Linguistic compression in translated German texts
Compression as a mean of speech economy is common in spoken and written texts and is an effective translation and interpreting technique as well. It occurs at various language levels. The types of compression most frequently used during translation and interpreting from German into Russian involve vocabulary and syntax. This is, e. g., the use of contracted words, pronominalization (vocabulary), partial omission of information contained in the original text, the use of more compact syntactic structures (syntax) etc.
О.К. Войку, к. пед. н.,
Санкт-Петербургский государственный университет (Россия)
СОЦИАЛЬНЫЙ ПЕРЕВОД В ИСПАНИИ
В настоящее время тот факт, что социальный (коммунальный) перевод является одним из наиболее современных видов деятельности устного переводчика, как в России, так и в Испании, не вызывает сомнения. Испания, по данным Index Translation ЮНЭСКО, является второй страной в ЕС по подготовке переводчиков для работы в сфере социального перевода. Более сорока университетов Испании предлагают различные программы по подготовке переводчиков. Особо следует отметить деятельность UAH - Университета в Алкала де Энарес, который разрабатывает специальные магистерские программы по подготовке социальных переводчиков для работы в государственных организациях и учреждениях. Одна из магистерских программ называется Traducción e interpretación jurídico-administrativa. Обучение по данной программе ведется в различных парах языков: испанско-английского, испанско-русского, испанско-французского, испанско-румынского, испанско-арабского и испанско-китайского[Valero Garcés, 2006]. Но потребность в социальном переводе постоянно растет, т.к., несмотря на кризис, постоянно увеличивается приток иммигрантов из Восточной Европы, из стран бывшего соцлагеря, а также из стран Африки и Азии. Переводчики, имеющие специальное образование, не всегда привлекаются к работе, т.к. их попросту не хватает, а иногда и в целях экономии денежных средств.
Одно из слабых звеньев - отношение в ЕС, в частности, в Испании, к социальному переводу. Многие билингвы полагают, что при помощи интернет-ресурсов они сами смогут подготовить себя к этой сложной задаче. Однако действительность показывает, что в большинстве случаев это не так. Freelance и окказиональные переводчики, не имеющие специальной подготовки, также могут столкнуться со многими трудностями и в психологическом плане. Интересна и следующая мысль: «Чтобы успешно выполнить свою работу, переводчик обязан хорошо знать реалии жизни этой страны: быт, политическую направленность и даже ее философию» [Шереминская, 2008, 36].
Особого внимания заслуживает и то, что «миссия коммунального переводчика заключается в том, чтобы облегчить иностранному гражданину контакт с властями» [Алексеева, 2004, 21]. Действительно, в каждой стране могут быть свои, особые требования к переводчику, работающему в социальной сфере. Иногда иммигранты, политические беженцы и члены их семей не владеют грамотой даже на родном языке, говорят на различных диалектах, что также усложняет общения с ними. «Именно то, что не совпадает в двух культурах, становится препятствием для взаимопонимания» [Марковина, Сорокин, 2008, 5]. Многообразие задач, стоящих перед социальными переводчиками, подтверждает необходимость в их серьезной и разносторонней подготовке. Опыт, накопленный в Испании в области социального перевода, в дальнейшем может быть использован и в нашей стране.
Литература:
Corsellis, A. Traducción e interpretación en los servicios públicos. Primeros pasos. Primeros pasos. Granada, 2010.
Formas de mediación intercultural. Traducción e interpretación en los servicios públicos. Granada, 2006.
Алексеева И.С. Введение в переводоведение. М., СПб. 2004.
Марковина И.Ю, Сорокин Ю.А. Культура и текст. Введение в лакунологию. М., 2008.
Шереминская Л.Г. Настольная книга переводчика. Ростов-на-Дону. 2008.
Voiku O.K.
Social translation in Spain
By the number of trainings of interpreters to work in this field Spain ranks second in the European Union after Germany. Special attention is paid to the professional and personal qualities of the interpreters. However the textbooks are not enough to fully prepare the specialists and that is why materials and samples collected during the practice and in the classroom for social translation are extremely valuable.
Н. В. Габдреева, д-р филол. наук,
Казанский национальный исследовательский технический государственный университет (Россия)
Неологизмы французского происхождения в современных переводах
Современная языковая ситуация характеризуется ведущими контактологами как активно развивающаяся за счет неологизмов иноязычного происхождения. По справедливому замечанию составителей Толкового словаря русского языка конца ХХ в., русская лексическая система представляет собой открытое образование, в которой заложено обновление за счет заимствованных неологизмов [Толковый словарь, 1998]. Пласт иноязычных образований на современном этапе генетически и типологически неоднороден. Значительное количество составляют лексемы французского происхождения, которые относятся к различным тематическим сферам. Лексемы французского происхождения обладают как явно выраженными особенностями, например, конечное -аж (персифляж, трикотаж, пилотаж), срединное -уа (этуаль, муар) [Габдреева, 2011], так и латентными признаками, заключающимися в исторической атрибуции к той или иной тематической или функциональной сфере. Материалом для настоящего исследования послужили переводы, которые, по нашему мнению, имеют большую возможность проникновения новых реалий и понятий, во многом связанных с заполнением лексических и семантических лакун.
С проблемой передачи неизвестной реалии, или, пользуясь современной терминологией, понятийной лакуны, переводчики сталкивались с самых ранних времен. Так в XVIII в. в этом случае были возможны три пути [Габдреева, 2011]: 1) перенесение иностранного слова в русский перевод, т. е. лексическое заимствование; 2) пропуск лексемы; 3) замена на родовое или семантически близкое слово из той же функциональной сферы. В современном переводоведении проблема элиминации связана с такими категориями, как адекватность и эквивалентность. Несомненно, развитие и усложнение принципов перевода во многом усовершенствовало и унифицировало способы передачи безэквивалентных компонентов. В результате анализа современных переводов А. Гавальда, Ф. Саган, П. Зюскинда мы выделили основные способы элиминации этнокультурных, понятийных, относительных и абсолютных, грамматических и стилистических лакун: 1) использование перифраза; 2) введение новообразования (семантического и лексического заимствования), коррелятивного прототипу в оригинале; 3) сохранение нетранслитерированных элементов; 4) экспликации в виде сносок, внетекстовых комментариев; 5) различного вида наращения, вставки. Рассмотрим лишь одну иллюстрацию для приведенных групп. Так, слово парфюмер (от франц. parfumeur) известно русскому языку в двух значениях: 1. Работник парфюмерного производства; 2. Торговец парфюмерными товарами (устар.). Французское слово parfumeur более общо, т. к. мотивировано сущ. parfum «запах» (ср. известная пословица Le repas sans fromage c’est une rose sans parfum — Еда без сыра это роза без запаха). В русском языке тематическая группа, связанная со словом парфюм, имеет сему «косметический, искусственно полученный запах» и по сравнению с прототипами характеризуется семантическим сужением понятийного поля. Поэтому перевод Венгеровой знаменитого романа П. Зюскинда, на наш взгляд, совершенно некорректно сохраняет в названии прототип «Парфюмер» (Das parfummer). Человек, который весь мир воспринимал только через запах, в русском переводе назван парфюмером, что абсолютно искажает и замысел автора, и идею романа. Неадекватный перевод прекрасно иллюстрирует наличие французско-русской лакуны и попытку ее заполнения. В современном русском языке нет полноценного однослова для передачи Das parfummer. Пожалуй, точнее всего подходит слово нюхач, но иноязычный прототип не имеет такой ярко выраженной коннотации. Другой аналог — дегустатор — в современном русском языке связан с семантикой вкусового апробирования.
В докладе рассматривается типология представленных в переводах последних десятилетий новообразований французского происхождения, которые проникают в русскую лексическую систему, заполняя дивергентные межкультурные различия, находящие выражение в категории лакунарности.
Литература
Габдреева Н. В. Французская лексика в русских разновременных переводах. М.: URSS, 2011.
Гавальда А. Утешительная партия игры в петанк / Пер. O. Воскобойникова, М. Архангельской. М.: Астрель, 2010.
Зюскинд П. Парфюмер / Пер. Венгеровой. М., 2000.
Саган Ф. Сигнал к капитуляции / Пер. Е. Залогиной. М.: Эксмо, 2007.
Толковый словарь русского языка конца ХХ века. Языковые изменения / Под ред. Г. Н. Скляревской. СПб.: Фолио-Пресс, 1998.
N. V. Gabdreeva
Neologisms of French origin in present-day translations
Based on the materials of modern translations, the author considers typological characteristics and causes for the occurrence of neologisms of French origin due to elimination of lacunarity.
Е. Ю. Георгица, канд. филол. наук, Молдавский государственный университет (Молдова)
Лингвофилософские обоснования представления перевода как стратегической игры
Ни один известный на данный момент метод изучения перевода, применяемый по отдельности, по сути, не в состоянии отобразить этот сложный и многогранный процесс общения носителей различных культур. Для того чтобы воссоздать относительно реальную картину перевода, необходимо установить взаимное влияние перевода как продукта, социальной реальности и процесса. Наиболее целесообразно, с нашей точки зрения, представлять перевод как игру стратегий, пользуясь термином Т. Шеллинга (по-английски game of strategy) [Schelling T., 1981]. Мы считаем, что лишь в этом случае можно составить более или менее точную карту, следуя которой переводчику удастся успешно пройти по лесу (позволим себе воспользоваться метафорой У. Эко [Эко У., 2002]), в который автор завлекает иноязычного читателя при помощи переводчика.
Игру перевода любого вида текста, следуя идее, высказанной Е. Куницыной в контексте изучения переводов произведений У. Шекспира как игры, можно условно разделить на две составляющие: игру автор — переводчик и игру переводчик — читатель [Куницына Е., 2009, с. 75]. Необходимо четко разграничивать эти два этапа хотя бы потому, что нередки случаи, когда, прочитав или услышав фразу на каком-либо языке, далеко не сразу получается передать ее смысл даже средствами родного языка. Необходимо также различать перевод-подстановку принятого эквивалента и перевод-интерпретацию, как поиск нужного эквивалента с использованием специальных знаний (о теме сообщения, о культуре носителей языка, средствами которого необходимо выразить ту или иную мысль, о контексте общения и т. д.).
Автор, обладая определенным набором ментальных пространств (более подробно см. например [Fauconnier G., Turner M., 2006]), начинает строить смешанные пространства. В результате получается текст (продукт дискурса автора), с которым работает переводчик. Теперь его цель, как игрока, идентифицировать базовое пространство и восстановить (термин reverse engineering, или реконструирование, с нашей точки зрения, очень точно отображает суть процесса) сконструированные автором пространства.
Успешный исход игры перевода зависит от результатов первого этапа (игры переводчик — автор). Если переводчику удастся хотя бы частично расшифровать смешанные пространства, сконструированные автором (холоны, в терминологии Г. Гержимиш-Арбогаст [Gerzymisch-Arbogast H., 2008]), появляется шанс того, что удастся воссоздать их или нечто очень близкое к ним средствами понятного для аудитории языка.
E. Gheorghita
Linguistic and philosophical grounds to representing translation as a strategic game
Not a single method or approach in translation studies, used alone, is capable to represent translation. Viewed as product, social reality and process, translation is best understood as a game of strategy, played by author, translator and audience together. The game theoretical approach to translation will represent the phenomenon as a dynamic system and will yield a good roadmap not to allow the audience to get lost in the fictional, or less fictional, wood (modifying a little the metaphor employed by U. Eco) into which the author lures the foreign language speakers, being assisted by translators.
Литература
Куницына Е. Шекспир. Игра. Перевод. Иркутск: ИГЛУ, 2009.
Эко У. Шесть прогулок в литературных лесах / Пер. А. Глебовской. СПб., 2002.
Gerzymisch-Arbogast H. Fundamentals of LSP Translation In Selected Contributions to the EU Marie Curie Conference, Vienna, 2007. — MuTra Journal, volume 02—2008 (on-line http://www. translationconcepts. org/pdf/MuTra_Journal2_2008.pdf)
Fauconnier G., Turner M. Mental spaces: conceptual integration networks. In Cognitive linguistics: basic readings / edited by Dirk Geeraerts. Walter de Gruyter, 2006. P. 303—371.
Schelling T. The Strategy of Conflict. Harvard University Press (May 15, 1981).
Л. Н. Григорьева, канд. филол. наук, доц., Санкт-Петербургский государственный университет (Россия)
К вопросу о переводе имен собственных (по материалам форума «Петербургский диалог»)
Объектом данного исследования выступают особенности перевода разных видов имен собственных, обнаруженных в параллельном немецко-русском корпусе примеров форума «Петербургский диалог». В рамках теории переводческих соответствий, которая выделяет однозначные соответствия, множественные соответствия и переводческие трансформации, считается, что имена собственные относятся к единицам с однозначными соответствиями [Алексеева, 2011, с. 244; Газизова, 2009, с. 42]. Таким образом, из-за свойственного этому типу номинации индивидуализирующего характера им приписываются довольно ограниченные способы перевода. Как правило, имена собственные переводятся с помощью транслитерации или транскрипции, выбор между которыми диктуется разными причинами. Но наряду с этими способами активно используются калькирование, включение, а также смешанные формы.
Как правило, способ перевода во многом зависит от типа обозначаемого денотата. Среди имен собственных в рамках изучаемого объекта выделяются следующие подтипы: антропонимы; топонимы; названия компаний, организаций, СМИ, теле-, радиоканалов и пр. При этом можно установить определенные закономерности передачи проанализированных имен собственных как с немецкого языка на русский, так и наоборот.
Так, например, при переводе антропонимов используются либо основанная на установленных русско-немецких фонетических соответствиях транскрипция, гораздо реже (ввиду специфики материала) транслитерация. Новыми тенденциями здесь выступает передача личных имен в соответствие с тем, как они указаны в загранпаспорте.
Что касается топонимов, то многие из них передаются исторически сложившимся, традиционным путем, например: Berg-Karabach — Нагорный Карабах. Транскрипционная передача, как и перевод таких топонимов является грубой, но, к сожалению, часто встречающейся ошибкой. Анализ параллельных текстов показывает, что до сих пор не выработано единого подхода для перевода наименований российских административных единиц, к примеру, таких как наименований областей. В каких-то случаях существительное область подвергается практической транслитерации, например: Ленинградская область —Oblast Leningrad. Альтернативным способом перевода данной лексемы в составе имени собственного является использование аналогичного немецкого соответствия Gebiet.
Такие имена собственные, как названия компаний, организаций, СМИ, теле-, радиоканалов и пр. не переводятся в буквальном смысле этого слова, а транслитерируются, т. е. в переводе передается их буквенный образ согласно установившимся традициям передачи с ИЯ на ПЯ: рус. «Российская газета» — нем. «Rossijskaja Gaseta», рус. «Итоги» — нем. «Itogi», рус. РИА «Новости» — нем. RIA «Nowosti». Как правило, особенности графического написания оригинального названия в переводе сохраняются, но иногда допускаются и некоторые различия, например, в немецком варианте названия российского канала «ТВ-Центр» отсутствует дефис: нем. «TV Zentr». В последнее время часто используются включения иноязычных явлений в переводной текст.
Сделанные наблюдения свидетельствуют о теоретической и практической значимости и далеко еще не разрешенной проблеме передачи имен собственных на другой язык
Литература
Алексеева И. С. Введение в переводоведение. М.; СПб.: Академия, 2011.
Газизова Л. В. Трудности перевода имен собственных (на материале перевода романа Тони Моррисон «Песнь Соломона») // Вестник Челябинского Государственного университета. 2009. № 35 (173). Филология. Искусствоведение. Вып. 37. С. 42—47.
L. N. Grigovjeva
This article refers to the translation of singular names. Subjects of the research are the examples in the layouts of Forum „Petersburg Dialog”. There exist other ways of transliteration parallel with transcription and transliteration. That depends on type of singular name. So the personal names can be translated in accordance with passport. The toponymes are translated traditionally. The names of companies, organizations and Mass Media are translated with transliteration or remain unchanged as inclusion into the other language.
Б. С. Жаров, канд. филол. наук, Санкт-Петербургский государственный университет (Россия)
|
