писание. Зачастую переводы были понятны одним лишь переводчикам и больше никому. Именно эту системную ошибку и устранил Ильминский, обосновав необходимость предварительного упрощения самих текстов и приспособления их к миросозерцанию конкретной народности с учётом их «конкретного, малоспособного к отвлечённостям мышлению и наивному миросозерцанию». Вопросу перевода книг на инородческие языки посвящено немало трудов Ильминского. Среди них: «О переводе православных христианских книг на инородческие языки – практические замечания» (Казань. 1875); «Опыты переложения христианских вероучительных книг на татарский и другие инородческие языки в начале настоящего столетия» (Казань. 1883); «Из переписки по поводу применения русского алфавита к инородческим языкам» (Казань. 1883). С 1862 г. по 1867 г. Н.И.Ильминским было издано 7 книг на татарском языке. Это учебная и богословская литература: “Букварь” (1862, 1865), “Первоначальный учебник русского языка для татар” (1865), “Книга премудрости Иисуса, сына Сирахова” (1863) и др. [5, с.101]. С открытием Братства святителя Гурия к нему перешло право самостоятельно рассматривать все переводы православных сочинений на другие языки. В 1870 г. при братстве была создана Переводческая комиссия. Её сотрудниками состояли священники и учителя инородческих местностей численностью до 50 человек [26, с.119]. Благодаря их подвижническому рвению с 1868 по 1875 гг. для кряшен была напечатана 21 книга [19, с.251]. Основной задачей комиссии было составление и издание книг для чтения и учебников русского и родного языка для инородцев, учебников на церковно-славянском языке, книг Священного Писания параллельно на инородческом и славянском языках, переводов на инородческие языки нравоучительных книг. Комиссия работала по официально признанной системе Н.И.Ильминского, которой был приверженцем простых, понятных переводов, предлагал учитывать при работе особенности родного языка. Каждый перевод, подготовленный тем или иным лицом, посылался для чтения и исправления лицам, хорошо владевшим родным языком. И только после того, как он становился безупречным стилистически по точности и назидательности, рукопись рекомендовалась к печати. Печатание книг арабским или прочими шрифтами допускалось, но в исключительных случаях, с разрешения совета Миссионерского общества [12, с.13]. Содержание изданий, порядок размещения и форма подачи материала отличались целевым и методическим своеобразием. Небольшую их часть составляла учебно-справочная литература, преимущественно словари активных деятелей Братства: “Татарско-русский словарь” Н.П.Остроумова (1892), “Русско-татарский словарь” А.А.Воскресенского (1894) и др. Книги светского содержания представлены, в частности, «Сказкой о рыбаке и рыбке» А.С.Пушкина, неоднократно издававшейся на татарском, киргизском и др. языках директором Казанской учительской семинарии А.А.Воскресенским и попечителем Казанского учебного округа П.Д.Шестаковым; трудами Н.И.Золотницкого по языкознанию, ежегодными отчетами Братства святителя Гурия, санитарно-гигиеническими и другими наставлениями. В этот же период появляются и светские издания кряшенских писателей. Наиболее известным кряшенским поэтом XIX века является Яков Емельянов, получивший в народе прозвище «певец Яков». Пробовать перо он начал ещё в период обучения в центральной школе, а затем подготовил два поэтических сборника, которые были изданы под общим названием «Стихи на крещёно-татарском языке. Дьякон Я.Емельянов стихлары» в 1879 году [8; 30]. Также известны такие кряшенские писатели, как Д.Аппакова, Г.Беляев, А.Григорьев, Д.Григорьев (Саврушевский), Н.Филиппов, В.Чернов. Второе основное положение системы Ильминского заключалось в том, что учитель в инородческой школе должен был быть выходцем из этого народа. Но, казалось бы, очевидное преимущество учителя-соплеменника, досконально знающего быт и обычаи учеников, их нравы и язык, позволявшие ему, при наличии соответствующего образования, дать своим ученикам знания и приобщить их к культурным и нравственным ценностям православия, было воспринято в штыки. Особенно было недовольно сельское духовенство, посчитавшее, что «от поколения русского духовного сословия отнимают места в инородческих приходах» [11, с.56]. Здесь система Ильминского натолкнулась на узкосословные взгляды местного духовенства, что значительно затруднило её распространение, но не смогло её разрушить. Любимое детище Николая Ивановича – Казанская центральная крещёно-татарская школа стала первопроходцем в деле образования «инородцев». Одним из главных принципов воспитания в этой школе было стремление не отрывать воспитанников от того быта, из которого они вышли, и в котором им предстояло жить и взрослеть. Программы как таковой не было: как писал Ильминский, «в школе нет никаких искусственных форм и формальной выправки… Простота отношений простирается и на родителей. И даже на посторонних крещённых татар, которые могут прямо приезжать в школу и жить в ней дня два или три…» [16, с.19]. И действительно, родителям учеников предоставлена была полная свобода в вопросе посещения их детьми школы, они могли в любое время привести или забрать ребёнка из школы. Казанская школа заслуженно приобрела громкую известность и в 1870 году официально была принята за «образец инородческой школы». Убедительным тому свидетельством является посещение школы представителями правящей династии: в 1869 году наследником престола Александром Александровичем с супругой Марией Фёдоровной. С тех пор от них ежегодно поступало по 250 рублей на содержание 10 мальчиков от имени наследника и столько же на 10 девочек от имени цесаревны [2, с.136]. Система образования, предложенная Николаем Ильминским, по сути ставила благородную и стратегическую цель – сохранить целостность и единство Российского государства и не допустить возникновения неразрешимых национальных проблем. Талантливый педагог хорошо понимал, что только на почве грамотной национальной образовательной политики может вырасти крепкое государственное древо, плоды которого будут съедобны для всех народов, населяющих многонациональную страну. В советской, в татарстанской науке личность Ильминского долгое время игнорировалась, хотя он свершил немало полезного на ниве татарского просветительства, и его видные представители Каюм Насыри и Шигабутдин Марджани неоднократно обращались к своему русскому коллеге за практическими советами и поддержкой в организации национальной светской татарской школы. Только в последние годы он начал привлекать вниманёие исследователей Татарстана. И то в большей степени это касается учёных кряшенского происхождения. Благодаря деятельности Ильминского, его педагогической системе, кряшены вписались в систему современной им цивилизации, что свидетельствует о их поступательном самобытном развитии. Литература: 1. Апушев, М. Туганайлар: [Чаллыда керәшеннәрнен «Туганайлар» газетасы чыга башлады] / М. Апушев // Шэһри Казан. – 2003. – 24 гыйн. 2. Афанасьев П.О. Н. И. Ильминский и его система школьного просвещения инородцев Казанского края /П.О.Афанасьев. – Казань, 1914. – 320 с. 3. Белоусова, Л.Д. Бер пот тоз яки «Керәшен сүзе»нең 100 санлык тарихы / Л.Д. Белоусова // Керәшен сүзе. – 2000. – 22 сент. 4. Владимирский-Буданов М. Ф. Государство и народное образование в России XVIII века. Ч. 1./ М.Ф.Владимирский-Буданов. – Ярославль, 1874. С. 60. 5. Габдельганиева, Г.Г. Типографическая деятельность Казанского университета по печатанию миссионерских книг (2-я половина XIX века) / Г.Г. Габдельганиева // Этнические и конфессиональные традиции кряшен: история и современность: материалы науч.-практ. конф. / Кряшенский приход г. Казани. – Казань, 2001. – С. 100-108. 6. Глухов, М.С. Кряшенская периодическая печать / М.С. Глухов //Татарика: энциклопедия. - Казань: Ватан, 1997. – С.325-326. 7. Глухов, М.С. Кряшенское издательство (Центрокряшиздат) // Глухов М.С. Татарика: Энциклопедия. – Казань: Ватан, 1997. – С.327 8. Я.Е.Емельянов, диакон. Стихи на крещено-татарском языке / Диакон Я. Е. Емельянов. – Казань: Типография Гладышевой, 1879. –37 с. 9. Дунаева,Т.Г. Кряшеноведение: библиографический указатель / Т.Г. Дунаева. – Казань, Изд-во КГУКИ, 2008. – 282 с. 10. Зеленин Д. Н.И.Ильминский и просвещение инородцев / Д.Зеленин. – СПб, 1902. – 112 с. 11. Ильминский, Н.И. Избранные места из педагогических сочинений, некоторые сведения о его деятельности и о последних днях его жизни. [Портрет Н.И. Ильминского, с видом учительской семинарии и крещено-татарской школы] / Н.И. Ильминский. – Казань, 1892. 12. Ильминский, Н.И. К истории инородческих переводов / Н.И.Ильминский. – Казань: Тип. ун-та, 1884. – 40 с. 13. Ильминский, Н.И. О количестве печатающихся в Ка- зани магометанских книг и о школе для детей крещеных татар / Н.И.Ильминский // Православное обозрение. – 1866. – Т. 19, №2. 14. Ильминский Н.И. Беседы о народной школе / Н.И.Ильминский. – СПб, 1889. 15. Ильминский, Н.И. Программа школы для крещеных инородцев Восточной России / Н.И. Ильминский. – Казань, 1893. – 12 с. 16. Ильминский Н.И. О системе просвещения инородцев и Казанской центральной крещено-татарской школе / Н.И.Ильминский. – Казань, 1913. 17. Исхакова, Н.Е. Педагогическая система Н.И. Ильминского // Этнические и конфессиональные традиции кряшен: история и современность: материалы науч.-практ. конф. / Н.Е. Исхакова. Кряшенский приход г. Казани. – Казань, 2001. – С. 84-87. 18. Казанская центральная крещено-татарская школа: Материалы для истории христианского просвещения крещеных татар. – Казань, 1887. – 242 с. 19. Каримуллин, А.Г. Татарская книга пореформенной России / А.Г.Каримуллин. – Казань: Татгосиздат, 1983. – 286 с. 20. Крейденко, В.С. Библиотечные исследования / В.С.Крейденко. – М.: Книга, 1983. – 143 с. 21. Луппов, П. Н. Христианство у вотяков / П.Н.Луппов. – СПб., 1899. – 221с. 22. Малов, Е.А. О Новокрещенской конторе /Е.А.Малов. – Казань, 1878. – 194с. 23. Можаровский, А. Ф. Изложение хода миссионерского дела по просвещению казанских инородцев с 1552 по 1867 г. / А.Ф.Можаровский. – М., 1880. – 142 с. 24. Моргенштерн, И.Г. Общее библиографоведение: Учебное пособие / И.Г. Моргенштерн. – СПб.: Профессия, 2006. – 208с. 25. Нурминский, С. А. Инородческие школы / С.А.Нурминский // Православное обозрение, 1864. Ч. II. – С. 206-226. 26. Отчет Братства святителя Гурия за 1894/1895 учебный год. – Казань, 1895. 27. Очерки истории школы и педагогической мысли народов СССР. Вторая половина Х1Х века. – М.: Просвещение, 1976. – 348 с. 28. Полный свод законов Российской империи. Т. 36. – СПб, 1863. – 626 с. 29. Сборник постановлений по Министерству народного просвещения. – СПб., 1864. Т. 1. – 420 с. 30. Стихи на крещено-татарском языке: Издание Православного Миссионерского общества. – Казань: Типография М.А.Чирковой, 1888. – 32с. 31. Харлампович, К.В. Казанские новокрещенские школы (К истории христианизации инородцев Казанской епархии в XVIII в.) / К.В.Харлампович// Изв. ОАИЭ. – Казань, 1905. Т. 21. Вып. 1. – С. 12-22. 32. Эфиров, А. Ф. Нерусские школы Поволжья, Приуралья и Сибири: Исторический очерк / А.Ф.Эфиров. – М. 1948. – 238 с. 33. Понятов, А.Н. Некоторые аспекты миссионерской деятельности «Братства святителя Гурия» / А.Н. Понятов // Православный собеседник: Изд-во Казан. духовной академии. – Казань, 2003. – Вып. 2(5). – С. 45-78. |
Похожие:
 | Самообразования, характера его деятельности, отслеживание творческого... Определение понятия и значение портфолио в профессиональной педагогической деятельности |  | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Целью педагогической практики является овладение основными функциями педагогической деятельности, а также выработка творческого исследовательского... |
| 1. Наименование дисциплин Профессионально-педагогическая деятельность, её аспекты. Содержание педагогической деятельности. Основные виды и структура педагогической... | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Тема Значение и логика целеполагания в обучении и педагогической деятельности |
| Понятие стиля педагогической деятельности Целью данной работы является краткая характеристика основных стилей педагогической деятельности на основе анализа учебной и научной... | | Методические рекомендации по изучению учебной дисциплины б 4 Профессиональная... Б 4 Методология и методы ппд: профессиональная этика в психолого-педагогической деятельности |
| Критерий Высокие учебные результаты обучения при их позитивной динамике за последние три года Анализ результатов педагогической деятельности Андрюхиной А. П. показал, что уровень обученности учащихся по предметам «русский язык»,... | | Обоснование стратегии и модели педагогической поддержки качества... Этим и определяется значение физики в школьном образовании. Физика имеет большое значение в жизни современного общества и влияет... |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... «Династия» в номинации «Наставник будущих учёных» -2009 года и 2011 года. В рамках конкурса лучших учителей образовательных учреждений... | | Отчет о работе районной инновационной площадки «Создание педагогической... Целях обеспечения развития инновационной деятельности, сохранения и укрепления здоровья обучающихся в мбоу средней общеобразовательной... |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Обобщение педагогического опыта – направление методической деятельности, обеспечивающее изучение и описание педагогической практики... | | Г. Р. Юнусова компьютерные технологии в инновационной и педагогической деятельности Ахмедова А. М., Юнусова Г. Р. Компьютерные технологии в инновационной и педагогической деятельности. Учебно-методическое пособие.... |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Во все времена учительской теме уделялось большое внимание. Писатели в своих произведениях показывают, какое значение на нас и нашу... | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Цель педагогической практики – приобретение и осознание студентами первоначального опыта профессиональной педагогической деятельности... |
| Учебно-методический комплекс дисциплины Целью изучения дисциплины является освоение студентами теоретических оснований педагогической деонтологии как части педагогической... | | Примерная тематика рефератов Сравнительный анализ социально-педагогической деятельности и школьной образовательной деятельности |
