Учебно-методический комплекс дисциплина «философия»
Скачать 1.44 Mb.
|
| К.А. Тимирязев (1843-1920) А)ИСТОРИЗМ. МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКОЕ ОБЪЯСНЕНИЕ ОРГАНИЧЕСКОЙ ЦЕЛЕСООБРАЗНОСТИ Слепым случаем не объяснить совершенства организмов. С другой стороны, очевидно, что его не объяснить и действием внешних физических сил. Эта невозможность прямого, механического объяснения органических форм породила телеологию. Все в организме отвечает известным целям; и эти цели, а не что иное, определяют форму, — так думал еще Аристотель. Совершенство организмов необъяснимо, как результат, — оно понятно только, как осуществление цели. И эта цель, — услужливо пояснила схоластика, — в сущности, та же причина, только причина, стоящая не в начале, а в конце явления: это — причина конечная... Представьте себе, — говорит Кант, — обыкновенное механическое заключение, идущее от причины к следствию, но только навыворот, и вы получите заключение, исходящее из конечных причин. Таким образом, еще со времен Аристотеля и Эмпедокла, пытливому уму, старавшемуся объяснить себе совершенство органических форм, предлагалось два исхода: слепой случай или causa finalis. Гениальность основной идеи Дарвина в том и заключалась, что он нашел выход из этой дилеммы, третье разрешение... Каждая органическая форма есть результат воздействия на нее не только современных ей условий, но и всех неисчислимых условий, действовавших на несметные ряды форм, из которых она произошла... Но какой же из факторов этого исторического процесса является самым могущественным в образовании органических форм? Дарвинизм, учение о естественном отборе, отвечает: их собственная полезность, совершенство самих организмов, их гармония с условиями существования. ...Теория Дарвина объясняет не статическую только гармонию, установившуюся в известном числе форм, а гармонию динамическую; подвижную и, в то же время, прогрессирующую, т.е. идущую рука об руку с усложнением и совершенствованием, а в этом и заключается сущность исторического процесса... Взвесив все сказанное о борьбе за существование и вытекающем из нее естественном отборе, мы должны будем согласиться, что процесс этот вполне объясняет самое главное и загадочное обстоятельство, поражающее всякого при взгляде на органический мир, — его изумительное совершенство и гармонию... природа... не чудеса творила, прямо выливая существа в изумительно совершенные формы, а только тщательно стирала следы своих ошибок. В несметном числе попыток, в беспощадном истреблении всех неудач и заключается причина этого совершенства... Итак, ключ к загадке, которую представляет для каждого мыслящего человека органический мир, заключается в одном слове: это слово— смерть. Смерть, рано или поздно пресекающая все уродливое, все бесполезное, все несогласное с окружающими условиями, и есть источник и причина красоты и гармонии органического мира... Б)ДАРВИНИЗМ И НРАВСТВЕННОСТЬ Но в чем же, собственно, заключается этот упрек? В общей форме его, кажется, можно формулировать так: допущение борьбы за существование, как верховного закона, — это гибель всякой нравственности... Обвинение в безнравственности, очевидно, получает почву только с того момента, когда борьба за существование провозглашается мировым законом, которому должен подчиняться и человек... Но разве дарвинизм, в лице его творца, повинен в чем-нибудь подобном? Никогда не видел он в своем учении какого-то кодекса, который человечество обязано принять к руководству... ...Главнейший источник негодования против учения о борьбе и всех несправедливых нападок на дарвинизм лежит в одном роковом недоразумении, — недоразумении, вызываемом одним словом сила. Победа сильного, торжество силы, — вот наше первое и последнее слово, говорят их наиболее чистосердечные противники. А хотя бы и так. Разве в этой фразе заключается что-либо оскорбительное для нравственного чувства. Сильный всегда побеждает слабого; так всегда было, будет, так должно быть; законы механики не должны извратиться. Безнравственно не то, что заключается в этих словах, а то, чего в них нет, что совсем произвольно в них подразумевают. Под победой силы всегда разумеют победу материальной, грубой силы; но пусть укажут мне, где, в каком месте своей книги, Дарвин утверждал, что торжество должно быть всегда на стороне грубой силы. Утверждать, что победа всегда на стороне грубой силы, может наивный наблюдатель ежедневной действительности; может, пожалуй, близорукий историк, но если уже историк, окидывающий взглядом более широкий кругозор, не может утверждать этого, не впадая в противоречие, то со стороны дарвиниста, обнимающего в одном общем взгляде и развитие органического мира, и развитие человека, это было бы прямым абсурдом. Все сочинение Дарвина о человеке проникнуто одною идеей, желанием объяснить себе победу высшей силы, умственной и нравственной, над грубою, материальною силой. Добавьте только, что победа всегда остается за высшей силой, — и борьба потеряет в ваших глазах весь свой безнравственный характер. Это убеждение в существовании мирового прогресса, эта, помогающая сносить тяжелую действительность, надежда на лучшее завтра, составляющая элемент утешения всякого верования, для эволюциониста является не безотчетным только удовлетворением внутренней потребности, — нет, это идущий извне, обязательный вывод разума, итог его научной опытности. Вера в прогресс — это только самая широкая индукция, до которой возвышается научная мысль.
Д.И.Менделеев А)ФИЛОСОФИЯ. МИРОВОЗЗРЕНИЕ. НАУКА] Химия, как и всякая наука, есть в одно время и средство, и цель. Она есть средство для достижения тех или других практических, в общем смысле этого слова, стремлений. Так, при содействии ее облегчается обладание веществом в разных его видах, она дает новую возможность пользоваться силами природы, указывает способы получения и свойства множества веществ и т.п. В этом смысле химия близка к делам заводчика и мастера, роль ее служебная, она составляет средство для достижения блага. К этому, уже почтенному, свойству, присоединяется, однако, другое: в химии, как и в каждой выработанной науке, есть ряд стремлений высших, не ограничиваемых временными и частными целями (хотя и приводящих к ним и нисколько им не противоречащих), и знакомство с нею в этом отношении, воодушевляющее ее приверженцев и деятелей, выражается прежде всего известным миросозерцанием на предмет ее исследований. Это миросозерцание составляется не из одного знания главных данных науки, не только из совокупности общепринятых, точных выводов, но и из ряда гипотез, объясняющих и вызывающих еще не точно известные отношения и явления. В этом смысле миросозерцание меняется не только со временем, но и с лицами, носит на себе печать творчества, дает пищу всем способностям, составляет важнейшую — высшую часть научного развития. В том чистом наслаждении, которое доставляет приближение к поставленному гипотезою идеалу, в этом порыве сорвать завесу с сокрытой истины и даже в том разноречии, которое в этом отношении существует между разными деятелями, должно видеть наиболее прочные залоги дальнейших научных успехов. Здание науки требует не только материала, но и плана, воздвигается трудом, необходимым как для заготовки материала, так и для кладки его, для выработки самого плана, для гармонического сочетания частей, для указания путей, где может быть добыт наиполезнейший материал. Узнать, понять и охватить гармонию научного здания с его недостроенными частями — значит получить такое удовлетворение, какое дают только высшая красота и правда. В научной деятельности очень часто рабочий, архитектор и творец совпадают, но не редко есть и | здесь, как в жизни, разница между ними, иногда план предупреждает, чаще же следует за изготовлением и скоплением сырого материала, иногда ломают уже сложенное, материал вдет в другое дело. В сооруженных же частях научного здания одинаково привольно жить не только тем, кто творил, составлял подробности плана, готовил материал или вел кладку, но и всякому, кто захочет ознакомиться с планом, чтобы не попасть в подвалы и на чердаки, где свален ненужный хлам (1.1.8—9). Простой, так сказать, сухой и безучастный пересказ фактических данных и чужих мыслей, хотя бы вновь найденных, столь важный для научных сборников и отчетов, совершенно не отвечает духу моей книги, назначенной преимущественно для начинающих и для выражения цельного личного мировоззрения на химические элементы. Лишь связь идей с фактами и наблюдений с направлением мыслей, по моему мнению, может действовать в надлежащую сторону, иначе действительность ускользнет, и на место ее легко встанет фикция, что нередко было, есть и будет и чего мне всеми силами хотелось избежать в своем изложении. Им более всего я желаю возбудить пытливость (1.1.13). Не думая достичь своим сочинением до полноты справочной книги, я, однако, старался, чтобы главные моменты науки о химических элементах были выражены в ней под тем углом зрения, который внушен мне долговременным изучением предмета и участием в его современном движении. В дополнениях я все же старался избегать не только всего того, что считаю сомнительным, но и тех подробностей, которые входят как в специальные отрасли химии (напр., в аналитическую, органическую, физическую, теоретическую, физиологическую, агрономическую и техническую части химии), так и в отдельные дисциплины естествознания, во многом все теснее соприкасающиеся с хи-миею, которая, по моему убеждению, должна занять в естествознании место рядом с механикою. Для этой последней вещество есть система весомых точек, почти чуждых индивидуальности и лишь состоящих в известном подвижном равновесии. Для химии же это целый живой мир с бесконечным разнообразием индивидуальностей как в самых элементах, так и в их сочетаниях. Изучая общее однообразие с механической точки зрения, я думаю, что высшей точки в познании природы нельзя достичь, не принимая в большое внимание индивидуального, в котором химия отыскивает общие законы (1.1.15). Очевидно, что изучать что-либо возможно лишь тогда, когда нечто уже признается за исходное, несомненное, готовое в сознании. Таковым должно признать, напр., число, время, пространство, вещество, форму, движение, массу. Из этого следует, что при изучении чего-либо всегда останется нечто допускаемое, как известное и признаваемое (1.1.353). ...в химизме веществ есть своего рода простота или элементарность, а потому, я полагаю, что при помощи химии можно ждать выяснения во всем мировоззрении о веществе. В указанном смысле химические явления для понимания реальнее физических и механических. Принимая же во внимание относительную молодость этой части естествознания и обособленность явлений, ею изучаемых, должно — на мой взгляд — полагать, что область химических обобщений будет быстро возрастать, подобно тому как ныне ее приложения быстро возрастают в отношении к промышленности. В этом должно искать причину увлекательности химии. Если в астрономии приобретает наибольшую реальность бесконечно-большое, то в химии — бесконечно-малое, а наука от конечного и временного стремится к бесконечному и вечному (1.1,356). Наука есть достояние общее, а потому справедливость требует не тому отдать наибольшую научную славу, кто первый высказал известную истину, а тому, кто умел убедить в ней других, показал ее достоверность и сделал ее применимою в науке. Научные открытия редко делаются сразу, обыкновенно первые провозвестники не успевают убедить в истине найденного, время вызывает действительного творца, обладающего всеми средствами для проведения истины во всеобщее сознание; однако не должно забывать, что он может являться только благодаря труду многих и накопившейся сумме данных. Таков Лавуазье, таковы и все другие великие носители истин (1.1.361). Для меня не подлежит сомнению, что атомическое учение, твердо приложенное в XIX столетии ко всему естествознанию — вслед за признанием его в химии, имеет свои философские недостатки, материализму свойственные, но нельзя не при знать в атомизм" возвышенного обобщения, согласного с основным началом философии, а именно в том, что узнанное из успехов астрономии для всего мироздания строение вселенной из уединенных солнц и планет, разделенных в пространстве, но соединенных взаимодействием сил, прямо, и не без явного успеха в ясности понимания вещей и явлений, перенесено ни сложение вещества из атомов. Одна идеальная схема приложена и к бесконечно большому — целому миру, и неизмеримо малому — сложению неощутимо малых частиц вещества. Частица вещества по этому представлению столь же сложна, как целый мир, и в ней есть свои уединенные тела — атомы, — подобные солнцам и планетам, удерживаемые присущими им силами в подвижном, но прочном равновесии, свои спутники и пр. Найти в малейшем сходное с громаднейшим — составляет одно из достоинств атомизма, привлекшее к нему новые века. У естественной философии новых веков нельзя еще не признать того другого достоинства, по сравнению со всем до того бывшим, что только теперь перестали видеть в человеке центр вселенной и сознательно покорились не слепому прихотливому року, а стройным, объединяющим и разумным законам, везде и всегда действующим, одинаковым по существу для громадного солнца и для малейшего атома. Корень недостатков современного атомизма, по моему мнению, должно искать в неясности понимания «эфира», наполняющего как междупланетное, так и междуатомное пространство, и я полагаю, что современное естествознание, направляясь преимущественно в сторону изучения явлений, совершающихся в «эфире» (световых, электрических, радиоактивных и т.п.), идет по верному пути к раскрытию тайн природы (1.1.471). ...я всецело придерживаюсь таких реальных научных начал, которые вовсе чужды двух, по-видимому, господствующих в последнее время течений в стороны: классического спиритуализма, и утилитарного материализма, стремящегося и дух свести к видам физико-механической энергии. Не по эклектизму, а по сознанию, почерпнутому в изучении наук о природе, держусь я той «золотой середины», которая признает реальную невозможность найти «начало всех начал» и побуждает сознавать, что наука не может отличать сразу всего, а принуждена лишь скромно, ступень за ступенью, подниматься в недоступную высь, где индивидуально-частное примиряется с непознаваемым общим. Если бы то скромно-реальное направление научного мышления, которого я держусь, и думаю, что с немалым сонмом других ученых, взяло опять верх над горделивою уверенностью, с которою ныне часто приходится встречаться, то—по моему крайнему разумению — не только успехи науки ускорились бы, но и стало бы просто легче жить, руководясь добытым, но не останавливаясь пред трудностями, возникающими при стремлении постепенно подняться еще выше и проникнуть еще дальше (1.II.383-384). На мой личный взгляд (а в свободном деле научного миросозерцания ничего иного и нет, кроме более или менее личных взглядов, потому что нет сдерживающего руководительства опытом), все познается сознанием, т.е. духовно, и только в этом смысле может быть речь об единстве, помимо же того дух, движение (энергия) и вещество (материя) сколько-либо постигаются только не сливаемые, в отдельности, как время и пространство (1.11.385). Б)[ФИЛОСОФСКОЕ ОСМЫСЛЕНИЕ ПЕРИОДИЧЕСКОГО ЗАКОНА ХИМИЧЕСКИХ ЭЛЕМЕНТОВ] Сущность атомического учения состоит в том, что вещество предполагается состоящим из совокупности малых, уже более неделимых (силами природы) частей, — атомов, не наполняющих сплошь пространства, занимаемого телом, а отстоящих друг от друга, подобно тому, как планеты, солнце, звезды, астероиды и т.п. не наполняют пространства вселенной, а отстоят друг от друга. Формы и свойства веществ определяются расположением атомов в пространстве и их состоянием движения, а явления, совершающиеся с веществами, понимаются как перемещения взаимного положения атомов и как перемены движения, в каком можно предполагать атомы, их группы и совокупности. Родилось атомное представление о веществе еще у метафизиков-идеалистов древности, но до последнего времени оно борется с динамическим представлением, считающим вещество только «местом» проявления сил или энергий. В новейшее время громадное большинство естествоиспытателей держится атомической гипотезы, но понятия современных атомистов совершенно иные, чем были у философов древности. В наше время понятие об атоме всего ближе к понятию о конечном, измеримом индивидууме, или об единице, неделимой лишь силами физическими и химическими, тогда как атом древних был неделимым даже в геометрическом смысле, т.е. в сущности бесконечно малым (1.1.146). ...многие из таких свойств веществ, которые находятся в прямой зависимости не от веса частицы, а от ее состава, или, говоря иначе, от свойств и количества входящих в нее элементов, стоят в особой (периодической) зависимости от атомных весов элементов, т.е. масса (частиц и атомов), пропорциональная весу, определяет свойства веществ, как она определяет (вместе с расстоянием) движение небесных светил. Масса (вес) частицы определяет, как указано выше, многие физические и химические свойства веществ, начиная с плотности их паров и количества вещества, входящего в реакции, а масса (вес атома) элементов, образующих частицы, определяет, как увидим впоследствии, множество других химических и физических свойств веществ, указать же зависимости видимых свойств от масс невидимых частиц и атомов, — составляет один из величайших успехов нашей науки (1.1.246—247). ...если все элементы расположить в порядке по величине их атомного веса, то получится периодическое повторение свойств. Это выражается законом периодичности: свойства простых тел, также формы и свойства соединений элементов, находятся в периодической зависимости (или, выражаясь алгебраически, образуют периодическую функцию) от величины атомных весов элементов (1.II.80-81). Отсюда уже видно, что периодический закон не только отвечает известной действительности, но и позволяет проникать хотя понемногу в неизвестную сущность химических элементов. Сведения о всяких действительно существующих предметах, а в том числе и о химических элементах, зародившись или возникнув и постоянно увеличиваясь, в сущности никогда не достигают конца, только всегда имеют возможность еще далее и более усовершенствоваться и пополняться. В этом ряде постепенного овершенствования достойно особого внимания и резко бросается в глаза накопление таких видов сведений, которые дают возможность предугадывать часть предметов, еще вовсе неизвестных, но действительно существующих. Очевидно, что при этом должна возрастать и вся доступная людям мера обладания предметами, подвергнутыми такой степени изучения. В той части химии, которая относится до элементов, предугадывание родилось с периодическим законом. А так как учение о химических элементах лежит в основе всех современных химических знаний, то явное усовершенствование в сведениях об элементах не могло не отразиться на многих частях нашей науки. Но за этой ступенью должны следовать еще многие и многие другие, поднятие на которые, так сказать, поощряется достигнутым успехом; границ здесь — при дружных трудовых усилиях многих адептов науки, рассеянных во всем мире, — полагать едва ли, на мой взгляд, возможно. Но, подобно тому, как, не зная причины тяготения, можно пользоваться законом тяготения, так можно пользоваться для химических целей законами, открытыми химиею, не имея объяснения их причины. Вышеуказанная своеобразность химических законов, касающихся определенных соединений и атомных весов, заставляет думать, что для обстоятельного их толкования еще не наступило время, и я думаю, что оно не наступит ранее уяснения таких первичных законов естествознания, каковы законы тяготения. В) [НАУЧНОЕ ПОЗНАНИЕ И ЕГО ФИЛОСОФСКИЙ СМЫСЛ] А потому можно смело сказать: лучше держаться такой гипотезы, которая может оказаться со временем неверною, чем никакой. Гипотезы облегчают и делают правильную научную работу — отыскания истины, как плуг земледельца облегчает выращивание полезных растений (1.1.151). Изучать в научном смысле — значит: а) не только добросовестно изображать или просто описывать, но и узнавать отношение изучаемого к тому, что известно или из опыта и сознания обычной жизненной обстановки, или из предшествующего изучения, т.е. определять и выражать качество неизвестного при помощи известного; б) измерять все то, что может, подлежа измерению, показывать численное отношение изучаемого к известному, к категориям времени и пространства, к температуре, массе и т.п.; в) определять место изучаемого в системе известного, пользуясь как качественными, так и количественными сведениями; г) находить по измерениям эмпирическую (опытную, видимую) зависимость (функцию, «закон», как говорят иногда) переменных величин, напр., состава от свойств, температуры от времени, свойств от массы (веса) и т.п.; д) составлять гипотезы или предположения о причинной связи между изучаемым и его отношением к известному или к категориям времени, пространства и т.п.; е) проверять логические следствия гипотез опытом (1.1.353). У научного изучения предметов две основных или конечных цели: предвидение и польза. Предвидеть или предсказать то, что еще неизвестно, — значит во всяком случае не менее открытия чего-либо существующего, но еще не описанного (напр., новой страны или неизвестных явлений, тел, приемов промышленности и т.п.), а имеет то высшее значение, что указывает на возможность людям проникать в самую Сущность вещей, в тот высший Разум, который руководит всем. Научное предвидение может как примирять прирожденное людям понятие о Божестве, с прирожденными же стремлениями к любознательности, к общему и личному благу и к обладанию природою, так и согласовать гордую кичливость воли и разума с беспечною покорностию и безответственностию, потому что в научных предсказаниях всегда видна тесная связь конечного с непостижимым бесконечным, а конкретного или единично-реального с отвлечённо-абстрактным и общим. Но торжество научных предсказаний имело бы очень малое для людей значение, если бы оно не вело под конец к прямой общей пользе. Она проистекает из того, что научные предсказания, основываясь на изучении, дают в обладание людское такие уверенности, при помощи которых можно направлять естество вещей в желаемую сторону и достигать того, что желаемое и ожидаемое приближается к настоящему и невидимое к видимому. Религиозные и философские понятия живут и развиваются уже многие тысячелетия, а те понятия, которыми руководится точно предсказывающая наука, возродились всего лишь несколько столетий и успели охватить лишь очень немногое. Химия же вошла в состав таких наук всего лишь разве два столетия. Впереди, наверное, предстоит от таких наук много, много и предсказаний и пользы (1.1.354). В большинстве случаев первое суждение о множестве предметов, не повторяющихся в ежедневном опыте с различными видоизменениями, а всегда в одном виде, или всего только однажды, или немного раз, обыкновенно бывает неверно. Так, ежедневная видимость восхождения и заката солнца и звезд дает неверное суждение о том, что свод небесный движется, а мы с землею остаемся неподвижными. Эта видимая правда далека от истины и ей даже противоположна. Точно так же повседневный опыт заключает, что железо не горюче, а между тем оно горит не только в виде опилок, но и в виде проволоки, как увидим далее. В обычной жизни мы судим часто с первого раза совершенно верно лишь по той причине, что ежедневный опыт научил нас верному суждению (1.1.360). ...если стоять на пути индуктивного знания (Бэконом Верулэмским освещенного), как видно из того, что люди, постепенно изучая вещество, им овладевают, точнее и точнее делают в отношении к нему предсказания, оправдываемые действительностью, шире и чаще пользуются им для своих потребностей, и нет повода видеть где-либо грань познанию и обладанию веществом (1.1.355). Конечно, опыт сам по себе не дает истины, но он дает возможность устранять ложные представления, а истинные подтверждает во всех их следствиях (1.1.361). Успехи знаний определяются не только порывами пытливой мысли, но и многими трудами настойчивых искателей действительной правды и природной истины (1.1.411). Нет, впереди предстоит еще много более того, что известно. Ньютон говорил верно, что «мы узнали не более как песчинки на берегу безграничного океана природы». И ныне, после более чем 200 лет постоянной научной работы, слова великого исследователя, по моему крайнему разумению, остаются верными, так как десятки и сотни песчинок, даже целые вывороченные камни узнанного открывают новые бездны неизвестного в природе (1.1.490). Теоретический интерес равновесии, по всей их возможной сложности, конечно, очень велик, но он отступает на задний план пред интересами первичными: найти практические приемы уединения веществ и способы пользования ими для надобности людской (1.1.616). ...считаю полезным сказать, что нет ни одного сколько-либо общего закона природы, который бы основался сразу; всегда его утверждению предшествует много предчувствий, а признание закона наступает не тогда, когда зародилась первая о нем мысль, даже не тогда, когда он вполне сознан во всем его значении, а лишь по утверждении его следствий опытами, которые естествоиспытатели должны признавать высшею инстанциею своих соображений и мнений (1.11.382). В периодической функции элементов дело идет иначе: здесь масса элементов не возрастает непрерывно, и все переходы совершаются скачками, как от Mg к Аl. Так, эквивалентность или атомность прямо перескакивает с 1 на 2, на 3 и т.д. — без переходов. И по моему мнению, эти-то свойства и суть важнейшие, их периодичность и составляет сущность периодического закона (1.11.387). Законы природы исключений не терпят и этим явно отличаются от правил и правильностей, подобных, напр., грамматическим и другим людским изобретениям, приемам и отношениям. Утверждение закона возможно только при помощи вывода из него следствий, без него невозможных и неожидаемых, и оправдания тех следствий в опытной проверке. Поэтому-то, увидев периодический закон, я с своей стороны (1869—1871) вывел из него такие логические следствия, которые могли показать — верен он или нет. К числу их относится предсказание свойств неоткрытых элементов и исправление атомных весов многих, мало в то время обследованных элементов (1.11.389). Признавая единство во многом, необходимо, однако, произвести индивидуальность и видимое множество, всюду проявляющиеся. Давно сказано: дайте точку опоры и землю легко сдвинуть. Так должно сказать: дайте что-либо индивидуализированное и станет легко понять возможность видимого многообразия. Иначе — единое как же даст множество? Естествознание нашло, после великого труда исследований, индивидуальность химических элементов, и потому оно может ныне не только анализировать, но и синтезировать, понимать и охватывать как общее единое, так и индивидуальное, множественное. Единое и общее, как время и пространство, как сила и движение, изменяется последовательно, допускает интерполяцию, являя все промежуточные фазы. Множественное индивидуальное, как мы сами, как простые тела химии, как члены своеобразной периодической функции элементов, как дальтоновские кратные отношения — характеризуются другим способом: в нем везде видны — при связующем общем — свои скачки, разрывы сплошности, точки, исчезающие от анализа бесконечно малых, отсутствие промежутков. Химия нашла ответы на вопросы о причине множества, и она, держась понятия о многих элементах, подчиненных дисциплине общего закона, указывает выход из индийского исчезания во всеобщем, дает свое место индивидуальному. Это место индивидуальности притом столь ограничено охватывающим, всесильным — всеобщим, что составляет не более как точку опоры для того, чтобы понять множество в единстве. К сказанному мною за 16 лет пред сим мне хочется теперь прибавить, во-первых, что в науке, как в жизни, общее всюду теснейше перепутано и связано с частным, что сам человек немыслим разумным образом в единообразии, без различия полов, возрастов, достатков, способностей и т.п., и во-вторых, что стремление к единству власти во всем, вызываемое единством высшего разума, должно так или иначе мириться с представляющимся всюду и во всем разнообразием частностей, частей и даже форм, ибо живой реализм этого требует |
Похожие:
 | Учебно-методический комплекс дисциплина «философия» ... | | Учебно-методический комплекс дисциплины «философия» Для студентов: квалификация юрист Философия : учебно-методический комплекс / авт. А. Л. Анисин. – Тюмень : тф апу, 2010. – 132 с |
| Учебно-методический комплекс по дисциплине Политическая философия (название) Дисциплина входит в федеральный компонент цикла общепрофессиональных дисциплин и является обязательной для изучения | | Учебно-методический комплекс по дисциплине «история и философия науки» И 90 Учебно-методический комплекс по учебной дисциплине «История и философия науки» для подготовки соискателей и аспирантов к сдаче... |
| Учебно-методический комплекс рабочая программа для студентов направления 030100. 62 "Философия " Гусакова Т. Ф. Философия. Учебно-методический комплекс. Рабочая программа для студентов направления 030100. 62 "Философия " профиль... |  | Учебно-методический комплекс дисциплины «Философия» Учебно-методический комплекс составлен в соответствии с требованиями государственного образовательного стандарта высшего профессионального... |
| Учебно-методический комплекс учебной дисциплины для бакалавров по... Учебно- методический комплекс разработан доктором философских наук, заведующим кафедрой социальной философии Б. И. Буйло в рамках... | | Учебно-методический комплекс правоведение Дисциплина входит в федеральный компонент цикла общих гуманитарных и социально-экономических дисциплин специальности и является обязательной... |
| Учебно-методический комплекс по дисциплине «Физика» Дисциплина входит в федеральный компонент цикла общих математических и естественнонаучных дисциплин специальности и является обязательной... | | Учебно-методический комплекс по Философии Учебно-методический комплекс «Философия» составлен на основе учебной программы курса, требований федеральных, региональных и вузовских... |
| Учебно-методический комплекс по дисциплине «Философия права» Учебно-методический комплекс включает учебную программу курса, учебно-тематический план, конспект лекций, планы проведения семинарских... | | Учебно-методический комплекс дисциплины «Философия» Учебно-методический комплекс составлен в соответствии с требованиями государственного образовательного стандарта высшего профессионального... |
| Учебно-методический комплекс учебной дисциплины «Философия» для студентов... Учебно-методический комплекс составлен на основе обязательного минимума содержания профессиональной образовательной программы и Государственного... | | Учебно-методический комплекс по дисциплине «Культурология. Философия и теория культуры» Культурология: Учебно-методический комплекс для студентов очного отделения факультета русской филологии/ Автор- составитель Статкевич... |
| Учебно-методический комплекс дисциплины «философия» Учебно-методический комплекс дисциплины составлен на основании требований государственного образовательного стандарта высшего профессионального... | | Учебно-методический комплекс материалов по дисциплине «Философия» Учебно-методический комплекс включает учебную программу курса, планы проведения семинарских занятий, список основной и дополнительной... |
