Рецензент д-р филос наук, проф. М. В. Попович Редактор Р
Скачать 2.59 Mb.
|
В этой связи существенно, что отношение интерпре-37 тируемого текста и его интерпретанты может быть представлено как in praesentia, так и in absentia, то есть интерпретация может осуществляться с помощью синтагматических и/или парадигматических моделей отношений между текстами. Следовательно, существует аналогия в символических отношениях, устанавливаемых как внутри текста, так и между текстами, что позволяет рассматривать текстовые структуры в качестве своеобразной модели функционирования символизма. 1.3. Проблема перевода в культурной антропологии Понятие текстуальной интерпретанты, учитывающей символические отношения между текстами, образует промежуточное звено между лингвистическими и культурно-антропологическими концепциями символа. Если понимать культуру как комплексную организацию символических систем, проблема описания культуры может быть поставлена в терминах ее «перевода», то есть символика оказывается не только ингредиентом культуры, но и инструментом ее описания (см.: [94]). Разработка этой методики культурологического анализа восходит к идеям французской социологической школы. Еще Э. Дюркгеймом были введены представления О системном характере культуры, выражающемся в бессознательных коллективных представлениях. В развитии этих идей особая заслуга принадлежит М. Моссу, установившему символический характер форм обмена, приобретающих значение только при переходе от одного института к другому (см.: [93, с. 143—2791). Методика М. Мосса предполагает, в частности, исключение наблюдателя из системы наблюдения (под наблюдателем в данном случае понимается культура наблюдателя, выступающая в качестве интерпретанты). Традиционно антрополог искал для наблюдаемого явления аналог в своей культуре, то есть осуществлял процедуру, аналогичную переводу с одного естественного языка на другой, основанную на наличии у терминов идентичных референтов. Но такой перевод неизбежно связан со смещением смысла, так как ввод в наблюдаемую культуру дополнительной интерпретанты деформирует наблюдаемое явление. 38 Исходная идея М. Мосса состоит в том, что для интерпретации некоторого явления мы должны установить сеть функциональных отношений между социальными институтами, в которых осуществляется перемещение наблюдаемых фактов. С точки зрения наблюдателя такая позиция совпадает с позицией крип-тоаналитика, которая воспроизводилась, например, американскими этнолингвистами при изучении этнических языков. Систематическое развитие эта методика получила в работах К. Леви-Стросса, подход которого можно было бы определить как «структурно-трансформационный». Трансформационная методика предполагает, что одни и те же факты перемещаются в нескольких системах и могут быть интерпретированы в силу их принадлежности к одной группе преобразований. Предполагается, что перемещения регулируются структурными правилами. Наблюдаемые этнологом общества дифференцированы, и выделение фактов возможно только на основе наличия сходств и различий с учетом их дистрибуции- (Например, в соседних группах наблюдаются регулярные смещения в распределении терминов родства, инверсируется отношение мифа и ритуала и т. п.). Тогда упорядоченная группа систем может описываться с помощью конечного числа отношений. Метод К. Леви-Стросса, первоначально разработанный им еще в 1949 г. применительно к анализу систем родства (см.: [901), имплицитно уже содержал основные требования, предъявляемые к описанию символических систем и текстов: 1) анализ основывается на различении глубинных и поверхностных структур; 2) символическая система не может анализироваться изолированно. Ее изучение предполагает включение ее в трансформационную группу, где другие системы выполняют функции интерпретанты; 3) поверхностная структура относится к форме, тогда как для глубинной структуры не проводится различение формы и содержания. В первом приближении, трансформационная методика позволяет уточнить понятия «интертекста» и «интерпретанты» с учетом их принадлежности к трансформируемой группе, что превращает ее в эффективное средство анализа символических отношений. С риторической точки зрения особенно важно то обстоятельство, что перемещение фактов в группе тек- 39 стов и/или социальных институтов сопряжено с появлением значимых отклонений, которые можно было бы определить как «фигуративные трансформации». Если различные институты могут быть трансформированы друг в друга (например, матримониальные правила можно трансформировать в термины родства и наоборот), задача наблюдателя состоит в выявлении трансформационных правил, остающихся инвариантными в процессе перевода. Инвариантная структура образована отношениями между эквивалентными терминами разных систем, между которыми в силу этого могут устанавливаться «метафорические» и/или «метонимические» отношения. «Замечательный факт, — пишет К- Леви-Стросс,— состоит не столько в присутствии или отсутствии того или иного уровня, сколько в существовании инвариантной классификации,позволяющей этнической группе, не изменяя своего интеллектуального инструмента, переходить в заданной точке по всем планам, от наиболее абстрактного до наиболее конкретного» [88, с. 179]. Извлекаемое при этом инвариантное «сообщение» с необходимостью является «избыточным», итерированным (распределенным) в группе контекстов и обремененным всеми возможными в этих контекстах смыслами. Однако, поскольку ни одна система не утрачивает при перекодировке своей специфичности, перевод обеспечивает повышение информативности передаваемого сообщения, что сопровождается его ме-тафоризацией. Перефразируя К. Леви-Стросса, можно было бы сказать, что «миф» выражается в «слове», перемещаемом во всех его возможных контекстах. Анализ этих перемещений позволяет наметить типологию, приблизительно совпадающую с якобсоновской классификацией семантических отношений: «Каждая система определяется благодаря референции с двумя осями, горизонтальной и вертикальной, которые до некоторой степени соответствуют различию между синтагматическими и ассоциативными отношениями» [88, с. 197]. Соответствующим образом К. Леви-Стросс типоло-гизирует и фигуративные процессы, располагая на вертикальной оси «метафору» и на горизонтальной оси «метонимию». На практике — особенно при установлении отношений между текстами,— метонимия чаще всего сводится к синекдохе части и целого. За исключением ссылки на соответствие двум осям 40 вертикальной и горизонтальной,— К. Леви-Стросс не дает специального определения «метафоры» и «метонимии», но частотность употребления этих терминов позволяет представить их достаточно нюансиро-ванно. Фигуративные процессы связаны с функционированием «медиатора», обеспечивающего перекодировки, и никогда не проявляются в изолированных сериях. Обычно медиация основана на переводе метафорического отношения в метонимическое (и наоборот) (см.: [87, с. 196, 245, 312; 88, с. 36, 68—70, 124— 1251). В качестве иллюстрации приведем несколько примеров. В архаичных культурах классификационные серии строятся обычно для конечного числа дифференциальных признаков, образующих две оппозиционные последовательности. Например, система мифов может устанавливать эквивалентность таких контрастирующих значений, как: сакральное/профанное:: мужское/ женское :: верх/низ :: удобряющее (дождь)/удобряемое (земля) :: плохой сезон/хороший сезон. Каждая серия устанавливает метонимические эквивалентности, которые сами по себе функционально непродуктивны. Для установления оппозиции между сериями необходима аналогия между контрастирующими парами, то есть связь терминов основана не на референ-циальной смежности, а на структурной аналогии. Так, рассказывание мифов на вершине горы и сказок у подножия задано пучком дифференциальных признаков: сакральное/профанное :: верх/низ, рассказывание мифов мужчинами и сказок женщинами связано с отношением: сакральное/профанное :: мужское/женское и т. д. Такое отношение продуктивно в силу наличия большого числа комбинаций для ограниченного списка дифференциальных терминов. Оппозиция серий устанавливается контекстуальным распределением признаков и образует «избыточную» систему. Наиболее архаичные комплексы палеолитического искусства, например, представляют образцы чрезвычайно экономной записи такого рода систем, где одной развернутой горизонтальной серии соответствует единственный термин оппозиционной серии, которая может быть дедуцирована на основе заданного вертикального отношения (см.: [86, с. 123]). Как правило, такие термины, обеспечивающие медиацию, обладают высокой поливалентностью.41 Ситуация усложняется возможностью двойного вхождения терминов в серии. В рассмотренном выше примере все верхние термины равнозначны сезону дождей (сезону голода), хотя речь идет о сакральной серии. Возникает некое эмоциональное напряжение, связанное с одновременным присутствием «негативной» и «позитивной» оценок одной и той же серии. Оно устраняется тем, что группа мужчин дополнительно подразделяется на «посвященных» и «непосвященных», которые относятся друг к другу как «мужчины» и «женщины». Такую медиацию можно представить как непрерывную аналогию (А:В::В:С) или же описать как отношение «маркированного» и «немаркированного» терминов (А/А + не — А). Таким образом, вертикальная трансформация переводит метафору в метонимию, образуя медиацию между крайними терминами. Некоторые из анализируемых К. Леви-Строссом медиаций относятся, вероятно, к универсальным фондам психики и прослеживаются в том числе и в нашей культуре. Например, во всем мире наблюдается метафорическая связь между «совокуплением» и «едой», так что во многих языках (и современных сексуальных сленгах) эти действия обозначаются одним термином. Характерно, что в метафорическом отношении женщина всегда ассоциируется с «пищей». Такого рода межкультурные сопоставления не имели бы особой ценности, если бы повсеместно не наблюдались закономерности в распределении вариантов. Ассоциативное мышление может использовать и другую—«метонимическую»—• стратегию, ассоциируя с «пищей» мужчину. В Океании и в некоторых африканских племенах муж воздерживается от употребления пищи, та-буированной для его жены, чтобы она не попала в ее тело вместе со спермой. Метафорической трансформацией этой метонимии является древнеримский культ vagina dentata, аналогичный американским мифам о 1великанше-людоедке, а также некоторым сибирским сказкам (см.: [21, с. 327]). Особый интерес представляют случаи наложения этих двух стратегий, как это имеет место в некоторых дальневосточных этносах, где вырабатывается двойная сексуальная технология, в зависимости от того, ассоциируется ли с «пищей» мужчина или женщина [88, с. 140]. Во всех этих случаях метонимическое отношение, часто представленное си- 42 некдохой, устанавливается на референциальном уровне а метафорическое является «символическим». ' В сущности, каждая культура реализует обе возможности, резервируя для той, которая рассматривается как девиантная, особые области. Например, у французских символистов соответствующие обозначения табуированных частей человеческого тела путем установления фиксированной анатомической эквивалентности образуют в поэтическом языке хорошо обоснованную семантическую структуру. Наиболее известный пример такого р°да представлен у Малларме: Et, dans ses jambes... cette etrange bouche Pale et rose comme un coguillage marin.* В пародийных экспериментах Лотреамона (Изидора Дюкаса, 1846—1870 гг.) эта структура используется в качестве интерпретанты, устанавливающей связь пародируемого и пародирующего текстов. На ней основана, в частности, конверсия «bouche d'ombre» из «Се gui dit la bouche d'ombre» В. Гюго в «vagin d'ombre» с последующей модификацией всех составляющих текста. Метонимическая серия трансформируется здесь в развернутую «дискурсивную метафору» (см.: [113, с. 136—139]). В данном случае существенна фигуративная стратегия, основанная на переводе с одной оси на другую. Дистинкция «метафора/метонимия» связана с функцией «медиатора» (промежуточного термина) и должна определяться в каждом конкретном случае, с учетом его структуры. В общем виде процесс медиации, обеспечивающий переход от метафоры к метонимии (и наоборот) иллюстрируется К. Леви-Строссом в виде нелинейной алгебраической функции, отличающейся от структуры аналогии. Однако это только общий случай, который лишь ограниченно может использоваться для формального описания метафорических про* цессов в тексте, при условии его предварительного семантического анализа и осуществлении содержательных подстановок (см. напр.: [18, с. 198—199]). Реальное функционирование «медиатора» удобнее описывать с помощью оппозиции «маркированного» и «немаркированного» терминов. В общем виде маркировка предполагает, что термины, для которых установ- к  и меж ног... эти бледно-розовые уста, как морские раковины'/.43лено оппозиционное отношение, объединяются по одному признаку (А) и различаются по другому признаку (не-А), так что оппозиция приобретает вид: А/А+ не-А. Тогда в оппозиции участвуют «распределенный» и «нераспределенный» термины, которые при конкретных контекстуальных подстановках могут изменять свое функционирование за счет актуализации и/или нейтрализации дополнительного признака. В примерах, рассматриваемых К- Леви-Строссом, медиатор может функционировать: а) в рамках перестановки пары терминов в двух оппозиционных сериях. Тогда нейтрализация неоднозначности достигается посредством маркировки вертикального отношения, где дополнительный член распределенного термина обеспечивает возможность метафорического смещения; б) медиатор может быть «сквозным», то есть может действовать более чем в двух сериях. В этом случае устанавливается вертикальная (парадигматическая) серия, образующая последовательную трансформацию систем. Часто К- Левй-Стросс настаивает на том, что серия медиаций приводит к ослаблению исходной оппозиции, однако интерпретация примеров такого рода медиаций представляется неоднозначной. Рассмотрим один из примеров, который легко может контролироваться читателем, так как статья, где он приведен, переведена на русский язык, (см.: [14]). В мифологии цимшиан (миф об Асдивале) система оппозиций представлена как линейная серия: верх/низ :: земля/вода :: горная охота/морская охота :: вершина/долина (где (/) отношение оппозиции; (::) читается «относится как...»). Если исключить для простоты оппозицию «горная охота/морская охота», которая образует спецификацию оппозиции «земля/вода», арматура мифа, по мнению К. Леви-Стросса, может быть представлена как: в земля ерх - —долина вода вершина низ кировку соответствующих терминов. Оппозиция «верх/ низ» коррелирует с двумя путешествиями героя — небесным и подводным, где небесное путешествие маркировано, так как подводное уже не подвергается дальнейшему структурированию (в ходе этой авантюры герой даже не вступает в брак). Тогда исходное отношение может быть представлено как: небо/земля + вода. Промежуточная спецификация («горная охота/морская охота») только подчеркивает функциональную значимость маркированного члена. Дальнейшая медиация, вводимая оппозицией «вершина/долина», обеспечивает структурирование термина «земля» и нейтрализацию термина «вода», аналогично тому, как на предыдущем этапе было нейтрализовано под-водн-ое путешествие героя. Тогда схема может быть преобразована: - —верх вершина — низ земля — долина — вода Схема характеризуется чередующейся маркировкой нижнего и верхнего терминов по принципу непрерывной аналогии, где процедура нейтрализации осуществляется через один «шаг», то есть (нейтрализации систематически подвергаются «нижние» («водные») термы. Нетрудно заметить, что при анализе символизма архаичных культур К. Леви-Стросс стремится выявить «переключатели», обеспечивающие иерархизацию простых бинарных оппозиций, которые сами по себе обладают сравнительно невысокой семиотической продуктивностью. Варьируя соответствующий иерархический статус базовых ценностей той или иной культуры, оказывается возможным, в частности, описывать многообразие идеологических конструкций, порождаемых на основе единой и весьма ограниченной аксиологической системы (см.: [10; 69;721). К- Леви-Стросс полагает, что каждая последущая пара этой серии образует ослабление предыдущей оппозиции. Проверим это допущение, осуществив мар- |
Похожие:
 | Парадигма философско-культурологический альманах В. Голик; д-р филос наук П. М. Колычев; д-р филос наук Б. В. Марков; д-р филос наук В. Н. Сагатовский; д-р филос наук Е. Г. Соколов;... | | Парадигма философско-культурологический альманах В. Голик; д-р филос наук П. М. Колычев; д-р филос наук Б. В. Марков; д-р филос наук В. Н. Сагатовский; д-р филос наук Е. Г. Соколов;... |
| Социология О. А. Логунова, канд филос наук, доцент; С. П. Печерских, канд филос наук, доцент; М. А. Полищук, канд филос наук, доцент; Л. А.... | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Перевод канд филос наук Э. М. Телятниковой Перевод "Приложения" канд филос наук Т. В. Панфиловой Общая редакция перевода д-ра филос... |
| Программа дисциплины «Социология культуры» для направления: 031400. 62 «Культурология» Авторы: — к филос наук, Т. А. Дмитриев, к филос наук, В. А. Куренной, к эконом наук А. М. Никулин | | Вестник балтийской педагогической академии Доктор психол наук, проф. И. П. Волков; доктор мед наук, проф. Ю. А. Горяев, канд мед наук, доц. А. Н. Калягин, доктор мед наук,... |
| Реферат Курачев Д. Г., д-р филос наук, проф кафедры Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования | | Методические рекомендации по выполнению реферата по дисциплине «история и философия науки» Составители: Ветров В. А., канд филос наук, профессор Добренкова Н. А., канд филос наук, доцент |
 | Рациональное в творчестве журналиста альшевская К. С. научный руководитель... Концепция школьной научно-практической конференции учащихся «Наука и творчество» | | Воронежского государственного архитектурно-строительного университета студент и наука Главный редактор издания – д-р техн наук, проф проректор по науке и инновациям Рудаков О. Б |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Авторский коллектив: В. Г. Антонов, д э н., проф., О. Н. Громова д э н., проф., Г. Р. Латфуллин, д э н., проф., А. В. Райченко, д... | | Компьютерная верстка И. В. Кутумова Дизайн обложки Ф. Б. Денисов Выходные данные Азоев Г. Л. д-р экон наук, проф. Балашов В. В. д-р экон наук, проф. Глазьев С. Ю. акад. Ран |
| Компьютерная верстка И. В. Кутумова Дизайн обложки Ф. Б. Денисов Выходные данные Азоев Г. Л. д-р экон наук, проф. Балашов В. В. д-р экон наук, проф. Глазьев С. Ю. акад. Ран | | Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Азоев Г. Л. д-р экон наук, проф. Балашов В. В. д-р экон наук, проф. Глазьев С. Ю. акад. Ран |
| Программа по формированию навыков безопасного поведения на дорогах... Азоев Г. Л. д-р экон наук, проф. Балашов В. В. д-р экон наук, проф. Глазьев С. Ю. акад. Ран | | Аэрокосмического приборостроения Составители: д-р экон наук, проф. В. Б. Сироткин, д-р экон наук, проф. С. Д. Бодрунов, ассистент В. А. Семёнова |
