А. Н. Радищев По делам их судите их
Скачать 3.06 Mb.
|
РЕКОМЕНДОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА Борис Орлов. Социал-демократия как объект научных исследований в России. – М.: ИНИОН, 2000. – 166 с. Томас Майер. Демократический социализм – социальная демократия. – М.: Из-во “Республика”, 1993. –173 с. Томас Майер. Трансформация социал-демократии на пути в XXI век. – М.: Памятники исторической мысли, 2000. – 285 с. Борис Орлов. Беседы о социал-демократии. – М.: Альфа, 1992. – 71 с. Борис Орлов. На перекрестках судьбы. В 2-х томах. Т.1 Социал-демократия.- М.: ИНИОН, 2000. Современная социал-демократия: Словарь-справочник /В.Я, Швейцер; Под общ. ред. А.А.Галкина, - М.: Политиздат, 1990. – 287 с. ЛЕКЦИЯ ВТОРАЯ: ЗАЧЕМ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТАМ НУЖНА ТЕОРИЯ? 23 ноября 2000 г. Для начала давайте уточним, что мы понимаем под “идеологией” и “теорией”. Обычно между этими понятиями различия не делается, в том числе и в социал-демократической литературе. Между тем, разница существует, при этом весьма существенная. Идеология – это совокупность воззрений, представлений на что-то, включающих в себя самые различные компоненты, в том числе и теоретические, псевдотеоретические, а также метафизические разработки и представления. Ныне понятие “Идеология” применяется весьма широко – к месту и не к месту. Так, говорят, об идеологии рыночных отношений, идеологии потребительства, и даже об идеологии свободного секса. Вспомним и Маркса. Ведь он говорил об идеологии как о “ложном сознании”. Это уже потом его последователи в России эту точку зрения основоположника “не заметили” и стали писать о “пролетарской идеологии”. Теория – это осмысление явлений, происходящих в обществе, в первую очередь на базе социологических данных, попытка выявить определенные тенденции, закономерности и на этой основе делать определенные обобщения. Одна из сложностей, стоящая перед разработчиками общественной теории – нравственный, психологический мир отдельного человека, который не поддается строгому научному определению. Ученые из мира математики, физики не раз пытались разработать свои теоретические конструкции на основе железной математической логики или законов физики. Но потом оказывалось, что человеческие отношения выходят за рамки таких закономерностей. Человек прекрасен, но тем, что он неповторим и даже в самых изощренных тоталитарных системах пытается отстоять хоть малую часть своего самобытного “я”. Про социал-демократию можно сказать, что в своем представлении на общество и на отношения в нем людей она имела предшественников в виде самых разнообразных социалистических утопий. Затем появляются различные концепции социализма, отражавшие интересы и ожидания отдельных социальных групп. Одновременно, по мере становления рабочего движения, формируется социал-демократическая идеология, которая, по мере того, как она вбирает в себя различные положения марксизма, начинает претендовать на научную теорию, позволяющую выявлять закономерности общественного развития и на этой основе выстраивать стратегию действий по созданию строя, имеющего научные характеристики. Со временем выявляется, что исходные положения марксизма (к примеру, тезис об относительном и абсолютном обнищании рабочего класса) не подтверждаются ходом развития, а их искаженное применение в так называемых “странах социализма”, и прежде всего в СССР, приводит к созданию политического режима, при котором гуманистические побуждения Маркса и Энгельса трансформировались в систему ГУЛАГа. После Второй мировой войны социал-демократы уже не рассматривают марксизм как исходную теоретическую базу, и расширяют теоретические разработки, позволяющие осмысливать и соответственно претворять в жизнь представления о социализме не как о некой законченной модели, но как о постоянном процессе реализации нравственных ценностей – таких как свобода, справедливость, солидарность – в условиях демократии и методами демократии. При этом внутри социал-демократических и социалистических партий существуют разные подходы к теории – с сохранением элементов марксистского анализа или без оного. Поскольку само понятие “социализм” было дискредитировано практикой тоталитарных режимов, в ряде партий предпочитают говорить не о социализме, но об “обществе социальной демократии”. При всех разногласиях и жарких спорах сторонников социал-демократии объединяют две вещи – приверженность демократии и основным ценностям. Теперь вкратце о теоретических и мировоззренческих предшественниках социал-демократов. Понятие “утопия” ввел в оборот в своем одноименном романе (1516 г.) Томас Мор, один из умнейших людей своего времени и влиятельный политик. Однако первые социальные утопии возникли еще в античные времена в виде легенд об утраченном золотом веке или в виде придуманных путешествий на острова, где царит всеобщее счастье. В “Утопии” Мора дается уже конкретное описание общества, в котором обеспечено равенство всех в нем живущих. Одно из условий создания такого справедливого общества – замена частной собственности на средства производства на общественную собственность. В таком обществе предусмотрены шестичасовой рабочий день, право на образование, участие в городской и сельской жизни путем ротации политиков. Сто лет спустя опубликована известная работа Томаса Кампанеллы “Город солнца” (1623 г.), примерно в это же время (1627 г.) – труд Фрэнсиса Бэкона “Атлантида”. Уже после свершения Великой французской революции появляется трактат Этьенна Кабе “Путешествие в Икарию” (1840 г.) Через эти и другие работы красной нитью проходит главная мысль – рациональная организация общества на базе общественной собственности. Наряду с утопическими проектами и чуть позже появляются самые различные представления о социализме. К. Маркс и Ф. Энгельс в своем “Коммунистическом манифесте” систематизируют их, подразделяя на три группы: реакционный социализм, буржуазный социализм и критически-утопический социализм. К категории “Реакционный социализм” они относят феодальный социализм. Его суть отражена в следующей характеристике: “Аристократия размахивала нищенской сумой пролетариата как знаменем, чтобы повести за собой народ. Но всякий раз, как он следовал за нею, он замечал на ее заду старые феодальные гербы и разбегался с громким и непочтительным хохотом”. [6, с.48] Мелкобуржуазный социализм, по Марксу и Энгельсу, возник в таких странах как Франция, где крестьянство составляло более половины населения. Именно здесь появились писатели вроде Сисмонди, которые, становясь на сторону пролетариата против буржуазии, в своей критике буржуазного строя прикладывали к нему мелкобуржуазную мерку и защищали дело рабочих с мелкобуржуазной точки зрения. К немецкому, или “истинному социализму” К. Маркс и Ф. Энгельс отнесли работы “немецких философов, полуфилософов и любителей красивой фразы”. Они указывают на обстоятельства, способствовавшие появлению этого направления: “Социалистическая и коммунистическая литература Франции, возникшая под гнетом господствующей буржуазии и являющаяся литературным выражением борьбы против этого господства, была перенесена в Германию в такое время, когда буржуазия только что начала свою борьбу против феодального абсолютизма”. [6, c.51] Эта литература была совершенно выхолощена “в руках немца”, она перестала выражать борьбу одного класса против другого. К направлению “консервативный, или буржуазный социализм” К. Маркс и Ф. Энгельс отнесли ту “известную часть буржуазии, которая желает излечить общественные недуги для того, чтобы упрочить существование буржуазного общества”. В качестве примера приводится известная работа П. Прудона “Философия нищеты”. Наконец, К. Маркс и Ф. Энгельс выделяют “критически-утопический социализм и коммунизм”, в которых собственно социалистические и коммунистические системы возникают в первый, неразвитый период отношений между пролетариатом и буржуазией. Такие системы разрабатывали Сен-Симон, Фурье, Оуэн. Их отличительная черта – “они хотят улучшить положение всех членов общества, даже находящихся в самых лучших условиях. Поэтому они постоянно апеллируют ко всему обществу без различия и даже преимущественно – к господствующему классу. По их мнению, достаточно только понять их систему, чтобы признать ее самым лучшим планом самого лучшего из возможных обществ”. [6, c.58] Напомню, что эта систематизация была проведена К. Марксом и Ф. Энгельсом в 1848 году, в тот самый момент, когда по Европе прокатывалась волна буржуазно-демократических революций. В их оценках много субъективного и, я бы сказал, излишне-полемического. Но и эта картина, представленная классиками марксизма, свидетельствовала о том, что социализм в его разном толковании волновал умы мыслящей публики во многих странах Европы, включая и Россию. При этом следует учитывать, что со временем представления о социализме стали еще более разнообразными, и в первую очередь среди тех, кто организационно примыкал к международной организации рабочего движения – Первому Интернационалу, основанному в 1864 году и просуществовавшему 8 лет. Юлиус Браунталь – автор трехтомного труда “История Интернационала” – серьезного исследования, с которым следовало бы познакомиться каждому, кто интересуется социал-демократией (к сожалению, до сих пор нет перевода этой работы на русский язык), обращает внимание на множество идейных направлений внутри этой организации. Браунталь перечисляет их: сторонники неполитического кооперативного социализма, сторонники реформистской, синдикалистской, революционной, анархистской и утопической идеологий, прудонисты, фурьеристы, кабетисты, бланкисты, бакунисты, марксисты – “хаос во многом противоречащих друг другу идей”. [2] На этом фоне логической стройностью выделялась система марксистских взглядов. Она прежде всего привлекала своей способностью научно выявлять закономерности общественного развития, в основе которых взаимосвязь между производительными силами и производственными отношениями; выявлять главных носителей исторического процесса на каждом временном отрезке; и, что являлось во многом определяющим, указывала на неизбежность краха капитализма и замену его социалистическим общественным строем. Все это воодушевляло наемных работников, вселяло в них уверенность в исторической правоте своих действий, и как бы открывало тем самым светлые перспективы для всего человечества в “царстве труда и разума”. Иными словами, социал-демократия поверила в марксизм и взяла его на вооружение в качестве своей идейной и теоретической основы. При этом как бы существовало несколько уровней восприятия марксизма. Для одних это была теория, к освоению которой подходили с немецкой основательностью, для других – воодушевляющая и мобилизующая массы идеология, а для самих масс, которые трудов классиков марксизма, как правило, не читали, это было спасительное решение, позволяющее установить отношения справедливости и всеобщего блага уже на этой грешной земле. В каком-то смысле марксизм заменял Евангелие. Но надо сказать, что руководители социал-демократии весьма своеобразно относились к “идейному богатству марксизма”. Так, в 1875 г. в небольшом городке Готе состоялось объединение Всегерманского рабочего союза (“лассальянцы”) и Социал-демократической рабочей партии (“айзенахцы” - по месту учреждения этой партии в Айзенахе в 1869 г.) На съезде была принята новая партийная программа, к проекту которой К. Маркс написал развернутый комментарий и который впоследствии получил название “Критика Готской программы”. Так вот, замечаний Маркса не учли, их просто, как принято говорить, “положили под сукно”, и там этот документ пролежал до 90-х годов, когда по настоянию Ф. Энгельса он был опубликован в теоретическом журнале “Neue Zeit” (“Новое время”). Это - тот самый документ, включающий в себя обоснование двух фаз коммунистического общества – социалистический и непосредственно коммунистический, - который лег в основу так называемого научного коммунизма – предмета, который вынуждены были изучать в СССР студенты, учащиеся всевозможных кружков и “университетов” марксизма-ленинизма. Примечательно, что сам документ Маркса не сохранился. В бумагах Энгельса обнаружилась только копия, сделанная неизвестной рукой. По ней и воспроизводился текст, который затем почти заучивали наизусть догматики марксизма. В этой связи хотелось бы подчеркнуть, что работы Маркса позволяли двояко трактовать их. С одной стороны, в них заложена гуманистическая идея, стремление “очеловечить человеческие отношения”, вывести их из унижающей зависимости от отношений, основанных на купле-продаже. В “Коммунистическом обществе” провозглашены искомые принципы существования справедливого общества, в котором “свободное развитие каждого является условием свободного развития всех”. Это положение не утратило своей значимости по сей день, и оно переходит из одной программы германских социал-демократов в другую. Но, с другой стороны, марксизм признает революционное насилие как способ разрешения существующих в обществе конфликтов. В том же “Коммунистическом манифесте” записано: “Коммунисты считают презренным делом скрывать свои взгляды и намерения. Они открыто заявляют, что их цели могут быть достигнуты лишь путем насильственного ниспровержения всего существующего общественного строя”. [6, c.61]. Энгельс неоднократно позднее подчеркивал, что “насилие – это повивальная бабка истории”. Позже станут говорить, что, мол, классиков марксизма не совсем так поняли, что под насилием они понимали совокупность мер, которые победивший класс от имени большинства и во имя большинства будет предпринимать в ходе строительства социализма. Мы помним, как это трактовали большевики, проводя политику целенаправленного террора против всех, кто подпадал под категорию “эксплуататорского класса”. Но до такого конкретно проявляемого насилия в России было еще далеко, и пока что, на рубеже XIX и XX веков, марксизм проходил проверку практикой в той стране, где он родился, то есть в Германии. И тут, сравнивая постулаты марксизма с тем, что происходило на самом деле, некоторые теоретики, и среди них в первую очередь Эдуард Бернштейн – тот самый, который вместе с Карлом Каутским составил известную Эрфуртскую программу 1891 г., - опираясь на статистические данные, приходили к выводу, что марксистская теория как-то не сходится с практикой. Так, Маркс писал, что в ходе развития капитализма будет неизбежно происходить абсолютное и относительное обнищание рабочего класса, но это не подтверждалось уровнем заработной платы наемных работников и другими обстоятельствами. Маркс полагал, что в ходе капиталистической монополизации будут исчезать со сцены малые и средние предприятия, и что население все больше будет представлять собой пролетаризирующуюся однородную массу. Но и этого не происходило. Одни предприятия разорялись, другие возникали. Росло число служащих. Социальная структура общества усложнялась. Бернштейн затронул и самый чувствительный нерв марксового учения, дававшего как бы моральное оправдание действиям наемных работников против буржуазии. Ведь в своем труде “Капитал”, который социал-демократы восприняли, чуть ли не как откровение (когда молодой Вилли Брандт в 1933 г. бежал на лодке в Скандинавию, среди немногих взятых с собой вещей он вез томик “Капитала”), Маркс вскрывал природу капиталистической прибыли как не оплачиваемую часть труда наемного работника. По Марксу выходило, что капиталисты, присваивая чужой труд, эксплуатировали рабочего человека, и, следовательно, этот рабочий человек имеет полное право не допускать такой эксплуатации путем насильственного революционного преобразования капиталистического строя. А этот самый Бернштейн показывал на конкретных фактах, что прибыль представляет собой совокупность целого ряда факторов, а не только неоплаченную часть труда наемного работника. Все это Бернштейн излагал в своих статьях, которые он писал, находясь в Англии (по Закону против социалистов, принятому по инициативе Бисмарка, ему по возвращению в Германию грозил арест) и отправлял в Германию, где они и публиковались в уже упомянутом мною теоретическом журнале “Neue Zeit”. Потом он собрал их вместе, кое-что дополнил и издал отдельной книгой, дав ей обобщающее название “Предпосылки социализма и задачи социал-демократии”. [2] Статьи, а затем и книга Бернштейна вызвали бурю возмущения в самой германской социал-демократии. Его отныне называли не иначе как “ревизионист”, по нашему “пересмотрщик”. Более того, его взгляды рассматривались на трех партийных съездах. На съезде в Ганновере в 1899 г. дискуссия только развернулась, на съезде в Штутгарте она продолжилась, а на съезде в Дрездене в 1903 г. ревизионизм был официально осужден. Отрицательная реакция была и в России. Молодой Ульянов, находясь в ссылке в Шушенском, прослышал о книге через газетные рецензии, и еще до прочтения самой книги дал ей резкую отповедь, и более того, “организовал” коллективное письмо протеста ссыльных социал-демократов. Среди критиков Бернштейна был и “отец русского марксизма” Г.В.Плеханов. Исследователь его творчества С.В.Тютюкин в своей книге приводит замечания Плеханова на работах Бернштейна: “Боже, какой вздор!”, “Какая глупость!”, “Скотина, ты, скотина”. Реакция, как видим, была сверхэмоциональна и выражена в чисто русской манере. Но Плеханов не ограничивался эмоциями. В одном из своих писем он так высказывается: “Ведь это полное отречение и от революционной тактики и от коммунизма. Я чуть было не заболел от этих статей; всего досаднее, что Бернштейн кое в чем прав: так, например, на близкое осуществление социалистического идеала, разумеется, нельзя рассчитывать” [11, c.15] Это высказывание Плеханова мне представляется примечательным. В нем уже проявилась намечавшаяся им самим переоценка догматически трактуемого марксизма, которая объективно сближала его с германскими социал-демократами. Между тем Бернштейн вовсе не собирался опровергать марксизм, он просто выводил его из зоны “неприкасаемости” в сторону строго научного, теоретически обоснованного осмысления, и тем самым освобождая его от утопических представлений. Но вновь подтвердилось старое изречение: “нет пророков в своем отечестве”. Правоту Бернштейна долго не признавали и в самой социал-демократии, и лишь в 70-е годы XX столетия стали переиздавать его работы. Однако Бернштейн не ограничился корректировкой ряда марксистских положений. Он пришел к принципиально новому для социал-демократов выводу, согласно которому улучшения положения рабочего класса можно добиваться не обязательно сломом всей общественной системы. Правила демократии, полагал он, позволяют организациям рабочего класса и в буржуазном обществе добиваться улучшений путем постепенных реформ. Собственно говоря, Бернштейн констатировал то, что на деле осуществляли профсоюзы, да и сама социал-демократическая партия путем договоренностей с предпринимателями, разработкой и принятием законов в представительных органах власти. Можно так сказать, что в своих документах руководство СДПГ все еще пользовалось революционной риторикой, ставя вопрос о “классовой борьбе”, но в конкретной деятельности шла путем реформ. Не случайно позднее Брандт скажет, что германские социал-демократы “теоретизировали по Каутскому, а действовали по Бернштейну”. Реформизм стал методом действий социал-демократии во всех странах, где они появлялись. Бернштейн проанализировал еще один существенный момент, затрагивающий представления социал-демократов о социализме. Он пришел к выводу, что демократия, по мере ее укоренения в обществе, позволяет осуществлять более высокую степень свободы для всех. [1, c.152] Но такая постановка вопроса вела к устранению марксистского противопоставления “буржуазной демократии”, “демократии пролетарской” и, соответственно, к уточнению стратегии социал-демократии – учиться действовать и выигрывать по правилам уже существующей демократии. Отсюда еще один вывод, связанный с много раз воспроизводившимся в позднейшей литературе высказыванием Бернштейна: “То, что называют конечной целью социализма, для меня ничто, а движение – все”. [1, c.201] В “Предпосылках” Бернштейн уточняет свою мысль, полагая что “подымающийся класс нуждается в здоровой морали, а не в расчете на то, что существующий строй рухнет сам по себе”. Эти цели должны включать в себя прогресс в области культуры, характеризуемой более высокой моралью и правовым сознанием. Бернштейн не согласен с выводом Маркса в его работе “Гражданская война во Франции”, что у рабочего класса нет идеалов, которые ему следует реализовывать. Тем самым Бернштейн как бы выводил понимание социализма в совершенно иную плоскость – как реализацию моральных, нравственных требований, находящих свое отражение в правовых нормах, культуре, социальных условиях. Лично во всем этом я вижу огромную заслугу Бернштейна – он теоретически обосновал возможность реформистской деятельности социал-демократии, по иному определил подход к социализму через призму нравственных ценностей. Спустя сто лет его взгляды нашли полное отражение в деятельности международной социал-демократии. Не знаю, будет ли где-нибудь и когда-нибудь поставлен памятник Бернштейну, но для меня совершенно очевидна его великая заслуга – и не только перед наемными трудящимися, но и перед всем человечеством, поскольку он теоретически обосновал возможность мирными способами разрешать основной социальный конфликт в обществе – между трудом и капиталом – и открыл перед ним перспективу совершенствования отношений на нравственной основе. Но это ясно теперь, а тогда, в первые десятилетия XX века социал-демократия проходила испытания через такие события как Первая мировая война, социальная революция – сначала в России в 1917 г., а потом и в самой Германии – в 1918 г. И как поступать в возникших ситуациях, не было ясно. Социал-демократам приходилось принимать решения на ходу. Первое испытание – как поступать в условиях разразившейся мировой войны – обратить ли усилия рабочего класса против властителей в собственных странах, демонстрируя тем самым международную солидарность и поступая согласно марксистским революционным установкам, или же поддерживать действия собственных властей, вставая на позиции защиты национального Отечества. Социал-демократия, и прежде всего германская, пошла вторым путем. Но именно это обстоятельство послужило причиной раскола социал-демократического движения, выхода из него несогласных, которые образовывали новые партии, называя их коммунистическими. Раскол углубился в ходе революций в России и Германии, когда вновь образованные коммунистические партии поддержали процессы, происходящие в советской России и резко критиковали социал-демократическую партию, которая в ходе Ноябрьской революции 1918 г. не пошла на ломку буржуазно-демократических порядков, пытаясь придавать им социальную направленность. Первым президентом Ваймарской республики стал социал-демократ Фридрих Эберт. Социал-демократы принимали участие в деятельности правительств в коалиции с другими партиями. В 1919 г. Ленин провозгласил создание Коммунистического интернационала. Тем самым было положено начало организационному размежеванию партий, отражавших интересы наемных трудящихся и стоявших на разных позициях – реформистской и революционной. Единый центр международного коммунистического движения перестал существовать уже в годы Второй мировой войны, а международная социал-демократия представлена деятельностью Социалистического Интернационала, о котором будет рассказано в одной из следующих лекций. Большевистский эксперимент в Советской России позволил уточнить представления в двух принципиальных вопросах. Первый касается обобществления. Несмотря на новые представления о социализме в работах Бернштейна, социал-демократические партии в своей основной массе по-прежнему рассматривали обобществление как необходимое условие строительства социализма. Французские социалисты это представление попытались реализовать в начале 80-х годов, когда пришли к власти, а положение об обобществлении до недавнего времени было закреплено в Уставе партии английских лейбористов. И все же практика обобществления в СССР наглядно показала, что само по себе обобществление к социализму не ведет, а способствует формированию особой прослойки, названной номенклатурой, которая от имени общества распоряжается обобществленными предприятиями, причем делая это крайне неэффективно. Отсюда ответ и на второй вопрос – социализм не может существовать в условиях отсутствия демократии. Так называемая народная форма демократии в виде Советов на самом деле прикрывала однопартийный режим с абсолютной властью стоявшего во главе партийной пирамиды диктатора. Реагируя на эти и другие процессы, социал-демократы предпочитали говорить о демократическом социализме, в корне отличном от той интерпретации, которую давали ему коммунисты, и, в первую очередь, большевики в СССР. В самом конце 20-х годов появляется концепция “либерального социализма”. Один из разработчиков этой концепции, итальянский антифашист Карло Россели, находясь в ссылке на крохотном острове Липари в Средиземном море, написал работу “Либеральный социализм”. В ней Россели ссылался на Бернштейна и писал, в частности: “Позиции, первоначально антагонистические, постепенно сближаются. Либерализм все больше включается в общественные проблемы и не предстает более неотделимым от классической манчестерской экономики. Социализм, хотя и с трудом, избавляется от утопизма и становится восприимчив к проблемам свободы и самостоятельности” [9, c.18] Окончательное освобождение социализма от утопизма, о чем писал Россели, произошло уже после Второй мировой войны. Социал-демократы подвергались преследованиям в годы существования национал-социалистического режима в Германии. Они же хорошо помнили, как их обвиняли в "социал-фашизме" советские правители, устанавливая одновременно контакты с правителями нацистской Германии и подымая тосты за здоровье Гитлера. Отсюда их обостренное отношение к проявлениям тоталитаризма. Для них неприемлемы ни фашистская, ни коммунистическая диктатура. Эта позиция нашла отражение в ходе проведения первых заседаний Социалистического Интернационала во Франкфурте-на-Майне в июле 1951 г., на котором был принят документ программного характера “Цели и задачи демократического социализма”. Этот документ примечателен прежде всего тем, что в нем социал-демократы окончательно освободились от односторонней ориентации на марксизм и провозгласили мировоззренческий плюрализм. В документе это сформулировано так: “В равной степени, руководствуются ли социалисты в своих убеждениях результатами марксистского или иначе обоснованного социального анализа, или же религиозными или гуманитарными принципами, все они стремятся к общей цели: общественный строй социальной справедливости, более высокого благосостояния, свободы и мира во всем мире”. Другой важный момент – связь социализма со свободой. В документе записано: “Не существует социализма без свободы. Социализм может быть осуществлен только через демократию, демократия может получить полное воплощение только через социализм”. Во Франкфуртской декларации поставлен вопрос о преодолении капиталистической системы экономическим строем, в котором “интересы общества превалируют над интересами прибыли”. В качестве непосредственной экономической цели социалистической политики названы: полная занятость, повышение производства, постоянный рост благосостояния, социальная защищенность и справедливое распределение доходов и имущества. Допускается возможность планирования в интересах народа, при этом подчеркивается, что такое планирование не совместимо с концентрацией экономической власти в руках немногих, необходим действенный экономический контроль над экономикой. Во Франкфуртской декларации прослеживается сдвиг в сторону морального обоснования социализма. Здесь сказано: “Демократический социализм стремится к большему, нежели новый экономический и социальный строй. Экономический и социальный прогресс находят свое моральное оправдание в той мере, в какой они служат освобождению и развертыванию человеческой личности”. Во Франкфуртской декларации можно обнаружить некоторые “нестыковки”, отголоски старых традиционных марксистских представлений. Но это объяснимо. Документ разрабатывали в первые послевоенные годы, когда многое оставалось неясным. Было составлено четыре проекта, и затем они сводились вместе, и кто причастен к написанию программ, знает, какое это трудное занятие. Так или иначе, на мой взгляд, после теоретических разработок Бернштейна Франкфуртская декларация представляла собой второй теоретический прорыв теперь уже международной социал-демократии в осмыслении происходящего и определении перспектив. То, что было обозначено во Франкфуртской декларации, нашло дальнейшее развитие в программе, которую социал-демократы через восемь лет разработали и приняли в местечке под Бонном Бад-Годесберге. К ее составлению имела отношение целая группа талантливых людей, компетентных в самых разных областях, начиная от экономики (Хайнрих Дайст) до вопросов культуры и государственного строительства (Адольф Арндт). Возглавлял комиссию Вилли Айхлер. В Годесбергской программе подтверждена мировоззренческая позиция Франкфуртской декларации – нет единой идеологии, у каждого может быть свое обоснование побуждения примкнуть к социал-демократии. Другой важный момент – в этой программе осуществлен “исторический компромисс” социализма с рыночной экономикой, основанной на частной собственности. В программе записано: “Частная собственность на средства производства имеет право на защиту и поощрение в той мере, в какой она не препятствует созданию справедливого социального строя”. В знаменитой формуле “конкуренция – насколько возможно, планирование – насколько необходимо” определен характер взаимоотношений между рыночной экономикой и обществом в лице его государственных органов. Наконец, еще один теоретический “прорыв” - социализм определен как постоянная задача завоевывать свободу и справедливость и утверждать себя в них. Раздел, посвященный обоснованию социализма, назван: “Основные ценности социализма”. В нем дается развернутое обоснование “этически ориентированного социализма” с его основными нравственными ценностями - свободой, справедливостью, солидарностью. Заслуга в этом новом теоретическом обосновании принадлежит, в первую очередь, Вилли Айхлеру. На наш взгляд, после Бернштейна он следующий германский теоретик, который сумел дать адекватное обоснование социализма в новых, постоянно меняющихся условиях. Нам удалось издать избранные труды Вилли Айхлера на русском языке, и тем, кто хотел бы более глубоко вникнуть в социалистическую проблематику в ее социал-демократическом понимании – тому следовало бы ознакомиться с этой книгой. [3] Годесбергская программа 1959 года означала решительную переоценку теоретических представлений социал-демократии. “Годесберг” стал своего рода понятием, к которому отнеслись по разному. Одни полагали, что это помогло выйти из догматического окостенения, другие говорили, что “путь Годесберга ведет в тупик”. Практика – самый лучший критерий проверки теории. Годесбергская программа позволила населению ФРГ убедиться в том, насколько продуманны, реалистичны и гуманны намерения социал-демократов. Благодаря поддержке избирателей СДПГ смогла в 1969 году формировать правительство в коалиции с либералами, их период правления продолжался до 1982 г., когда им снова пришлось уйти в оппозицию. Придя к власти, социал-демократы задались вопросом – как свои теоретические представления вывести на конкретную политику. Возникла идея создать нечто вроде ориентировочной программы, рассчитанной на 12 лет (три срока деятельности парламента). Комиссию по составлению такой программы возглавил Хельмут Шмидт – известный теоретик и практик, прежде всего в экономической области. Х. Шмидт, в поиске обоснования этой программы, вышел на теоретические представления австрийского философа, в свое время эмигрировавшего в Великобританию, Карла Поппера, и, в частности, его концепцию “критического рационализма”. В основе этой концепции – постоянный критический подход ко всем теоретическим построениям, на которые в данный момент опирается партия, а также “постепенной социальной инженерии”. Во многом это перекликалось с представлениями Бернштейна, с его критическим осмыслением марксизма и стратегией постоянных и постепенных реформ. Прагматический и, как казалось тогда, слишком заземленный подход комиссии Шмидта не удовлетворил партию. Была создана новая комиссия во главе с теоретиком Петером фон Эртценом. Новая комиссия сосредоточила внимание на анализе основных ценностей социал-демократии, на их сравнении с основными ценностями других партийных движений, возможностях их практической реализации. Так на свет появился документ, получивший название “Ориентировочная программа на 1975 – 1985 гг.” Жизнь поставила германскую социал-демократию перед необходимостью искать ответы на новые вопросы, и, в том числе, связанные с деятельностью различных экологически ориентированных группировок, получивших общее название “зеленые”. Первоначально социал-демократы не придали им должного значения. Требования, выдвигавшиеся “зелеными”, казались нереалистичными (в частности, приостановить рост производства, отказаться от атомной энергии), а их методы действий хаотичными и анархическими. Между тем, “зеленые” создали собственную политическую партию, стали добиваться успеха сначала на уровне земель, входя в состав земельных правительств, а затем и на уровне страны, преодолев 5-% барьер и пройдя в Бундестаг. “Зеленые” становились политической силой, с которой уже было нельзя не считаться. И, что весьма существенно, они опирались на ту же социальную базу, что и социал-демократы. СДПГ отреагировала на это обстоятельство также и на теоретическом уровне. Было решено обновить Годесбергскую программу с учетом новых явлений и событий. Комиссию возглавил сам председатель партии Вилли Брандт. В 1989 году на своем съезде в Берлине социал-демократы приняли эту программу, назвав ее “Берлинской”. Мне довелось присутствовать на этом съезде, и я мог убедиться в том, при каких обстоятельствах принимался этот документ. В нем я хотел бы выделить два принципиальных момента. |
Похожие:
 | А. Н. Радищев: «Только тогда станешь человеком, когда научишься видеть... А. Н. Радищев: «Только тогда станешь человеком, когда научишься видеть человека в другом» |  | Темы рефератов по истории. «Откуда есть пошла земля Русская» Общественно-политическая мысль в России в XVIII веке (Татищев, Новиков, Радищев) |
| Протокол заседания комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав Комиссия по делам несовершеннолетних и защите их прав при правительстве красноярского края | | Александра Костюнина «Рукавичка» Изречения святых отцов. Не должно судить никого, хотя бы и собственными очами видел кого согрешающим или коснеющем в преступлении... |
| Национализм и национальная политика в российской империи и в советском союзе Казанской губерний. Проект поддержал председатель снк в. И. Ленин. 22 марта 1918г нарком по делам национальностей И. В. Сталин и... | | Реферат Объект исследований: Служба по делам детей Северодонецкого городского совета Предмет исследования: локальная сеть Службы по делам детей Северодонецкого городского совета |
| «Особое производство и производство по делам о несостоятельности» «Нотариат», «Арбитражный процесс». Изучение курса направлено на закрепление имеющихся знаний и дополнительное изучение вопросов взаимосвязи... | | Миф о репрессиях в советской науке Лирику пришлось убрать за неимением места (правда один раз не удержался – каюсь). Выводы же придется делать самому читателю. И хотя... |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Тлана Борисовна заведующая наркологическим отделением, врач нарколог, Чидлеева Надежда Николаевна инспектор по делам несовершеннолетних,... | | Панова Лариса Михайловна учитель физики моу сош №15 Освоение учащимися... Не отягощайте детей мертвым грузом фактов, обучите их приемам и способам, которые помогут их постигать. Не судите о способностях... |
| Слайд 1 Роль комиссий по делам несовершеннолетних и защите их прав... На заседаниях комиссий по делам несовершеннолетних и защите их прав при Правительстве области, районов и городов области, региональных... | | Доклад «О состоянии защиты населения и территорий Орловской области... Министерства Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий,... |
| Доклад «Об итогах работы Министерства культуры, печати и по делам... Об итогах работы Министерства культуры, печати и по делам национальностей Республики Марий Эл и подведомственных организаций | | Министерство Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным... Статс-секретарь-заместитель Министра Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий... |
| Медиа-план министерства культуры, печати и по делам национальностей... Министерства культуры, печати и по делам национальностей Республики Марий Эл на май 2011 года | | Медиа-план министерства культуры, печати и по делам национальностей... Министерства культуры, печати и по делам национальностей Республики Марий Эл на апрель 2011 года |
