Ней распространиться, заранее прося извинения у благосклонного читателя, если во зло употреблю снисходительное его внимание. А. Пушкин. История села Горохина. Вместо предисловия
Скачать 1.91 Mb.
|
| ХАИМ СОКОЛИН ГОЛЫЕ КОРОЛИ. Записки идеалиста. Пишем то, что наблюдаем. Чего не наблюдаем, того не пишем. Запись на первой странице судового журнала каравеллы “ Сан-Габриэл”, флагманского корабля эскадры Васко да Гама . * * * Сия эпоха жизни моей столь для меня важна, что я намерен о ней распространиться, заранее прося извинения у благосклонного читателя, если во зло употреблю снисходительное его внимание. А. Пушкин. История села Горохина. ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ В конце 80-х годов в Иерусалимском отделе трудоустройства академаим (инженеры, кандидаты и доктора наук) висел постер, изображавший человеческий мозг в разрезе, с надписью на английском: Grey matter matters in Israel (серое вещество имеет значение в Израиле). Сейчас, спустя двадцать лет, когда пишутся эти строки, правительство озабочено тревожно нарастающей утечкой мозгов, которая превратилась в одну из главных интеллектуальных проблем страны. Предлагаемые вниманию читателя “Записки идеалиста” проливают свет на причины этого явления и дают ответ на вопрос “Кто виноват?”. И то и другое отличаются от официальных версий. Вопрос “Что делать?” не затрагивается. На него должны ответить те, кто виноват. Но они вряд ли смогут и захотят сделать это. Целью “Записок” не является обсуждение функционирования науки в национальном масштабе. Проблема рассмотрена только через призму личного субъективного опыта автора в его профессиональной области (поиски нефти). Однако известный философский постулат гласит, что часть системы не может быть лучше или хуже, чем система в целом. Отсюда следует, что ситуация в одной части системы присуща всей системе. Но даже такой субъективный взгляд на положение дел в одной прикладной науке ранее в израильских СМИ не публиковался и не обсуждался. Откровенный разговор на эту тему считается табу, ибо может оказать нежелательное влияние на потенциальную алию учёных и специалистов. Несмотря на доминирующую роль в “Записках” профессиональной темы, она служит лишь фоном, на котором раскрываются особенности общечеловеческих отношений в Израиле. Поиски нефти не проводятся в вакууме, вне общей моральной и интеллектуальной обстановки. В конечном счёте именно она определяет подход к разведочным работам, уровень обсуждения спорных вопросов, отношение к профессиональной критике как к методу выявления и исправления ошибок, назначение на руководящие должности и, как итог всего этого, - практические результаты разведки. Что касается открытых в последние годы морских газовых месторождений, то все они были выявлены иностранными нефтяными компаниями, и не могут считаться достижениями израильской нефтегазовой геологии. В небольших израильских компаниях, финансовых партнерах этих иностранных компаний, вообще нет сколько-нибудь серьезной геологической и геофизической службы, без которой разведка невозможна. Поскольку разведка нефти не относится в общественном сознании к таким жизненно важным сферам, как оборона, высокие технологии, медицина, образование и им подобным, то положение дел в ней не привлекает особого публичного внимания. Требуются годы, чтобы понять и разобраться в сложном и запутанном клубке проблем, накопившихся в этой области. Автор надеется, что ему это удалось. Впервые “Записки” были изданы на иврите в 1990 году под названием “Есть ли нефть в Израиле?” и почти полностью проигнорированы ивритоязычными СМИ. С их точки зрения, тема была настолько малозначима, что не заслуживала даже упоминания в прессе. Исключение составила газета Маарив, которая опубликовала положительную рецензию (см. после текста “Записок”), но вмешательство неких заинтересованных лиц прекратило дальнейшее обсуждение книги, хотя желающих участвовать в нём было достаточно. Всем им было сказано, что тема исчерпана. В 90-х годах «Записки» в сокращённом варианте неоднократно публиковались на русском языке в различных форматах (журнал, газета, отдельная книга) и вызвали многочисленные отклики в русскоязычной прессе. В настоящее время все эти издания стали библиографической редкостью. В связи с тем, что обсуждаемая проблема не только не исчезла, а наоборот обострилась, данная публикация “Записок” в полном объёме, соответствующем ивритскому изданию 1990 года, представляется целесообразной и своевременной. В первоначальный текст внесены небольшие, но существенные дополнения. Хотя некоторые из них формально выходят за рамки основной темы, они так или иначе связаны с ней. Кроме того, в Приложении приведены новые материалы, а также более поздние статьи автора о поисках нефти в Израиле. И о поисках смысла в израильских реалиях вообще… “Записки идеалиста” адресованы широкому кругу читателей, но прежде всего тем ученым и специалистам, знания и опыт которых были отвергнуты в Израиле, которые уехали из страны или проехали мимо нее. И тем, кому предстоит пройти через это. 2012 г. Израиль * * * Светлой памяти родителей Герца Лейзеровича и Елены Иосифовны и сестры Леи Глава 1. Летим в Израиль Август 1977 года. Самолёт Аэрофлота вылетает из Шереметьевского аэропорта и берёт курс на Вену. Среди пассажиров восемь семей еврейских эмигрантов, в том числе наша небольшая семья – жена, дочь и я. Быстро завязываются знакомства. Из обычных в таких случаях вопросов – “откуда и куда” - задаётся только первый. “Откуда” - означает из какого города. Оказывается все семьи из Москвы и Ленинграда. Публика интеллигентная – инженеры, врачи, гуманитарии. Вопрос “куда” считается излишним. Все направляются в Америку. Наша семья - исключение, мы летим в Израиль. Но поскольку не спрашивают, мы об этом не говорим. Постепенно разговор переходит на самую актуальную тему – о возможности работать по специальности. Кто-то спрашивает о наших профессиях. Жена – химик, я – геолог-нефтяник. Общее заключение: «Ну, вам беспокоиться нечего. В Штатах с работой проблем не будет». Вроде бы подходящий момент сказать о наших планах, что мы и делаем. -- Вы шутите! Не может быть! У вас в Израиле близкие родственники? -- Нет, у нас там вообще никого нет. -- Мы вам не верим, Это безрассудство, Подумайте хорошенько. Опять подумать! Сколько мы уже думали и говорили об этом. Я перечитал всё, что было доступно в СССР на английском языке о геологии и поисках нефти в Израиле. Даже на основании этой неполной информации был убеждён, что в Израиле есть нефть. Несколько удивляло, что поиски в такой небольшой стране ведутся уже более 20 лет и ничего существенного пока не обнаружено. Удивляло, но не обескураживало. В мировой практике известно много случаев, когда нефть находили в районах, где до этого десятки лет проводилась безрезультатная разведка. Перелом происходит тогда, когда появляются новые идеи, новые разведочные концепции. Где-то глубоко сидела тщеславная мысль, знакомая каждому геологу, - может быть я и буду тем, в чью голову придёт такая идея… По крайней мере, одно условие, необходимое для этого, имелось – я не участвовал в разведочных работах в Израиле и, следовательно, не был в плену тех идей и концепций, которые лежали в их основе. Иными словами, у меня было преимущество свежего подхода к проблеме – то, что американцы называют open mind approach (незашоренный подход). Одним словом, в профессиональном отношении сомнений не было, что моё место в Израиле. Ещё меньше сомнений было в национальном отношении. Наша семья просто не реагировала на те плохие вести, которые содержались в многочисленных письмах оттуда. Правда, чтобы как-то избежать возможного риска с трудоустройством, примерно за год до отъезда я сделал попытку прозондировать почву в Израиле. Знакомый врач уезжал в Америку через Италию, и я передал с ним мою только что вышедшую книгу по одной из практических проблем нефтяной геологии, список публикаций и резюме. Попросил переслать всё это из Рима в Геологическую службу в Иерусалиме доктору Иехезкелю Друкману, с которым я, конечно, не был знаком, но статьи которого мне иногда встречались в американских геологических журналах. По приезде в Рим он передал пакет в израильское посольство и приложил письмо от своего имени с просьбой сообщить мнение Геологической службы о возможности трудоустройства доктора геолого-минералогических Соколина в этой организации. В Риме мой знакомый пробыл три месяца, но так и уехал, не получив ответа. Большого значения я этому не придал. Могло быть множество случайных причин, по которым ответ не пришёл. Но, как потом выяснилось, ничто не происходит случайно… Итак, мы летим в Израиль. Попутчики по самолёту снова и снова возвращаются к этому вопросу. Приводят какие-то доводы, стараются убедить. В конце концов жена и дочь начинают колебаться и предлагают компромисс: «В Израиль мы всегда успеем, не лучше ли сначала посмотреть Америку? Не может быть, что все ошибаются и только мы нет». Но я непреклонен и пресекаю разговор. В семье считается (вернее тогда считалось), что я более «политически грамотный» и лучше разбираюсь в обстановке. Самолёт приземляется в Вене. В аэропорту семь семей направляются к представителю ХИАСа, а мы следуем за представителем Сохнута (полное название Еврейское Агентство Сохнут). В какой-то момент обе группы останавливаются на небольшом расстоянии одна от другой. От “прямиков” (так называют направляющихся прямо в Америку) отделяется женщина - ленинградка, подходит к моей жене, берёт её за руку и говорит: “Что вы делаете, идёмте с нами, ещё есть время”. Но нам эта попытка уже кажется неуместной. Желаем им всем удачи, прощаемся и идём к микроавтобусу, который доставляет нас в закрытый пансионат. В пансионате проводим несколько дней в ожидании, когда наберётся достаточно людей для заполнения самолёта в Израиль. На второй день жену и меня приглашают в административную часть здания. Там нас встречает человек средних лет, говорящий по-русски, представившийся израильским консулом в Вене. Он говорит, что, просматривая списки прибывших, увидел, что я доктор наук и решил познакомиться с нами. Разговор очень дружеский, тёплый. Консул – первый официальный представитель израильского правительства, с которым мы встретились, и поэтому чувствуем себя польщёнными. Он интересуется моим профессиональным опытом, спрашивает действительно ли я доктор наук или кандидат. И объясняет, что на Западе и в Израиле кандидат тоже считается доктором. Узнав, что я доктор и что двадцать лет работаю в разведке нефти, говорит, что стране очень нужны такие специалисты, что, к сожалению, сейчас почти все учёные едут мимо, в Америку, и что я сделал правильный выбор. Мы с женой совершенно с ним согласны. Напоследок он спрашивает, есть ли у нас какие-нибудь просьбы, может ли он чем-то помочь. У нас никаких просьб нет. На следующий день консул заходит в нашу комнату и сообщает нечто совсем приятное. Он связался с Тель-Авивом, передал о нашем предстоящем приезде. В аэропорту при распределении ульпанов (полугодовой курс изучения иврита с проживанием) нам не придётся стоять в общей очереди. К нам подойдёт представитель Министерства абсорбции, оформит необходимые документы и направит в специальный ульпан для учёных в Тель-Авиве, где нас уже ждут. Если же он почему-либо не подойдёт, то я должен зайти в седьмую комнату, назвать себя и об остальном можно не беспокоиться. Мы очень тронуты таким вниманием. Это особенно приятно ещё и потому, что сделано без какой-либо просьбы с нашей стороны. “Разве в Америке могло быть подобное!” - говорю я жене и дочери, как бы подводя итог диспуту в самолёте. Они молча соглашаются, признавая мою правоту. Настроение прекрасное. В тот же день разговариваем по телефону с родителями в Москве (Сохнут оплачивает один звонок). Рассказываем о первых впечатлениях, в том числе о внимании консула и о том, что нас уже ждут в специальном ульпане в Тель-Авиве. Родители горды и счастливы. Глава 2. Визитная карточка Самолёт Эл – Ал приближается к Израилю со стороны моря. Появляется береговая линия и Тель-Авив. Все взволнованы и приникли к иллюминаторам. Посадка в аэропорту имени Бен-Гуриона, таможенные формальности. Затем пассажиров приглашают в большой зал на втором этаже, где будут выдаваться теудат–оле (удостоверение нового репатрианта) и направления в ульпаны. Многих приехали встречать родственники и друзья. Они хотят поскорее увидеться с ними, но встречи запрещены до переезда в ульпан, чтобы не допустить влияния родных на его выбор. Нас никто не встречает, и это избавляет от бесполезных просьб о свидании. За столами сидят пакиды (служащие, чиновники) Министерства абсорбции, к которым выстраивается длинная очередь. На всякий случай тоже становлюсь в нее, хотя и знаю, что нас должны вызвать отдельно. Но странно, никто не вызывает. Подходит моя очередь. Делать нечего, сажусь на стул напротив освободившегося пакида. Он по-деловому сух и краток, говорит по-русски с акцентом. Ни слов приветствия, ни поздравления по поводу такого события, как возвращение на историческую родину. -- Есть два ульпана, в Араде и Тверии. В какой хотите? -- Простите, но вам должны были сообщить обо мне из Вены. -- О чём сообщить? -- О том, что для нашей семьи приготовлено место в ульпане Бейт-Бродецкий в Тель-Авиве. -- Никто ничего не сообщал. А на каком основании вам должен быть предоставлен этот ульпан? -- Дело в том, что я доктор наук. -- Чем можете подтвердить? У вас есть диплом? -- Разумеется. Но оригинал отправлен через голландское посольство. С собой только копия. -- Копия – это не доказательство (пакид не мог не знать, что вывоз оригиналов документов из СССР запрещён; я почувствовал себя подозреваемым в обмане). Кроме того, в Бейт-Бродецком нет мест. Он переполнен. -- Но консул в Вене связывался с Тель-Авивом и сказал, что для нашей семьи есть место. -- Ничего не знаю. Решайте быстрее – Арад или Тверия. Пакид начинает нервничать и поглядывать на часы. Говорю, что хотел бы пройти в седьмую комнату. -- Пожалуйста. Только побыстрее, а то и в этих ульпанах мест не останется. В комнате за столом скучающий пожилой человек. Называю себя и говорю, что только что прилетел из Вены. Он оживляется, раскрывает толстую тетрадь и, приготовившись записывать, спрашивает, что я знаю об известных отказниках и активистах. Я несколько озадачен, но решаю, что это, видимо, необходимая преамбула перед вопросом об ульпане. Говорю, что не знаю ничего особенного, знаком с несколькими из них, но не близко. Он называет имена, просит дать последнюю информацию о каждом. Но вскоре понимает, что я не очень ценный источник, и с удивлением спрашивает, зачем я к нему пришёл. Объясняю, ссылаясь на консула в Вене. Да, он его хорошо знает, но никакого сообщения не получал. И вообще, он работник МИДа, а ульпанами занимается Министерство абсорбции. Возвращаюсь в зал к жене и дочери. Мысленно вспоминаю свои недавние гордые слова: “Разве в Америке могло быть подобное!” и, опустив глаза, говорю, что вся эта история с ульпаном сплошное недоразумение. После короткого обсуждения выбираем ульпан в Тверии. Первый день как-то обидно омрачён. И не потому, что ульпан Бейт-Бродецкий оказался переполненным. Возможно, ульпан в Тверии будет не хуже, а даже лучше. Досадно другое – какое-то необъяснимое расхождение между словами в Вене и делами в аэропорту. В сознание закрадывается смутное ощущение отсутствия порядка. Понимание придёт позже, когда станет ясно – то, что произошло с ульпаном, не случайность, а визитная карточка Израиля. (Через полтора месяца я впервые оказался по делу в Тель-Авиве и зашёл в Бейт-Бродецкий. Он был заполнен менее чем наполовину. Как сказал директор, ученые почти не приезжают, и ульпан ещё ни разу не был заселён полностью. Он с готовностью согласился принять нашу семью, но предупредил, что хлопотать мы должны сами. В тот же день я подал просьбу о переводе, но до окончания ульпана в Тверии ответа так и не получил. Что касается поведения пакида в аэропорту, то оно объяснялось необходимостью заполнить два новых периферийных ульпана. Для этого было допустимо всё – и оскорбительное замечание насчёт копии диплома и прямая ложь. Впрочем, ложь, как мне пришлось убедиться впоследствии, - это составная часть всё той же визитной карточки. Врут все – от мелкого пакида до министра, что является одной из характерных особенностей левантизма). Поздно ночью едем из аэропорта в Тверию. Поражает большое расстояние, ощущение которого усиливается от того, что по обе стороны дороги непрерывно появляются близкие и дальние огни киббуцов, городов и промышленных предприятий. Начинает казаться, что страна не такая уж маленькая. С улыбкой вспоминаю, как ещё совсем недавно в России, проезжая где-нибудь расстояние восемьдесят километров, обязательно отмечал про себя: “Вот тебе и весь Израиль, от Средиземного до Мёртвого моря”. |
Добавить документ в свой блог или на сайт
Похожие:
 | Предупредим катастрофу или …!? Внимание. Автор статьи не претендует на истину, это личная позиция. Заранее прошу извинения, если затронул чьи-то чувства. Данный... |  | Вместо предисловия Способствуйте повышению самооценки ребенка, чаще хвалите его, но так, чтобы он знал за что |
| Классный час на тему «Добро и зло» (4 класс) Тема: «Добро и зло» Гареева Римма Кутдусовна, учительница начальных классов мобу сош села Суккулово Ермекеевского района рб | | Вместо предисловия Ученый и гражданин Ивана Михайловича Дзюбы, украинского ученого, литературоведа, критика, академика нан украины |
| Учебно-методическое пособие вместо предисловия Над созданием методического пособия принимали участие: Васильев В. В., Рослякова, Г. Н., Кумицкая Т. М., Смольянинова Н. М | | Оглавление От семьи Никитиных вместо предисловия к шестому изданию... Обж и музыки, оснащены ноутбуками, мультимедийными проектороми и экранами на треноге |
| Вместо предисловия Глава Завоевание внутреннего рая Методические указания предназначены для студентов, при разработке ими раздела "Безопасность жизнедеятельности" (часть 1 Охрана труда)... | | Вместо предисловия Целью дисциплины является ознакомление студентов с эволюцией структур, институтов и механизмов государственной власти России и с... |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... ... | | Урок №5 «Добро и зло» Тема «Добро и зло». Понятны ли вам слова «добро», «зло» (Ответы детей, опирающиеся на жизненный опыт). Прочитайте вопросы из рубрики «Вы узнаете». Можете... |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Тема: А. С. Пушкин. «Сказка о мертвой царевне и о семи богатырях». Добро и зло в сказке | | «история образования школьного музея и его развитие в современный период» Современный мир не стоит на месте, а находится в постоянном движении. В нем происходят различные события, явления и процессы. Появляются... |
| Урок по теме: «Побег и его строение. Стебель часть побега, его строение» Если поставить веточку ивы в воду, то через некоторое время на ней будут развиваться | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Формирование качеств творческого читателя (внимательное, вдумчивое чтение, осмысление роли средств речевой выразительности; особое... |
| Человек после человека. Антропологический форсайт1 Вместо эпиграфа В который раз подтверждается правило: если хочешь что-то понять – начни с русской классики. В ней есть все. Даже то, о чем наши духовные... | | Вместо предисловия подарите мне холст, научите меня рисовать Цель работы: практическое знакомство со стандартными методами определения качества вина: органолептическая оценка качества вина... |
