Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах и улицах «Добрая дорога детства» 2
Скачать 1.38 Mb.
|
Шапка Мономаха. Утро следующего после волейбольного матча дня встретило меня весьма недружественно. Все тело болело, казалось, что ноги принадлежат вообще другому человеку- каратисту, которого жестоко побили в соревнованиях по тайскому боксу. Болел живот, болела спина и голова. Пить не хотелось, есть я вообще не мог. Однако принятые обязательства быстренько поволокли меня в душ, и после дежурного: « Вернусь через пару дней!», я пошел к автовокзалу, переставляя бревна, которые еще вчера были ногами под бодрый аккомпанемент весенних синичек. Всю дорогу я думал о том, что должен сказать и сделать в родительском доме. На ум приходила банальная фраза о том, что «Все мои успехи стали возможны только благодаря…», или «Мама, если бы не ты…» или даже пафосно: «Наша земля рождает такие чувства, что…» Все эти благоглупости ушли на задний план, когда я действительно доехал до родных мест, весь пафос опал как осенние листья, когда мои друзья- настоящие, те что с детства, устроили вечер встречи. Таская дрова в сени нашего старого домика, я думал только о том, что очень сильно ошибался, считая что не получил должного признания. Нет, в самом деле, а какого черта я вообще чего- то хотел от окружающих? Разве это входило в условия договора или оговаривалось в положении о конкурсе? После буйной вечеринки на следующий день в дверь тихо постучали- это были корреспонденты местной газеты, оказывается один из моих лучших друзей- Валера, позвонил в редакцию и договорился об интервью. Впоследствии, читая мелкие буковки, на серой малобюджетной бумаге я понял, что истинное признание лежит не в глянцевых разворотах, а в простом человеческом участии незнакомых тебе людей. Эта статья и сейчас хранится в моем архиве, как образчик лучшего мнения, которое я слышал о себе. Ах, друзья мои друзья, если б вы знали, какую змею вы греете в своих чистых душах. (Пожалуй даже не змею- коварством я никогда не отличался, скорей ужа- тоже гада, но не такого опасного и ядовитого.) По возвращении на работу я несколько раз давал пространственные интервью средствам массовой информации регионального значения, после чего просто впадал в шок, читая небылицы, которые просто и естественно растекались в сознании людей. Выходило, что я порочил сам себя, отнимал время у учеников и еще сам же был этим не доволен. Были конечно и приятные моменты- глава администрации города принял меня в своем кабинете и вручил новенькую акустическую гитару- «Ямаху» ( как прочитал потом младший сын «УАМАНУ»). Вообще с этой гитарой была целая история- потому как меня спрашивали, что бы я хотел получить в качестве подарка от администрации довольно давно. Памятуя о чайниках и кофейниках, я без обиняков заявил, что хочу хорошую гитару. Подумайте сами, разве можно было ехать на первенство России (а победа на местном уровне предполагала такую возможность) с кунгурским хламом производства прошлого века? После длительного переговорного процесса гитара была принята в качестве рабочей версии. Однако после ее получения ко мне в мастерскую явился завхоз и потребовал предъявить инструмент, чтобы поставить на него инвентаризационный номер. Тут я немножко взбесился и сказал, что инвентаризационный номер скорее поставлю на нем самом, после чего наотрез отказался от порчи инструмента. (Потом я еще не раз вспомнил этот забавный инцидент, но уже как горькую правду жизни.) Многие коллеги по работе вообще никак не восприняли мою победу. Слава богу, что каникулы сгладили первые дни, и мне не приходилось отшучиваться, на самые явные признаки недружелюбия, как уже бывало. С новой учебной недели мысли получили толчок совсем другого свойства, когда мобильный телефон голосом Ольги Васильевны безапелляционно произнес: «Нагулялся? Теперь за работу, забудь все то, что ты делал раньше, теперь будем работать серьезно!» Такие сообщения всегда вызывали у меня волну адреналина, потому что получалось будто все, во что я верил опять становилось неправильным. Однако мысленно я умыл лицо ладонями рук и произнес: «Рахмат!»- так один из киногероев переносил несправедливые обвинения, и его поведение произвело на меня серьезное впечатление. Вообще говоря, тот период отпечатался в памяти как тяжелый, но очень продуктивный. Для усиления подготовки Ольга Васильевна отправила меня на курсы корпорации «Интел», где в течение продолжительного времени я одновременно занимался информационными технологиями и разрабатывал свою же концепцию, недоумевая, зачем ее перерабатывать, если она и так хороша? Однажды я поделился своими сомнениями с Ольгой Васильевной и получил еще один веский и неприятный удар: «Запомни, - сказала она, - ты выиграл только благодаря личностным качествам. Как педагог- ты ноль, причем ученые в Москве не сделают скидку ни на провинциальные условия рождения твоего «опыта», ни на внешнее обаяние. Если хочешь хоть как- то не опозорить всю область, делай так, как тебе говорят.» После этого последовал ряд примеров, когда люди, думавшие о себе слишком много, плакали на ступеньках московских школ. Все это произвело на меня крайне негативное впечатление, так как в ее словах был зловещий, но совершенно объективный огонь правды- я и в самом деле не считал себя хорошим учителем, а скорее как в сказке Шварца поверил этому со слов окружающих людей. Душ был опять же ледяной, но очень полезный, так как я развернулся ко всем своим предыдущим находкам спиной и начал почти все заново. Презентацию я оставил без изменений- снимать еще один фильм было некогда, да и лжи там почти не было. Песня оставалась спорным моментом, но я все же полагал, что соберусь и исполню ее на большой сцене как следует- иначе и быть не могло! Ведь я провалил ее уже два раза, это даже для непрофессионала многовато. (Тогда я забыл поговорку, что бог любит троицу, и практика подтвердила ее справедливость, но это было много позже.) Самое смешное, что слабым звеном моего выступления Ольга Васильевна считала защиту личной концепции, а я – урок и мастер- класс. Насчет мастер класса вопрос решился очень быстро- Ольга Васильевна просветила меня со свойственной ей прямотой, что мастер-классы на Российском конкурсе дают только те кто попадает в финал- то есть в состав пятнадцати лучших. Поскольку в эти самые пятнадцать представитель нашего региона попадал только один раз за пятнадцать лет, то беспокоиться не стоило. Понятно, что в данной формулировке мои шансы расценивались ею как никакие. Мне наоборот хотелось добиться невозможного, поэтому с остервенением я взялся именно за мастер- класс. К тому времени были готовы три варианта защиты моей концепции, при чем первый вариант- мой собственный вообще не рассматривался как рабочий, что вызывало чувства злости и обиды. К маю шумиха вокруг моего имени совсем утихла, и я почти успокоился, подразумевая под спокойствием боевую концентрацию, при которой любые волнения могли помешать достижению цели. По этой же причине я перестал употреблять алкоголь и ограничил время занятий спортом, дабы не тратить силы напрасно. Когда пришла пора школьных экзаменов, я почти не занимался их подготовкой, в результате чего получил весьма низкий уровень качества знаний учеников. Впрочем, провалов не было, и я с легким сердцем ушел в отпуск. В то лето я часто ездил на рыбалку и брал с собой младшего сына- мы сидели у воды, рассуждая о закономерностях природы, разводили костры и жарили бутерброды- этот этап подготовки к главному я рассматривал как необходимый. Подсобное хозяйство я почти бросил- обработал картофель лишь один раз и без всякой жестокости протравил колорадских жуков- проблемы добычи пропитания отошли на задний план. Домашние смотрели на меня порой осуждающе, но не вмешивались. Сейчас мне кажется, что наши отношения перешли на какой- то новый уровень, все понимали, что изменился я неспроста. По ночам мне снились необычные сны- их еще называют вещими, причем период между сном и его реальным осуществлением быстро уменьшался . Если это эпилепсия, как трактуют ученые, то в это лето со мной обязательно случился бы припадок. Поскольку ничего подобного не произошло и это было принято мною как добрый знак- в детстве происходило что- то подобное, а ведь тогда я был счастлив. Постепенно белые ночи превратились в обычные- почти осенние, подул восточный ветер и по утрам вместо солнца все чаще стали появляться наглые дождевые облака. Подходил сентябрь, а вместе с ним самый серьезный и решительный момент в моей жизни. День знаний, казавшийся раньше хоть и грустным, но все же праздником, пролетел абсолютно незамеченным, поскольку я почти судорожно перебирал литературу и пытался произвести экспертизу всего наработанного материала. При этом больше всего меня беспокоила именно концепция- все ее научное содержание было готово, но я не был готов защищать ее в новом виде, ибо это было совсем чужое произведение. Почти не удивляясь, я получил известие, о том, что Ольга Васильевна, заручившись поддержкой еще одной представительницы местной научной элиты, едет на просмотр всего приготовленного мною материала. Полигоном была выбрана гимназия в которой я когда- то столь удачно дебютировал. Стоит дать еще одно небольшое пояснение: когда я готовил урок, то очень тщательно разрабатывал материальный компонент- в этом мне помогали многие люди, в том числе мама конкурсантки Кати, которая по несчастливому сложению звезд не попала в призеры областного конкурса (Катя то есть а не мама), но осталась хорошим другом (тоже Катя). Естественно, когда я узнал, что все образцы, добытые с большими трудностями, придется в прямом смысле уничтожить, то ледяной воин, который к этому времени весьма укрепился в своей позиции невмешательства, проснулся, и мне стоило больших трудов успокоить его. Почему образцы должны были быть уничтоженными? Да потому, что я предполагал провести урок – исследование, при котором образцы для сравнения свойств ломались на динамометрических столах, поджигались на определенный промежуток времени, погружались в воду и т.д. и т. п. То есть их дальнейшее использование не представлялось возможным, однако я пошел и на это только для того лишь, как выяснилось, чтобы получить очередную порцию уничтожающей критики. После всех испытаний и сомнений предстоял главный шаг, сделать который следовало с королевской уверенностью и величием. Под словом «королевской» я имею в виду короля, который с большим достоинством поднимается на эшафот под улюлюкание собравшейся толпы и делает замечание палачу за его неопрятный внешний вид. Так или иначе, в конце сентября я выехал на поезде в город- герой Москву, для того чтобы оттуда полететь в далекий и неизвестный Калининград. Всю ночь в вагоне срабатывала пожарная сигнализация и я совсем не мог уснуть, рисуя сценарии по которым наш поезд не доедет или получится какой-нибудь досадный эпизод из- за которого я не смогу защитить честь области и оправдать вложенные в меня средства (поездка обошлась бюджету в немалую сумму.) Даже утром, попав в безумный московский поток мысли о чем-нибудь этаком не оставляли мое возбужденное воображение. На этом шапка Мономаха, которую я незримо нес на своей голове, улетучилась. Подозреваю, что произошло это в момент пересечения турникета Федерального агентства по образованию, который (в смысле турникет) раскрыл свои объятья, чтобы подарить нам декаду счастья. Пересекая невидимую черту, я и не догадывался о том, что жизнь уже никогда не будет такой, какой она была раньше, и что началось новое время. В гардеробе стоял невообразимый кавардак: все приехавшие, прилетевшие и пришедшие учителя принесли, привезли и прикатили с собой невероятно много оборудования. Гитары самых диковинных марок стояли кострами, как винтовки революционных матросов, горы сумок и чемоданов напоминали оптовый склад турецкого рынка. Я не стал исключением и, пристроив свою гитару среди ее сестер, с сильным сердцебиением поднялся на второй этаж. Там нас уже ждали- откуда- то издалека долетал голос инструктирующего организатора. После непродолжительной регистрации я получил целый набор артефактов - фирменную сумку с набором печатных материалов, бейдж с собственной фотографией на пижонском шнурке с надписью «FPRU.оrg» и билет на самолет до далекого и неизвестного балтийского города. Чувства переполняли, я жадно разглядывал окружающих, словно пытаясь упиться социальной значимостью новой компании. Впервые в жизни я почувствовал совершенно новый ритм сердца- оно пело как выпущенная на свободу птица. Ко мне относились как к равному, не было злобы, не было зависти и пренебрежения, все было по- настоящему. Словно во сне, мы проследовали в автобус, который вез нас до Павелецкого вокзала невообразимую вечность, благодаря чему не удалось зарегистрироваться на рейс большинству собравшихся. Скоростной поезд до аэропорта «Домодедово» отправлялся буквально через считанные минуты, и не успевшие сдать багаж едва не плакали. Кто- то из организаторов громко произнес: -Джентльмены, возьмите багаж милых дам, иначе мы никуда не улетим! Далее началась невообразимая борьба рыцарства и разума. Мы весело похватали почти все сумки, но оказалось, что часть из них принадлежит вообще посторонним людям. Наконец все уладилось, и я подобрал кофр конкурсантки Наташи из Тамбова, которая всю дорогу слушала плеер, но из нескольких фраз я понял, что она учитель физики и очень рада участвовать в столь уважаемом мероприятии. Рад был и я, слов нет. Аэропорт покорял современностью, суетой и каким- то европейским запахом. После длительной процедуры регистрации и обыска мы, наконец, попали в новехонький «Боинг- 737», который был пристыкован прямо к зданию, как космический шаттл. Быстро промелькнули плиты взлетной полосы и вот мы, как заправские асы заложили свистящий разворот над Москвой. Потом была далекая Балтика, инструктаж на случай падения самолета в море и наконец, бодрое приземление, при котором самолет так брякнулся о треснувшую бетонку, что после остановки в салоне долго не смолкали аплодисменты. Встреча в аэропорту была просто шикарной, хоть оценить ее по достоинству нам так и не удалось: несмотря на жару, мы оделись в одинаковые нейлоновые курточки, которые по замыслу организаторов должны были позиционировать нас единой командой, но обычно дождливая погода выкинула коварный фортель и мы просто плавились на ступенях аэропорта, созерцая приготовленные для нас чествования. Песни, костюмированное шоу, вспышки фотоаппаратов и зрачки телекамер просто окрыляли, хотелось общаться с милыми людьми, которые так готовились, так ждали встречи с нами. Но дело есть дело, пришлось снова грузиться в автобус и ехать в гостиницу курортного города Светлогорска. По дороге я познакомился еще с двумя замечательными людьми: учителем физики Пашей и математиком Толей (везло мне на точные науки!). У нас оказалось настолько много общего, что в гостиницу мы заселялись уже друзьями, уговорившись, несмотря на позднее время и сумерки обязательно выбраться на море. И выбрались. Вообще, на море я был только однажды в жизни, но впечатление, которое оно на меня произвело можно назвать колоссальным, притом, что это было всего лишь Черное море. В этот раз, когда я почувствовал знакомый запах сердце заколотилось просто бешено, не зная дороги мы долго шли параллельно набережной, но звук прибоя заставил меня решиться на рискованный шаг, и не доходя до канатной дороги, броситься прямо по склону. Остальные последовали за мной. Зрелище, открывшееся нашим глазам, завораживало: Балтийское море, как оживший роман Валентина Пикуля вдруг навалилось со всех сторон. Свинцовые и белесые волны, словно былинные реки из молока падали на песчаный берег, оставляя фосфоресцирующий след. Я вдруг осознал, что к этим берегам когда-то причаливали немецкие подводные лодки и вывороченные глыбы гранита у сгнившего причала наполнили сознание таким романтизмом и воспоминаниями, что я невольно сел на валун и замер. Что-то подобное испытывали и остальные- вся компания подобралась из Сибири и величественное дыхание балтийского великана произвело самое неизгладимое впечатление. Потом мы фотографировались на память, я, стесняясь своей китайской «мыльницы», тоже сделал пару кадров, но было темно и гарантии в качестве снимков не было совершенно, поэтому я достал телефон и заполнил его память морскими пейзажами минут за пять. Тогда же мы поклялись одеться соответствующим образом и обязательно искупаться, несмотря на обманчивую сентябрьскую погоду. Кто мог предположить, что такой групповой выход окажется последним для многих из нас? В конце концов, я очутился в гостиничном люксе и впервые понял, что могу быть настоящим человеком. К этой мысли меня привели не евроокна балкона, с видом на живописный лес, у парящего туманом озера, и даже не персональная душевая кабина с набором ароматных масел, а простой факт осознания того, что немыслимые условия были предоставлены мне авансом, только за прибытие. Тогда я вспомнил милую сердцу провинцию, то, как выкраивал минуты на подготовку к конкурсу между ворохами проблем и мне стало весело. Ни с того ни с сего пришла уверенность в собственных силах и какая – то демоническая жажда начала. Все это было похоже на рай, словно небо раскололось и выплеснуло на меня все причитающиеся в будущем блага за проделанную работу, а возможно и за всю жизнь, но об этом думать не хотелось. Я лежал в постели и удивлялся: за что мне всё это? Разве я заслужил? И наконец: разве возможно, чтобы ко мне относились ТАК? |
