Федеральное государственное бюджетное научно-исследовательское учреждение «российский научно-исследовательский институт культурного и природного наследия имени д. С. Лихачева»

2 Развитие рекреационной зоны, исследование и охрана культурного и природного наследия на Юге России: концепции, проекты и попытки их реализации в период Первой Мировой войны 2.1 Исследование и охрана природы на Юге России Проблемы исследования природы и рационального природопользования на Юге России находились в сфере деятельности множества организаций. Это государственные (например, Геологический комитет) и академические структуры, научные общества при высших учебных заведениях (в т. ч. нестоличных университетах и институтах), опытные станции, ботанические сады, региональные отделения российских научных обществ (Императорского русского географического общества – ИРГО, Императорского русского технического общества – ИРТО), горные клубы, краеведческие организации, такие как Общество любителей изучения Кубанской области (ОЛИКО), Ставропольское общество для изучения Северо-Кавказского края в естественно-историческом, географическом и антропологическом отношении, Крымское общество естествоиспытателей и любителей природы и т.д. Сравнительно новой темой в рамках природопользования стала охрана природы. С 1909 г. Академия наук создала Междуведомственную комиссию, наметившую территорию Кавказского государственного заповедника, однако процесс его создания растянулся на годы. В марте 1912 г. была основана Постоянная природоохранительная комиссия при ИРГО; вскоре возникли аналогичные комиссии при региональных отделениях Общества. Сын знаменитого географа, выдающийся зоолог (энтомолог), уделявший много внимания проблемам охраны природы, Андрей Петрович Семёнов-Тян-Шанский опубликовал в газете «Новое время» 11 декабря 1913 г. статью «О заповедниках природы», в которой утверждал, что заповедники должны развернуть широкую и содержательную картину природной гармонии, продемонстрировать свойства природных сообществ, находящихся в равновесии [163]. 24 апреля 1914 г. Николаем II был подписан закон о санитарной и горной охране лечебных местностей, воспринятый, в том числе, как важный шаг на пути охраны окружающей среды [164]. В качестве государственной задачи выдвигалась благоустройство лечебных местностей, их застройка, горная и санитарная охрана территорий. Война не прервала плановых довоенных исследований природных ресурсов региона. Геологоразведочные работы нередко были связаны с дорожным строительством на Юге, в частности, с сооружением железной дороги Армавир-Туапсе. Планы строительства железной дороги Тбилиси-Владикавказ стимулировали проектирование Архотского тоннеля. Д. С. Белянкин, будущий действительный член АН СССР, изучал горные породы данного региона [165]. Исследовались нефтяные месторождения – в районе Баку, Грозного, в Кубанской области, каменноугольные отложения – в Баталпашинском отделе Кубанской области. Поисками мест, подходящих для водохранилищ, были обусловлены изыскания в районе Ардона, Уруха, низовий Терека, Чегема и др., а также Алханчуртской долины. Горную часть Крымского полуострова исследовала Партия Крымских водных изысканий Отдела земельных улучшений Министерства земледелия. Большую роль в поиске полезных ископаемых сыграл блестящий знаток геологии Кавказа В. Н. Робинсон. В. И. Вернадский после знакомства с материалами В. Н. Робинсона по изучению каменного угля Кубанского края записал в дневнике: «Робинсон работал в Геол[огическом] музее Академии еще при Чернышове через В. И. Воробьева, местного екатеринодарца. В 1916 г. он вместе с Никшичем нашли [на Кубани] камен[ный] уголь в тех же каменноуг[ольных] слоях, как и донецкий. Помню то впечатление, какое сделало это открытие. Это один из тех крупных результатов, подобно новгородским бокситам, забайкальск[им] висм[утовым] рудам и т.д., которые дала нам научная работа после 1915 в эпоху изучения произв[одительных] сил страны [166]. Как уже указывалось ранее, для достижения сырьевой независимости военной промышленности и мобилизации стратегически важных ресурсов была создана Комиссия по изучению естественных производительных сил, Центральное место в работе КЕПС занимали проблемы обеспечения фронта и тыла стратегическим сырьем. Ученые выезжали в геологические экспедиции, решали вопросы продовольственного снабжения и т. д. Результаты исследований они обобщали в серийных изданиях КЕПС: «Естественные производительные силы России», «Богатства России», «Отчеты о деятельности КЕПС» и др. [167]. В связи с деятельностью экспедиций КЕПС, Военно-химического, Геологического комитетов, а позже – учреждений, созданных по инициативе Временного правительства активизировалась коммуникация столичных и провинциальных ученых. В 1916-1917 гг. на Таманском полуострове работала комиссия в составе академика Н. И. Андрусова, профессора (будущего академика) А. Е. Ферсмана, Э. А Штебера (впоследствии основавшего кафедру химии в Северо-Кавказском институте цветных металлов во Владикавказе). Выяснялась возможность добычи бора, йода и серы, а также использования метановых струй в районе Темрюка. В связи с обнаружением запасов природного газа был построен электрохимический завод. Работа комиссии привлекла внимание местных специалистов, дала толчок дальнейшим научным изысканиям, уже под патронажем областных властей. Региональные научные организации были хорошо осведомлены о деятельности КЕПС в различных районах страны, знакомы с оперативно публиковавшимися и аккуратно рассылавшиеся в провинцию отчетами Комиссии, а также Геологического комитета. В то же время, например, в «Трудах» Императорского Русского технического общества за 1915 г. приводились сообщения, опубликованные в «Известиях Общества любителей изучения Кубанской области». В. М. Будрик – химик управления Кавказскими минеральными водами, исследовавший процессы грязеобразования на Тамбуканском озере, предоставил в распоряжение КЕПС «все материалы о соленых бромо-иодистых родниках» [168]. Рисунок 2.1 – Письмо инженера В. И. Винды председателю КЕПС академику В. И. Вернадскому, 1916 г. (АРАН. Ф. 518. Оп. 3. Д. 333. Л. 1) В январе 1916 г. КЕПС и Военно-химический комитет провели совместное заседание, посвященное «природе майкопской нефти и возможности ее использования для некоторых социальных задач». На заседание из Екатеринодара в Петроград по приглашению академика Н. С. Курнакова прибыл горный инженер В. И. Винда. В докладе «Майкопский нефтеносный район», а впоследствии в письме (см. рисунок 2.1) академику В.И. Вернадскому Винда изложил собственное видение вопроса [169]. Юг России представлялся перспективным с точки зрения обеспечения фронта и тыла стратегическим сырьем и медикаментами. Колоссальный дефицит взрывчатки преодолевался путем создания в рекордно короткие сроки многочисленных заводов. Несколько экспедиций выясняло сырьевые возможности Керченского и Таманского полуострова для производства йода. Сохранились подробные описания грязевых вулканов данных территорий [170], [171]. Особое внимание привлекала гора Гнилая около Темрюка. Интересно, что еще до войны учитель естествознания одной из гимназий Екатеринодара, член ОЛИКО, ученик В. И. Вернадского Ф. В. Андерсон отправлял образцы грязи своему учителю. «Посылаю Вам образчики грязи из Гнилой горы близ Темрюка, доставленные мне года три назад учениками уроженцами Темрюка. Кроме этих образцов местный же житель К. Т. Живило (член ОЛИКО., первый заведующий Кубанским войсковым этнографическим и естественноисторическим музеем. – А. Е.) нынешний год доставил банку грязи с той же горы 18 мая 1907 г.» – писал Ф. В. Андерсон в январе 1908 г. [172]. В военные годы было сделано заключение о том, что Гнилая гора – перспективное место для производства йода. В годы войны на медицинских съездах обсуждались лекарственные возможности растительного сырья, перспективы сбора дикорастущих лекарственных растений и плановые посадки наиболее перспективных из них. Министерство земледелия также обращало внимание на важность разведения лекарственных растений. Публиковались научные и научно-популярные труды на эту тему, производились соответствующие посадки в ботанических садах, на опытных станциях. На заведующего Сухумской садовой и сельскохозяйственной опытной станции В. В. Марковича распоряжением А. П. Ольденбургского было возложено общее руководство заготовкой лекарственного материала для нужд армии на Черноморском побережье Кавказа [173]. Рисунок 2.2 – Обложки научных брошюр военных лет Были изданы порайонные списки видов, рекомендуемых к сбору и культуре, сведения о рынке лекарственного сырья, очерк культуры лекарственных растений за границей (см. рисунок 2.2). В земские управы, инспекторам сельского хозяйства и правительственным агрономам, сельскохозяйственным обществам были разосланы циркуляры и «вопросные листы» о современном положении в России сбора, культуры и обработки лекарственных растений. Материалы, собранные благодаря «вопросным листам», показали весьма печальную картину: культура трав почти отсутствовала, сбор дикорастущих растений не был организован, цены случайны и полностью зависели от скупщиков. Даже там, «где были до войны заметны некоторые признаки организованного дела, в настоящее время жизнь замерла, т. к., оказывается, весь товар вывозился в Германию, которая значительную часть его после <…> обработки, а иногда и без всякой обработки возвращала нам по дорогой цене обратно» [174]. Т. н. лекарственная организация при Управлении верховного начальника санитарной и эвакуационной части принца Ольденбургского формировала план специальных исследований-экскурсий, которые способствовали началу плановой заготовки сырья. С довоенных времен исследования минеральных источников на Юге России проводили специалисты Геологического комитета, химики, геологи, гидрологи региональных организаций. В годы войны поиск, исследование и учет минеральных источников Кавказа и Крыма продолжались достаточно интенсивно вследствие курса на превращение южных территорий госпитальную базу и форсированное развитие курортных территорий. Разведывались новые источники на Кавказских Минеральных Водах и в районе Мацесты (в том числе под руководством таких известных специалистов в этой области как А. Н. Огильви и Н. Н. Славянов). Последним в 1916 г. был открыт новый, получивший название «Славяновский», источник на северном склоне Железной горы. В 1915 г. Кубанское казачье войско организовало детальное описание минеральных вод и лечебных местностей Кубанской области и исследование радиоактивности наиболее перспективных источников в Кубанской и Терской областях. Для исследования радиоактивности была приглашена Радиологическая экспедиция Одесского отделения ИРТО, работавшая летом 1915 г. под началом заведующего радиологической лабораторией Е. С. Бурксера [175]. Этот же ученый проводил исследования грязевых озер в Бессарабии и источников у подножий Эльбруса. Проблема охраны природы в условиях войны получила специфическое преломление. Она тесно увязывалась с развитием природоведческих экскурсий, образовательными задачами. В 1910-е гг. в средней школе широкое распространение получили активные методы обучения. Относительно естествознания это выразилось в значительном усилении роли учебных экскурсий и практических занятий на природе, возникновении специализированных изданий. Рисунок 2.3 – Письмо Общества естествоиспытателей при Варшавском университете губернатору Черноморской губернии о содействии профессору В. Ф. Хмелевскому, командируемому для сборов ботанических коллекций (ГАКК. Ф. 468. Оп. 2. Д. 437. Л. 101.) Летом 1915 г. Орнитологическое общество в Киеве первым в Российской империи создало особое справочное экскурсионное бюро для проведения консультаций по организации ученических экскурсий в городе. Оно же в мае 1915 г. организовало курсы для подготовки руководителей экскурсий с детьми на природу [176]. Активную работу в этом направлении развернули в Одессе, в Крыму, на Кубани. В ОЛИКО в 1914 г. появилась новая секция – любителей природы; ее членами стали 29 человек. Внутри секции были образованы комиссии – экскурсионная (руководитель – Н. В. Шахнович), геологическая (С. Ф. Назаров), ботаническая (Ф. В. Андерсон), зоологическая (В. А. Егунов), по изучению водоемов (В. А. Руктешель) [177]. Организация природоведческих экскурсий предполагала не только познавательные, но и исследовательские цели. Ф. В. Андерсон писал из Екатеринодара в Петроград В. И. Вернадскому в январе 1915 г.: «По предложению попечителя вместе с другими преподавателями округа я выступил на педагогической выставке при XIII съезде Р. Е. и В. (имеется ввиду XIII съезд русских естествоиспытателей и врачей, состоявшийся в Тифлисе летом 1913 г. – А. Е.) с экспонатами ученических работ. <…> Со слов народного учителя Павла Кондратьевича Перепелицына (Майкопский городской музей), чрезвычайно большого любителя до разных естественно-исторических экскурсий, могу сообщить, что близ селения Темнолесское [Майкопского отдела Кубанской области] недавно обнаружена сталактитовая пещера, еще мало известная даже и ближайшему населению, а потому еще хорошо сохранившаяся. <…> Священник о. Аркадий Добровольский [ст. Убинская Кубанской области] человек очень любознательный, любитель природы сообщил об источнике с целебной водой <…>» [178]. Об охране природы говорили и писали в контексте рационального природопользования. Как отмечает историк науки А. А. Федотова, ботаники не забывали о природоохранной тематике во время решения прикладных проблем. Комиссия по дубильным веществам Кавказа считала, что рациональная добыча сырья не разорит кавказские леса, а наоборот, может повысить ценность насаждений. Дуб, в основном, исключался из списка потенциального сырья, т. к. равнинные дубравы уже уничтожены, а использование горных лесов неприемлемо, в связи с тем, что они выполняют слишком важную защитную роль. Давая советы о сборе дикорастущих лекарственных растений, Н. И. Кузнецов (как и многие его коллеги) советовал воздерживаться от сбора редких видов (орхидные, валериана), т. к. это приведет к быстрому их уничтожению. Гораздо лучше заложить хотя бы небольшие плантации в собственных садах. Однако призывы эти оставались, в основном, на бумаге [179]. В ноябре 1915 г. ОЛИКО поддержало И. К. Микуловского, предложившего просить главное управление Земледелия о немедленном введении Лесоохранительного комитета и о применении лесоохранительных законов к частным лесам горной полосы Кубанской области [180]. На съезде лесоводов Кубанской области и Черноморской губернии в октябре 1917 г. главными вопросами были заготовка топлива и строительство железных дорог для его транспортировки. Лишь попутно говорилось о необходимости увеличения штата охраны для защиты от «самовольных порубок леса» и браконьерства [181]. Продолжалась работа по выработке концепции отечественных заповедных зон. Непосредственно перед Февральской революцией в Забайкальской области основали государственный Баргузинский соболиный заповедник. Весной 1917 г. на месте царского заказника создается Национальный заповедник в Крыму. Было разработано положение о Кавказском государственном заповеднике «для сохранения на вечные времена в первобытной неприкосновенности местной природы с ее представителями растительного и животного царства, особенно зубров». Подчеркивалось, что территория заповедника станет «неотчуждаемой собственностью государства» [182]. Однако реализация этого и ряда подобных проектов отложилась в связи с событиями Октября 1917 г. и Гражданской войной. 2.2 Территория Кавказского фронта как объект целенаправленных научных исследований в рамках государственной стратегии по культурному освоению освобожденных регионов Юг России в ходе Первой мировой войны частично стал территорией военных действий. Кавказский фронт изначально был призван предотвратить возможные попытки Турции контролировать крепость Карс и Батумский порт, как это было до последней Русско-турецкой войны. Военные действия шли в основном на территории Западной Армении, а также Персии. К концу 1914 г. турки стали контролировать практически всю Батумскую область, а также город Ардаган и значительную часть Ардаганского округа Карсской области. Благодаря успешной для России Сарыкамышской операции к концу марта 1915 г. южная Аджария и вся Батумская область была очищена от турок. В конце 1915 – начале 1916 гг. после успешной Эрзерумскоой наступательной операции был взят Эрзерум. В начале апреля был порт Трапезунд. К лету 1916 г. под контролем русских войск оказалась большая часть Западной Армении. Успешные действия на Кавказском фронте стали «сигналом» для Академии наук, в рамках которой еще в ноябре 1914 г. была образована специальная академическая комиссия по охране ценных для науки памятников. В ее состав вошли академики И. П. Бородин, В. И. Вернадский, М. А. Дьяконов, Н. П. Кондаков, А. С. Лаппо-Данилевский, Ф. И. Успенский, Н. В. Насонов, А. А. Шахматов. Стали формироваться экспедиции на Юго-Западный и Кавказский фронты для учета и охраны памятников, имеющих научное значение, на территориях активных военных действий [183]. Одной из таких стала историко-археологическая экспедиция в Трапезунд. Еще за несколько месяцев до оккупации Трапезунда вопрос об охране памятников там поднимался и в историко-филологическом отделении Академии наук, и в Русском археологическом обществе. По предложению последнего перед военными властями был поставлен вопрос о заблаговременном принятии мер к тому, «чтобы памятники г. Трапезунда, а впоследствии всей приморской области были поставлены под действительное наблюдение и попечение ученых специалистов по возможности с самого момента занятия соответствующих городов нашими войсками, дабы предотвратить те возможные последствия, которые могут потерпеть эти памятники как от случайностей первых моментов военной оккупации, так и от хищений торговцев древностями и любителей и, наконец, от слишком поспешного и недостаточного осмотрительного возращения некоторых мечетей к из прежнему церковному назначению» [184]. Такое же решение было принято историко-филологическим отделением Академии наук. Представители обеих организаций были командированы а Кавказскую армию. В сохранившемся в РГИА отчете Трапезундская экспедиция фигурирует как совместная, «для охраны и изучения памятников древности Трапезунда» [185]. Трапезунд занимал, как известно, важное место в истории Византии. С 1204 г. он стал столицей империи. Именно Трапезудская империя в течение двух с половиной веков, вплоть до захвата турками, была хранительницей культурных традиций Византии. В городе сохранилось значительное количество памятников архитектуры искусства. Это, прежде всего, цитадель с остатками императорского двора, окруженная стенами, церкви святой Софии, святой Евгении, Богородицы златоглавой. Во второй половине XV века они стали мечетями и подверглись многочисленным перестройкам. В 1916 и 1917 гг. в оккупированный русскими войсками Трапезунд было направлено две экспедиции под руководством академика Ф. И. Успенского, возглавлявшего долгие годы Русский археологический институт в Константинополе, закрытый с началом Первой мировой войны. Русская экспедиция работала в Турции летние месяцы 1916 и 1917 гг. Основное внимание было сосредоточено на трех памятниках: церквах св. Софии, св. Евгении и Богородицы Златоглавой [186]. Экспедиция 1916 г. началась в июне. Как сообщал позже Ф. И. Успенский, страшная жара провоцировала лихорадку и малярию. Настоящим потрясением для членов экспедиции были разоренные армянские, а позже – турецкие кварталы. Экспедицией предпринимались меры для приостановления расхищения мечетей. Греческие памятники поставлены военными властями под защиту трапезундского митрополита. Августейший наместник императора на Кавказе Великий князь Николай Николаевич во время визита в Трапезунд, выслушав доклад Успенского, «изволил выразить категорическое желание, чтобы начатые работы продолжились как в Трапезунде, так и в его окрестностях». Приказом по Трапезундскому укрепленному району от 30 июня 1916 г. все мечети, которые ранее были христианскими церквями, были закрыты для мусульманского культа и отводились для проведения археологических работ [187]. Самыми перспективными оказались работы по изучению церкви св. Софии (мечеть Айа-София). В 1916 г. работы здесь вели известный искусствовед Ф. И. Шмит и художник Н. К. Клуге. Ими были обнаружены росписи в алтаре и в стенах, очищены значительная часть фресок, обнаружен мозаичный пол, сделаны планы, рисунки, фотографии. Как утверждает биограф Ф. И. Шмита Л. А. Сыченкова, ученый

Похожие:

	Исследование перспективных форм использования объектов культурного... Федеральное государственное бюджетное научно-исследовательское учреждение «Российский научно-исследовательский институт культурного...		Исследование перспективных форм использования объектов культурного... Федеральное государственное бюджетное научно-исследовательское учреждение «Российский научно-исследовательский институт культурного...
	Отчет о научно-исследовательской работе по теме «Разработка принципов... «Российский научно-исследовательский институт культурного и природного наследия имени Д. С. Лихачева»		Отчет по государственному контракту от 04. 06. 2012 №1102-01-41/06-12... ...
	Разработка концепции расширенного реестра экспертов в Федеральное государственное бюджетное научно-исследовательское учреждение «Российский институт культурологии» (фгбниу «рик»)		Разработка концепции расширенного реестра экспертов Федеральное государственное бюджетное научно-исследовательское учреждение «Российский институт культурологии» (фгбниу «рик»)
	Подготовка методических рекомендаций и разработка критериев оценки... Федеральное государственное бюджетное научно-исследовательское учреждение «Российский институт культурологии» (фгбниу «рик»)		Подготовка методических рекомендаций по формированию системы стандартов... Федеральное государственное бюджетное научно-исследовательское учреждение «Российский институт культурологии» (фгбниу «рик»)
	Анкета федеральное государственное бюджетное научно-исследовательское... Фактическая численность научных работников и лаборантов-исследователей – 88 чел.; из них внешних совместителей – 16 чел		Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Научно-исследовательский институт кардиологии им. А. Л. Мясникова Федеральное государственное бюджетное учреждение «Российский кардиологический...
	Отчет о научно-исследовательской работе История киноотрасли в России:... Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего и послевузовского профессионального образования «Всероссийский...		Оптимизация аутологичной трансплантации гемопоэтических стволовых... Федеральное государственное бюджетное учреждение «Российский научно-исследовательский институт гематологии и трансфузиологии Федерального...
	Отчет о научно-исследовательской работе «научно-методическое сопровождение выполнения обязательств российской федерации по охране всемирного культурного и природного наследия...		Отчет о научно-исследовательской работе общие требования и правила... Федеральным государственным унитарным предприятием «Мытищинский научно-исследовательский институт радиоизмерительных приборов» и...
	Министерство сельского хозяйства и продовольствия Ростовской области... Об утверждении правил учета и хранения драгоценныхметаллов, драгоценных камней и продукции из них,а также ведения соответствующей...		Бюджетное научное учреждение республики алтай «научно-исследовательский... Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования